Глава 26. часть 3.

Белла надеялась, что сможет присоединиться к нему во время коктейлей, но она была окружена людьми в аудитории, включая нескольких критиков истории искусств, и поэтому она смиренно бродила по смежным комнатам и любовалась картинами, пока не остановилась у одной из своих любимых картин Благовещение Леонардо да Винчи.

Она стояла близко, слишком близко на самом деле, чтобы рассмотреть детали на мраморной стойке, за которой сидит Мадонна, когда у нее над ухом раздался голос по-итальянски.

- Вам нравится эта картина?

Белла посмотрела в темные глаза человека с темными волосами и загорелой кожей. Он был выше ее, но не намного, и мускулист. Был одет в очень дорогой черный костюм, или по крайней мере так кажется, с красной розой в петлице.

- Да, очень, - ответила она по-итальянски.

- Я всегда восхищался глубиной в картинах да Винчи. Особенно оттенками и деталями на стойке.

Она улыбнулась в ответ глядя на картину. — Вот именно на это я и смотрю. Кроме того очертания перьев на крыльях ангела. Они невероятны.

Джентельмен поклонился ей почти формально. — Позвольте мне представиться. Я Феликс Пачиани.

- Белла Свон. — Она протянула руку в дружеском жесте, но он на удивление взял ее двумя руками и привлек к губам, посмотрел на нее, когда наклонился, чтобы поцеловать.

- Очарован. И могу я сказать, что ваше имя подходит вам, La Bella. (прекрасная — примеч. переводчика) Особенно в свете сегодняшней лекции.

Белла отвела глаза, и быстро убрала руку.

- Вам нужно немного просекко. (итальянское игристое вино — примеч. переводчика) — Он быстро остановил официанта и взял два бокала с его подноса, вручил один из них Белле.

Они чокнулись бокалами и выпили за здоровье.

Белла глотнула игристое вино с благодарностью, так как оно дало ей возможность отвлечься от его пристального взгляда. Он был привлекательным мужчиной и бесконечно очаровательным, но она опасалась странных итальянцев с подарками, особенно когда все что она хотела, это любоваться картиной да Винчи в одиночестве.

- Я профессор литературы в университете. А вы?

- Я изучаю Данте.

- Ах, поэт. Огромная область знаний. Моя специализация тоже Данте. Где вы учитесь? Не здесь. — Его глаза блуждали по ее формам, от лица по телу к обуви, кратко остановившись прежде чем снова пропутешествовать по телу к лицу.

- В университете Торонто.

- А! Конечно. Канадка. Одна из моих бывших студенток учится там. Возможно вы знакомы.

- Это очень большая школа. Вероятно нет.

Феликс улыбнулся ей, показывая ровные, белые зубы, которые блестели в свете музея.

- Вы видели Мадонну Джотто? - он указал на одну из смежных комнат. — Она за углом.

Он позволили Белле идти вперед в направлении куда он указал, и они вдвоем пошли к большой и знаменитой картине Мадонна с младенцем, которая была написана на дереве, а не холсте.

Белла улыбнулась глядя на картину. — Да, я видела ее раньше.

- Джотто не следовал ренессансу в своей картине, но все еще в средневековом стиле. Посмотрите, младенец Христос выглядит как маленький взрослый, а не ребенок, и два пальца плоские, а не трехмерные.

Она кивнула и немного отодвинулась, чтобы лучше видеть младенца. Феликс стоял за ней, слишком близко, смотрел как она изучает картину.

- Вам она нравится?

- Да, но думаю, я предпочитаю искусство эпохи Возроджения. Мне нравится мерное изображение и перспективный вид. Боттичелли один из моих любимых. — Она упорно держала взгляд на картине.

- Вы студентка профессора Мейсена?

Белла шумно глотнула. — Нет. Я учусь у кое-кого другого.

- Это позор. Он считается лучшим, поэтому и приглашен сюда. Но как такая красавица как вы стала изучать Данте?

Белла стала объяснять свой интерес к Данте интересом ко всему итальянскому, что было отчасти правдой, и она собралась объяснить, что профессора Мейсен был фактически ее бойфрендом, когда Феликс протянул руку и убрал локон с ее лица.

Она немедленно вздрогнула от интимности его жеста и сделала шаг назад, но его рука оказалась длинной и потянулась за ней.

Она открыла рот, чтобы высказать упрек, когда кто-то покашлял неподалеку.

Феликс и Белла медленно повернули головы и увидели, что Эдвард стоял тут, его глаза сверкали из-под очков, руки на бедрах, расправив полы пиджака, как перья у сердитого павлина.

Он сделал шаг ближе к Феликсу.

- Я вижу вы познакомились с моей fidanzata (невеста) Я полагаю, вам лучше держать руки при себе, если они вам дороги.

Феликс ненадолго нахмурился, потом его лицо превратилось в вежливую, но жесткую улыбку.

- Она не упоминала про вас.

Белла не стала дожидаться пока Эдвард зарычит или, возможно, вырвет Феликсу руки, и запятнает кровью прекрасные полы галереи Уффици. Вместо этого, она встала между двумя мужчинами и положила руку, в которой держала клатч, на грудь Эдварду.

- Эдвард, это профессор Феликс Пачиани из университета. Он тоже специалист по Данте.

Мужчины обменялись взглядами, и Белла стала задаваться вопросом, может быть они были знакомы.

Феликс поднял руки как будто сдается.

- Тысяча извинений. Я не знал, что она занята. Простите меня, профессор. Простите меня, La Bella. — Его взгляд переместился на нее и там и остался.

При звуке этого прозвища (скорее неуместного), Эдвард сделал шаг ближе, но Белла настаивала на своем.

- Дорогой, мне нужно найти куда поставить мой бокал. — Она покачала пустым бокалом, надеясь, что это отвлечет его.

Эдвард взял бокал из рук Беллы и отдал его Феликсу. — Я уверен, ты знаешь, куда его поставить, - сказал он ледяным голосом.

Он взял Беллу за другую руку и быстро вывел из зала. Он шел целенаправленно и быстро через толпу, отталкивая людей. Толпа расступалась как Красное море перед ним, когда они шли через зал Боттичелли.

Белла видела как люди один за другим поворачивались и смотрели на них, она покраснела еще сильнее.

- Эдвард, - выдохнула она. — Куда мы идем?

Он не ответил. Он тащил ее в соседний выложенный плиткой коридор, который был украшен скульптурами, и шел в самый конец коридора, далеко за пределы слышимости коктельной вечеринки. Затем он поставил ее в темный угол между двумя большими мраморными статуями, которые стояли на высоких постаментах. Белла была маленькой по сравнению с возвыщающимися фигурами.

Он взял ее клатч и короткий свитер и отбросил их в сторону. Звук, с которым кожанный клатч упал на пол, эхом покатился по коридору, но он не обратил на него внимание. Эдвард был в ярости.

- Я оставил тебя не более чем на тридцать минут, а волки сбежались.

Его глаза горели, и на щеках небольшой румянец, что для него достаточно редкое явление.

- Прости. Мы просто немного поговорили, прежде чем он…

Он прервал ее и заключил в жаркие объятия, одной рукой запутался в волосах, а другая скользнула вниз к ее попке.

Сила его поцелуя толкнула ее назад, пока она не прижалась к холодной стене галереи голой кожей верхней части спины. Упругое тело Эдварда пристроилось к ней.

- Я не хочу видеть руки другого мужчины на тебе, - прорычал он.

Он грубо раздвинул ее губы, их языки вступили в борьбу, он провел языком по краю ее зубов, пока его рука скользила по изгибам ее ягодиц, сжимая пальцами плоть.

В этот момент Белла поняла, как он был осторожен с ней в любой другой момент когда прикасался или целовал ее. Но теперь он не был осторожным. Одна ее часть отчаянно воспламенилась от его действий.

Другая ее часть начала протестовать, удивляясь, что он будет делать если она скажет стоп…

Он поднял ее левую ногу, закидывая ее себе на бедро, теснее прижимаясь к ней. Она немедленно его почувствовала сквозь ткань платья, услышав как шуршит тафта, как бездыханная женщина, от каждого его движения. Тафта определенно хотела большего.

- Что я должен сделать, чтобы ты была моей, Изабелла? - простонал он ей в губы.

- Я твоя с тех пор как мне исполнилось семнадцать.

- Но кажется не сегодня. — Он втянул ее нижнюю губу в рот, кусая ее зубами, прежде чем решительно ее пососать.

- Ты потеряешь меня только в том случае, если перестанешь любить.

- Никогда, - пробормотал он и его рука скользнула под юбку, дразня кожу левого бедра, пока не достигла лямочки на бедре.

Она вздрогнула, и он отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза.

- Без подвязки сегодня вечером?

Она покачала головой.

- Что это? - его пальцы потянули очень тонкую тесемочку.

На мгновение она подумала, что он порвет ее.

Она посмотрела на его галстук цвета индиго.

- Трусики, - выдохнула она.

Его глаза жадно беснули.

- Какие трусики, Изабелла?

- Розовые стринги.

Ее откровение так удивило его, что он почти зашатался на ногах, зашуршав ее тафтой.

Он прижался губами к ее ушку и прошептал, - Могу я предположить, что ты одела их для меня?

- Ну а для кого же еще?

Без предупреждения его губы нашли ее, он приподнял ее, прижав к стене. Его губы оказались на ее шее, он поднял и закинул ее правую ногу себе на бедро, теснее прижимаясь друг к другу. Длинные, тонкие каблуки ее оранжевых туфель оказались на изгибах задницы Эдварда, и он уставился на нее своими дикими, зелеными глазами из-под очков.

- Я хочу тебя. Прямо сейчас.

Белла затихла, когда представила, что он предлагает ей сделать. Он снова прижался к ней, и каблуки сдвинулись, впиваясь в его плоть так, что он задохнулся.

- Ты хоть представляешь, как чертовски сексуально ты выглядишь вот так, спиной к стене, тяжело дыша, и ноги закинуты мне на бедра? Я хочу тебя именно так, чтобы ты кричала мое имя.

Эдвард наклонился, чтобы погрузить язык в ложбинку у горла, Белла закатила глаза и застонала. Ее глаза расширились, и она затаила дыхание. Ее страсть боролась с разумом, который убедил отстраниться от него и немного подумать.

В таком настроении Эдвард был опасен.

Что если он не остановится?

Он снова атаковал ее горло, целуя и легонько посасывая плоть. Когда она почувствовала его зубы на коже, то захныкала.

- Пожалуйста не кусай меня.

Теперь мир остановился и тишина пустого коридора вторила им. Прошло несколько секунд, но в конечном итоге смысл ее слов прорвался сквозь его возбужденное, безумное состояние и пронзил сердце.

- Я не он.

Их тела были плотно прижаты друг к другу так, что он мог чувствовать как бьется ее сердце. Он закрыл глаза, в восторге от его ритма стокатто. Когда он их открыл, почти весь огонь из них уже ушел.

Белла тщательно скрывала укус Джейкоба под гримом, Эдвард пальцами по памяти нашел его, провел по периметру, прежде чем поцеловать. Он медленно, медленно выдохнул и покачал головой.

- Изабелла, ты заслуживаешь гораздо большего, чем рассерженный любовник, берущий тебя у стены в общественном туалете.

Он нежно поцеловал ее, провел пальцем по опухшей нижней губе, убирая небольшой развод малиновой помады с бледной кожи.

- Я забыл, что это только наш третий раз вместе. Если я в своем уме, у нас весь музей в нашем распоряжении…

Его глаза потемнели, когда он размечтался.

Он убрал каблуки со своей задницы, и поставил ее на ноги, наклонился, чтобы расправить подол ее платья. Тафта еще раз зашуршала под его прикосновением, и затем, замолчала.

- Предположительно банкет начнется через пять минут. Я не могу оскорбить их опозданием. Но когда я приведу тебя домой… - Его глаза встретились с ее, брови сошлись под очками в ожидании. — Стена в нашей комнате будет первой остановкой.

Она кивнула и улыбнулась, радуясь, что он не сердиться больше. И честно говоря, немного нервничала, но была очень взволнована от перспективы секса у стены с Эдвардом в их гостиничном номере…

Он поправил брюки и застегнул пиджак, призывая свое тело успокоиться. Он постарался пригладить волосы, но ему удалось заставить их выглядеть так, как будто он тащил свою возлюбленную в темный угол в музее и там занялся с ней сексом.

Секс в музее — это особое сожаление некоторых ученых.

(Но не стоит относиться с презрением.)

Белла поправила его волосы и галстук, проверила его лицо и воротник на предмет следов помады.

Он пальцем погладил ее ладонь и с тоской посмотрел. — Я хочу выпить твою любовь до дна.

Его слова смутили ее, но она тут же ответила.

- Я твоя, Эдвард. Научи меня.

- Я научу тебя всему, что знаю, но только с одним условием, что ты научишь меня любить так, как любишь ты.

Ее сердце стремительно билось, когда Эдвард вел ее через пустой коридор вниз по лестнице на первый этаж, где только начался банкет.

********************************

Примечание переводчика к главе:

Элементы из которых состоит любвь —

- агапе ("Агапе», означает "Божья любовь», или "безусловная любовь». Любовь агапе - самоотвержена. Агапе означает служить другому. Она осуществляется посредством воли и не полагается на чувства, и основана на выборе. Когда человек делает выбор — любить и следует своему решению. Это — деятельная, а не эмоциональная любовь. Она концентрируется на делах, а не на чувствах. Агапе — это чувство любви, независимо от того, достоин ли объект любви этого чувства. Агапе не ставит условий также, как безусловная Божья любовь. Это чувство основанное на разуме и решительном волевом выборе.),

- эрос (Эрос — страстная физическая любовь. Любовь — увлечение, любовь — страсть. В ней большое значение имеет внешность и физическая привлекательность партнера. Отношения развиваются очень быстро. Сексуальное влечение очень велико. Если эрос взаимен, то партнеров тянет к друг к другу как магнитом. Сильно выражено стремление к полному физическому обладанию партнером. Любовники, обуреваемые эросом, искренее полагают, что они созданы друг для друга.)

- филео (Филео - чувственная и нежная любовь. Греческий глагол "филео» подразумевает привязанность или дружбу в душевной сфере. Её часто называют "братской любовью». Этот вид любви тесно связан с нашими чувствами и эмоциями и является ключевым во влюблённости. Такая любовь простирается гораздо дальше просто физической любви, потому что она проникает глубоко в наши чувства. Филео — это чувство нежности по отношению к возлюбленному, но всегда ожидание ответного чувства.)

- строге (Сторге — любовь-привязанность, которая проявляется как удобные, привычные взаимоотношения. Она состоит из естественных чувств расположения и сознания принадлежности друг к другу. Эта любовь является также чувством, которое существует между родителями и детьми, или братьями и сестрами.)

- людус (Людус — любовь, похожая на игру, ее никогда не принимают всерьез. Людус — гедоническая любовь-игра, не отличающаяся глубиной чувства и сравнительно легко допускающая возможность измены.)

- прагма (Прагма — прагматическая любовь, реалистические и приземленные отношения. Их традиционно называют "любовью по расчету». Это спокойное, благоразумное чувство. Если в любви-маниа царят чувства, подчиняющие себе разум, то в прагме царит разум, и чувства покорны ему. Здесь рядом с влечением, эмоцией, страстью, всегда стоит верный страж — сознание.)

- маниа (Маниа — любовь-одержимость (от греч. "мания», - болезненная страсть). Маниа - любовь-тревога, любовь-тоска. Это очень эмоциональная любовь, похожая на езду на американских горках. Любовники, одержимые манией, всегда колеблются между "адом и раем», между ангелами и бесами, между восторгом и отчаянием.)