И снова здравствуйте, наши дорогие читатели!!!

У нас сегодня наступила настоящая весна: капель, потемневший снег, лужицы, птички весело поют!

А мы выходим на финишную прямую.

Последняя глава очень большая – автор решил порадовать нас. Поэтому мы тоже немного растянем это удовольствие.
Нам предстоит погрузиться в жизнь нашей любимой подзаборной семейки, их многочисленных родственников и друзей.

Мы со Смайликом гарантируем – удовольствие получите незабываемое.
Наслаждайтесь.


Много лет спустя...

– Категорическое гребанное нет.

Белла просто смотрела на меня, ни в коей мере не впечатлённая моим заявлением.

– Почему?

Я провёл рукой по волосам и уставился на неё. Ей на самом деле необходимо это услышать?

– Ей пятнадцать, Белла.

Она продолжала спокойно смотреть на меня.

– Очень хорошо, Э. С математикой у тебя всё отлично. А теперь ещё раз, почему нет?



Я выпрямился.

– Никто из моих детей не будет ходить на свидания в пятнадцать лет. Своего решения я не изменю.

– Ах. – Белла скривила губы и кивнула. – Значит, не изменишь?

Я устало опустился на стул.

– Нет. – Я был уверен в этом.



Она встала и молча налила себе чашку кофе. Затем повернулась, прислонилась к кухонной стойке и улыбнулась мне.

– Тебе, возможно, стоит получше подумать и принять новое решение, Э. Потому что это точно не осчастливит твою дочь.

Я пожал плечами.

– Она справится. Я поговорю с ней и буду плохим парнем. Пусть она думает, что ты поддерживаешь её.

Белла слегка наклонила голову набок и усмехнулась.

– Но я и правда поддерживаю её, Э. И я ей уже об этом сказала. На самом деле я сказала, что не вижу причин, почему она не может пойти. Так что разбирайся с этим сам.

Она вышла из кухни, оставив меня полностью потрясённым.
 

Я бросился за ней и с силой захлопнул за собой дверь нашей спальни. Детей дома не было, но я не хотел, чтобы по возвращению, кто-то из них стал свидетелем нашей ссоры. Это по-прежнему бывало редко, но когда случалось, то, как правило, довольно громко. Белла не была такой спокойной, как когда-то. Больше нет.

– Что ты сделала? – недоверчиво прошептал я. Мы всегда принимали единое решение по поводу наших детей. Всегда.

Она села и улыбнулась.

– Где был Лиам в мае прошлого года, Э?

Я расстроено вскинул руками.

– Чёрт, откуда мне знать, Белла?

– А ты подумай.



Застонав, я опустил голову на руки. Спустя минуту поднял взгляд.

– На выпускном бале, когда оканчивал младшую школу?

– С кем?

Я покачал головой.

– Он пошёл с группой друзей. Это совсем другое дело.

Белла покачала головой.

– Он пригласил на бал Эми. И вместе они отправились туда с группой друзей. И с тех пор они с Эми встречаются, – она смотрела на меня, нахмурившись. – И ты действительно хочешь сказать Эмилайн, что она не может сделать то же самое?

– Ему шестнадцать, – настаивал я, хотя точно знал, к чему она вела. – И Эми – очень хорошая девочка. Милая. И ему подходит.

– Технически, когда он начал с ней встречаться, ему тоже было пятнадцать. Почему такой разный подход, Э? Потому что он мальчик?

Она попала в самую точку.

Я с мольбой протянул руки.

– Она моя маленькая девочка, Белла.

Она взяла меня за руки и посадила на кровать рядом с собой.

– Я знаю, что она твоя маленькая девочка, любимый. И она всегда такой будет. Но она растёт.

Я вздохнул.

– Я не хочу этого.

Белла рассмеялась.

– Папочка, мы ничего не можем сделать, чтобы это остановить. Всё, что мы можем – это поддержать её.

– Но почему она хочет это сделать, Белла?



– Ей нравится Сет. Он хороший мальчик. Он пригласил её на выпускной бал и, так же как и Лиам, они пойдут с группой друзей. – Она обхватила ладонями моё лицо. – Это часть взросления, любовь моя. Для неё это как обряд посвящения.

Я вздохнул.

– А нельзя провести этот обряд лишь с одними подругами? Ну знаешь, сидя в углу и хихикая? Обязательно привлекать к этому ещё и мальчика?

Глядя на меня она нахмурилась.

– Э, сейчас всё связано с мальчиками.

– О чём ты говоришь?

– Как думаешь, чем они занимаются на всех этих девичниках, на которые она ходит? Над чем, думаешь, они хихикают до двух утра, когда собираются у нас. Помнишь, как ты орал на них, когда они не давали тебе спать?

– Гм... они обсуждают новые рецепты печенья, школу... куклы и шмотки? – с надеждой спросил я.



Красивые глаза Беллы расширились, и она начала смеяться. Словно радостный перезвон колокольчиков наполнил нашу комнату, когда она упала на кровать, всем телом дрожа от смеха. Какое-то время я недоверчиво смотрел на неё, а затем не вытерпел. Зарычав, я взобрался на неё и завис сверху, наблюдая, как слёзы смеха текут по её лицу.

– Прекрати сейчас же, Белла. Это не смешно!



Она фыркнула, и я посмотрел на неё. Её рука потянулась и легла мне на затылок, играясь с моими волосами, пока она пыталась успокоиться.

– Бедный ты мой, ты просто бредишь. Открой глаза, Э. Куклы не являются предметом обсуждения для Эмилайн уже много лет, и сомневаюсь, что её голова занята рецептами печенья. Мальчики, Энтони. Мальчики – вот о чём они говорят. Кто милый, кто им нравится, кто горяч, а у кого упругая задница... вот что твоя дочь обсуждает со своими подругами.

Я побледнел. Упругая задница? Она, должно быть, ошибалась. Эмилайн? Моя маленькая пышечка?

Белла прикусила губу.

– Когда в последний раз ты был в комнате Эмилайн, Э?

– Вчера я будил её.

– А ты входил внутрь?

– Гм, нет. Ей это не нравится. Она не позволяет входить ни мне, ни Лиаму, ни Эйдену. А если мы это делаем, ужасно злится.



– Потому что она знает, что тебе не понравятся её постеры и все эти девичьи штучки.

Я сел.

– Не думаю, что переживу её подростковый возраст, Шефгёл.

Белла села рядом со мной, её рука сжала мою, а выражение лица теперь было полностью серьёзно.

– Переживёшь. Она нуждается в тебе, Э. Она нуждается в нас обоих. Она по-прежнему наша маленькая девочка.

– Тогда почему за твоими словами я чувствую какое-то «но»?

Она улыбнулась мне.

– Потому что оно существует. Она наша маленькая девочка, но она растёт. И мы должны отпустить её.

– А если что-нибудь случится? Если Сет окажется не таким уж милым?

– Энтони. Если Сет или кто-нибудь ещё попытаются что-то сделать – это наша Эмилайн. Наша чемпионка по кикбоксингу. Девочка, которая учила тебя и Лиама как правильно наносить правый хук. Девочка, за которой не заржавеет выступить за то, что кажется ей несправедливым... по отношению к ней или к кому-то другому.

Я вздохнул, когда осознал правдивость её слов. Наша Эмилайн была невысокой и полненькой, как и её мать, говорила нежным голоском, имела доброе золотое сердце, но при необходимости обладала жестокостью льва. Она никогда не отступала, если видела, что кого-то обижают и, не колеблясь, спешила вмешаться. Белла была права – наша дочь могла постоять за себя. Как и другие наши дети, ведь я сделал для этого всё что мог.

Я взглянул на Беллу, которая терпеливо ждала, когда я постараюсь перебороть в себе слишком защитное поведение по отношению к своим детям – особенно к дочерям.

– Ладно, – вздохнул я. – Но мы поговорим с ней, и правила игры будут за мной. – Я хмуро посмотрел на неё. – И комендантский час. И ты не будешь спорить со мной.

– До тех пор, пока ты будешь вести себя разумно.

Я поднял руку и начал загибать пальцы.

– Они пойдут группой. Он заберёт её отсюда. Дома она должна быть не позже одиннадцати. Никакой выпивки. И никаких вечеринок – после выпускного вечера сразу домой.

– Одиннадцать немного рано. И её лучшая подруга, Дженни, уже запланировала вечеринку. Там будут её родители.

Я скривился.

– В двенадцать. Но не позже.

Не выглядя убеждённой, Белла нахмурилась, но спорить не стала.

– Когда нам нужно будет поговорить с нею?

– Завтра. Я пообещала ей, что она получит свой ответ завтра.



Я снова упал на кровать.

– Хорошо. Не думаю, что сегодня я бы выдержал этот разговор. Я устал. – Я вздохнул. – Я слишком стар для этого дерьма.

Белла рассмеялась и легла рядом со мной.

– Э, ты самый сексуальный старик, которого я знаю.

Я приоткрыл один глаз и посмотрел на неё.

– Это правда, миссис Мейсен?

– Да.

– Ты тоже очень сексуальна для немолодой цыпочки, – я подмигнул ей.

– Боже, что за комплимент, Э, – сухо пробормотала она.

Улыбнувшись, я набросился на неё и подмял под себя. Целуя, я впился в её рот, застонав, когда почувствовал вспыхнувшую между нами страсть. Даже спустя все эти годы она могла разжечь во мне желание лишь одним поцелуем.

– Во сколько дети будут дома? – пробормотал я возле её губ, начиная снимать с неё одежду.

– У нас есть час.

– Уйма времени.

– Хорошо, что ты уже такой старый. Всё это может занять какое-то время, – хихикнула Белла и потянулась к моему ремню.

– Когда ты так близко и обнажена, я вдруг становлюсь намного моложе, моя красавица жена, – пробормотал я, после чего начал лизать и покусывать её шею и, остановившись возле уха, нежно потянул за мочку. – Я, возможно, не так хорош, как когда-то... но когда-то бываю и хорош... – усмехнулся я, наслаждаясь тем, что после всех этих лет всё ещё мог вызвать у неё улыбку.

– Покажи мне, – задыхаясь, прошептала Белла.

И всё остальное просто исчезло: Эмилайн, мальчики и вечеринка. Всё, что имело значение – это моя прекрасная жена и необходимость услышать, когда она снова хрипло стонет и выкрикивает моё имя.

Прежде чем кончить, я собирался услышать это несколько раз.
 

Стараясь не проявлять никаких эмоций, я осмотрел комнату Эмилайн. Около пяти месяцев назад мы делали там ремонт, и я смеялся над блестящим голубым и зелёным цветом, который она выбрала для покраски стен, но мы с Беллой согласились, решив, что это её выбор. После установки её кровати и транспортировки мебели я не видел добавленные... декорации. Белла оказалась права. Везде висели постеры. Мальчиков. Певцов, актёров... мальчиков. Стена возле её двери была обклеена больше всего. Конечно, ведь она могла смотреть на них лёжа в своей постели, а так же тот факт, что заглянув в её дверь, я не видел их. Её комод был завален заколками для волос, тушью и множеством тюбиков блесков для губ. Только этим из косметики позволяла ей пользоваться Белла, но почему ей нужно было так много, я понятия не имел. Я должен был спросить об этом свою жену.

Оглянувшись, я встретился взглядом с Беллой и заметил, какой напряжённой казалась Эмилайн. Помня обещание, которое я дал Белле, я улыбнулся своей дочери и сел на единственный предмет мебели, на котором не было одежды – в кресло за её рабочим столом. Я осмотрелся вокруг и вздрогнул. Я случайно толкнул её ноутбук, и он вышел из режима ожидания. Даже на заставке был мальчик. Сузив глаза, я снова посмотрел на него. На нём не было рубашки. Почему моя пышечка смотрит на фотографии полуголых парней? Прежде чем я успел что-то сказать, Эмилайн подскочила и закрыла крышку.

– Папуля, это личное, – сделала она мне нежный выговор. Я улыбнулся, несмотря на серьёзность её тона. Мне очень нравилось, что она по-прежнему называла меня папулей. Я знал, что однажды, и очень скоро, это изменится, но пока просто наслаждался.

– Хм, конечно. Прости. – Белла велела, чтобы находясь в комнате дочери, я вёл себя очень осторожно. Это было её личное пространство, и я должен был уважать её потребность выразиться в собственной среде. Что бы это ни значило. Говоря мне это, лицо Беллы было очень серьёзным, но мне совсем не понравилось, как прозвучали эти слова. Но, не смотря ни на что, после того как она прочла мне лекцию, я с согласием кивнул. Это казалось необходимым, чтобы получить доступ в комнату Эмилайн.

Моргнув, я посмотрел на свою дочь, которая села на кровать рядом с Беллой. Она так походила на свою мать, отличаясь лишь цветом волос, что глядя на них, я почувствовал прилив нежности. Это моя девочка, которая всю свою жизнь приходила ко мне, прося, чтобы я поцеловал её или починил любимую игрушку. Я всегда всё чинил для неё. Я всегда был для неё «лучшим» папулей. А теперь она выросла. Нужен ли я ей ещё для того, чтобы что-нибудь починить? Я сглотнул неожиданный ком в горле. Покачав головой, я улыбнулся ей.

– Так, моя пышечка, – начал я. – Мама сказала мне, что ты хочешь пойти на выпускной с... эх... с Сетом.

– Папуля, мои друзья тоже пойдут. Ты позволил Лиаму пойти, когда ему было пятнадцать... – начала она спорить, и я поднял руку.

– Эмилайн, мы с твоей мамой поговорили – ты можешь пойти на выпускной вечер.



Её уникальные глаза расширились и, прежде чем я успел отреагировать, она вскочила с кровати и, подлетев ко мне, обняла за шею и лёгкими, словно прикосновение крыльев бабочки поцелуями, стала покрывать мою щёку.

– Спасибо, папуля! Спасибо тебе! – Я крепко обнял её, наслаждаясь редкой возможностью держать её и быть задушенным её счастьем. Я крепче прижал к себе свою дочь. В этот момент она была всё ещё моей маленькой девочкой.
 

Белла

Выражение лица Энтони, когда он осматривал комнату Эмилайн, было бесценным. Для кого-то столь умного как мой муж, он казался невероятно тупым, когда дело доходило до того, что его дочери подрастали. Я видела, он пытается принять тот факт, что каким-то образом за последнее время Эмилайн из маленькой девочки превратилась в молодую женщину. Это был долгий путь, но казалось, что впервые Энтони на самом деле это осознал, и я видела, как на него нахлынули воспоминания. Выражение его лица, когда он увидел заставку на её ноутбуке, чуть не заставило меня рассмеяться и мне стало интересно, в каком количестве фантазий пятнадцатилетних девушек он, даже не зная этого, играл главную роль, когда был моложе. Вероятно в большем, чем мог представить.

Видя, как он обнимает нашу дочь и ощущая его нежную радость, я почувствовала, как на мои глаза навернулись слёзы. Он был таким замечательным отцом. Всегда любящий и ласковый, он никогда не был слишком занят, чтобы посетить игру или концерт, в котором участвовали наши дети. Он всегда готов был подбодрить их или поднять настроение, если они в этом нуждались. Никто не мог отрицать, как глубоко он любил свою семью, или каким хорошим стал папой. Но он слишком их оберегал, особенно наших дочерей, хотя большую часть времени мне удавалось его обуздать. Я знала, что для него это очень тяжело.

Эмилайн отстранилась и повернулась, чтобы обнять меня.

– Мы можем поехать в магазин за платьем?

– Потерпи, детка. Сначала правила. – Голос Энтони был суровым.



Слушая правила, Эмилайн молчала. Когда Энтони сказал, что в двенадцать она должна быть дома, я увидела упрямое выражение на её лице и поняла, что время споров настало.

– Дженни попросила меня переночевать у неё. Нас там будет много.

– Нет. Я хочу, чтобы ты ночевала дома.

– Папа!

Он покачал головой.

– Ну, тогда разреши остаться дольше, пожалуйста? Я не хочу быть лошицей, которая в двенадцать отправится домой.

Глядя на неё, он изогнул свою бровь.

– Я мог бы велеть тебе прийти домой в одиннадцать. Или сразу после того, как закончится выпускной бал. Никаких вечеринок.

– Папа, пожалуйста? В три часа?

– Нет.

– Пожалуйста? – Она посмотрела на меня. – Мама?

Я посмотрела на Энтони, который буравил меня взглядом.

– Это особый случай и это – пятница, Э. К тому же там будут родители Дженни. Как насчёт двух?

Он вздохнул.

– Уверена?

Я улыбнулась.

– В два часа мы приедем и заберём её. – Энтони вздохнул и кивнул.

Эмилайн начала спорить, но я покачала головой.

– Это или первоначальное предложение твоего папы, моя девочка.

Она прикусила губу.

– Ладно.



Энтони снова откашлялся.

– Ещё одно правило.

Я бросила на него любопытный взгляд. Что ещё он надумал?

– Я хочу, чтобы Сет пришёл к нам, чтобы мы могли познакомиться с ним – официально. На следующей неделе.

– Папа...

Энтони встал, выглядя при этом непоколебимым.

– Или это или всё отменяется. Полностью всё. Я уступил, согласившись на более позднее время. Здесь от меня уступок не жди. Он придёт к нам, поужинает, а затем в течение нескольких минут я поговорю с ним. Наедине.

– Ты не делал этого с Лиамом.

Он пожал плечами, но в его голосе не было слышно никакого извинения.

– Подай на меня в суд. Ты моя дочь и меня не волнует, кто что говорит. Это отличается. – Когда он посмотрел на неё, его взгляд и голос стали более мягкими. – Для меня это всегда будет отличаться.

Широко раскрыв глаза, она посмотрела на меня. Я покачала головой.

– Эмми, твой отец прав. И он уже сделал тебе уступку. Я бы приняла его предложение.



Эмилайн вновь бросилась к своему отцу и, обняв, он крепко прижал её к себе. Я слышала, как они что-то тихо прошептали друг другу и улыбнулась. Энтони справился со всем очень хорошо. Лучше, чем я ожидала. Может, мы могли пройти через это и остаться невредимыми. Когда Эмилайн отстранилась от него, то с широкой улыбкой повернулась ко мне.

– Мне надо позвонить Дженни! Она будет так рада!

– Так ты поговоришь, мм, с Сетом? – сухо спросил Энтони.

Эмилайн покраснела.

–Да, конечно. Обычно около девяти мы начинаем с ним болтать в чате.

Заметив, как побледнело лицо Энтони, я встала и, схватив его за руку, вывела из комнаты дочери. В коридоре он прислонился к стене и запустил руки в волосы.



– Она болтает с ним каждую ночь? – прошептал он мне. Я потянула его вниз – он спускался по лестнице, еле волоча ноги. Он сел за кухонный стол и в течение минуты молчал. Затем расширившимися глазами посмотрел на меня. – Нужно ли мне также побывать в комнате Кейтлин, Белла? Она всего на два года младше Эмми. – Он вздохнул. – Ей тоже уже нравятся мальчики?

Я хихикнула.

– Нет, нет совсем. Она всё ещё верит твоим заверениям, что кроме братьев, дядей, дедули и тебя, все мальчики имеют вши. Ты и Лиам для неё главные мужчины. Пока что.



– Не думаю, что это будет длиться долго.

– Нет.

– Они болтают каждую ночь?

Я улыбнулась.

– Она также общается по ночам с Дженни, Шарон и с Донной. Иногда с Мэнди и Джазом. А также с другими мальчиками. У неё очень большой круг друзей. Она знает правила, Э, и чётко их придерживается.

– Откуда ты всё это знаешь?

Я улыбнулась.

– Я говорю с ней об этом. Я хочу, чтобы она знала, что может поделиться со мной. – Я сделала паузу. – Я хочу, чтобы она могла поговорить с нами о чём угодно.

Он со стоном откинул голову назад.

– Думаю, мне нужно выпить.

– Ты ведь не собираешься мучить того мальчика, правда, Э?

Его глаза медленно открылись и он усмехнулся.

– Не бойся, следов не останется.

Я рассмеялась, а затем, наклонившись, поцеловала его.

– Ты хорошо справился, папочка.

Он улыбнулся и обхватил ладонью мою щёку.

– Правда?

– Ты был очень справедлив и непреклонен.

Глядя на меня, он пошевелил бровями.

– Ах, и папа получит награду?



Я улыбнулась ему и, встав между его ногами, слегка наклонилась вперёд, приблизив свой рот к его уху.

– Я могу принести тебе выпить, пока ты будешь нежиться в ванной.

Его руки обхватили мою попу и привлекли ближе к нему.

– А мама присоединиться ко мне?

– Как только уложу детей спать. Где-то через час.

– Я подожду.

– Ты уверен? Я могу присоединиться к тебе в кровати.

Его рот накрыл мой, язык – властный и жадный ласкал мой. Тяжело дыша, он отстранился.

– Тебя, миссис Мейсен, стоит подождать. И я люблю, когда ты в ванной, вся такая распарившаяся, – его язык ласкал мою шею, – и мокрая.

Почувствовав, как по моему телу прошла дрожь, я отстранилась.

– Куда ты идёшь? – Рука Энтони поднялась, чтобы остановить меня.

Я наклонилась и слегка коснулась его губ.

– Я думаю, что наши дети устали.

Его глаза светились теплом.

– Очень устали.

– Встретимся в нашей спальне, Э.

Он подмигнул.

– Я буду ждать, Шефгёл.


 

Белла

Ужин прошёл на удивление хорошо. Сет очень нервничал, но был вежлив. Он любезно похвалил мою стряпню. Задавал Энтони много вопросов на тему компьютеров. Он поговорил с Лиамом о школе, спросил Кейтлин о её танцевальных уроках и даже подразнил Эйдена насчёт того, что тот зависим от видеоигр. Более чем один раз Энтони бросал на меня многозначительные взгляды. Было очевидно, что Сет и Эмилайн очень плодотворно «поболтали». Он очень много знал о нашей семье.

После ужина Энтони и Сет уединились в кабинете, а Эмилайн, пока я мыла посуду, нервно вышагивала по кухне.

– Расслабься, Эмми.

– О чём он его спрашивает, мама?

Я пожала плечами.

– Он не говорил мне. – Я посмотрела на свою дочь. – Это твой папа, Эмми. Ты действительно думаешь, что он сделает или скажет что-то, что поставит тебя в неловкое положение?

– Нет, – вздохнула она.

– Уверена, он просто хочет узнать его немного лучше. – Я сделала паузу. – Несомненно, он хочет сообщить ему, какого отношения к тебе ожидает. Я уверена, он озвучивает ему те же самые основные правила, которые сказал тебе.

– Мама!

Я улыбнулась и погладила её щёку.

– Он любит тебя, Эмилайн Роуз. Это его работа – защищать тебя. – Я посмотрела ей прямо в глаза. – И к этой работе папа относится очень серьёзно.

Лёгкая улыбка осветила её лицо.

– Я знаю.

– Вот и хорошо. А теперь прекрати вышагивать по кухне и вытри насухо эти кастрюли.

Когда они оба появились в дверях и Сет всё ещё уверенно стоял на ногах, Эмилайн преувеличенно тяжело вздохнула, и мы с Энтони усмехнулись.

– Мы посмотрим кино в гостиной, ладно? – спросила Эмилайн, улыбаясь своему отцу.

Он кивнул, его лицо оставалось серьёзным.

– Свет не выключать. И не слишком поздно.



Её щёки вспыхнули.

– Папа! – прошипела она.

Сет улыбнулся.

– Всё круто, Эмми. Никаких проблем, мистер Мейсен, – усмехнувшись, он потащил её за руку. – Мама сказала, что я должен быть дома в десять.

Выгнув бровь, я посмотрела на своего мужа.

– Ну и?

Он сел и посадил меня к себе на колени.

– Ты знала, что ему уже шестнадцать? – тихо спросил он.

Я кивнула.

– Он очень сильно болел и пропустил почти шесть месяцев учёбы. Ему пришлось остаться на второй год.

– Ему шестнадцать, Белла. И скоро исполнится семнадцать.

– Её день рождения наступит раньше, чем у него, так что всё равно у них год разницы. И у Эмилайн старая душа. Ты всегда так говорил, Э.

Мы молчали в течение минуты, прежде чем я снова заговорила.

– Что ты на самом деле думаешь, Энтони? Будь честен со мной.

Энтони какое-то время молчал, после чего вздохнул.

– Он, кажется, хороший парень. Его родители развелись: он ничего мне об этом не сказал, но думаю, с отцом он не ладит. Его мать, очевидно, воспитала его хорошо. Он очень... уважителен.

Я улыбнулась ему.

– Значит, теперь ты чувствуешь себя лучше?

Он фыркнул.

– Единственное, что заставило бы меня почувствовать себя лучше, если бы наша дочь сообщила нам, что отказывается от мальчиков до тех пор, пока ей не исполнится тридцать. – Он сделал паузу. – Но если она пойдёт на этот выпускной вечер, думаю, хорошо, что рядом с ней будут друзья... и Сет.

Он встал.

– Но сейчас у меня появилось внезапное желание посидеть на диване и посмотреть фильм. – Он злобно усмехнулся и протянул руку. – Хочешь присоединиться ко мне, миссис Мейсен?

Не сдержавшись, я рассмеялась.

– Ты не сделаешь этого.

– Мне было шестнадцать, Белла. И я знаю, чего тогда хотел. Ты идёшь?

– Она расстроится.

– Я не буду останавливать их невинные ласки. Я сяду на другой диван. И буду молчать.

Я фыркнула.

– Ласки? Если ты будешь в одной с ними комнате, то не будет никаких ласк, невинных или нет. Я сомневаюсь, что они будут даже держаться за руки. – Я не стала говорить ему, что, по словам Эмми, вопреки её надеждам, дальше этого они не продвинулись. Я боялась, что если я упомяну об этом, он просто взорвётся.

Его улыбка была настолько широка, что казалась почти злой.

– Точно, – усмехнулся он. – Возможно, Сет решит, что ему лучше уйти пораньше, и мы сможем поласкать друг друга. – Он подмигнул. – И для разнообразия совсем не невинно.

Он вышел из кухни и крикнул через плечо.

– Белла! Когда будешь идти к нам, принеси с собой что-нибудь вкусненькое!

Когда он вошёл в гостиную, я услышала его чрезмерно восторженный голос.

– Вау! «Мстители»! Это классика! Вы не будете возражать, если я присоединюсь к вам, не так ли?

Я покачала головой, зная, что в этот момент моя дочь умирает тысячами смертей.

Энтони был прав. Ему нелегко будет пережить эти подростковые годы.


 

Вот такой он папочка-Томкэт. Сверх заботливый и мнительный.
А ещё - по-прежнему влюбленный в свою Шефгёл.
Поэтому в душе просто цветы распускаются,

а на лице блуждает бесконтрольная улыбка.

Но – это только начало. В следующий раз в бой вступит тяжёлая артиллерия в виде крёстного и дедушки. Это будет нечто…

Держитесь.
А пока эта троица не объединилась, ждём Вас на ФОРУМЕ!!!