Неудачная вечеринка.mp3

Ночной клуб «Вендом» в районе Челси не был одним из самых дорогих и престижных в Лондоне, но местечко было крайне популярным среди студентов, молодежи среднего класса, богемы в лице молодых художников, начинающих актеров и старлеток, мечтающих о покорении Голливуда. Публика всегда собиралась стильная, и далеко не каждому улыбалась удача пройти через строгий фейс контроль на входе. Хотя у нас с Джейком с этим никогда проблем не было. Благодаря моему необычному происхождению, моя внешность была лакомым куском для любого модельного агентства – белая сияющая кожа, яркий румянец на щеках, выразительные карие – цвета молочного шоколада (как у мамы, когда она была человеком), глаза, бронзовые кудри до талии, пружинящие при каждом шаге. Это не считая «потрясной», как говорил Джейк, фигуры и нечеловеческого обаяния – влияния вампирской части моей натуры. Причем, если красота Эдварда, как правило, людей пугала и инстинктивно заставляла держаться подальше (правда это не касалось моей матери, на которую он всегда производил прямо противоположный эффект), я не вызывала у людей никакого страха, наоборот, если бы не всегда нависавший рядом, как скала, Джейкоб, поклонники не давали бы мне прохода. Я всегда привлекала людей, легко заводя друзей и подруг. На всех вечеринках я всегда становилась королевой бала, правда это категорически не нравилось Джейку, особенно, если королем выбирали не его. Причем, что удивительно, я никогда не становилась объектом зависти и сплетен. Видимо, моя вампирская половинка, все же заставляла людей быть со мной осторожнее. Все прочили мне головокружительный успех в кино или в модельном бизнесе, но я-то знала, что публичная жизнь не для меня. В тот момент, когда мир узнает мою тайну, жизнь моя будет кончена, меня не спасет никто и ничто. Поэтому я предпочла стезю моего «дедушки» Карлайла (называть всерьез дедушкой этого ожившего греческого бога не поворачивался язык), выбрав своим призванием медицину. Правда я не мечтала стать практикующим врачом, так как быть настолько равнодушной к человеческой крови я бы, наверное, не смогла. Я видела себя в будущем ученым - фармацевтом, разработчиком новейших лекарств. Я хотела помочь людям победить рак и была убеждена, что мои необычайные способности будут мне в этом полезны. Да и уединенная жизнь ученого в удаленном от мира научном центре, подходила нашей семье гораздо больше, чем жизнь звезды под прицелом камер папарацци.

В этот вечер клуб был забит до отказа, на улице толпилась очередь из неудачников, которым было не суждено попасть внутрь. Подпиравший плечом входную дверь вышибала, оттеснив от входа напиравшую толпу, кивнул нам, как старым знакомым, и, ухмыльнувшись во весь рот, распахнул перед нами дверь. Нас мгновенно оглушил грохот музыки. Для наших с Джейком чувствительных ушей это было не очень приятно, но мы уже привыкли не обращать на это внимание. Мне было даже проще, так как мой мозг унаследовал от отца возможность воспринимать все в целом и по отдельности, я могла отключить нежелательные ощущения, сосредоточившись на других, более приятных. Поискав глазами друзей, мы обнаружили их на втором этаже, в уже изрядном подпитии, громко обсуждающих что-то, видимо планы на предстоящие выходные.

В нашу компанию входили, кроме нас с Джейком, еще шестеро. Мэтью Хопкинс – почти такой же огромный, как Джейк, его товарищ по университетской бейсбольной команде (ведь в университет, несмотря на магическое обаяние Эдварда Каллена или его чековой книжки, Джейка приняли лишь с условием, что он будет играть в команде) и его подруга Сьюлин Фаррел – нежная тонкая блондинка с огромными васильковыми глазами, студентка факультета культурологи и искусств, начинающий и очень талантливый художник. Элиот Гросс – истинный англичанин, бледный, худой, с волосами цвета пшеничной соломы и пронзительными серыми глазами, прямая противоположность простодушному и грубоватому Мету, сама утонченность и аристократизм. Его кожа была такой бледной, что если бы не теплый человеческий запах, исходивший от него, и серый цвет радужки его глаз, я решила бы, что он один из бессмертных. Шеннон О,Доннел – зеленоглазая живая шотландка с волосами цвета меди, официально не считалась его подругой, поскольку родители Элиота – настоящие снобы, были против его отношений с Шеннон из-за древней неприязни англичан к шотландцам. Шеннон, так же как и Элиот, и, кстати, Джейкоб, изучала право, и собиралась на политическом поприще бороться за окончательное устранение дискриминации ирландцев и устранение политической нестабильности в Ольстере. Шен очень удачно дополняла своей жизнерадостностью и оптимизмом депрессивного и часто угрюмого Элиота, и мне казалось, что Элиот живет лишь потому, что его тело согревает внутренний огонь, исходящий от этой неугомонной девушки. Иногда мне казалось, что если вдруг с ним рядом не будет Шеннон, Элиот превратится в призрака, растворится в вечном лондонском тумане. И наконец, нашу разношерстную компанию дополняла не менее колоритная парочка – моя подруга по медицинскому факультету София Розанова – русоволосая, румяная, статная, она была потомком русских эмигрантов и походила на девушек из туристической рекламы России, для полного сходства ей не хватало лишь кокошника и сарафана. Мне было очень комфортно с Софи, спокойной, рассудительной и задумчивой. Правда она была очень внимательной и дотошной, в деле сохранения семейных тайн мне следовало опасаться именно ее. За ней ухаживал (и не безуспешно), будущий археолог Грегори Флеминг. Он походил на Софию своей задумчивостью и имел привычку погружаться в свои мысли даже среди шумной вечеринки и подолгу смотреть невидящими глазами в одну точку. Этим он мне очень напоминал мою тетю Элис в момент озарения. Я даже подозревала, что Грег и правда наделен какими-то сверхъестественными способностями, однако отец, как-то во время нечастых посещений нашей компанией дома, где мы жили с родителями (в целях конспирации Джейк числился живущим в университетском общежитии в одной комнате с Метом), внимательно изучив его мысли, успокоил меня, что ничего необычного в Греге нет, просто он рассеян и задумчив, как все талантливые ученые. Он был высоким, худощавым брюнетом, а его черные внимательные глаза смотрели из-за очков с толстыми линзами. Грег все свое свободное время посвящал изучению тайны Стоунхенджа, причем именно с точки зрения археологии, будучи уверенным в полной безосновательности теорий о магических свойствах этого артефакта, а также о причастности к нему инопланетян.

Когда мы подошли к столику, Метью, успевший порядком накачаться элем, размахивал руками и вопил в такт музыке, а Сьюлин сидела у него на коленях и со смехом пыталась его утихомирить. Элиот, бледность которого слегка отступила от принятого алкоголя, что-то нашептывал на ухо своей подружке, а Шен хихикала, краснела и сверкала глазами. София и Грег просто смотрели вниз на прыгающую и извивающуюся толпу. Наше появление вызвало вспышку энтузиазма у Мета, который вскочил и, сначала, заключил меня в свои медвежьи объятия, чуть менее крепкие, чем у Джейка, но не будь у меня моих особенностей, оно точно бы сломал мне все кости,. Потом Джек, страшно не любивший, когда около меня крутились парни, даже если они были нашими друзьями, наградил Мета увесистым тычком в плечо, от которого тот сразу выпустил меня, и, схватив его за руку, стал оживленно трясти, повторяя:

- Ну, наконец-то, я думал вы не придете!

- Вообще то, скорее все мы бы и не пришли, - сказала я, - Мои родители были не в восторге от этой вечеринки. Но потом мы решили сбежать.

- Вот это круто! - загрохотал бас Мета, перекрывая даже гудящие басы очередного танцевального трека. – Сегодня тут весело!

Элиот помахал рукой официанту, мы с Джейком заказали себе колу. Друзья уже привыкли к тому, что ни он, ни я никогда не употребляли алкоголь. Поначалу было трудно постоянно объяснять товарищам, что Джейкоб держит спортивную форму (это при том, что Мет – такой же спортсмен как и он, не отказывал себе в упаковке-другой пива), а у меня аллергия на алкоголь, вызывающая токсическое опьянение. На самом деле, мы просто не знали, как может подействовать алкоголь на мой странный, ни на кого не похожий организм, а Джейк боялся утратить контроль. Хотя и для меня ослабление самоконтроля было бы крайне опасно и неосмотрительно. В общем, мы оба соблюдали строгое табу на горячительные напитки, Джейк – чтобы после слишком горячего взгляда в мою сторону со стороны какого-нибудь несчастного, не превратиться в разгаре вечеринки в волка размером с мустанга, а я – чтобы не вцепиться в горло кому-нибудь из друзей, поддавшись жажде, постоянно сидящей в глубине моего сознания.

Мет потащил Сьюлин вниз на танцпол, Шеннон, а за ней, нехотя, Элиот, последовали за ними. София, подсев ко мне ближе, дала мне знак, что хочет о чем-то поговорить. Склонившись к моему уху, она, было, начала кричать в него, думая, что только так я услышу ее слова. Я тут же болезненно дернулась, так как различила бы ее слова, даже если бы она говорила, не повышая голоса, с другого конца зала, и, закрыв ей рот ладонью, показала на дверь в женский туалет. Это было единственное место в клубе, где можно было поговорить, не перекрикивая грохот танцпола.

Она согласно кивнула и мы держась за руки, провожаемые вопросительным и настороженным взглядом Джейкоба, стали пробираться к двери в дамскую комнату.

- Нес, мне только что звонил папа, он сказал, что полиция нашла труп студентки из университета, пропавшей пару дней назад. Труп обескровлен, на нем нет ни одной раны, кроме одной очень странной - на шее. Полиция считает, что это дело рук секты почитателей вампиров. Отец просил всех нас быть очень осторожными, не выходить из дому в ночное время суток, и сообщать в полицию обо всех подозрительных людях. Ты же знаешь, что мой отец – полицейский, да и мои интересы лежат в основном в области судебной медицины, поэтому я бы очень хотела сама взглянуть на этот труп. Я договорилась с приятелем отца – судмедэкспертом из Уголовного управления Скотланд Ярда, он обещал пустить меня в полицейский морг для осмотра трупа, под предлогом прохождения практики по судебной медицине. Ты составишь мне компанию?

Меня передернуло, а сердце вдруг оказалось где-то внизу живота. Мой странный, наполовину вампирский мозг заработал со скоростью новейшего процессора. Сама по себе эта новость была крайне зловещей. Насколько я знала от отца и Карлайла, охотящиеся на людей, но соблюдающие закон вампиры никогда не позволят найти остатки их трапезы, трупы жертв всегда тщательным образом уничтожались. Оставить труп в доступном для людей месте мог только сошедший с ума либо новорожденный и никем не обученный вампир. И то и другое было очень плохо, с учетом того, что это сразу бы привлекло внимание к Лондону со стороны Вольтури, а встречаться с ними нам бы всем очень не хотелось. Год назад уже было подобное происшествие, когда Эдвард, предварительно вызвав на подмогу Элис и Джаспера, устранял проблемы, возникшие из-за того, что один из забредших в предместья Лондона достаточно молодых и неопытных кочевников по имени Мартин, охотясь, допустил оплошность и не успел тщательно скрыть следы. Тогда также полицией был найден обескровленный труп. С помощью Элис, отец и Джаспер быстро нашли виновника, и потребовали от него немедленно устранить последствия допущенной им небрежности. Поняв, что просто скрыться ему не дадут, Мартин проник в полицейский морг, выкрал труп, прихватив также отчет судмедэксперта и коронера, а также все остальные документы. Потом он также изъял все бумаги относительно найденного трупа из полицейского участка. Пострадали в этом случае только два полицейских, которые этот труп нашли. Поскольку сделано было все быстро, и дело еще не успело получить огласки, то оба полицейских были отстранены от работы на два месяца и их обязали пройти курс лечения у психотерапевта. Еще бы, ведь бедняги в один голос утверждали, то нашли обескровленное тело, а никакого трупа и ни одной бумаги, упоминающей о нем, не было и в помине. После этого случая Эдвард счел разумным поддерживать дружеские отношения с отцом Софии. Раз в месяц Эдвард и Белла устраивали для Питера и Марии Розановых званый ужин (в ходе которого то же мужественно сидели за столом и изображали, что едят), а поскольку, тот, как настоящий полицейский, постоянно думал о работе, то он невольно делился с Эдвардом информацией обо всех криминальных происшествиях в Лондоне и его предместьях. Это было крайне удобно, поскольку зная обо всех странных убийствах, к которым могли бы быть причастными бессмертные, Эдвард имел возможность вмешиваться, устраняя проблемы и избегая тем самым внимания со стороны итальянцев.

Отказать Софии и допустить, чтобы она одна отправилась в морг, я не могла. Идти с ней, не поставив в известность папу, конечно же, было бы безумием. Кроме того, вампир, совершивший убийство, мог попытаться выкрасть труп, и дать Софии столкнуться в морге с вампиром один на один права я не имела. Но если я скажу об этом походе папе, он не подпустит меня к моргу на пушечный выстрел. Отговорить Софию при ее твердом как скала, характере, я не надеялась. Оставалось одно, скрыть пока от папы этот случай, благо совместный ужин с семьей Розановых был запланирован лишь через неделю, что означало, что от отца Софии Эдвард эту новость пока узнать не сможет. В газеты или на телевидение происшествие также вряд ли уже попало. Мне нужно было пойти с Софией, и сделать все возможное, чтобы, несмотря на свой пытливый ум, внимательность и развитую интуицию, в ней возобладал ученый – материалист, не верящий во все сверхъестественное. Нужно было подтолкнуть ее к неправильным выводам, скрывающим невероятную и страшную правду. Правду о существовании моего мира – мира страшных сказок и мифических чудовищ. Мира, о котором под страхом смерти не должен был знать ни один смертный.

- Хорошо, и на когда запланировано это веселенькое мероприятие? – спросила я беззаботно, хотя внутри у меня все похолодело от предчувствия, что ничем хорошим все это не закончится.

- На завтра. На шесть вечера, - ответила София, и я, к своему ужасу, увидела у нее в глазах лихорадочный огонь идущего по следу искателя истины.

- Значит, будем изображать Маудера и Скалли, - пошутила я. - Истина где-то рядом.

Я знала, что подруга была поклонником сериала «Секретные материалы», и хотя не разделяла ее интереса, с удовольствием подыгрывала ей.

- Угу, - согласила Софи, - только чур я буду Скалли, мне никогда не нравился мрачный фанатизм Маудера.

- Отлично, значит, мне остался Маудер, придется одеться в строгий брючный костюм.

- Я думаю, что в нашем случае сойдут и джинсы. Наверняка, ничего особенного в этом трупе нет. Просто какой-то маньяк извращенец поверил, что он Дракула. Естественно, эта девушка погибла не от укуса вампира, ее просто убили, а потом зачем то имитировали следы зубов. Я вообще не верю ни в призраков, ни в вампиров, ни в ведьм, ни в оборотней. Все это сказки, в которые не должен верить настоящий ученый.

- Конечно, - с жаром согласилась я, внутренне улыбнувшись своеобразному юмору ситуации. Если бы только София знала, кем является ее лучшая подруга, и друг ее лучшей подруги, и с кем ее отец и мать раз в месяц встречаются за званым ужином… Но для ее же безопасности, она этого никогда не узнает.

Мы вернулись к нашему столику, я села рядом с Джейком и сжала его руку. Джейк прикрыл глаза, изображая, что наслаждается очередным миксом ди – джея. На самом деле я прокручивала ему в мельчайших подробностях весь наш разговор с Софией. Закончив показывать, я внимательно посмотрела ему в глаза. Лицо Джейка посуровело, на лице заходили желваки. Я снова взяла его за руку, показав ему картинку, как мы садимся на мотоцикл и едем домой. Он отрицательно покачал головой, постучав себе по виску. Да, конечно, он прав, в таком состоянии контролировать свои мысли мне не удастся, нужно успокоиться. Хотя все равно, меня ждет пренеприятный разговор с родителями, которые естественно засекли мое отсутствие в спальне не более чем через пятнадцать минут после моего побега. Хотя раз отец не появился до сих пор в клубе и не утащил меня домой за руку, значит все не так страшно. Можно рассчитывать только на неделю - другую домашнего ареста. С Джейкобом мне все равно не запретят встречаться, так как мама понимает, как ему тяжело не находится возле меня, она сама во время беременности ощущала эту непреодолимую тягу. Следовательно, все не так уж и плохо, хотя я уже начинала сомневаться, стоила ли эта вечеринка семейного скандала.

И тут мы с Джейкобом оба услышали истошный женский крик. Наши друзья, не обладая остротой слуха вампира или оборотня, конечно, ничего не расслышали за грохотом танцпола, а меня и Джейка словно ударило током. Так мог кричать только человек, увидевший смерть.

Мы извинились и, едва сдерживая стремительность своих движений, чтобы не вызывать подозрений у окружающих, бросились к двери черного входа, откуда донесся крик. Теперь из-за двери доносились лишь истеричные рыдания.

Рывком распахнув дверь черного входа, и придерживая одной рукой меня у себя за спиной, Джейкоб выскочил на улицу. Дверь вела на узкую грязную улочку, рядом с выходом стояли мусорные баки. У стены, практически слившись с ней, стояла худенькая девушка с белым как мел от ужаса лицом и перекошенным ртом. Она хватала воздух, как рыба, вытащенная из воды, и из-за судорожных всхлипов едва можно было различить одно лишь слово: «Ва-ва-ва-ва-мммм-пир…» У ног девушки неподвижно лежал молодой человек в джинсовой куртке, неловко завалившись на бок и неестественно вывернув шею. В нос мне ударил запах, из-за которого я сразу же задержала дыхание. Запах, от которого у меня в горле возник нестерпимый пожар. Кровь… Кровь человека… По шее юноши из серповидной ранки медленно стекала струйка крови.

Я быстро заскочила обратно в клуб, собирая остатки своего самообладания. Справившись с жаждой, я снова вышла на улицу. Джейкоб молча, стоял около трупа, и его била крупная дрожь. Я схватила его за руку и мысленно показала ему картинку его перевоплощения на глазах этой несчастной девушки. Джейк вздохнул всей грудью, как тибетский монах, входящий в транс, и дрожь в его теле постепенно утихла. Он посмотрел на меня и так тихо, чтобы слышала только я, произнес:

- Сдержаться сможешь?

- Думаю, да…, - не слишком уверенно произнесла я,- а ты?

Он, молча, кивнул.

- По-моему, пора звонить папе.

- Да уж, самое время.

Достав из кармана мобильник, я с замершим сердцем набрала знакомый номер…

ФОРУМ