Глава 4
20 июня 1520 г. - Роща Ворона

Было странно видеть перед собой человека, который приходил к нему в кошмары на протяжении последних месяцев. Алан Мур считал, что умрет в темнице Адельтон-холла. Но Карлайл Челд отпустил его. Одним холодным весенним утром ржавые петли его камеры протестующе скрипнули, и дверь открылась. Мур попрощался со своим узилищем. Карлайл отправил его под присмотр Эммета Сакстона, как маленького ребенка. Эммет хорошо знал, кто такой Алан Мур. Вся банда Сакстона избегала его, называя шпионом и предателем. Алану казалось странным, что у лесных разбойников тоже есть чувство чести.
Дни лениво текли, сливаясь в один туманный сон. Мур каждый день просыпался, ел, много работал и вновь заваливался спать. Но его сущность давно покинула его. Он словно бы покрылся толстым панцирем. В прошлом Мур сделал многое, за что ему сейчас было стыдно, многое, о чем он жалел. И образ лица Эдварда Каллена – одно из них.
После переворота в Уэсспорте Роща Ворона превратилась в военный лагерь. Муру не разрешили уйти, потому что Сакстон не доверял ему. Фоукс, узнав о прошлом Алана, принял более строгие меры против него. А теперь генерал думал, как бы еще усилить их, потому что не доверял человеку, предавшему своих. Мур уже считал, что живет в долг.
Но потом появился человек, который отнесся к нему лучше, чем другие. Брат Николас был добрее многих. Одним туманным утром он появился в лесу со своей повозкой, в которой ехали ульи с пчелами и запас медовухи. Все в лагере приветствовали его, с жадностью слушая новости из Уэсспорта. Многие разочарованно принимали известие о том, что Каллен поклялся в верности королеве.
Вскоре Алан стал помощником отца Николаса. Он помог установить палатку для кухни, поставить ульи, привезенные монахом. Начал выполнять поручения отца Николаса и вскоре почувствовал, что нашел свое место среди мятежников Рощи Ворона. У Алана появилась какая-то цель. Он начал думать, что его действия помогают остальным в это трудное время. Алан делал все, что в его силах, отодвинув свои желания и эмоции. Николас сделал его честным человеком, и Алан начал мириться со своими прошлыми ошибками.
Пожилой монах заметил, что каждое утро Мур приходил с темными кругами под глазами. Его кошмары не давали ему спокойно спать. Алан поклялся никогда не рассказывать о тайне, которую он узнал. Он никогда никому не расскажет, что видел в тот день, когда Эдвард Каллен пытал его по дороге в Кадерру. То, как Каллен снял с себя маску, каждую ночь приходило к нему в кошмарах, так же четко и ясно, как и вода, текущая с гор Дурун. Он видел лицо, которые знали все англоанцы – образ человека, который давно умер, жуткое подобие призрака, лицо Филиппа Фелла. Разум Мура не мог это осознать, и мужчина боялся того, чего не понимал. Он никогда не рассказывал Николасу, что именно видел, только упомянул, что открывшееся ему происходило не из этого мира, и оно до смерти пугало его. Часть Алана чувствовала необходимость сохранить тайну Эдварда Каллена и лицо, которое он носил под маской. Мур говорил о дьяволе, который показал ему давно умершего призрака. Отец Николас, скорее всего, считал, что Мур галлюцинировал, но не задавал вопросов и помог ему в самое тяжелое время: в тот день, когда по лагерю расползлись слухи о прибытии Эдварда Каллена.
Мур сломался, напуганный новым явлением призрака. Он считал, что Каллен уже забыл про него, но вот он вернулся и будет вновь преследовать его. Отец Николас быстро соединил кусочки головоломки и понял, что все это время Алан говорил про Эдварда. Тогда монах заставил беднягу понять, что генерал Каллен – человек из плоти и крови. Мур пришел к единственному выводу: единственная причина, по которой Эдвард выглядел в точности как Филипп Фелл – та, что в его жилах течет кровь покойного короля. Может быть, он дальний родственник, или племянник, или незаконный ребенок. Кем бы ни был Эдвард Каллен – это намного больше, чем он мог себе позволить.
Поэтому, увидев впервые после долгих месяцев человека в маске, Алан Мур упал на колени и признал свое поражение. Он дрожал и смотрел в землю.
- Милорд, - прошептал он. На его висках появились капли пота. Мур в страхе поднял голову, и в его взгляде четко вырисовалось то, что он понимал, кто перед ним.
Волоски на шее Изабеллы встали дыбом при виде упавшего на колени мужчины, все еще сжимавшим в руках ее фартук. Ее сердце забилось, увидев, как расширились его глаза.
Он знал. Алан знал.
Девушка наблюдала за Эдвардом, точно так же застывшим на месте. Мур продолжал сжимать ее фартук и не мог встать. Слава Богу, женщины у ручья не обращали на них никакого внимания.
- Встань! – прошипела Изабелла. – Встань немедленно! – Она подошла к Муру и силой подняла его, хотя ее руки дрожали. Эдвард сжал губы в линию. За это время он совершенно забыл про предателя, продавшего свою страну за несколько монет. И хотя, казалось, он сожалел об этом, Эдвард ругал себя за глупый поступок. Его руки сжались в кулаки. Он не должен был снимать свою маску перед шпионом. Но ущерб уже был нанесен.
Ален встал, и его лицо с каждой секундой становилось все более бледным.
- Пожалуйста! Я никому не скажу! – выкрикнул он.
- Молчи! – рявкнул Эдвард. Ален испуганно отшатнулся. – Его нужно отвести в мою палатку, немедленно! – бросил Каллен Изабелле. Ее губы тоже сжались в линию, девушка сильно побледнела. Они бросились через лагерь, надеясь, что не привлекают слишком много внимания. Ален скованно бежал за ними, не сопротивляясь. Они вбежали в палатку и усадили Мура на стул.
- Кто это? – растерянно спросила Изабелла, сдвигая брови.
Эдвард наклонился к ней и прошептал, заботясь, чтобы Алан не услышал его слов.
- Помнишь шпиона, о котором я говорил? Тот, кому поручили следить за мной по дороге из Уэсспорта в Кадерру? – Глаза девушки расширились. Она повернулась к Муру. Как мог этот жалкий человечек предать свою страну?
- Это он шпионил для Англии во время войны? – прошептала она в ответ. Эдвард кивнул. Сердце Изабеллы упало. – И как он узнал? Только не говори, что ты показал ему свое лицо? – Виноватый вздох послужил ей ответом. – Зачем ты так сделал, Эдвард? – в отчаянии прошептала она. Что это означает? Только то, что ситуация изменилась. Жизнь Эдварда теперь висела на волоске и зависела от прихоти предателя. К счастью, Мур еще не осознавал, какую власть получил над Эдвардом. Правда, только в том случае, если его отпустят.
- Мы с Карлайлом допрашивали его, и он отказывался отвечать. Я решил, что может помочь только мое лицо. Я знаю, как оно влияет на людей.
- Вы его пытали? – спросила Изабелла. Но потом остановила себя. Конечно, да, если в этом была необходимость. Им требовалось срочно получить информацию, которую имел только Алан Мур. Было еще многое, что она не знала про Эдварда, и часть этого удивляла ее. Девушка отвела взгляд. Слишком многое сейчас свалилось на нее. Она знала про честность и прямоту Эдварда, и тот факт, что он мог кого-то пытать, слегка разочаровывал.
- И что теперь делать? – вопрос скорее касался Изабеллы, чем Эдварда. Она посмотрела на Алана, который не решался открыть рот.
- Около часа назад прибыл разведчик. На юге движение. Я должен ехать вместе с Карлайлом и Джейкобом, - ответил Эдвард, пристально глядя на Мура. Он понимал, что нужно сделать. Алана Мура нельзя оставлять в живых, как бы он ни раскаивался за свои поступки. Но что-то мешало Эдварду убить его. Возможно, вина за то, что он месяцы держал его в темнице. Просто покончить с его жизнью было неправильным поступком.
Изабелла видела сомнения Каллена. Они столкнулись с дилеммой, которую требовалось решить. Они не могли просто убить Мура, но не могли и доверять ему. После фиаско с Викторией доверие Эдварда к людям сильно уменьшилось. Алан Мур определенно был тем, на кого не стоило рассчитывать в будущем.
- Я ничего не сделал с тех пор, как пришел сюда. Только помогал людям. И я никогда никому ничего не расскажу. Пожалуйста, не говорите мне, что я заплачу жизнью за то, что увидел то, чего не должен был, - взмолился Мур. Он понимал ту жуткую ситуацию, в которой оказался.
Раскаяние в его голосе звучало вполне правдоподобно. Но ни Изабелла, ни Эдвард не находили в себе доверия к предателю.
- Я поговорю с Фоуксом, - прошептал Эдвард Изабелле. – Пусть его держат взаперти и изоляции до моего возвращения. Проверь, чтобы он ни с кем не разговаривал.
- Может быть, поговорить на эту тему с Софией? – предложила девушка.
- Не нужно втягивать еще и ее, - резко ответил Эдвард. Он не хотел, чтобы София вмешивалась в его жизнь. И он точно знал, что сделает цыганка. То же самое, что было и с другими, видевшими его лицо. Он поймал взгляд скорчившегося на стуле мужчины. Он не хотел убивать его руками старухи. – Обещай мне, что не вовлечешь и ее, - решительно проговорил он.
- Обещаю. – Изабелла нахмурилась. Кроме нее, Карлайла и Джейкоба, секрет Эдварда знала только София. Было бы логично подключить ее к решению проблемы. Но если у Эдварда есть причина не делать так, она не пойдет против него.
- Я никому не скажу, генерал Каллен, - умолял Мур. – Пожалуйста! Мне простили мои грехи! Спросите у отца Николаса, он скажет вам! Клянусь Богом, я никому не скажу!
Изабелла не знала, как реагировать на такие слова. Она почти не знала Мура и не могла доверять ему. С таким прошлым может ли он быть надежным человеком? Они не могли пустить ситуацию на самотек. Если Алан откроет рот и расскажет, как выглядит Эдвард, то все рухнет, как цепочка домино. Это может закончиться катастрофой для них. Эдвард не был уверен в реакции Розали на то, что у нее существует брат.
- Временно вы посидите один, мистер Мур. Я поговорю с отцом Николасом, - сказала Изабелла, пытаясь успокоить мужчину. На ее лице возникла маска доброты и вынужденная улыбка.
Как только Алан успокоился, они отвели его к Фоуксу, не дав никаких объяснений, кроме того, что Эдвард оскорбился, увидев в лагере бывшего шпиона без охраны. Каллен потребовал, чтобы Мура держали в полной изоляции до его возвращения. Фоукс считал, что ситуация возникла на ровном месте, но не стал спорить, учитывая, что Алан действительно стал причиной гибели многих людей во время войны с Англией. Фоукс без стеснения заключил под арест испуганного человека и, на самом деле, даже приветствовал это. Изабелла поклялась Эдварду, что с Муром никто не заговорит. Она так же сильно хотела сохранить секрет Эдварда, как и он сам.
Эдвард считал безумием то, что его проблемы остается решать Изабелла. Но у него были свои обязанности. Если группа солдат на юге окажется разведчиками, присланными Викторией, у них могут возникнуть большие проблемы.
Каллен рассказал Фоуксу, куда едет вместе с Карлайлом и Джейкобом. Через час он и его друзья отправились в путь. Прощание с его невестой закончилось быстрее, чем ему бы хотелось.

22 июня 1520 г. - Юго-западная граница Рощи Ворона

Они вновь ехали втроем, как в старые добрые времена. Казалось, приключения преследовали их всю прошлую жизнь, и теперь начались заново. Если бы не разведчик, принесший плохие новости, Эдвард снял бы маску и наслаждался теплым лесным воздухом и солнечным светом, просачивавшимся через кроны деревьев. Но ему приходилось ехать таким же закрытым, как и всегда.
Они ехали так быстро, как могли, учитывая, что не имели лошадей для смены. Разведчик вел их вперед, и они останавливались только для быстрого сна или посещения кустов. Ели они верхом. Поездка, обычно занимающая три дня, заняла только два, и они прибыли на пост истощенными и усталыми. Их встретил патруль, показав свой пост – деревянное строение, спрятанное в листве так, что его невозможно было обнаружить.
- Они день назад разбили лагерь у кромки леса, сэр, - сказал один из разведчиков – худой человек лет сорока. Он откинул назад темно-зеленый капюшон и вынул несколько веточек из бороды, опустив взгляд при встрече с Эдвардом. В присутствии генерала ему было не по себе.
- Они зашли в лес? – спросил Каллен. Сила его голоса, раздавшегося в лесной тишине, заставила некоторых вздрогнуть.
- Нет, сэр. Кажется, что они чего-то ждут. Похоже, они знают, что за ними наблюдают, - слегка нервно ответил разведчик.
Эдвард повернулся к Карлайлу и Джейкобу. Возможно, это ловушка, чтобы выманить их из леса.
- Мы должны с ними поговорить, - задумчиво сказал он.
- Но если это ловушка? – спросил один из разведчиков, молодой парень, едва вышедший из подросткового возраста. Его лицо загорело под солнечными лучами, а темные круги под глазами говорили, что он плохо спит последние дни.
Эдвард кивнул.
- Вот поэтому пойдут не все. Если нас схватят, один из вас должен вернуться в лагерь и все рассказать. Не пытайтесь прийти к нам на помощь, не пытайтесь отвлечь их или помешать им. Главное, чтобы они не захватили нас всех.
- Мы пойдем с тобой, Эдвард, - твердо сказал Карлайл. – У нас троих больше шансов дать им отпор, если это на самом деле люди Виктории. – Эдвард понимал, что друг прав. У разведчиков не было большого опыта боевых действий.
Эдвард, Карлайл и Джейкоб вышли из леса навстречу пришедшим. Их было трое против пятнадцати – шансы не в их пользу. Разведчики смотрели, как трое мужчин вышли на поле.
- Они идут на бойню, - прошептал один из них, опустив плечи.
- Каллен должен был остаться, - пробормотал другой. – Его вечный героизм.
- Он просто не может остаться в тылу, Роб, - ответил еще один мужчина с кадеррским акцентом. Все замолчали, наблюдая за происходящим. Их сердца могли бы пробить грудные клетки – так сильно они колотились.
У края леса ждала группа мужчин. Они не возражали против передышки после долгих дней в пути. Их лорд обеспечил их достаточным запасом провизии, и они надеялись, что их заметят из леса, и к ним скоро придут.
Они не выставили охрану, просто валяясь на мягкой траве. Некоторые лежали на спине, наблюдая за белыми облаками на высоком голубом небе. Внезапно один из них громко крикнул, заметив вышедших из леса. Все быстро вскочили на ноги, готовясь к возможным неприятностям.
Из жуткой и темной Рощи Ворона к ним шли трое мужчин. В обычной одежде, не надев доспеха. Мужчина в центре привлекал к себе внимание – все знали, кто это, даже на таком расстоянии. Его выдавала темная кожаная маска на лице.
Эдвард Каллен.
Генерал армии Розали Фелл, казалось, совершенно не нервничал. Его не волновал тот факт, что силы были не в их пользу – пять к одному. С видом высокомерной беспечности он и два его друга остановились в нескольких шагах от группы.
- Что вам нужно здесь? – сразу произнес Каллен. На шутки и этикет не было времени. Его низкий и темный голос прорезал приятный летний полдень, словно бы в него проникла тьма леса. Казалось, Эдварда окружала внушающая страх аура. Несколько солдат отступили. Они слышали много историй про Каллена, и немногие были готовы сражаться с ним.
Вперед вышел главный из них.
- Генерал Каллен, меня послала к вам ее королевское высочество Розали. Эти четырнадцать солдат пришли со мной в качестве охраны, - заверил он. Его слова не понизили настороженность Каллена.
- Тогда почему с вами не поехало ее доверенное лицо? Лорд Атар или лорд Гловендейл?
- Потому что она не хотела расставаться с ними, - ответил мужчина.
- Где сейчас принцесса? – так же резко, как его друг, спросил Карлайл.
- Поехала на юг вместе со своими советниками.
- Что тебя просили передать нам?
- Новости, генерал. Ее королевскому высочеству удалось привлечь в ряды своих сторонников нескольких дворян. Мой лорд Уилсон пообещал принцессе, что отправит меня с охраной, чтобы успокоить вас. Ее королевское высочество посчитало, что неразумно прерывать свое путешествие и возвращаться только для того, чтобы рассказать вам об успехе мероприятия.
Но слова посланника не имели той силы, на которую были рассчитаны.
- Откуда я знаю, что ты говоришь правду? – поинтересовался человек в маске.
- У меня есть письмо, написанное ее собственной рукой. Печать не сломана. – Пришедший вытащил белую полоску бумаги и пошел вперед. Эдвард встретил его на середине пути. Теперь, стоя прямо перед знаменитым генералом, посланник Фредерик сглотнул и поежился. Рука в перчатке схватила листок бумаги.
Генералы Фоукс и Каллен.
Южные лорды обеспокоены. Я понимаю их нежелание присоединиться к лорду Атару. Виктория несколько месяцев давила на них, призывая к верности короне. Кажется, у нее повсюду разосланы шпионы. День назад ко мне подошел один из лордов и убеждал вернуться в Уэсспорт и закончить с мятежом.
Именно это я имею в виду, когда пишу, что сложно уговорить лордов присоединиться к нам. Атар и Гловендейл считают, что нам нужно продолжить поездку по югу и посмотреть, кто еще может нам помочь. В нашем распоряжении уже есть несколько владений. К нам присоединились лорды Уилсон, Муррн и Тайрис из Тенна. У них небольшие армии, но они преданы нам. В Нью-Лондоне тоже есть наши люди, которые стремятся тайно внести вклад в наше дело, но их имена я не буду упоминать на случай, если письмо перехватят.
Мы надеемся, что теперь наша армия удвоится. До конца месяца новобранцы выстроятся на краю Рощи Ворона. Если Бог даст, мы будем готовы к появлению моей сестры.
Чтобы Эдвард Каллен понял, что это письмо написано моей собственной рукой, а не подделка, я пишу ему эти слова:
«Королями не рождаются. Королями становятся».
Розали Фелл

Эдвард мрачно сжал губы, прочитав последние слова. Он понял, что письмо подлинное. Он узнал почерк Розали. Конечно, она могла написать его под давлением, но последние ее слова – последние слова Джаспера Фелла – оказали такое большое влияние на обоих, что Эдвард сразу понял – это писала его сестра, и она написала правду.
Фредерик нервно наблюдал, как человек в маске тщательно складывает письмо. Он ждал, пока Каллен заговорит, нервно поглядывая на меч и кинжал генерала.
- Я так понимаю, что эти люди должны уйти с нами, - наконец, заговорил Эдвард. Его голос разнесся по всему полю. Фредерик подпрыгнул. С его зачесанных назад волос упала шляпа. Темные пряди закрыли ему глаза, и он нервно дернул воротник, словно бы почувствовав летнюю жару. Мужчину в маске перед ним, одетого в черные штаны, темно-зеленый дублет и черную рубашку, казалось, жара не беспокоила.
- Да, милорд.
Неправильный титул Эдварда заставил его вздохнуть. Кажется, на нем навсегда закрепилось клеймо лорда, хотя титул у него отобрали. Но он не стал исправлять посланника.
- А ты?
- Я должен вернуться к лорду Уилсону, если вы не возражаете.
- А сам лорд Уилсон? Он дал нам всего четырнадцать человек. Но подозреваю, что его армия гораздо больше.
- Я не понимаю вас, - сглотнул посланник.
- Это я не понимаю. Принцесса написала, что лорды, с которыми она встретилась, пообещали ей пятьсот человек. Но я вижу только четырнадцать. И ни одного лорда с ними. Они все решили остаться в своих уютных замках?
- Это сложная ситуа…
- Конечно, сложная, - прорычал Эдвард. Он поднял голову, глядя на съежившегося человека. – Я возьму тех, кого мне так любезно прислали. Но ты вернешься с посланием к своему лорду. Он выбрал сторону, и ни один замок в мире не сможет защитить его от гнева Виктории, когда она придет сюда. Или одно, или другое. Третьего выбора не существует, так и скажи ему. И пусть он передаст это своим приятелям лордам, - грозно произнес Эдвард. Фредерик взглянул вверх и быстро отвел взгляд от пылающих яростью зеленых глаз.
- Слушаюсь, милорд.
- Сэр, а не милорд, - поправил на этот раз Эдвард. Он посмотрел мимо Фредерика. – Вы будете стоять там весь день или все же подойдете сюда? – спросил он солдат.
Они переглянулись. Солдаты и раньше не имели особых ожиданий от того, что их отправили сопровождать Фредерика. Но они не ждали, что их отправят под руководство Эдварда Каллена. Это было совершенно другое дело. Они быстро собрали вещи и исчезли в глубине леса, оставив Фредерика одного.
Посланник не совсем понимал, что происходит, но хорошо помнил послание, которое должен доставить лорду Уилсону.


23 июня 1520 г. - Роща Ворона

- Мы ждали этого дольше, чем вы можете себе представить, миледи, - сказал Фоукс. Он сидел напротив Изабеллы, сняв доспехи и держа чашку медовухи в руках. Его темно-синий гамбезон свисал с табурета по соседству.
- Подождите, пока не вернется Эдвард, - возразила Изабелла.
Фоукс нахмурился.
- Тогда почему его посадили под арест сейчас, а не раньше?
Она не знала, что ответить. На самом деле знала, но не могла объяснить, что Мура изолировали из страха, что он откроет тайну Эдварда.
- Я была оскорблена, когда узнала, кто он такой, - процедила Изабелла сквозь зубы.
Фоукс кивнул.
- Мы выполнили вашу просьбу. Отец Николас был слишком мягок с предателем. То, что совершил Мур, нельзя простить. Но он жил в лагере как свободный человек.
- Не слишком ли жестоко теперь казнить его?
Фоукс посмотрел на нее, усмехнувшись.
- Не говорите мне, что вы не думаете так же. Я хорошо вижу это по вашему лицу. Мы все так считаем. Это было бы хорошей платой.
Да, Изабелла тоже думала о казни Мура. Это легко сделать, и можно будет не беспокоиться за Эдварда, когда тот вернется. Она хотела защитить его, но не могла заставить себя произнести ключевые слова.
- Я понимаю, - кивнул через некоторое время Фоукс. – На вас давит реальность, и вы колеблетесь. Миледи, дайте нам самим позаботиться об этом.
Она молча смотрела на сложенные на коленях руки. Изабелла не стала возражать Фоуксу, подозревая, что многие офицеры придерживаются того же мнения. Мало кто встанет на сторону Мура. Она боялась, что его судьбу слишком просто решить.

***

Элис нравилось быть частью сил, борющихся со злом. По крайней мере, так она на это смотрела. Элис бросила грязные тряпки в ведро с водой и прополоскала их. Она смотрела на лагерь, на смеющихся женщин, косы которых сияли в солнечных лучах, на бегающих и играющих детей. Все думали так же, как и она, и у всех были надежды на лучшее будущее.
И Виктория Фелл не была частью этого будущего.
Но была война правым делом? Правильно ли жертвовать жизнями людей, чтобы кто-то получил корону? Элис не могла сказать. И немногие могли дать ответ. Элис отступала назад и лгала сама себе, говоря, что не может ответить на этот вопрос. Она всего лишь служанка и всегда будет ею – как она может вмешиваться в такие сложные ситуации?
Но ей приходилось это делать. Изабелла заставляла ее рассуждать, и Элис, в конце концов, сформировала свое собственное мнение. И она могла его выразить. Изабелла приветствовала это.
Она не хотела конфликта.
Она не хотела войны.
Но понимала, почему она неизбежна. Хорошо понимала. Элис слышала об ужасах, которые творились в Уэсспорте. Городе, стены которого навсегда пропитались запахом смерти и разложения. Уэсспорт всегда будет носить клеймо тирании и скорби. Сердце Элис болело за семьи казненных. Людей, убитых во имя той же короны, за которую боролись люди вокруг нее. Все было так сложно. Но Элис знала: мир вокруг нее не делится на черный и белый, как ей казалось прежде. Она осознала это в тот момент, когда служитель церкви, которую девушка так уважала, нарушил святую тайну исповеди. Для нее не имело значение, какие причины нашел для этого кардинал Торп. Он сделал это для собственной выгоды, а не для блага других.
Кардинал Торп был коррумпированным и ужасным человеком. Элис поморщилась, вспомнив о нем. В Уэсспорте было много таких, как он. Жаль, что Элис поздно осознала это. Возможно, наивно думала она, наступило время настоящих перемен, и людей, подобных Торпу, отстранят от власти. Элис больше нравились мужчины, подобные генералу Каллену. И не только из-за его подвигов и достижений. В нем было нечто более важное.
Он был одним из них.
Каллен не был сыном дворянина. Его не поддерживал никто из родственников. Он пришел из ниоткуда и был никем, но сделал себя сам. Нет ничего странного в том, что такой впечатляющий человек стал настолько уважаем. Люди видели в нем совсем не обычного мужчину. Элис была уверена, что те, кто никогда не видели его, а только слышали, представляли себе кого-то другого, непохожего на Эдварда. Того, кто одним страхом был способен вызвать уважение к себе. Она предполагала, что его идеализировали в народе. Но, казалось, он не поддавался этому и не зазнавался. Это было причиной того, что Элис глубоко уважала его. И еще тот факт, что он пошел на все, только чтобы спасти Изабеллу. Она была не одинока в этом. Отношения между Изабеллой и Эдвардом были хорошо известны в Англоа. Эти отношения символизировали их собственную мечту о стране: сильные, любящие и крепкие.
Элис вернулась к своим делам, продолжая размышлять.
День шел своим чередом. Изабелла отвернулась, не давая подруге увидеть ее мрачность. Она вернулась в больницу, но не хотела втягивать в интриги Элис, хотя и очень хотела поговорить с ней.
В конце концов, она ушла в лес, подальше от лагеря. Алан сидел в изоляции. К нему только раз в день приходил святой отец Николас, и Изабелла всегда присутствовала при их общении.
Ей пришлось еще несколько раз поговорить с Фоуксом. Изабелле нужно было принять сложное решение. Она не могла раскрыть степень угрозы, которую представлял Мур, сказав только то, что он опасен. Тревога в ее глазах насторожила Фоукса. Он требовал, чтобы с Муром разобрались при первой же возможности, как должны были сделать уже давно, сразу после войны. Генерал требовал крайних мер. Он хотел воспользоваться возможностью и избавиться от предателя.
Девушка никак не могла прийти к решению. Фоукс предлагал ей легкий выход. Он мог позаботиться обо всем.
Но это казалось ей неправильным.
Ее настолько сломила смерть Брауна, что она могла легко пойти на смерть человека? Изабелла вздрогнула, несмотря на жару. Чем дольше они ждут возвращения Эдварда, тем больше рискуют тем, что Алан все расскажет. Она облегчит жизнь Эдварду, если решится на казнь предателя. Или, может быть, он начнет презирать ее за это?
Ее нашел в лесу брат Николас. Изабелла пребывала в полном отчаянии от того, что ей требовалось решить. Монах шел между деревьями, между которыми проникали слабые лучи света. Один из них падал на девушку, делая ее почти призраком.
- Роща Ворона чувствует твою печаль, дитя мое, - сказал Николас.
Изабелла отвернулась. Она еще не говорила наедине с монахом. Он казался порядочным мужчиной. Девушка знала, почему он пришел – будет умолять оставить Алану жизнь. Он уже пытался поговорить с Фоуксом. Суровый генерал, видимо, отправил его прочь.
- Я не грущу, брат Николас, - ответила она.
- Но на тебя давит твоя совесть.
Николас сел на пень неподалеку от Изабеллы. Он некоторое время молчал. Изабелле было стыдно смотреть на него.
- Каждому человеку нужен второй шанс, - наконец, проговорил монах. – Я считаю, что мистер Мур ничем не отличается от других в этом отношении.
Изабелле очень хотелось объяснить ему все. Возможно, тогда Николас понял бы ее. Ее разрывала на части невозможность объясниться. Монах будет считать ее бессердечным монстром, который собирается без видимой причины отправить на смерть человека. Изабелла знала, что это неправильно. Но какой у нее был выбор?
- Он предатель.
- Да, он был им. И я отпустил ему грехи так же, как наш Господь прощает нас, - сказал Николас.
Изабелла продолжала смотреть в землю.
- Я говорил с генералом Фоуксом, но он военный человек. Я пришел к вам как к последней надежде. Оставьте мистеру Муру жизнь, - попросил Николас. Но он делал это, не теряя ни достоинства, ни лица.
- У меня мало прав здесь. И ситуация очень сложна.
- Когда на кону жизнь человека, нет ничего сложного, - проговорил святой отец. В его тоне не было снисхождения, только терпение и сострадание.
Она, наконец, повернулась к нему и удивленно открыла рот. Изабелла уже встречала этого человека.
- Вы? – недоверчиво спросила девушка, выпрямляясь. Она нахмурилась в замешательстве. Почему люди из ее прошлого так легко появляются в настоящем? Николас ничего не ответил ей, позволяя осмыслить его присутствие.
Изабелла не спрашивала, откуда здесь появился монах. Она вспомнила, где они встречались. После возвращения в Уэсспорт по приказу короля Джаспера она как-то раз сбежала в небольшую церковь с Элис, чтобы исповедоваться там. Тогда исповедь казалась тем, что было ей нужно.
- Когда мы виделись в последний раз, обстоятельства тоже давили на тебя, - негромко произнес Николас. Он узнал девушку, как только та появилась в лагере. Он не мог забыть печальную и усталую молодую девушку, которая как-то раз пришла в его церковь. Но все же держался на расстоянии от нее. Она и так выглядела расстроенной и занятой, без того, чтобы удивлять ее своим присутствием.
Изабелла вспомнила свою исповедь. Тогда, в Уэсспорте, все было не настолько тяжело, как сейчас.
- Я ни разу не исповедовалась с того времени, - с грустной улыбкой призналась она.
Николас вздохнул и сел рядом с ней. Он взял ее руки в свои, сжимая и согреваяч пальцы. Запах меда пробился через лесной аромат.
- Кажется, я пришел вовремя, - сказал он.
Изабелла отвела взгляд.
- Я не могу. – Она отстранилась. Ее мысли пришли в еще больший беспорядок, чем раньше.
- Ты совсем не та молодая девушка, которая вошла в тот день в мою церковь, - грустно сказал монах. – Женщина никогда не будет колебаться в подобной ситуации. Она всегда знает, что правильно, а что нет.
- Вы представляете мир как черный и белый, хотя на самом деле это не так. Он серый и перемешанный. Мне хотелось бы наивно верить, что это не так. Но я не могу. Алан Мур представляет угрозу большую, чем вы можете себе представить.
Николас сжал губы.
- Ты держишь в своих руках жизнь человека. Я хочу помочь тебе отбросить сомнения – дать понять, что ты совершишь поступок, который всю жизнь будет преследовать тебя. – Отец Николас не потерял ни дружеского тона, не терпения. Он просто говорил, не повышая голоса.
Изабелла от стыда отвела взгляд. Она подумала, что должна принять решение до возвращения Эдварда, чтобы ему не пришлось стоять перед тем же выбором.
- Я вижу, что тебе не нравится твой выбор. Уже одно это показывает, что он неверен.
- Это решение Фоукса, - прошептала девушка. – Это его выбор, а не мой.
- Но ты соглашаешься с ним, - ответил Николас. Изабелла колебалась и некоторое время молчала.
- Да, это неправильно, отец. Я признаю это. – Она изо всех сил старалась не сломаться перед ним.
- Именно перед лицом таких решений и определяется, кто мы такие, - сказал Николас.
Изабелла долго молчала. Она позволила Роще Ворона успокоить ее легким мягким ветром, развевающим ее распущенные волосы. Она опустила плечи к земле, словно гравитация давила на нее сильнее обычного. Но это была не гравитация. Только тяжесть решения отягощала ее душу.
- Я хочу исповедаться, - наконец, сказала она. Может быть, раскрытие ее грехов сможет очистить ее взбудораженный ум, и она увидит другой выход. Николас спокойно кивнул. Его присутствие так же утешало, как восход солнца ранним утром.
- Я пыталась смириться со своим поступками за последние несколько месяцев, - прошептала она. Монах спокойно слушал ее. Изабелла начинала чувствовать себя лучше, рассказывая ему все. Она посмотрела на священника, боясь, что он осудит ее после следующих слов.
- Я убила человека.
Она ожидала, что он с отвращением отвернется и будет смотреть на ее сверху вниз. Но в глазах Николаса была только грусть.
- Я пыталась забыть про это. Но не жалею о своем решении, и это больше всего пугает меня. Я боюсь, что это изменило меня навсегда, - призналась Изабелла. Впервые Николас услышал ноту страха в ее голосе.
- Кто он был?
- Лорд Оскар Браун, - прошептала Изабелла. – И я убила его, потому что узнала, что он причастен к смерти моего отца. Я убила его из чистой ненависти и мести.
Она странно чувствовала себя, раскрывая такие откровенные секреты человеку, которого почти не знала. Она не делилась своими опасениями ни с Эдвардом, ни с матерью, ни с Элис. но сейчас по странной иронии судьбы рассказывала все священнику, которого видела второй раз в жизни.
- Месть омрачила твои суждения. Она происходит из боли, обрушившейся на нас. Многие идут по твоему пути и не сходят с него без малейших угрызений совести. Но я вижу, что она мучает тебя, даже если ты не признаешь этого. И теперь, оказавшись в подобной ситуации, внутри тебя возникла битва желания и совести.
Изабелле показалось, что отец Николас делится с ней личным опытом. Она подняла глаза, чтобы встретиться с его ласковым взглядом, и задалась вопросом, что видит в нем. Эхо боли скрывалось в карих глубинах.
- Есть причина, по которой я надел рясу, - признался Николас. – Мы все должны искупать свои грехи.
- Вас тоже коснулась эта боль?
Он кивнул.
- И она научила меня тому, что самый быстрый выход никогда не бывает самым легким. Казнь Алана Мура сейчас кажется очевидным и быстрым решением. Но впоследствии вы пожалеете об этом.
- Но его хочет казнить Фоукс, - начала Изабелла. – Есть много деталей, о которых я не могу рассказать. Если проблему мистера Мура не решить, она может разрушить жизнь многих.
- Если не ошибаюсь, Мур видел или слышал то, чего не должен был, - сказал Николас.
- Откуда вы знаете?
- Потому что с тех пор оно мучает его. Его сон превратился в сплошные кошмары. Он не может обрести мир во сне, и не может обрести мир в бодрствующем состоянии. Его осуждают здесь все, и он мучается точно так же, как мучают его кошмары во сне. Алан сталкивается с последствиями своих грехов.
- Мне хотелось бы верить, что мистер Мур не сбежит и не расскажет о том, что видел. Но если этот мир что-то и доказал мне – так это то, что в нем больше злости и ненависти, чем я могу представить. Я не могу доверять предателю, который знает такой важный секрет.
- То, что сделано, нельзя отменить, - сказал Николас. – Возможно, тебе следует поговорить с тем, кого собираются казнить, прежде чем принимать окончательное решение. Отказ не даст тебе нужных ответов. Мы все думаем, что имеем право судить тех, кто допустил ошибки. Но такие, как Алан, еще могут удивить нас, - дал Николас последний совет, прежде чем оставить Изабеллу одну наедине с ее мыслями.