ЭДВАРД

Я это сделал. Наконец, я рассказал Белле, почему присоединился к Волтури, и о своём плане убить Аро. Я не был уверен, чего ожидать от неё. Возможно, что она почувствует омерзение ко мне, что не захочет больше иметь ничего общего со мной. Очень маленькая часть меня хотела такой реакции. Нуждалась в ней.

Чего я точно не ожидал, что она будет обнимать меня в момент такой постыдной слабости. Сколько прошло с тех пор, как кто-то утешал меня? Очень много, такого не случалось с тех пор, как мама умерла, и уж явно не в последние десять лет. И всё же вот оно, я обнимаю Беллу, слушая биение её сердца и тихий успокаивающий голос.

Именно тогда до меня дошло. Я люблю Беллу.

Где-то посреди всего этого безумия я влюбился в эту женщину. Я понятия не имел, как такое произошло всего за две недели. Но это факт.

А затем меня поразило ещё кое-что. Я должен буду оставить Беллу.

Когда всё это закончится, я доставлю её к отцу, и всё, что мы пережили вместе, будет забыто. Ну, по крайней мере, забыто ею. Я знал, что никогда не забуду. Если бы кто-то сказал мне, что я впервые влюблюсь в пленницу Волтури, я бы рассмеялся от абсурдности подобного заявления. Такое скорее могло произойти в книге или же в фильме. Но не в реальной жизни. Не в моей жизни.

Мне не хватало воздуха. Для меня непереносима сама мысль не быть с Беллой, когда мы уедем отсюда. Нужно бежать. Я должен вырваться из-под её опьяняющего присутствия, прежде чем упаду на пол у её ног, умоляя никогда не оставлять меня. Кое-как мне удалось оторваться от её нежных объятий и, пробормотав какую-то отмазку, покинуть домик.

Увидев искажённое болью лицо Беллы, я едва не передумал, но остался верен своему решению. Вылетев за дверь, я бросился через открытую лужайку к лесу, чтобы не выкинуть какую-нибудь глупость. Я бежал сквозь деревья, не останавливаясь, пока мне не стало казаться, что лёгкие в груди вот-вот взорвутся. Прислонившись к дереву, я хватал ртом воздух, пытаясь отдышаться, и слушая громоподобный стук сердца в ушах. Постепенно сердцебиение пришло в норму, но вот в мыслях по-прежнему царила полная сумятица.

Почему сейчас? Я так много времени провёл, закрывая себя ото всех, как ей удалось прорваться? Стоило догадаться ещё тогда, едва я положил на неё глаз, что это станет проблемой. И теперь я расплачиваюсь за то, что не прислушался к собственным инстинктам, как поступал прежде до встречи с Изабеллой Свон. Я понимал, что никогда бы не позволил, чтобы ей причинили вред, но я должен был просто передать её Джасперу. А вместо этого я привёз её в укромный домик посреди леса. Гениальная идея.

Я убрал волосы, упавшие на лицо, пропустив пальцы сквозь спутанную массу. Мне нужно разработать стратегию. Способ протянуть следующую неделю и при этом не привязаться к ней ещё больше. Я должен найти действенный способ оттолкнуть от себя Беллу, чтобы она перестала смотреть на меня так, как смотрит сейчас. Взглядом, который пронзал меня насквозь, обнажая душу. С таким же успехом я мог просто вскрыть себе грудную клетку и протянуть ей моё всё ещё бьющееся сердце.

Я медленно поплёлся обратно к домику, посматривая на небо сквозь кроны деревьев, чтобы сориентироваться по звёздам. И конечно, блестящая россыпь огоньков напомнила мне о Белле и о ночи, когда мы любовались звёздами. Смогу ли я теперь спокойно смотреть на ночное небо и при этом не видеть её лицо? Сомневаюсь.

Я бесцельно бродил вокруг домика, сохраняя определённую дистанцию. Я понимал, что внутри Белла в безопасности, но мне становилось не по себе, если она оставалась совсем без защиты. Я обошёл дом с другой стороны, наблюдая, как в её спальне загорелся свет. После того, как она легла спать, я сидел под деревом ещё час и просто ждал. Я решил, что безопасней вернуться, когда не будет угрозы столкнуться с ней.

Приблизившись к входной двери, я тихо прокрался внутрь. Как я и рассчитывал, Белла не дожидалась меня. Я хотел бы почувствовать облегчение, но не чувствовал. Вместо этого я ощутил пустоту и одиночество. Приблизившись к её двери, я опустил на неё руки и прислонился лбом к гладкой поверхности.

- Прости меня, - тихо произнёс я. Ответом мне послужила тишина, поэтому, развернувшись, я направился в свою спальню.

Я знал, что должен делать. Будет не просто – на самом деле это будет, пожалуй, самое трудное, что я делал в своей жизни – но это необходимо. Я должен буду держать Беллу на расстоянии вытянутой руки всё оставшееся нам время.

----

В эту ночь сон обошёл меня стороной. Я лежал в постели, закинув руки за голову, и просто пялился в потолок. Я вновь и вновь прокручивал в голове свой разговор с Беллой. Она хоть понимала, что значило моё признание? Что я фактически отказался от своего плана убить Аро, чтобы вытащить её из его грязных лап? Не думаю, что она сложила кусочки мозаики воедино. Я сам с трудом их складываю.

Я метался и ворочался несколько часов, прежде чем поднялся с постели. Я понимал, что оставаться с Беллой в доме будет слишком сложно, поэтому решил обследовать лес, дабы убедиться, что никто не ищет или же не нашёл нас. Вполне возможно, что Волтури каким-то образом прознали про этот участок земли. Мой отец хорошо замёл следы, но думаю, не стоит недооценивать Аро. Нахождение здесь породило ложное ощущение безопасности. Мы всего лишь в крошечном мыльном пузыре мира и спокойствия, который может лопнуть в любую минуту.

Как можно тише я покинул свою комнату и направился в душ. На обратном пути я бросил взгляд на спальню Беллы, её дверь оставалась закрытой. Было ещё раннее утро, но я знал, что она уже довольно скоро проснётся, поэтому приготовил ей поесть, накорябал короткую записку, чтобы она не решила, будто я бросил её одну. После этого я сходил за пистолетом и отправился обследовать лес в округе.

Методично исследуя местность, я постепенно увеличивал радиус поисков, пока меня полностью не удовлетворили результаты. В округе не нашлось никаких признаков человеческого присутствия. Даже самый прилежный скаут оставил бы после себя следы; иначе и быть не может. Будь то отпечаток ботинка, сломанные ветки, остатки еды и так далее – в любом случае хоть что-нибудь обязательно нашлось. Мне стало немного спокойней, и я направился обратно к домику.

Прошло уже несколько часов, и когда я заходил в дом, понимал, что Белла будет расстроена моим долгим отсутствием. Я вновь открестился несколькими отговорками и был подчёркнуто холоден. Я пытался подготовиться к этому, но реально недооценил, насколько тяжело мне будет. Выражение лица Беллы и боль в её голосе поразили меня намного сильнее, чем я ожидал. Несколько раз я почти сдался, но одёргивал себя в самый последний момент.

Я пошёл в свою комнату и поднял люк, ведущий вниз к секретной комнате. Развернувшись, я спустился по лестнице, прикреплённой к стене. Добравшись до самого низа, я включил свет. Если кому-то повезёт-таки отыскать эту комнату под домом, он просто примет её за кладовку или подвал. Но они не увидят вторую комнату, скрытую за панелью, которая выглядит просто как часть стены. Но стоило нажать рычаг, и она отъезжала, открывая вход в звукоизолированную комнату. Внутри есть несколько засовов, которые надёжно спрячут человека от любых посягательств снаружи. Также в комнате была встроенная койка и достаточно припасов, чтобы при необходимости два человека продержались несколько дней. Кроме того, из комнаты есть запасной выход, ведущий в сарай, где стоит машина, как путь к отступлению.

Всё было в порядке, поэтому я вернулся наверх подсчитать наши истощающиеся запасы. Как я и думал, еда заканчивалась быстрее, чем я рассчитывал. Похоже, уже через несколько дней мне придётся оставить Беллу одну. Я вполне уверен, что она будет в безопасности, иначе бы я не уехал, но всё равно мне становилось не по себе. Составив список того, что нам понадобится на оставшуюся неделю, я вернулся к Белле в гостиную.

Я старательно избегал встречаться с ней взглядом и поднял со столика свою книгу. Стоило бы догадаться, что Беллу не так просто оттолкнуть, она попыталась завязать разговор. Придумав очередное оправдание, я скрылся в своей спальне. Как, чёрт возьми, я собирался игнорировать её следующие восемь дней? Это уже сейчас казалось почти невозможным, а ведь не прошло и дня. Я надеялся, что моё отношение к Белле оттолкнёт её, и, в конечном счёте, она поймёт намёк, но это не срабатывало.

Хоть я и сказал ей, что устал – и несмотря на то, что я почти не спал сегодня – энергия била ключом. Стянув футболку, я улёгся на пол и стал отжиматься, сжав руки в кулаки и упираясь костяшками пальцев в деревянный пол. Я приветствовал боль, безжалостно, поднимаясь и опускаясь. Я наказывал себя за то, что был настолько глуп, чтобы влюбиться в Беллу.

Не знаю точно, сколько отжиманий я сделал, но пот струился по моему телу. Руки, грудь, ноги молили о пощаде. Но даже сейчас ничто не перекрывало ту боль, что я испытывал, отталкивая от себя Беллу. Я знал, что скоро она поймёт, что это лишь мимолётное увлечение, прихоть из-за ситуации, в которой мы оказались. Опасность всегда обостряет чувства. Она смотрела на меня, как на какого-то спасителя, её защитника; она не видела человека внутри этих сияющих доспехов, которые сама вокруг меня и воздвигла. Но довольно скоро пелена спадёт с её глаз, и будет лучше, если я огорожу нас обоих от неминуемых страданий, когда это случится.

Просто ускоряю процесс,- сказал я себе. Мышцы были напряжены до предела, руки дрожали от изнеможения. Я рухнул вниз, раскинув руки и, прижавшись щекой к прохладному полу. Лишь какое-то время спустя я нашёл в себе силы подняться. На стуле висело полотенце, которое я принёс утром, когда принимал душ, дотянувшись до него, я обтёр грудь. Поднявшись, я направился к кровати, попутно вытирая пот с тела, лица и шеи, а затем плюхнулся на простыни. Бессонная ночь и продуктивное утро окончательно меня вымотали. Глаза стали слипаться, и вскоре я уснул.

----

На моей кровати трахались две морские черепахи. Самец отвратительно пыхтел. А самка выглядела… скучающе.

Я стал просыпаться и оглядел комнату, особенно изножье кровати, где всего мгновение назад трахались черепахи. И конечно, там ничего не оказалось.

Чудесно, даже морские черепахи тут трахаются, - смутно подумал я, потирая глаза. Медленно сев, я потянулся. Мышцы немного болели, но я и не такое терпел. Глянув на часы на тумбочке, я понял, что уже почти настало время ужинать. Желудок возмущённо заурчал, и я вспомнил, что не ел ничего с самого утра. Как бы сильно мне этого не хотелось, но я не могу прятаться тут вечно.

Выйдя из спальни, я пошёл в ванную принять душ и заметил, что Белла готовит на кухне ужин. Быстро закончив, я вернулся в главную комнату. Что бы Белла ни готовила, пахло восхитительно, и мой живот тут же издал громкий протяжный звук, полностью со мной соглашаясь.

Белла стояла спиной ко мне, готовя ужин, поэтому я захватил напитки и уселся за стол. Она поставила передо мной тарелку с жаренной курицей, картофельным пюре и зелёным горошком. Я даже не хотел представлять, сколько сил у неё ушло, чтобы растолочь картошку, поскольку на кухне только самая элементарная утварь. И я чувствовал себя до ужаса виноватым, ведь Белле казалось, что это она сделала что-то не так и тем самым пыталась как-то загладить вину.

- Не обязательно было так утруждаться, - тихо сказал я.

- Знаю. Просто подумала, что ты голоден, ведь почти ничего не ел весь день, - не поднимая глаз, произнесла она, и я почувствовал себя ещё более виноватым. Я вёл себя мерзко с ней, я отталкивал её, а она всё равно искренне заботилась обо мне. Я так хотел, чтобы она разозлилась, наорала на меня, тогда я смогу использовать её злость, как оружие и оттолкнуть ещё сильнее. А это явное раскаяние с её стороны – неправильно; я понятие не имел, как с ним бороться.

И, безусловно, не помогало, что это вероятно лучшее, что я ел за последние годы. Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, скривившись, - подумал я. Я умирал с голоду, поэтому сразу набросился на еду. Белла просто сидела напротив, ковыряясь в своей тарелке. Между её бровей вновь залегла небольшая морщинка; я уже давно её не видел, и её появление меня не радовало. Моё отношение расстроило её, и я стал чувствовать себя, как последнее хамло.

Напомнив себе, что это во благо, я вернулся к ужину, стараясь игнорировать Беллу и эту морщинку. Как и в тот первый раз, когда я увидел, как она хмурится, мне хотелось протянуть руку и разгладить ненавистную складку. Я хотел сделать её счастливой, но если я сделаю это сейчас, позже боль станет ещё непереносимей. Осталось чуть больше недели. Первые несколько дней и должны быть самыми трудными, это как избавляться от дурной привычки. Как только мы продержимся пару дней, станет намного легче.

Поднявшись изо стола, я пошёл помыть за собой тарелку. Я спиной чувствовал взгляд Беллы на себе, и знал, что она пытается придумать, как подступиться ко мне. Длинные разговоры – не самая удачная идея, поэтому я постарался закончить, как можно быстрее. Вымыв и вытерев тарелку, я сделал глубокий вдох и повернулся к ней.

- Я собираюсь проверить периметр, - невозмутимо сказал я.

- Опять? – её нижняя губа слегка задрожала, и я ухватился руками за конторку за спиной, чтобы не сорваться к ней, дабы утешить.

- Да, опять. Мы уже давно пропали, и я не знаю, как скоро Аро сможет выследить нас. Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть, - продолжил я.

- А что если кто-то придёт, пока тебя не будет?

- Точно. Для начала, я хочу, чтобы ты закрыла за мной дверь, и ещё на всякий случай покажу, где спрятаться.

Я пошёл к своей спальне, и Белла последовала за мной. Приблизившись к углу с люком, я поднял его вверх. Я спустился, и подождал внизу, пока Белла сделает то же самое. Она недоумённо заморгала, когда я включил свет.

- Это она и есть? – неуверенно спросила Белла. – Секретная комната? Не так уж сложно её отыскать.

Я пытался выглядеть раздражённым, но понял, что вместо этого, сдерживаю улыбку, а затем нажал рычаг. Глаза Беллы расширились, когда часть стены отъехала внутрь и в сторону.

- Как ты это сделал? – спросила она, повернувшись ко мне.

- Нажимаешь вот сюда, - сказал я, показывая углубление под полкой. – Там установлен механизм, поэтому дверь открывается автоматически.

Белла зашла внутрь, обследуя комнату. Она обошла полный круг, рассматривая всё – хотя рассматривать то, особо нечего.

- Куда она ведёт? – спросила Белла, указывая на другую дверь.

- К сараю. Там есть ещё одна небольшая комнатка похожая на кладовку, и лестница ведёт наверх к люку.

- Твой отец кардинально всё продумал, - я кивнул головой; да, это так. Мой отец был мудрым человеком и старался продумать всё до мелочей.

- В общем, если услышишь что-нибудь подозрительное, сразу же спускайся сюда и прячься в комнате. Поняла?

- Да, сэр, - себе под нос шепнула Белла. Я закрыл панель и махнул Белле рукой, чтобы она поднималась по лестнице.

Белла вернулась в гостиную и села на диван.

- Я уже ухожу. Вернусь через пару часов, наверное, - она просто посмотрела на меня своими огромными, искрящимися глазами и не сказала ни слова. Я отвернулся и вышел на улицу.

Как и вчера, я бродил по лесу, оставаясь относительно недалеко от домика, чтобы знать, что Белла в безопасности, и достаточно далеко, чтобы не было соблазна вернуться. Пока я показывал ей укрытие, в наше общение вновь вернулась некая лёгкость, и я знал, что если останусь дольше, то буду не в состоянии поддерживать на своём лице ледяную маску.

Когда наступила ночь, я вновь сидел под деревом за домом, наблюдая за окном её спальни. И опять, когда свет погас, я выждал около часа и только потом проскользнул в дом. Приблизившись к её спальне, я уселся перед дверью. Это самое близкое, что я могу позволить себе с Беллой. Между нами всегда должен быть барьер и неважно материальный или тот, что я воздвиг мысленно.

Я оставался возле её двери, пока не начал клевать носом, а затем поплёлся в свою комнату. Завтра наше совместное время с Беллой сократится ещё на один день. Я, скорее всего, пожалею, что не провёл как можно больше времени с ней вместе, но я уже не мог отступить.

----

Жара обрушилась внезапно. До сих пор июнь был прохладным месяцем, но за ночь температура не уменьшилась, а даже наоборот. И с того момента, как взошло солнце, день становился всё жарче и жарче. Я приостановил своё рысканье по лесу, чтобы вытереть со лба пот, который грозился попасть в глаза. Я уже снял футболку, повесив её на поясе шорт. Хотя разницы особой не почувствовал.

К счастью меня скрывала тень деревьев, поэтому было не так ужасно, но всё равно духота стояла неимоверная. Я старался оставаться в тени, пока возвращался к домику. Выйдя из-за деревьев, я натянул футболку и скривился, когда разгорячённая ткань коснулась мокрой кожи. Мне нужен душ, ужасно. Солнце напекало макушку, пока я пересекал небольшой открытый участок между лесом и домом.

Когда я зашёл внутрь, то замер, как вкопанный. Белла стояла в майке-борцовке, которую завязала в узел под грудью. Мои мешковатые шорты низко болтались на её бёдрах. И я знал, что если слегка потянуть за верёвочку, они свалятся на пол. Она отыскала шнурок, чтобы собрать волосы, и завязала их в массивный узел на макушке, несколько прядей выбились, обрамляя лицо. Щеки разрумянились от жары, а лоб покрывал тонкий слой испарины.

Я так привык, что обычно она ходит в моих бесформенных футболках, что просто не мог перестать пялиться. Майка соблазнительно обтягивала грудь, а глубокий вырез обнажал впадинку между грудей. Живот выглядел гладким и нежным. Я бы отдал всё, чтобы провести по нему пальцами, упиваясь ощущением её кожи. Похоже, последние дни нисколько не умалили того животного желания, что я испытывал к Белле.

И судя по всему, Беллу ощущала такое же притяжение ко мне. Её глаза расширились, блуждая по моему телу. Моя кожа тоже блестела от пота, а футболка плотно прилипла к груди. Влажные волосы я зачесал назад ещё в лесу. Жара не принесла облегчения ни одному из нас, наоборот, она лишь усложнила всё.

- Видишь что-то, что тебе нравится? – охрипшим голосом произнесла Белла.

- А?

- Я говорю, о, вижу, ты вернулся.

- Да, - подтвердил я, заморгав. – Там ужасно жарко, - И здесь тоже,- мысленно добавил я, по-прежнему пялясь на одеяние Беллы. – Я пойду, сполоснусь.

- Ладно, я как раз собиралась сварганить что-нибудь на обед. Ты будешь есть?

- Само собой, - ответил я, задетый безразличным тоном. Когда я проходил мимо Беллы, то сжал руки в кулаки, чтобы не поддаться порыву и не коснуться её. И, Боже, я хотел касаться её. Я хотел сорвать с её тела тонкую майку и зарыться лицом в её мягкие груди. Стиснув зубы, я упорно шёл в свою спальню, чтобы захватить чистую одежду, а затем отправился принять душ.

Непрекращающаяся жара медленно, но верно, уничтожала мою силу воли и пробуждала худшее во мне. То, что я хочу, и что позволяю себе – прямо противоположно друг другу. И поскольку я не мог следовать своим истинным инстинктам, моё настроение стремительно ухудшалось, пока я не стал в буквальном смысле мрачнее тучи. Натянув одежду, я вышел из душа.

Белла бросила на меня быстрый взгляд, а затем плотно сжала губы и уставилась на свой сэндвич. Я знал, что выражение моего лица послужило для неё запретом, красноречиво наказав, игнорировать меня, что она собственно и делала. Я радовался, что она решила не давить на меня, но при этом я был зол, что она меня игнорирует. Я хотел оттолкнуть её, но всё же меня тревожило, что она так просто позволила мне это сделать.

Сытый по горло своими мыслями, я доел и, не сказав Белле ни слова, скрылся в своей спальне. Стянув футболку, я опустился на пол и стал качать пресс. Я надеялся, что упражнения отвлекут меня от противоречивых мыслей и эмоций, но это совершенно не помогало. И опять же какое-то время спустя я сбился со счёта и рухнул на пол, тяжело дыша через нос. Теперь мне было не только жарко, но и не осталось сил. Вероятно, зарядка посреди такой жары не самая блестящая идея.

Я мрачно хмыкнул. Моя жизнь так долго напоминала без эмоциональное существование, что сейчас эмоции хлестали через край, и я не мог их вынести. Я вёл себя, как человек, не имеющий элементарных социальных навыков, но серьёзно, может я таков и есть? Помимо ненависти, какие ещё эмоции я ощущал в последние десять лет своей жизни? Уж точно не счастье. И определённо не любовь.

И что же я сделал, когда мне, наконец, представилась возможность испытать их? Я отгородился от них. Возможно, дело вовсе не в том, что по истечении этих двух недель я больше не увижу Беллу. Может, всё дело в том, что я понятия не имел, что делать с этими эмоциями, которые в любую секунду грозили прорвать мою защиту. И вместо того, чтобы игнорировать их, может, разумнее было бы отдаться этим чувствам, пусть даже на отведённое мне время? Вполне возможно, что для меня это последний шанс испытать такие глубокие чувства к кому-то, а я просто упускаю возможность.

Но что насчёт Беллы? Мне казалось, что у неё тоже могут быть сильные чувства ко мне, но я очень сомневался, что это любовь. Скорее всего, она просто считала меня привлекательным, и образ плохого парня заводил её. По крайней мере, большинство женщин, с которыми я был, казалось, наслаждались этим. Я ни в коем случае не думал, что Белла настолько поверхностная. Но это уж слишком… надеяться, что она испытывать хоть малую толику того, что чувствую к ней я.

А ещё, конечно же, нужно принимать в расчёт её парня. Джейкоба. Там были определённые сомнения, я понимал это, но, как ни крути, она обещана другому. Вполне вероятно, что отношения с другим мужчиной сделали бы её менее восприимчивой к моим ухаживаниям, если бы я на них решился. И была ещё одна проблема, которую я старательно вуалировал. Что если я боялся не столько чувств, которые испытывал к Белле, сколько возможного отказа? Помимо моего собственного самолюбия, не было никаких доказательств, что Белле захочется ответить взаимностью на мои чувства.

Застонав, я перекатился на бок. Жизнь становится намного сложнее, если позволяешь эмоциям в ней править. Схватив полотенце, я вытерся. И какой был смысл принимать душ, если я опять весь мокрый от пота? Хотя учитывая адскую жару, это не имело особого значения. Даже без активной деятельности, я бы подыхал от духоты.

Порыскав в своём шкафу, я отыскал то, что намеревался. У дальней стенки стоял большой вентилятор, и я вытащил его. Скорее всего, такой же есть в комнате Беллы. Надо будет сказать ей, чтобы она могла включать его на ночь. Открыв дверь спальни, я вышел в гостиную, таща за собой громоздкий вентилятор.

Белла подняла голову на шум, и выгнула бровь. Поставив вентилятор рядом с ней, я стал искать розетку. Оная нашлась возле дивана, подключив провод к сети, я повернул выключатель. Лопасти закрутились, обдувая лицо Беллы. Она прикрыла от блаженства глаза и приподняла подбородок, подставляя под прохладный ветерок ещё и шею.

- Ох, так намного лучше, - выдохнула она.

- В твоём шкафу должен быть ещё один. Я его достану, и ночью тебе будет не так душно, - Белла открыла глаза, но ничего не сказала.

Простояв ещё какое-то время в тишине, я, наконец, развернулся и пошёл в её комнату. Я нашёл вентилятор и установил его поближе к кровати. Сев на постель, я провёл рукой по её подушке. И только то, что Белла может войти в любую секунду остановило меня от того, чтобы поднести подушку к лицу и вдохнуть её запах.

Поднявшись, я вернулся в гостиную. Захватив свою книгу, я устроился удобней и решил немного почитать. Я не думал, что история сильно меня отвлечёт, но надеялся, что ошибаюсь. Белла всё ещё наслаждалась прохладным воздухом из вентилятора и, ухватившись за майку, стала её оттягивать, позволяя ветерку обдувать всё тело. Я сильнее вцепился в книгу, пока не побелели костяшки пальцев. Она хотя бы догадывается, какой эффект на меня оказывает? Я задумался, может, иногда она специально меня так дразнит. Особенно сейчас, когда я изо всех сил пытался её игнорировать.

- Хочешь поиграть в Скраббл? – поинтересовалась Белла какое-то время спустя.

- Нет настроения.

- Знаешь, ты ведь так и не показал мне другие приёмы самообороны.

- Белла, здесь, как в сауне, - сказал я, опустив книгу и послав ей суровый взгляд. – И тренироваться сегодня – не самая удачная идея.

- Ладно, - раздражённо вздохнула Белла и вновь повернула лицо к вентилятору.

- Почему ты не читаешь?

- Меня уже тошнит от чтения, - недовольно сказала она. – Наверное, я пойду немного посплю.

С безразличием поднявшись на ноги, Белла направилась в свою комнату. Я понимал, что она сердится на меня, но пытается не показать этого. По крайней мере, сейчас я мог немного расслабиться. Это очень изматывающее, пытаться удержать непробиваемый щит, когда дело касалось Беллы. Я медленно выдохнул, когда она скрылась за дверью.

----

Чувствуя, что немного пренебрегаю своими обязанностями, я решил приготовить ужин. В последнее время за пропитание отвечала Белла, а это не совсем справедливо по отношению к ней. Достав небольшую решётку для жарки мяса, я приготовил несколько стейков с запечённым картофелем. Блюдо и готовилось лёгко, и воздух в домике не сильно перегревался.

Я подумывал постучаться к Белле, сказать, что ужин готов, но затем услышал возню в её комнате и понял, что она сама скоро выйдет. И действительно несколько минут спустя дверь спальни открылась, и Белла вышла, потирая глаза. Втянув носом воздух, она послала мне неуверенную улыбку.

- Спасибо, что приготовил ужин, - сонно произнесла Белла.

- Я вдруг понял, что давно этого не делал, - пожал плечами я, выставляя тарелки на стол. Я не знал, какие стейки она предпочитает, поэтому сделал несколько разной степени прожаренности, чтобы ей было из чего выбрать. Поставив перед ней мясо, я жестом предложил выбрать. Белла подцепила один из кусков вилкой и положила себе запечённый картофель, и только потом я набрал еду для себя.

В основном мы ели молча, также избегая смотреть друг на друга. И хоть Белла до невозможности облегчала мне задачу, мне по-прежнему было тяжело следовать своему решению. Я скучал по ней. Я скучал по её улыбкам и смеху. Я скучал по её восхитительному румянцу, когда она замечала мой изучающий взгляд. Я скучал по нашему обычному обмену шутками. Я даже скучал по нашим спорам.

Когда мы доели, я убрал со стола и стал мыть посуду.

- Я могу сама помыть? – предложила Белла, но я отмахнулся. Она стояла возле меня и, казалось, пыталась набраться мужества, чтобы заговорить со мной. Но затем вздохнула и отошла.

Вытерев тарелки, я убрал их на место. Я не торопился покидать кухню, наблюдая в окне за приближающейся ночью. Предзакатное солнце окрасило горизонт красными, оранжевыми и насыщенными пурпурными всполохами. Сумерки для меня всегда самое печальное время суток, они возвещают окончание очередного дня. Минус ещё один день в компании Беллы.

Гнетущее чувство тоски навалилось на меня, стоило вернуться в гостиную. Я не мог побороть ощущение, что мой план до крайности абсурден. Я непрерывно спорил сам с собой. Почему бы просто не выложить все свои карты на стол и будь что будет? Я могу сказать Белле, что чувствую к ней, и посмотреть на её реакцию. Что в этом плохого? Но плохо будет, когда она посмеётся надо мной и заставит почувствовать себя слабоумным идиотом.

- Ну, всё, хватит! – прервал мои мысленные дебаты голос Беллы, я повернулся взглянуть на неё. – В чём, твою мать, проблема? – потребовала ответа она.

- О чём ты? – спросил я, недовольный, что меня прервали.

- Ты, наконец-то, открылся мне, а затем сбежал, как маленькая испуганная девочка! – лицо Беллы покраснело, а руки сжались в кулаки. – Сперва, я подумала, что ты просто немного смутился, рассказав мне всё это, но теперь ты меня бесишь.

- Ох, нижайше прошу прощения, что бешу тебя, - презрительно усмехнулся я. – Я лишь пытаюсь обезопасить нас от убийц Волтури. Прости, если это доставляет тебе такие неудобства.

- О, нет, не смей даже! Ты не можешь разыгрывать эту карту постоянно! И в любом случае это чушь!

- Что значит, чушь? – мой гнев стал возрастать. – Мы всё ещё в опасности!

- Да, но мы ведь и раньше были в опасности, но мне не приходилось терпеть все эти глубокомысленные дерьмовые стенания! – со злостью выпалила Белла.

- Я не стенаю!

- Нет, стенаешь! – сказала Белла, вскинув руки. – Оооохо, большой плохой парень из мафии проявил маленькую слабость. А затем вдруг ни с того ни с сего объявился Говнедвард!

- Говнедвард? Что ещё за Говнедвард, твою мать?

- Ты! Ты – Говнедвард!

- Это что, типа забавная игра слов?

- Не забавная, это правда!

- Чего ты хочешь от меня, Белла? – закричал я, достигнув точки кипения.

- Я хочу, чтобы ты перестал вести себя, как мудак! Хочу, чтобы ты стал прежним Эдвардом! МОИМ Эдвардом! – она прекратила кричать, когда последнее слово соскользнуло с её губ, шокировав её саму.

- Прости, Белла. Того Эдварда больше нет, - тихо сказал я, прежде чем поднялся и ушёл в свою комнату.

Я услышал приглушённый крик, а затем что-то врезалось в мою дверь и отскочило в сторону. Вздрогнув от шума, я немного постоял, чтобы успокоиться. Что ж, я хотел, чтобы Белла на меня наорала, и она не разочаровала.

- Говнедвард, - насмешливо повторил я и приблизился к кровати. Плюхнувшись на спину, я нахмурился.

Слова Беллы не давали мне покоя. Безусловно, она попала прямо в точку. Я проявил небольшую слабость, а затем, испугавшись, убежал прочь. Она не знала глубины моих чувств, но теперь я не уверен, что она даст мне отворот-поворот, если я ей признаюсь.

Что она сказала? «Я хочу МОЕГО Эдварда обратно». Её Эдварда. Да, я – её. И она даже не представляет насколько. Чувствовала ли она эту невероятную связь между нами? Почему я так боялся это выяснить?

Следующие полчаса я спорил сам с собой, прежде чем принял решение. Я устал держаться на расстоянии от Беллы. Сопротивление бесполезно, - с улыбкой подумал я. Джаспер был прав – когда встречаешь человека, с которым хочешь провести всю оставшуюся жизнь, ты просто знаешь это. Я понятия не имел, возможно ли, для нас с Беллой нечто подобное, но отныне я не собирался растрачивать наше время впустую.

Поднявшись с постели, я отправился в гостиную. Там оказалось пусто. Я посмотрел на ванную комнату, дверь всё ещё была приоткрыта. С нарастающей тревогой я подошёл к её спальне и постучал. Тишина.

- Белла? – позвал я, вновь постучав. – Белла, прости меня, я вёл себя по-скотски. Можно мне зайти? – По-прежнему никакого ответа. Я стал медленно поворачивать ручку, чтобы у неё была возможность остановить меня, если она не хотела меня видеть, а затем толкнул дверь. – Белла? – опять позвал я, просунув голову внутрь.

Я оглядел комнату, а затем окончательно зашёл. Внутри всё перевернулось и болезненно сжалось, едва я понял, что комната пуста. Я резко развернулся, зная, что не найду её в доме.

Белла ушла.

Многие хотели узнать, что же творится в голове Эдварда и вот он ответ. Но только Белла в очередной раз его не дождалась...
Спасибо всем огромное за комментарии и терпение!