Белла

Два урока я постоянно думала об этой ситуации… Он вполне может искренне и серьёзно интересоваться мной, а может, это его очередная игра. Я сама могу неплохо сыграть самые разные эмоции, а уж он-то!.. Он ведь гораздо старше меня! Вполне ведь мог решить отомстить таким способом… Хотя… менять ради этого диету? Каллены говорили, что это весьма трудно, особенно, если долго питаешься человеческой кровью. Джасу вон очень трудно… А этот ведёт себя непринуждённо, будто жажда его совсем не мучает. Чёрт… что же делать? Вот бы узнать его мысли… Мысли! Ну конечно! Мне срочно нужен Эдвард!

Как только урок закончился, я быстренько выбежала в коридор и включила рентгеновское восприятие. А вот и жилистая фигура нашего телепата! Быстро подбежав к нему, я на пределе вампирского слуха прошептала:

— Эд, говори быстро и тихо. О чём думает Джеймс? Чего он хочет?

— Кажется, он ещё сам не до конца разобрался в своих желаниях, — он сверкнул своей фирменной кривой улыбкой. — Но могу заверить, что ничего плохого в его намерениях нет и близко. Он и правда сильно изменился… Мне самому трудно в это поверить, но мой дар (по крайней мере, не зная о нём), а, тем более, дар Джаса не обманешь.

— Спасибо, ты мне очень помог! — у меня на душе сразу полегчало от его слов. Что ж, можно спокойно продолжать ждать развития событий…

— Не за что! — подмигнул мне чтец мыслей, а затем хитро прищурился. — А ещё я теперь знаю, что слух у тебя не хуже нашего… — я на это только хмыкнула. Слух — мелочь по сравнению со всем остальным…

И вот, прошёл ещё один урок. Мы все сидим в кафетерии, в том числе и ищейка. Некоторое время мы разговаривали, а потом…

Я вдруг услышала тяжёлое дыхание Джеймса, и увидела, как его руки до трещин сжали край стола. Первой моей мыслью была жажда. Я одними губами спросила Джаса, но тот покачал головой и ответил «гнев». Что могло его вызвать? «Ученики», — ответил Эдвард на мой вопросительный взгляд. Я прислушалась — вокруг, как часто бывало в последнее время, обсуждали меня и мою дружбу с Калленами. И это вызвало гнев Джеймса? Да не может быть! Но друзья ведь обманывать не будут…

Я попыталась позвать ищейку, и он даже немного отреагировал… но когда разговор учеников зашёл о моей недавней экзекуции, его лицо приняло совершенно страшное выражение, а глаза стали чёрными. Я знала, что глаза у вампиров темнеют в основном от жажды, но также и от очень сильных эмоций.

— Нужно срочно вывести его отсюда! — быстро проговорил Джас, и они с Эмметом начали вставать.

— Я сама, — остановила я их, схватив ищейку за руку и потащив его на улицу. Там лил дождь, но меня это не заботило. Я гладила его кулаки и щёку, одновременно прося очнуться. Он зажмурился, а когда открыл глаза, они уже стали приобретать прежний жёлтый цвет и осмысленное выражение. Затем он обнял меня. Я не сопротивлялась. И не только потому, что мне нужно было его сейчас успокоить. Просто я почувствовала себя так уютно… Эх, вот бы точно узнать, чего этот вампир от меня хочет…

— Почему ты терпишь их? — глухо спросил он.

— Потому что отчасти заслужила это, — у меня вырвался вздох. Вспомнились несколько весьма неприятных случаев из детства…

— Что? Нет!.. — и почему он в этом так уверен? Я вздохнула и глянула на школу.

— Думаю, на уроки нам не стоит идти, — тихо произнесла я. Он точно не в состоянии, да и я не чувствую сейчас в себе сил для всего этого… — Пошли, прогуляемся.

Мы приехали к лесу, а затем с ветерком пробежались в горы — на одно из моих любимых мест. Это место выше облаков, и потому здесь солнечно. Как же я люблю Солнышко! Попав под его лучи, я сразу же почувствовала невероятный прилив сил, как и всегда в подобных случаях. Тело стало наливаться бодростью и лёгкостью, эти ощущения трудно передать словами. Никому на Земле не понять этого, кроме папы…

Мы присели на поваленное дерево.

— Тут хорошо, — я прикрыла глаза от невероятного удовольствия.

— Почему ты считаешь, что заслужила такое отношение? — спросил он.

— Я с детства не такая, как окружающие. Вначале просто была чудной… но потом, когда проснулась физическая сила, я невольно причиняла им боль. Они уже не помнят этого, но я помню всё. Как Лорен по моей вине сломала ногу, как Тайлер упал с лестницы… это самые тяжелые из последствий. Было ещё множество мелких случаев, но очень болезненных для маленького ребенка, — на глаза начали наворачиваться слёзы, и я отвернулась. — Поначалу я сама сторонилась их, но потом, когда научилась контролировать силу, пыталась подружиться с ними… однако они уже не хотели.

— Но ведь тогда ты тоже была маленькой девочкой! Ты не специально это всё делала! А они сейчас взрослые, осознающие все последствия люди! Они не имеют права унижать и, тем более, бить тебя! — в конце он почти сорвался на рык и повернул меня к себе лицом.

— Да, наверное, — вздохнула я, пытаясь не заплакать. — Но жить легче, думая, что заслужила такое отношение. Потому что в ином случае больно ходить туда каждый день и ловить эти взгляды…

Слеза всё же покатилась по щеке, и я вновь попыталась отвернуться. Однако Джеймс осторожно обнял меня и опять развернул к себе. Тут я не выдержала. Уткнулась ему в плечо, а слёзы ручьями потекли из глаз. Только сейчас я поняла, как давно не плакала. Не давала себе волю, твердила, что сильная… И вот надо же, подвернулось плечо — так разревелась! Но сейчас вместе со слезами выплёскивалась вся боль, все обиды и неудачи, и становилось легче… А ещё где-то на краю сознания витала мысль, что дело не только в слезах, но и в плече. Точнее, в его обладателе…

Затем мы возвращались назад — а машина возьми да сломайся. Пришлось звонить папе. Джеймс надел на меня при этом свою куртку, а на мой вопросительный взгляд ответил — чтобы не замёрзла и не заболела. Эх, меня ни холод, ни болезни не возьмут, особенно после недавней солнечной ванны… Но его забота чертовски приятна!

Далее разговор зашёл о моей доставке в школу, после чего он предложил совместную прогулку, но я согласилась только тогда, когда он пообещал достать на завтра транспорт. Это будет интересно! Хочется узнать его получше…

Папа завёз меня домой и укатил на работу. Однако буквально через десять минут в дверь постучали. К моему удивлению, это оказался ищейка! И он принёс мой мобильный, который я сунула в его куртку! Когда он отдавал мне его, наши руки соприкоснулись. Она была такой твёрдой и холодной, но мне совсем не хотелось разрывать контакт… Вспомнился тот сон: губы Джеймса, касающиеся моей кожи, прохладные и наверняка твёрдые, и из-за нежности прикосновений кажущиеся мягкими…

На следующий день, после школы, мы поехали на свидание, как переименовал нашу прогулку Джеймс ещё при встрече утром. На эффектном серебристом мотоцикле, который он приобрёл, выполнив свою часть договора.

Мы решили пойти в кино. В разговоре, как бы между прочим, он сообщил, что ему чуть больше ста пятидесяти лет. Мда, влюбилась в старичка… влюбилась?! Что за мысли? Хотя я уже ни в чём не уверена…

А затем… Он держал в руке листовку фильма, на который мы собрались, вопросительно смотря на портрет Гарри Поттера. Я всё время переживала, стоит ли его вести на этот фильм…

— Это Гарри Поттер, — внесла ясность я.

— Прикольно, — усмехнулся он.

— Надо было идти на что-нибудь другое… — Дура, дура, дура! Ему это будет совершенно не интересно! Ему же сто пятьдесят, в конце-то концов! Ну зачем выбрала эту сказочку? Я попыталась отвернуться.

— Эй, — его пальцы мягко ухватили меня за подбородок и повернули к нему. — Если хочешь, я посмотрю Гарри Поттера тысячу раз, — я в конец растерялась от его слов. А он… он наклонился и легко поцеловал меня! В губы! Мысли сначала закружились бешеным водоворотом, а потом вообще куда-то пропали… Когда он отстранился и посмотрел на меня, я едва смогла с собой справится, скрыть странные чувства, охватившие меня. — Ты попкорн будешь? — улыбнулся вампир, как ни в чем не бывало.

— Да, сладкий, — встряхнула головой я, пытаясь хоть немного привести мысли в порядок.

Попкорн оказался таким вкусным, что я умяла его в начале фильма. А когда закончила — сама не заметила, как положила голову ему на плечо. Он приобнял меня. Это было так… естественно. Будто мы вместе в кино пришли не в первый, а в сто первый раз.

После пришли в уютный ресторанчик, чтобы я поела, и потом мы могли беспрепятственно погулять. По правде, если мы с папой достаточно часто бываем на солнце, еда нам не так уж и нужна. Но мы привыкли есть для маскировки столько же, сколько люди. Тем более, что от вкусной еды мы получаем удовольствие.

Пока я ела, попросила Джеймса рассказать о себе. Он явно задумался о чём-то, но не отказался. Его рассказ был очень интересным, хотя и несколько жутким. Но я видела, что сейчас ему не особо приятно говорить об этом, хотя что-то мне подсказывало, что до нашей встречи он бы рассказывал обо всём этом не без гордости, если бы кто раскрутил его на подобное.

Он продолжил рассказ, когда мы прогуливались по парку.

— Вот таким вот я был. Не надо было тебе рассказывать всего этого… — невесело подытожил он.

— Нет! — он что, думает, что после этого рассказа я стану относится к нему хуже? Да я без того в целом представляла, каким он был! Но это теперь в прошлом — сейчас я почти уверена! — Мне интересно, как ты жил раньше. А твои способности ищейки — это здорово!

Джеймс нежно погладил меня по щеке и сделал шаг вперед. Он встал так близко ко мне, что я чувствовала на лице его прохладное дыхание. Я облизнула внезапно пересохшие губы. Джеймс наклонился и коснулся своими губами моих. Так же нежно и невесомо, как и в первый раз. Только теперь поцелуй не закончился, едва начавшись… он длился, кажется, целую вечность. Мир вокруг перестал существовать… остались только его прохладные, мягкие губы. У меня начала кружиться голова от нахлынувших чувств, и я неосознанно схватила его за плечи, чтобы не упасть. Он будто понял и крепко обнял меня, прижав к себе. Я отстранилась, чтобы вдохнуть. Но Джеймс не дал мне прийти в себя, целуя вновь, но на этот раз по-другому… Его язык ласково очертил мои губы, а потом проник между ними…

— Что же ты со мной делаешь, моя девочка! — сквозь шум в ушах донеслось до моих ушей. Что-то внутри сладко заныло от его нежного обращения, а ноги отказывались меня держать. Я была вся в новых ощущениях. Его чуть увеличившийся напор развеял иллюзию мягкости губ, но умопомрачительной приятности происходящего это ничуть не уменьшило…

Я отыскала глазами лавочку, на которую и мы приземлились. Затем попросила рассказать Джеймса о его знакомстве с Викторией. Оказалась, что она тоже была целью его «игры»! Но избегала его настолько долго, что желание убить сменилось любопытством! Чем-то это похоже на наше с ним знакомство…

А потом я спросила его, что происходило с ним после побега из студии. То, что он рассказал, было даже несколько неправдоподобно… но я ему отчего-то поверила. И меня ещё раз удивило, насколько он изменился после той небольшой, но такой неожиданной для него драки. Всё же, как хочется точно знать, что он ко мне чувствует… Потому что я в него, кажется, влюбляюсь…

Мои размышления прервал звонок Эдварда. Что же ему понадобилось?

— Да, Эд? — ответила я.

— Прости, что отвлекаю от свидания… но в Форкс едут Вольтури! — Что? Это же королевский клан вампиров? Но что им нужно? Внутри поселилось какое-то нехорошее предчувствие.

— Зачем? — в моём голосе, кажется, проскочила тревога. Я тут же почувствовала на себе объятья Джеймса.

— Не знаю! Они едут за каким-то Джорджем. Едут Джейн, Алек и Деметрий. Правда, видение Элис обрывается на полпути к городу. Я решил предупредить вас. Не знаю, за кем они едут, но твоему отцу следует об этом знать! — торопливо проговорил Эдвард. — Они приедут завтра!

— Спасибо, Эдвард, — сказала я и завершила вызов.

— Ты знаешь, за кем они? — спросил Джеймс.

— Нет, но я догадываюсь, — скорее всего, Джордж — одно из прошлых имён папы. А то, что его знают Вольтури, объяснило бы его осведомлённость о вампирах… Но лучше спросить у него самого, а не стоить догадки. — Прости, но пора возвращаться.

— Ничего, милая, поехали, — улыбнулся ищейка. Я постаралась улыбнуться в ответ, но вышло у меня как-то не очень.

Когда мы приехали, я уже собиралась уйти, как вдруг мне жутко захотелось поцеловать Джеймса… Что я и проделала, а он с явным удовольствием поддержал мою инициативу.

— Спасибо за прекрасный день и вечер, Джеймс, — улыбнулась я, выскользнув из его уютных объятий.

— Их будет ещё много, если пожелаешь, Изабелла, — ответил вампир. И очень даже пожелаю! Очень! Но сейчас предстоит разговор с папой, так что мысли об этом подождут…