Откровение Беллы поставило Эдварда в интересную ситуацию. Не то чтобы он забыл свою человеческую биологию. Это был его стиль жизни, и это никогда не было проблемой. Женщины с гормональными перепадами, или женщины с их циклами, не часто посещали Вестибюль в поисках секса. И прошло много времени с тех пор когда у него была одна и та же женщина в постели дважды. И даже тогда они не обсуждали такие интимные темы.
Он не возражал обсуждать такие интимные темы с Беллой. Он хотел иметь возможность читать ее настроения, даже если она сентиментальна или вспыльчива. И эта мысль вызвала одновременно и изумлени, и удовольствие.
- Я должен дать тебе одеться. Но есть еще одна вещь, которую нам стоит обсудить. — Эдвард серьезно на нее посмотрел, и Белла занервничала.
- Я говорил со своим адвокатом.
Она кивнула.
- Он посоветовал мне держаться от тебя подальше. Он сказал, что университет придерживается политики абсолютной нетерпимости близких отношений студентов и преподавателей.
- Что это значит?
- Это означает, что мы оба в опасности, пока мы вместе, и ты в моем классе. Тебя могут исключить при определенных условиях.
Белла закрыла глаза и стон сорвался с ее губ.
Почему весь мир сговорился против нас?
- Мы знали, что политику нетерпимости никто не отменял, и мы знали, что это дело серьезное. Нам просто нужно сохранить статус-кво и продолжать сдерживаться еще пару недель. Как только Кэтрин даст оценку твоей диссертации четвертого декабря, мы будем свободны видеть друг друга.
- Я боюсь.
Эдвард протянул руку, чтобы поласкать ее щеку. — Чего ты боишься?
- Если кто-то увидит нас вместе или заподозрит что-то, они могут подать жалобу. Анджела хочет тебя и ненавидит меня. Питеру не нравится как ты ко мне относишься, поэтому он будет стремиться утверждать, что ты изводишь меня. И профессор Сингер… - Белла вздрогнула. Она не хотела даже предполагать о чем думала профессор Сингер.
- Я не позволю им исключить тебя. Чего бы мне это ни стоило. До этого не дойдет.
Белла пыталась протестовать, но ее протест был прерван его губами, которые бормотали слова успокоения ей в губы, так как. он пытался продемонстрировать ей, как сильно он о ней заботится, без слов.
-
Они провели вместе прекрасный день. Они смеялись, целовались и провели часы за разговорами. Эдвард играл на рояле и даже пел немного, после долгих уговоров. Он сделал несколько фотографий Беллы в нескольких случайных позах, пока смущение не взяло над ней верх, и он был вынужден убрать камеру.
После ужина они танцевали перед камином. Эдвард сделал сборку из нескольких страстных песен Стинга, но Белла не могла сосредоточиться на музыке. Ее голова была как в тумане, и так было всегда, когда он целовал ее. Она должна быда концентрироваться на дыхании каждый раз, в противном случае она будет настолько погружена в движение их губ, что потеряет сознание.
Его руки были в ее волосах, путаясь и лаская волосы на затылке. Потом они двинулись к ее плечам и медленно стали выводить круги. Затем они скатились по рукам к ее талии, и мягко, дразня, медленно двигались вверх по ее бокам к груди.
Затем две сильные руки обхватили ее грудь, мягко двигаясь и массируя их.
Белла отпрянула.
Эдвард держал руки на том же месте и открыл глаза. Он выглядел озадаченным на первый взгляд.
Ее грудь взымалась, и он мог чувствовать как сильно бьется ее серде под его пальцами.
- Изабелла? - прошептал он.
Она покачала головой, ее кожа раскраснелась, и рот открылся. Она не разорвала зрительный контакт и подошла ближе.
Эдвард немного передвинул руки, чтобы просто оценить ее реакцию.
Она на секунду закрыла глаза, затем открыла их, и он увидел что-то совершенно иное в их карей глубине — сильное возбуждение.
Не его собственное повышенное возбуждение, а вид внезапного и сильного возбуждения Беллы резко оглушил его, в том числе и эмоционально. Она никогда раньше так не смотрела на него, с трепетом и воодушевлением, как будто никто раньше к ней там не прикасался.
Сердце Эдварда грохотало в груди от этой мысли.
Он жестом показал ей подойти, чтобы поцеловать его и обрушил на нее свои губы, даря ласки ее груди более настойчиво, чувствуя большими пальцами бугорки, которые начали проступать под ее рубашкой.
Белла с трудом дышала от удовольствия, и это побуждало его действовать дальше. Вскоре он уже стонал ей в рот и их тела сильнее прижались друг к другу.
Еще! Его тело приказывало ему. Ближе. Быстрее. Крепче. Еще. Еще.Еще.
- Ах, - простонал он, освобождаясь от ее губ и отодвигая руки на безопасное место за лопатками.
Белла прижалась щекой к его груди, ловя ртом воздух. Глаза закрыты, она начала раскачиваться на ногах и наклонилась в сторону, приближаясь к полу.
Эдвард протянул руку и поймал ее за талию, поставил ее на ноги.
- Ты в порядке?
Она кивнула. — Просто легкое головокружение.
- Нехватка кислорода сделела это с тобой, - сказал он с полуулыбкой.
- И твои пальцы, - прошептала она.
Он положил ее в свое красное кресло у огня.
- Мне нужно принять душ.
Она кивнула и попыталась отдышаться.
Когда Эдвард на какое-то время ушел, она задавалась вопросом, что могло с ним случиться. Она удивлялась, почему так внезапно ему потребовался второй душ. И когда ответ на ее немой вопрос до нее наконец дошел, она покраснела и улыбнулась себе.
-
Выходные Беллы у Эдварда были пожалуй самыми счастливыми в ее жизни. Она несла эти воспоминания как талисман всю неделю; сквозь его семинар в среду и настойчивые попытки Анджелы унизить и смутить ее и сквозь сделанные из лучших побуждений, но нежелательные попытки Питера подать жалобу на профессора Сингер.
Неделя Эдварда была адской неделей.
Для него было сложно не смотреть на Изабеллу на семинаре, и это напряжение сделало его раздражительным и вспыльчивым. Анджела испытывала его терпение, выпрашивая дополнительные встречи, на которых они могли (предположительно) обсудить ее план диссертации. Он отклонил все ее просьбы взмахом руки, что только заставило ее удвоить усилия.
И Джейн…
Джейн прислала электронное письмо Эдварду, в котором написала следующее:
Эдвард,
рада видеть тебя снова.
Мне не хватало наших маленьких бесед.
Твоя лекция была технически хороша, но я разочарована
что ты представишь что-то такое консервативное,
когда ты всегда любил приключения.
Возможно, профессор слишком много протестует…
Ты должен принять совю истинную природу
и пройти небольшое обучение.
Я могу дать тебе то, что ты желаешь.
Джейн.
рада видеть тебя снова.
Мне не хватало наших маленьких бесед.
Твоя лекция была технически хороша, но я разочарована
что ты представишь что-то такое консервативное,
когда ты всегда любил приключения.
Возможно, профессор слишком много протестует…
Ты должен принять совю истинную природу
и пройти небольшое обучение.
Я могу дать тебе то, что ты желаешь.
Джейн.
Он был очень осторожным, чтобы не ответить на письмо или не удалить его. Вместо этого он сделал именно то, что сделал со своей предыдущей перепиской — он распечатал ее, положил в файл и поместил в шкафчик для храниения документов. Он не хотел выдвигать обвинение против нее, так как их первоначальная заинтересованность была обоюдной. Но он был не против того, чтобы угрожать ей её же собственными словами, если возникнет такая необходимость. Он только надеялся, что ее увлечение им будет продолжаться, и она забудет про Изабеллу.
В попытке отвлечь себя Эдвард проводил большую часть свободного времени на неделе либо готовясь ко дню рождения Беллы или фехтуя в фехтовальном клубе в Hart House. В любом случае, это был более здоровый выбор, чем его предыдущие методы выпускания пара.
Каждую ночь он ложился в кровать и смотрел в потолок, думая об Изабелле и хотел, чтобы ее теплое маленькое тело было преплетено с его. Он начал испытывать трудности со сном без нее и никакое снятие напряжения (в любой форме) не устраняло эти трудности. Или этот голод.
Прошло много времени с тех пор как он был на официальном свидании — со времен Гарварда наверное. Он проклинал себя за предыдущие глупости и думал что его хищный образ жизни в Вестибюле был адекватной или предпочтительной заменой. Ему не хватало секса, это правда. Иногда он спрашивал себя, способен ли он соблюдать режим целомудрия. Но он не скучал по одиночеству, когда приходил домой один из чьей-то квартиры и смывал следы со своего тела как будто это следы инфекционного заболевания. Он не скучал по отвращению к себе, которое чувствовал, когда размышлял о прошлых победах, победах над женщинами, которых никогда бы не познакомил с Эсми.
Изабелла была другой. С ней он хотел страсти и возбуждения, а также нежности и общения. И осознание этого нового чувства, одновременно пугало и волновало его.
-
В субботу днем Белла жадно читала и перечитывала его email, который раскрыл некоторые детали празднования ее дня рождения.
С днем роджения, дорогая.
Пожалуйста, окажи мне честь и удостой меня своим присутствием
в Королевском Музее Онтарио в эту субботу в шесть вечера.
Встретимся у входа на Bloor Street.
Я буду в костюме и галстуке с невероятно широкой улыбкой,
когда ты войдешь в дверь.
Я предвкушаю удовольствие от твоей компании с большим нетерпением.
Я скучаю по тебе.
С любовью, твой Эдвард.
Пожалуйста, окажи мне честь и удостой меня своим присутствием
в Королевском Музее Онтарио в эту субботу в шесть вечера.
Встретимся у входа на Bloor Street.
Я буду в костюме и галстуке с невероятно широкой улыбкой,
когда ты войдешь в дверь.
Я предвкушаю удовольствие от твоей компании с большим нетерпением.
Я скучаю по тебе.
С любовью, твой Эдвард.
Она охотно это выполнила, одела синее платье Санторини, которое купила Элис, черные чулки и туфли Christian Louboutin. Было слишком далеко (и слишком болезненно) идти в этих туфлях от ее квартиры до музея, поэтому она взяла такси. Ее глаза сияли, щеки горели волнением.
Я иду на свидание с Эдвардом. На первое настоящее свидание.
И почти не имело значение, что он настаивал на праздновании ее дня рождения; мысль, чтобы заполучить Эдварда на романтический вечер, отогнала все опасения в сторону. Она скучала по нему тоже, несмотря на их тайные смс, электронные письма и вечерние телефонные звонки.
Музей в последнее время претерпел существенную реставрацию и кристаллическая скульптура в форме корпуса большого корабля выступала из исходной каменной стены. Белле не нравилось совмещение современного и старомодного искусства; она предпочитала либо одно, либо другое. Но, возможно, она была в меньшинстве.
Когда она подошла ко входу, то поняла, что музей был закрыт; а объявление говорило, что он закрыт на тридцать минут. Тем не менее, она подошла к двери, и была удивлена, что ее сразу заметил охранник.
- Мисс Свон? - спросил он.
- Да.
- Вас ждут в магазине подарков.
Белла поблагодарила охранника и затем медленно пошла мимо полок с артефактами, игрушками и безделушками.
Высокий мужчина, безукоризненно одетый в синий костюм в тонкую полоску, стоял спиной к ней. Как только она увидела его фигуру, его широкие плечи, непослушные медные волосы, ее сердце выпрыгнуло из груди.
Неужели всегда будет так? Неужели я всегда буду задыхаться и чувствовать слабость в коленях, когда вижу его?
Она медленно подошла к нему, и когда он не обернулся, она покашляла.
- Профессор Мейсен, я полагаю.
Он быстро повернулся и ахнул.
- Ты великолепна. — Он прижался к ней губами слишком восторженно, и затем помог ей и снять пальто.
- Повернись, - сказал он заплетающимся языком.
Белла медленно повернулась по кругу.
- Ты потрясающая. — Он притянул ее к себе в объятья и поцеловал сильнее, потянул ее губу своими и нежно исследовал ее рот.
Она в смущении отступила. — Эдвард.
Он загадочно на нее посмотрел. — Мы будем много чего делать этим вечером. В нашем распоряжении весь музей. Но сначала…
Он протянул руку, чтобы взять маленькую коробочку, которая лежала на столе неподалеку.
Он протянул ее Белле. В коробке была большая, белая орхидея.
- Мне?
- Я пропустил твой выпускной. Можно?
Она кивнула.
Эдвард взял орхидею и грамотно прикрепил ее к запястью розовой атласной лентой, завязав ее замысловатым узлом.
- Это прекрасно, Эдвард. Спаибо.
Она легко поцеловала его.
- Пойдем.
Она охотно пошла за ним, но он тут же понял свою ошибку и остановился. — Будь так любезна.
Она лучезарно ему улыбнулась.
Они вошли в огромное открытое пространство, где был расположен маленький импровизированный бар.
Эдвард подвел ее к бару.
- Как ты организовал это? - прошептала она.
- Я быд одним из спонсоров флоринтийской выставки. Я попросил организовать частный просмотр, и они с радостью согласились. — Он одарил ее полуулыбкой, от которой Белла растеклась лужей по полу, как Амели.
Бармен широко улыбнулся паре. — Мисс? - спросил он.
- Вы знаете, как сделать Flirtini?
- Конечно, мисс.
Брови Эдварда поползли вверх от удивления, и он наклонился и прошептал на ухо, -Интересное название для напитка. Анонс надвигающегося очарования?
Она рассмеялась.
- Малиновая водка, сок клюквы и ананаса. Одна моя подруга в Сиэтле открыла его для меня. Хотя сама предпочитает Cosmopolitans. (лимонная водка, ликер «Куантро», сок лайма и клюквенный сок — прим.перев.)
Он усмехнулся и покачал головой.
- Сэр? - спросил бармен, протягивая Белле коктейль, украшенный небольшим ломтиком ананаса.
- Тоник с лаймом, пожалуйста.
Белла посмотрела на него. — Ты не пьешь?
- Есть бутылка специального вина, которая ждет нас у меня дома. Я подожду ее. - Он улыбнулся ей. - Кроме того, твое присутствие опьяняет меня.
Белла подождала, когда Эдвард получит свой напиток, и затем они провозгласили тост в честь друг друга.
- Ты можешь взять свой — как его там — flirtini с собой. Мы здесь только гости.
- Я могу пить этот коктейль всю ночь. Он очень крепкий.
- У нас все время мира, Изабелла. Весь вечер в твоем распоряжении. — Он повел ее через холл к лифту. — Выставка находится на нижнем этаже.
Когда они вошли в лифт, Эдвард повернулся к ней.
- Я говорил тебе, как скучал всю эту неделю? Кажется, дни тянулись вечность.
- Я тоже по тебе скучала, - сказала она застенчиво.
- Ты прекрасно выглядишь. Лицо, платье, обувь. — Он смотрел вниз, оценивая высокие каблуки. — Ты мечта.
Она покраснела и опустила глаза. — Спасибо.
- Потребуется весь мой самоконтроль, чтобы не похитить тебя с этой викторианской выставки мебели, и не заняться любовью с тобой на одной из четырех выставочных кроватей.
Брови Беллы поползли вверх, и она хихикнула, удивляясь, какую реакцию вызовет эта демонстрация.
Эдвард выдохнул с облегчением, потому что его неосторожное замечание не заставило ее отступить от него. Он должен быть более осторожным.
Он принимал активное участие не только в финансировании выставки флорентийских сокровищ, но также и в выборе произведений. Когда они бродили по комнатам, он кратко рассказывал о наиболее впечатляющих экспонатах. Но в основном они просто гуляли рука об руку, как влюбленная пара на прогулке, останавливаясь время от времени для объятий или поцелуя в зависимости от настроения.
Белла допила свой коктейль немного раньше положенного, и Эдвард услужливо нашел место куда поставить их бокалы. Он был рад, что их руки наконец освободились.
Она была магнитом для него, непреодолимой тягой. Он погладил ее шею, щеку, ключицу, прижался губами к рукам, губам, горлу. Она мало-помалу губила, обезоруживала его, и когда она улыбалась или смеялась, он думал, что загорится. Теперь она была его неистрибимой привычкой.
Они провели еще какое-то время любуясь картиной Фра Филиппо Липпи «Мадонна с младенцем и двумя ангелами», которой они оба восхищались.
Эдвард стоял за ее спиной, обвив руками ее талию.
- Тебе она нравится? - прошептал он ей на ухо, опершись подбородком на ее плечо.
- Очень. Мне всегда нравилось умиротворение на лице Богородицы.
- Мне тоже, - сказал Эдвард и провел губами от ее скулы обратно к мочке уха, легонько ткнулся в нее носом. — Твое умиротворение очень обольстительно.
Белла закатила глаза, - М-м-м-м, - простонала она громко.
Эдвард усмехнулся и повторил свое движение, присоединив к нему язык, слегка двигая кончиком по поверхности кожи.
Только шепот, только обещание, такие легкие, что она думала будто это его губы.
- Тебе это доставляет удовольствие?
Она ответила ему, подняв руку и запустив ее в его волосы. Она нежно ласкала их. Это было поощрение, в котором он нуждался.
Он повернул ее и прижал к себе, двигаясь руками по спине и ниже.
- Ты истинное произведение искусства, - пробормотал он ей в шею. — Ты шедевр. С днем рождения, Изабелла.
Она осторожно потянула его ухо губами и мягко его поцеловала. Он приблизил свои губы к ее и крепко поцеловал, без слов умоляя ее открыться ему. И тогда их языки медленно двигались вместе.
Он был нетороплив. И были только они вдвоем в почти пустом музее.
Он целовал ее губы и щеки, ведя ее в угол комнаты, нерешительно прислонил ее спиной к стене.
Его глаза были задумчивыми. — Все в порядке?
Она кивнула, затаив дыхание.
- Если ты захочешь остановиться, просто скажи мне. Я не зайду слишком далеко… но ты нужна мне.
Она улыбнулась, закинула руки ему на шею и притянула его ближе.
Он легко прижал ее к стене, а затем крепче прижался к ней сам. Каждый мускул и изгиб его тела повторяли и идеально подходили ее изгибам и мягкости тела. Она прекрасно друг другу подходили, как будто были созданы друг для друга.
Его руки путешествовали по ее спине вниз к бедрам, нерешительно.
В ответ она сильнее прижадась к нему бедрами. И все это время их языки и губы исследовали друг друга и не могли насытиться.
Его длинные, тонкие пальцы скользнули по ее спине вниз, нащупали два округлых, аппетитных изгиба. Он нерешительно их сжал, и улыбнулся, когда она застонала.
- Ты совершенство. Вся целиком и по частям. Но это… - Он улыбнулся и начал целовать ее с новой силой.
- Вы хотите сказать вам нравиться мой зад, профессор?
Эдвард отстранился, чтобы увидеть ее глаза. — Не называй меня так. — Он почти зарычал.
- Почему бы и нет? - передразнила она.
- Потому что я не хочу думать о том, что я сейчас нарушаю все правила.
Ее улыбка исчезла, и Эдвард мгновенно почувствовал сожаление.
- И я никогда бы не называл красоту нижней части твоей спины задницей — это слишком элегантный объект для этого. Я создал бы новое слово, чтобы описать все ее великолепие.
Теперь Белла смеялась, и он сжал ее двумя руками достаточно сильно.
Профессор Мейсен любитель задниц.
Ее пальцы предпочитали ее волосы, гладили и вплетались, прижимали его лицо к ее.
Она чувствовала своей грудью как бьется его сердце Она задыхалась, но ей было все равно.
Она любила его.
Он был таким милым с ней.
В это мгновение она бы отдала ему все и плевать на последствия. Какие последствия? Ее разум не мог даже назвать их.
Его пальцы стали двигаться, поглаживая изгибы и сжимая легонько плоть. Затем его правая рука скользнула вниз к бедру, поднимая ее ногу. Она закинула ноги ему на бедра и сжала их вокруг него.
Это было почти танго у стены.
Белла достаточно долго не могла прекратить целоваться, чтобы обдумать как она освоила искусство баланса, или дыхания через рот Эдварда.
Теперь он мог двигаться. Его бедра подались вперед, вплотную прижимаясь к ее бедрам, а руки поддерживали ее снизу. Она чувствовала его твердую плоть, восхитительное давление и робкие фрикции. Она набралась смелости и переместила руки из волос на плечи, потом змеей обвила руки вокруг талии и далее вниз к его собственным восхитительным изгибам. К изгибам, которыми она не раз восхищалась. Изгибы были упругие и крепкие под ее робкими пальцами. Она крепче прижала его к себе, поощряя его.
Он и не нуждался в поощрении.
Его пальцы бегали вверх и вниз по ее чулкам, лаская ее бедра.
Это был рай.
Сильное желание, затрудненное дыхание, трение, поцелуи, ощущение.
Он не встретил сопротивления, ни тени сомнения, ни дрожи, ни страха.
Она приняла его.
Она хотела его.
Ее тело было мягким и теплым и таким восприимчивым.
- Белла, я… мы… должны остановиться. — Без предупреждения он отошел назад.
Ее глаза были закрыты, а губы красные и распухшие.
Он жаждал ее губ сейчас еще сильнее.
Он убрал волосы с ее лица. – Детка?
Она тяжело дышала, веки ее затрепетали и глаза открылись.
Он прислонился лбом к ее лбу и вдохнул сладость ее дыхания.
Лаская, он опустил ее ногу вниз и помог ей встать. Она с сожалением убрала руки с его нижней части спины. Затем, хоть это и причинило ему боль, он увеличил расстояние между их телами, взял ее руки в свои.
- Я не должен был так загонять тебя в угол или позволить зайти так далеко, - с проклятием сдерживая себя. — Я тебя напугал?
- Я говорила нет, Эдвард. — Ее тихий голосок эхом раздался в большом зале. — И ты меня не напугал.
- Ты боялась меня раньше. Помнишь ту ночь, когда ты спросила меня об одной из моих фотографий… об агрессивной и доминирующей… - Губы Эдварда сжались сильнее.
- Теперь я тебя лучше знаю.
- Изабелла, я не хочу ничего добиваться от тебя или пытаться манипулировать тобой и заставлять делать то, что ты не хочешь. Пожалуйста, поверь мне.
- Я верю, Эдвард. — Она взяла его руку и приложила его ладонь к своей груди. —Почувствуй как бьется мое сердце.
Эдвард нахмурился. — Слишком быстро. Как у колибри.
- Так происходит всегда, когда я рядом с тобой. Когда ты дотрагиваешься до меня. Я увлеклась тобой, Эдвард. Разве ты не знаешь этого? Разве ты не знаешь, почему я забываю дышать, когда я с тобой?
Он провел пальцем по обнаженной плоти и осторожно переключил свое внимание на опухшую нижнюю губу.
- Я сделал это с тобой. Больно? - прошептал он.
Она покачала головой. — Больно, когда тебя нет рядом.
Он благоговейно прижался к ней губами. — Я тебя в могилу сведу.
Она откинула волосы назад и ухмыльнулась. — Но это будет сладкая, сладкая смерть.
Он засмеялся и обнял ее. - Давай продолжим наше путешествие, пока мой партнер не решил нас выселить за непристойность. Мне придется поговорить с ним, чтобы изъять видеозаписи с камер охраны.
Видеозаписи? Камеры охраны? Черт.
М-м-м-м-м. Хотя с другой стороны…
-
Когда они достигли квартиры Эдварда, они смеялись и испытывали головокружение. Их безрассудство по отношению друг к другу немного остыло. Белла была так счастлива. У них впереди была вся ночь… и она оденет фиолетовую ночную рубашку… он обожал когда она ее одевала.
Эдвард поцеловал ее на кухне, настаивая, чтобы она позволила ему делать ужин.
- Но я хочу помочь.
- Мы будем готовить вместе завтра вечером.
Она думала над этим мгновенье.
- Я не знаю, как ты к этому относишься, но у меня есть рецепт лазаньи Эсми. Мы можем сделать ее вместе, - она неуверенно посмотрела на него.
Он грустно улыбнулся и снова поцеловал ее. - Я сто лет этого не делал и буду рад, если ты научишь меня, Изабелла.
Это, скорее всего,единственное чему я смогу научить тебя, Эдвард. Ты Бог любви среди других вещей.
Она легко коснулась его губ своими и удобно уселась на барный стул.
- Сегодняшний ужин из Скарамуш. Раз уж Магомет не идет к горе, то гора илет к Магомету.
- Правда?
- Есть все, включая шоколадный торт Grand Marnier из кондитерской La Cigogne. И у меня замечательная бутылка вина из моих запасов, я разрешу тебе понюхать аромат прежде чем мы начнем. — Он подмигнул ей. - У меня даже есть свечи для торта.
- Спасибо тебе за великолепный вечер, Эдвард. Это был самый замечательный день рождения, который у меня когда-либо был.
- Это еще не конец, - хрипло сказал он, его зеленые глаза метали в нее искры. — Я еще не подарил тебе твой подарок.
Белла густо покраснела и посмотрела вниз на руки, задаваясь вопросом, специально ли он сделал свой голос таким чувственным.
Мне интересно, что за «подарок» он хочет преподнести мне. Я знаю, какой подарок я бы хотела. Теперь официально. Я начинаю фантазировать о том, как я буду заниматься любовью с Эдвардом…
Эротические фантазии Беллы были грубо прерваны звонком ее сотового телефона. Она подошла к своей сумочке и неохотно открыла ее.
- Это мой отец, - она прошептала Эдварду. — Должно быть, что-то случилось. Алло?
- Привет, Беллз.
Белла медленно вдохнула, при этом произвела напряженный звук, как у пылесоса, своими легкими, а затем затаила дыхание. Все краски сбежали в ее щек, и Эдвард немедленно подошел к ней, понимая, что что-то не так.
- Ты звонишь мне из дома отца? Откуда у тебя этот номер? - выдавила она, прежде чем ее ноги стали слабыми. Они больше не держали ее вес, и она осела на пол.
- Ты в списке быстрого вызова его телефона, Белла. Как еще я мог узнать номер? Ты изменила номер! И все знают, где он держит запасную пару ключей — под ковриком у входа. Мне нужно поговорить с тобой. Я соскучился.
Она закрыла глаза и начала часто дышать. Эдвард взял ее за руку, в попытке поднять ее на ноги, но она не двигалась.
- Не могу поверить, что ты вломился в дом Чарли. Как ты мог? После всего что он сделал для тебя и твоего отца.
- Лея ушла от меня. Встретила какую-то суку в Сиэтле. Они уехали вместе.
- Ты же знаешь, она бисексуалка. — Белла положила руку на горло. — Чего ты хочешь?
- Неужели я был так плох, Белз? Мы были лучшими друзьями, вместе смеялись. Неужели было бы так отвратительно позволить мне трахнуть тебя? Так делают все пары, Белла, они трахаются. И ты продолжаешь настаивать на том, что ты слишком хороша для меня. Такая девственная принцесса ждет рыцаря на белом коне. За исключением тех часов, которые ты провела на коленях отсасы… у меня.
Когла в ее ушах прозвучали эти отвратительные воспоминания, Белла издала шрипящий звук и выронила телефон. Он ударился о твердую древесину пола и отлетел к Эдварду. Но к этому моменту Белла уже бежала в гостевой туалет. Ее рвало и звуки разносились по холлу.
Что только что произошло?
Эдвард поднял телефон и приложил к уху и услышал тяжелое мужское дыхание.
- Кто это?
- Это Джейкоб. А ты кто такой?
Эдвард невольно зашипел, и глаза превратились в узкие щелочки.
- Я ее парень. Что тебе нужно?
- У Беллы нет парня, засранец. И никто не называет ее Изабелла. Дай ей обратно трубку!
- Слушай, ты шавка, она не хочет с тобой разговаривать. Не звони ей снова.
- Ты трахаешь ее?
Эдвард зарычал и звуки грохотали у него из груди. — Если хочешь жить спокойно, держись от нее подальше. Если только вдруг не решишь, что тебе не нужны ноги, то будешь ковылять на одной.
- Да! Ты трахаешь ее! Когда она тебя встретила? В сентябре? И уже лишилась девственности! Невероятно. Она тебе говорила обо мне? Она говорила тебе, как ей нравится, когда я трахаю ее рот?
- Ты о моей подруге говоришь, ублюдок. И нет, она не упоминала о тебе, потому что, вероятно, ты и твой член очень непримечательны и быстро забываются. Но тебе повезло, что ты в Вашингтоне сейчас, иначе провел бы вечер в хирургии, пытаясь пришить голову обратно к телу. Если я выясню, что ты беспокоишь ее снова, я приду за тобой, понял? И тебе повезет, если останешься жив. Никогда не звони ей снова.
Эдвард закрыл телефон и швырнул его в стену. Маленький телефон разбился на несколько частей и куски разлетелись по всему ковру.
Он потер переносицу, досчитал до пятидесяти, прежде чем позволил себе подойти к ней. Он никогда не был так зол и никогда в его голове не бродили такие убийственные мысли. Все таки хорошо, что он был в своей квартире в Торонто. В противном случае, он был абсолютно уверен, что убил бы этого парня, где бы он ни находился.
Эдвард налил стакан воды и принес его Белле.
Она сидела на холодном, керамическом крае ванны в гостевом туалете. Ее голова была опущена, а руки скрещены на груди.
Что он с ней сделал?
Когда она натягивала подол юбки на колени, вид ее инстинктивной попытки сохранить некоторое подобие скромности заставило сердце Эдварда сжаться.
- Белла? - он протянул ей воду.
Она пила медленно, но не отвечала.
Он сел рядом с ней на край ванны, притянув ее к себе.
- Он сказал тебе, когда я была с ним? - Ее голос был низким и вялым.
- Он требовал тебя к телефону, но я сказал, чтобы он больше не звонил.
Белла посмотрела на него, и слеза медленно скатилась у нее из глаз.
- Он не говорил обо мне ничего?
- Он бормотал бессвязно, пока я не начал угрожать ему. — Эдвард поморщился. — И я не шутил.
- Он очень отвратительный, когда пьян, - прошептала она.
- Позволь мне побеспокоится о нем. И если это означает полететь туда и поговорить с ним лично, я это сделаю. И ему не понравится, если я совершу эту поездку.
Белла слушала его в полуха. Джейкоб заставил ее чувствовать себя использованной, грязной, жалкой. И она не хотела, чтобы Эдвард видел ее такой. Она не хотела, чтобы Эдвард знал, что произошло. Никогда.
- Дорогая, он объяснил зачем звонил?
- Лея.
- Кто такая Лея?
- Его подружка — подружка по траху. Она его опять бросила. Он наверное напился и вломился в дом к Чарли.
Эдвард протянул руку, чтобы вытереть одинокую слезу.
- Я позвоню Чарли в участок и расскажу что случилось.
- Ты не можешь. Его расстроит, что я уже еду из Сиэтла в Форкс с тобой. Он не знает, что мы вместе.
Он пробежался пальцами по ее волосам и смахнул еще одну слезинку.
- Ты мне этого не говорила. Но я тебя не виню. Но ты должна сказать ему, что произошло сегодня вечером, чтобы он поставил взломостойкую дверь. И он должен знать, что Джейкоб может предпринять, когда узнает, что ты приедешь домой на День Благодарения.
Белла вздрогнула.
- Завтра я отведу тебя, и мы купим тебе новый сотовый телефон и номер Торонто. Ты скажешь Чарли не помещать его в меню быстрого вызова.
Он поднял ее подбородок так, чтобы она могла видеть его глаза. — Он больше не обидит тебя. Он за две тысячи миль отсюда. Ты в безопасности со мной. Я обещаю.
Он широко улыбнулся. — Не позволяй очкам и галстуку-бабочке дурачить тебя. Я сам могу позаботиться о себе. И никому не позволю обидеть тебя.
Он целомудренно поцеловал ее в губы и в лоб.
- Когда мы приедем домой на День Благодарения, ты будешь со мной, пока Чарли на работе. И я всегда буду на расстоянии телефонного звонка. Хорошо? Может быть, Чарли нанесет ему визит.
Она пробормотала что-то, просто чтобы дать ему знать, что слышит его.
- Белла?
- Да?
Он сильнее обнял ее.
- Это моя вина.
Она вопросительно на него посмотрела.
- Если бы я не оставил тебя в ту ночь — если бы я вернулся в Форкс, чтобы найти тебя…
Она покачала головой. — Тебе было двадцать семь, Эдвард. А мне семнадцать. Чарли бы тебя с ружьем встретил.
- Я должен был подождать.
Она вздохнула, и боль промелькнула в ее взгляде.
- Ты не знаешь, как я сожалею, что не дождалась тебя. Из-за него я никогда не праздную свое день рождения. И теперь он разрушил его снова. — Она начала тихо плакать.
Эдвард поцелуями осушил ее слезы.
- Я не позволю ему разрушить твой день рождения. Забудь о нем. Есть только мы, сейчас. И никого больше.
Белла хотела верить ему. Но, к сожалению, она знала, что прошлое только начинает догонять ее. И она дрожала от страха, когда думала, что может принести День Благодарения.
У Беллы была плохая карма, когда дело дошло до Дня Благодарения.
Источник: http://robsten.ru/forum/19-507-1#366392
0
~ Джейкоб
думаю, при личной встрече Эдвард все ему доходчиво объяснит 
