Глава 46. Борьба со страхами.

      С тех пор, как канадец изменил жене, а Эммет поругался с Розали, прошла неделя. Все семь дней в Акапулько, практически не прекращаясь, лил дождь, и все постояльцы вынуждены были сидеть в отеле. Джеймс и Чарли, как обычно, почти целыми днями играли в бильярд с Карлайлом и Елеазаром, иногда перемежая его покером. Рене и Виктория полностью взяли на себя заботу о хозяйстве, желая дать своим дочерям заняться, наконец, собой и своей личной жизнью.

      Майк и Джессика, как только прекращался дождь, выходили на свежий воздух, чтобы ребёнок благополучно развивался. Когда погода не позволяла отправиться на прогулку, муж с женой оставались на веранде, закрытой навесом.

      Лорен и Тайлер очень сблизились за эту неделю. Они много времени проводили вдвоём в лаунже, где работал парень. Постепенно отношения молодых людей перешли некую черту дружбы и переросли в новую стадию. Теперь брюнет мог позволить себе в любое время обнять девушку или поцеловать, чем и пользовался, когда они оставались наедине. Блондинка каждый раз таяла от его прикосновений, которые были для неё безумно приятны. Она с сожалением и горечью думала о том, что бармен обязательно уедет в конце лета, а она останется ждать его здесь до следующего года. Лорен знала, что обязательно дождётся, но от этого тоска только усиливалась. Тайлер видел, что девушка очень расстроена, и догадывался о причине её грусти, он и сам не хотел расставаться с ней, но другого выхода просто не видел. Он ни за что не бросил бы учёбу, так как вложил в это все силы и средства; ему оставался один год, и закончить было просто необходимо. К тому же, это позволило бы брюнету стать кем-то больше, чем просто барменом в клубе. Оставалось лишь покорно смириться с неизбежным, поэтому ребята наслаждались каждым, проведённым вместе моментом.

      Карлайл и Эсми, изначально планировавшие пробыть в Мексике до конца июля, к семнадцатому числу, которое как раз наступило, уже ужасно скучали по своим детям, оставшимся в Америке. Муж с женой решили пробыть в Мексике ещё три дня и уехать домой вместе с Кармен и Елеазаром. У испанца заканчивался отпуск, и они с супругой улетали сначала в США, где у них жили друзья, а оттуда уже в Испанию. Таким образом, семейные пары, которые очень подружились за время совместного отпуска, собирались через три дня вместе лететь в Нью-Йорк.

      Анжела и Эрик были полностью погружены в свои отношения и, как и прежде, редко общались с остальными. Так как гулять по набережной, что они очень любили делать вдвоём, не представлялось возможным, пара целыми днями проводила время в комнате отдыха, куда сейчас почти никто не приходил. Изредка заглядывали Эсми и Кармен, но, не желая смущать влюблённых, очень скоро уходили в сауну или куда-нибудь ещё.

      Мария ни с кем не общалась, что её ничуть не смущало. Ей вполне комфортно было одной, без чьего бы то ни было присутствия. Так как бывшая подруга и её сёстры старательно её избегали, брюнетка могла выбирать место в отеле, где бы ей хотелось находиться, а те сами уходили, чтобы не сталкиваться с ней лишний раз. В любом случае, девушка не чувствовала себя ни ущемлённой в чём-то, ни виноватой.

      Катерина, узнав о поступке Марии, была в шоке. Она всегда скептически относилась к её отношениям с мужчинами, но не подозревала, что подруга сестры сможет так низко пасть. Ирина, увидев на лице брюнетки синяки и ссадины, сразу поняла, что это дело рук её сестры. Она была благодарна Тане за поддержку и защиту, но всё равно ругала за то, что та поддалась эмоциям и провокациям и опустилась до драки с той, о кого вообще не стоило марать руки. Она не стала переезжать в номер к сёстрам и осталась в одной комнате с мужем. Лоран, счастливый уже тем, что она сразу не собрала чемоданы и не переселилась к сёстрам, предложил, что он будет спать на полу. Его жена облегчённо согласилась, не зная, как после всего случившегося спать с ним в одной кровати. Блондинка постоянно думала над их дальнейшими отношениями, но ничего не могла решить. Она безумно любила мужа и просто не представляла, как можно жить без него. Но, с другой стороны, как простить ему измену с подругой сестры, когда она увидела всё своими глазами, тоже не представляла. Ирину это так мучило, что она не могла думать ни о чём другом. Таня постоянно была рядом, хоть девушка и утверждала, что всё в порядке. Катерину же, у которой только стала налаживаться личная жизнь, Ирина буквально умоляла проводить больше времени с Гарретом, подсознательно обвиняя себя в невнимании к мужу. Младшей сестре пришлось согласиться, так как со старшей практически случилась истерика. По просьбе жены Лорана, и Таня, и Катерина поклялись никому ничего не рассказывать об измене канадца, хоть и так не собирались этого делать.

      Гаррет со своей избранницей вёл себя как настоящий мужчина: красиво ухаживал, постоянно делал комплименты, дарил цветы, отлучаясь каждое утро несмотря на ужасную погоду, пока она спала. Их отношения почти сразу перешли из приятельских или дружеских в романтические. Блондинке нравилось то, как он ведёт себя с ней, как выглядит, что говорит и делает, как общается с другими постояльцами. С первого же дня военный смог покорить женскую половину отеля и подружиться с мужской. Он был очень умным и начитанным, мог поддержать в разговоре практически любую тему, при этом удачно шутя или будучи серьёзным, если это было необходимо. С детства девушка мечтала именно о таком парне, поэтому была абсолютно счастлива, хоть и переживала за сестёр. Медленно, но верно Катерина влюблялась в весёлого, симпатичного моряка, а он рядом с ней всегда улыбался, любуясь её прекрасными синими глазами.

      Белла, Эдвард и Элис всё свободное время проводили втроём. Актриса, как могла, старалась отвлечь подругу от мыслей о Джаспере, которые ни на секунду не покидали девушку. Телеведущий тоже заметил, что брюнетка постоянно витает в облаках, находясь «на своей волне». Он понял, что радиоведущая поругалась с парнем и теперь очень страдает, но ни о чём не спрашивал, не желая причинять лишнюю боль ни одному, ни второй. Он старался постоянно развлекать девушек, чтобы у Элис не было времени на терзания. С Беллой он, как и прежде, общался как с близкой подругой, наотрез запретив себе думать о чём-то большем, чтобы не причинить боль Тане и не обидеть шатенку.

      Сама Элис с каждым днём всё больше сходила с ума без Джаспера, а когда сталкивалась с ним, чувствовала, как боль и отчаяние заполняют душу, грозясь разорвать сердце изнутри. Бывший боец больше не смотрел на неё так, словно хотел увидеть насквозь, понять и переубедить – он теперь, казалось, потерял всякий интерес к жизни. Таким последний раз блондин был в те дни, когда подолгу плавал в бассейне один, мучаясь чем-то.

      Джаспер почти не общался ни с кем, кроме Эммета и Розали. В основном он проводил всё свободное время с футболистом. Парни всегда отлично ладили, но теперь они буквально не расставались, то занимаясь в тренажёрном зале по утрам, то смотря вместе спортивные каналы, то парясь в сауне. Друзья могли обсуждать любые темы, кроме двух: Элис и Розали. Каждый понимал, что другой напрочь разругался с подругой и не желает об этом говорить или вспоминать. Но спортсмен подсознательно стремился общаться с соседом, так как именно он напоминал ему о модели, а бывший боец точно так же рассуждал о футболисте. Эммет убеждал себя, что больше никогда не поверит любимой девушке, но не мог совсем выбросить её из головы. Она всё также вызывала в нём целую бурю эмоций. При виде Розали его начинало сотрясать мелкой дрожью, сердце грозилось выскочить из груди, а руки переставали слушаться. Но, каждый раз вспоминая её слова, брюнет начинал дико её ненавидеть.

      Розали почти всё своё свободное время проводила одна, она не хотела порой видеть даже Джаспера, который спокойно мог общаться с Эмметом, тогда как её саму футболист старательно избегал. Они ни разу не говорили с другом на тему спортсмена, он видел, что девушка не хочет обсуждать это. Точно также модель заметила, что что-то произошло между блондином и её соседкой, раз они перестали общаться, но не лезла с расспросами и советами. Девушка постоянно ходила к океану, мокла там под дождём, но всё равно не уходила. Это место так и притягивало её незримыми нитями. Только здесь блондинка могла оставаться собой и давать волю чувствам и эмоциям. Она всё пыталась понять, что так сильно беспокоит её, почему сердце ноет и не желает замолкать, почему иногда от тоски хочется выть, а обычный парень, каких много, никак не выходит из головы. Иногда Розали давала волю слезам, которых под дождём не было видно. Но почему-то это ничуть не помогало и пугало больше всего. Казалось, что её тело живёт отдельной жизнью, а мозг со своим здравым смыслом вступил в борьбу с сердцем и его эмоциональностью и романтичностью. И, очевидно, что мозг всё явственней терпел поражение. Теперь модель уже почти понимала, как была не права, как ошиблась, необдуманно заявив Эммету, что он ей не нужен. В голове всплывало всё больше моментов, когда парень делал её почти счастливой... Нет, рядом с ним она была по-настоящему счастлива, только этот спортсмен одним своим видом возвращал её к жизни, вселял спокойствие и уверенность в собственной безопасности... Тогда боль становилась совсем невыносимой, а слёзы не давали дышать. Каждый раз блондинку находил Джаспер, ругал за то, что она сидит под проливным дождём, и возвращал в отель, укрывая тёплым пледом, чтобы не простудилась. Но на следующий день она вновь возвращалась на пляж.

      Во вторник, ровно через неделю, Розали, наконец, решилась поговорить с Эмметом, не в силах больше убеждать себя в том, что он ей не нужен. За это время она выучила наизусть весь его распорядок дня, поэтому, дождавшись, пока они с Джаспером вернутся из тренажёрного зала и разойдутся по своим комнатам, чтобы принять душ, отправилась в гостиную парней. Блондинка без стука вошла в спальню футболиста, прикрыла дверь и застыла в нерешительности. Сначала она собиралась дождаться, пока парень выйдет из душа, но через пять минут её нервы не выдержали. Собрав волю в кулак, модель настойчиво постучалась в дверь ванной комнаты. Шум воды смолк, и она услышала удивлённый голос брюнета:

      – Кто там? Рене, ты? Я сейчас спущусь.

      – Эммет, выйди, пожалуйста, – робко попросила девушка, боясь его реакции, – мне нужно с тобой поговорить.

      – Что ты здесь делаешь? – спортсмен казался злым. – Уходи.

      – Пожалуйста, – повторила красавица, а её голос дрогнул, будто она готова была зарыдать.

      Эммет ничего ей не ответил, но спустя минуту дверь отворилась, и он вышел из ванной. Его бёдра были обёрнуты полотенцем, а торс обнажён. Заметив восхищённый взгляд любимой девушки, непроизвольно направленный на его тело, спортсмен горько усмехнулся. Она стояла перед ним такая поникшая, растерянная и безумно глупая, что брюнету пришлось отвести взгляд, чтобы не захотеть прикоснуться. А Розали, которая уже не в состоянии была себя контролировать, машинально подошла ближе к парню и осторожно провела ладошкой по его обнажённой груди, собирая тонкими пальцами капельки воды. Футболист, вновь разозлившись, с силой отбросил от себя её руку, и девушка негромко вскрикнула от боли и неожиданности. Тогда она поняла, что должна что-то сказать... как-то объяснить своё появление.

      – Эммет, – неуверенно начала модель, – прости меня, я сама не знала, что несла тогда… Я была такой дурой, прости, пожалуйста… Всё это глупости, я не думаю так на самом деле… Просто… всё было так неожиданно… Твоё признание, предложение… Мне нужно было время, чтобы всё это осознать… Прости…

      – Простил, – усмехнулся спортсмен. – Теперь ты можешь быть свободна.

      – Нет, ты не понял меня, – взмолилась блондинка, – я не хочу уходить от тебя, ты мне нужен…

      – А ты мне – нет, – отрезал Эммет, по-прежнему смотря куда-то в сторону, – уйди отсюда…

      – Эммет, я хочу жить с тобой в твоём доме, – выпалила вдруг красавица, хватаясь за эти слова, как за спасительную соломинку, – пожалуйста, возьми меня с собой в Майами…

      – Нет уж, – покачал головой парень, – не место такой красавице в моём бараке в Богом забытом городке… К тому же, как ты собираешься жить с таким неотёсанным чурбаном, как я? Определённо, тебе стоит остаться в Нью-Йорке с настоящим мужчиной... ты всегда можешь вернуться к Ройсику, он тебя точно ждёт.

      – Эммет, пожалуйста, – Розали почувствовала слёзы, покатившиеся по щекам.

      – Нет, – отрезал футболист, злясь на неё за слёзы и лицемерие, а на себя – за мягкость и неумение расставить все точки над «i».

      Блондинка чувствовала где-то на подсознательном уровне, что поможет здесь лишь одна фраза, лишь трёх слов ждёт от неё этот качок, но язык словно прилип к нёбу. И дело здесь было не в том, что она не хотела говорить ему этого, а в том, что страх быть отвергнутой Эмметом даже после сказанного не давал произнести заветную фразу.

      Видя, что любимая девушка больше не знает, что сказать ему, спортсмен устало попросил:

      – Уходи, Розали, я не хочу больше ничего слышать… Ты уже достаточно сказала, больше я просто не вынесу…

      Модель, размазывая по щекам слёзы, молча вышла из комнаты. После этого она решила зайти к Эдварду, чтобы спросить у него о том, правду ли Эммет сказал ей о споре. Постучав и получив разрешение войти, красавица приоткрыла дверь его спальни. Телеведущий сидел на кровати, уже одетый для завтрака, и выглядел слегка шокированным её появлением.

      – Чем обязан? – вскинул брови парень. – Неужели, пожар?

      – Можно мне войти? – робко попросила блондинка. – Хочу кое о чём спросить…

      – Можно, входи, – кивнул шатен, – присаживайся.

      Модель присела в кресло и тихо спросила:

      – Эдвард, скажи… – она на секунду замолчала, – это правда, что вы с Эмметом спорили на меня?

      Телеведущий, услышав вопрос, приложил максимум усилий, чтобы не поменяться в лице и не выдать себя. Он искренне не понимал, откуда Розали Хейл могла узнать об их споре, ведь сам он никому ни о чём не рассказывал. И, естественно, МакКартни тоже вряд ли стал бы об этом трепаться, так как сам же заявил другу о прекращении пари. Если бы это было лишь тактическим ходом с его стороны – практически нереальное предположение – то футболист уже заявился бы к соседу с заявлением о своей победе. Но было заметно невооружённым взглядом, что спортсмен  давно без ума от красавицы–модели, поэтому не мог рассказать ей о споре сам. Но, с другой стороны, из-за чего-то же они разругались… Эдвард не знал, мог ли сам друг проболтаться девушке о пари, но выдавать его, если это и так, не собирался. Поэтому, старательно придав голосу удивлённый и возмущённый оттенок, заявил:

      – Слушай, Хейл, откуда ты берёшь этот бред? Неужели твой мозг сам рождает такие безумные идеи?

      – Он сам сказал мне – вы поспорили, что он переспит со мной до конца отпуска, – возразила девушка, чуть смутившись из-за довольно предсказуемой реакции телеведущего.

      – Ага, мне же больше заняться нечем, – усмехнулся шатен. – Слушай, – вдруг «понял» он, – а, может, это у вас с МакКартни такие ролевые игры? Или ты проспорила ему желание в покер? Если так, то я в ваших извращенских играх не участвую.

      – Я не прикалываюсь, – возмутилась блондинка, мечтая провалиться сквозь землю. – Эммет, правда, сказал мне об этом сам…

      – А он ничего до этого не курил? – продолжал насмехаться Эдвард, радуясь, что девушка ему вроде как верила. – А, может, вы вместе?

      – Так это ложь? – уточнила Розали, надеясь на положительный ответ. – Он соврал мне?

      – Если он и спорил с кем-то на тебя, то точно не со мной, – кивнул шатен, вновь вернув серьёзное выражение лица, чтобы успокоить соседку. – Может, то был Джаспер? – напоследок пошутил он.

      – Наверное, – тоже невольно улыбнулась блондинка, – спрошу у него как-нибудь… Спасибо, я пойду.

      Она вышла из спальни, а телеведущий ещё долго пытался понять, зачем друг рассказал о таком любимой девушке.

___________________________________________________________________________________________________________________

Дорогие читатели, не забывайте благодарить мою замечательную бету Ирочку. Ждем вас на http://robsten.ru/forum/71-2106-12