Две женщины не вовремя решили припудрить носики и вошли во время этой кошачьей драки, открыв рты от изумления от увиденной сцены. Не обращая внимания на свидетелей за ними, Анджела и Белла начали сражаться.
Белла закричала от боли, когда ее волосы почти вырвали из головы, и она развернулась, как тряпичная кукла.
- Я собираюсь получить удовольствие разбив тебе лицо, - прошептала Анджела, потянув ее за волосы. — И не говори мне, что ты не трахалась с Майклом тоже. Я видела как он танцевал с тобой.
Когда Анджела приготовилась размазать Беллу по стене, произошло что-то действительно неожиданное. Что-то ужасное или вероятно прекрасное и более чем не характерное. Белла дала отпор.
Белла, застенчивый францисканец, которая всегда подставляет другую щеку, решила, что отчаянные времена требуют отчаянных мер.
Прежде чем Анджела смогла размазать ее лицо о стену в туалете, Белла свернула свои пальчики в кулак, затем размахнулась и соединила свой кулак с носом Анджелы, кровь хлынула из обеих ноздрей.
Анджела немедленно отпустила Беллу, крича от боли, держась руками за лицо, кровь сочилась сквозь пальцы.
Когда Белла восстановила дыхание, быстро прошла мимо двух свидетельниц, которые замерли в тишине от ужаса, и пошла искать Лорана.
Лоран был более чем удивлен кошачьей дракой в понедельник вечером. Учитывая его собственные наблюдения за Анджелой, плюс видеозапись близкого знакомства Анджелы с Лукасом в нерабочее время, он очень хотел вызвать полицию, и пусть они разбираются с ней. А потом он запретит ей вход в клуб — на всю оставшуюся жизнь.
Майкл был шокирован тем, что Анджела и Белла знают друг друга, стыдливо подтвердил, что он начал встречаться с Анджелой осенью и порвал с ней перед Роджеством. Он не понимал насколько она нестабильна.
Способность Беллы получить правовое удовлетворение от Анджелы сильно порадовала его, хотя он был более чем разочарован, что Белла отказалась позвонить ему, и закончила их общение, попрощавшись, и скромно обняла его.
Спустя полтора часа Элис и Белла покинули клуб и пошли домой, уверенные в том, что Анджела арестована за нападение. Двое свидетельниц и Лоран добились того, чтобы Белла была освобождена с пониманием того, что она была жертвой и среагировала в целях самообороны.
На следующий день Белла не жаждала звонить Виктории, чтобы объяснить, что произошло, но она знала, что Виктория более чем умело сможет защитить ее.
Как только они вошли в номер, Элис быстро позвонила Эммету, чтобы Белла могла дать доскональный отчет о том, что произошло. И Эммет и Роуз были впечатлены неожиданным шоу смелости Беллы и предположили, что она может приложить эту энергию, чтобы пнуть задницу одного специалиста по Данте. Несколько раз.
Следует отметить, однако, что вечер кончился тем, что Белла вежливо отказалась от предложения Элис, что они должны увековечить такое знаковое событие в татуировке Чудо-Женщина на заднице Беллы.
-
Эдвард лежал с закрытыми глазами посреди кровати, пока она неторопливо целовала его грудь, с трепетом останавливаясь, чтобы поцеловать его татуировку, прежде чем уделить внимание его прессу.
Он ругнулся, когда она легко пробежалась пальцами вверх и вниз по четко очерченным мускулам, прежде чем обвести языком вокруг пупка.
Как же давно…
Эта мысль пришла ему в голову, когда она нежно целовала кожу и пряди волос падали ниже его пупка, потом отпустила руку вниз и крепко схватила его. Он дернул бедрами.
Она ласкала его рукой, он тяжело дышал, прося еще. Она дразнила его не спеша, ее длинные, шелковистые волосы ласкали его бедра, прежде чем принять его в теплую пустую влажность рта. Эдвард пробормотал что-то банальное, но на удивление матерное, когда отдался во власть ощущений, потом запустил пальцы в ее волосы…
Затем отвратительное чувство нахлынула на него, когда он вспомнил, что произошло, когда он в последний раз сделал так.
Он немедленно убрал руки, беспокоясь, что напугал ее.
- Прости, - прошептал он. - Я забыл.
Холодная и сильная рука схватила его за запястье и потянула назад, чтобы он грубо схватил ее голову.
- О чем ты на хрен забыл? Как наслаждаться минетом?
Глаза Эдварда открылись от неожиданного голоса и маниакального смеха. Затем в абсолютном ужасе он посмотрел вниз в прищуренные голубые глаза.
Таня.
Она была обнаженная и сидела над ним как гарпия, самодовольно улыбаясь, когда крепко держала его ртом.
Эдвард сразу отшатнулся, выкрикивая ругательства и двигаясь назад к спинке кровати, а она села на пятки и рассмеялась.
Ее смех был ужасен.
Она указала на его нос и сказала стереть следы кокаина с ноздрей.
Что я наделал?
Он грубо потер лицо двумя руками. Рвотный позыв заставил его перегнуться через край кровати. Когда он пришел в себя, то вытянул левую руку, чтобы показать кольцо — но его не было.
Обручальное кольцо пропало.
Таня снова засмеялась и начала подползать ближе, глаза дикие, схватила его за правую лодыжкуи потянула на себя…
Эдвард боролся с ней, затем вскочил.
Он огляделся вокруг в поисках каких-либо ее признаков. Но ее не было. Он был один. Он был один в Parker House Hotel и только что проснулся от самого страшного кошмара. Он перекинул ноги через край кровати и положил лицо на руки, его плечи тряслись.
-
Темнота была непроглядной, и Эдвард чувствовал, что медленно, медленно парит. Его текущая деятельность оказывала на него большое давление. Когда к этому давлению прибавилось поразительное чувство утраты, для него стало почти невозможно функционировать на должном уровне без своего рода поддержки и отдушины.
Каждый день становилось все тяжелее. Каждый день он пил все больше. Каждый день он понимал, что нужно сделать что-то, прежде чем он скатится назад к своим старым механизмам выживания и его будущее будет разрушено навсегда.
Поэтому он послушался своих инстинктов и побежал.
В течение двадцати четырех часов Эдвард уже спасался бегством от темноты, которая напала на него, и зарегистрировался в отеле Gallery Hotel Art во Флоренции.
В последний момент, но он успел уговорить менеджера отдать ему тот же самый номер, в котором он и Белла консуммировали свои отношения.
Когда он вошел в комнату, он ожидал увидеть ее или, по крайней мере, какие-либо признаки ее присутствия. Пару туфель небрежно брошенных под кофейным столиком, платье из тафты на полу у стены, брошенный халат на неубранной постели…
Но, конечно, ее здесь не было.
После относительно спокойного сна и затем душа, Эдвард связался со своим старым другом Доротте Витали из галереи Уффици и встретился с ним за обедом.
Они говорили о новом завкафедрой по исследованиям Данте. Они говорили о Феликсе Пачиани, и Эдвард немного утешился, узнав, что хотя Феликс и проходил собеседование в университетском городке, а Эдвард нет, лекция Феликса была признана скверной на гарвардском факультете. Это было слабым утешением, но все таки утешением.
На следующий день Эдвард пытался отвлечь себя от неприятностей, заняв себя приятными делами. Завтрак на площади, прогулка вдоль Арно, длительный визит днем к портному, у которого он заказал черный шерстяной костюм, и час или около того провел в поисках пары обуви, подходящей к новому костюму.
Его портной заявил, что костюм будет так хорош, что в нем можно хоть жениться. И портной рассмеялся, когда Эдвард поднял левую руку и показал четвертый палец.
И куда бы не отправился Эдвард во Флоренции, он думал о ней. Он крепко держал в груди горько-сладкие воспоминания, осознавая, что это лучше, чем химические альтернативы.
Позже вечером, слегка пьян, но твердо стоя на ногах, он бродил около Дуомо, повторяя путь, который он прошел с Изабеллой, после того как подарил ей серьги Эсми.
Не сделав почти ничего, она ранила его так же сильно, когда вернула серьги Эсми. С тем же успехом она могла сказать ему, что она никогда не любила его, или он ранил ее слишком глубоко, чтобы она смогла полюбить его снова.
Это был истинный смысл его невысказанного страха. Страха слишком темного и слишком безнадежного, чтобы его озвучивать или думать о нем, когда совершенно трезв и бодр.
Мучимый этой идеей, он наткнулся на знакомого попрошайку, который сидел в тени купола Брунеллески (Купол Санта-Мария-дель-Фьоре, пожалуй, самое знаменитое, а по совместительству и самое заметное сооружение во Флоренции. Обычно его даже называют, не уточняя, просто Купол. Тот самый. Или еще Куполище. Видно его почти из любой точки города и с любого расстояния, причем чем дальше, тем он кажется громаднее — примечание переводчика), выпрашивая деньги у туристов.
Эдвард подошел к нему.
- Несколько евро для хромого, - крикнул ему нищий на итальянском.
Эдвард обнаружил, что ищет бумажник. Без раздумий, он вынул пачку денег и протянул нищему.
- Я видел тебя раньше, в прошлом декабре. И сейчас ты все еще здесь, - итальянский Эдварда был только слегка небрежным.
Нищий пожал плечами. — Я здесь каждый день. Даже в Рождество.
Эдвард протянул евро ближе к нему. — Моя невеста дала тебе деньги. Ты назвал ее ангелом. Ты помнишь?
Мужчина беззубо улыбнулся и покачал головой, не убирая взгляда от денег перед ним.
- Во Флоренции много ангелов. Но в Ассизи больше. Там ангелы благоволят нищим. Но здесь мой дом. — Мужчина неуверенно протянул руку, сомневаясь, что Эдвард вообще отдаст ему деньги.
Эдвард положил деньги в руку нищему и резко повернулся на каблуках, эхо радости нищего и благославения звенело у него в ушах. Он не чувствовал, что особо заслужил благославение. Он не совершил акт милосердия так, как это сделала бы Изабелла, из сострадания и любви.
Он чувствовал, как если бы был на краю пропасти между добром и злом, и несмотря на то, что отчаянно хотел быть на стороне добра, он беспокоился, что уже слишком поздно.
На следующий день он попытался забронировать дом в Умбрии, который они делили в Изабеллой, но он был уже занят. Поэтому он отправился в Ассизи, где поселился в маленькой, частной гостинице с простой, но очень удобной мебелью. Он рано встал на следующее утро и направился к Собору Святого Франциска. Собор стоил того, чтобы его посетить людям всех вероисповеданий, хотя бы ради их средневековых фресок и мирной атмосферы, которая пронизывает его.
Эдвард окунулся в эту атмосферу, особенно в его нынешнем состоянии, и оказалось немалым совпадением, что он обнаружил, что повторяет тот путь, который он проделал с Изабеллой до Рождества.
Он взял ее к мессе в Верхнюю базилику или верхнюю часть церкви, и терпеливо ждал, пока она ходила на исповедь перед началом мессы. (Храм, построенный в XIII веке, является, по сути, двухэтажным. Верхний ярус, который принято называть Верхней церковью, — это видимая часть здания, возвышающаяся на холме, в то время как Нижняя церковь скрывается в его толще и рядовой застройке монастыря. — примечание переводчика).
Пока он бродил по Верхней базилике, любуясь фресками и упиваясь тишиной и открытостью храма, он увидел женщину с длинными, каштановыми волосами, по росту примерно похожую на Беллу, она исчезла в дверном проеме.
Несмотря на толпу, он легко разыскал ее, неожиданно для себя стал следовать за ней сквозь толпу туристов в Нижнюю базилику. А потом она исчезла.
Расстроенный сильнее, чем ожидал, он понапрасну обыскал всю нижнюю церковь. Затем ему пришло в голову зайти глубже в недра базилики к гробнице св. Франциска.
И там, на коленях перед криптой с мощами св. Франциска, он увидел ее.
Он проскользнул на последний ряд скамеек из уважения к ее коленопреклонению. Но он не мог оторвать от нее глаз.
Это была не она. Он знал это. Она была немного полнее в бедрах и шире в плечах, и ее волосы были немного темнее, чем у Изабеллы. Но она была красива, и ее красота напомнила ему как много он потерял.
Комната была маленькая и примитивная и составляла подчеркнутый контраст с искусно расписанной фресками Верхней базилики. Эдвард был не единственный, кто нашел, что простота жизни и миссии св. Франциска была точно отражена в скромности его могилы.
С такими мыслями Эдвард наклонился вперед и оперся на руки перед скамьей, которая была перед ним, и склонил голову. И прежде чем он смог осознать свое намерение, он уже молился.
Сначала это были просто слова. Отчаянные изречения и шепотом произнесенные признания. Со временем, его молитвы приобретали покаянную форму, а в это время незаметно для него, молодая женщина зажгла свечу и удалилась.
Если бы жизнь Эдварда была кинофильмом или романом-эпопеей, старый, закаленный монах-францисканец наткнулся бы на него, когда он приклонил колени в молитве, и увидев его горе, сжалился бы над ним и предложил бы ему духовное наставничество.
Но жизнь Эдварда — не кинофильм и не эпический роман. Поэтому он молился в одиночестве.
Но Бог услышал его.
Если бы вы спросили его о том, что потом произошло в гробнице, он пожал бы плечами и обошел вниманием этот вопрос. Некоторые вещи нельзя облечь в слова, и возможно они бросают вызов языку вцелом.
Но был момент в его молитвах, когда Эдвард столкнулся с величиной всех своих недостатков, как духовных, так и нравственных, но в тоже время он чувствовал присутствие Того, кто знал состояние его души и стремился поговорить с ним любым способом.
Он вдруг осознал, что имела ввиду Энни Диллард, когда ссылалась на красоту и чрезмерную силу прощения. (Энни Диллард — родилась в 30.04.1945, американская писательница, известная по своим рассказам в прозе, как художественной так и научной литературе. Она публиковала поэзию, прозу, эссе, литературную критику, а также два романа и мемуары. В 1974 году ее работы Пилигрим ни Тинкер Крик выиграл Пулитцеровскую премию. Диллард преподавала в течение 21 года на кафедре английского в Уэслианском университете, в Мидлтаун, штат Коннектикут. — примечание переводчика.) Он осознал, что любовь и прощение были щедро дарованы миру и особенно Эдварду через жизни Эсми и Карлайла, и Эммета, и Элис.
И Изабеллы, моей возлюбленной.
Притягательная сила греха столкнулась с чем-то очень неожиданным под верхними ярусами базилики. И он был как никогда настроен не потерпеть поражение в своих исканиях.
-
В течение первой недели апреля Белла в бешеном темпе заканчивала свою диссертацию, чтобы успеть к девятому апреля, сроку, поставленному Кэтрин.
После бурных выходных, включающих страхи о беременности и физическую стычку со своей мстительницей, она стала отказываться от сна, ее еженедельные встречи с Сиобан и все ее терапевтические предписания нужны были только затем, чтобы потом провести ночь за полуночным бдением.
Если бы не Питер, она бы также забывала питаться.
Питер — молодчина.
Он появлялся с ужином каждый вечер, и когда у нее заканчивался корм для рыб, он ходил в зоомагазин, чтобы убедиться, что у Джей Ди есть хлеб насущный. Он проверял перевод Данте, который делала Белла, и корректировал главы, и когда она обнаружила, что потеряла один из вторичных источников, в котором отчаянно нуждалась, он мчался в библиотеку Robarts library, чтобы найти этот источник и сделать его ксерокопию.
Когда она наконец упала в изнеможении в три часа ночи девятого апреля, Питер взял флэшку с ее диссертацией к себе домой, чтобы распечатать весь проект в трех экземплярах.
- Готово, - прошептал он и положил стопку бумаг на ее журнальный столик.
Она захлопала глазами на него с кровати, где свернулась калачиком, и сонная улыбка растянулась на ее лице.
- Спасибо, - она протянула ему руку и дружественно ее пожала.
- Ты должно быть истощен, Питер.
Он потер небритое лицо свободной рукой. — Немного.
- Ты можешь сесть, если хочешь. — Она боком подвинулась на кровати ближе к стене.
- Мне нужно идти домой и поспать.
Белла покосилась на будильник на тумбочке.
- Пять утра. Ты можешь лечь здесь.
Питер отпустил руку Беллы, на его лице появилось беспокойное выражение.
- Ты уверена?
- Мы оба устали. У меня нет дивана.
- Я не уверен, что это хорошая идея, Белла, - прошептал Питер.
- Хорошо, - она закрыла глаза и вздохнула.
Питер смотрел, как она, казалось бы, снова уснула, затем он сел на один из складных стульев и скинул обувь. А затем против здравого смысла он подполз ближе к ней, взгромоздился на краешек ее кровати, пока она в конце концов не пододвинулась ближе к нему, положив голову ему на плечо. Он не мог удержаться и вздохнул почти в безмятежном удовлетворении, когда держал ее в своих руках.
-
Весь остаток апреля для Беллы был погружен в вихрь активности. Вносились последние исправления в ее диссертацию, были встречи с Кэтрин Пиктон, Викторией, и Сиобан, и вечера пятницы она проводила с Питером.
Кэтрин заверила, что окончательный проект диссертации был безошибочен, и она могла им гордиться. Затем она позвонила Сесилии Симонетти в Оксфорд и попросила ее приглядеть за Беллой в Гарварде осенью.
Белла извлекла огромную пользу из терпеливого, но не сентиментального наставничества Кэтрин и была благодарна ей за научное руководство.
Виктория, с одной стороны, продолжала разбираться с юридическими проблемами Беллы.
В целях защиты своей клиентки, адвокаты Анджелы Вебер добились того, чтобы Белле предъявили обвинение в нападении, и когда их предложения были услышаны, они пытались подать в суд на нее за то, что она сломала нос их клиентке.
Виктория урегулировала большинство вопросов с помощью резких писем и нескольких телефонных звонков в офис Королевских адвокатов, пока мисс Вебер наконец-то не сдалась, и пошла на соглашение о возмещении ущерба за нападение.
Несмотря на неоднократные попытки Виктории убедить Беллу, она не приняла никакое денежное вознаграждение, связанное с Трибуналом. Единственный раз в жизни Виктория сдалась, признавая свое поражение, сказав Джеймсу, что дело безнадежное.
Но Джеймс и его клиент следили за тем, чтобы услуги Виктории по защите Беллы были хорошо оплачены.
После того как Белла сдала диссертацию, Сиобан нашла свою клиентку сильно изменившейся. Она была более расслаблена, поскольку причина стресса была ликвидирована, и казалось была полна надежд.
Надежда — это мощная положительная энергия.
Так или иначе, подруга Беллы Элис посеяла семена надежды в ее разуме, и эти семена со временем проросли, Белла верила, что ее бойфренд вернется к ней на выпускном.
Сиобан знала, что было бы неразумно отнимать надежду у человека, поэтому вместо того, чтобы отвергнуть идею, она стремилась только структурировать и контролировать ее, поощряя Беллу продолжать работать над ее терапевтическими заданиями и целями.
Но даже Сиобан была вынуждена признать, что надежда заставляла Беллу прогрессировать быстрее и легче относительно ее терапевтических целей для здоровья и уверенности в себе.
В отличие от апреля месяца, май полз как пьяная морская черепаха. Большую часть мая Белла провела в подготовке к переезду в Гарвард, резервируя место в одной из студенческих общежитый на осенний и зимний семестры, и старалась найти квартиру, которую можно снять на лето.
В дополнение к этой трудоемкой, но необходимой задаче, она планировала свой академический график на год и с помощью Питера начала составлять список литературы на осенний семестр. Она очень хотела начать изучать тексты, которые станут частью учебной программы в следующем семестре.
Белла никогда не бездельничала, хотя она и Питер стремились извлечь пользу из всех развлечений в Торонто и ранней летней погоды, когда это можно было сделать. Но многие будние вечера они проводили в библиотеке вместе, пока он работал над своей диссертацией, а она работала над своим списком литературы.
А потом был еще Чарли.
С тех пор как он узнал о внезапном отъезде Эдварда, он взял на себя роль более активного родителя.
Он настаивал на посещении выпускного Беллы, и он отказывался позволить Питеру самому перевезти ее в Кембридж.
Хотя Питер нашел Белле квартиру на лето, которая сейчас была сдана в субаренду новой подруге его друга Патрика, но Чарли заплатил залоговый взнос и арендную плату за июль и август. По фотографиям, которые он видел, это была чистая и уютная квартира, расположенная на третьем этаже кирпичного дома на Маунт Оберн Стрит, от нее можно пешком дойти до Гарварда. И Чарли прилетел восьмого июня в Торонто, чтобы увидеть выпускной дочери из магистратуры одиннадцатого числа, прежде чем они упаковали все ее вещи и начали длинный путь из Торонто в Кембридж на арендованном U-Haul (Ю-ХОЛ [англ. U-Haul - название компании по прокату] - амер. грузовичок, выдаваемый напрокат; обычно используется для переездов с квартиры на квартиру. — примечание переводчика)
Белла зациклилась на том, что Эдвард будет у нее на выпускном, и их разлука подойдет к концу. Поэтому в день события она очень нервничала.
Она купила по случаю новое платье и новые туфли на каблуках на деньги, которые дал ей Чарли по случаю выпускного. Одетая в переливающееся, летнее синее платье и красивые черные туфли, она оставила Питера и Чарли на ступенях Зала Собраний, пока она пошла к линии остальных выпускников.
Чарли нравился Питер. Очень. Питер был прямолинейным и имел крепкое рукопожатие. Он смотрел прямо Чарли в глаза, когда они говорили друг с другом. И он предложил свою помощь в переезде Беллы в Кембридж, в том числе пригласил их погостить на свою семейную ферму в Берлингтоне, даже когда Чарли настаивал на том, что сам перевезет Беллу.
Чарли намекнул своей дочери за ужином накануне выпускного, предположил, что Питер — это очевидный выбор для ее новой любви, но Белла просто прикусила губу и сменила тему разговора.
В перерыве между визитом Элис и выпускным, не было никаких известий от Эдварда, хотя Элис изредка писала Белле по электронной почте, что она или Карлайл слышали о нем.
Белла знала, что он провел длительное время в Италии, а потом в Оксфорде, прежде чем вернулся в США, но никто из его родственников не встречался с ним, и никто не знал где он находится и что делает. Хотя ходили слухи, что он был в Форксе, а также в Бостоне.
Даже Питер не знал, где он был. Хотя профессор Сантос заверил его, что профессор Мейсен будет продолжать руководить его диссертацией в ходе предстоящего учебного года, этим фактом он неохотно поделился с Беллой.
Несмотря на это нежелательное откровение, тлеющая надежда Беллы, которую она взлелеяла из уголька в маленькое, но упрямое пламя, была сконцентрирована на выпускном, и она считала, что это было бы горько-сладким воссоединением.
Когда выпускники заполняли зал, Белла не могла справиться с собой и тщательно рассматривала аудиторию в поисках Эдварда. Но там была сотня людей, и было маловероятно, что она увидит его.
Однако, она посмотрела туда, где сидели факультетские работники, она легко нашла Кэтрин Пиктон, царственно одетую в оксордскую форму.
Сотрудники факультета сидели в алфавитном порядке, и казалось, что Эдвард должен сидеть рядом с ней, одетый в малиновую форму Гарварда. Но его не было.
И конечно, малиновый цвет Гарварда выделялся бы из моря черных одежд и одежд других цветов, по которому можно легко узнать бывших выпускников.
Белла очень старалась сосредоточиться на церемонии, зная, что это будет ее единственная возможность выпуститься из университета Торонто. Но она была встревожена, даже паниковала, удивляясь почему нет Эдварда.
Когда назвали имя Беллы, Кэтрин взошла на сцену медленными, но уверенными шагами, чтобы одеть на Беллу облачение магистра. Кэтрин профессионально пожала руку, пожелала ей всего наилучшего в Гарварде и вручила диплом.
Профессора Мейсена нигде не было, даже потом на приеме. И Белла была осторожна и не спрашивала его коллег, где он был. Позже вечером, после праздничного ужина с Питером и Чарли в местной закусочной, Белла уставилась в потолок своей квартиры, удивляясь, почему она была так уверена, что Эдвард вернется, и все же она ошиблась.
Он упомянул первое июля. Может быть это дата его возвращения? Но по словам Питера, Эдвард все еще будет работать в университете в следующем году.
Приедет ли он искать меня в Кэмбридже? Поставит ли он под угрозу свою работу во второй раз?
Белла почувствовала себя глупо из-за своих постоянных, наивных одежд, поэтому чтобы наказать себя, она прослушала поздравление Элис на голосовой почте, которое она послала днем ранее.
«Мы так гордимся тобой, Белла! Джаспер, Эммет, Роуз и мой отец шлют тебе свою любовь, и у нас есть подарок для тебя. Спасибо, что прислала мне новый адрес в Кембридже. Мы отправим все по почте и убедимся, что все дошло, после того как ты приедешь. Я так же отправлю тебе платье подружки невесты для окончательной примерки.
Папа забронировал тебе билет на самолет из Бостона в Сиэтл на двадцать первое. Я надеюсь тебя все устроит. Он хочет заплатить за билет, и я знаю, что ты планировала приехать на неделю раньше, чтобы помочь с последними приготовлениями.
Я уверена, что Эдвард будет на твоем выпускном, даже если он держал в секрете свое местонахождение в последнее время. Как только вы двое поцелуетесь и помиритесь, позвони мне! Мы все здесь как на иголках. И не могу сказать, что Эммет и Джаспер полностью пережили то, что произошло, но я уверена, они забудут.
Имеет ли это еще какое-то значение, но когда я приезжала к тебе в апреле, я забыла часть сообщения Эдварда. А потом — этот тест на беременность и драка в клубе, и свадебные планы, я постоянно забываю каждый раз рассказать тебе.
Но он просил меня передать тебе, что «Я хочу быть у тебя последним.»
Дополнения автора к главе:
Kansas – Carry On Westward Son http://www.youtube.com/watch?v=iQru7oCdYXA
Sarah McLachlan - Prayer of St Francis Assisi http://www.youtube.com/watch?v=dGyOtU3Es_s&;feature=related
Tommy Tutone – 867-53-09(Jenny) http://www.youtube.com/watch?v=axLRUszuu9I
The Police – King Of Pain http://www.youtube.com/watch?v=CGEJcizQEXk&;feature=related
Diana Krall – S‘ Wonderful (With Claus Ogerman) http://www.youtube.com/watch?v=6mM2HkNE1nA
Два чудесно написанных романа упоминались в главе 37.
Изабель Альенде Эва Луна.
Энни Диллард Пилигрим на Тинкер Крик.
Эти книги очень отличаются одна от другой, но обе заслуживают широкой аудитории за их интересное описание жизни, любви и природы. История Альенде сочетает в себе сверхестественное с частично беллетризованной историей Латинской Америки. Она легкая, удивительная и каждый персонаж действительно сильный персонаж.
Работа Диллард полуавтобиографическая, американская и биологическая. Как ей удается сплести все эти элементы воедино, для меня загадка. Но путешествие того стоит. Эта книга наводит на размышления.
Боттичелли, Мадонна и ребенок с ангелом, 1465 г.
Картина Святая Люси Доменико Беккафуми. Датируется 16-тым веком (до 1551 года) и принадлежин Национальной пинакотеке в Сиене. Св. Люси имеет очень интересную легенду. Когда традиционные попытки придать ее мученической смерти провалились, ей выкололи глаза. По этой причине ее иконография связана с парой глаз. Она играет важную роль в Божественной комедии Данте
Картина Орацио Джентилески Святой Франциск ведомый Ангелом, 1607 год. Этот шедевр является собственностью музея Прадо в Мадриде и поражает воображение воочию.
Гробница св. Франциска Ассизского, которая расположена в ниже базилики Святого Франциска в городе Ассизи, Италия. У св. Франциска была потрясающая история обращения в христианство. После обращения, он оставил богатство семьи и основал орден людей, которые служили бедным и больным. Благотворительность св. Франциска несколько раз упоминается в UOEM (Университет Эдварда Мейсена), которое есть в Ассизи, которое Эдвард и Белла посетили во время своего отдыха в Умбрии.
0
