Не смотря на усталость, я долго не могла заснуть. В номере воцарилась, тяжелая, непроницаемая тишина, изредка, нарушаемая звуками проносящихся по дороге машин. Я лежала на спине, изучая голубоватый, от света луны, потолок, зарывшись с носом в приятные прохладные простыни. Если вырвать из череды событий данный конкретный отрезок времени, то я могла бы назвать себя счастливой в этот миг.

За плотно прикрытой дверью не раздавалось ни звука. Мне не верилось, что все оказалось настолько просто, как-то даже слишком просто. Подавив в себе желание встать и проверить, а там ли он вообще, я перевернулась на бок и закрыла глаза. Я никак не могла усвоить перемены, произошедшие во мне, настойчивое желание отыграться за все свои обиды, отомстить, может и несколько неординарной, но местью.

А еще, я хотела понять ситуацию. Что-то не складывалось в общей картине, не вписывалось в схему "маньяк-жертва", то ли его излишняя внимательность ко мне, то ли чрезмерная чуткость, и эти взгляды, и эти касания... и маниакальное желание заставить меня быть с ним...

Мысли как кубик Рубика вертелись в голове, подгоняя нужные цвета в одну плоскость.

Так, кто же кого держит в плену?

И насколько этот плен страшнее простого ограничения физической свободы?

Так и не доведя свою мысль до логического завершения, я заснула.

Я ненавидела свои сны - однообразные, липкие, изматывающие. В снах все мои тревоги, опасения, переживания возвращались ко мне, рикошетом отскакивали от самых дальних уголков подсознания и ударяли по наиболее больным местам. Сны были реальным отражением моего состояния, проекцией страхов, загнанных в самые глубины. Они, подобно атомному взрыву разрушали все внутренние барьеры, любовно выстроенных мною наяву, разрывали в клочья слабую защиту и заставляли окунуться в панический страх.

Из горла вырвался сдавленный крик, я не могла понять, то ли я кричу во сне, то ли уже наяву. Я хочу проснуться, но темнота не отпускает меня. Я застряла где то на пересечение двух состояний, когда нет сил открыть глаза, чтобы убедиться, что уже не спишь. Я чувствую под руками тонкую простынь судорожно, сжатую пальцами, холодный порыв ветра, чье-то присутствие и легкие прикосновения к волосам, нежные и безмятежные.

Это сон...

Это сон... всего лишь сон...

До моего слуха доносится тихий, успокаивающий шепот.

- Это сон, Белла, это всего лишь сон...

Я открыла глаза и не сразу смогла сообразить, где нахожусь. Силуэт расплывался перед глазами, свет с трудом проникал через плотно задернутые шторы, только тонкая полоска на полу резала зрение. Я резко поднялась на кровати и оказалась в объятиях сильных рук. Первым моим желанием было уткнуться носом в его плечо и разреветься, и пусть все горит ярким пламенем, но едва здравый смысл стряхнул с себя последние остатки сна, и пришло понимание, кто передо мной, я рывком отстранилась.

Он не стал настаивать, тут же разомкнув руки, легко поднялся и прошелся по комнате.

- Нам пора, - коротко бросил он.

Пока я соображала, что ответить, Эдвард вышел. Я посмотрела ему вслед и шумно выдохнула, проведя ладонями по лицу. На краю кровати лежали аккуратно сложенные джинсы и футболка, я еще раз тяжело вздохнула и поплелась в ванну умываться.

Через несколько часов, мы были на границе. Эдвард протянул наши паспорта, подошедшему пограничнику. Тот внимательно изучил документы, обошел машину и постучался в боковое окно с моей стороны. Я нехотя опустила стекло и вопросительно уставилась на него.

- Мисс Кален? - улыбнулся он.

- Свон, - тут же поправила я его.

На лице мужчины отразилось замешательство, он еще раз посмотрел в паспорт, секунду подумал, и понимающе кивнул.

- Молодожены? - проявил он чудеса сообразительности. - Понимаю, не привыкли еще к новой фамилии?

До меня медленно начал доходить смысл сказанных только, что слов.

Весь мой богатый словарь ругательных выражений был готов немедленно вылиться на этого ни в чем неповинного пограничника. Я стиснула зубы и сжала руки в кулаки.

- Да, - процедила я. Наверное, мое перекошенное лицо в данный момент, как нельзя лучше определяло, насколько я счастлива в браке.

- Мы с женой едем в свадебное путешествие, - вмешался Эдвард.

- Счастливого пути, - мужчина козырнул и дал знак проезжать.

Только проехав несколько километров, я смогла разжать занемевшие пальцы. Я была в бешенстве, меня била мелкая дрожь. Он отобрал последнее, что у меня было! Мою фамилию!

Заметив мое состояние, он размеренно произнес:

- Ты бы не смогла пересечь границу по своим документам.

Я не решилась на это что-либо ответить, мой взгляд был прикован к широкой полосе шоссе, и за ее границами, для меня ничего не существовало.