Не успев пройти лестничного пролета, я уже раз десять прокляла себя страшным проклятием. По поводу и без. Сначала за то, что ушла, затем за то, что вернулась, и в завершающем аккорде за то, что вообще такая родилась на свет. В окружающей обстановке за время моего душевного смятения ничего не поменялось: не произошло глобальной катастрофы, хляби небесные не разверзлись, Землю не посетили инопланетные гости. Каллен сидел все в той же напряженной позе и пристально смотрел на монитор ноутбука. Воздух вокруг него как будто замер и наэлектризовался. Я практически могла слышать тихое шипение статических разрядов.

Он не был похож на человека, допускающего вмешательства в свои дела. Скорее, на человека, требующего оставить его в покое, хотя бы на непродолжительный промежуток времени. И, наверное, мне следовало поступить именно так, но неожиданно проснувшаяся во мне гражданская ответственность, совершенная в своей неуместности, требовала поступить иначе.

Набрав полную грудь воздуха, я мысленно перекрестилась.

- Что-то случилось? – мой голос эхом прокатился в сгущающейся тишине, зазвенел на высоких нотах и на полном ходу разбился о стены. После чего наступило еще более впечатляющее молчание. Очень продолжительное, густое и многозначительное.

Он медленно перевел взгляд с компьютера на меня.

Я сосчитала до пяти, пока между нами не установился крепкий зрительный контакт. То есть ему потребовалось целых пять секунд, чтобы сфокусировать свое внимание на мне. Немного, если не учитывать, что я практически никуда не уходила. Однако успела напрочь выпасть из сферы его интересов.

Вероятно, я неплохо смотрелась в роли  психотерапевта. Возможно, со стороны это выглядело так, будто я пыталась объяснить на ежегодном собрании, страдающих депрессией шахтеров-передовиков, всю сложность сотворения Вселенной. Мой вопрос прозвучал также глупо, как если бы я вдруг спросила у него почем нынче можно купить пару тележек угля. Хотя, допускаю, что даже это не вызвало бы у Каллена столько отрицания в глазах.

Блядь, сначала мне показалось, что у него появилось огромное желание переспросить, что я мгновение назад сказала, и только потом покрутить пальцем у виска. Возможно, он решил пропустить ответную реплику и сразу же обнародовать свое мнение по этому поводу, но в последний момент сдержался. Во всяком случае, его следующая фраза прозвучала вполне невинно.

- С чего ты это взяла?

После этого мои дела пошли совсем плохо. Я растеряла весь свой полет мысли и практически сдалась. Если бы он так внимательно за мной не следил, то уж точно бы постаралась исчезнуть со сверхзвуковой скоростью.  Но его взгляд крепко удерживал меня на одном месте, не давая пошевелиться. Я даже не могла объяснить, что в нем было не так. В его глазах не было ни злости, ни раздражения, только снисходительный интерес, но я точно знала: пока он не вернется к своему занятию, никаких телодвижений лучше не совершать. Хотя бы из соображений обыкновенного воспитания.

- Интуиция, - осторожно сообщила я. В чем-то правду.

- Да, ты оказывается Кассандра, - насмешливо протянул он без тени улыбки на лице. - Вещие сны по ночам не снятся?

Я задумалась, а потом пожала плечами.

- Не случалось, к сожалению. У вас все хорошо?

- Нет, - тут же. Не раздумывая. Ровно, сдержанно и без каких-либо эмоций. С каким-то глухим вызовом. Словно с одной лишь целью – узнать, как я на это отреагирую, что отвечу.

Я отвечу – бля-я-я-я-дь. Протяжно, уныло и про себя. В идеале я предпочла бы услышать от него «да». Положительный  ответ симпатизировал мне гораздо больше. Не стоило мне влезать в душевную конструкцию мистера Каллена, ибо она все равно напоминала железную клетку с частыми прутьями, в которую без автогена не сунешься.  

И как поступают в подобных случаях?

Я тяжело вздохнула.

- Нет?

- Нет, - подтвердил он, не отводя взгляда. Мерцающий свет от монитора оттенял линии его упрямо сжатых губ и холодный блеск глаз. Подчеркнуто ленивая поза, небрежно скрещенные на груди руки. Ничего похожего на то состоянии души, когда мир вокруг тебя превращается в унылое дерьмо. Оставалось только догадываться, с чего я вдруг решила, что у него что-то случилось, и как у меня в голове сформировалась идея задать этот вопрос.   

Я почувствовала себя мышью, над которой ставят безжалостные эксперименты. Глупой мышью, добровольно давшей на это согласие.  Если мыши вообще способны хоть на что-то давать свое согласие.

Но так как такие варианты ответов как: «отлично», «я рада» и «спокойной ночи» были безнадежно мной проебаны из-за неправильной постановки вопроса, пришлось следовать выбранному пути до конца.

- Не поделитесь? – стоять было неудобно. Стоять под его пристальным взглядом было неудобно вдвойне. Я опустилась на пол и прислонилась спиной к стене, поджав к груди ноги. Расстояние между нами оставалось достаточное для того, чтобы не повышать голоса и при этом не испытывать тягостного воздействия его близости. Возможно, если и дальше сохранять те же пропорции, то я смогу более-менее связно мыслить, не впадая в крайности спонтанного мышления.

И тут Каллен отрицательно покачал головой.

- Нет. 

Конечно, я не настраивалась на задушевную беседу.

И не ждала животрепещущих откровений.

Но, села-то поудобнее я не просто так. 

- Это личное?

- Личное? – задумчиво протянул он, захлопнул компьютер и поднялся. – Об этом личном сейчас рассказывают по всем центральным каналам телевидения.

Тема разговора не развивалась, встала колом, а потом рассыпалась прахом по воздуху. Он ничего не прибавил к сказанному, не пустился в объяснения, всего лишь отвернулся к окну и, казалось бы, полностью погрузился в созерцание панорамы города.

- Пульт не дадите? Сижу хорошо, вставать неохота, - вклинилась я в его уединение. Но после красноречивого взгляда в мою сторону, быстро добавила. – Ничего, сама возьму.

Найти информацию о столь громком событии не составило труда. Новость о затонувшем танкере у берегов Аравийского моря занимала лидирующие позиции, и чтобы сместить ее оттуда потребовалось бы что-нибудь еще более глобальное, нежели экологическая катастрофа. Так уж вышло, что денек выдался не богатый на события, и огромный танкер длинной в два футбольных поля транслировали действительно по всем каналам с завидным постоянством. С разных ракурсов, с сохранением хронологии всех этапов его бедственного погружения. Ровно до того момента, пока на мутной глади воды от него не осталось одно воспоминание в виде радужного нефтяного пятна.  

- Этот корабль ваш? – удивленно поинтересовалась я. Нет, когда судно, чуть накренившись на бок, еще только начинало свой долгий путь в морскую бездну, на одном из его бортов четко был виден логотип компании. Как когда-то назвала ее Элис «Каллен бла-бла-бла Групп». И вот этот бла-бла-бла Групп блистал своей принадлежностью крупным планом. Так что ошибиться было невозможно.

Просто… Я посмотрела на Каллена и мне с трудом поверилось, что все это действительно его. И не только это. До сих пор масштаб его влияния оставался для меня, в некотором роде, под завесой тайны.

Теперь же… Это как узнать, что Санта-Клаус существует.

Ну, блядь, нечто вообще невероятное.

- Танкер, - на автомате поправил он.

- Уже корм для рыб.

- Боюсь какое-то время… м-мм… там не будет рыб.

Судя по всему, день у него действительно не заладился. Все-таки не часто приходиться вносить свой скромный вклад в разбалансировку экологии. Тут есть, о чем подумать.

- Триста километров береговой линии это много?

- Это? – он помолчал, словно прикидывая в уме расстояние. – Это до хуя.

Просто офигительная информативность. Я усмехнулась, прошептав себе под нос:

- Поздравляю, знамя сквернословия теперь ваше, - и вновь посмотрела на телевизор, где продолжали рассказывать о последствиях случившейся аварии и о принятых мерах по их минимизации. Выходило так, что чтобы кто не делал, в результате получалось все равно плохо. Пятно расползалось, а морские течения сносили его к крупнейшим рыболовным зонам. Не уверенна, что рыбаки были этому сильно рады. Как, собственно, и владельцы отелей, которым не повезло начать свой бизнес в столь неудачном месте. Триста километров – это не захудалый пляжик, прикрывшийся из-за непогоды на несколько дней. А выброс нефти – это не окурок, кинутый в воду незадачливым туристом.

- Проблема… э-э-э… впечатляющая, - резюмировала я.

- Вполне, - согласился он, подошел к столу и выключил телефон, отложив его в сторону. – Ты утолила свое любопытство?

Увлеченная просмотром горячих репортажей, я не сразу заметила, как он медленно приблизился ко мне, а когда заметила, предпринимать что-либо было уже поздно.

В голове отложился тот факт, что телефон просто так не отключают.

- Я просил тебя уйти, - его слова парили в воздухе, как опавшие листья в безветренный день. - Знаешь почему?

Куча бессмысленных вопросительных интонаций, на которые ни за что не угадаешь, как правильно ответить.

- Чтобы не мешала вам готовить речь для Гринписа? – тихо предположила я, придвигаясь вплотную спиной к стене. Неправильно предположила, он не улыбнулся, зато в глазах загорелся злой огонек.

Минуты изменили свою тональность. Ускорились и приобрели агрессивную окраску. Он опустился напротив, внимательно на меня посмотрев.

- Потому что, - его пальцы скользнули по моей щеке, убирая прядь волос за ухо. – Мне сейчас очень хочется отвлечься, а я знаю только один проверенный способ, как этого достичь. Совсем не лояльный для тебя способ.

Мы, определенно, существовали на разных уровнях общепринятых представлений о том, как действенней уходить от проблем в другую реальность, не прибегая при этом к помощи посторонних людей. Например, сон, алкоголь, долгие прогулки на свежем воздухе.

Но вряд ли он говорил, о чем-то из этого. Я закрыла глаза и, по многочисленным советам, попыталась расслабиться. Тем более, что его осторожные прикосновения к коже лица пока к этому располагали. «Ничего страшного», - твердила я себе, в то время как его ладони опустились ниже, к шее. Я прислушивалась к своим ощущениям и трепетно находила среди них неуверенный отклик на ласку. Еще где-то глубоко внутри, неосязаемый, едва различимый. По венам. Степенно. До каждой клеточки кожи. С течением крови.

Сердце начало отбивать четкий учащенный ритм.

Его руки легли на грудь, плавно опустились к животу и замерли у ремня джинсов.

- Я же предупреждал, - долетел до меня, словно сквозь дымку его спокойный голос.  – Но ты, - и тише. Еще тише. – Предпочитаешь делать то, что тебе вздумается.

Ш-ш-ш… Чуть слышно.

Языком по пересохшим губам.

Едва касаясь.

- Это моя принципиальная жизненная позиция, - успела сказать. До того, как он резким рывком поднял меня на ноги. Его пальцы сомкнулись на талии, заключив в стальное кольцо рук. Захочешь, не вырвешься. Дыхание перехватило, на глазах выступили слезы.

Это как с разбегу удариться о стену. Быстро приводит в чувства, избавляет от ненужных фантазий, настраивает на определенный лад. Я открыла глаза, и мир дружелюбно меня поприветствовал суровой действительностью. Та еще шоковая терапия.

Но и это был еще не конец.

Продолжая придерживать меня за пояс и подталкивая вперед, Каллен направился к лестнице. То есть, других вариантов по выбору направления у меня как бы и не предусматривалось. Слабая попытка выразить свое несогласие также не увенчалась успехом. Он уверенно тащил меня за собой, не прилагая к этому никаких усилий, а я ведь даже сопротивлялась. Правда, сопротивлялась. Хваталась за перила, упиралась ногами, изворачивалась, сгибалась пополам, старалась вывернуться.

Бесполезно.

- Как и лезть не в свое дело, - на ходу заметил он, распахивая дверь в комнату. Конечно, я могла в ней оказаться и по доброй воле, всего каких-то полчаса назад. Мысль мелькнула и потухла, когда я с приличной долей ускорения приземлилась на кровать.

О том, чтобы расслабиться, я больше не думала. Я вообще больше ни о чем не думала. Ни о том, что будет дальше, ни о том, будет ли что-то в принципе. Во всяком случае, для меня. Не то чтобы я прощалась с жизнью, но и пренебрегать такой возможностью не спешила. Кто его знает, представиться ли еще один шанс сказать спасибо всем причастным.

Каллен обхватил мои запястья и, скрестив их между собой, подтянул меня чуть выше к изголовью. В его руках появился ремень. В другой бы ситуации я непременно бы заметила, как ему ловко удалось таким простым бытовым предметом намертво привязать меня к спинке кровати.

Впрочем, вчера я размышляла о том же самом. Только тогда речь шла немного о других впечатлениях.

Я дернулась, и края ремня врезались в кожу.

- Знаю, не нравится, - прокомментировал он, поднимаясь и окидывая быстрым взглядом результаты своего творения. То есть меня. Привязанную. И не способную даже пошевелиться, чтобы не причинить себе боль. – Но, по-моему, по-другому ты не понимаешь.

Я дернулась еще раз. Сильнее. Стиснув зубы. Игнорируя железную пряжку, впившуюся в тонкую кожу. 

- Не поможет, - сказал он. – А себе сделаешь хуже. Как только закончу с речью, вернусь.

И Каллен вышел, закрыв за собой дверь.

А я осталась. Втянула носом воздух, чтобы сдержать слезы. Чтобы очень тихо не заскулить. От обиды. От боли. От собственной глупости. И общего незавидного положения. Руки быстро затекали. Кончики пальцев начинали неметь. Колючий холод скользил по венам, лишая чувствительности кожу. Секунды текли медленно, неохотно переливаясь в минуты. Я их считала, сбивалась и приступала заново.

Я прикидывала хватит ли у него ума продержать меня так до утра. И что случится со мной к этому самому утру.

Когда он вернулся, то молча отстегнул ремень, сжал мои руки в своих ладонях и долго их растирал, пока кровоток не восстановился. Затем поднес к губам и осторожно поцеловал внутреннюю сторону запястий.

После чего все в той же тишине поднялся с кровати, выключил свет и прежде чем выйти, тихо сказал:

- Спокойной ночи.

_______________________________________________________________________________

Привет, дорогие наши читатели!
 Мы очень любим читать ваши комментарии, а теперь решили сделать этот процесс ещё более увлекательным и интересным.
Предлагаем вам принять участие в наших опросах, которые будут проводится под каждой главой. Мы задаём вопрос к определённой ситуации связанной с главой а вы отвечаете. И тот, кто окажется ближе всего к истине получит плюсики в репутацию от нашей команды.
Но, что бы мы могли понять кто участвует, просьба ставить в начале коммента ++++. Очень надеемся, что это новшество приживётся и понравится вам.
И так, начнём.
КАКАЯ РЕАКЦИЯ ПОСЛЕДУЕТ ОТ БЕЛЛЫ???