Christina Perri – A Thousand Years
POV Эдвард
POV Эдвард
Сказать, что я был потрясен, значит, ничего не сказать. Когда она, мать твою, успела приехать? Я уже был готов рвануть на рейс до Сиэтла, но вот она — стоит и, как ни в чём не бывало, смотрит на меня, как на самого лютого врага.
— Как ты… — только и смог вымолвить я, впрочем, Белла даже не дала мне закончить, начав пылкую речь.
— Какого чёрта ты лезешь, куда тебя не просят?! — шипя, как самая настоящая кобра, допытывалась она.
Честное слово, в этот момент мне показалось, что она сейчас схватит меня за ворот костюма и отшвырнёт в сторону, столь злой она была.
Чёрт, да у меня складывалось такое впечатление, что между прядями её буйной шевелюры проходили электрические разряды.
— Белла, успокойся, прошу тебя, — пытался вразумить её я и остудить её пыл.
Гнев от провального ужина ещё не стих, но я всеми силами старался унять себя, понимая, что если сейчас сорвусь, то произойдёт полная катастрофа! И жертв будет не избежать.
— Да я спокойна! Каллен, я лезу в твою кухню?! — недоумевала она, отшатываясь от меня, как от огня.
Воспоминания о том, что девочки называли эту женщину самой настоящей дьяволицей, обретали под собой основания.
Её трясло от гнева, словно в лихорадке.
Но на её слова у меня не было ответа.
— Вот то-то и оно! Работай и командуй на своей кухне, а в моё дело, чёрт бы тебя побрал, не лезь! Ты понял меня?! Ни-ког-да!
Наисильнейшее дежавю накрыло меня с головой. Парализующие воспоминания непроглядной дымкой застлали взгляд. А ведь мне казалось, что я забыл тот день. Забыл и похоронил в каких-то дальних и самых тёмных уголках души и памяти. Но нет.
Странно слышать подобное от Беллы, ведь именно эти слова были последними словами Эмили перед тем, как случилось непоправимое. В тот день, двадцать первого сентября две тысячи второго года, её не стало. Мы как обычно ругались на тему её работы – она была флористом международного класса и всячески отстаивала свою независимость, я же желал, чтобы она начала вести более оседлый образ жизни. Я просто хотел привести нашу семью к более стандартному укладу жизни, который привык видеть у своих родителей.
Мой отец был и остаётся единственным добытчиком в семье, моя же мать в полной мере посвятила себя созданию уюта и ведению дома.
Но в какой-то момент нашей перепалки Эмили начала оседать на пол и схватилась за голову, воя от неожиданной и сильной боли. Я не успел ничего сделать. В какие-то доли секунды её не стало. Кровоизлияние, как подтвердило потом вскрытие.
И вот сейчас, спустя десять лет, я вновь столкнулся с подобным! Опять всё повторяется! Точь-в-точь! Словно какие-то высшие силы заставляли меня пережить это ещё раз!
Я смотрел на Беллу широко распахнутыми глазами и не мог поверить в это!
Она о чём-то говорила, но я не мог вымолвить и слова и ничего не слышал. Картины прошлого словно снежный ком заполнили все моё существо, и я не мог поверить в столь откровенную насмешку судьбы надо мной.
И, видимо, заметив, что я никак не реагирую на её слова, Белла замолчала. Стоило этому произойти, как все звуки вмиг вернулись. Я услышал шум ветра, чувствовал ночной запах улицы, смог расслышать шелест шин по асфальту.
— Белла! — раздался за спиной радостный голос Элис.
Девчонка маленьким вулканом пронеслась мимо меня и со всей силы прижалась к Белле, которая буквально в ту же секунду сменила гнев на милость, и на её губах заиграла самая что ни на есть радостная улыбка.
— Ты приехала! Ты решила вернуться, да? — с мало скрываемой надеждой в голосе поинтересовалась она, глядя то на меня, то на подругу в ожидании ответа.
Судя по саркастической улыбке, исказившей черты Беллы, даже если бы я позволил ей вернуться, она бы и сама не согласилась.
— Не совсем, дорогая, — сказала она, отступив на пару шагов и рассматривая её в чёрной форме. — Тебе идёт!
— Ух ты!
— Белла!
—Какие люди!
Услышали мы голоса других участников.
Подоспевшие ребята засыпали девушку вопросами о возвращении на шоу, но, услышав твёрдое «нет», искренне расстроились.
— Ты представляешь, мы завтра полетим в Париж! — заявил Эм, опуская свою огромную ручищу на плечи Беллы, от чего она немного присела.
— Эй, великан, ты силу-то рассчитывай! — попросил его я, указывая взглядом на девушку, которая явно чувствовала себя не по себе от свалившейся на её хрупкие плечи ноши. – Мисс Ка…
Твою мать! Что я только что ляпнул?!
Кажется, в этот момент Изабелла испытала самое настоящее потресение. Её глаза больше напоминали два огромных шара, а рот удивлённо приоткрылся, словно она увидела призрака воплоти.
— Эй, Эм, аккуратнее!
— Парень!
Вероятно, к нашей общей радости эту небольшую оговорку расслышала только Белла, так как остальные участники были заняты её «спасением» от руки Эма.
— Ой, Беллз, извини, не рассчитал! — убирая руку, извинился медведь.
— Ничего, — ответила она, улыбнувшись, но продолжая исподлобья наблюдать за мной.
Между нами воцарилось тяжёлое, практически осязаемое кожей молчание. Радостные крики стихли, взгляды ребят метались из стороны в сторону от меня к Изабелле и обратно.
— Ладно, мы, наверное, пойдём, — первым нарушил молчание Джаспер.
— Да, — согласился с ним Эм, легонько подпихивая под бок Роуз, которая всё это время та же стояла рядом с Беллой.
Наскоро обнявшись с Беллой, все оставшиеся в шоу участники скрылись за ближайшим поворотом.
И только сейчас я понял, что они даже не стали снимать с себя кители, а так и ушли в них.
— Чего это они такие радостные? — поинтересовалась Белла, вздёрнув тонкую бровь.
— Даже не знаю, — соврал я. — Если учесть, что они к чертям собачьим провалили ужин!
И опять ответом мне стал недоверчивый взгляд карих глаз.
— На самом деле они завтра улетают в Париж, я решил в этом сезоне показать участникам ресторан, где будет работать победитель, — как можно спокойнее сказал я, несмело двигаясь к девушке, которая, стоило мне оказаться около неё на расстоянии вытянутой руки, будто остолбенела. — Белла, прошу тебя, давай поговорим как взрослые люди, — попытался вразумить её я.
— Зачем ты полез туда, куда я тебя не просила? Я же не лезу в твоё шоу, — не унималась она, правда на этот раз говорила тихо, практически шёпотом и дала себя обнять и прижать к телу.
— Что такого криминального я сделал? Я остался практически без юридического отдела! У меня без юристов осталось больше двадцати заведений. Я бы в любом случае обратился в твою фирму за помощью! При любом раскладе… — недоумевая ответил я.
Всё это время Белла смотрела мне в глаза, и, возможно впервые за время нашего знакомства, я видел её столь обессиленной. Под глазами появились небольшие мешки, черты и без того правильного лица заострились ещё сильнее, вероятно от того, что Белла ничего не ела. И вообще она выглядела разбитой.
— Как отец?
— Стабилен, но состояние тяжёлое. Я приехала на пару дней разобраться с делами фирмы, а потом опять отправлюсь к родителям. Я там нужнее, — устало сказала она.
— Твои подруги сказали, что если вы подобьёте клиентуру, то твоему делу ничего не угрожает, — шептал я ей в волосы.
Впервые за время нашего знакомства мне было плевать, увидит ли нас кто-нибудь или нет. Как будто все эти опасения ушли на второй план. Да и рабочих отношений у нас с Беллой уж точно не получится.
— Да, но успешный бизнес в юриспруденции — это, прежде всего выигранные дела в суде, А с этим у нас туговато. Ну, точнее, у нас есть несколько дел, но они вряд ли нам помогут, — устало вздохнув, сказала она.
Поглаживая её по рукам и спине, я с радостью осознал, что сейчас эта женщина сняла все свои маски и предстала передо мной в истинном обличии. Сейчас передо мной не стояло ни Беллы-повара, ни адвоката, она просто была обычной женщиной, и, казалось, в эту самую секунду я влюбился в неё ещё сильнее.
— Давай я переоденусь, и поедим ко мне, а ты как раз отдохнёшь, я приготовлю что-нибудь, и за ужином мы придумаем, что можно сделать.
— К тебе? — удивлённо отпрянув от меня, спросила Белла, чем вызвала мою искреннюю улыбку.
— Что тебя так удивило? Представляешь, у меня есть дом.
— Дом, то есть не квартира?
— Квартира у меня тоже есть, но я там редко бываю. После ужинов, подобных сегодняшнему, мне надо побыть в более или менее тихом месте, иначе давно бы свихнулся.
— Люди и так считают тебя ненормальным, — как ни в чём не бывало заявила она, отходя от меня и наблюдая за тем, как я направляюсь к чёрному входу.
— Тогда, если бы не этот дом, меня давно признали бы недееспособным.
*спустя время*
Потихоньку приоткрыв дверь ванной комнаты, я с нескрываемым удовольствием наблюдал за представшей перед глазами картиной. Белла нежилась в наполненной пеной ванне, доходящей практически до самых краёв. Шоколадные локоны были собраны в высокий неряшливый пучок, и лишь несколько непослушных завитков выбивались из причёски и небольшими зигзагами спадали на ключицы.
В помещении стояла тишина, нарушаемая только едва слышным бульканьем воды.
Войдя внутрь и тихонько закрыв дверь, я присел на корточки перед ванной, наблюдая за отдыхом откинувшейся на спинку женщины. А столь любимые мной глаза были прикрыты от удовольствия. Из-за огромного количества пены тело оказалось надёжно прикрыто, и единственное, что мне оставалось, — это наблюдать за малейшими переменами на красивом лице.
— Сколько я уже тут лежу? — вдруг спросила она умиротворённым голосом, приоткрыв один глаз.
— Ужин уже готов, — ответил я, убирая упавшую на лоб Беллы прядь и заправляя её ей за ухо.
— Кошмар, прости, кажется, я переборщила с релаксацией, — извинилась она, наконец-то открыв глаза и посмотрев на меня. — Не думала, что так устала. Я сейчас вылезу.
И она начала приподниматься, впрочем, я сразу же её остановил.
— Лежи. Можешь отдыхать сколько угодно, — настаивал я, сжав её лежавшую на краю ванны ладонь. — Ужин никуда не денется.
— Эдвард, я, правда, не голодна…
— Когда в последний раз ты нормально ела?
— Сегодня, в самолёте.
Я поморщился, услышав это оправдание.
— Разогретый полуфабрикат? Ты издеваешься?
— Эдвард!
— Знаю, что я — Эдвард! Белла, пожалуйста, давай не будем, ладно? Не выводи меня хотя бы ты. Я сегодня и так был на грани того, чтобы запихнуть голову в духовку от позора, что испытал на ужине, — поглаживая её по лицу и с немой надеждой всматриваясь в бездонные карие глаза, умолял её я. — Просто сдайся, это всего лишь еда.
— Всё так плохо прошло?
— Мои бухгалтеры посчитали и заявили, что убытки составили практически двести тысяч. Это была одна большая задница, — сказал я, легонько касаясь её виска губами.
И опять аромат, исходящий от этой женщины, заставлял меня погрузиться в нирвану.
— Разве ты с таким не сталкивался? Не поверю, что подобного никогда не происходило, — ответила она, шепча и нежно целуя меня в губы.
Её хрупкие пальчики трепетно прошлись по моей шее, затем затылку, а потом скользнули по щеке.
— Но они же сейчас «элитная команда», — заявил я, оторвавшись от Беллы и вновь присаживаясь рядом с ванной. — Значит, таких косяков априори быть не должно. Ладно, давай потом о кухне. Ты решила что-нибудь с фирмой?
— Решила, но ты, наверное, осудишь меня и посчитаешь сумасшедшей.
— Хочешь продать?
— Нет. Просто хочу взяться за одно дело, которое либо меня вытащит из всех проблем разом, либо…
— Что за дело?
— Хочу взяться за обжалование смертного приговора.
—Подожди, стоп, то есть я правильно тебя понял, ты хочешь оправдать человека, которого уже приговорили к смертной казни по одному из дел?
— Видишь, а говорил, что не разбираешься, — улыбнувшись, сказала она.
— А что за дело?
— Убийство.
— Белла, нет! — непреклонно заявил я, вставая. — Ты сошла с ума! Ты хочешь помочь выйти на свободу убийце?
— Эдвард, я хочу попробовать лишь аннулировать этот приговор.
— Белла, ты хочешь оправдать убийцу!
— А если он невиновен?! Такое тоже может быть! Наша судебная система не так идеальна, как кажется! Невиновный человек может погибнуть!
— Белла, смертный приговор не назначается просто так.
— Но…
— Белла! А если с тобой что-нибудь случится?!
— Что со мной может случиться?! Это не первое уголовное дело в моей практике! Эдвард, прошу тебя, не разводи панику раньше времени, это всего лишь дело!
Меня поражало ее искреннее непонимание моей тревоги. Нет. Даже не тревоги, я был в ужасе от одной только мысли, что если что-то пойдёт не так, я могу лишиться её. Навсегда. Как и Эмили. Ведь никто не знает, что в голове у этих убийц.
— Эдвард, пожалуйста, я очень прошу тебя, не переживай так, — настаивала она, отодвинувшись от спинки ванны и умоляюще посмотрев на меня.
Сейчас её лицо выражало настороженность.
— Белла… — устало выдохнув её имя, я вышел из комнаты в надежде успокоиться и не наговорить лишнего.
Мне хотелось крушить, ломать, бить всё, что попадётся под руку.
Я не мог понять, почему с этой женщиной всё так сложно? Почему она не понимала столь очевидных, на первый взгляд, вещей? Почему хваталась за самые жуткие авантюры из всех возможных? Почему даже не думала попробовать оценить другие пути к решению задачи?!
Мне хотелось придушить и в то же время как можно сильнее прижать её к себе и никогда не отпускать!
Подойдя к окну, за которым уже давно наступила ночь, я боролся со жгучим желанием ударить кулаком по стеклу в надежде, что физическая боль заглушит внутреннею панику и страх вновь потерять близкого мне человека.
— Эдвард, — тихо проговорила Белла, приближаясь ко мне. — Пожалуйста…
Стоило услышать её голос, как у меня окончательно сорвало крышу. Я не дал ей договорить, резко обернувшись и с силой схватив её за плечи.
— Я не могу тебя потерять! — прокричал я, всматриваясь безумным взглядом в её напуганные глаза.
От природы большие карие глаза расширились просто до невообразимых размеров, а её тело замерло в моих руках. Кажется, она даже не дышала.
— Я не смогу ещё раз кого- то потерять… — уже мягче продолжил я, немного ослабив хватку. — Я просто не переживу этого. Поэтому я тебя умоляю, заклинаю, если хочешь, встану на колени, но прошу тебя, не берись за это дело…
Через некоторое время её хрупкая ладошка коснулась моей щеки. Её глаза всматривались в меня так яро, что, кажется, я ощущал её взгляд всем существом.
— Эдвард, — прошептала она так, будто произносила моё имя впервые. – Это моя работа — защищать людей. Этот осужденный – обычный человек, как я и ты. У него тоже есть семья и дети. И вполне возможно, что его незаконно приговорят к смерти, и он никогда больше не вернётся к своей семье. Я не собираюсь искать истинного убийцу, просто хочу попробовать оправдать, возможно, совсем невиновного.
— А если он повинен в смерти человека, но благодаря тебе выйдет на свободу?
После моего вопроса она на секунду замолчала, задумавшись, но её глаза всё так же были прикованы ко мне.
— Значит, я буду хорошим адвокатом, но возьму на душу грех за то, что вытащила этого поддонка из тюрьмы.
— А если истинный убийца захочет что-нибудь сделать с тобой за то, что ты сорвала его планы?
Белла рассмеялась от моих умозаключений:
— Эдвард, нельзя просчитать всё, это невозможно. Невозможно всё держать под контролем. Ты просто-напросто свихнёшься, если будешь то и дело просчитывать каждый шаг.
— Почему нет?! Если дело касается тебя, то я готов попробовать, — совершенно искренне заявил я.
Она только нежно улыбнулась в ответ на мою опеку.
— Я не собираюсь умирать, Каллен. Ещё хочу рискнуть и попытаться найти какого-нибудь олуха, которого полюблю, нарожаю ему пару-тройку детишек и заведу четвероногих, чтобы прогуливаться с ними в старости по лесу с поседевшим старичком под ручку. Ну и, желательно, чтобы этот лес находился недалеко от небольшого домика.
С каждым словом её глаза сияли всё ярче и ярче, а улыбка становилась теплее и теплее.
Услышать нечто столь сокровенное из уст Беллы было для меня наивысшей победой. Казалось, сейчас, сегодня передо мной предстала совершенно другая Белла. Живая. Настоящая.
— Разве тебе не нужно ложиться отдыхать, ведь завтра поездка в Париж с ребятами.
— Я не полечу. С ними отправится Джеймс.
— Почему не ты?
Её замешательство обезоруживало. Карие глаза смотрели на меня с непониманием и каким-то недоверием.
Отступив от неё и сделав несколько шагов в сторону небольшого столика, на котором стояли две тарелки с едой и лежал небольшой ежедневник, я достал заложенные между страниц блокнота пару билетов до Сиэтла, забронированных на сегодняшний ночной рейс.
Вновь подойдя к ничего не понимающей Белле, я протянул ей билеты.
Озадачено посмотрев сначала на меня, а затем на листки бумаги, она удивлённо приоткрыла рот.
— Ты собирался лететь за мной? — поинтересовалась она, приподнимая бровь.
Её лицо ничего не выражало. Совершенно. Словно я собирался сделать нечто противоестественное, но я лишь кивнул, с интересом наблюдая за тем, как менялась её мимика.
— Каллен, ты точно не от мира сего, — спустя несколько минут молчания произнесла она, не отрывая от меня своих проникновенных глаз.
Подойдя вплотную и прижав к своей груди, я предпринял последнюю попытку образумить её.
— Ты всё равно хочешь попробовать поработать с этим делом? — спросил я, даже не скрывая неодобрения.
Она без слов кивнула.
Я лишь устало вздохнул, сдаваясь.
Но у меня в голове моментально вспыхнула ещё одна мысль. Если с бизнесом я не смогу ей помочь, то проблема с её отцом более чем решаема. Правда, если дело касалось Беллы, то ни в чём нельзя быть уверенным наверняка.
— Хорошо, я сдамся, только с одним условием, — непреклонно заявил я.
— Что ещё за условие? – прошептала она мне в плечо.
— Я тебе помогу с отцом!
— Но…
— Завтра я позвоню своему отцу и договорюсь, чтобы он организовал транспортировку твоего в одну из больниц Чикаго.
От каждого моего слова она выглядела всё более непонимающей.
— Нет! Это не обсуждается, Каллен! — заупрямилась она, резко развернувшись в моих руках и уже было собиралась сделать шаг от меня, как я ещё сильнее прижал её к себе, в очередной раз за этот вечер надеясь образумить эту неугомонную женщину.
— Белла, ты — ненормальная! Я же пытаюсь тебе помочь! И только…
— Эдвард, ты что, Чип и Дейл? У тебя у самого дел выше крыши, а ты лезешь туда, куда тебя никто не просит!
Стоило мне услышать столь милое сравнение, как я не смог сдержать улыбку.
Я осознавал, что собирался прибегнуть к запрещённому приёму, но это единственный шанс на тот момент, чтобы успокоить Беллу и заставить её встать на мою сторону.
Одной рукой я медленно спустился вниз по её телу, и она замерла.
— Даже не думай! — заявила она, стараясь вырваться, но мой поцелуй в шею остудил её пыл.
— Почему? — удивлённо спросил я, второй рукой нащупав пояс от халата и начиная медленно тянуть один из его концов.
— Эдвард, я против, — возразила она твёрдо, но уже тише.
Я же уже радовался тому, что она вновь прижалась ко мне всем телом и перестала вырываться.
— Чего? — потребовал я уточнения, прекращая свои действия с пояском халата.
— Того, чтобы ты подключал своих близких к решению проблемы с моим отцом, — ответила она, интонационно выделяя слова «проблемы» и «моим отцом». — И против того, на что ты пытаешься меня сейчас раскрутить!
Честно говоря, меня уже начинала изрядно бесить её концепция «чудо-женщины», и я вновь вспылил.
— Белла, я не собираюсь причинять тебе вред. Я хочу помочь! И только! Разве это плохо?! — недоумевал я, вновь повернув её к себе лицом.
В огромных карих озёрах отражалось только непонимание и неверие.
И я осознал, что должен был признаться ей во всём, именно сейчас, иначе все наши чувства окончательно останутся на уровне игры.
— Объясни мне, зачем, чёрт побери, ты это делаешь? Почему? — потрясенно произнесла Белла, коснувшись кончиками пальцев моей щеки.
— А тебе во всём нужно находить причинно-следственную связь? — задал я вопрос, улыбнувшись, на что она кивнула и также улыбнулась. — Потому что ты мне дорога и потому что я люблю тебя.
Я чувствовал себя преступником в ожидании вынесения приговора. Морально я готовился ко всему, даже самому худшему из всех возможных вариантов.
Но мои опасения исчезли, стоило губам Беллы накрыть мои. В одно мгновение её непонимание развеялось. Её руки по-хозяйски вспорхнули на мои плечи, а затем затерялись в моих волосах. Я же просто сгрёб её в охапку, и единственной здравой мыслью за сегодняшний вечер стала та, что я не намеревался отпускать эту строптивую дьяволицу от себя ни на шаг.
Источник: http://robsten.ru/forum/71-1568-7
0
