Глава 30. Пресыщенные

На следующее утро Беллу разбудила чересчур бодрая Элис, совершенно не обращая внимание на до смешного раннее время.

- Вставай-вставай, старая несносная шлюшка. Пора тебя принарядить. И раз уж ты собираешься сегодня вечером выйти в свет, тебе ни в коем случае нельзя одеваться как постоялица дома престарелых, - пропела Элис, стаскивая теплое одеяло с тела Беллы.

- Элис, у меня сегодня пары в университете, давай все сумасшедшие вещи оставим на попозже, - сонным голосом ответила Белла, пытаясь вслепую нащупать исчезнувшее одеяло. Она намеренно не открывала глаза, все еще надеясь вернуться в тот сон, где  слушала музыку Эдварда.

Отчеканенным приемом каратэ Элис отбила ее пока еще вялую руку.

- Слушай сюда, Беллз, ты сама захотела пойти со мной на вечеринку, разве не так? Так что у меня есть законное право наряжать тебя как хочется и сколько захочется, как тряпичную куклу. А теперь иди в душ и воспользуйся моим кондиционером для волос.

Беллу не покидало ощущение, что она все еще спит. Элис предложила мне воспользоваться ее дорогущим кондиционером? Должно быть, это много для нее значит.

Поскольку это был кондиционер за 45 долларов, Белла завернула все свои противоречия, пока Элис была доброй и вседозволяющей.

От наряда, который Элис назвала «не-хотите-ли-проверить-мальчики-есть-ли-на-мне-трусики», Беллу всю скрутило. Как минимум это был не ее стиль, ведь Элис выбрала для нее свободный топ с единственной бретелькой через шею, вырез на котором разве что до пупка не доходил, и мини-юбку, края которой были соединены обычными булавками.

- Давай, переодевайся уже в это, а то на поезд опоздаешь, - сказала Элис, вручая ей сумку в черно-белый горошек и с красным атласным бантом. Прикрепив к ней красный зонтик, она положила в сумку пару ярко-красных шпилек в тон. - И практикуйся говорить ‘Yo no soy una puta’, - проговорила Элис деланно злым голосом с акцентом.

Белла вскинула теперь уже тонкую бровь с покрасневшей вокруг нее кожей вверх.

- На испанском это значит ‘Я не проститутка’. А поскольку ты уже знаешь, как это звучит на английском, лишним это не будет, - собрав все свои орудия пыток, Элис вместе с ними направилась в их совместную ванную.

- Я заберу тебя сама со станции, и мы поедем на вечеринку. Во сколько ты будешь там? - спросила Элис.

Мысленно Белла пробежалась по своему пятничному расписанию.

- Около семи вечера.

Пройдя ванную насквозь и оказавшись в своей комнате, Элис небрежно бросила туда все свои вещи и вернулась, чтобы продолжить работу над преображением Беллы.

Для Беллы же Элис вела себя как неугомонная маленькая мартышка.

- Спасибо, что делаешь это для меня, Беллз, ты себе даже не представляешь, насколько это делает меня счастливой. Мне и правда просто необходимо выбраться куда-нибудь сегодня вечером, - и хотя Белла оставила без внимания слова своей сестры, она не могла не отметить, как наигранно звучал ее голос. К сожалению, она прекрасно знала эту наигранность. И, обычно, она предшествовала ее великим планам наказать себя своим собственным способом.

Проскользнув в обычные джинсы, Белла надела рубашку на пуговицах, чтобы не испортить шедевральную работу Элис с ее лицом.

После Белла сделала завтрак Эдварду, вложив в него чуть больше заботы, а также большой кусочек песочного пирога.

Когда же она вышла к привокзальной станции и увидела, что место Эдварда пустует, в ее душе не осталось и следа былой решимости и слепой веры. На небе ярко светит солнце - возможно, он просто не смог добраться туда из-за него.

Когда же кто-то окликнул ее за спиной, она даже не успела понадеяться, что это Эдвард, сразу узнав человека, которому принадлежал этот голос.

Майк.

Он спускался по лестнице с платформы, держа в руках букет красных роз и черную бархатную коробочку.

Вот черт.

- Белла, я так рад, что поймал тебя до отъезда. Привет, - запыхавшись, он остановился напротив нее и оставил на ее щеке поцелуй, от которого она постаралась увернуться. - Я просто хотел сказать тебе, что скучаю. Скучаю по нам, - подойдя ближе, он наклонился к Белле. Запах одеколона, который у Беллы всегда ассоциировался с Майком, теперь казался ей слишком удушливым.

Начав разговор с излюбленного «детка», он, наверное, думал, что тем самым проявит себя как «учтивый мужчина».

- Да ладно тебе, детка, позволь мне снова вернуться в твою шелковистую, влажную щелку. Я же знаю, что ты хочешь меня.

Не могу поверить, что вообще когда-то мирилась с этим дерьмом.

- Майк, для тебя у меня больше не осталось места в моей жизни. Прости, если тебе неприятно это слышать, но это так, - Белла отошла на шаг назад от его абсурдного детского лепета.

Челюсти Майка заметно напряглись.

- Это из-за того бомжа? Из-за гребаного бомжа, который ошивается тут? - указал он рукой на место, где Белла всем сердцем желала увидеть Эдварда. - Ты же знаешь, что мы все думаем, что он сдох. Так что можешь больше не питать надежды увидеть этого сумасшедшего придурка, - Белла отгородилась от оскорбительных слов Майка. Тон его голоса стал больше походить на его привычную манеру говорить с окружающими, когда на сцену выходил испорченная часть Майка. Он до жути ненавидел, если не получал того, что хочет получить.

Как ни странно, но Майк принял ее закрытые глаза, как признак его победы.

- Вот так-то. Эрик и его приятели завели себе забаву кидаться в него монетками, и, по их словам, их живая мишень уже долгое время не появлялась тут, - Майк вызывающе поднял подбородок.

Белла покачала головой и, открыв глаза, снова посмотрела на него. Неужели он действительно такой, как себя ведет?

- И ты думаешь, что это нормально? - а про себя Белла отметила, что больше не будет недооценивать этого гадкого Эрика.

- Ну, да, это, конечно, с виду он настоящий зануда и ботаник. Я вообще считаю такие его хобби глупым занятием, - Майк выглядел слишком уж дешево, как и его букет роз. - Слушай, я серьезно, Белла, я купил тебе настоящее кольцо. И я готов простить тебя за связь с этим оборванцем. Мы спишем это на поиск чего-то новенького, этакий эксперимент твоей жизни, - Майк опустился на одно колено, и Белла почувствовала, как к ним обращаются взгляды большинства стоящих на платформе пассажиров.

- Майк, встань. Пожалуйста. Не делай этого, - спокойно потребовала Белла. Тот встал с абсолютно растерянным выражением лица.

- Это все из-за того парня? Серьезно? - не заботясь о толпе зевак, Майк намеренно повысил голос.

- Нет, Майк, это потому что ты списывал на контрольных в школе. Это потому, что я больше не доверяю тебе и Джессике. Это потому, что ты нашел себе работу на лето в качестве убийцы беззащитных оленей, - список всех тех вещей, что так бесили Беллу в Майке и который она тщательно старалась игнорировать, будто бы сам сформировался в ее голове.

Из всех ее выпадов Майк решил защитить себя лишь от обвинения в убийстве оленей.

- Я работал на оленьей ферме. Это законный бизнес.

Белла кивнула.

- Да, я знаю, но это как-то неправильно - входить в загон, полный оленей, и просто отстреливать кого-то. Разве они не должны хотя бы бежать при этом? - Белла почувствовала отвращение к самой себе за то, что так часто игнорировала любые детали того, что он ей не пара, и все ради того, чтобы он просто - напросто не бросал ее.

- Я только раз застрелил того, который не бежал, - как думал Майк, этими словами он помог себе, но на самом же деле - сделал только хуже.

Где-то вдали раздался звук приближающегося поезда, и в этот момент Белла отчаянно захотела, чтобы Майк как можно скорее ушел, чтобы она могла спокойно оставить завтрак Эдварду.

- Майк, иди домой, верни кольцо и забери свои деньги. Мы с тобой больше не пара. Смирись с этим, - Белла пыталась изо всех сил не смотреть на пустующее место Эдварда.

- Не пойму, у него что, реально огромный член или что? - Майк всегда получал то, что хотел. Отказ в качестве ответа он не принимал.

Белла не хотела опускаться до его уровня, но отчаянно желала поскорее расстаться с Майком.

- Да, он просто офигенный. Такой большой, что мог бы стать следующим медицинским открытием.

Майк вышвырнул розы в ближайшую урну и засунул коробочку с кольцом к себе в карман.

- Ах, ты, грязная шлюшка, Белла Свон. Любительница членов.

Проводив Майка взглядом, Белла проследила, как он поднялся по лестнице.

Небрежно кинув коричневый бумажный пакет с завтраком на привычное место, она бросилась бегом к поезду, чтобы успеть запрыгнуть на него прежде, чем закроются двери.

Сегодня она не успела занять себе место, поэтому просто прислонилась головой к грязному серебряному поручню, за который обычно все держались руками.

Белла была удивлена, что всю дорогу ее мысли занимал Майк. В его глазах было столько боли. В принципе, после всего сегодняшнего Белла могла бы назвать его бесчувственным самовлюбленным болваном, но, если подумать, он ведь действительно думал, что она скажет «да». Если уж он купил ей настоящее кольцо и готов был простить за все прошлые проступки, значит, он действительно думал, что она вернется к нему. И этот взгляд, полный боли, еще долго не выходил у нее из головы, непонятно почему заставляя неприятный холодок пробежаться по ее спине.

Эдвард добрался до станции как только смог. Обычно по пятницам Белла приезжала на станцию к семи часам.

Пятничные улыбки были приятны и в то же время горьки его существу. Ведь Белла любила пятницы. Эдвард мог сказать это по тому, как чуть более радостны были ее шаги, как ее голос поднимался от волнения на октаву, когда она здоровалась с другими пассажирами.

Но при этом пятница означала последнюю улыбку за неделю. Два дня без ее улыбок казались Эдварду вечностью.

Сегодня же Эдвард добрался до станции лишь к трем часам дня. Он не собирался в последний раз за неделю упустить Беллу. Она искала меня. Она искала меня.

Стоя на платформе, Эдвард был одет в чистую черную футболку и пару поношенных, но хотя бы чистых джинсов. То, что сегодня он снова заиграл, буквально прибавило ему сил и настроения. Ко второй половине дня он сочинил еще, наверное, миллион новых песен. И все они были сосредоточены вокруг нее. Белла искала его в страшном и опасном месте у Эмметта, и лишь воспоминания об ее улыбках вдохновили его на создание того шедевра, который в его голове прекрасно сочетался бы со скрипками и саксофонами. Если бы у него был оркестр, он бы собрал все недостающие кусочки музыки и сыграл  для нее.

Моя Белла.

Когда Эдвард добрался до станции, начался дождь. Он посмотрел на свое место, которое было абсолютно пустым. Обычно Эдвард приходил на свое место и играл на импровизированном картонном фортепиано до самого приезда Беллы. Но сегодня его руки и воображение были пресыщены игрой. Поэтому он просто подошел к месту на платформе, откуда Белла обычно начинала свой путь на парковку.

Поставив ноги практически на ширину плеч, он замер, как статуя. Он подождет ее тут, под дождем. Прямо посреди платформы, пока, наконец, не увидит Беллу.

Я не упущу ее сегодня.

Когда поезд, наконец, подъехал к станции, дождь лил так сильно, что Эдварду пришлось щуриться, дабы разглядеть ее.

Флуоресцентные лампы внутри поезда подсвечивали все в салоне, создавая ощущение, будто смотришь телевизор.

Выглянув в окно, Белла покачала головой и вздохнула. По виду она казалась совсем расстроенной.

Она не рада видеть меня. Что я такого сделал?

Посмотрев сквозь пелену дождя, Эдвард заметил, что одежда Беллы была какой-то странной, не свойственной девушке. На ней как будто было слишком много чьего-то другого влияния. Ее юбка была слишком коротка, а топ - слишком показушным. Когда же она снова посмотрела в окно, ее взгляд остановился прямо на фигуре Эдварда, и она нахмурилась.

Макияжа было слишком много, а губы пылали кроваво - красным цветом помады. Она выглядела восхитительно, хотя и немного необычно. Она представляла собой прекрасное произведение искусства, оформленное в современную раму от окна поезда, и, глядя на него, Эдвард начинал ценить ее еще больше, чем прежде.

Когда поезд остановился, пассажиры бросились прямо под дождь, торопясь уйти с платформы в свои сухие транспортные средства.

Запутавшись со своим красным зонтом, Белла вышла через двери поезда на улицу. И, едва она сделала пару шагов, двери за ней с грохотом закрылись. В обычные дни этот звук мог бы показаться оглушительным, но сегодня он лишь немного был громче дождя. И, впервые за все время, Белла не улыбнулась ему в пятницу.

Неужели она так нарядилась для какого-то другого мужчины?

Эдвард тут же с силой сжал кулаки, чувствуя, как боль охватывает все его тело и разум.