Глава четырнадцатая. Уход

POV Эдвард

Я думал, что умру от скуки на этой вечеринке. Было ещё ничего, если бы не сёстры Денали. Таня меня так достала, что я стал подумывать об убийстве. Называя меня "милый", "котик", "пупсик", "Эд" и так далее, она выводила меня из себя. Масла в огонь подливали братья. Я был в бешенстве, когда увидел, что они делают с моим Ангелом. Разнести всё мне мешала только Белла, которая сидела у меня на спине. Я панически боялся навредить Белле.  

Я ставил её превыше своих желаний и потребностей. И я просто умирал от желания, когда думал о ней, а думал я о этой девушке постоянно. Но ещё меня терзало пару непонятных мне чувств, которые портили мне мою сказку по имени Ангел. Во-первых, было такое ощущение, что что-то очень важное ускользает от моего сознания. Казалось, как только я пойму это, всё встанет на свои места. Это "что-то" не давало мне покоя. Во-вторых, мне было страшно от того, что скоро моё увлечение Ангелом пройдёт, в чём я был уверен на все сто процентов. Нет, лучшим другом она мне была, есть и будет, но то физическое влечение... Ещё ни одна женщина не вызывала во мне бурю таких чувств, ни одна женщина не имела надо мною такой власти. Я был уверен в том, что вскоре Ангел надоест мне. Но сможем ли мы после этого сохранить нашу дружбу?  

А ещё меня беспокоило поведение Беллы. После вечеринки она стала напряженной и несчастной... Она смотрела на меня таким взглядом, будто видела в последний раз. А ещё она прощалась со всеми. Нет, она не говорила напрямую, что скоро уйдёт... Просто вела себя как смертельно больной, которому жить осталась недолго и он прощался со всеми и просил прощения за грехи. Даже наш секс изменился. Нет, он оставался таким же умопомрачительным, дарящим наслаждение и просто неповторимым, вызывающим бурю эмоций! Но когда она целовала меня, я чувствовал нотку безысходности. Она смотрела на меня извиняющимся взглядом и всё чаще напоминала, что любит меня больше жизни.  

И эти чувства всё копились и копились во мне, как монетки в копилке. Я превращался в бомбу замедленного действия...  

И в один момент я сорвался...  

POV Белла  

Я молча смотрела, как Эдвард собирается. Ещё минуту назад мы мирно лежали в обнимку после утомляющего, но умопомрачительного оргазма и тут зазвонил телефон Эдварда. На экране высветилось: "Вас вызывает Джеймс", и Эдвард как с цепи сорвался. Он собирался и одновременно пытался дозвониться Элис, так как не хотел оставлять меня одну. Элис же ушла на шоппинг вместе с Розали, и они взяли с собой парней. Второго такого шанса у меня не будет, это я прекрасно понимала... Я глубоко вздохнула. Либо сейчас, либо никогда.  
- Эдвард, - решительно начала я.  
- Ангел, я спешу. - Нервно произнёс Эдвард в поисках ремня.  
- Я не займу много времени. - Настаивала я, пытаясь сохранить внешнее спокойствия, понимая, что до этого мне далеко. - Всего один вопрос.  
Эдвард сел напротив меня и взял в свои руки мои ладошки, пытаясь их отогреть. Он выжидающе уставился на меня. Я ещё раз глубоко вздохнула. Потом выдохнула. Вздохнула. Выдохнула. Руки тряслись, а глаза блестели от наступивших слёз. Меня ужасно тошнило... Но я решилась.  
- Эдвард, кто я тебе?  
 Теперь я выжидающе уставилась на него, затаив дыхание.  
- Ты мой лучший друг, - наконец ответил он.  
- Ты же знаешь, что я не о том. - Тихо прошептала я, опустив глаза, чтобы тот не увидел моих слёз, душивших меня. 
- Ты... моя временная любовница. А сейчас прости, но мне нужно идти.  

Я молча уставилась в одну точку, даже не заметив, что Эдварда уже нет. Я не пыталась унять слёзы. Всего одним вопросом я разрушила свою недолговечную сказку. Я встала и принялась собирать вещи. Джинсы, кофты, толстовка, ветровка, кроссовки, любимые книги и диски... Страшная правда постепенно проникала в сознание, разъедая его. По телу расползалось оцепенение, я даже ног не чувствовала. Наверное, колени у меня дрожали, потому что комната вдруг начала раскатываться. В висках стучала кровь, а голос Эдварда повторял одни и те же слова: "Временная любовница". На дрожащих ногах я спустилась вниз по лестнице. Я не видела куда иду. Опомнилась я лишь тогда, когда налетела на кого-то.  
- Белла? Ты уходишь? – раздался звонкий голос Розали. 
- Я… нет. То есть… да… - слёзы душили меня, и я не могла внятно говорить. Я хотела попросить её, чтобы она ничего не говорила Эдварду, но из горла вырвался только хрип. 
Розали усадила меня на диван и принесла воды. 
- Так, а теперь успокойся и объясни, что происходит. – Потребовала она. 
И я рассказала. Всё с самого начала. Просто не могла держать это всё в себе. Мой рассказ прерывался моими же рыданиями, но я упорно продолжала изливать душу. 

- Он не любит меня так, как люблю его я… - наконец решилась сказать то, что давно знала, но не желала признавать. 
- Ты вернёшься назад во Флориду? – поинтересовалась Розали. 
- Нет… Я не хочу быть так далеко от него. 
- Куда же ты пойдёшь? 
- Помнишь мою бабушку Мари? – спросила я, всё ещё всхлипывая. 
- Да, - кивнула Роуз, - она приходила к тебе в детский дом пока не умерла. 
- Она завещала мне коттедж, здесь, в Форксе. Я пойду туда. Только Розали… не говори об этом никому, ладно? – попросила я. 
- Я никому не скажу. – Пообещала Розали. – При одном условии. 
Она протянула мне чёрную кредитку, затем встала, подошла к тумбочке и достала оттуда деньги и протянула мне. 
- Я не возьму. – Твёрдо произнесла я, по крайней мере, попыталась, хотя это не вышло, так как слёзы катились градом. 
- Тогда я всё расскажу Эдварду. – Пригрозила Розали, а моя рана в груди казалась, увеличилась. Больно слышать его имя… 
-Я… возьму, только не говори ему! – сдалась я, умоляюще смотря на Розали. Потом встала и вышла на улицу, двигаясь по направлению к гаражу, где стояла моя машина Феррари. 
- Пообещай, что позвонишь, как только доедешь. – Настаивала Розали, следуя за мной. 
- Обещаю. 
Я уже была в гараже но, развернувшись, попросила Розали: 
- Скажи ему, что я люблю его больше жизни. 
- Он не поймёт. 
- Знаю.… Всё равно скажи. 

Я ехала на своей машине к дому моей покойной бабушки. Дороги я почти не видела, глаза застилали слёзы. Доехав до нужной улицы, я без труда нашла дом, хотя никогда здесь не была. Это был небольшой двухэтажный коттедж. Я хотела уже открыть двери ключом, который дала мне когда-то бабушка. Моя бабушка Мари приезжала ко мне два раза в год, но я была несказанно этому счастлива. Она скончалась, когда мне было двенадцать успев написать завещание. Тут на первом этаже загорелся свет, и я застыла в нерешительности. Я долго простояла на пороге дома, думая, стоит ли мне уйти или остаться. Всё же я решилась постучать – это, в конце концов, мой дом. Дверь почти сразу открыли. 
Я с интересом рассматривала женщину лет сорока. Она была очень похожа на меня, только у неё были короткие волосы, а у глаз морщинки. Я заглянула в её большие, по-детски чистые глаза. 
- Вы к кому? – вежливо поинтересовалась женщина, так же рассматривая меня. 
- Я - Изабелла Мари Свон. Моя бабушка – Мари Свон - завещала мне этот дом. 
- Так это ты та Белла? Проходи, пожалуйста, - женщина гостеприимно открыла дверь и впустила меня в дом. 
- Кто там, Рене? – раздался густой бас из гостиной. 
- Чарли, иди сюда скорее. Это Изабелла, внучка Мари. Я Рене – дочь Мари. А это, - она указала на появившегося рядом мужчину с красивыми вьющимися волосами и с небольшим пивным животиком. – Мой муж, Чарли. 
- Приятно познакомиться. – Вежливо сказала я, с интересом смотря на мужа и жену. – Бабушка не говорила, что у неё есть ещё одна дочь. 
- И немудрено, - отмахнулась хозяйка, - мы приехали сюда недавно и решили поселиться здесь. Мы подумали, что тебе пока семнадцать… 
- Шестнадцать, - на автомате поправила я, пытаясь не смотреть в добрые глаза хозяйки. Не хотелось, чтобы она видела, что у меня красные от слёз глаза. Рана в груди бушевала, и я буквально задыхалась от боли. 
- Ох, прости, просчиталась, - ничуть не смутилась женщина, - так вот, мы подумали, что можем пока пожить здесь. 
- Извините, что потревожила среди ночи. – Искренне извинилась я, беря вещи, - Я пойду, – механически сказала я, задыхаясь от ни на минуту не покидающей меня боли, раздумывая, куда теперь идти. 

- Ты что, на ночь глядя? – изумилась Рене. – Чарли, возьми сумку у девочки, не видишь, она с дороги. А ты пойдёшь за мной, я угощу тебя чаем, и ты расскажешь, как попала сюда. 
Пока Чарли брал мой небольшой чемодан, Рене напоила меня чаем и принялась расспрашивать. 
- Как ты здесь оказалась? – спросила добродушная хозяйка. 
- Я приехала сюда из детского дома. 
- Сбежала, значит? – спросил до сих пор молчавший Чарли, который уже принёс мои вещи на верхний этаж. 
- Чарли, прекрати, ты не на работе! – осуждающе воскликнула Рене, но я все, же ответила: 
- Ну,… можно и так сказать. Извините, что пришла посреди ночи. Я думала, что здесь никто не живёт. Я всё-таки пойду… 
- Нет-нет-нет! – Запротестовала Рене, - останься, в конце концов, это мы заняли твой дом. 
- Вы меня не правильно поняли! – изумлённо воскликнула я. – Я совсем не собираюсь выгонять вас! Я не имею ни малейшего права! Просто мне некуда идти. И я пришла сюда… 
- Ну, так в чём проблема? – спросила Рене. - Думаю, мы уживёмся вместе, верно, Чарли? 
Я посмотрела на хмурого мужчину, чьё лицо посветлело. 
- Несомненно, – уверено ответил он. 

Мило поболтав с Рене, я невольно зевнула. Боль ни на секунду не покидала моё тело и душу, поэтому я сильно устала. Тем более, страшно хотелось побыть наедине. Я уже и забыла, как это впадать в апатию, поэтому боль чувствовалась каждой своей частичкой и буквально съедала меня изнутри. Казалось, она уже съела все жизненно важные органы и теперь всю ту пустоту внутри заполнила собой, чтобы я продолжала жить и мучиться… 

- Ты уже совсем спишь. – Заметил Чарли. 
- Чарли, помоги мне подготовить комнату для Беллы. А ты пока посиди здесь. – Распорядилась Рене. Я заметила, что Чарли, как и я – молчалив и немножечко угрюм. Рене же наоборот – болтлива, но в меру; забывчива, но пунктуальна; и ужасно наивна. 

Когда они ушли, я принялась рассматривать гостиную, чтобы хоть как то отвлечься. Гостиная примыкала к кухне, в которую я ещё не заходила. Над каминной полкой стояли фотографии в рамках. Первая шла свадебная фотография Рене и Чарли, видимо, в Нью-Йорке или Лас-Вегасе. На второй - они, молодые, счастливые, забирали маленького ребёнка из больницы, видимо роддома. Затем шло фото с маленькой девочкой, которой было не больше года. Чем-то это девочка напоминала мне саму себя – длинные волосы и шоколадные глаза. Правда у неё были веснушки, которых никогда не было у меня, хотя я и жила в солнечном Фениксе. Я подошла поближе, чтобы получше рассмотреть фотографию 
- Это наша дочь, – раздался голос позади меня, отчего я вздрогнула. 
- Извините, я не хотела… - Промямлила я, смущаясь. 
- Ничего страшного, – уверила меня Рене. Отчего-то её глаза были на мокром месте. 
- А где же она сейчас? – поинтересовалась я. 
- Она умерла пятнадцать лет назад, – холодно ответила женщина. 
- Ох, простите, я не знала! – Я чувствовала себя чудовищем. – Простите, пожалуйста. 
- Белла, брось! – Уже весёлым голосом отмахнулась хозяйка. – Это всё в прошлом, а я же живу сегодняшним. Пойдём, я покажу тебе твою комнату. 
- Я могла поспать на диване. – Сказала я, вновь смущаясь. 
- Белла, прекрати! Теперь это твоя комната! 
- Не стоит, миссис Свон. Я завтра же уеду. 
- Даже и не думай! – запротестовала хозяйка. – Ты мне нравишься. И, пожалуйста, говори мне на «ты» и называй просто Рене. Возражения не принимаются! – Подняла она руку в знак протеста, увидев, что я открыла рот. 

Рене выделила мне комнату на втором этаже. Там был деревянный пол, светло-голубые стены, небольшая кровать и письменный стол. У кровати уже стояли мои вещи. 
- Ты располагайся. Ванная комната у нас одна на два этажа, но это ничего. Я, пожалуй, пойду. – Видимо Рене решила, что мне стоит побыть наедине. 
Взяв несессер, я отправилась в ванную. Постояв под горячим душем, чтобы хоть как-то отогреть ледяное тело. 

Удобно устроившись на кровати, я укрылась с головой в одеяло. К сожалению, как только моя голова коснулась подушки – сон как рукой сняло. В памяти возник образ Эдварда, который я так упорно пыталась стереть из памяти, прекрасно понимая, что это невозможно. Его я не смогу забыть.… Не забуду, потому что панически боюсь. Боюсь, что одним солнечным с утром, его лицо, улыбка, дьявольски зелёные глаза, бронзовые волосы просто напросто исчезнут из моей памяти. Она же не вечна.… Помнить больно, а забыть невозможно. 
Поэтому я, преодолевая боль, принялась представлять Эдварда. Как он лежит сейчас рядом и рассеяно водит пальцем по плечу, зарывается носом мне в волосы и жадно вдыхает запах; как тихо мурлычет мне колыбельную и нежно целует за ушком. Я и не заметила, как уснула. Но даже во сне боль преследовала меня, как вечный спутник. Но я упорно вспоминала Эдварда. Как вожу пальцами по лицу, как зарываюсь носом ему в шею и вдыхаю неповторимый аромат солнца и сирени. И как только его сладкие губы коснулись моих, он растаял. Растаял, как дымка, как приведение, не оставив после себя даже призрачного света… И я закричала. Закричала от боли, от отчаяния и страха. От боли потери, от страха жить дальше без него...

Я услышала стук в дверь. 
- Белла, ты в порядке? – обеспокоенно спросила Рене. – Можно войти? 
Я поспешно вытерла глаза и глубоко вздохнула. 
- Конечно, Рене, входите. 
Она присела на кровать. Рене была в ночной рубашке, а сверху был накинут халат. Мне стало стыдно. 
- Извините, что разбудила. – Виновато пробубнила я. 
- Ох, девочка моя, прекрати извиняться. Во-первых, мы на «ты», а во-вторых, я не спала. Хочешь кофе? – вдруг предложила она. 
- Не отказалась бы… - приняла предложение я. 
- Пойдём на кухню. 
- Знаешь, ты мне очень нравишься, – вдруг произнесла Рене, - и я буду огорчена, если ты уедешь. Оставайся! Ты так похожа на мою дочь, именно такой я её себе представляю. Ты не против, если я изолью душу? 
- Нет, конечно. – Мягко согласилась я, приготовившись слушать.

Редакция - Ianomania

Другого от Эдварда я не ожидала. А Белле давно уже пора было расставить все точки. Как вам встреча с Рене и Чарли? Жду Ваших мнений на форуме http://robsten.ru/forum/71-2366-1