Я взяла с собой небольшой блокнот и ручку, чтобы записывать всё, что делаю. Я не ела ничего, что не готовила сама или не видела, как готовят другие. Эдвард, казалось, следил за каждым моим шагом, очевидно, желая убедиться, что мне снова не станет хуже.

Мы приехали в его дом, и я сидела рядом с ним в его кабинете, когда он звонил в компанию перевозок. Он также назначил встречу с адвокатом, чтобы оформить доверенность на Джейн. Он связался с бухгалтером с целью перевести все средства в банк Сиэтла. Последний звонок поступил в Фонд для созыва экстренного Совета директоров.

Я смотрела, как уверенно и профессионально он работает, и мне тяжело было держать свои руки при себе. Наконец, мне стало настолько скучно, что я сообщила Эдварду, что займусь лучше беспорядком на чердаке. Он пошёл вместе со мной, чтобы взглянуть на вещи из своего прошлого, валяющиеся повсюду в беспорядке.

- Мы можем выбросить весь этот хлам на помойку, - предложил он.

- Нет, это ведь твои детские вещи, я хочу их оставить, - покачала я головой.

- Тебе понадобится дня два, чтобы здесь убрать, - заметил он.

- А чем ещё мне заниматься? – я подошла и подняла одну из коробок, когда в дверь позвонили.

- Пойдём, - позвал Эдвард.

- Я займусь уборкой.

- Мы ведь должны всё делать вместе, чтобы понять, что с тобой происходит, - напомнил он.

Я сделала глубокий вдох и поставила коробку, последовав за ним к двери. Это оказалась компания по перевозкам, и мы стали перемещаться из комнаты в комнату, указывая, что нужно упаковать и отправить в Сиэтл. Я понятия не имела, куда поставить своё пианино, но мы обязательно придумаем это.

Мебель перевозить мы не собираясь, решив предложить её Джейн или продать. Нам потребовалось больше двух часов, чтобы всё решить. Когда мы закончили, рабочий спросил нас о содержании чердака и гаража. Мы вошли в гараж, и Эдвард уточнил, смогу ли я доехать самостоятельно до Сиэтла за рулём.

Всё, в самом деле, зависело от моего здоровья на тот момент, поэтому мы, на всякий случай, договорились, что машину можно будет перевезти. Затем мы направились на чердак. Бедняга увидел беспорядок, и его глаза расширились.

- Я собираюсь сама всё упаковать, вам не придётся этого делать, - заверила я.

Он подошёл и немного осмотрелся, а затем покачал головой:

- Я не могу взять это из-за нафталина.

Мы с Эдвардом тупо смотрели на него, не имея ни малейшего понятия, почему он отказывается перевозить коробки с нафталином.

- Нафталин является высокотоксичным веществом, а мы не перевозим токсичных материалов, - заявил он непреклонно.

Моё сердце упало в желудок.

- Как проявляются симптомы отравления? – спросила я мягко.

- Тошнотой, поражением печени, кровью в моче, повреждением эритроцитов...

Я развернулась и выбежала с чердака, через дом во двор, прежде чем сделать ещё один вдох. Я была ошеломлена, осознав, что детские вещи лишили меня возможности иметь детей. Ирония была слишком извращённой, и я упала на колени в слезах.

Вышел Эдвард, и по его лицу было видно, что он изо всех сил борется с яростью. Он стоял передо мной, и каждый раз, когда наши взгляды встречались, его гнев лишь усиливался. Рабочий вышел во двор, взглянул на наши лица и уточнил, всё ли в порядке. Какой забавный вопрос. Как всё может быть в порядке? Мать Эдварда до сих пор причиняет ему боль из своей могилы. Её маниакальная любовь сотворила с нами то, что теперь я не могу иметь от него детей. Я хотела бы, чтобы она увидела, что натворила, но месть ничего бы не исправила.

Наконец, Эдвард обернулся к мужчине и выдохнул:

- Сжечь всё, сжечь дотла.

- Извините, но я не могу этого сделать, - нервно покачал тот головой.

- Ты не можешь, зато я могу, - спокойно кивнул Эдвард, направившись по своему пугающему пути.

Я не хотела его останавливать, желая увидеть, как этот дом горит, подобно Филу. Я хотела наказать дом за то, что он так много отнял у нас. Он забрал наших детей и оставил на груди Эдварда страшный шрам. Он вернул мои ночные кошмары о Филе и охотился на Джейн в темноте.

- Сэр, - позвал рабочий нерешительно, - если вы сожжёте его, то выпустите токсины в воздух, лучше снести всё бульдозером.

Я потянула Эдварда за руку и развернула к себе лицом:

- Давай сбежим отсюда и примем правильное решение. Мы не можем сделать этого сейчас, нам нужно сохранять дистанцию.

Эдвард кивнул и от всего сердца поблагодарил мужчину, который помог нам найти ответ на вопрос, который мы так долго искали, пусть и рассчитывали на другой результат. Мы обещали позвонить, если нам всё ещё нужны будут услуги их компании. Мы подъехали к гостинице, и я позвонила всоему доктору в Сиэтле, чтобы поделиться информацией. Мы договорились о встрече, после чего я опустилась на кровать и разрыдалась в объятиях Эдварда. Он плакал вместе со мной, но когда он попытался извиниться, я остановила его.

- Ты ни в чём не виноват, не извиняйся передо мной, - возразила я. – На самом деле, ты даже спас меня. Если бы ты не настоял, чтобы я спустилась сегодня с тобой, я бы, скорее всего, вновь подверглась воздействию токсинов.

- Я ненавижу этот дом, - сообщил он натянутым голосом, - и ненавижу всё в нём.

- Я хочу домой, - всхлипнула я.

- Хорошо, я посажу тебя на самолёт. Мне нужно встретиться завтра с Советом, поэтому я не могу пока улететь.

- Нет, я хочу остаться с тобой. Я схожу с тобой на встречу, и мы сможем улететь вместе, - возразила я, прижимаясь к нему.

- Мне нужно через час встретиться с Джейн, хочешь поехать со мной или отдохнуть?- уточнил он.

- Я поеду, хочу увидеть её.

Несколько раз я попыталась успокоиться, но каждый раз мои попытки оканчивались новым потоком слёз, поэтому я сдалась.

Мы вошли в адвокатскую контору, и я крепко обняла Джейн.

- Что случилось? – испугалась она, обратив внимание на мои опухшие глаза.

И тут я осознала, что подвергла опасности Джейн, укрыв её тогда на чердаке.

- Джейн, твой грипп... Какие у тебя были симптомы?

- Меня рвало, и... – она понизила голос, - я истекала кровью.

- Кровь была в моче?- уточнила я.

- Да.

- Ты должна пойти к врачу и сказать, что подверглась воздействию токсичных паров нафталина, - в панике велела я.

Джейн рассмеялась, но потом поняла, что я не шучу.

- Я умру? – переспросила она, широко распахнув глаза.

- Нет, но ты должна позвонить доктору. Надеюсь, ты не подверглась серьёзному влиянию.

Эдвард шагнул вперёд и притянул к себе Джейн:

- Прости, что не защитил тебя лучше.

Она закрыла глаза и опустила голову ему на грудь:

- Я так рада, что ты мой брат. Я всегда любила тебя, как брата.

Я посмотрела на него и рассмеялась, вспомнив, как он пытался заставить меня поверить, что она влюблена в него.

Когда пришёл адвокат, мы стали обсуждать с ним активы. Именно тогда я узнала об истинном богатстве Эдварда. Чёрт возьми, он мог бы сравнять с землёй проклятый дом и на его месте возвести особняк. Я поняла, что Эдвард не нуждался в деньгах. Но он никогда не кичился своим богатством и не жил на всю катушку. За это я полюбила его ещё сильней.

Он был щедр по отношению к Джейн и её матери и каждый раз спрашивал моего мнения по поводу того или иного имущества. Дом на острове был подарен Джейн, и он никогда больше уже не вернулся бы в место, так терзавшее его. Он также отписал всё матери Джейн в доме, из которого мы с ним сбежали. Возможно, ей будут приятны воспоминания о том, что Эдвард желал забыть.

Он настаивал на том, чтобы снести дом и построить новый для Джейн и её мамы. Тот, где в своё время будут расти её собственные дети. Когда всё было улажено, мы отправились ужинать. Я наблюдала за тем, как Джейн с Эдвардом общаются, как настоящие брат и сестра. Они вспоминали истории из глубокого детства, что заставляло меня улыбаться.

Мы с Эдвардом заказали вина, а когда Джейн попыталась заказать себе Пепси, он повернулся к официанту и заявил:

- Принесите ей просто воды.

- Я сама в состоянии заказать, - возмутилась она.

- Ты и так употребляешь слишком много кофеина, а то не сможешь уснуть, - покачал он головой.

- Почему это тебя заботит то, как я сплю? Принесите мне Пепси, - обратилась та к официанту.

- Ты прободрствуешь всю ночь, - пробормотал он, и она рассмеялась.

- Помнишь ночь Взбитых сливок? – поинтересовалась она, когда официант удалился.

Он рассмеялся и взглянул на меня:

- Мы тайком съели три банки взбитых сливок. Джейн было так плохо на следующий день, и я спихнул всю вину на неё.

- Не ты, а твоя мама, - Джейн тоже повернулась ко мне, - Эдвард никогда и ни в чём не был виновен. Он был идеальным, - пояснила она, показав пальцами кавычки.

- Это было твоей идеей, - заметил тот.

- Мне было шесть, - возмутилась она. – И, знаешь, твой отец тогда отвёз меня в магазин и позволил выбрать любую игрушку.

Он взял её руку в свою и улыбнулся:

- Я рад, что ты добилась его любви.

Она вдруг посерьёзнела и возразила:

- Эдвард, он безумно любил тебя. Я много раз замечала, как он плачет из-за тебя.

- Спасибо, - негромко ответил он и отхлебнул большой глоток вина, которое как раз принесли.

Мы провели бессонную ночь, и я мечтала оказаться дома в своей постельке. Эдвард выглядел безупречно, когда на следующий день мы отправились на заседание правления. Я толкнула его к стене лифта и поцеловала несколько раз подряд. Когда лифт остановился на нужном этаже, потянул меня обратно в кабину и нажал на кнопку закрытия дверей.

- Ты опоздаешь, - рассмеялась я.

- Я – важная шишка. Я могу приходить так поздно, как мне заблагорассудится, - сообщил он и углубил поцелуй.

Я растаяла, окончательно и бесповоротно влюблённая в него. Когда, в конце концов, мы вышли на нужном этаже, нам пришлось отстраниться друг от друга. Эдвард взял меня за руку и провёл в огромное помещение, полное мужчин и женщин в деловых костюмах, сидящих вокруг внушительного вида стола. Мой взгляд мгновенно сфокусировался на докторе Аро.

Эдвард представил меня, и я опустилась в кресло позади него, тогда как он сел во главе стола. Он сообщил о нашем решении перебраться в Сиэтл и заговорил о том, как это отразится на корпорации. Все активно участвовали в обсуждении, и я не пыталась вмешаться. Всё моё внимание было сосредоточено на Аро, и я пыталась расшифровать каждую его эмоцию.

Он не проявлял ни малейшего признака беспокойства или нервозности по поводу того, как Эдвард собирается управлять корпорацией, проживая в другом городе. В итоге было принято решение изменить Устав таким образом, чтобы Эдвард мог контролировать всё через нового члена, фактически присутствующего на собраниях.

Я устала сидеть и готова была убраться оттуда, когда встречу было решено отложить. Когда члены Совета начали подниматься со своих мест, я направилась к доктору Аро.

- Здравствуйте, мы не виделись со времён благотворительного вечера, - улыбнулась я.

- Рад встрече, я не успел выразить своего восхищения Вашим пением, Элизабет бы оно понравилось.

- Вы хорошо её знали? – уточнила я.

- Только по фонду, я вошёл в Совет, когда она ещё всем здесь управляла.

- У Вас случайно не найдётся визитки? Я бы хотела позвонить Вашему секретарю, Джейн, и спросить её насчёт туфель, которые были на ней в тот вечер, - я пыталась говорить как можно безразличней, но он напрягся и стал нервно озираться. – Да, думаю, это скорее личный вопрос, и мне лучше позвонить ей домой. У Вас есть её номер, или не могли бы Вы назвать мне её фамилию? – продолжила я.

Он схватил меня за руку и потянул в угол комнаты. Я как раз собиралась звать на помощь Эдварда, когда увидела боль в глазах доктора Аро.

- Джейн – не мой секретарь, - признался он.

Я собиралась завопить: «Нет, Шерлок, чёрт возьми!», но он продолжил свою исповедь.

- Джейн – моя дочь, и я боюсь, она пошла по... скользкой дорожке.

- Вы знаете, где она? – уточнила я.

- Нет, я подыскал для неё реабилитационный центр, но она сбежала.

Эдвард подошёл к нам, и я взяла его за руку.

- Дорогой, доктор Аро – отец Джейн.

Увидеть выражение лица Эдварда было бесценно. Сначала он казался шокированным, затем злым и, наконец, глуповатым. Он коротко усмехнулся и покосился на меня. Я хотела выкрикнуть: «Ты бы видел своё лицо, Мейсон», но это было неподходящим временем для злорадства. Мы вернёмся к этому позже.

Я сидела на коленях Эдварда, когда он позвонил детективу по нашему делу. Я слушала, как он в подробностях рассказывает про Джейн и её отца. Нас попросили приехать в участок и пообещали пригласить на беседу доктора Аро.