~~~

 - Кейт? Она б-была умной?– шепчу я.  Мне стыдно спрашивать, однако любопытство берет свое.

- Да, очень. Она собиралась поступать в колледж вместе со мной, - без колебаний отвечает он. – Из нас двоих она всегда училась лучше.

- Хмм… И он-на была к-красивой?

- Прекрасной. У нее были длинные светлые волосы, большие голубые глаза и самая заразительная улыбка.

- Что  т-ты люб-бил в н-ней больше всего?

Эдвард, наконец,  отводит взгляд от книжки и смотрит прямо мне в глаза, что-то выискивая в них.  В конце концов он сдается и с легким вздохом откладывает книгу.

- Кид, почему ты спрашиваешь? – интересуется он  с улыбкой на губах. Он пододвигается ко мне, сокращая расстояние между нами, и ласково проводит кончиками пальцев по моей щеке.  – Что ты хочешь знать? У меня такое чувство, что на самом деле за этим вопросом ты подразумеваешь нечто другое.

От его прикосновений по коже начинают бегать мурашки, и я не отвечаю. Я улыбаюсь, смотря в его прекрасное лицо. Он терпеливо ждет.

- П-просто хоч-чу знать.

- Неужели?

- Д-да. Т-ты никогда не г-говоришь о ней.

- Ну… – начинает он, делая глубокий вздох и обнимая меня за плечи. – Как мы уже выяснили, она была очень красивой и умной. Элегантной и доброй. Она никогда не сквернословила и не путалась в мыслях. Она всегда все знала. Она была из очень благополучной семьи. Внешне она походила на свою мать и отца, но в поведении в большинстве своем напоминала мать. Я больше не поддерживаю с ними связь. Думаю, в каком-то смысле, я для них являюсь напоминанием о ней.  Во всяком случае, она планировала стать врачом, хотела спасать людям жизни. Больше всего в ней я любил  то, что она знала, кто она есть, и была решительна во всех своих поступках. На трудности она не обращала внимания.

Эдвард умолкает и смотрит в пол. Над нами нависает тишина. Он думает о ней. Возможно, скучает. Он не смог отпустить ее. А я сижу неподвижно, размышляя, как много работы мне предстоит.  Я ей в подметки не гожусь.

- Эд-двард, я х-хочу быть ум-мной, - говорю я ему. – Хочу стать н-нормальной, к-как все люди, и не з-заикаться. – Я опускаю взгляд на колени. Если я смотрю на пижамные полоски чересчур долго, они начинают двигаться, но вместо того, чтобы отвернуться, я позволяю глазам затеряться среди белых и черных линий.

Внезапно я ощущаю прикосновение его губ к своей голове и начинаю ковырять дырку, образовавшуюся на одной из белых полосок. Участок кожи, что виднеется через нее,  такого же цвета. 

- Ох, Кид. Нормальных людей не существует, - отвечает он. – Но ты особенная. Ты пойдешь в школу, выучишься и будешь править миром.

- П-правда?

- Да. Твое золотое сердце проложит тебе дорогу.

- А т-ты пойдешь с-со мной?

- Конечно. Я последую за тобой куда угодно.

~~~

- Теперь произнеси это медленней. Сделай глубокий вздох, расслабься, не шевелись и если почувствуешь, что сейчас заикнешься, остановись и возьми себя в руки.

- Хорошо.

- Давай!

Я глубоко вздыхаю.

- Мальчик пошел в м… - Я останавливаюсь, чувствуя, как мой язык начинает прилипать к небу, не давая произнести следующую букву. Не отпускает его. Если я буду бороться с ним, то заикнусь. А как освободить его без боя, я не знаю. – Я н-не могу сд-делать это! П-просто отдай мне м-мой кусок торта!

- Нет, Кид. Ты произнесешь это предложение без запинки, - говорит Эдвард, отодвигая подальше чертову тарелку с заветным тортом. После обеда он посчитал, что хорошо было бы позаниматься со мной речью, и  потратил двадцать минут на поиски речевых упражнений на телефоне.

- Задница.

Он смеется.

- Начало положено. Давай. Вперед!

Ладно. Мне нельзя много двигаться. Я не могу использовать лицо, только губы. Я смотрю на Эдварда, глубоко вздыхаю и расслабляюсь.

- Мальчик пошел в магазин и… - Гребаный язык. Я делаю вдох. – И купил молоко.

- Да, черт возьми! – ободряется Эдвард. Он поднимает меня, сжимая в объятиях своими большими руками, и кружит. Я смеюсь, а он продолжает веселиться. Я изо всех сил цепляюсь за его футболку. – Я знал, что у тебя получится! Скоро твоя речь станет гладкой и четкой! Да!

- Глупый!

- Кому какая разница?

- Не з-знаю!

Он смеется и медленно опускает меня  на пол. Мы прижаты друг к другу. От него приятно пахнет. Он теплый и сильный. Все, что я хочу – остаться в таком положении как можно дольше. С ним. Он лишь улыбается мне, целует  в лоб и овевает меня своим теплым дыханием.

- Хорошая работа, Кид. Я так горжусь тобой. - Он делает шаг назад, подходит к кухонной стойке, берет тарелку с тортом и две вилки. – Давай есть!

Мы уничтожаем торт и запиваем его двумя большими стаканами молока.

Слизывая шоколад с пальцев, я слышу низкий смех Эдварда.

- Ч-что?

- У тебя весь рот в молоке и шоколаде. Выглядишь глупо.

- А у т-тебя глуп-пый вид постоянно, - говорю я ему.  Он заливается смехом, хватая горсть салфеток, и нежно начинает вытирать мне лицо. – Я н-не ребенок и совсем не об-бязательно столько салфеток. Это твое л-лицо большое, не м-мое.

- Кид, помолчи.

Я показываю ему язык, но он оставляет мой поступок без внимания.

- Завтра вечером мы пойдем на вечеринку.

- В-вечеринку?

- Да. Элис объявит семье и друзьям о своей помолвке.

- П-п-помол…

- Она выходит замуж за Джаспера и хочет сообщить об этом людям.

- Т-того блондина?

- Да.

- О, это з-здорово!

- Так и есть.

- Так я тоже иду?

- Да, Кид.

- Ох,  - вырывается у меня. На лице расползается такая большая улыбка, что становится больно.

~~~

- Ты великолепно выглядишь! – визжит Элис. Утром она позвонила Эдварду и сообщила, что намеревается приодеть меня для вечеринки. Я сказала ей, что она не обязана, ведь это ей нужно наряжаться. Однако Элис настояла на том, что это ей только в радость.

- П-правда?

- Да! Ты действительно немного поправилась. Ты выглядишь здоровой и красивой!

Я покрываюсь румянцем и закусываю нижнюю губу, чтобы удержаться от хихиканья.

Мое желтое платье потрясающее. Я никогда не носила платья. Элис помогла мне побрить ноги. Я чуть не плакала от мысли, как это может быть больно, но все прошло не так уж и плохо. Она завила мне волосы, нанесла немного крема и пудры на лицо и сияющую штуку на губы. Я как-то странно воспринимаю свое лицо, но Элис говорит, что я выгляжу прекрасно, так что все в порядке.

- Пойдем. Узнаем, что об этом думает Эдвард. - Она тянет меня из уборной в гостиную, где он сидит на диване.

- Девушки, вы готовы? – кричит он через плечо.

- Да. Эдвард, взгляни, какая красивая у нас Кид!

Эдвард оборачивается и устремляет на меня взгляд. Внезапно мне хочется спрятаться за Элис, но его широко распахнутые глаза и улыбка говорят мне, что все хорошо.

- Ух ты, - шепчет он.  – Потрясающе выглядишь, Кид. Теперь мне нужно называть тебя Леди.

Элис хихикает, и я, кажется, тоже.  Он целует меня в щеку, называет «великолепной» и выводит за дверь.

~~~

- Эдвард?

- Хмм?

- Д-думаю, в следующем месяце м-мой день р-рождения.

Мы останавливаемся на красный свет. Его лицо светится, когда он поворачивается ко мне.

- Правда? – взволнованно спрашивает он.

- Ну, я т-так считаю. Так сказала мне однажды М-мария.

- Мария?

- Д-да. Помнишь, я р-рассказывала о девочке, которая помогла мне сб-бежать из приюта.

- Ох, конечно. Но как она узнала?

- Р-раньше у меня б-было св-видетельство о рождении. Она п-прочла мне его. Я хранила его в рюкзаке, к-который повсюду таскала. Как-то она одолжила его, ч-чтобы обокрасть магазин. Она х-хотела сложить т-туда награбленное, но ее п-поймали. С тех п-пор я не в-видела ни ее, ни моего св-видетельства.

- Что? Это безумие, Кид! Ты понимаешь, что, если мы найдем эту Марию и если твое свидетельство до сих пор у нее, возможно, нам удастся выяснить твое настоящее имя и может, даже найти твоих родителей?

- Она с-сказала, что у нее не получилось найти имена м-моих родителей в нем.

- Хмм, но мы, возможно, могли бы использовать его, чтобы разыскать их.

- Мне ин-нтересно, где она сейчас.

~~~

Вечеринка хороша. Миссис Эсми вынудила меня сесть за ужином  рядом с ней и напротив Эдварда. Она хотела убедиться, что я поем.  Элис уселась с другой стороны с Джаспером. Он несколько тих, но мил со мной,  даже задавал вопросы и шутил; много подшучивал над Эдвардом, который лишь закатывал глаза. Я посчитала, что, возможно, ужином все и закончится, но миссис Эсми сказала, что остальные гости приедут позднее на вечеринку, которая будет на заднем дворе.  Эдвард и я расположились  на свежем воздухе, когда начали прибывать гости и делиться историями из его детства. Он указывал на людей и рассказывал, кто они такие.

Но когда мистер Каллен приехал, держа в руках подарок, Эдвард бросил на него долгий взгляд, поднялся и сообщил, что он найдет меня позже, а пока  я должна сесть с Элис и ее друзьями. Он взял меня за руку и посадил к ним.

А потом  сбежал.

Сбежал от мистера Каллена.

Элис пыталась вовлечь меня в беседу, но я поняла, что ей было больше по вкусу болтать со своими  друзьями о свадьбе и медовом месяце. Больше всех было слышно Розали. Она разбрасывалась шутками на тему секса и о том, что Элис должна опробовать в медовый месяц. Девушки хихикали, в то время как я улыбалась, просто чтобы вписаться в их компанию. Не знаю, что они нашли в сексе. Из того, что я слышала, например, от моей подруги Джессики, он не был чем-то забавным.

 Хотелось бы мне, чтобы Эдвард не оставлял меня с ними.

Я решила прогуляться. Гости не обращали на меня ни малейшего внимания, пока я бродила по заднему двору. Я нашла миссис Эсми и мистер Каллена  беседующих позади двора. Они обсуждали то, что  мистеру Каллену  следует попытаться поговорить с Эдвардом. Но он не хотел давить на своего сына. Они оба глупцы. Эдвард и мистер Каллен такие глупые. Они теряют столько времени понапрасну.

Теперь я сижу рядом с какими-то детишками. Они бегают вокруг меня и просят присоединиться к ним. Я не хочу попасть в неприятности, поэтому говорю нет, но остаюсь -  своим поведением они вызывают у меня улыбку. Я говорю девочке, что у нее красивое платье, и она отвечает мне тем же. Она играет с мальчишками до тех пор, пока один из них не дергает ее за волосы, и она, заплакав, толкает его. Какая-то леди подходит к мальчику, грубо берет его за руку и уводит, говоря, что он плохо себя вел.

Мне жаль его. Я продолжаю сидеть с оставшимися детьми, и тут до меня доносится знакомый смех. Вот и он. Эдвард идет к столику с напитками под руку с Лорен. Ее светлые волосы завиты, а платье выглядит дорогим. Она красивая. Красивая и глупая. Ненавижу ее. Мне не нравится, как ее пальцы обхватывают его бицепс, и что ей удается рассмешить его. Меня злит то, что его глаза при этом светятся.

- Тебе нравится сахарная вата? – спрашивает мальчик.

Я киваю, потому что слишком зла, чтобы отвечать.

- Моя сестра говорит, что ты забавно разговариваешь.

- Да.

- Почему?

- Я н-н-не знаю.

- Разве твоя мама не водит тебя в школу? Меня мама заставляет туда ходить. Она говорит, что так я стану умным, но мне это не нравится.

Я лишь киваю и продолжаю разглядывать Эдварда и Лорен.

- Ты ребенок? Или ты взрослая?

Я перевожу взгляд на маленького болтуна. По его голубым и по-детски невинным глазам я вижу, что он ждет ответа.

- Д-думаю, взрослая. Где т-твоя мама?

Он указывает на женщину, которая веселится в компании Розали и Элис.

- Он-на хорошая?

Он кивает.

- Отлично. Пойду, возьму что-н-нибудь попить. - Он не отвечает и продолжает играть с остальными детьми, пока я иду к распивающим пунш Лорен и Эдварду.

- Ты должен прийти! – слышу я ее слова. – Будет весело. Тебе необходим отдых. Просто отпросись на эти выходные. Мы выпьем и позажигаем в Вегасе.

- Не знаю, - произносит Эдвард, потирая шею. – Я не могу просто встать и уйти прямо сейчас.

- Почему? – спрашивает она как раз в тот момент, когда я подхожу.

- Хэй, Кид! – восклицает Эдвард, улыбаясь и прижимая меня к своему боку. – Я искал тебя. Ты помнишь Лорен?

Лорен отпускает мне полуулыбку.

Я лишь киваю.

- Эдвард? – произносит кто-то. Мы оборачиваемся и видим Джаспера, идущего к нам. – Приятель, помоги мне с этими проклятыми бутылками, - просит  он.

Эдвард целует меня в затылок и говорит Лорен, что сейчас вернется. Я поворачиваюсь к пуншу и наливаю себе немного.

- Лорен, чем ты занимаешься? – спрашивает женщина. Это блондинка, высокая и прекрасная в точности как ее подруга.

- Болтаю с этой маленькой девочкой, Ирина, - отвечает Лорен и становится ближе ко мне. – Каково это?

- Что? – спрашиваю я, не глядя ей в лицо.

- Ты знаешь, что Эдвард очень молод. У него впереди вся жизнь, но ему нужно начать проживать ее прямо сейчас, а он не может. И ты знаешь почему?

Я качаю головой.

- Потому что с ним живешь ты. Каково это, знать об этом?

Я нервно делаю глоток пунша. Холодная красная жидкость скользит вниз по горлу. Лорен тем временем продолжает.

- Не знаю, может, тебе стоит начать думать  в первую очередь о нем и его потребностях. Он даже не в состоянии отправиться в поездку с друзьями, потому что у него на шее висит подросток, о котором он должен беспокоиться.

- П-почему вы так г-грубы со мной? – спрашиваю я.

- Ох, милая, я не груба. Я всего лишь говорю правду. Разве ты не думаешь, что это ты эгоистична?

- Я н-н-не плохая. Я х-хорошо себя веду.

- Конечно, ведь ты так внимательна к другим. Я уверена, что мелкая уличная крыса вроде тебя не доставляет ему никаких проблем.

Дай отпор.

Я делаю глубокий вдох и плотно сжимаю рот. Я смотрю на пунш. Жидкость плещется внутри бокала, окрашивая его изнутри  в красный цвет. В следующее мгновение Лорен облита пуншем с ног до головы. Она несколько раз вскрикивает и подпрыгивает на месте.

Внезапно нас окружает тяжелая и холодная тишина. Люди наблюдают, как Лорен от шока начинает ловить ртом воздух. Ирина хватает несколько салфеток и пытается вытереть со своей глупой подруги эту красную жидкость. Лорен начинает плакать, и я понимаю, что напортачила.

Я озираюсь по сторонам в поисках Эдварда, но мне не приходится искать долго.

Я нахожу его взглядом.

На его лице отражается не только шок, но и гнев.

Его зеленые глаза метают молнии, а челюсти крепко сжаты. Он начинает идти к нам.

И в это мгновение я осознаю, что он смотрит только на меня.

Он шагает прямиком ко мне.

Он зол. Он в ярости.

 Я вернуууулась! Да еще и с новой главой!) Как же здорово иметь собственный интернет! Ваши впечатления от прочитанного? Вечеринка удалась, не правда ли? Хотя об этом еще нельзя судить окончательно - она ведь только началась...Продолжение через неделю) А пока ваши предположения - что же предпримет Эдвард?