Дрожь пробежала по моему телу, начиная от кончиков пальцев и заканчивая судорожным вздрагиванием головы. Господи, как же страшно...
- Ну, все, - засуетилась Анжела и затолкала меня к выходу. – Пора.
Я шла, будто заводная кукла, не ощущая ног. Лицо будто закаменело от страха, я даже рук подруги почти не чувствовала.
- Белла, не спи! – взволнованно произнесла Анжела и обняла меня. – Все будет хорошо, милая.
Я кивнула, не понимая, что происходит и глубоко вдохнула.
- Ну, с Богом, - тихо прошептала я и выдавив деревянную улыбку, вышла под лучи софитов.
Я не смотрела в зал, потому что понимала, что если я взгляну туда – у меня начнется паника. Я всегда боялась публики, а теперь особенно – ведь еще никогда я не выходила на сцену вот так, один на один с тремя сотнями людей...
Я метнула свой взгляд через сцену и тотчас мною полностью завладел огромный, белоснежный рояль, освещенный сотнями лампочек над сценой – так, что он даже (как показалось мне), излучал таинственный свет. Я прошла к нему (сцена была такой большой, а он стоял на противоположном конце нее от меня, так что мне показалось, что я шла к роялю целую вечность) и села на белоснежный стул. Прикрыв глаза, чтобы собраться, я еще раз глубоко вздохнула и положила руки на клавиатуру. Пальцы сами без труда нашли нужное расположение и заиграли.
Самые первые ноты я сыграла очень робко, будто пробуя свою силу. Странно, но это оказалось не страшно... в зале стояла гробовая тишина, что я вдруг поверила, что я одна и играю только для себя. Я открыла глаза и наблюдая за знакомыми пассажами, постепенно расслаблялась. Музыка охватывала меня, очаровывала и затягивала, я медленно, но верно тонула в ней. Пальцы внезапно налились неведомой мне раньше силой и я поверила, что все смогу. Мелодия постепенно разрасталась, разливалась как река после долгой зимы в чарующую, сильную и невыразимо прекрасную песню – песню моей души. Возвышаясь над разумом, паря в облаках моя душа пела, - пела так звонко и чисто, выплескивая в музыке все, что наболело, все, что мне пришлось пережить и все то счастье, которое я испытала за свою недолгую жизнь. Я откинула голову назад, снова прикрыв глаза – мне не нужно было наблюдать больше за руками, они знали, куда пойти и как сыграть.
Наверное, я нарушила все правила – ведь я совсем не так играла на репетициях, там эта соната звучала четко, слаженно, отработанно – но мертво. Сейчас она как будто бы ожила, обрела свою собственную душу и пыталась вырваться за границы рояля, донести свою мелодию для всех, кто сидел в этом зале и простереться за грани зала. Но почему-то все имеет свойство заканчиваться – таковы законы природы. И музыка имеет свой конец, точку, и эту точку рано или поздно мне пришлось поставить. Разгулявшаяся музыка все утихала и утихала, а последний аккорд я взяла совсем тихо и робко, как первые ноты, пытаясь вместо точки поставить многоточие.
Я отняла руки от клавиатуры. Сердце бешено колотилось, вырываясь из груди. Я еще не могла отойти от того небольшого чуда, волшебства, исчезнувшего мгновение назад. Я потеряла счет времени – не знала, как давно я сидела здесь и играла – мне казалось, что я сижу здесь очень давно, но в то же время все произошло так скоро... удивленным взором я посмотрела на рояль, будто видела его впервые. Первой моей мыслью за эти пять минут было: что произошло?
Меня «разбудил» шквал аплодисментов – и я вспомнила все. Кое-как встав, я повернулась к залу и впервые заметила, насколько много там сидело народу и все – все! – мне аплодировали! Готова поспорить, что я даже слышала возгласы «браво»!
Мое лицо озарила широкая, искренняя улыбка и я склонила голову в благодарность. Мои щеки залил румянец и я поспешила быстро ретироваться со сцены за кулисы. Меня встретила сияющая Анжела.
- Господи, Белла, это было просто великолепно! Я и не думала, что ты можешь ТАК играть! Это просто невероятно, восхитительно! Гораздо лучше, чем на репетициях!
Я улыбнулась ей и в порыве признательности схватила ее за руку.
- У меня получилось... получилось... – не слыша комплиментов подруги исступленно шептала я. Я не могла поверить, что все это только что произошло со мной – нет, это был всего лишь сон! Такого со мной не бывает и не может быть!
- Ты героиня, Белла! – воскликнула Анжела – и я будто бы прозрела. Наконец-то я поняла, что совершила самое настоящее чудо только что. Нет, музыка была этим чудом! На самом деле я только что убила в себе очередной свой детский комплекс, что уже должно считаться героизмом. Я переборола себя и вышла на сцену. И сыграла – да еще как сыграла! И перед кем! Что значило два профессионала по сравнению с тремстами студентов, которые принципиально не признают классику? Это что-нибудь да значило. Пожалуй.

Источник: http://robsten.ru/forum/20-629-1