Я поддерживал Беллу за бедра, направляя себя в ее тугую бархатистую глубину. Позиция сидя позволяла проникать глубже, быть поглощенным ею еще больше – практически умирать и воскресать внутри ее тела.
Вниз и вверх. Еще и еще.
Я не хотел быть жестким, пытался переключиться на то, как она покусывала мои губы, как ее пальцы тянули мои волосы, как твердые соски терлись о мою грудь, на вибрацию ее стонов. Но все это сжигало, уничтожало и вело к одному – оргазму мощной, сокрушительной силы.
Не раньше, чем кончит она…
Вниз и вверх. Стремительнее и отчаяннее. Я бы растянул это в бесконечность, но ослабляющая, заряженная электричеством волна уже зарождалась внизу живота.
Я намеренно сбавил темп, приподнял ее, полностью покинул ее тело. Снова опустил на себя.
- Ох, да…
- Да, вот так…
Изабелла затрепетала в моих руках, уронила голову мне на плечо, крепко обняла за шею.
Податливое хрупкое тело, влажная кожа, горячее рваное дыхание, запах персикового цвета и секса.
Потрясающе… Прекрасно…
Вниз и вверх. Быть нежным, быть жестким… Как ей больше нравится? Как мне больше нравится?
- Не могу больше, - всхлипнула она.
И сама решила, ускорившись: жестче и … Фатально.
Ее стеночки запульсировали, так плотно сжимая, захватывая, вбирая мой член, что на краю я завис буквально на секунду. А потом взорвался…
- Два, - задыхаясь, с нервным смешком выдал я.
Покрытые испариной, пыхтящие, мы стискивали друг друга в объятиях. Белла спрятала лицо в изгибе моей шеи, я целовал покат теплого миниатюрного плечика.
- Ты считаешь мои оргазмы? – ее большой палец очертил раковину моего уха.
- Твои оргазмы – это мои оргазмы. И я должен фиксировать то, насколько виртуозен.
- О да, ты виртуозен, - хихикнула Белла.
Я почувствовал на своей шее прикосновение ее губ – нежный, долгий поцелуй.
- Кажется, у меня теперь будет болеть все тело, а не только там.
Основания для моего самодовольства только что сравнялись размером с небоскребом, а лицо рисковало треснуть от счастливой улыбки:
- Ты моя, Изабелла Свон. Совсем-совсем моя…
***
Легкий ужин, на который мы приготовили картофельный салат и стейк под фруктовым соусом, прогулка с Бинго – и снова спальня.
Воистину все дороги ведут туда.
- Почему ты не погасил свет? – Белла повернулась на бок, положила под щеку ладонь.
- Хочу видеть тебя, - тихо объяснил я, тоже укладываясь на бок, копируя ее позу.
Она спрятала глаза, щеки слегка покраснели, на губах промелькнула улыбка.
Так занятно смущать ее после всех тех вещей, которые мы проделали…
Мысль о том, что мы оба обнажены, прикрыты одним куском материи, однако на расстоянии друг от друга и не имеем контакта кожа к коже неожиданно стала ох какой эротичной. Конечно, Белле надо отдохнуть. Завтра рано вставать, и день сегодня мы тоже начали рано и многое успели сделать. Во всех смыслах и многих позах. Так что можем просто полежать рядом… Смотреть друг на друга, молчать, улыбаться. Вот только…
Я неторопливо провел рукой по ее бедру, скрытому покрывалом, и как бы невзначай потянул ткань вниз.
Ничего такого. Я предупредил ведь, что хочу ее видеть. А эти преграды чертовски возбуждают. И не в наших интересах, чтобы я был возбужден.
Покрывало, благодаря медленному, но неуклонному движению моей руки, ласкающей бедро девушки, сползло еще ниже, оголив верх груди, замерев как раз в районе сосков. Еще треть дюйма…
- Я думала, ты говорил о моем лице, - огромные шоколадные глаза сверкали смехом.
- О лице. И обо всем, что ниже.
Я бесстыдно переместил взгляд на ее груди. Уже показались розовые ореолы напряженных сосков. Оказывается, можно стать еще тверже… Честное слово, против моей воли.
- В таком случае, - Изабелла вдруг метнулась ко мне, заставила лечь на спину, - я тоже хочу видеть тебя.
- Я не так интересен, - рассмеявшись, я прижал ее изящное тело к себе, и, дернув покрывало вниз, накрыл ладонью обнажившуюся попку.
Однако мисс Свон имела в виду то, о чем говорила.
- Интересен, - приподнявшись на руках, она отбросила покрывало вниз, открывая мой торс и живот, затем застыла, нависая надо мной, заглядывая мне в лицо.
Темные глаза были полны желания и обещания, длинные волосы водопадом струились вниз, локоны мягкими волнами легли мне на грудь и плечо. Я ощутил прикосновение твердых сосков и теплый ветерок ее дыхания на своей ключице, когда она наклонилась, чтобы оставить там свой поцелуй.
Распутная. Невинная. Обжигающе горячая. Неприступная.
Я боялся дотронуться до нее: а вдруг это лишь мираж… Или я как-то испорчу эту сказку, в которой меня томят и мучают сначала ее пальчики, скользящие ласками все ниже и ниже по моему торсу, прослеживающие каждый мускул, а потом – ее губы, медлительные, иссушающие, исследующие.
Да, я на небесах. И в гребанном пекле. А инициатива и того, и другого ее.
Я погрузил руку в шелк ее густых волос, перебирал пряди, растирал их между пальцев, пока Изабелла рассыпала поцелуи по моей груди, мягко задела языком сосок…
- Черт!
- Это же шрам, да? – Белла прочертила пальцем по едва заметному рубцу между третьим и четвертым правым ребром.
Я приподнял голову, встретив взгляд проницательных глаз, криво ухмыльнулся:
- Да. Два с чем-то года назад. Стритрейсинг. Машина всмятку. Почти три недели комы, переломы, одно ребро собирали по кусочкам.
Она придвинулась к моему лицу:
- Тебе определенно стоит ходить пешком.
- А как тогда проверить: я в рубашке родился или просто не нужно пристегиваться?
Нахмурившись, Белла закрыла мне рот поцелуем и больно прикусила губу.
- За что? – со смехом возмутился я.
Она щелкнула мне по носу пальчиком, сверкнула грозным взглядом:
- За глупость.
И если она хотела поставить крест на мирном отходе ко сну и распалить меня еще больше, у нее это вышло. Микс сильнейших эмоций и накат нестерпимого вожделения заставили меня ухватиться за свисающие пряди ее волос, притянуть ее лицо к своему и впиться в губы голодным поцелуем.
Я громко простонал, когда ее рука, оказавшись под покрывалом, обхватила мой член, дернувшийся в радостном приветствии. Большой палец провел по головке.
Поцелуй стал захватническим и грубым. Долго не продержусь… Это нечестный и точный удар по всем моим слабым точкам и по одной – каменно-твердой.
- Можно кое-что попробовать, - с трудом произнесла Белла в мои губы, горящие страстью глаза сжигали меня дотла.
Крепче сжав, ее пальцы прошлись вверх-вниз по моему члену, но и без этих намеков я все понял.
Соблазнительное предложение. Очень и очень. Воодушевляющее до такой степени, что ей не придется прикладывать больших усилий и получение результата будет быстрым. Почти позорно быстрым. Но самое главное…
- В другой раз, - я перевернул девушку на спину и, накрыв своим телом, закинул ее бедро на свое, встретил сладким поцелуем потянувшиеся к моим губы. – Я уже говорил: хочу тебя видеть.
… И я смотрел на нее. Буквально пил взглядом. Погребал себя внутри ее тела.
***
Это шок – я полностью исчерпан, не могу двинуть ни рукой, ни ногой. Когда же секс приводил к такому – ни мыслей, ни сил? Да, будто пьян блаженством, точно виски пятидесятилетней выдержки…
Потерялся, растворился в этой девушке, которая лежит рядом, прижимаясь горячей щекой к моему плечу, накрывая ладонью то место на груди, где бешеным галопом скачет мое сердце.
…- Это тоже из-за отца, - никаких вопросительных интонаций в мелодичном голосе Беллы.
- Что именно? – я рисовал волны на кисти ее руки, лежащей на моей груди.
- Эти уличные гонки, - она поцеловала мое плечо, шумно вздохнула. – Противостояние его требованиям.
- Тотальное их игнорирование, - хмыкнул я, ухватил ее запястье и потянул на себя, - иди ко мне.
Изабелла переместилась, уложила голову мне на грудь, обняла за талию. Я немедленно запустил обе руки в спутавшиеся тяжелые волосы.
Так замечательно: маленькое, теплое, расслабленное тело, прильнувшее к моему. Как часть меня, дополняющая и делающая все совершенным.
- Тебе будет трудно понять и одобрить. Ты, хоть и подражала отцу, взяла над ним шефство в итоге.
- А ты? – шепнула она, почесав носик о мою грудь.
- Никакого шефства над тем, для кого ты объект спекуляций, вложений и копировальный аппарат для самого себя.
Я рассеянно играл с ее волосами, пока проворачивал в памяти тот далекий день семь лет назад. Столовая в нашем старом доме. Бледный свет зимнего утра, отражающийся в поверхности большого овального стола, превращающий столешницу в серебристую гладь катка. Во главе сидит Карлайл, внимательно изучающий рыжеватое полотно «Файненшл Таймз». Сегодня Рождество…
- Поначалу я все принимал как должное, - я наматывал на палец локон Изабеллы.
Довольно примечательно, что сейчас слова, оформляя мысли и воспоминания, одновременно и приближали прошлое, и отдаляли его от меня. Как будто освещение поставили под другим ракурсом, и все тени уменьшились в объеме или вовсе выбелились, оставив пустое пространство.
- Выполнял все задачи, которые он ставил передо мной. Мыслил по схеме. Жизнь рассматривал как запутанную стратегию отходов и наступлений. Все в точности, как он. Я был папиным сыном до мозга костей. Пока однажды рождественским утром…
- Что однажды рождественским утром? – спросила Белла, когда мое молчание затянулось.
Придерживая ее тело у своей груди, я приподнялся, сдвинулся к изголовью кровати и сел.
- Так что? – пытливые карие глаза смотрели в мои.
Улыбнувшись, я захватил двумя пальцами ее острый подбородок, оставил быстрый поцелуй на припухших губах.
- Я получил свой подарок: пять процентов акций и пошаговую инструкцию, что я должен сделать, чтобы удвоить это количество к следующему Рождеству.
- О.., - ее взгляд, точно зонд, проникал в мои мысли и вытаскивал наружу их суть до того, как я озвучивал ее.
- И это было как крушение поезда, как резкое срывание стоп-крана. Я понял, что он не видит меня. Совсем не знает меня. Зато отлично видит колонки в «Файненшл Таймз» и знает, как воспитать из сына идеального преемника.
- И ты, как говорится, отбился от рук, - сделала вывод Изабелла и, отстранившись от меня, села.
- Не от всех, - ухмыльнулся я, поглаживая ее гладкое сливочное бедро. – Например, твои меня устраивают во всем.
- Уф-ф, - она закатила глаза, перекинула волосы на спину. Мое внимание тут же целиком захватили всколыхнувшиеся груди с темно-розовыми вершинками сосков.
- Вам просто надо было откровенно поговорить. Он твой отец и любит тебя.
- Не меня, а мои успехи, малышка.
- Ерунда. Ты заблуждаешься… И перестань пялиться на мою грудь!
Расхохотавшись, я потянулся к ней, но Белла мигом улеглась на другой стороне кровати, закрылась покрывалом по самую шею, вызвав у меня новый приступ веселья.
- Думаешь, скроешься от меня? – шутливо прорычал я, наваливаясь на нее всем телом и вдавливая в матрас.
- Ни секунды не думаю, - девушка ладонями упиралась в мои плечи, мотая головой и явно удерживая собственный смех.
- Тогда о чем думаешь? – требовательно спросил я, обхватив ее лицо и фиксируя в одном положении.
- Ну хватит уже игр, - Белла залилась смехом и задергалась подо мной, намереваясь освободиться из плена. – Давай спать, Джаспер.
Блядь! Снова как снайперский выстрел, вышибивший мозги.
Я скатился с нее, улегся на живот и отвернулся. Сейчас ей не следует видеть звериный оскал на моем лице.
Треклятое имя! Херово заклятие, от которого опадает эрекция, скрипят зубы и рождаются необычайно красочные сочетания матов.
Пока для нее я Джаспер Хейл, мы в тупике и ничего не имеет смысла: ни секс, ни разговоры с драматичным оттенком исповеди, ни даже будоражащий меня момент, когда она бросает мне вызов… Пока я Джаспер Хейл, она не принадлежит мне. И тут творится чертова несправедливость – ведь я-то ее. Без остатка.
Так как, черт возьми, мне ей рассказать и не похерить все слишком сильно? Без сомнения, задача как раз для такого феноменального ума, как мой.
Я повернул голову к Изабелле. Глаза девушки были закрыты, одна рука сложена на размеренно поднимающейся груди, другая вытянута в мою сторону. Потянувшись к ней, я переплел наши пальцы и позвал шепотом:
- Белла.
- М-м? – она повернулась на бок, ко мне лицом, веки по-прежнему сомкнуты.
Такая сонная, беззащитная, безмятежная. Золотистые точки веснушек на носу, бледная кожа и ладошки, трогательно захватившие в ловушку мою руку, только усиливают впечатление хрупкости и уязвимости.
Она не ожидает… Настроена более чем благосклонно. Наполовину вообще отстранена от ситуации. Чем не благоприятный момент?
- Белла, - я подался к ней, ткнулся носом в покрывало, хранящее смесь ароматов хвои, свежести и лаванды, а также ноты персика – ее запаха. – Ты ведь допускаешь, что люди иногда лгут.
- М-м, - полагаю, этот ответ могу интерпретировать как согласие.
- И я тоже солгал тебе. До сих пор лгу.
Молчание. Только умиротворяющее сопение полусонной Изабеллы.
Она обдумывает мои слова? Не решается задать вопрос? Взбешена так, что потеряла дар речи? На расслабленном лице, в мягком изгибе губ я искал малейшие признаки какой-либо реакции.
Ничего.
В конце концов я прижал к себе ее совершенно не сопротивляющееся тело и крепко обнял.
Понятно – она уснула.
- Я не Джаспер Хейл, - прошептал я в ее макушку, устало выдохнул и заправил за маленькое ушко выбившийся завиток.
Я действительно спец по выбору места и времени. Слава мне! Будем считать это пробой. Или воздействием на подсознание путем разговоров во сне.
Белла вдруг зашевелилась, сбросила с себя мою руку. Сердце телепортировалось в пятки.
Она услышала!
Чмокнув меня в щеку, моя девушка перекатилась на другой бок, оказавшись ко мне спиной, и невнятно пробормотала:
- Любимый, если ты уже насмотрелся на меня, погаси, пожалуйста, свет.
=================================================================
Выражаю огромную благодарность моим бетам - Нине amberit и Насте ѼTwilight_BabyѼ за помощь в редактировании главы. А так же всем читателям, которые радуют меня своими комментариями)
Источник: http://robsten.ru/forum/29-1552-6
0
теперь можно с чистой совестью утверждать, что он уже сказал правду о себе... Спасибо за главу! 
К счастью или к несчастью)) Потому что тогда фанфик уже подойдет практически к самому концу 