Глава 5. Три дня

Карлайл

– Держи ее! – я почти сорвался на крик, видя, как Мари теряет равновесие.

Эдвард мгновенно подхватил ее и развернул к себе лицом. Мари полностью потеряла сознание, и ее голова расслабленно откинулась назад. Я осторожно поддержал голову и опустил на грудь Эдварда.

– Вот, укройте, – сказала Эсме полным эмоций голосом, подавая одеяло, которое она приготовила, чтобы согреть Мари.

– Карлайл, я и представить себе не могла, – произнесла она сквозь слезы.

– Вряд ли кто-то из нас мог себе такое представить, – прошептал я, обняв жену за плечи, чтобы утешить.

– С ней все будет хорошо? – голос Эдварда прозвучал грубовато.

Наверное, после плавания. Я был рад, что мне не пришлось переживать за Эдварда. На нем был надет гидрокостюм, который прекрасно защищал от холодной воды.

– Эдвард! – резко произнес я, внезапно почувствовав раздражение. – О чем ты думал, когда позволил ей плыть до самого берега? Она не в том состоянии. Теперь девушка совсем обессилила.

Я сердился, ведь совершенно же ясно объяснил Эдварду и Эммету, что они должны были встретить ее у буя и отправить на берег в рыбацкой лодке, которую я взял на время.

– Стоп! Эта девушка так тихо плыла, что мы чуть было ее не пропустили, когда она поравнялась с буем. Но она не притормозила; просто продолжила плыть дальше, – громким шепотом ответил Эдвард, явно рассерженный моим негодованием.

– Почему ты ее не остановил?

Мне нужно было понять, почему такой сильный мужчина, как Эдвард, не задержал худенькую, словно соломинка, девушку. Однако до того как Эдвард ответил, нас прервала Эсме.

– Так, мальчики! Прекратите ругаться и давайте увезем Мари отсюда, пока нас никто не заметил. Иначе станет известно, что она инсценировала свою смерть.

По требовательному голосу Эсме было понятно: она сердита на нас обоих. Мы уже зашагали к машине, когда я заметил, что Эдвард застыл на месте. Я повернулся к нему.

– Что значит «инсценировала свою смерть»? – в недоумении прошептал он, медленно последовав за мной к машине.

– Я думал, эта девушка всего лишь хотела убежать от своего мужика.

Я ничего ему не ответил, потому что обещал Мари не разглашать тайну. Однако не сомневался, что Эдвард станет настаивать.

– Карлайл, ты знаешь, где ее сумка? – спросила Эсме, вероятно, почувствовав мое нежелание обсуждать этот вопрос.

– За кустом у гаража, – неожиданно ответил Эдвард, когда я замешкался.

Откуда ему это известно? Я бросил на племянника удивленный взгляд.

– Я спросил, когда мы шли. Вид у нее был ужасный, и мне показалось: она недолго протянет. Я решил узнать на случай, если она потеряет сознание, – сощурив глаза, сквозь зубы объяснил Эдвард.

Неужели он злится из-за того, что она разыграла свою смерть? А я-то думал, что, увидев, в каком ужасном состоянии находится ее тело, он сразу поймет, почему мы пошли на обман. Ее вид потряс даже меня. От Эдварда я ожидал куда большего.

Эсме бросилась к гаражу и уже через пару минут появилась со старой спортивной сумкой, болтающейся на плече. Я открыл заднюю дверь Мерседеса, и Эдвард положил завернутую в одеяло Мари на сиденье. Он обмотал её ноги ремнем безопасности и защелкнул под коленями. Эсме осторожно села с другой стороны, приподняла голову Мари и положила ее к себе на колени. Мягко закрыв дверь там, где сидела Эсме, я подошел к Эдварду.

– Где Эммет? – спросил я, не дожидаясь, пока племянник начнет требовать от меня объяснений. – Мы должны быстро убраться отсюда.

– Он пошел возвращать судно в док, – Эдвард нахмурил брови, на его лице появилось целое море вопросов.

– Сначала давай заберем Эммета и отвезем Мари к нам домой, – сказал я, положив руку на плечо Эдварда. – А потом я расскажу тебе то немногое, что о ней знаю. Я обещал не разглашать информацию и собираюсь это обещание сдержать, – пояснил я, обходя машину. Затем открыл дверь с водительской стороны и опустился на сиденье.

Как только Эдвард пристегнулся, я завел мотор и включил обогреватель. В салоне было тепло, но лучше не рисковать: вдруг у Мари наступит переохлаждение. Я сомневался, что ее тело сможет восстановиться, если, кроме всего прочего, добавится еще и это. Меня по-прежнему волновала её шишка на голове. Мы быстро подъехали к Эммету. Он как раз привязывал лодку. Эдвард вышел из машины и начал помогать брату. И в тот момент, когда они уже заканчивали, я увидел, как к доку причалила сорокафутовая яхта. Все произошло слишком быстро. Высокий светловолосый мужчина спрыгнул на берег и пришвартовал судно. Он говорил по сотовому телефону и очевидно пребывал в ярости, поскольку громко кричал в трубку.

– Как пятнадцать минут? За это время она умрет, если уже не умерла!

Рядом с сердитым блондином находился темноволосый мужчина, который закреплял яхту. Он положил руку на плечо спутника, стараясь его утешить.

– Джеймс, они ее найдут, – успокаивал его товарищ.

«Джеймс!» – закричал мой разум, узнав имя мужа Мари.

Эммет уже направился к машине, но Эдвард так и не двинулся с места, продолжая наблюдать за происходящим.

– Эдвард, – шикнул я, пытаясь привлечь его внимание, но он никак не отреагировал.

Его ладони сжались в кулаки. Я жестами попросил Эммета привести своего брата. Нельзя рисковать, вдруг Джеймс увидит, лежащую в машине, Мари. Эммет быстро зашагал к доку.

– Эй, ты чем там занят? Пошли! – произнес Эммет басом.

Когда Эдвард не отозвался, Эммет схватил его за руку и силком потащил к машине.

– Не спи! Нам нужно увести ее отсюда. – Лицо племянника налилось яростью. Эммет устроился на переднем сиденье, а Эдвард, отстегнув ремень безопасности, приподнял ноги Мари и сел рядом. Джеймс со своим спутником двигались в нашу сторону, и я мог легко разобрать его слова.

– Будет лучше, если она умерла! В противном случае я заставлю ее жестоко заплатить за все, что мне пришлось пережить! – от гневного крика его спутник в ужасе отшатнулся.

Я ударил ногой по газу и из-за внезапного ускорения, нас всех вжало в сиденья. Мари должна исчезнуть до того, как это чудовище ее обнаружит.

***

Эдвард подошел ко мне как раз в тот момент, когда я закрывал дверь в гостевую комнату, где спала Мари.

– Дядя Карлайл, нам пора. Вылет через несколько часов, – сообщил он. По его лицу я сразу понял, что сказать он хотел не только это. Эдвард и Эммет заменили нам детей, которых мы не могли иметь. Когда Элизабет, моя золовка, и ее муж Эдвард Мейсен умерли, Эммету было всего двенадцать, а Эдварду – десять. Мы с женой взяли их к себе и вырастили как своих собственных.

– Эдвард, давай поговорим в кабинете, – я жестом попросил его идти за мной. Когда мы вошли в комнату, я закрыл за нами дверь и повернулся к племяннику. – Думаю, у тебя есть вопросы, – указав рукой в сторону стула, я предложил ему сесть.

– Кто она? Тот мужчина на пристани – он ее друг? Или муж? Это он ее так изувечил? И что она теперь собирается делать? Готов убить его своими руками. Каким нужно быть садистом, чтобы так избить человека?! Как ты с ней познакомился? Почему в это дело не вмешалась полиция? Как долго она уже это терпит?

Вопросы Эдварда сыпались один за другим – быстрее, чем я мог или стал бы отвечать. Однако в тот момент он меня даже не слушал. И я терпеливо ждал, пока этот поток иссякнет.

– Эдвард, не могу рассказать много. Как ты уже знаешь, ее зовут Мари, но это ничего не значит, поскольку она инсценировала свою смерть и, скорее всего, изменит имя. И, предвосхищая твой вопрос, я не знаю, как ее будут звать, – ответил я и в останавливающем жесте поднял руку вверх, когда Эдвард снова собрался говорить.

– Послушай, я обещал, что сохраню ее историю в секрете. Она собирается поменять документы и не хочет постоянно объяснять окружающим подробности своего прошлого. Достаточно сказать, и я с ней в этом полностью согласен, разыграть смерть было необходимо, чтобы она могла выжить. А как она поступит дальше или куда поедет – для меня не именьшая загадка, чем для тебя. Она сообщила, что имеет некоторые финансовые средства, и, как только поправится, я помогу ей их получить.

– Тот человек на пирсе, кто он? – спросил Эдвард с угрозой в голосе.

Я был слегка потрясен, увидев, как племянник реагирует на действия незнакомца. Возможно, его чрезмерное желание защитить Мари вызвано состоянием ее тела.

– Это он с ней такое сделал? – спросил Эдвард, сдерживаясь, чтобы не повысить голос.

– Думаю, что он. Я не могу тебе рассказать, кем он приходится Мари, но да, я считаю, именно он причинил вред.

– Не можешь или не хочешь? – повысил голос Эдвард.

– Эдвард! – предостерег его я. – Угомонись. Я дал обещание и не собираюсь его нарушать. – В моем голосе снова прозвучало предостережение.

Когда он успокоился, я посчитал, что теперь самое время и мне задать несколько вопросов.

– Почему вы не остановили ее у буя?

– Дядя Карлайл, – произнес племянник и затем, вздохнув, потер переносицу.

Наблюдая за его жестами, я чуть не фыркнул от смеха. В этом был весь Эдвард.

– Вряд ли бы у меня получилось ее остановить, попытайся я это сделать. Когда мы с братом поняли, что она проплыла мимо буя, мы отправились следом на лодке, но, по-моему, она не заметила нашего присутствия. Я предупредил Эммета, что собираюсь прыгнуть в воду, чтобы ее задержать, и попросил его следовать за нами на лодке. Я плыл рядом, но, похоже, она не обратила на это внимания. Она гребла, словно одержимая, и не думаю, что остановилась бы, даже если б я попытался ее удержать. Не знаю, Карлайл. Выглядело так, будто ей было необходимо доплыть до берега самостоятельно, словно она хотела что-то себе доказать. И тогда я решил плыть рядом, чтобы подстраховать. – Эдвард замолчал, разглядывая руки, а затем продолжил:

– Она очень хорошо плавает. Ни разу не сбавила обороты, более того, ускорила ход. Когда мы достигли берега, я уже начал переживать, что не смогу за ней угнаться, – смущенно признался он.

– Знаешь, мне кажется, она даже не сообразила, что кто-то был рядом, пока я не спросил у нее про сумку, – ответил Эдвард задумчиво.

Нельзя было не заметить, что его что-то беспокоило. Наверное, эти тайны.

– Ладно, лучше расскажи, как твоя ординатура? – предложил я, меняя тему разговора, чтобы отвлечь его от вопросов, на которые у меня не было ответа.

– Все замечательно! – сказал Эдвард, улыбнувшись, и его настроение заметно улучшилось. – Мне нравится работать в больнице. – Мы продолжили обсуждать его медицинскую карьеру, и где он потом надеялся получить работу. Однако достаточно скоро Эдвард посмотрел на часы.

– Пора выходить?

– Да, мне нужно обратно в больницу. К тому же, не сомневаюсь, Эммет мечтает поскорее вернуться домой к Роуз. Я рад, что смог с тобой повидаться, пусть и совсем недолго.

– Стой, пока не забыл. Дочь моей коллеги ищет жилье в твоем районе. У тебя еще есть свободные места? – поинтересовался я, надеясь, что Эдвард не догадается, что я имею в виду Мари.

– У меня два дома, но в одном из них я сам живу. Другой пока еще занят, но через три-четыре месяца срок аренды заканчивается, а продлевать контракт они не собираются. Когда нужно жилье? – уточнил Эдвард, абсолютно ничего не подозревая.

– Думаю, через несколько месяцев нас устроит. Дам ей знать и уточню, согласна ли она. На следующей неделе тебе позвоню. Кстати, она будет арендовать напрямую, я не посредник, – пошутил я, улыбаясь. – Я надеялся, что Мари согласится. Так я смог бы приглядывать за ней, не посвящая в это ни ее, ни Эдварда. Просто меньше бы о ней переживал.

– Хорошо, пойду попрощаюсь с тетей Эсме. – Вставая, он потянулся.

– Эдвард, я благодарен, что ты согласился сюда приехать и без лишних вопросов помог, – искренне произнес я.

– Дядя Карлайл, ну ты же знаешь: для тебя все что угодно. Вы с Эсме так много для нас сделали. Это минимум, чем я мог отплатить, – ответил Эдвард и обнял меня на прощанье.

– Ты абсолютно ничем нам не обязан. Нет ничего важнее членов семьи, а мы семья. – Иди, давай, прощайся со своей прелестной тетушкой, – сказал я, подмигнув, когда мы выходили из кабинета.

***

Мари

Меня окружала только, укрывшая голову, черная вода. Я не могла ни кричать, ни двигаться. Меня уносило. Ни звука, ни света, ни тепла, ни холода. Никаких ощущений. Порой казалось, тело заталкивают еще дальше в темноту. Руки и ноги отказывались работать. Они налились невероятной тяжестью, словно скованные невидимой силой.

Не знаю, как долго пребывала в этом загадочном месте. Однако со временем начались изменения. Иногда яркий луч света или короткий звук пробивался сквозь густую темноту, тревожа сознание. Эти вспышки стали более длинными и частыми. Через некоторое время я сообразила, что лежу не в воде, а в незнакомой комнате на кровати. К сожалению, я была слишком слабой и усталой. У меня не хватило сил оглядеться. Единственное, чего мне хотелось – спать, и пока позволяли выспаться, мне было все равно, где я.

Первый раз, недолго продержавшись в бодрствующем состоянии, я открыла глаза и осмотрелась. Подняв руку, чтобы откинуть волосы со лба, я почувствовала, как дернула за что-то. Посмотрев на свое предплечье, обнаружила приклеенную медицинской лентой капельницу. Вокруг тянулись еще какие-то провода, я подняла другую руку, чтобы выяснить, что это. К носу была приставлена кислородная трубка. Проведя это простое обследование, я выдохлась и снова погрузилась в сон без сновидений.

Я потеряла счет времени, но, вновь проснувшись, почувствовала, что в комнате кто-то есть. Рядом с кроватью сидела и читала книгу женщина. Она казалась смутно знакомой. Откуда я ее знаю? Когда затуманенное сознание прояснилось, я поняла, что это Эсме. Я попыталась произнести ее имя, но не вышло ничего кроме хрипа. Она резко подняла голову и улыбнулась. На ее красивых чертах лица отразилось безграничное облегчение.

– Мари! Ох! Я так рада, что ты, наконец-то, пришла в себя, – прошептала Эсме. – Как ты себя чувствуешь? Чего-нибудь хочешь? – Ее руки дрожали, словно она не знала, как себя вести. Чтобы хоть немного ее успокоить, я попыталась подарить ей приветливую улыбку, но мышцы лица не спешили слушаться.

– Воды, – прохрипела я.

Горло напоминало, сдобренную замазкой, наждачную бумагу.

– Да, дорогая, – ответила Эсме, потянувшись за стаканом с соломинкой. Одной рукой она приподняла мою голову, а другой приложила соломинку к губам. Проглоченная вода ручейками стекала вниз, освобождая мое скованное горло. Казалось, что шею держат в тисках, и чтобы ослабить хватку, мне потребовалось сделать еще несколько глотков. Напившись, я положила голову на подушку, давая понять, что больше не хочу воды.

– Эсме, – произнесла я почти шепотом, – где я? Что случилось? – В голове все перепуталось.

– Ты сейчас у меня дома, – объяснила она, тепло улыбнувшись. – Что касается последних событий… Что ты помнишь? – спросила настороженно Эсме, и я начала ломать голову в поисках ответа.

Ужин. Лоран. Джеймс. Прогулка на яхте. Плавание. Я плыла! Задыхаясь от нахлынувших воспоминаний, я втянула ртом воздух.

– А я уже умерла? – обеспокоенно поинтересовалась я.

Эсме задумалась. Видимо, она пыталась сообразить: в прямом или переносном смысле я говорю о смерти. Должно быть, она решила, что смысл переносный, поскольку усмехнулась.

– Сегодня утром они прекратили поисково-спасательную операцию, – я нахмурилась от мысли, что уже через сутки после несчастного случая власти отменили поиск. Быть не может, чтобы они так быстро опустили руки. Разумеется, когда логика возобладала, я догадалась, что должно быть отключилась больше, чем на день.

– Эсме, а какой сегодня день? – прошептала я, слегка растерявшись.

– Среда, дорогая, – ответила она, скривив губы в улыбке.

– Среда! Я была без сознания целых… – Мой разум соображал с большим трудом и отказывался считать. К счастью, голова Эсме в тот момент работала лучше.

– Три дня.