EPOV

Сейчас. Сегодня. В этот момент и сию минуту. Находясь среди потоков информации и возможных вариантов развития событий, я пытался бороться с усталостью и хотел понять, как мне поступить дальше. Инстинкты… первобытные и, даже я бы сказал, животные, которые зарождались внутри меня, в самых глубинах клеток мозга, захватывали тело, делая меня пленником собственного мировоззрения. Защитить. Ее. И не только ее. Их всех… друзей и семью, тех, кто сейчас на линии огня из-за принятых когда-либо мною решений. Да, это гребаный приоритет сейчас! Важнее всего остального – сделать так, чтобы все, кто мне дорог, были в гребаной и ничерта не наигранной безопасности. Но смогу ли я это сделать? И надолго ли хватит моей протекции, учитывая то, что завтра все может пойти под откос? Не произойдет ли чего более важного в этом городе или в моей собственной гребаной вселенной? Чего-то такого, что в корне может все изменить? Могу ли я предполагать, что в какой-то момент мой старший брат передумает и оставит меня у разбитого корыта? Это смешно… учитывая, что сейчас он фактически дал мне карт-бланш. Но, в любом случае, нужно рассматривать возможность того, что что-то или кто-то может помешать. Джеймс, если у него был запасной план. Аро, чертов призрак, стоящий на моем пути к гребаному будущему. Судья Хэйл, желающий мести, правосудия и вершащий собственные законы. Джейкоб Блек, верная шавка МакКарти, пялящаяся на меня, пока я торчу здесь в ожидании Беллы.

- Так ты заедешь сегодня? – голос в динамике телефона, который я все еще держал возле уха, ожил. Я что-то упустил, созерцая Блека, стоящего у двери в палату МакКарти? Мы о чем-то разговаривали с Джаспером. Только я нихрена не помнил, о чем, словно мозги кто-то начисто вымыл, а я находился в каком-то трансе.

- Да, заеду, Джас. Только дождусь Беллу и отвезу ее обратно в дом Карлайла, - запустив пальцы в волосы, выдохнул я и снова посмотрел на дверь, ведущую в палату копа, рядом с которой Джейк более не был один. Возле него находилась Белла. Со странным румянцем на щеках, слегка взволнованная и прожигающая меня взглядом. У нее что-то случилось? Или разговор с той девицей перерос во что-то, не подходящее моей сахарной девочке? И на сколько я был должен вмешаться? Все стало слишком сложно между нами, словно нас кто-то испытывал против нашей воли.

Я убрал телефон от уха, посмотрел на часы, прикидывая, сколько времени мне нужно, чтобы справиться с теми делами, которые были в приоритете, и добраться до Джаспера, а затем вернул телефон в то положение, с которого его забрал.

- Дай мне два часа, друг, - сухо, без привычного «пупсик» и присущего нашим разговорам шуточного тона сказал я и, отключившись, сунул телефон в карман.

Моя сахарная девочка была напугана и слегка дрожала. Да, черт подери, я это видел. И чем ближе подходил к ней, тем больше в этом убеждался.

- Ты решила свои дела? – спросил я в надежде, что она, быть может, сама расскажет, что произошло и как прошла, вероятно, не лучшая встреча с той девушкой, но Белла лишь скупо улыбнулась, а я так и не насмелился к ней прикоснуться.

- Да, - кивнула она. – К Эммету уже можно?

Не знаю, был ли это повод сбежать от меня, или те крепкие узы, что связывали этих двоих, заставляли ее стремиться к нему, не смотря ни на что. Но я был не вправе ее держать здесь, да и не хотел, ведь мне нужно было понять, что делать дальше, а рядом с ней я никак не мог этого сделать. Находясь рядом с Беллой, я не хотел ничего, кроме Беллы.

Лучшим способом сейчас действительно было то, чтобы она просто пошла в палату к МакКарти, а я остался наедине со своими мыслями.

- Конечно, сахарная. Иди. Я буду здесь, мне нужно сделать еще один звонок.

Это была нужная ложь.

Блек, казалось, зарычал, едва я отпустил Беллу, и та закрыла за собой дверь. Не знаю, почему, но этот парень смотрел на меня так, словно я испортил ему лучшие моменты детства, но я не знал, в чем его проблема и, нахрен, не хотел ничего выяснять. Поэтому, сжав зубы и едва сдержав себя от какого-либо комментария, ушел за угол, к автомату с чипсами. Я не хотел есть, но, словно будучи запрограммированным, сунул монету в щель, вынул из специального окна в аппарате пачку, что свалилась туда после оплаты, и просто сел на стоящую рядом гребаную и чертовски сейчас неудобную скамейку. В голове был рой мыслей, и систематизировать их никак не удавалось. Прикрыв глаза, я видел тысячи образов и сотни ситуаций, искал проплешины и моменты, когда что-то должно было пойти не так. Сводил в голове воедино случайные и запланированные встречи, вспоминал лица мимо проходящих людей и наконец-то дошел до того, что перебирал в памяти практически каждого посетителя бара, властвовал над которым Моро. Карлайл чертовски настойчиво уверен, а мой брат не ошибался еще на моей памяти, что утечка есть. И как бы нам ни хотелось думать иначе, утечка была прямо под носом у моего темнокожего покровителя. Именно поэтому Моро вчера приехал на ужин. Ему не нужно было оправдываться, я был уверен в нем, как и Карлайл. Но какую бы ситуацию я ни вспоминал, ситуацию, связанную с Джаспером и Лораном, везде мелькала одна только Анжела.

- Нет, не может быть, - прошептал сам себе я, но моя память подсовывала мне новые детали этого гребаного пазла.

Анжела давно не появлялась у Лорана. Поначалу мне хотелось все списать на ее юношескую обиду, ведь я так ловко игнорировал ее после той ночи, а затем мы с Джаспером были слишком заняты, да и Белла занимала огромную часть моих мыслей. Так что мне было не до свежеиспеченной больше не девственницы Вебер. Кроме того, прямо на следующий день она четко дала понять свою странную позицию, когда смотрела на меня как на последнего мудака, крутясь возле Джесс, но, тем не менее, подавая мне знаки внимания. Не знаю, она оказалась… просто перевалочным пунктом, и тогда она получила больше моего. Но в ту ночь было еще кое-что. То короткое сообщение, которому я поначалу не придал никакого значения. Ей нужно было «возвращаться домой». Вероятно, она послушала своего собеседника и свалила, чувствуя неладное, или… черт подери, зная о том, что совсем скоро здесь будет горячо. В этом был смысл. Эта наивная девица, несмотря ни на что, терлась возле меня при каждом удобном для этого случае, и едва я успевал заявиться в бар, она была тут как тут. Да, черти б ее побрали, Анжела всегда была рядом, когда ей это было нужно и выгодно, в те самые ответственные моменты, когда у нас происходило что-то, мать вашу, важное. И хотя ничего в те гребаные моменты сразу не происходило, я, мать вашу, сложил два и два: пока Анжела была в баре, информация утекала по щелчку пальцев.

Тогда я почувствовал себя как никогда ранее гребаным идиотом. Карлайл все мое детство твердил, что проверять нужно даже тех, кому доверяешь, а кому не доверяешь, тем более, ведь даже самые тихие и хорошие могут оказаться еще теми рептилиями. Я. Гребаный. Идиот.

Когда Белла покинула палату МакКарти, она просто-таки сияла, словно мою девочку подменили. Легкий румянец на щечках, довольная и невероятно милая улыбка. Даже представить не могу, что такого мог сказать ей Эммет, чтобы она практически парила над землей. Смогу ли я когда-нибудь быть для нее тем, из-за кого она будет чувствовать себя именно так?

- Эдвард, - тихо произнесла она, когда мы сели в машину. Я повернул голову, чтобы посмотреть в шоколадные глаза своей девочки, но наткнулся на опущенную голову и пальцы, что теребили ремень безопасности. На мгновение внутри что-то дернулось, и ужас медленно захватывал меня в плен, пока я не вспомнил ее улыбку и не понял, что она не может сейчас просто взять и сказать о чем-то ужасном. Она колеблется и, наверное, хочет что-то попросить.

- Да, сахарная, - четко ответил я, и она, наконец-то подняв голову, посмотрела мне в глаза.

- Я хотела… я понимаю, как это может выглядеть со стороны, но ты ничего такого не подумай, ладно, - тараторила она поначалу какую-то бессмыслицу, от чего я едва сдерживал улыбку. Белла была неимоверно мила, и мне просто хотелось прервать поток речи поцелуем, но я сдерживался, чтобы дослушать ее до конца. – Черт… я хочу домой!

Повисла пауза. Короткая. Улыбка сошла с моих губ, но я ее понимал и ничего даже не собирался говорить. А Белла как раз таки продолжила.

- Я знаю, что ты сейчас скажешь, Эдвард, - выдохнула она, казалось, оставив свои легкие без единой молекулы воздуха, - но мне это необходимо, понимаешь. И бар…

- Сахарная…

- Я ведь не могу так все бросить, там ремонт… и…

- Белла, - громче обычного произнес я и внутренне растаял от того, на сколько в сравнении с моей холодной рукой была горяча ее щека. Она встрепенулась и замолчала, уставившись на меня, ожидая своего гребаного приговора. – Сахарная, я ничего не имею против, и мы обязательно что-то придумаем, но дай мне немного времени, ладно? Несколько дней, чтобы я понял, как обеспечить тебе хотя бы какую-то безопасность. И, обещаю, тебе не придется жить в доме моего брата…

- Дело не в этом, Эдвард, - она посмотрела на меня так, словно вот только что я указал ей на то, что она пленница, хотя этот дом был отчасти и моим, пусть я давно его таковым уже и не считал.

- Именно в этом, сахарная. Но я тебя прошу, просто… потерпи. Совсем немного. Хорошо? – я провел большим пальцем по ее дрожащим слегка приоткрытым губам, ожидая ее ответа, хотя наперед знал, что моя девочка согласится. Она не так глупа и прекрасно понимает, что забор Карлайла выдержит больше пуль, нежели ее едва держащаяся на петлях дверь.

- Хорошо, - кивнула она.

Впервые за долгое время я чувствовал странное умиротворение. Настолько сильное, что едва не до тошноты. Но это было лучшим из того, что могло бы быть.

Я понимал, Белла чувствует себя неудобно в чужом доме, но лучше быть живой, чем…

Всю дорогу мы просто говорили о том, о чем говорят нормальные люди каждый день. Я слышал такие разговоры не один раз, когда сидел на набережной, пожевывая бургер. В те моменты я был настолько разочарованным в своей жизни, что и близко не думал о том развитии событий, где я снова смогу вести обычные человеческие беседы. Я узнал, что Белла с очень маленького городка на севере, и что она любит спокойную музыку. Еще она поделилась тем, что обожает одиночество и тишину, особенно после отношений с Майком. Вспоминая о гребаном мертвом продажном копе, моя девочка несколько раз задерживала дыхание и потирала определенные участки своего тела. Догадываюсь, он позволял себе поднимать на нее руку, и сейчас ему просто повезло. Ведь если бы я смог к нему добраться, его смерть показалась бы гребаным курортом для него.

Белла на этот раз переступала порог дома более уверено. Моя девочка привыкала к такому ходу вещей, и хотя я не был рад тому, как все происходит, я хотел верить, что она не будет чувствовать себя чересчур напряженной. Ей нужно просто немного потерпеть.

- Мистер Каллен, - в дверном проеме появилась Мария, едва мы вошли в гостиную, - ваш брат уже пообедал и уехал по своим делам. Также он просил передать, что будет ждать вас вечером в кабинете. Могу я накрыть на стол для вас двоих?

Наверное, Карлайл поехал к Джеймсу, о чем он расскажет мне позже, а так же скажет, почему не подождал меня. Или он отправился к Лорану. Или… черт подери, у моего гребаного брата чертовски много дел, кроме тех, которые подкинул ему я. Эта паранойя в моей голове совсем лишняя.

Глубоко вдохнув, я посмотрел на свою девочку, которая стояла совсем напряженная, ожидая моего ответа, смотрела на меня. Я понимал, что времени пообедать с ней у меня нет, а оставлять Беллу одну в громадной комнате за огромным столом было крайне глупым решением. На мгновение я представил, как моя девочка, не привыкшая к этому всему, сидит и ковыряет вилкой довольно вкусную еду, которая совсем от неудобства не лезет ей в горло. Разве мог я так поступить с ней?

- Я не смогу остаться на обед, а Белла… думаю, ей удобнее будет поесть в комнате, - ответил я и снова посмотрел на Беллу, - да, сахарная?

- Да, спасибо, - смутившись, ответила Белла, совсем этого не ожидая и с огромной вероятностью представляя себя одну за этим столом, ровно как я и представлял.

- Мне принести только обед? Или сразу и десерт? – казалось, Мария добивала Беллу сейчас окончательно, ведь моя девочка вместо ответов стояла и смотрела снова на меня.

- И обед. И десерт. И пару упаковок орешков, - рассмеялся я, минимизируя надобность Беллы ходить по дому в мое отсутствие.

- Хорошо, мистер Каллен, - едва уловимо улыбнулась Мария и скрылась на кухне, в то время как Белла чертовски сильно прижалась ко мне.

- Ты не хочешь, чтобы я бродила по этому дому, или это гребаная защита, мистер Каллен? – ухмыльнулась Белла, теряясь в моих объятиях.

- Я все еще могу попросить накрыть на стол, мисс Свон, - рассмеялся я, нарочно называя ее девичей фамилией, на которую она не устает указывать каждый раз, когда ее величают Ньютон.

- Уже поздно, я жду свой обед в комнате.

На самом деле моя спальня в себе вмещала все, что могло понадобиться, чтобы действительно практически не выходить из нее. Дверь с хорошим замком. Кровать. Диван. Шкаф со всем нужным. Своя ванная комната и огромный балкон. В свое время мама, придумывая дизайн дома даже несмотря на то, что тогда все мы были еще очень малы, позволила каждому из нас чувствовать себя отдельной личностью, отвечающей за то, что мы имели. Это было огромное, дорогое и чертовски странное бандитское общежитие. В воспитательных целях иногда мы сами убирали свое «жилище», а еще у каждого из нас был свой тайный спуск с балкона для подростковых побегов на дискотеки, о которых все знали, но никто никогда об этом не говорил до того момента, пока мы не влипали во что-то дурное. Поэтому я и вправду не волновался о том, что Белле, если вдруг она не захочет, придется куда-то идти и что-то искать.

Единственное, чего здесь не было, это компьютер. Но, думаю, он Белле сегодня будет нужным.

- Вот, держи, - я положил на кровать ноутбук.

- Ты надолго уходишь? – сжав губки, спросила Белла.

- Не знаю, сахарная. Мне нужно съездить к Джасперу, и… а затем я приеду сюда. Мне предстоит разговор с братом, но на сколько он затянется, я не знаю, - я притянул ее в свои объятия, прижимая к себе настолько сильно, насколько это было возможно, понимая, что так и не нашел в себе силы назвать вслух место, куда я еще собирался.

- Вот поэтому я и хочу в бар, или домой… я знаю, чем себя там занять, - проворчала Белла.

- Посмотри сериал, пообщайся со своим копом, - ухмыльнулся я. – Попрошу, чтобы ужин тебе тоже принесли сюда.

Поцеловав Беллу, я едва пересилил себя, чтобы не остаться с ней рядом, покинул дом и, словно прячась в своей машине и вжимая педаль газа в пол, несся по городу к району, где жил Джаспер. Не знаю, что мне нужно сделать, чтобы переубедить его убраться отсюда подальше. И какие бы предлоги я не перебирал в голове, ничего нормального на ум не приходило. Уитлок гребаный упертый осел, и, похоже, аргументы здесь недействительны.

Несколько раз громко постучав по дверной глади кулаком, я услышал по ту сторону шаги. Уитлок, открыв дверь, уставился на меня словно на гребаного незнакомца и, просвистев, провел пятерней по своим спутанным волнистым волосам.

- Так и будешь пялиться на меня влюбленным взглядом, принцесса, или может все таки впустишь в свой замок? – рявкнул я, толкая его внутрь и захлопывая за собой дверь.

- Мда, чувак… твой дом с призраками чертовски кардинально поменял твой имидж, - рассмеялся Джаспер, следуя за мной, пока я направлялся в кухню, откуда доносился тонкий запах корицы и кофе.

- Словно у меня был выбор, - рявкнул я. Элис широко улыбнулась, когда я появился на кухне, и бросилась в мои объятия. Малышка обвила меня руками и что было сил прижалась ко мне настолько сильно, насколько это было возможно.

- Как хорошо, что ты цел, - прошептала она и лишь после этого отпустила меня, возвращаясь к коричным булочками, которые малышка как раз перекладывала с противня в тарелку.

- Вот видишь, Уитлок? Учись у своей женщины, как нужно реагировать на изменения в человеке! Никак, мать твою! – рявкнул я, усаживаясь за стол.

- Моя женщина беременна, ее реакцию нельзя воспринимать всерьез, - рассмеялся Джаспер, хватая булочку, зажав ее зубами, чтобы освободить руки, и поставив перед нами по чашке кофе, сел на соседний стул.

- Кстати о женщинах, - Элис поставила на стол булочки и тоже села рядом с нами, - где твоя? Где Белла?

- Я отвез ее к Карлайлу…

- Почему ты не привез ее сюда? – в голосе Элис почувствовались нотки злости и разочарования, что было редкостью для нее. Затем она странно посмотрела на Джаспера, словно у них телепатическая связь и сейчас без слов ему что-то указывает, на что друг состроил слегка недовольное лицо.

- Это не ее разговор… - ответил я, сам до конца в это не веря и понимая, что, возможно, моей девочке сейчас действительно было бы лучше пообщаться с Элис, но был перебит.

- Уже ее, Эдвард! - на слегка повышенных тонах сказала невеста моего друга, и я не мог не согласиться. - Она волнуется.

- Ты о чем, милая? – не понял я.

Элис улыбнулась и протянула мне свой телефон. Я был в замешательстве, пока не посмотрел на сотовый подруги. В открытом окне диалога значилось имя Беллы и текстовые сообщения от нее же:

Б: «Элис, пожалуйста, если я должна что-то знать… если я могу чем-то помочь, скажи мне, что я могу сделать для Эдварда… для нас всех. Я не могу бездействовать и не знаю, что мне делать. Я просто схожу с ума.»

Э: «Эдвард знает что делать, милая. Доверяй ему.»

Б: «Расскажи мне, пожалуйста. Пожалуйста!»

Э: «Это не моя история и не мое дело. Спроси его, и он тебе все расскажет, вот увидишь.»

Время на сообщениях говорило о том, что моя сахарная девочка писала все это, пока я ехал сюда. На какое-то мгновение я даже пожалел, что положил к ее вещам телефон, который она оставила в баре перед этим. Это было так странно. Не знаю, что я чувствовал в этот момент. Обиду, что моя девочка о чем-то спрашивает за моей спиной? Осознание, что я гребаный мудак, ведь ничего ей не говорю, а только прошу что-то дать взамен? Или радость, ведь моя девочка пусть и отдаленно, но подружилась с Элис или хотя бы просто общается с ней?

Я еще подумаю об этом. Позже. По дороге домой. Или когда буду рядом с ней. Но не сейчас. Мне нужно все гребаные проблемы решать по мере поступления.

- Все хорошо? – спросила Элис, вырывая меня из вихра мыслей.

- Да, спасибо, - протянул я обратно ей телефон и посмотрел на Джаспера. – Нам нужно решить наши дела и избавиться от гребаных машин в гараже. Все решить по порядку, Джас.

- Мы все еще можем перебросить их через границу в Мексику… - ответил Уитлок.

- Нет друг, это слишком опасно, - завертел головой я. – Неизвестно, кому и что наплел Джеймс. Да и судья больше не в строю. Возможно, временно, но…

- Если мы не перебросим машины, могут быть последствия, - закурил Джаспер.

- Вряд ли они будут хуже того, что мы имеем сейчас, - хохотнул я. – Послушай, друг, я настаиваю на том, что говорил раньше. Не будь идиотом. Бери малышку и сваливайте. Не надо всех этих геройских штук и ваших рассказов.

- Ты бредишь, - рявкнул Джас, но посмотрел на Элис, которая отрицательно вертела головой.

- Эдвард… - произнесла она, но теперь я перебил их.

- Вы – моя семья, и я не могу рисковать вами! У вас будет ребенок, вы должны думать о нем в первую очередь. Я уже большой и справлюсь, - я сделал глоток кофе и снова посмотрел на друга. – Серьезно. Возьми деньги из нашего тайника и валите из города. Навестите тетушку Мари, съездите в Диснейленд, спрячьтесь где-нибудь, в конце концов. Но главное, свалите нахрен отсюда!

- Знаешь, что, Эдвард, - Элис поднялась и, встав позади Джаспера, обвила его руками за шею, - ты тоже, знаешь ли, наша семья. И мы не бросим тебя в то время, когда ты нуждаешься в нас, возможно, больше всего!

- Элис, это глупо - рисковать собой и ребенком. Я не смогу ни на чем сосредоточиться, кроме того, что мне нужно защитить вас…. Вас всех, Эл! Джас, скажи ей что-то! Вразуми ее, - но друг молчал.

- Элис не послушает меня, Эдвард, ты это знаешь лучше меня, - выдохнул Уитлок с легким сожалением.

Да, друг понимал, что я прав, и какая-то часть его хотела послушать здравый смысл и свалить, но они с Элис уже все решили. Это было бесполезно. Уговаривать их не рисковать собой. Поэтому я попросту прекратил попытки. Я мог просить, и буду просить еще и еще, но не мог заставить Уитлока сделать гребаный выбор. Ох, если бы удалось попросту его посадить на рейс, который бы увез этих двоих, или даже троих, подальше и обезопасил от происходящего.

- Что ты будешь делать дальше? – Джаспер вздохнул, отодвинув свежую выпечку, и, посмотрев слегка растерянно на чашку с кофе, отпил немного.

- Не знаю. Поговорю с Карлайлом, узнаю, наконец-то, что такого находится в гребаном кейсе, - слова, что сорвались с моих губ, были словно лишены красок. Я ехал сюда попытаться уговорить друга свалить. Мне это не удалось. И сейчас у меня был еще один пункт назначения, прежде чем мне выпадет возможность постичь все гребаные грязные секреты из такого лакомого для всех черного чемоданчика Ньютона. И пока я не поставлю эту точку, моя голова не сможет думать ни о чем.

- Возможно, поедем тогда к Лорану? Узнаем, что там с Анжелой? – Джаспер как всегда сгенерировал отличную идею, но ответ у меня был совсем другой.

- Не сегодня, Джас. Для начала мне нужно попрощаться с Розали.

***

Я терпеть не мог, когда день был идеально спланирован и максимально загружен. Мне всегда нужно было пространство в мыслях, в воздухе и в окружении. И неважно, какой ураган бушевал вокруг. Мыслить нужно трезво. Для этого необходим воздух. Так было и сейчас. Разбитый и подавленный произошедшим, прочувствовав атмосферу боли и потери, которая в глазах Дэвида Хэйла выглядела чертовски жутко, и даже от его молчания боль спазмами пробиралась до мозга костей, я вернулся домой. Но был ли я в состоянии говорить о чем-то важном или быть рядом с Беллой тем, кто ей нужен в этот момент? Да, я понимал, что это неправильно, отдавать первенство в мыслях мертвым, но сейчас, сию минуту, я не мог иначе. Возможно, это было в последний раз, когда я снова поддался тяжбам мыслей и мечтаний о том, что могло бы быть, если… но я прекрасно понимал, что имею то, что имею, и с этим тоже нужно разобраться. Не знаю, поняла бы Белла мой поступок, но я не мог иначе. Я не мог не отдать последнюю дань уважения Розали, которая навсегда останется в моем сердце частью меня и моей жизни. Нет, я не буду от этого меньше любить свою сахарную девочку. Белла – это другое, но не менее ценное. Белла - это мое настоящее и, надеюсь, будущее. И я чувствовал неимоверное облегчение, понимая, что моя сахарная девочка сейчас там, наверху, в безопасности насколько это возможно, смотрит фильм или общается с Эмметом. Но стоило мне вспомнить хоть что-то, что напоминало Розали, на меня обрушивался образ судьи Хэйла, по - странному потерянного и, казалось, постаревшего за сутки на несколько лет. И пусть он прекрасно держал себя в руках, в отличии от Виктории, которая едва походила на себя, рыдая в огромном мягком стуле и безуспешно пытаясь дозвониться Джеймсу, я видел, сколько боли разрывает его изнутри. Я понимал его. Он потерял ребенка, часть себя по крови. И я знал, что он чувствует, ведь чувствовал то же самое. Я был опустошен. И растерян. И до конца не соображал, как можно скучать за тем, что еще ни разу не держал в руках и не видел. А Дэвид Хэйл видел… первые шаги и первые слова, первые разбитые коленки и первые слезы, школа и выпускной. Я чувствовал боль, а он чувствовал эту боль во стократ сильнее.

Его глухое, но такое откровенное «спасибо» дало мне понять, что я находился в нужное время в нужном месте не только для себя, но и для него.

Плеснув себе виски, я посмотрел на лестницу, ведущую на второй этаж, но так и не смог заставить себя подняться. Мне нужно было побыть наедине со своими мыслями еще совсем немного, чтобы наконец-то жить дальше. Захотелось запрыгнуть в машину и удрать отсюда подальше, возможно, к океану, потеряться в толпе и темноте, но более я не мог себе этого позволить. Я попросту спрятался в кабинете Карлайла, упал в большое кресло по правую сторону от входа рядом с огромным книжным шкафом и, закурив, сидел там чертовски долго. Спустя какое-то время брат пришел, возможно, чтобы наконец-то поговорить, но, увидев меня, не сказал ни слова. Личные границы, черт подери. Для Калленов это было чем-то вроде культа. Карлайл попросту сел за стол, достал что-то из сейфа и делал свою работу так, словно он был здесь совсем один. Время от времени он тер переносицу, менял бумаги, лежавшие перед ним, закрывая-открывая сейф, и доливал виски в мой и свой бокалы. Молча. Не спрашивая. Просто потому что так надо.

Большие антикварные часы с позолотой, висевшие на стене, уже давно отбили за полночь. За все это время брат так и не проронил ни слова. Он собрал свои дела, расставил в нужном порядке вещи на своем рабочем столе и направился к выходу, оставляя меня самому себе.

- Спасибо, - хрипло ответил я, когда Карлайл практически поравнялся со мной. Но он по-прежнему ничего не сказал, лишь кивнул и, покинув кабинет, тихо закрыл за собой дверь.

Затем усталость напомнила о себе. Тело требовало хоть какого-то отдыха, и спустя полчаса я тоже покинул кабинет и поднялся в спальню. Белла уже спала, скрутившись калачиком под скомканным от беспокойного сна одеялом. Она опять видела кошмары во сне, и это тоже меня убивало. Я хотел подарить ей спокойствие, но все получалось в точности наоборот. И лишь когда я лег рядом и притянул ее в свои объятия, казалось, она расслабилась. Но это было не точно, ведь я отключился практически сразу, едва моя голова прикоснулась к подушке.

Когда я открыл глаза, было еще темно. И хотя поспать мне удалось всего лишь пару часов, я чувствовал себя словно переродившимся и полным сил. Это было странно, ощущать себя вот так, но этот прилив гребаных сил был чертовски нужен. Я попытался потянуться, но ничего не вышло. Белла все так же была в моих объятиях, носом уткнулась в мою шею, и я так не хотел ее оставлять одну, не хотел отпускать. Я жаждал разбудить ее поцелуем, чувствовать под своими пальцами ее кожу и наслаждаться ею как никогда.

И я сделал это. Жизнь слишком коротка, чтобы сдерживать себя в желаниях. Особенно моя жизнь при нынешних обстоятельствах, когда вероятность не вернуться домой была порядком выше дождаться беззаботной старости. Я хочу знать, что не упустил ни единой возможности прочувствовать свою сладкую девочку, даже если для этого мне придется вырвать ее из объятий гребаного сладкого сна.

Проведя большим пальцем по ее пухлым и слегка приоткрытым губам, я едва сдерживал себя в своих порывах, просто повернулся к ней. Но моя девочка словно чувствовала, что мне это надо, и, пошевелившись, подалась навстречу моей руке. Высвободившись из женского плена, я притянул ее к себе и прикоснулся к сладким и таким манящим губам. Прошла какая-то доля секунды, пока я целовал ее, врывался в ее личное пространство и нарушал ее сон, но в какой-то неожиданный для меня момент она начала отвечать. Ее губы двигались с моими в гребаный унисон, ручки медленно, но уверенно, слегка сжимая кожу на спине, скользили вверх, пока не оплели за шею. Моя сахарная девочка уже не спала.

- Привет, - прошептал я, вложив в это слово максимум нежности, хотя хотел отнюдь не скромных ласк, и, перекатившись, навис над ней. Белла улыбнулась в ответ.

- Привет.

- Я так скучал, - желание покрыть все ее тело поцелуями было колоссальным, и да, я делал это. С губ Беллы слетел стон, и я понял, что как никогда на правильном пути. – Ты себе просто не представляешь.

И я не мог больше сдерживать себя, срывая с нее одежду, просто чтобы почувствовать ее нежную кожу своей, чтобы ощутить тепло и наслаждаться каждым дюймом, каждой клеточкой кожи. Я хотел чувствовать ее полностью, врываясь снова и снова, ощущая неимоверное давление и впитывая ее стоны. Это было нужно мне. И это было нужно ей. Нет, черт подери. Это нужно было нам. Чувствовать друг друга. Рядом. Живыми. Нужными. Любимыми. Здесь и сейчас. Под покровом уходящей ночи и с отсутствием гребаных проблем. Это был наш момент. Идеальный. Доказывающий, что более никто из нас не будет сам по себе.

И сейчас, стоя в душе под потоками прохладной воды, я вспоминал слова своей сахарной девочки, на которые она не получила ответа. Возможно, это было неосознанно в порыве накаленного разговора упомянуть для человека, которого она любит, ту самую заветную фразу. Но природа человека была такова, что в такой момент она вряд ли выделяла ресурс придумывать ложь. А значит… она любила меня. Внутри что-то вздернулось. Странная тяжесть с нотками тошноты скрутила меня практически пополам. Это было странным… гребаным прозрением. Да, мать вашу, я не был готов сказать это вслух, но для себя я понял, что тоже люблю ее…

- Ты сегодня рано встал, - Карлайл, заходя с чашкой кофе в кабинет, прокашлялся.

- В последние годы я мало сплю, - отпив со своей чашки, я остановил взгляд на своем родственнике. Я уже некоторое время снова сидел в его кабинете, но уже не в углу, а за столом, ожидая прихода старшего брата, чтобы наконец-то осуществить тот самый разговор, который вчера не состоялся.

- Отсутствие сна разрушает твои мозговые клетки, брат. Не думал, что мне придется тебе это объяснять, - Карлайл поставил кофе на стол, неторопливо обходя мебель, сел в свое кресло и, открыв сейф, выудил оттуда тот самый кейс.

Но меня волновало еще кое-что, пожалуй, в каком-то роде даже важнее, чем насущные проблемы, и вопрос вырвался слишком быстро.

- Ты проверял ее? – со странным волнением для себя самого произнес я.

Правда, брат словно ожидал этого вопроса, слегка усмехнувшись, он секунду помедлил, продолжая доделывать задуманное.

- Беллу? Конечно, - ответил Карлалй. – Ты же знаешь, брат…

Да, я знал. И понимал. И раз Белла все еще была здесь, значит, моя девочка была чиста. Не могу сказать, что я слишком волновался об этом ранее, кроме тех одиноких мыслей в начале нашего знакомства с ней о том, что ее мог подослать ко мне брат.

- Да-да, даже самые тихие могут предать… кстати, о тихих. Это Анжела. Я думаю, это Анжела. Зеленая девчонка, одна из официанток у Моро. Догадываюсь, она была подставной и сливала информацию. Не знаю, кому, но я вот прям нутром чувствую.

- Ты сообщил Лорану?

- Да. И Джасперу. Они разберутся. Но ее уже некоторое время там не видели…

- Это то, что я думаю? – спросил я, когда Карлайл разложил документы.

- Да. Все бумаги, которые собирал Джеймс и которыми его шантажировал офицер Ньютон, лежат в этом кейсе, что отдала Белла. Но знаешь, большинство из этого совсем ни о чем. Информация о складских помещениях, некоторые графики поставок.

Брат слегка устало потер переносицу, словно он сидел здесь чертовски давно, хотя это было далеко не так. Возможно, Карлайл надеялся в документах найти какую-то логику или причину всего происходящего, а не просто очередное доказательство того, что все, что ни делает Джеймс, сводится к детским шарадам и нанесению максимального ущерба окружению. Да, это было гребаное разочарование. Но если здесь нет ничего стоящего, с чего вдруг такая охота за этим всем?

- Ну, это все ты и так, скорее всего, знаешь, - ответил я, ожидая продолжения. Нет, не верю, что это все. Столько времени и нервов, страха и крови было потрачено на то, чтобы найти содержимое чертового кейса, или чтобы найти и уничтожить. Джеймс слишком жаждал заполучить документы. Могу ли я предположить, что он знал что-то? Может, это не документы? Чип. Карта памяти. Записка. Код. Что-то, что можно было спрятать в обшивку или в полость ручки. Я пристально всматривался в лицо брата, Карлайл посмотрел на меня и ухмыльнулся. В этот момент мне показалось, что я не дышал уже чертовски давно и наконец-то вдохнул, получив порцию понимания того, что это далеко не чертов конец истории.

- Знаю. Как и знаю кое-что интересное… точнее, я знал, но до конца не верил в это. Пока мне не попался, черт подери, этот документ.

Скромный на дешевые ругательства Карлайл сказал это чертовски легко и протянул мне в руки тусклый листок. Это было похоже на те древние документы, которые выставляют в музеях на обозрение публики, как, например, Декларация независимости или что-то в этом роде. Неровные края, затертая линия сгиба и даже несколько пятен. На слегка зеленом оттенке, или это был гребаный желтый, виднелись линии, узоры и даже вроде какой-то герб. Я держал в руках старое свидетельство о рождении. Итальянский язык. Потертая бумага. Неразборчивые… или не до конца разборчивые слова. Я просто всматривался в каллиграфически выведенные буквы, не понимая ничего, пока Карлайл не просветил меня и в этом.

- Это, брат, свидетельство о рождении Джеймса. Оригинальное свидетельство о рождении.

Карлайл подвинулся на кресле ближе к столу, отодвигая немного в сторону все, что лежало на столе перед ним, и потянулся за сигарой. В этот момент я не до конца понимал, осознаю ли я услышанное и контролирую ли свое тело, будучи огорошенным услышанным. И да, черт подери, мне тоже чертовски захотелось курить.

- Ты о чем? – уставился на Карлайла я. Но, кажется, я уже наперед знал, что мне повторит другими словами старший брат. Внутри меня, казалось, что-то нахрен оборвалось.

- Джеймс нам не кровный брат, Эдвард.

- Что ты такое говоришь? Не может быть! – мой голос сорвался на что-то похожее на крик, но я сам себя не узнал. Сейчас все, что мне говорили, с чем учили жить и что рассказывали, оказывается, было гребаной ложью? Меня практически три десятка лет водили за нос?

Я пристально всматривался в лицо Карлайла, желая увидеть хоть что-то, какой-то намек на то, что это все ложь или гребаный глупый розыгрыш, но на лице брата не было ни единой эмоции.

- Может. И у тебя в руках единственный документ, подтверждающий это. – Голос Карлайла был по-прежнему спокоен. Но я… я был в дюйме от гребаного взрыва сознания.

- Чушь! Мама бы сказала нам… постой, она сказала… тебе?

- Когда она говорила это, я думал, что она… не в себе… - Карлайл отложил сигару на пепельницу и, протянув руку, ждал, пока я верну ему чертов документ. Помедлив несколько секунд, я протянул гребаный листок брату и поднялся. Мои пальцы тут же нырнули в волосы, словно это было единственное, к чему я мог прикоснуться и что могло меня хотя бы немного успокоить. Даже хаотичные движения туда-сюда не помогали. В висках то и дело стучало «Джеймс тебе не брат, Эдвард». И мое неведение было, если подумать, не таким уж и странным. Я самый младший из тех, кто носит фамилию Каллен. Когда я появился на свет, Карлайл уже был в том возрасте, что мог бы и запомнить, что в доме появился ребенок без беременности матери. Или это все как-то скрывалось? И отец… отец, значит, тоже был в курсе, поэтому на Джеймса никогда не полагались при дележке бизнеса? Меня держали в гребаных дураках. Интересно, я был достоин узнать правду, если бы не настали такие времена?

- И ты ничего мне не сказал? – я повернулся к Карлайлу, чувствуя, как внутри меня все просто-таки кипит.

- Успокойся. Я что, должен был тебе рассказывать свои предположения?

- Постой, а кто тогда родители Джеймса? И как он вообще…

Черт, с каждой новой секундой, что я осознавал услышанное, вопросов было все больше и больше. И да, я не знал, с чего начинать разбирать этот эмоциональный завал.

Я надеялся получить хоть какие-то ответы и смотрел на Карлайла в надежде их получить.

- У матери была подруга, Эдвард. – Брат снова потянулся за сигарой. - Она умерла при родах или вскоре после них, так и не сказав, кто отец ребенка. Мама тогда не могла забеременеть долгое время и взяла мальчика как родного. Но спустя короткое время, словно по волшебству, она узнала, что беременна тобой, брат.

- То есть, именно поэтому, зная, что Джеймс не родной нам по крови, отец не допускал его к делам? Я что, мать вашу, жил в чертовой лжи? – мой голос опять срывался на крик, и я понимал, что, мать вашу, не могу себя контролировать. Руки чертовски быстро нашли сигарету, и я, сильнее нужного сжав губами фильтр, начал чиркать спичками. Одна. Вторая. Третья. Но дрожащие руки быстрее ломали тонкие деревяшки, нежели заставляли их гореть.

- Ты жил в том мире, в котором должен был жить, не более, не менее. Дело не в кровных узах… - выдохнул Карлайл и протянул мне зажигалку, которая сработала с первого раза, позволяя мне наконец-то насытить легкие дымом. И я сделал еще несколько вдохов, прежде чем снова смог говорить.

- Ну конечно, Карлайл! Всю жизнь мне втирали эту хрень про кровную связь и семейные ценности, а сейчас ты говоришь мне обратное?

- Я говорю тебе то, что, несмотря ни на что, Джеймс наш брат! Пусть кровь разная, но раз родители его приняли, то и мы должны. Мы росли вместе, он называл нашу мать мамой. А это, - передо мной опять возникло свидетельство, - просто открывает правду на то, что сейчас творится в чертовом городе.

- Ты хочешь сказать, отец Джеймса… родной отец Джеймса гребаный Аро, который сейчас и делает эту чертову неразбериху?

Этот вопрос я выговорил практически по словам, словно это помогло бы мне что-то понять и, мать вашу, принять. И да, с одной стороны это все бы объяснило, но с другой?

- Я уверен в этом практически полностью, - начал брат, и впервые за сегодня я его перебил. – Но на свидетельстве кто-то словно нарочно потер место, где было написано имя отца.

- Это смешно, Карлайл! Почему тогда тот не забрал своего сына раньше?

- До всезнающего мне далеко, - кашлянул Карлайл. – Но ни ты, ни я не знаем, осведомлен ли в этом Джеймс, и если да, то как давно. Возможно…

- Это все какой-то хитроумный план? Черт, Карлайл, Джеймс не настолько умен, - подперев голову рукой, я сидел и смотрел куда-то на огромную картину на стене, до конца не осознавая наш гребаный разговор.

- Джеймс – нет, а вот Аро… да. Этот человек держит в страхе половину юга. Он безумец. В его власти основной коридор с различными наркотиками в стране, который распространяется практически на всю Европу.

- А ты, вижу, навел справки.

- Это было чертовски сложно сделать, Эдвард, даже мне.

- То есть, поправь меня, если я слегка отстал от жизни и не все понял. Джеймс прямо под твоим всевидящим оком крутил свои грязные дела с не менее грязным копом Майком Ньютоном, и тот, почувствовав наживу, начал его шантажировать? Тогда братец убрал копа, чувствуя себя неприкосновенным? В это время в городе появился Аро, который решил через Джеймса добраться до твоего чертового трона, убив сначала меня? И теперь этот гребаный беспредел происходит потому, что в какое-то время я не занял свое место?

- В общих чертах, брат, - Карлайл рассмеялся, но мне было нихрена не смешно.

- Это чушь! Я не гребаный пуп земли!

- Нет, ты всего лишь красная кнопка на ядерном чемоданчике нашего мира. Нам нужно поговорить с нашим братом, чтобы хоть что-то узнать. Он имеет право высказаться.

- Ага, скажет он тебе все, что ты попросишь. Для него нет ничего важного, а ты хочешь попросить его отдать единственное, что может дать ему власть.

- У нас мало времени, чтобы что-то предпринять. Аро не остановится, поэтому мы должны его остановить.

- Сомневаюсь, что он пойдет на гребаный диалог.

- Мы должны попробовать. Сейчас позавтракаем и поедем…

Раздался шум, и дверь в кабинет с грохотом отворилась. На пороге стоял один из парней Карлайла с перепуганным выражением лица, слегка покрасневший и со сбитым дыханием.

- Босс, у нас проблемы, - сделав несколько глотков воздуха, наконец-то остановившись, а он, судя по его виду, сюда бежал, парень посмотрел бегло на меня и перевел взгляд на Карлайла, - Джеймс сбежал.