Глава 9
6 июля 1520 г. - Роща Ворона

Каждая унция его тела требовала отправиться к Изабелле, но Эдвард ушел на кухню по совершенно определенной причине.
Брат Николас был занят. Он чистил морковь и даже не поднял голову, когда вошел человек в маске, потому что уже знал, кто это. Длинная тень, закрывшая вход, четко свидетельствовала о приходе генерала Каллена.
- Ты хочешь, чтобы я благословил тебя перед уходом в бой? – спросил Николас, откладывая в сторону нож и вытирая руки. Многие люди обычно приходят к вере, когда в их жизни наступает критический момент. Но он удивился, потому что Каллен явно был не из таких.
- Я пришел сказать, что согласен на ваши условия, - быстро сказал Эдвард. Несмотря на то, что Каллен пытался быть вежливым, его голос превратился в обычное рычание. Николас невольно отступил. Его брови поднялись, и некоторое время он растерянно соображал, о чем говорит генерал.
- Вы хотите жениться сейчас? – воскликнул монах.
Человек в маске опустил голову.
- Нет, не сейчас. Когда я вернусь. Не знаю, когда или если это произойдет. Но я больше не хочу откладывать. Я хочу жениться на Изабелле Свон после возвращения из боя, и чтобы это прошло должным образом.
Монах отрешенно кивнул.
- Вы хотите провести церемонию в Роще Ворона?
- У меня нет никаких возражений против леса, - ответил Эдвард. – Согласитесь ли вы на это? Тогда в день моего возвращения мы проведем церемонию.
- Вы нашли свидетелей?
- Джейкоб Блэк и Карлайл Челд.
Николас кивнул.
- И вы готовы снять маску, когда придет время?
- Только если я получу вашу клятву, что вы никому не расскажете об этом.
- Генерал, - нахмурился Николас, - я заберу все, что находится под этой маской, с собой в могилу, - серьезно проговорил он.
Кивок подтвердил, что Эдвард принял его клятву. Как только Эдвард вернется, они начнут быструю подготовку.
- Поговорите с Джейкобом Блэком, чтобы найти место для церемонии. Он знает лес лучше, чем большинство в лагере. – С этими словами Эдвард ушел. Ему еще требовалось поговорить с Элис.

6 июля 1520 года - Хейс

С того времени, как они покинули Адельтон-холл, Хейс изменился. Люди выглядели подавленными, все вокруг было темным и серым. Элис спряталась в тени здания, завидев патруль на улицах. Лорд Куинн выполнял приказы королевы.
Но у Элис было задание, и она была твердо намерена справиться с ним. Ей нужно было найти платье до возвращения генерала Каллена. Вначале она не понимала, чего от нее хотят. Но когда Эдвард сунул мешочек с монетами в ее ладонь и велел купить подходящее платье для Изабеллы, она вдруг все поняла.
И Элис найдет лучшее платье, которое только существует в Англоа. И если ей придется отдать за это жизнь – она пойдет на это.
Она, не колеблясь, отправилась в Хейс в тот же день, когда мужчины покинули лагерь. Уже к вечеру она спряталась в доме своих друзей, которые не задали ей никаких вопросов. Они не хотели вмешиваться. Элис только спросила у них адрес швеи. Возможно, Эдварда устроило бы и готовое платье. Но что мужчины понимают в таких вещах? У Изабеллы должно быть лучшее платье. Она заслужила это. Ей дали несколько адресов, и Элис обошла всех, но осталась недовольной увиденным.
Пока не пришла по последнему адресу.
Старое обветшалое здание на окраине, в окнах которого виднелись разноцветные ткани и суетящиеся женщины. На нее почти не обратили внимания. Все были заняты своим делом и шили прямо здесь, не прячась в дальних комнатах.
- Вы принесли византийский шелк? – с итальянским акцентом весело спросил ее женский голос. Элис вздрогнула и раскрыла глаза, узнав его. Только одна женщина могла так говорить.
Антония Котичелли.
Это действительно была она. рыжие волосы с серебряными прядями выделялись на фоне тафты и парчи. Ее собственное платье было безвкусным и ярким, как всегда. Невысокая женщина слишком любила украшения и яркие цвета. Ее руки активно жестикулировали, когда итальянка говорила. И она с первого взгляда узнала Элис. опознав в ней служанку Изабеллы Свон.
- Cara! – воскликнула она, подбегая к двери. - Что ты здесь делаешь? – Она вытянула шею, выглядывая за окно. – Твоя донна здесь? – уточнила она, решив, что к ней пришла сама леди Свон.
- Что ты здесь делаешь? – не могла не спросить Элис. – Я считала, что ты осталась в Уэсспорте?
- Ба! – с отвращением воскликнула Антония. Женщины в мастерской продолжали суетиться. – Я никогда не вернусь в этот отвратительный город. Я все еще чувствую запах крови, когда закрываю глаза. Мне не нравятся эти воспоминания. Я ушла, как и многие другие.
- И из всех мест ты выбрала Колдвик? – в замешательстве спросила Элис.
- Si, Колдвик, - засмеялась Антония. – Я была и в других городах и как только начинала приобретать известность, меня выкидывали оттуда конкуренты. Мне приходилось держаться в тени, а это плохо для заработка! – драматично подняла она руки. – Но в Колдвике такого не произошло, и я решила остаться здесь. Горожане очень добры ко мне, и я улучшаю их чувство моды, - довольным тоном добавила она.
Элис схватила ее за платье. Это было прекрасно. Как раз то, что ей требовалось.
- Мне нужно поговорить с вами, синьора, - попросила она со всей вежливостью, которую смогла собрать. Брови Антонии выгнулись. Она уже чувствовала, как к ней плывет нечто занимательное. Итальянка жестом предложила девушке следовать за ней в ее рабочую комнату. Тем не менее даже при закрытой двери в нее проникал шум снаружи.
- Тебя послала твоя донна, да? – спросила Антония, садясь за стол. На пол упали кипы документов. Выкройки и недошитая одежда лежали по всей комнате, небрежно сваленные в кучу. На некоторых уже скопилась пыль.
- Изабелла не знает, что я здесь, - тихо сказала Элис, словно боясь, что Антония будет выпытывать у нее местонахождение леди Свон.
Антония явно удивилась.
- Тогда почему ты здесь?
- Зачем приходить к швее, если не за ее услугами? – возразила Элис.
- Тебе нужно платье? – растерянно уточнила итальянка. – Но скажи мне, девочка, что ты будешь делать с моим платьем посередине Рощи Ворона?
- Я не сказала, что платье для меня.
- Так все-таки для Свон! – воскликнула Антония, вскакивая с места. – Я так и знала!
- Пожалуйста, тише! – попросила Элис, успокаивая итальянку. – Будьте осторожны. Никто не должен знать, что платье для леди Свон.
- Моя девочка, разве я не была осторожна, когда шила ей платье в Уэсспорте? Не бойся, мои губы останутся запечатанными.
Элис, успокоившись, села в хрупкое кресло.
- Тогда да, мне нужно платье для ее светлости. Лучшее, какое вы сможете сделать до конца недели.
- Недели? Моя дорогая, ты знаешь, сколько нужно времени, чтобы сшить платье? – Она подошла к окну и посмотрела в него, повернувшись спиной к Элис.
- Я понимаю, что прошу многого. Но если кто-то и сможет сделать это, то только вы, синьора.
- Нет, нет, неделя – это слишком мало. И для чего нужно платье? Какой повод надеть его? Я подозреваю, что сама леди Свон не придет ко мне.
- Она не знает о нем.
- Платье… - продолжила Котичелли. – Для чего оно нужно? – Она задумалась. Платье само по себе может быть нужно по многим причинам. Но не тогда, когда его владелица живет посредине леса, не выходя во внешний мир.
Элис колебалась. Она знала, как хотел Эдвард, чтобы Изабелла оставалась в неведении. Человек в маске не решался даже заикнуться о задуманном.
- Я могу рассчитывать на ваше полное молчание?
- Клянусь всей душой, cara, - с такой убежденностью, такой честностью сказала итальянка, что Элис поверила ей.
- Платье будет свадебным.
Глаза Антонии чуть не выпрыгнули из орбит. Она поперхнулась своей собственной слюной, пытаясь говорить слишком быстро.
- Свадьба? И она не знает? – выкрикнула она. Антония сложила неправильное представление о том, что Изабеллу силой заставляют выйти замуж за Эдварда. Элис поздно осознала это.
- Нет, синьора, вы не так поняли, - поспешно заговорила она. – Мы не заманиваем ее. Она так же хочет брака, как и генерал Каллен. Но они в сложной ситуации. Они слишком долго тянули со свадьбой, очень долго. Поэтому Эдвард решил подготовиться к свадьбе, но ничего не говорить ей, пока не вернется из сражения. Он посчитал, что Изабелла будет только сильнее волноваться.
Антония слегка успокоилась, поняв причину секретности.
- Ясно, - пробормотала она себе. – Милочка, - посмотрела она на Элис. – Это благородная идея, но вы слишком долго тянули. Недели не хватит, чтобы сшить подходящее платье, не вызывая подозрений.
Элис рухнула на колени перед Антонией.
- Пожалуйста, синьора Котичелли. Это не должен быть шедевр. Простое платье, как одно из тех, что носит сейчас миледи. Эдвард знает, что слишком торопится. Но хочет, чтобы по крайней мере что-то было правильным. Тем, что требуется. – Она сунула мешочек с монетами в руку итальянки.
Котичелли покачала головой и не приняла деньги.
- Я не могу взять их, не будучи уверена, что смогу совершить этот подвиг.
- Пожалуйста, - умоляла Элис. Эдвард дал ей поручение, и она обязана была выполнить его. Она не могла подвести его. Не сейчас.
Просьба тронула сердце Антонии. Она с нежностью вспомнила красивую брюнетку.
- Надо же, после всего того, что было, леди Свон настолько сильна в своей решимости выйти замуж за этого мужчину. Мы знали, что он привязан к ней – все слышали, как он бросился в погоню, когда ее похитили. Но я никогда не знала, что их чувства взаимны.
- Это так, и они растут с каждым днем. Вы поможете им, сделав платье, достойное церемонии?
Антония оглядела кабинет и кучу одежды, над которой она работала. Ей бросили вызов. Но это всегда нравилось итальянке – отвечать на брошенный ей вызов.
- Вернись через шесть дней, и увидишь, что у меня получится, cara, - усмехнулась она. ее мысли уже улеглись. Она решила сделать все возможное, чтобы выполнить просьбу. У нее уже появилась идея, настолько странная и необычная, что она могла сработать. Белый цвет заполонил ее мысли, и именно его она хотела применить в платье для Изабеллы.

14 июля – в глубине Рощи Ворона

Эдвард нервно возился с узким воротником своего дублета. Карлайл одолжил ему свою лучшую одежду: темно-синий шелковый дублет и белую рубашку с высоким воротником. Штаны Эдвард оставил свои, обычные черные, но на сапогах появились серебряные пряжки, а меч остался где-то лежать.
- Перестань дергаться, Эдвард, - пробормотал Карлайл. – Из-за тебя и я нервничаю, - усмехнулся он. Николас хмыкнул.
- Боюсь, это просто невозможно выполнить, - со смехом сказал монах.
- Они опаздывают, - прорычал Эдвард, сгибая мышцы под плотным дублетом. Рассвет приближался. С каждой минутой становилось все светлее. Он все так тщательно спланировал, но их опоздание лишило бы его последнего сюрприза.
- Терпение, - заверил его Николас. – Они скоро будут здесь.
Прошло еще немного времени, и они услышали звук копыт двух лошадей, пробивающийся через утреннюю тишину. Платье Изабеллы проявилось в густой тьме, как привидение, охватывая девушку неземным сиянием. Жемчужины в сетке для волос ловили проблески рассвета и мерцали как звезды. Темнота медленно рассеивалась.
Джейкоб помог слезть с лошади Изабелле, и у Эдварда перехватило дыхание при виде девушки. У него пересохло во рту, и впервые в жизни он потерял дар речи. Его сердце забилось сильнее при виде его невесты. На фоне темного леса белое платье Изабеллы выделялось сильнее самого чистого снега, белее крыльев лебедя.
- Время пришло, Изабелла, - прошептал Джейкоб, предлагая ей руку. – Ты позволишь проводить тебя к нему?
Девушка была так поглощена видом Эдварда на поляне, что приняла его руку, даже не посмотрев на нее. Ее взгляд был прикован к ее жениху.
Они в тишине шли по покрытой росой траве. Не в полной тишине. Шелест листьев, вздохи ветра в кроне высоких деревьев, пение распевающихся утром птиц и гудение совы вдалеке – симфония, которая исполняла им серенаду по пути к импровизированному алтарю. Лес дарил ей восхитительную мелодию, простую, неземную, полную света и жизни.
Она шла рядом с Джейкобом, глядя на самого высокого мужчину из троих, встречающих ее. Под маской горели зеленые глаза. Когда-то она пыталась скрыться от их взгляда, когда-то он старался скрыть их от нее. Тень накрывала их обоих. Но теперь, казалось, она рассеялась.
Джейкоб сжал ей руку.
- Дыши, Изабелла, - весело, но успокаивающе прошептал он девушке. Она только сейчас заметила, что задерживала дыхание. И, как только сделала вдох, запах леса, его свежесть заполнила ее ноздри. Духи, не идущие ни в какое сравнение с тем, что мог сотворить человек. Ничто не могло сравниться с богатым запахом и умиротворением, которое возникло в девушке. Шлейф ее платья тянулся по траве, смешивая ее запах со свежестью воздуха.
Подойдя к Эдварду, Джейкоб поцеловал ее руку, встретившись с ней взглядом. Он передал Изабеллу Эдварду, как сделал бы ее отец, будь он жив. Эдвард снял перчатки, невзирая на то, что рядом стоял отец Николас. Он принимал Изабеллу такой, какой он есть, со всей открытостью, которую не проявлял раньше. Изабелла поняла и приняла его поступок. Когда плоть коснулась плоти, искра электричества проскользнула между ними, заполняя тела.
Джейкоб встал рядом с Карлайлом. Пара повернулась к святому отцу, который терпеливо ждал. Он видел нежные чувства между ними, и Изабелла считала себя в полной безопасности в присутствии этих людей. Николас принес с собой библию, небольшую, потрепанную, в дорогом переплете.
- Неважно, что здесь сегодня только пять человек. Я буду относиться к этой церемонии как к любой другой. Этот луг станет нашим собором, а душа этого леса – свидетелем происходящего, - улыбнулся он. мужчины кивнули в ответ. Николас продолжил. Слова, которые были знакомы присутствующим, теперь странно торжественно звучали на поляне, эхом отдаваясь от стволов деревьев.
- Мы собрались сегодня здесь, в доме Церкви, в присутствии служителя Церкви и свидетелей, чтобы сочетать браком этого мужчину и эту женщину, и Господь укрепит его своей священной печатью. – Голос монаха разнесся по поляне, отдаваясь от стволов и перекрывая шелест листьев.
- Пусть ваша любовь всегда будет под Его благословением, чтобы у вас хватило сил вечно сохранять верность друг другу и принять на себя все обязанности семейной жизни, - чистым и приятным голосом говорил Николас. От него исходил отчетливый запах меда. – В присутствии Церкви я прошу вас заявить о своих намерениях и доказать свою правдивость друг другу.
Изабелла чувствовала на себя взгляд Эдварда, прожигающий все, даже окружающий их воздух.
- Эдвард и Изабелла, вы пришли сюда, чтобы вступить в брак, без принуждения, свободно и от чистого сердца? – спросил их Николас, прижимая Библию к сердцу.
- Да, - одновременно ответили Изабелла и Эдвард, даже не посмотрев на монаха. Их взгляды были прикованы друг к другу. Невеста покраснела, чувствуя, как стал интенсивнее взгляд жениха. Каллен слегка сжал ее руку и улыбнулся. Она ощутила тепло в отличие от холодной перчатки, к которой уже привыкла. Его прикосновение было совсем другим. Погрубевшая кожа воина разожгла в ней огонь. Изабелла сжала его ладонь в ответ, глядя в горящие огнем зеленые глаза. Тот же самый огонь разгорался и в девушке.
- Готовы ли вы, следуя путем брака, любить и уважать друг друга, пока не придет ваш последний час?
- Да, - снова ответили они.
Николас повернулся к Эдварду. Наступил час истины.
- Эдвард, готов ли ты обнажиться перед Богом и своей невестой в час демонстрации истины и веры? – спросил он.
- Да, - не колеблясь, ответил Каллен.
- Тогда сними свою маску, - спокойно предложил Николас.
Глаза Изабеллы расширились. Она не была готова к такому и повернулась к Джейкобу с Карлайлом.
- Что? – в страхе и растерянности спросила она. – Эдвард? Ты должен снять маску? – дрожащим голосом переспросила она.
Карлайл и Джейкоб тоже нахмурились. Но они поняли, что это часть ритуала. Обычно фату приподнимала невеста, открывая свое лицо. Эта формальность не касалась жениха. Но тут все было иначе. Согласно законодательству Англоа во время бракосочетания молодожены должны были убирать все, что закрывало их лица. Изабелла совсем забыла про эту часть. Она подумала, что отец Николас проигнорирует ее.
Эдвард взял ее руки в свои, успокаивая ее.
- Мы сочетаемся браком, и все должно быть сделано правильно.
- Но Николас увидит тебя, - прошипела она и повернулась к монаху. – У вас нет совести? Как вы можете требовать, чтобы он снял маску? Как вы можете ставить ему такой ультиматум? – Отчаяние росло в ней с каждой секундой.
Николас нахмурился, понимая, что она только защищает Эдварда.
- Я не вынуждаю его, леди Свон. Но мы должны выполнить эту формальность, чтобы брак был признан состоявшимся. Уверяю вас, я никогда не буду судить его по тому, что увижу. Так же, как и вы, я могу заглянуть за маску и вижу то, кем на самом деле является этот человек. Я все так же буду уважать и любить его, невзирая на то, кем он является. Я поклялся на кресте перед Богом и Калленом, что никогда не расскажу никому о том, что видел сегодня утром.
- Мы уже говорили с ним об этом, - прошептал Эдвард на ухо Изабелле. – Не бойся, Белла, - улыбнулся он. Она успокоилась. Изабелла полностью доверяла ему, полагая, что он знает, что лучше. Но ее сердце продолжало ускоренно биться в груди. Церемония продолжилась.
- Тогда, сэр Каллен, я повторяю свою просьбу. Готовы ли вы предстать перед Богом и своей невестой в демонстрации истины и веры?
Взгляд Эдварда не покидал Изабеллы. Не колеблясь, Каллен твердо произнес:
- Да.
- Пожалуйста, снимите маску.
Его руки отпустили ее ладони. Их тепло сменилось утренним холодком. Изабелла приоткрыла губы, глядя на него. Все не сводили взгляда с Эдварда. Он медленно потянулся к кожаным шнуркам и развязал их. Шептал ветер, пели птицы, где-то в глубине леса треснула ветка. Солнце уже почти коснулось горизонта, и всего через несколько минут золотые лучи упадут на лес.
Эдвард, облегченно выдохнув, стянул кожаную маску с лица. Изабелла вновь увидела его перед собой – то идеальное лицо, которое она еще пока никак не могла связать с человеком, которого любила всей душой. Длинные волосы упали на лоб. Подбородок был прикрыт щетиной. Эдвард убрал бронзовые пряди с лица и передал маску Джейкобу. Его друзья еще не привыкли к его виду, потому что видели его без маски только во второй раз.
А Николас? Эдвард все еще не поворачивался к нему. Монах видел только профиль неприкрытого лица и не мог понять, почему так требовалась маска. Но проходило время, и Николас все больше проникался этим знанием. Если это откровение нервировало, пугало или удивляло его, святой отец не показывал этого. Но его руки крепче сжимали библию.
- Поскольку вы намерены вступить в освященный церковью брак, соедините правые руки и объявите о своем согласии перед Богом и его Церковью, - произнес он. Его голос слегка дрогнул, но монах приложил все усилия, чтобы укрепить его. Он кашлянул и глубоко вздохнул, когда Изабелла и Эдвард соединили руки, крепко сжимая их. Тепло согревало их кожу и проникало внутрь.
Николас максимально четким голосом произнес, хотя его руки подрагивали.
- Эдвард может начать, - сказал он. Каллен повернулся к нему лицом. Монах пошатнулся. Уголки его рта опустились, на висках повисли капли пота. Но он не высказал своих мыслей, сдержав их внутри, и только улыбнулся.
Эдвард с непоколебимой решимостью повернулся к Изабелле.
- Я, Уильям Филипп Валуа Фелл, беру тебя, Изабелла Свон, в свои законные жены, чтобы жить с тобой с этого дня в печали и радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас.
- Уильям Фелл? - прошептал Николас. Цвет стек с его лица. Он выронил Библию. – Фелл? – повторил он.
Изабелла тоже растерялась. Эдвард почувствовал необходимость объясниться.
- Эдвард Каллен может существовать для публики, Изабелла. Но в глазах Бога и закона это придуманное мною имя никогда не было признано Церковью. Я не был крещен как Эдвард Каллен. И я хочу, чтобы ты носила мое настоящее имя. Мы и так сделали огромный шаг, - сказал он, глядя на Николаса. – Следует идти по этому пути до конца.
Изабелла кивнула, слабо улыбнувшись. Неважно, какое имя он назвал. Это один и тот же человек. Станет она леди Каллен или же леди Фелл – неважно. Только их союз имеет значение.
Они посмотрели на Николаса в ожидании продолжения. Ему потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя, но он преодолел первоначальный шок.
- Леди Свон может продолжать, - прошептал он.
- Я, Изабелла Свон, беру тебя, Уильям Филипп Валуа Фелл, в свои законные мужья, чтобы жить с тобой с этого дня в печали и радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас, - проговорила она, улыбнувшись.
Карлайл вышел вперед. Кольца они не успели приготовить. Вместо них в знак их союза вокруг пальцев завязали белые нитки.
- Будем считать, что это настоящие кольца, пока у вас не появятся настоящие, - согласился Николас. – Пусть Господь благословит эти кольца, - торжественно произнес он, пока Эдвард оборачивал нитку вокруг пальца Изабеллы, - которыми вы обменялись в знак вашей любви и верности. – Изабелла завязала нитку вокруг пальца Эдварда.
Закончив, они повернулись к монаху.
- Аминь, - хором проговорили все. С этим завершающим словом все в лесу стихло. Как раз в этот момент солнце вышло из-за горизонта. Его лучи пробили лесную крышу и размыли таинственное сапфировое сияние, прогоняя ночь. Солнце осияло пару, согревая их неземным светом. Изабелла улыбнулась. Ее рука все еще сжимала ладонь Эдварда. Шелковая нить напоминала, что они только что поженились. Ее шоколадные глаза притянулись к его зеленым. Они забыли обо всем вокруг, будучи поглощенными друг другом.
Карлайл позволил себе прервать их загипнотизированное состояние, протянув Эдварду его маску.
- Мы должны вернуться в лагерь, - прошептал он, боясь, что более громкий голос нарушит покой Рощи Ворона. Молодожены посмотрели на пустые глазницы маски, а потом друг на друга. Николас все это время смотрел на Эдварда, приоткрыв рот, словно бы хотел что-то сказать.
Эдвард взял маску и натянул ее. Уильям Фелл снова исчез под кожей Эдварда Каллена. Он предложил руку Изабелле.
- Прошу вас, леди Фелл, - с усмешкой сказал он.
- С удовольствием, сэр Каллен, - ответила она, принимая ее. Он подвел ее к лошадям, помог сесть, и пара скрылась за деревьями.
- Он случайно никак не связан с Филиппом Феллом? – Николас запнулся и поднял библию с земли.
Карлайл повернулся к нему.
- Святой отец, вам лучше не задумываться над тем, что вы видели и слышали сегодня утром, - предупредил он. Николас понимал необходимость держать тайну маски в секрете. У Эдварда Каллена не было изуродованного лица. Он был невероятно похож на давно умершего человека. Неудивительно, что Алан Мур думал, что видел призрака. Неудивительно, что он ставил под сомнение свое здравомыслие. Николас не мог понять, как Каллену удалось так долго держать это в тайне. Но он понимал, что если Виктория узнает о нем, то жить Эдварду останется недолго.
Когда они вернулись в лагерь, солнце уже низко висело в небе. Лагерь уже начал просыпаться, но возле палатки Изабеллы было так же тихо, как на кладбище. Это вполне устраивало пару. Эдвард повел жену в палатку. Ее сердцебиение ускорилось. Она понимала, что будет дальше. Конечно, они уже несколько раз опасно близко подходили к этой грани, но никогда еще она не была нарушена. Однако теперь это было целью Эдварда, и Изабелла не могла не нервничать.
Он закрыл полог палатки и повернулся к ней. Изабелла неосознанно отстранилась. Эдвард не двигался, просто глядя на нее. Девушка понимала, что с ним она в полной безопасности, она могла доверять ему. И, когда Эдвард заметил это понимание в ее глазах, то приблизился. Его губы медленно нашли ее, и он поцеловал ее с нежностью, которую она еще не видела от него. Изабелла вздохнула, расслабляясь в его объятиях. Он прижимал ее к себе, не желая отпускать. Нежные поцелуи становились все более страстными. Бордовый пояс платья девушки полетел в сторону. Изабелла позволяла ему делать все что угодно, дрожа при каждом его прикосновении. Их близость действовала на нее, затягивая в странную дымку. Внутри нее росли незнакомые ощущения, и она даже не заметила, как они оказались совершенно обнаженными. Кожа касалась кожи, но Изабелле требовалось больше, как и Эдварду. Мужская ладонь без перчатки скользила по коже девушки, вызывая у нее дрожь.
Рука Изабеллы легла на лицо Эдварда, обхватывая его пальцами. Большой палец скользнул по его губам. Эдвард хрипло зарычал, притягивая ее к себе еще более яростно и страстно, чем прежде. В них обоих рос и пульсировал жар.
Они с трудом разорвали поцелуй, задыхаясь и ловя воздух ноющими легкими. В стороне стояла кровать, так и приглашая лечь на нее.
- Белла, - прошептал Эдвард в волосы девушки, с которых давно была снята сетка, и каштановые волосы рассыпались по спине. В одно мгновение Изабелла оказалась прижатой к матрасу, а он лежал на ней, щитом закрывая от всего мира. Она лежала под ним, такая нежная и привлекательная. В ней росло что-то глубокое, первозданное, которое она уже чувствовала раньше, но никогда так сильно. Холодный утренний воздух окутывал их тела, но из-за жарких объятий они не чувствовали этого.
Изабелла покраснела, услышав свой собственный стон. Но это, казалось, только распаляло Эдварда. Ее тянуло в его объятия, в его жар. Руки Изабеллы гладили его тело, ощупывали напряженные мышцы спины, шрамы на коже, ощущали жар под ней.
А потом в ее голове вспыхнул страх. Воспоминания о случившемся на корабле Брауна захватили ее разум и взяли над ней верх. На ней уже лежал не Эдвард, а тот мерзавец, который пытался ее изнасиловать. Девушка испугалась и задрожала. Эдвард, нахмурившись, попытался отстраниться. Но она напомнила себе, что это Эдвард – ее Эдвард. Ее руки скользнули по его груди, губы приоткрылись, в глазах загорелся огонь желания. Он увидел силу ее желания. Изабелла хотела его – хотела так, как никогда раньше.
Ее сердце колотилось, ноги раздвинулись в ожидании. Все в ней пульсировало, и она дрожала в ожидании прикосновения. Эдвард поцеловал ее, шепча слова любви, слова утешения. Когда-то она боялась их союза, считая его противоестественным. Когда-то она боялась его. Когда-то она считала, что может истечь кровью.
Но сейчас она считала, что все, что происходит между ними – это самая лучшая вещь на свете. То, что она принимает и готова исполнить.
- Я доверяю тебе, Эдвард, - прошептала она. Улыбка раздвинула его губы, прядь темных волос упала на глаза, придавая игривое выражение. Он выглядел невероятно красивым. Ее сердце чуть не взорвалось. Она откинула назад прядь волос, и Эдвард медленно, с большой осторожностью вошел в нее. Изабелла вскрикнула, неосознанно пытаясь оттолкнуть его. Эдвард остановился, колеблясь.
Ей было больно. Она чувствовала, как он растягивает ее, как заполняет ее полностью и даже за пределами ее возможностей. Но она не возражала.
- Не останавливайся, - выдохнула она. Эдвард поцеловал ее, позволяя приспособиться к нему, прежде чем продолжить медленно двигаться, стараясь не причинять ей боль. Изабелла расслабилась и проигнорировала резкую боль, когда он прорвал ее плеву. Он полностью вошел в нее, и она успокоилась. Их сердца бились воедино, тела слились в одно. Почувствовав, что она привыкла, Эдвард начал двигаться сильнее. Молодая женщина позволила ему целовать себя, отвечая тем же. Она больше не понимала, где верх и где низ, где они находятся и сколько сейчас времени. Существовали только он и его объятия. Ритм становился все быстрее и быстрее, и вскоре Эдвард напрягся, достигнув кульминации. Она обнимала его, ощущая в себе пульсации их первого соединения. Эдвард крепко обнимал ее в ответ.
Изабелла представляла, что теперь станет другой – что она, наконец, во всех смыслах превратится в настоящую женщину. Она ощущала счастье и чувство выполненного долга. Ей повезло, что ее избранник любит и уважает ее до такой степени, что медленно и нежно обращался с ней. Жар их любви не желал уходить. Изабелла не желала расставаться с Эдвардом, пока еще нет. Она с радостью слушала, как бьется его сердце, как застревает дыхание в горле, как он шепчет ей на ухо нежности, играя с локоном ее волос.
Они отдыхали в объятиях друг друга. Шли минуты, лагерь медленно оживал. Тем не менее возле их палатки никто не появлялся. Изабелла подозревала, что к этому имеют отношение Джейкоб, Карлайл и Элис. Им дали несколько часов, чтобы побыть в обществе друг друга.
Рука Эдварда медленно скользнула ниже ее талии. Жар, который Изабелла чувствовала раньше, вернулся с новой силой. Их взгляды встретились. Она с интересом ждала, что он будет делать, и его улыбка только разжигала любопытство. Его рука легла на ее бедро. Изабелла вздрогнула, ощутив его прикосновение. Волоски на ее коже встали дыбом, когда его пальцы оказались там, где еще никто и никогда не прикасался к ней. Странное чувство появилось в ней, чувство, подобному которого она еще никогда не испытывала, но оно доставляло ей удовольствие. Эдвард продолжал свои действия, и жаркая пульсация только усиливалась. Изабелла застонала, теряя себя в нахлынувших ощущениях. Экстаз усиливался, Эдвард не останавливался, и, наконец, она перешла край, и все в ней взорвалось.
Она не могла сдержать громкого крика, выгибаясь и запрокинув голову. Эдвард обнимал ее, позволяя насладиться новыми ощущениями. Изабеллу словно бы пронзили острые ощущения, шокировали ее, но она только приветствовала происходящий с ней хаос. Прошло несколько минут, прежде чем она пришла в себя и успокоилась. Она никогда не думала, что такое вообще возможно. Заметив, как пристально смотрит на нее муж, Изабелла покраснела.
- Что это было? – тихо и смущенно спросила она. Алый оттенок с щек сбежал на шею и уши. Дыхание с трудом приходило в норму, как и сердцебиение. Казалось, Эдвард более опытен, чем позволял считать.
Ухмылка Эдварда стала шире.
- Это только подтвердило, что ты – моя, - прошептал он. Вибрация его голоса вызвала дрожь в ее теле. Она смотрела на него – на своего мужа.
- Я даже не знала… - Изабелла замолчала. – Ты сделал меня своей, - выдохнула она.
- Ты сделала меня своим, - в ответ проговорил он. Она завладела им всеми возможными способами. Он убрал локон с ее лица. – Ты сама не понимаешь, но в твоих губах великая сила. Каждое твое прикосновение завораживает меня. Ты притягиваешь меня к себе, и я - весь твой, прошептал он. Изабелла никогда еще не слышала от него таких слов любви.
- И так было с дня нашей первой встречи? – спросила она, проводя пальцем по его нижней губе.
- Когда я увидел тебя в тронном зале, такую решительную и гордую, то был заворожен твоей красотой. Но, увидев женщину в тебе, понял все.
- Понял что?
- Что я люблю тебя, Белла.
Его зеленые глаза не отрывались от ее карих. Он раскрыл себя перед ней, став уязвимым, признавшись в том, что так долго пытался в себе подавить и игнорировать. Но теперь приветствовал это.
Они словно бы оказались в раю. Ни одно другое место и мгновение на земле не могло бы сравниться со здесь и сейчас. Несколько минут они наслаждались друг другом.
- Я тоже люблю тебя, - тихо сказала Белла чуть погодя. Потому что она поняла это задолго до Эдварда.

***

Когда Эдвард Каллен вошел тем утром в палатку штаба, всем показалось, что в нем что-то изменилось. Никто не мог понять, что именно, кроме Карлайла, который, естественно, знал обо всем.
Все встали, приветствуя вошедшую Розали.
- Адельтон-холл, - сразу перешла она к делу. – Что вы предлагаете?
- Его стены защищает лорд Куинн, и у него ограниченные ресурсы. Думаю, мы можем захватить его, ваше королевское высочество, - сказал Атар. – В Хейсе есть добровольцы, которые присоединятся к нам из верности к имени Свон.
- Тогда мы отправляемся туда?
- До того, как закончится неделя. Если замок будет наш, то нас поддержат другие лорды. К нам присоединятся лорды Сороссы и Колдвика, и тогда мы объединим весь юг. У нас появится настоящая армия, - нетерпеливо добавил Фоукс.
- Тогда генералы Фоукс и Каллен, собирайте людей. Мы пойдем на Хейс и Адельтон-холл, родину моих предков, - сказала принцесса. – Будем надеяться, что осада не продлится долго.
- Будем надеяться, что мы вообще обойдемся без осады, - заметил Эдвард. – Замок охраняет небольшое количество солдат, а я и Карлайл хорошо знаем его изнутри, - добавил он, откидываясь на спинку стула и разглядывая советников.
Совет закончился. Все осознали, что впереди ждет новое сражение. Но атмосфера вокруг была уже не такой тяжелой, как раньше. Многие готовы были присоединиться к ним и ждали у границы леса, пока Адельтон еще не был взят.
Солдаты в Роще Ворона готовились к тому, что ждет их за пределами леса.
Карлайл и Джейкоб обсуждали стратегические позиции, на которых стоит разместить разведчиков, когда все уйдут на юг. Они сидели в отдалении от остальных, пока люди собирались в бой. Джейкоб заметил, как к ним приближается отец Николас.
- Кажется, у нас проблемы, - прошептал Джейкоб, показывая на монаха. Карлайл тоже посмотрел на мужчину в рясе, на лице которого было мрачное выражение.
Толстяк, подбородок которого подрагивал при каждом шаге, неуклонно приближался к ним. На его висках показались капли пота. Он встал перед ними, оглядевшись, чтобы никто не услышал их разговора.
- Что привело вас к нам, отец? – осторожно спросил Карлайл.
- Я могу поговорить только с Богом или с вами, но решил пойти к тем, кто может ответить мне.
- Об Эдварде, - вздохнул Джейкоб.
- Вы были на свадьбе, - прошептал Николас, наклонившись. – Вы знали. – Мужчины молча повернулись к нему. Николас подошел ближе к ним.
- Я не хочу беспокоить лорда Каллена или его жену своими мыслями и сомнениями по этому поводу.
- Вы узнали огромную тайну, отец. Вам придется принимать его таким, какой он есть.
- Вы ошибаетесь. Я никогда бы не осудил Эдварда за то, что он скрывает. Но это беспокоит меня, - проговорил Николас. – Игра, в которую он играет, более опасна, чем вы все можете себе представить.
- Это не игра, отец, - нахмурился Джейкоб.
– У него никогда не было выбора. Король Джаспер силой заставил его остаться в Англоа после окончания войны с Англией. Эдвард настаивал на своем уходе, - пояснил Карлайл.
- Он вообще не должен был появляться здесь. Если сейчас его обнаружат, то его мотивы будут поставлены под сомнения. Вот поэтому я искал вас.
- Что вы имеете в виду, отец? – уточнили мужчины.
Николас сел рядом с ними и огляделся. Он устал после бессонной ночи. Его не беспокоило то, что он видел – скорее, был тронут доверием Каллена.
- Все будут думать, что Эдвард Каллен - Уильям Фелл вернулся в Англоа в маске, чтобы вернуть себе трон. Каждое его действие будет рассматриваться как еще один шаг к короне.
- Это нелепо, - хмыкнул Джейкоб. – Кто поверит в эту чушь?
Карлайл, однако, понимал, о чем говорит монах. Он тоже представлял себе подобную картину.
- Считать, что Эдвард стал солдатом в маске, чтобы дождаться подходящего момента и завоевать трон? – выплюнул Джейкоб. – Никогда.
- Он не хочет этого? – уточнил Николас, не удивившись словам мужчины.
- Конечно, нет. Иначе с какой бы стати он носил эту ужасную маску?
- Тогда слушайте меня внимательно, Джейкоб и Карлайл, и расскажите об этом Эдварду Каллену. Он никогда не сможет снять маску и предстать тем, кто он есть. Это только вызовет враждебное отношение к нему и приведет к его смерти.
- Не думаю, что лорды будут настолько суровы с ним, - нахмурился Карлайл.
- Не лорды, - согласился Николас. – Люди, простые люди видят все в другом свете. Сейчас они идеализируют его. Он один из них. Если когда-нибудь выяснится, что Эдвард Каллен – это замаскированный принц, то они почувствуют себя обманутыми. Человек, который достиг вершины, начиная с самого низа, без родословной, выходец из ниоткуда, вселяет в них надежду.
- Он никогда не снимет маску, - заверил монаха Карлайл, вздрогнувший от зловещего тона святого отца. Если секрет Эдварда будет раскрыт, то Виктория использует его против них и потопит и Розали. – Он сам понимает это.
- Я присоединился к ее королевскому высочеству, из-за того, что она выступает против тирании ее сестры. Я восхищаюсь Эдвардом за то, что он сделал. И, как многие другие, в том числе из-за того, что он простой человек. Он доказал, что любой может быть великим. Неважно, что он был рожден в королевской семье. То, что ему удалось сделать в этой маске, впечатляет. И многие думают так же, как и я. Но если они узнают его истинное происхождение, его истинное лицо – мы потеряем сторонников и получим врагов. Несомненно, он окажется в опасности. Люди, который почувствуют себя обманутыми, нанесут ему удар. И в опасности окажется леди Изабелла.
- Может быть, вам следует самому сказать ему это, - пробормотал Карлайл. Он не хотел быть носителем плохих новостей.
- Скажите мне честно, прислушается он ко мне?
Карлайл и Джейкоб переглянулись. Джейкоб нерешительно заговорил:
- Я думаю, что он сам это знает, отец Николас. Он всегда знал. И Изабелла тоже понимает это. Вот почему она так защищалась, когда обнаружила, кто такой Алан Мур и что он видел.
- Алан никогда и никому не скажет, - заявил Николас.
- Но вы должны понимать, что человек не всегда может контролировать свои импульсы. Каждый раз при встрече с Эдвардом он пугается так, что это все плохо кончится для нас. Однажды он не выдержит и сбежит, - Карлайл покачал головой. – Если он когда-нибудь узнает, что Эдвард – это живой законный сын Филиппа Фелла и Леоноры Валуа, то мы окажемся в настоящей беде.
- Этого никогда не произойдет, - заявил Николас.
Роща Ворона вздохнула, слыша их разговор. И еще один человек нервно замер неподалеку, открыв рот.
Алан Мур, который выслеживал отца Николаса, полюбопытствовав, куда это идет монах, сел на землю. Он дрожал и потел. Он подозревал, что у Каллена есть связь с Феллом, но никогда не догадывался, что именно такая, что он его законный сын.
Никто не заметил, как он прятался за деревом. Никто не заметил, как он жадно ловил каждое слово. Внезапно все для него обрело смысл. Много смысла. Остался только один вопрос: что он будет делать с такой важной информацией?