EPOV
- К сожалению, у нас остался свободным только этот номер. Вы забронировали его чуть больше недели назад, что именно вас не устраивает? – спросил администратор гостиницы, подойдя на ресепшен.
- Эдвард, не важно, давай уже займем этот номер. Я жутко устала, – сказала Белла, потянув меня за руку. Я выдохнул и взял протянутый мне ключ.
Мы прилетели в Чикаго почти два часа назад. Пролежав в своей комнате вчера весь день, не смея показаться на глаза Белле, я совсем забыл о том, что заказал для нас один номер. Во время полета, Белла все время спала. Да и с того момента, как Сэт довез нас до дома, я слышал от нее лишь: «Всем спокойной ночи!» И я прекрасно понимаю, что и это она сказала только из-за присутствия Сэта, не желая заострять его внимание на случившемся и показаться грубой. Хотя единственным, кто действительно оказался непростительно груб, глуп и низок – это я. Не знаю, сможет ли Белла когда-нибудь простить мне все те ужасные слова и не менее отвратительное поведение, но сам себе я этого никогда не прощу…
Сэт не стал расспрашивать меня ни о чем, и я был ему за это благодарен. Он обработал все мои раны на лице заживляющим гелем, и на утро кроме чуть заметного синяка на щеке и маленькой ссадины на нижней губе, ничего не осталось. Правда при всей внешней незаметности, губа достаточно сильно болела. Но и эта боль не шла в сравнение с той, что я испытывал, осознавая что я натворил и какую боль причинил своими словами Белле.
Ревность пронзила мое сердце, когда я увидел, как они легко и беззаботно болтали в ресторане, как Белла отвечала ему с улыбкой, как смеялась над его шутками. Ревность терзала меня, разрывала душу на куски. Я сел в машину и распечатал купленную бутылку виски. Я пил, уставившись в лобовое стекло, пытаясь заглушить свою тоску, понимая, что я не вправе требовать хоть что-то от Беллы. Кто я такой, чтобы что-то от нее требовать? «Всего лишь ее учитель», – горько усмехнулся я про себя, делая еще один глоток обжигающего виски. Но когда они вышли из ресторана, и я увидел, как Илай поддержал ее, когда она пошатнулась на скользком асфальте, а Белла не оттолкнула его, а, наоборот, схватилась своей рукой за его рубашку – ревность и выпитый алкоголь окончательно затмили мой разум, в котором не осталось ничего кроме бесконтрольной ярости, и я бросился к ним…
- Во сколько у нас встреча? – спросила Белла, возвращая меня в номер отеля из моих воспоминаний.
- В три, – быстро ответил я, ставя наши сумки возле кровати.
- Отлично, я успею освежиться, – Белла достала вещи и скрылась в ванной.
Я рухнул на кровать со стоном. Это будет самая тяжелая поездка в Чикаго, которая у меня была. И я не знал, как исправить все то, что натворил. Я вообще не знал, можно ли это исправить… BPOV
- И я настаиваю, мисс Свон, чтобы вы поступали именно к нам! Вы, безусловно, талантливы, и мы будем рады такой студентке! – продолжал свои хвалебные речи Ректор Финли, после того, как мы завершили свою экскурсию по консерватории, при этом буквально настояв, чтобы я сыграла ему несколько своих произведений.
- Спасибо еще раз, Билл, что принял нас, – сказал Эдвард, который все эти два дня был немногословен и угрюм. – Думаю, мисс Свон еще не определилась с местом учебы.
- Да, мистер Финли, я еще…
- Чтобы окончательно вас убедить, я настаиваю, чтобы вы пообщались с нашими студентами. И у меня замечательная идея! – этот невысокий, полный человек буквально светился как лампочка, постоянно жестикулируя и поправляя свои очки в круглой роговой оправе, – Вы поживете в общежитии нашей консерватории, с лучшими студентами. Я же знаю, что нет лучше источника информации о ВУЗе, чем сами студенты! Пойдемте, я лично устрою Вас! У вас будут отличные соседи!
- Но, мистер Финли…
- И слышать ничего не желаю! Эдвард привезет Вам ваши вещи, думаю, у него еще миллион дел и без нас.
Я лишь успела обернуться, едва поспевая за уводившим меня Ректором. Эдвард стоял, опустив голову, даже не смотря мне вслед. А мне так хотелось увидеть его глаза…
Возможно, кому-то покажется странным мое такое спокойствие по отношению к Эдварду после всего того, что он мне наговорил. «А как же гордость? Да разве можно так быстро простить такое?» Да, все эти вопросы мучили меня весь следующий день и все то время, что мы провели в самолете. Но после многих часов слез, метаний по комнате, бессонницы и бесконечных «Как он мог такое подумать обо мне, а, тем более, сказать?», я поняла следующее. Да – мне очень больно, да – я пролила слишком много слез, и да – причиной этой боли и этих слез стал Эдвард. И его не может оправдать ни ревность, ни то невероятное количество спиртного, которое он выпил в тот вечер. Но я знаю, что уже тогда он пожалел о своих словах, и я вижу раскаяние и огромное чувство вины в его глазах при каждом его взгляде на меня. И я знаю что ему плохо, очень плохо, может, даже хуже, чем мне… Но главное даже не это, главное то, что я люблю его, люблю не смотря ни на что, люблю вопреки своей гордости, его необоснованной ревности, вопреки положению «ученицы» в его жизни, которое он же и определил для меня... Люблю. И с этим уже ничего не поделаешь. Даже если очень захотеть… А еще я очень устала – устала страдать, устала себя жалеть, устала постоянно думать обо всем этом. Поэтому, я просто решила перевернуть эту страницу и попробовать не думать, забыть, или хотя бы на время притвориться, что забыла. Конечно, я не собиралась бросаться на шею Эдварду. Но и злиться, изображать из себя поруганную невинность и полностью его игнорировать – я тоже не собираюсь. Чтобы он себе не думал, я знаю, что уже простила. И как только я осознала все это, мне стало легче. Легче дышать, легче смотреть в его глаза, думать о нем стало легче. Я могу с ним общаться и даже улыбаться. Я, правда, могу. В конце концов, я приехала сюда, чтобы познакомиться с новыми интересными людьми и приобрети новый опыт. А значит, я не могу больше тратить свое время на весь этот излишний драматизм. Я хочу и могу перешагнуть через все это и идти дальше.
И вот сейчас я иду за Ректором Финли знакомиться со студентами Чикагской консерватории. Не об этом ли ты, Белла, мечтала? Именно! И пусть, Эдвард – мой учитель, а я – всего лишь его ученица, я все рано ему благодарна. «Так что, вперед, Белла Свон! Если что пойдет не так, ты всегда можешь сбежать в свое счастливое местечко – туда, где есть только рояль, ты и музыка. Музыка всегда была моим спасением, поможет и сейчас!» – вот с такими мыслями я и дошла до студенческого общежития, где мистер Финли познакомил меня с моей соседкой – Лорен Мелори, и унесся по делам.
Лорен оказалась приятной, но чересчур болтливой девушкой, с приторно сладким голосом. Ее пышные формы подчеркивались достаточно откровенными нарядами. После двух часов выслушивания студенческих сплетен, включая пересуды и о Ректоре, раздался спасительный звонок. Прочитав на дисплее телефона имя «Эдвард», я поскорее сняла трубку:
- Привет! – весело сказала я.
- Э… Привет. Я привез вещи, стою у входа в общежитие, – без энтузиазма ответил он.
- Уже бегу!
Быстро сказав Лорен, что скоро вернусь, я понеслась по лестнице, торопясь к Эдварду. Буквально сбив его с ног, вылетая из двери, я вцепилась в его руку и потянула подальше от общежития.
- Забери меня отсюда хотя бы на полчаса… И не спрашивай!
Эдвард положил свою руку на мою талию и повел к машине. Усевшись, я попросила отвезти меня в ближайшую пиццерию. Я купила одну пиццу на сейчас, и одну с собой, надеясь использовать ее как отговорку, когда вернусь в комнату. Может, еда заставит Лорен помолчать хотя бы полчаса?
Поев молча в машине, я попросила Эдварда отвезти меня обратно.
- Спасибо, что дал отдохнуть от болтливой соседки, - улыбнулась я.
- Рад помочь… - попробовал улыбнуться в ответ Эдвард, но улыбка не затронула его глаз. В них по-прежнему читались вина, боль и какая-то обреченность, и мне безумно захотелось стереть эту тоску из его глаз. Но я не знала, как это сделать, не вспоминая тот вечер… Я не готова обсуждать это сейчас…
- Ну, счастливо… - я потянулась к ручке двери.
- Белла! – позвал Эдвард и я обернулась. – Прости меня...
Я улыбнулась:
- Давно уже… Пока, Эдвард!
- Пока.
Закрывая ногой дверь, держа в одной руке сумку, а в другой – пиццу, я услышала тихое «Буду скучать».
«И я буду. Я уже скучаю», – подумала я, но уверенно направилась в общежитие.
***
Через два дня
- Вы танцуете? – изрядно подвыпившую Лорен уже было не остановить, когда она властно положила руку на плече темноволосого качка, сидевшего за барной стойкой. Парень, повернувшись к нам, оказался довольно симпатичным. Он широко улыбался, разглядывая нас.
- Да, красавицы, я готов потанцевать. Эд, ты посмотри, какие дамы приглашают нас на танец! – он рукой толкнул сидящего рядом парня в кепке, склонившего голову над рюмкой.
- Отстань, Эм, – пробурчал парень, поворачиваясь к нам лицом.
Меня будто ударило током, и мои колени подкосились – передо мной сидел никто иной, как Эдвард Каллен. Он открыл от удивления рот, а в его глазах одно за другим сменялись удивление, непонимание и злость. А вот его друг, напротив, уже вовсю кокетничал с пышногрудой Лорен.
- Итак, красавицы, как вас зовут? – подергивая бровью, спросил Эм.
- Я – Лорен, а это – Мари, – защебетала моя «соседка», на удивление, представившись своим настоящим именем. Облизав нижнюю губу, Лорен провела своей рукой по верхней кромке и без того низко сидящего декольте. Приятель Эдварда довольно улыбнулся.– А вас как зовут, мальчики?
- Нууу, «мальчиками» нас давно уже не зовут. Я – Эммет, а этот – с разбитым сердцем – мой друг, Эдвард. И думаю, ему уж точно нужно внимание такой красивой девушки, как Мари.
В этот момент мне хотелось провалиться сквозь землю, тем более, что сверлящий насквозь взгляд Эдварда не давал шансов на выживание. Эммет встал со своего стула, обнимая Лорен за талию.
- Так, идем танцевать, красотка! – и они исчезли в толпе танцующей молодежи.
Я всхлипнула, чувствуя, как напряжение во мне накопилось до предела и вот-вот грозит выплеснуться слезами. Резко развернувшись, я бросилась в сторону выхода, проталкиваясь сквозь танцпол. Выбежав на улицу, я стала оглядываться, пытаясь вспомнить с какой стороны мы пришли.
- Направо! – услышала я разъяренный голос Эдварда.
Я обернулась.
- Что? – не понимая, спросила я.
- Направо! Моя машина стоит справа от тебя. Быстро садись! – он несколькими большими шагами достиг дверцы с пассажирской стороны. Я знала, что спорить бесполезно, поэтому бегом бросилась в машину. Он громко захлопнул дверцу за мной, и, обойдя машину, сел за руль. Как только мы выехали на проезжую часть, я не выдержала:
- Эдвард, прости. Лорен просто сказала, что они так со всеми знакомятся. Я, правда, не хотела. Она сказала, что мы посидим, поболтаем. А сама набралась в первые пять минут. Пожалуйста, Эдвард… Она…
- Почему снова «Мари»? – прохрипел Эдвард, посмотрев на меня.
- Она потянула меня за собой к бару, шепнув, чтобы мы представились вторыми именами. Но представив меня как «Мари», она почему-то назвала свое настоящее имя, а я не успела ее поправить... – я почти умоляла, а не рассказывала. Я видела, как сильно он сжимает руль, как он покусывает свою нижнюю губу.
- А наряд, Белла? Ты похожа на… Тебя на минуту нельзя оставить! Уверен, что сегодня ты бы нашла себе приключений!
Его слова, то, как он говорил, напомнило его крики у ресторана в Сиэтле, и я сорвалась:
- Что с того? – закричала я. – Может, я хочу этих приключений? Ты мне дал четко понять, что я тебя не интересую! И, да! Ты ведь просто мой учитель! И я не принадлежу тебе! Захочу и пересплю с первым встречным!
Вот с чем-чем, а с темными безлюдными переулками Эдварду везет. Резко свернув с дороги, он остановил машину в тени большого складского помещения. Я не успела опомниться, как Эдвард одним рывком вытащил меня и прижал к холодному металлу автомобиля. Впившись губами в мою шею, он без сомнений, оставлял там доказательство того, что мои слова – лишь пустой звук. Его рука властно раздвинула мои ноги. Длина моего сарафана позволила ему беспрепятственно и в кратчайшие сроки дотянуться до моих кружевных трусиков и резким движением разорвать их.
Эдвард действовал как дикарь, как насильник, но мое тело желало его таким. Слишком долго я не ощущала его ласк на своем теле. Я дотянулась рукой до его ремня, и с первой попытки он поддался моим пальцам.
- Я готов убить себя за то, что не могу сейчас остановиться и хочу взять тебя прямо в этом грязном, темном переулке! – прохрипел Эдвард, толкая свои пальцы внутри моего влажно центра.
- Я убью тебя, Эдвард, если ты этого не сделаешь! – рыкнула я, рванув пуговицы на его джинсах.
Дотронувшись до его горячего возбужденного члена, я простонала. Эдвард лишь на секунду оторвался от меня, спустив джинсы, и тут же вернулся, опуская меня на свое возбуждение.
Впиваясь ногтями в его спину и прижимая его к себе ногами, я кричала, требуя еще «резче», «быстрее», «глубже».
Эдвард хрипел, стонал, и кусал мое плечо. Чувствуя приближение долгожданного удовольствия, он, прижавшись своим лбом к моему так, что его губы касались моих, прохрипел:
- Скажи, скажи, что ты – только моя!
«*лять! Как же горячо!»
- Твоя! Твоя! – закричала я, сгорая в волне удовольствия, которая тут же накрыла меня.
- Ты – только моя, Белла! Слышишь? Только моя! – зашипел Эдвард, последовав за мной. Обессилев, он опустил свою голову мне на плечо и еле слышно прошептал: – Черт тебя подери, Белла, почему с тобой так сложно?..
- Потому что, тебе это нравится… – положив щеку на его макушку, сказала я.
Я вздрогнула от холодного воздуха, что стал проникать между нашими уставшими телами, и Эдвард тут же отстранился. Поправив мой сарафан, он сказал, чтобы я залезла в машину, а сам стал поправлять свою одежду. Когда он обходил капот машины, я заметила свои трусики, торчащие из его заднего кармана.
- Эдвард, - сказала я, когда он сел в машину, – Ты не мог бы вернуть мне мое белье?
Он ухмыльнулся и завел машину.
- Нет, – просто ответил он.
- Почему? – спросила я, удивляясь.
- Во-первых, я его порвал. Во-вторых, тебе они ни к чему.
Эдвард взял свой сотовый, лежащий на приборной панели, и кому-то позвонил.
- Здравствуйте, говорит ваш постоялец, Эдвард Каллен. Скажите, магазин женской одежды в здании вашей гостиницы еще открыт? А, отлично, да! Да, я хочу, чтобы через полчаса нас обслужили. Вот именно.
- Эдвард, что ты задумал? Мне нужно вернуться в общежитие до одиннадцати.
- Мы успеем. Даже если нет, в таком виде ты туда не вернешься.
- Почему ты такой упрямый, а? – сказала я, скрещивая руки на груди и откидываясь спиной на спинку кресла.
- Потому что, тебе это нравится… – ответил он моими словами, увеличивая скорость.
Когда мы появились в дверях магазина, продавец, на удивление, встретила нас с улыбкой и абсолютно искренне стала интересоваться, что мы бы хотели купить. Видимо деньги творили чудеса, поскольку после короткого звонка продавщицы, для нас открыли и соседний магазин нижнего белья. Я лишь мельком увидела цену на костюме, который выбрал мне Эдвард, но, предполагаю, что мой наряд, состоявший из юбочного строго серого костюма, черного тонкого шерстяного пальто, а также шелкового шейного платка, капроновых чулок и непонятно откуда взятых новых закрытых черных туфель моего размера, стоил Эдварду совсем не дешево. Оставив щедрые чаевые продавцам магазинов, Эдвард взял меня под руку, и мы снова сели в машину.
- Спасибо, Эдвард. Правда, не стоило столько покупать, но все равно, спасибо.
- Пожалуйста, – сказал он. В его голосе снова была грусть.
Мы молча доехали до общежития. Эдвард помог мне выйти из машины. Не отпуская мою руку, он прижался спиной к задней дверце, легонько потянув меня за собой. Я сделала шаг, оказавшись перед ним. Он поднял на меня свои глаза, полные грусти и тоски.
- Можно тебя обнять, Белла? – тихо спросил он.
- Конечно… – ответила я, и первая прижалась к его совершенному телу.
Я чувствовала, как он дрожит, будто волнение пронзало все его тело. Он вдыхал мой запах, уткнувшись носом в мои волосы. В эту секунду и в этом самом месте я чувствовала себя такой спокойной, такой защищенной и такой цельной, что невозможно передать словами.
Эдвард немного потерся лбом о мою макушку, и я посмотрела на него.
- Белла, я… Должен извиниться, за то, что произошло… Я был слишком груб и…
Прижав свой палец к его губам, я покачала головой:
- Нет, Эдвард, я ни о чем не жалею. И мы оба этого хотели. Но…
- Но, ты права, я все равно не должен был грубить, выражаться и брать тебя в этом грязном переулке… – начал он взволнованно говорить, касаясь моего пальца. Я улыбнулась и уже ладошкой накрыла его губы, чтобы он замолчал.
- Но сейчас я должна успеть в общежитие. Поговорим завтра?
Эдвард кивнул, а моя ладошка все еще прижималась к его губам. Я улыбнулась, он тоже улыбнулся в ответ, и, взяв мою руку, нежно коснулся губами моего запястья. Наслаждение тут же пронзило меня. И он прекрасно знал о моем чувствительном местечке, открыв его в День моего рождения, когда надел мне на руку тот красивый браслет.
- Спокойной ночи, Белла.
- Спокойной ночи, Эдвард, – я едва коснулась его губ и тут же отстранилась.
Я развернулась, сдерживая себя, чтобы не остаться с ним там, продолжив поцелуй, и быстрыми шагами направилась к двери. Не смея обернуться, я зашла в здание, поздоровавшись с комендантом, и поспешила в комнату. Лорен все еще не было. Я разделась, приняла душ. Стоя у зеркала, снимая макияж, я провела рукой по своему левому плечу. Там виднелся достаточно большой след, оставленный губами Эдварда, и несколько царапин, оставленных его зубами. Мне было даже приятно, что он оставил такое немного болезненное воспоминание о нашем безудержной страсти у арендованной машины.
«Я надолго запомню эту поездку в Чикаго», – думала я, погружаясь в сон.
EPOV
- Ты ***хнул ту девчонку из клуба, да? – не унимался Эммет, когда на утро мы вместе завтракали в одном из ресторанов аэропорта.
Если бы не наша общая поездка в Сан-Франциско к Элис и Джасперу, я бы ни за что не согласился увидеться со своим другом этим утром. Я пытался избежать завтрака, позвонив Белле, чтобы договориться забрать ее из общежития. Но она отказалась, сославшись на то, что Лорен намерена ее провожать, и она не желает, чтобы она меня увидела. В ее словах, как всегда, была разумность. В отличие от моих поступков, что я совершал с тех пор, как встретил ее на том пляже…
- Ну и как она? – вальяжно развалившись, спросил Эм. – Признаться, если б не ее настырная подружка, я бы, конечно, предпочел ее. Надо сказать, вы шустро свалили…
- Эдвард, – поздоровалась со мной Белла, подходя к нашему столику. – Наш рейс уже объявили.
Эммет, громко сглотнув, выпрямился в кресле, не скрывая свое удивление открытым ртом.
- Да, идем, – Я встал из-за стола рядом с Беллой, и, повернувшись к Эму, сказал: – Белла, позволь представить, это мой брат – Эммет Каллен. Эммет, это – Изабелла Свон.
- Оччень ппр… Так это вы – его новая ученица? – опешив спросил Эммет, вставая с кресла и протягивая руку Белле.
- Да, я – его ученица, – ответила Белла, пожимая руку Эммета. – Очень приятно, мистер Каллен.
Я рассчитался за завтрак, и мы отправились к стойкам регистрации. Пройдя все необходимые процедуры, мы разместились в креслах самолета. На мою радость, Белла согласилась сесть рядом со мной, хотя весь салон был свободен. И, не смотря на то, что кресла бизнес-класса были достаточно широко поставлены друг от друга, я был бы рад, если бы Эм оказался в другом самолете. Он продолжал глазеть на Беллу, явно узнав ее после вчерашнего знакомства в клубе.
Телефон Беллы зазвонил, и тут же, появившаяся из ниоткуда, стюардесса указала Белле, что она может продолжить свой разговор, уединившись за ширмой в углу салона. Белла скрылась, а я стал терзать себя новыми ревностными мыслями о том, кто мог ей звонить. Пытаясь успокоить себя, я думал, что это могли быть ее родители, сестра, Элис… Но мой внутренний голос тут же ворчал, что это может быть Илай или кто-то, с кем она познакомилась в консерватории. Явно оставив разум на земле, я двинулся в сторону ширмы, пытаясь остаться незамеченным.
(прим. автора: Здесь нужно проявить всю свою фантазию, читая лишь то, что слышит Эдвард, но не то, что говорит при этом Белла )
- Да, и я соскучилась по тебе...
- «Какого..?»
- Нет, конечно, я соскучилась по твоим прикосновениям…
Я едва не зарычал, услышав ее фразу. «О чем она вообще говорит? И с кем??»
- Что? Да, каждый вечер…
- «Что каждый вечер? Мечтает о ком-то??»
- Конечно, только ты…
- «*лять, что вообще происходит? Почему только он?»
- И я люблю тебя, Марио.
- «Люблю тебя» - повторил я вслух. Острая боль пронзила мое сердце. Таких слов от Беллы я не слышал никогда. «Любит… Она любит…», – стучало в голове.
- Ну все, увидимся через несколько часов. Да, целую!
«Она еще и планирует с ним увидеться! Неужели он ждет ее в Сан-Франциско? Неужели из-за Него она бросила меня???»
Я не успел дернуться к своему креслу обратно, как Белла вышла из-за ширмы и удивленно посмотрела на меня:
- Эдвард, что ты тут…?
- Я.. я шел спросить, будешь ли ты пить или есть? – быстро выкрутился я, даже не пытаясь натянуть дежурную улыбку.
- Спасибо, я лучше посплю. Думаю, у меня не будет такой возможности рядом с твоей сестрой.
«Или каким-то Марио!» – злобно подумал я, садясь в кресло. «Что ж, если вчерашний вечер для нее ничего не значил, значит, я совсем ее не понимаю! Какого черта она творит со мной? И почему кому-то так сладко говорит, что любит, а мне не сказала ни одного милого словечка за все эти недели…»
Размышляя об этом, я решил посмотреть, что будет, избегая скандала в данный момент, но, все же, настроившись объясниться с Беллой при первой же возможности.
BPOV
- Кэтрин! – заорал Эммет, едва войдя в дом и уставившись на Розали. Та вскрикнула и бросилась вверх по лестнице. Эм, бросив свою сумку, понесся за ней. Послышались крики и после громкого хлопка дверью, наступила тишина.
Мы стояли на пороге, пытаясь понять, что произошло. Первой в игру «замри» закончил играть Марио, подойдя ко мне и обняв.
- Ты стала еще прекраснее, моя сладкая конфетка. И ты явно более женственна, чем месяц назад Расскажи, расскажи кто стал этим волшебником? – Марио быстро говорил, пока не увидел Эдварда за моей спиной. – Оу! А это кто еще тут у нас?
Мой друг приподнял бровь и обворожительно улыбнулся:
- Я – Марио, а ты кто, красавчик?
Я повернулась, Эдвард стоял и молча хлопал ресницами, будто пытаясь понять, что перед ним стоит.
- Это Эдвард Каллен. Он – старший брат Элис.
- Очень приятно. А я – тот, кто открыл красоту этой несравненной нимфы. Ну что ты молчишь? – засмеялся Марио, – Я ее стилист, красавчик. И на твоем пути не встану, – и он подмигнул Эдварду.
Эдвард же продолжал молчать, неотрывно смотря на руку Марио на моей талии. Тот, как ни в чем не бывало, потянул меня в кресло.
- А кто этот сексуальный громила, что понесся за Розали?
- Это Эммет Каллен, кузен Эдварда и Элис…
- О, Боже, это самая сексуальная семейка в мире! Ну, так, как у тебя дела?
Эдвард, наконец-то, очнулся, закрывая дверь и внося наши вещи. В этот самый момент входная дверь снова открылась, впуская гиперактивную Элис и улыбающегося Джаспера.
В следующие пятнадцать минут из бесконечного потока слов Элис мы узнали, что они приехали встретить нас и уже уезжают обратно по домам, что вечеринка будет в пятницу вечером, и у нас только один день, чтобы подготовиться к ней. Оставив нам заказанный из ресторана ужин, счастливая троица покинула дом, принося блаженную тишину. За это время, мы так и не удосужились подняться наверх, посмотреть, что произошло с Роуз и Эмметом.
Теперь, оставшись наедине с Эдвардом, на меня нахлынули воспоминания о единственном моем пребывании в этом доме. Конечно, тогда было темно, но я поняла, что это тот самый диван и та самая лестница. Оглядываясь по сторонам, я заметила, как Эдвард пристально смотрит на меня. Я покраснела, отводя взгляд. Эдвард сделал несколько шагов в мою сторону, но остановился, услышав шаги на лестнице.
Растрепанные, целующиеся и тискающиеся Розали и Эммет спустились по лестнице, едва замечая, что они не одни. Эм схватил свою сумку, и они вышли из дома, не сказав нам ни слова.
-Хм… – вот и все, что я смогла сказать по этому поводу. Эдвард улыбнулся, привычно поправляя свои волосы.
- Может, поедим? – спросил он. Я кивнула, и мы вдвоем пошли на кухню.
Ели мы, практически, молча, едва сказав несколько слов друг другу. После звонка Элис с подробным описанием распорядка на завтрашний день, мне сразу захотелось улечься спать и не вставать с кровати пару лет. Обещанный шопинг пугал меня больше, чем уединение с Эдвардом.
- Спасибо за ужин. Ты бы мог показать мне гостевую комнату…
- Да-да, идем.
Эдвард ловко подхватил наши вещи, и мы поднялись на второй этаж. Думаю, его мысли были так же далеки, как и мои. Открыв передо мной дверь, он громко выругался, и было от чего. В комнате, которая еще недавно была целой и, наверняка, очень стильной и милой, сейчас был настоящий погром. Кровать покосилась, склоняясь на одну сломанную ножку, плед и одеяло были скомканы, подушки валялись на полу. Постельное белье, вытянутое с полок настежь открытого шкафа, лежало горами на полу, и на нем виднелись пыльные следы больших мужских ботинок.
- Эммет! – хором сказали мы. Эта парочка, видно, боролась до тех пор, пока не пришла к согласию…
- Э.., пойдем, ты остановишься в моей комнате, а я посплю в гостиной на диване, – медленно произнес Эдвард.
Мы зашли в его комнату. Я прижала ладонь к своей груди, пытаясь не дать сердцу выпрыгнуть из нее. Именно такой я запомнила эту спальню, убегая тем утром. И пусть сейчас постель была пуста, мои воспоминания рисовали обнаженное тело спящего Эдварда. Стоя в дверях, уставившись взглядом на кремовое покрывало, я буквально снова ощущала прохладу ткани и жаркие прикосновения Эдварда.
- Я… я приму душ, и уйду вниз, – с этими словами он скрылся за дверью ванной комнаты.
Я села на кровать, пытаясь прийти в себя. Мысль о том, что он сейчас стоит под струями воды в том самом нашем первом душе, вырвалась стоном из моей груди. Моя гордость, забившись в угол комнаты, покинула мое тело. Трясущимися руками я буквально сорвала с себя всю одежду. Будто совершая преступление, но такое желанное и сладкое, я на цыпочках зашла в ванную комнату. Сдержав очередной стон, когда увидела сквозь стекло мокрую обнаженную спину Эдварда, я потянулась и открыла дверь душевой.
Эдвард испуганно дернулся.
- Белла, что ты…? – но я не дала ему договорить, дотянувшись до его губ. Он застонал, будто мечтал об этом сотни лет.
- Не говори ничего… – прошептала я, отрываясь лишь на мгновенье от любимых сладких губ.
Больше в тот вечер из нас никто не говорил. Лишь стоны, громкое дыхание и блаженные крики раздавались из душевой, а затем и из спальни.
***
Проснувшись утром, я потянулась в кровати. Моя рука наткнулась на что-то маленькое, прохладное и мягкое. Я открыла глаза и посмотрела – в моей ладони лежал лепесток розы.
- Откуда…? – сев в постели, я ахнула от того, что вся кровать была усыпана красными лепестками, а там, где еще недавно спал Эдвард, лежал огромный букет белых роз. Взяв записку, что была вложена между цветов, я прочитала:
«Став твоим первым, я стану единственным!..
P.S.: …Даже если для этого мне придется увезти тебя на необитаемый остров! Доброе утро, моя любимая Белла! Позавтракай хорошенько, Элис наверняка уже поджидает тебя, чтобы увезти в магазин. Я уехал по делам, увидимся завтра на вечеринке!»
Мое сердце совершило немыслимый кульбит, остановившись, казалось, навечно, стоило мне прочитать одно единственное слово «Любимая»… Я с широкой улыбкой откинулась на подушки, прижимая к груди самый желанный клочок бумаги.
- Любимая! - произнесла я вслух и стала повторять это слово вновь и вновь, прыгая на постели, в окружении «подпрыгивающих» вместе со мной лепестков и цветов.

Источник: http://robsten.ru/forum/35-344-1