Глава 8. Отстраненность

Эдвард

Белла молча вела машину, и когда она не смотрела на меня, я искоса внимательно наблюдал за тем, как время от времени едва заметно сменяются эмоции на её лице, и думал, что происходит в её голове.

В то же время я все чаще ловил себя на том, что украдкой смотрю на нее, как и в больнице.

Плохой сигнал.

Не поймите меня неправильно, она была чертовски забавной.

И разумеется, она не осталась не замеченной с тем звонком мобильного, который был слышен во всех коридорах больницы, и да, я действительно был очень рад видеть её. Был готов и хотел подразнить ее тем, что я снова подловил её на преследовании.

Да, соблазн был велик.

И всё было довольно-таки забавно.

Пока те слова не были произнесены.

Те три глупых бессмысленных слова, произнесенные раздельно, в другой ситуации… могли бы… и, возможно, не означали бы ничего.

Хотя сегодня они ударили меня по уязвимому месту.

Больно и прямо в цель.

Очевидно, она разговаривала с женихом, когда я столкнулся с ней, но вместо того, чтобы отойти в сторону и дать ей договорить, я стоял там.

Как идиот.              

Желая увидеть ту смущенную улыбку на её лице снова.

И увидел.

И та улыбка похоже сделала предыдущий час … проще.

Но когда, заканчивая разговор, она произнесла те три душераздирающих слова, я, по правде говоря, хотел вырвать их из своей памяти, бросить в огонь и смотреть, как они горят.

Конечно, это ненормальная реакция.

Я даже не уверен, почему почувствовал такую ярость по отношению к человеку, которого никогда не видел, который был на другом конце страны и который лично мне ничего не сделал.

За исключением того, что он был помолвлен на таинственной, умеющей печь пироги, странной женщине, которая невозмутимо и без каких-либо предубеждений вошла в мою жизнь.

Непохоже на то, что мне с самого начала не было известно о том, что она помолвлена с тем парнем… просто… я имею в виду, что когда она произнесла эти слова, даже я смог понять, они не были правильными.

Я действительно не поверил ей.

Поэтому я должен был задаться вопросом, поверил ли ей её жених или нет.

Спустя несколько секунд после завершения разговора она снова взглянула на меня и, казалось, ей хотелось преодолеть наше, так сказать, неловкое столкновение.

- Хочешь вернуться в город? – спросила она, проходя мимо, словно это она подловила меня на слежке.

Но я этого так не оставил.

- Это был твой жених?

Она споткнулась и обернулась на меня через плечо.

- Это что?.. – нервно рассмеялась она. – Это всего лишь…

- Я имею в виду, потому что в ответ ты сказала «я люблю тебя», - пояснил я, впечатленный услышанным…

Она закатила глаза и уверенно зашагала вновь, когда я бросил:

- Если честно, это было самое милое признание в любви, которое я когда-либо слышал.

Она не обернулась, не замедлила шаг, чему я был даже рад, потому что не был уверен, как она отнесется к ухмылке на моем лице.

- Забудь, Эдвард, ладно?

Она ускорила шаг, и мне пришлось пойти быстрее, чтобы догнать её.

Она оказалась шустрым маленьким кондитером. Я подумал, что теперь буду называть её «марафонец».

- Лично я был впечатлен, - добавил я, не в силах сдержать свое желание заставить эту женщину покраснеть.

Я услышал возмущенное фырканье впереди себя, в то время как мои глаза следили за волнующими движениями бедер Беллы.

Эта женщина, она носила самую соблазнительную одежду.

В лифте, несущем нас к регистратуре, я снова подначивал её.

Совсем немного, так как я не хотел все усложнять или расстраивать её, ведь она собиралась отвезти меня домой и…

Это было сильнее… что ж, я хотел проверить свои подозрения и убедиться, что был прав.

- Скажи мне вот что. Когда ты с ним целуешься… ты всегда говоришь «пожалуйста» и «спасибо»?

- Боже, пожалуйста, ты можешь. Заткнуться, - прервала она меня, потерев виски.

Прекрати это.

Я откашлялся.

- Потому что у вас двоих, похоже, самые теплые отношения из…

- Эдвард, - прошипела она и посмотрела на меня, безмолвно моля помолчать, и я почувствовал, как внутри меня что-то кольнуло, что подсказало мне, что, вероятно, это хорошая идея.

Вот почему остаток пути к её грузовичку я молчал.

И всю дорогу мы тоже провели в тишине, но затем мне захотелось подумать о чем-нибудь, поговорить о чем-нибудь другом, чем о той ерунде, что засела в моей голове.

Мой отец.

Феликс.

Виноградники…

- Хочешь об этом поговорить? – выпалил я, когда она выглядела так, словно хотела закричать или, в конце концов, расплакаться.

- Нет, - решительно ответила она, сжимая руль сильнее.

Хорошо…

- Хочешь рассказать мне, почему ты оказалась в больнице?

Как будто я этого не знал, но все же…           

Она растерялась, стараясь не улыбаться, и я по некоторым причинам испытал чувство победы.

- На самом деле нет, - сказала она, и на некоторое время я отступил, даже если и боролся с желанием просто… понадоедать ей.

Я смотрел из окна грузовичка, и мы продолжали молчать, пока…

- А ты… хочешь поговорить о… чем-нибудь? – спросила она.

- На самом деле нет, - я вернул ей её слова, и она закусила губу, продолжая смотреть на дорогу и думать.

И вновь мне захотелось узнать, что у нее на уме.

И едва я начал говорить, как она перебила меня.

Ну или что-то вроде этого.

- Эдвард? – звонким задорным голосом позвала она. Как ребенок, который собирается спросить вас, почему небо голубое.

Я хохотнул, когда отвечая, постарался скопировать её интонацию.

- Белла?..

Она достала свою брошюру из информационного центра и стукнула меня ею.

- Я хочу сегодня посетить несколько виноделен, - сказала она. – Не мог бы ты назвать мне какие-нибудь хорошие из них, пока я не высадила тебя? Или… не знаю, может, составишь мне список?

Я задумался.

Большие именитые винодельни, на мой взгляд, были пустой тратой денег.

Я имею в виду, вы получите информацию, возьмете экскурсию, они расскажут вам множество обрывочных историй об их наследии и прочую ерунду… но настоящая история… история долины Напа… скрыта в ценности семейных мест.

Они душевнее.

В них можно ближе узнать владельцев и то, как они выращивают свой урожай, - познакомиться с людьми, которые обрабатывают виноградный сок… и все такое.

По некоторым причинам это куда интереснее слушать.

Как Карлайла.

Кстати говоря о котором…

У меня было много дел на виноградниках.

Проблемы с водопроводом, которые требуют разрешения.

Уборка сорняков.

Бутылка вина, ждущая меня в погребе Карлайла.

- У меня есть идея получше, - наконец сказал я, и прежде чем смог остановиться, выхватил брошюру у нее из рук.

- Эй… -  она попыталась забрать брошюру, но я убрал её, чтобы Белла не смогла достать.

А затем в клочья разорвал буклет.

- Эдвард, осёл, теперь мне придется ехать за другой брошюрой… а мне, правда, хотелось…

- Как насчет того, чтобы позволить мне взять тебя в те места, которые не упоминаются в тех брошюрах? - сказал я, не давая ей и подумать о том, чтобы провести этот день не со мной.

- Разве ты не должен…

- Виноградники? Да, ну, в общем, мне нужно пополнить запасы и… - я сделал глубокий вдох. – К тому времени, как я начну, в любом случае будет поздно, поэтому я подумал, что возьму выходной.

Я улыбнулся, а она подозрительно на меня посмотрела.

- Знаешь, восстановить свои  силы… – совершенно серьезно, без сарказма сказал я.

Могу сказать, что колесики в ее голове закрутились… так всегда с Беллой… и я подумал, что она, возможно, задалась вопросом о моих мотивах или о чем-то в этом роде, поэтому честно добавил:

- И мне, правда, сегодня не хочется даже смотреть на виноградные лозы.

Выражение лица Беллы.

Увиденное огорчило меня.

И я подумал, не был ли я причиной её переживаний для… неё самой.

- Я была бы благодарна, Эдвард, - наконец, сказала она, а затем спросила. - Но что ты сказал? Те места из списка, что у меня был, плохие?

Я рассмеялся и закинул ноги на приборную панель.

- Я сказал, что те места отличные… знаешь… для туристов, - сказал я, бросив на нее хитрый взгляд Гомеса Аддамса, а затем для пущего эффекта добавил трансильванского акцента. – Но если ты действительно хочешь познать Напу… тебе нужно в те места, о существовании которых туристы даже не подозревают.

И улыбка, озарившая её лицо, была ответом, который был мне так нужен, чтобы смыть воспоминания о моем испорченном утре.

И, возможно, ее тоже.

- Только у меня есть одно условие, - сказал я ей. Она нервно посмотрела на меня, но я лишь усмехнулся. – Я поведу.