53 ГЛАВА    

     День моей выписки был не таким, каким я его себе представляла. Я представляла любимого мужчину, встречающего меня с букетом цветов, восторженные возгласы и поздравления наших счастливых родителей, шампанское в руках моих лучших друзей и неизменную фотосессию. Вместо этого я сидела на кровати и, всхлипывая, выслушивала доводы своего мужа.

      – Это нужно сделать для вашей же безопасности, маленькая, – проговорил он в который уж раз за последние полчаса. – Грейс не окажется в чужих руках, она будет с Элис.

      – Всё равно, – произнесла я сипло, прижимая к себе дочь, – это неправильно.

      – Зато безопасно, – настаивал Эдвард, – Элис спустится с ней на парковку, а через десять минут и мы к ним присоединимся. Нам просто нужно выйти из стен больницы без малышки. Я не могу сказать точно, следят они за зданием или нет, но рисковать не хочу. Маленькая? – он дотронулся до моей щеки и стал нежно поглаживать её, вытирая слезы.

      – Хорошо, – выдохнула я, целуя Грейс, – давай сделаем это. Я хочу, наконец, оказаться дома.

      – Давай, – кивнул он, слабо улыбаясь, – через несколько минут Элис будет здесь. Надо всё приготовить.

      Я передала Эдварду дочь, предварительно оставив на её макушке поцелуй, и начала собирать вещи, накопившиеся у меня во время пребывания в больнице. Я ходила по палате и закидывала в спортивную сумку сменную одежду и скудные косметические средства, которые в основном состояли из разнообразных кремов. Вещички Грейс я аккуратно сложила в детскую сумку.

      – Я готова, – выдохнула я, запуская руку в волосы и нервно проводя по ним.

      – Все будет хорошо, – шепнул мне Эдвард, с тоской наблюдая за мной.

      – Сто тридцать три, – брякнула я, ворча.

      – Что сто тридцать три? – удивился он, нахмурив брови.

      – Эта фраза за сегодняшний день прозвучала сто тридцать три раза, – вяло ответила я, передернув плечами от отвращения.

      – Ты считала? – скорчил рожицу муж в попытке рассмешить меня.

      – Нет, предположила, – я забрала у него дочь и села на кровать, – просто от этой фразы меня скоро начнет подташнивать или глаз задергается.

      – Не преувеличивай, – хохотнул он, присаживаясь рядом и кладя руку мне на плечо, – я действительно верю, что все буд…

      – Эдвард! – фыркнула я, скривив лицо.

      Ну, на самом деле, сколько можно было произносить эти слова и вселять в себя ложное спокойствие? Надо было смотреть правде в глаза, а правда на данный момент была такова, что все мы находились в опасности, и от этой дебильной фразы лучше не становилось.

      – Ладно, ладно, – он поднял руки вверх, – я понял тебя.

      В эту минуту дверь распахнулась, и вошла сияющая Элис.

      – Ну, где тут моя любимая крестница? – она, смеясь, подошла к нам и протянула руки к Грейс с намерением забрать ее.

      – Ты можешь не орать? – шикнул муж на сестру.

      Она была неисправима. Сколько бы ей ни говорили, что в присутствии ребенка надо вести себя тише, она не понимала и голосила во всё горло.

      – Не надо приучать малышку к тишине, – спокойно сообщила Элис, – иначе потом во время сна она будет просыпаться от каждого шороха, а вы – ходить на цыпочках.

      Я махнула Эдварду, мол, не спорь, это бесполезно, и передала Элис детскую сумку.

      – Элис, будь осторожна, – попросила я, нервно поправляя ремешок сумки на ее плече и целуя Грейс.

      – Дорогая, – нахмурив брови, произнесла она, – я клянусь тебе, она в надежных руках. Всё, чао, – Элис послала нам воздушный поцелуй и скрылась за дверьми.

      Прохаживаясь по палате вперед-назад, я нервно теребила носовой платок, который Эдвард вложил мне в руки при очередном моем всхлипе. Остановив меня у окна, он прижал меня к подоконнику, приподнял пальцами подбородок и в течение некоторого времени смотрел в глаза. Медленно его губы накрыли мои, и язык проник в мой рот. Нежный поцелуй успокаивал и укутывал теплом. Все мои переживания отошли на второй план, и я начала верить, что наконец-то все наладится. Я чувствовала себя такой защищенной рядом с ним, словно я находилась за каменной стеной. Ведь так и должна была себя чувствовать любимая женщина, да?

      Руки Эдварда гуляли по моей спине в попытке успокоить, и я на некоторое время поддалась. В реальность нас вернуло тихое покашливание.

      – Не хотелось бы вас прерывать, – весело сказал доктор Фенди, – но хочу напомнить, что я говорил вам о воздержании в течение двух месяцев.

      О, Боже. Я уткнулась в грудь мужа, краснея, как помидор. Ну, почему с ним я всегда попадаю в неловкие ситуации?

      – Мы помним, – выдохнул Эдвард и отошёл от меня, оставаясь абсолютно безразличным к происходящему.

      Засунув руки в карманы джинсов, он счастливо улыбнулся.

      – Ну, раз помните, тогда я спокоен, – лукаво кивнул доктор, подойдя ближе и протянув папку, – здесь твоя выписка Изабелла и все соответствующие документы.

      – Спасибо, – я забрала папку и убрала ее в сумку.

      – Я рад, что ваша малышка вернулась к вам невредимой. Желаю вам быстрее разделаться со всеми проблемами и наслаждаться семейным счастьем, – искренне пожелал он, а я не смогла сдержать эмоций и кинулась ему на шею.

      – Спасибо Вам за все, – я поцеловала его в морщинистую щеку и отошла от него.

      – Вам спасибо, что отказались от клиники в Майами и позволили мне принять вашего первенца.

      – Выбор не стоял, – ответила я, – хотя у нас и имелся сертификат.

      – Идите к своей малышке, – с улыбкой сказал доктор Фенди, – и, естественно, я жду вашего возвращения… За сыном, – добавил он, когда я подняла на него взгляд.

      Я кивнула в смущении и с алеющими щеками пошла к выходу.

      Эдвард подхватил мою сумку и, пожав руку доктору, обвил мою талию, направляя меня к лифтам. Когда мы оказались в кабинке, во мне снова начала зарождаться паника. Господи, я превращалась в истеричку!

      – Не так всё должно было происходить, – прошептала я, уставившись в одну точку и утирая нос.

      – Знаю, – тихо ответил мне муж и притянул к себе, – прости.

      Минуты через три двери лифта открылись, и мы оказались в подземном паркинге. Заметив машину Карлайла, я бросилась к ней и, не дожидаясь Эдварда, распахнула дверь автомобиля, в котором были Элис и Грейс. Картина, которую я увидела, заставила меня улыбнуться. Грейс лежала на коленях у своей крестной и внимательно наблюдала за ней. Та же строила ей такие смешные рожицы, что я не смогла удержаться и захихикала.

      – Элис, – обратилась я к ней, усаживаясь рядом, – она же еще ничего не понимает, – я взяла дочку на руки и прижала ее к себе, – привет, маленькая.

      – Чего это она не понимает, – зазвенел голос подруги, – все она понимает.

      – Опять ты горланишь, – Эдвард сел на пассажирское кресло рядом с Коулом и повернулся к нам, – ей богу, отвезу тебя к какому-нибудь врачевателю, чтобы он убавил тебе октавы.

      – Сначала догони, – по-детски ответила она и щелкнула его по лбу.

      Эдвард хохотнул и уселся на место. Он достал телефон и набрал номер Джаспера. Они с Джейком «дежурили» на улице, спрятавшись в служебном автомобиле департамента, и сканировали окружение.

      – Нам есть чего опасаться? – поинтересовался он.

      Джас ответил ему несколькими фразами и отключился.

      – Что он сказал? – сразу же спросила Элис, глядя на брата.

      Не услышав его ответ, она щелкнула Эдварда по плечу.

      – Поехали, Коул, – произнес он, и машина, заурчав мотором, тихо тронулась с места.

      – Ну, – снова подтолкнула его к ответу сестра, тогда как всё мое внимание было приковано к Грейс, и я не хотела от нее отрываться.

      – Джаспер с Джейкобом – на выезде из больницы вместе с агентом Хоткинса, – ответил Эдвард, – «друзей» поблизости нет, но у нас другая проблема…

      Он надул щеки и с каким-то булькающим звуком выпустил из себя воздух.

      – Что такое? – вскинула я голову, перекладывая Грейс на сгиб руки и начиная потихоньку укачивать.

      – Репортеры, – это слово заставило меня задрожать. – Как эти уроды получают информацию? Коул, давай осторожно. Выбирай объездной путь и выезжай через черный выезд, дальше проулками.

      – Слушаюсь, сэр, – кивнул водитель и повернул в другую сторону от главного выезда из больницы.

      Миновав многочисленные машины персонала и посетителей медицинского центра, мы выехали в огромные металлические ворота, и Коул надавил на газ.

      Грейс уснула, а мы в гнетущей тишине продвигались по дороге, ведущей к нашему дому в Беверли-Хиллз. Мое сердце забилось чаще, едва я подумала о своем доме. Господи, как же я хотела домой – в спокойную тишину родных стен, в теплую и уютную атмосферу нашего гнездышка. Я прижалась щекой к дочке, вдыхая ее неповторимый аромат, и еле сдержала подступающие слезы. Рука Элис в успокоительном жесте сомкнулась на моей коленке. Я посмотрела на подругу и грустно улыбнулась.

      В тот момент, когда я увидела родные ворота нашего особняка, я посчитала себя самой счастливой женщиной на планете. Лео, как всегда сдержанный и учтивый, открыл их и приветственно кивнул нам. Я ответила ему, несмотря на глубокую тонировку стекол.

      – Коул, заезжай прямо в гараж, мы войдем в дом через него, чтобы не засветиться на улице, – сказал Эдвард, указывая на подъездную дорогу.

      Металлические двери уже были открыты, и мы въехали в помещение.

      – Все нормально, – хихикнула Элис и выскочила из машины, скрываясь за дверью в дом.

      Покачав головой на поведение своей сестры, Эдвард пожал руку Коулу, поблагодарил его и вышел из машины, подходя к моей двери. Он распахнул её и помог выйти мне, аккуратно поддерживая. Я со вздохом облегчения выбралась из машины.

      Эдвард посмотрел мне в глаза и забрал у меня дочь.

      – Можно я познакомлю её с домом? – спросил он. – Тебя же я тоже на руках переносил через порог.

      – И…? – удивилась я, приподнимая брови вверх.

      – Что и…? Она тоже моя женщина, – хмыкнул муж и пошел к лестнице, ведущей в дом.

      Я, смеясь, подхватила свою сумку и направилась следом за ними.

      Едва мы вошли в холл, как раздались смех, хлопки в ладошки и выстрелы пробок от шампанского. Я знала, что близкие встретят меня чем-то подобным, но абсолютно не была готова к масштабу. Холл был украшен разноцветными бантами и гирляндами, вокруг стояли композиции из свежих цветов и фигуры из воздушных шариков. Боже мой! По обеим сторонам от арки находились очаровательные воздушные букеты, в которых пчелы искали мед. Дальше, у стереосистемы, расположилась огромная плетеная корзина, в которой лежал смешной младенец, а над ней с потолка свисал аист с распахнутыми крыльями. У парадной двери в холл примостился приличных размеров велосипед, сделанный из розовых шариков, а около него стояла такая же «воздушная девочка».

      – Какая красота! – восхищенно выдохнула я, оглядываясь.

      – Нет, красота ждёт тебя от лица Эдварда, – рассмеялась Элис.

      – Элис, – возмутился мой муж, – вот что у тебя за язык!

      – Ты приготовил мне сюрприз? – повернулась я к мужу.

      – Это должен был быть сюрприз, – фыркнул он, – но благодаря вездесущей и сующий свой нос не в свои дела дамочке теперь ты о нём знаешь.

      С разных сторон начали раздаваться звуки затворов фотокамер, а Элис снимала все на видео.

      – Добро пожаловать домой! – закричала она, за что получила от Эсме негодующий взгляд. – Что? А теперь поцелуй для истории, – продолжила она, не обращая внимания на мать.

      – Элис, – простонала я, но Эдвард не дал мне продолжить, впиваясь в мои губы поцелуем.

      – Молодцы! – пропела она, обходя нас вокруг и снимая со всех ракурсов.

      Мы оторвались друг от друга, для того чтобы принять поздравления. Первыми к нам подошли наши родители, обнимая нас поочередно и поздравляя с возвращением домой. Розали чмокнула меня в щечку, после чего ее муж схватил меня и закружил вокруг своей оси.

      – Эммет, – хохотала я, буквально разрываясь от радости, – задушишь!

      – Поздравляю!

      – Моя очередь, – произнес Джейкоб, входя через парадные двери, после него была Ренесме, потом – Джаспер.

      Подоспевшая Марта, всхлипывая, бросилась ко мне на шею, причитая слова поздравлений.

      – Деточка моя, радость моя, – она целовала мои щеки, – поздравляю тебя. Дайте, дайте мне посмотреть на юную Каллен, – Марта оторвалась от меня и поспешила к Эдварду, вокруг которого образовалось скопление родственников.

      Эдвард с гордостью повернул к ней Грейс, чтобы женщина смогла рассмотреть малышку.

      – Знакомься, Марта, – произнес он, – это наша Грейс.

      – Господи, прелесть какая! – она разрыдалась под смех всех остальных.

      – Прекрати, Марта, – Эдвард обнял ее одной рукой, – прекрати.

      – Пойдемте, пойдемте, – она потянула нас в сторону лестницы, ведущей на верхний этаж, – я провожу вас в детскую.

      – Постой, Марта, – обратился к ней Чарли, – давайте мы сначала поздравим новоиспеченных родителей, а потом предоставим Вам право проводить малышку в ее комнату.

      Мы прошли вглубь гостиной. Джаспер и Эммет разливали шампанское по бокалам и раздавали окружающим. Эдвард устроился на диване, прижимая к себе дочь и не позволяя никому брать ее на руки, объясняя это тем, что малышка спит и не нужно ее тревожить. Рене с Эсме фыркали и обижались, но так и не смогли подержать внучку на руках.

      Я умилялась своему счастью, наблюдая за атмосферой в доме. Девчонки хихикали, чокаясь своими бокалами, и поздравляли нас с Эдвардом, желая нам счастья, а малышке – здоровья. Чарли даже несколько раз втихую утёр слезы, что не скрылось от моего внимательного взгляда.

      – Ну, мы пойдем, – произнес Карлайл, ставя бокал на стеклянный столик.

      Послышались возгласы разочарования со стороны женской половины, но он был непоколебим.

      – Я согласен с Карлайлом, – ответил мой отец, – предлагаю продолжить веселье у нас дома, а молодые родители пусть осваиваются.

      – Мы пас, – вставила Розали, поднимаясь с кресла и подталкивая Эммета, – нас дома ждут. Мы свою принцессу оставили на родителей.

       Эммет недовольно поднялся, и, попрощавшись, они первыми покинули наш дом.

      – Только аккуратнее, – предупредила я их напоследок.

      Следом за ними покинули наш дом родители, прихватывая с собой сопротивляющуюся Элис, Джаспера и Ренесме с Джейкобом.

      И вот мы остались своей маленькой семьей.

      – Эти веселые личности запалят всю нашу конспирацию, – проворчал Эдвард, когда за последним гостем захлопнулась дверь.

      Если честно, мне было все равно. Я находилась дома, в своей крепости, и никто не смог бы проникнуть в неё. Моя дочь была в безопасности, мой муж – рядом. Около нас снова возникла Марта.

      – Я приготовила вам праздничный ужин, – сказала она, любуясь Грейс, – пойдемте, я покажу вам детскую, а тебе нужно привести себя в порядок, – ткнула она в меня пальцем, указывая на грудь.

      Я опустила голову и увидела на груди разводы от молока. В смущении я запахнула полы спортивной куртки. Эдвард поднялся и кивнул Марте:

      – Давай, веди нас в святая святых.

      С энтузиазмом Марта повела нас наверх. Мы подходили к комнате, в которую нам с Эдвардом доступ был запрещен в течение продолжительного времени. Мы переглянулись с мужем и замерли в ожидании, пока Марта возилась с замком.

      Едва дверь поддалась её натиску, она покинула нас, оставляя в нашем мирке счастья. Войдя в обитель, мы не смогли сдержать возгласы восхищения. Комната была оформлена в светло-лиловых красках. Уютная колыбелька стояла у стены, на которой красовались диснеевские герои. Белоснежка и семь гномов. Спящая красавица. Анастасия. Да и вообще чтобы изучить всю композицию, не хватило бы суток.

      Напротив окна стояла стенка, в виде маленького королевства, со своими окнами, шпилями, башенками и лестницами. Около входа в этот сказочный детский мир стояли рыцари. Эдвард положил Грейс в мягкую кроватку, и мы продолжили осмотр.

      Еще одна стена была приготовлена для фотографий. На ней было нарисовано огромное красивое дерево, с большими толстыми ветками, обвитыми зеленью. Там уже красовались снимки Рене и Чарли, Карлайла и Эсме. Элис с Джаспером тоже заняли почетное место в родовом древе. Чуть ниже всех были прикреплены наши с Эдвардом фотографии, а под ними красовался первый снимок Грейс. Когда его успели сделать? Я начала разглядывать фотографию. Малышка на ней была еще чуть отекшей, с мутными глазками, но взгляд, словно осознанно, смотрел в объектив фотокамеры. Юная модель.

      Пройдясь беглым взглядом по комнате, я не увидела осветительных приборов, что заинтриговало меня еще больше.

      – Я не вижу люстры и настенных бра, – произнесла я.

      Эдвард тоже огляделся. Несколько секунд спустя он подошел к окну и взялся за ночную портьеру. Как только в комнате изменилось дневное освещение, вокруг нас начали загораться огни. Они были вмонтированы повсюду: в стены, в контуры мультяшных героев, а по потолку они расходились прекрасным фонтаном. И чем сильнее комната погружалась в полумрак, тем светлее она становилась.

      – Господи, какая красота! – восхищенно произнесла я, прижимаясь к мужу и обвивая его торс руками. Сразу же его рука опустилась на мою талию.

      На подоконнике он увидел плоский маленький пульт и, протянув руку, взял его. Внимательно рассмотрев его, Эдвард нажал на кнопку – потолок над нами превратился в звездное небо. Он начал щелкать режимы, и картинки менялись с завидной регулярностью: созвездие Скорпиона, парад планет, Большая и Малая Медведицы и многое другое.

      Осматриваясь дальше, мы увидели пеленальный столик, комод и кучу всяких игрушек. Здесь были и медведи, и куклы, и разные зверята, и даже небольшой детский велосипед.

      – Ты это видел? – спросила я, указывая на него мужу.

      – А это ты видела? – он показал на угол, в котором красовались розовые ролики, наколенники и шлем.

      – Боже, – рассмеялась я, – Элис!

      – Да, у нашей дочери замечательная крестная, – улыбнулся он, и мы продолжили рассматривать комнату.

      В углу расположился огромный манеж, заваленный мягкими подушками, поперек которого были развешаны погремушки. Рядом стояла светло-бежевая коляска.

      Открыв дверцы детского шкафа, я увидела полностью забитые полки. Какие-то вещи покупали мы с Эдвардом, а остальные – наши родные.

      Мы склонились над нашей дочкой и некоторое время наблюдали за тем, как она спит. Это было ни с чем несравнимое счастье, когда любимые люди рядом – здоровые и невредимые.

***

      Я обнял жену и прижал ее к себе. Я понимал, что сейчас в ее голове творился кавардак. Все должно было быть по-другому, но сложилось так, как сложилось, и надо было это просто пережить.

      – Мы через все пройдем, – прошептал я слова, которые уже не раз говорил ей, – главное – мы вместе.

      – Конечно, – так же тихо проговорила она и отстранилась. – Мне нужно привести себя в порядок, и я очень хочу есть.

      – Пойдем, – кивнул я и, взяв радио-няню, повел ее к выходу из комнаты. Дверь мы оставили открытой на случай, если Грейс заплачет. – Не забыла, тебя ещё ждёт мой сюрприз.

      – Нет, конечно, не забыла, – покачала головой Белла, – и я вся в нетерпении.

      Я подвел жену к дверям спальни и распахнул их, пропуская ее внутрь.

      – Ох, мамочки! – воскликнула Белла восхищенно и прижала ладони к лицу. – Эдвард, это, это… – она не могла найти слов.

      Пройдя вглубь комнаты, она остановилась. Напротив нашей супружеской кровати, на которую Белла пока ещё не взглянула, огромным бордовым букетом красовалась тысяча одна роза. Тысяча стеблей ароматных цветов круглым озером стояли в нашей комнате, и ещё одна, белая, лежала прямо посередине этого великолепия.

      – Я так тебя люблю, – произнесла она и, подойдя ко мне, обняла. Из-за моей спины она бросила взгляд на кровать и отстранилась от меня. Я наблюдал за женой и плавился от счастья.

      Белла подошла к нашей кровати и опустилась на неё. Вся поверхность была усыпана лепестками белых и красных роз. Посередине лежал черный бархатный футляр. Она бросила на меня взгляд и снова вернула его к подарку. Протянув руку, она взяла коробочку и открыла её.

      – Бог мой, обалдеть!

      Я сел рядом с женой и позволил себе забрать футляр из её рук. Достав из него кольцо в виде маленькой ножки с маленьким бриллиантом на миниатюрном пальчике, я потянулся к ней.

      – Спасибо за дочь, – ласково улыбнулся я и надел на её пальчик колечко, – я люблю тебя.

       Ответом мне были крепкие объятья, с которыми Белла накинулась на меня, повалив на спину. Она забралась на меня и склонилась к губам. Её поцелуй, ласковый и нежный, начал набирать обороты, и мой дружок отреагировал на это.

      – Детка, – простонал я, когда терпение закончилось и мысли начали уходить в пошлую сторону, – если мы не хотим вернуться к мистеру Фенди через девять месяцев, нам нужно остановиться.

      – Ох, – выдохнула она и перекатилась на спину.

      Я склонился над ней и усмехнулся.

      – Я не против вернуться за сыном, – хихикнул я, – мы можем продолжить.

      – Я в душ, – поднялась жена с кровати и скрылась за дверьми ванной.

      Я, переодевшись, позвонил Феликсу.

      – Ты где? – спросил я его.

      – Не переживай, я недалеко, – ответил он мне, – все под контролем. Аро ещё не связывался с тобой?

      – Пока нет, – помотал я головой, словно он мог меня видеть.

      – Я слежу за ним с тех самых пор, как его самолет прибыл в Лос-Анджелес, – сказал парень, – рядом с ним Алек. Они уже ездили в порт, чтобы осмотреться. Я так думаю, что осталось совсем чуть-чуть до начала всей круговерти.

      – День или два? – поинтересовался я его мнением.

      – Максимум сутки, – проговорил он, – я так думаю, что сейчас они всё проигрывают и проверяют пути отхода. Надо быть предельно внимательными.

      – Ключи от твоего нового дома в Швейцарии – в указанном тобой месте, – сказал я ему.

      – Я знаю, я их уже видел, – ответил он мне, – не переживай, наша с тобой договоренность остается в силе. Я доберусь до него, и эта тварь не покинет Калифорнию.

      – Будь осторожен, – предупредил я его, – береги себя и постарайся вовремя успеть на свой рейс. Билеты с открытой датой тоже ждут тебя.

      – Давай, – хмыкнул он, – может, увидимся когда-нибудь.

      – Счастливо.

      Я отключился и прислушался к звукам в ванной комнате. Шум воды еще исходил из нее, а значит, у меня было время на еще один телефонный звонок.

      – Хоткинс, – отозвался на том конце усталый голос Эрика.

      Этот мужчина тоже был на последнем издыхании и держался исключительно на кофеине. Он как заведенный носился с бумагами, со свидетелями и с доработкой планов. Он практически не спал в последнее время.

      – Я звоню узнать, не внесены ли какие-либо изменения, – спросил я его.

      – Нет. Всё доработано на сто процентов, – выдохнул он, – если не случится никакого форс-мажора. Все, Каллен, не до тебя, я готовлю людей к операции. Как только он с тобой свяжется, сразу же перезвони.

      Он отключился. Я бросил трубку на кровать и пошел к жене. Открыв дверь, я увидел ее, массирующую свои груди.

      – Вот это картина, – улыбнулся я ей.

      – Эдвард, – прохныкала она, – ты не представляешь, как это больно.

      Белла стояла, прислонившись к керамической раковине. Я во все глаза наблюдал за ней. Пока она вытворяла свои манипуляции, из ее сосков текло молоко. Я медленно подошел к ней и остановился рядом.

      – Давай я, – предложение поступило неожиданно даже для меня самого.

      – Я сама, – Белла продолжила свои действия, не поднимая на меня глаз.

      – И все же… – начал настаивать я.

      Протянув руки к ее груди, я медленными и нежными движениями стал разминать небольшие шишки на ее плоти.

      Наблюдая за своими руками, я на миг оторвался и посмотрел на жену. Она не спускала с меня своих глаз, позволяя продолжать.

      Я улыбнулся ей уголком губ и снова спустил глаза. Молочная капелька начала образовываться на горошине ее соска, и я, склонив голову, слизал ее. Господи, вот это были ощущения! Белла простонала, и я, чуть осмелев, вобрал сосок в рот.

      – Эдвард, – прохныкала она, – остановись. Это на самом деле больно.

      – Прости, – спохватился я и поднял голову, – прости, не удержался.

      Еще несколько минут я разминал груди жены, пока она не остановила меня.

      – Все, не могу больше, – простонала она, – давай чуть позже, а сейчас я хочу наконец-то поесть. 

      Мы вышли из ванной.

      Белла начала одеваться под моим пристальным взглядом. Как же я соскучился. Она натянула на себя хлопковые трусики и бюстгальтер с какой-то сложной конструкцией.

      – Что это за хрень? – ткнул я пальцем в непонятное.

      – Это чтобы удобнее было кормить твою дочь, – усмехнулась она, надевая свой шелковый короткий халатик. – Пойдем.

      Она потянула меня из спальни, захватив рацию. Я же все равно заглянул в комнату дочери, чтобы еще раз взглянуть на нее.

      Мы спустились вниз. Марта накрыла стол в гостиной для нашего ужина. Посередине стоял серебряный поднос с куполом, тарелки, вилки, бокалы, все было сервировано, как в лучшем ресторане. В ведерке стояла бутылка шампанского, в графине – яблочный сок. Я отодвинул стул и помог жене сесть за стол.

      – Чем нас будут кормить? – Белла потерла ладошки в предвкушении вкуснейшего ужина.

      Я, пожав плечами, открыл крышку и увидел зажаренный морской язык и картофель. Также на столе стоял салат из свежих овощей, а в плетеной корзинке – французский хлеб.

      Я взял бутылку шампанского и поменял на виски. Жена не пила, а я предпочитал напитки покрепче. Плеснув немного себе в стакан, я налил Белле сок и поднял бокал.

      – За самую прекрасную женщину, которая подарила мне не менее прекрасную дочь, – я улыбнулся любимой жене и протянул свой бокал, чтобы соприкоснуться с ее. Она с улыбкой чокнулась со мной, и я, поднявшись на ноги, подошел к ней. – Спасибо, любимая, – я склонился к её губам и оставил на них легкий поцелуй.

      – Всегда пожалуйста, – хихикнула она, а я уселся за стол.

      Мы заканчивали ужин, когда из динамика радио-няни раздалось недовольное кряхтение. Я, усмехнувшись, поднялся.

      – Сиди, – сказал я, – я принесу наше сокровище.

      Я начал подниматься по лестнице, когда кряхтение превратилось в громкий плач. Господи, дочка была нетерпеливой, как и её мать.

      – Иду, милая, – произнес я с широкой улыбкой и начал перешагивать через две ступеньки, чтобы быстрее добраться до нашей малышки.

      Войдя в ее комнату, я сразу же взял Грейс на руки и прижал к себе.

      – Ну, что ты, родная, – я поцеловал ее макушку и пошел на выход, – пойдем, сейчас наша мамочка накормит нас.

      Я спустился вниз. Белла сидела на диване в гостиной и смотрела новости. Я передал ей на руки дочку и устроился рядом с ними. Освободив грудь, она вложила сосок в рот Грейс, и та аппетитно зачмокала. Я любовался этой картиной и светился от счастья. В моей душе была полная гармония, правда до тех пор, пока я не услышал взволнованный голос жены.

      – Нет, нет… – я поднял на нее глаза и перевел их на телевизор.

      – Твою мать! – вырвалось у меня, и я вскочил с дивана.

      – …молодые родители разыграли целую историю с выпиской из клиники, – говорил диктор, – новорожденную малышку вынесла сестра Эдварда Каллена, Элис Каллен, – на экране появилась нечеткая фотография Элис и Грейс, когда та выходила с малышкой из лифта. Грейс была прижата к плечу сестры, и ее личика не было видно. – Наши корреспонденты дежурили у больницы, но так и не смогли увидеть чету Каллен. Они присоединились к своей дочери через несколько минут, также появившись в подземном паркинге Медикал центра, – вновь появилась фотография, на которой я вел Беллу к машине. – Старшие из семейства Каллен и Свон не появились на выписке, даже несмотря на то что это их общий первенец. К чему была такая конспирация, не понятно, но мы надеемся, что семья Каллен счастлива из-за появления нового члена их большого семейства, и желаем малышке и ее маме здоровья.

      – Я на них в суд подам, – заявила Белла, пока я шел к телефону, который начал трезвонить.

      – Да! – гаркнул я в трубку. Звонил отец. Они только что вернулись от Свонов, и он спешил поделиться последними новостями. – Видел я, – мое дыхание участилось, так как я представил возможные последствия, – ладно, отец, я позвоню тебе.

      Я повесил трубку и вернулся к жене. Она, покормив Грейс, подняла ее вертикально и, похлопывая по попке, с тревогой смотрела на меня. Я присел рядом с ними и обнял Беллу за плечи. Говорить то, что все будет хорошо, я не видел смысла, так как от этих слов меня тоже скоро будет тошнить, так же как и мою жену.

      Не успел я подумать, что вскоре раздастся звонок от Вольтури, как он не заставил себя ждать. Мой мобильный, лежавший на каминной полке, заиграл мелодией. С неохотой я оторвался от своих девочек и подошел к телефону.

      Я увидел незнакомый номер, но сразу понял, кто звонит. Нажав зеленую кнопку, я поднес телефон к уху. Я молчал, ожидая, пока на том конце заговорят.

      – Думаешь, обвел меня вокруг пальца, Каллен, – голос Аро был тихим, но четким, с нотами угроз.

      – Ни в коем случае, – также тихо и спокойно произнес я в ответ, – я защищаю свою семью.

      Я почувствовал прикосновение к плечу. Белла положила дочь в коляску и подошла ко мне.

      – Сомневаюсь, – бросил он мне, – ладно, получилось обвести меня – молодец. Это – дело прошлое. Завтра в одиннадцать часов вечера в небезызвестном тебе месте. Сделаем дело, и можешь быть свободен. Пока, – добавил он, – а чтобы тебе не взбрело в голову подумать о том, что меня можно подставить, я подстрахуюсь. Вот только ты не узнаешь, какие идеи могут у меня возникнуть. Вариантов много: Эсме, Рене, твоя младшая сестра Элис, также не скидывай со счетов свою драгоценную Беллу и новорожденную дочь.

      – Не надо пугать, – произнес я.

      – Так я не пугаю, Эдвард. У меня есть цель, и я использую все средства, чтобы добиться ее. Ты не считай себя умнее всех, – продолжил Аро, – просто помни, что я рядом. Завтра в одиннадцать часов в Сан-Диего.

      Я сбросил вызов, обнимая жену. Белла прильнула ко мне всем телом и сильно сдавила руками.

      – Мне так страшно, – прошептала она, – я так боюсь.

      – Детка, – я поцеловал ее в макушку, вдыхая аромат волос, – я буду не один. Ребята будут поблизости и Хоткинс со своей командой тоже. Мы это обсуждали уже не раз.

      Я проснулся рано утром. Часы на полке показывали половину пятого. В комнате было душно. Я поднялся, подошёл к балконной двери и распахнул ее настежь. Утренний свежий воздух начал прокрадываться в комнату. Я снова забрался в постель к жене и уставился в потолок, закинув руки за голову. Все мои мысли были в Сан-Диего. Сегодня всё должно было закончиться. Господи, дай сил пережить этот день. В своей безопасности я был уверен. Не на сто процентов, конечно, но все же. Вокруг меня будут фэбээровцы, агенты департамента и мои друзья. Я, конечно, не совсем понимал свою роль в сегодняшней игре, но знал, что Аро сможет взять меня за яйца, если я не смогу подготовиться.

      Белла зашевелилась и нащупала рукой простынь, чтобы укрыться. Маленькая устала. Грейс несколько раз за ночь просыпалась, чтобы покушать. Я протянул руку и помог ей укрыться. Она улыбнулась во сне и повернулась на другой бок. Мне надо было обезопасить их на этот вечер. Я соберу всю семью под своей крышей, Хоткинс обещал помочь с охраной. Ни один ублюдок не проберется ко мне в дом. Из динамиков послышалось кряхтение, и я, соскочив с постели, помчался в комнату к своей дочери.

      Грейс лежала в своей кроватке и ворочалась от дискомфорта. Я склонился над ней и положил руку на живот.

      – Ну, что, моя кроха, – прошептал я ей, заходясь от счастья, – что тебе не нравится? – Малышка внимательно смотрела на меня, словно понимала, что я у неё спрашиваю. Я развернул тонкую пеленку и потрогал памперс, – да у нас тут авария, – возмутился я весело, – как думаешь, справимся без нашей мамочки?

      Я поднял Грейс и перенёс её на пеленальный столик. Несколько секунд я смотрел на неё, не зная, с чего начать.

      – Ну, что, попробуем? – я отстегнул липучки и отодвинул памперс, – ф-у-у-у, – сморщил я нос, продолжая посмеиваться, – такая маленькая, а уже такая… ох, блин.

      Я аккуратно приподнял её за ножки, как нам показывал доктор Фенди, и убрал грязный памперс, бросая его в урну. Так, и что теперь? Я огляделся и нашел глазами влажные салфетки.

      – Специально для детей, – прочитал я этикетку и показал дочери. Она засунула кулачок в ротик и начала посасывать его. Вытащив салфетку, я начал обтирать ее кожу, очищая от «детской неприятности». – Вроде все, – сказал я ей, когда закончил, – но, как справиться с этим, я не знаю… – Я смотрел на новый памперс, как на инопланетянина. Прикладывая его и так, и эдак, я не мог сообразить, как правильно его надеть и закрепить липучки. Изрядно помяв, я выбросил его в урну, заменив новым. – Попробуем ещё раз.

      Следом за этим полетел ещё один, а потом – и ещё один.

      – Грейс, как же с этим бороться? – я растянул памперс и снова оглядел его.

      – Может, я попробую? – хихикнула жена.

      Я повернулся на голос и увидел Беллу, которая стояла, прислонившись к косяку, и смотрела на нас.

      – С каких пор ты наблюдаешь за моим позором? – выдохнул я, уступая ей место у столика.

      – Со слов «попробуем ещё раз», – ответила она и в считанные секунды заменила памперс дочери, подняв ее на руки.

      – Как это у тебя получается? – возмутился я наигранно. – Я потратил их целую кучу, – я указал на урну, в которой лежали испорченные подгузники.

      – Со временем научишься, – снова хихикнула жена и пошла на выход из комнаты.

      Мы вернулись к нам в спальню, и Белла, забравшись на кровать, устроилась удобнее для кормления Грейс. Начиналось самое интересное. Она вытащила грудь, немного размяла ее и поднесла сосок к губам дочери. Та начала аппетитно посасывать.

      – Эдвард, прекрати, – попросила жена.

      Я, усмехнувшись, улегся около нее и погладил по оголенной ножке.

      – Меня завораживает это зрелище, – признался я в очередной раз. – Не могу я просто так смотреть на тебя, когда ты кормишь Грейс.

      – Вот именно, извращенец, я кормлю твою дочь, прекрати пускать слюни и уйми свои похабные мыслишки, – попросила она.

      – Я постараюсь, – рассмеялся я. – Ты хоть немного отдохнула?

      – Отдохнула, – кивнула она, поглаживая малышку по головке.

      Грейс снова уснула, а мы с Беллой, приняв душ, спустились завтракать. Марта уже хозяйничала на кухне. Омлет с беконом, рисовая каша и оладьи. Запах стоял просто обалденный. Аппетит настолько разыгрался, что желудок заурчал.

      – О, доброе утро, мои дорогие, – улыбнулась женщина, поворачиваясь к нам, – садитесь. Как первая ночь дома? – поинтересовалась она.

      – Хорошо, спасибо, – ответила Белла, присаживаясь на стул.

      – Замечательно, – кивнула Марта, возвращаясь к плите, – моя Кэти первую ночь вообще не спала. Ребенок до сих пор капризничает по ночам.

      – Печально, – выдохнул я, приступая к завтраку.

      Я включил телевизор и щелкнул на центральный канал. Новости продолжали мусолить семью Каллен, пытаясь найти логику в нашем поступке. Да кому какое дело? Кому была интересна наша жизнь? Никакой личной жизни! Переключились бы уже на что-нибудь другое, что ли.

      – Переключи это, ради бога, – попросила Белла, уминая кашу с маслом.

      Я усмехнулся, было время, когда она на неё смотреть не могла.

      Я переключил канал, останавливаясь на сериале, который изредка смотрела Белла, и посмотрел на жену. Она перекидывалась незначительными фразами с Мартой. Мой телефон зазвонил, и я, поднявшись, пошел в гостиную. Мобильник лежал на стеклянном столике и мигал разноцветными огоньками. Я с неохотой подошел к нему и взял в руки. Несколько секунд он просто звонил, а я не решался ответить на вызов. Имя Хоткинса светилось на экране. Мы очень долго ждали этого дня, и вот он настал, но как сейчас реагировать на все это, я просто не знал. Со звуком выдохнув и поймав боковым зрением приближающуюся жену, я ответил на звонок.

      – Каллен, – бросил я, – приветствую.

      – Привет. Через час общий сбор в знакомом тебе месте, – сообщил он.

      – Буду, – я отключился.

      Белла обняла меня со спины и крепко прижала к себе. Я закрыл глаза, нежась в тепле любимой женщины.

      Я знал, что она теперь будет изводить себя нехорошими мыслями, пока я не появлюсь дома целым и невредимым. Повернувшись к ней, я приподнял её подбородок и прильнул к губам. Посмаковав любимые уста, я оторвался от жены и посмотрел ей в глаза.

      – Вы не останетесь одни, – заверил я Беллу.

      Набрав номер мамы, я попросил ее прийти вместе с Рене.

      Пока я разговаривал с ней, параллельно звонил Эммет.

      – Да, Эммет, – перезвонил я, когда закончил разговаривать с матерью.

      – Привет, – поздоровался он, – Хоткинс звонил?

      – Да. Встреча через час, – сообщил я.

      – Да. Я знаю. Я привезу Роуз с Кирой к вам? – спросил он.

      – Естественно, – сразу же ответил я, – я только хотел тебе звонить. Предупреди Джейка, нужно, чтобы Ренесме тоже приехала сюда. Пусть они все будут вместе.

      Через сорок минут под моей крышей собрались все друзья и родственники. Настроение у всех было ниже плинтуса. Белла и Эсме всхлипывали, Элис кусала ногти, Розали прохаживалась по моей гостиной, пока Эммет подкидывал свою дочь, чтобы рассмешить. Ренесми и Джейкоб стояли от всех в стороне и о чем-то перешептывались. Я с Грейс на руках, прижимал жену к себе. Я ничего не говорил, не пытался успокоить ее, потому как знал, что это бесполезно. Я только переживал за то, что теперь весь день она не будет находить себе места, пока я не вернусь домой. А я очень надеюсь, что вернусь, и не только я, но и все мы. Я обвел взглядом парней. Все они держались молодцами: никто не паниковал, никто не сидел с кислыми лицами, и самое главное – все они уверяли, что все окончится быстро и без потерь, что все распланировано и сбоя не будет.

      Чарли и мой отец появились уже перед нашим выходом из дома. Они были у Хоткинса, получая инструкции для себя. Они все будут в Сан-Диего. У каждого – своя роль в этом спектакле.

      – Пора, – сказал отец, – Эдвард, тебе первым надо выехать в Сан-Диего. Ты должен там появиться один. Мы – следом за тобой в отрыве минут на тридцать.

      Белла вцепилась в меня стальной хваткой, сжав мой локоть.

      – Не пущу, – прошептала она.

      – Белла, – обратился к ней Чарли, – не начинай, милая. Сегодня всё закончится. Не надо тянуть время, нам ещё к Хоткинсу ехать.

      – Вам легко говорить, – начала она всхлипывать, – вас там не будет.

      – Будем, дорогая, – рядом с нами появился Карлайл, – мы все будем рядом и не позволим случиться ничему плохому.

      Грейс на моих руках завертелась и закуксилась, словно чувствуя эмоции матери. Я поцеловал дочь и передал ее жене.

      – Всё, мне пора, – я прильнул к губам Беллы и поцеловал её нежным поцелуем. – Я люблю вас.

      Я первым поехал к Эрику Хоткинсу, чтобы не привлекать к себе внимание. Через двадцать минут я должен был быть у него, а через несколько часов – в Сан-Диего. Скоро всё должно было закончиться, и я готов был молиться каждую секунду об успешном проведении мероприятия.

Автор: Княгиня.

Дорогие читатели, репортеры подкинули масла в яркий огонь вражды. Теперь жизни всех членов семьи в опасности. Как нам уже известно, ни Аро, ни Алек, шутить, не намерены. Как поступить Эдварду в сложившейся ситуации? 

С нетерпением будем ждать Вас на форуме нашей истории http://robsten.ru/forum/71-2340-26 

ВМЕСТЕ с ВАМИ мы выходим на финишную прямую, каждая из следующих глав, будет интереснее, эмоциональнее, а где то и страшнее предыдущей. КНЯГИНЕ и всей нашей команде, было бы крайне приятно прочитать Ваши отзывы и комментарии, под главой и на форуме. Вы даже не представляете, как НАМ важна ВАША оценка!

Приятного прочтения!