Саундтреки к главе; 1 - Nirvana - rape me, https://www.youtube.com/watch?v=3rS6mZUo3fg

2 - Coldplay - Fix You, https://www.youtube.com/watch?v=k4V3Mo61fJM

Запал

Pov Эдвард

Пару часов назад в голове крутилась мысль о скандале с Блейком. Она зигзагом плавала в черепе, не давя на меня своей значимостью, позволяя сосредоточить внимание на более насущных делах. А именно: на Тане и её никудышном недотрахе со Скоттом на моих грёбаных глазах.

Я был охерительно зол, благодаря чему при первых же секундах нашей долгожданной встречи бросил ей в лицо что-то вроде: «Тебя использовали, идиотка! Не беспокойся, этот маленький гадёныш одурачил не тебя одну! Я значусь первым в списке недоразвитых воздыхателей».

Мы говорили, кричали, я пытался её успокоить, она пила. 

Джаспер словил пощёчину, выслушал разного дерьма на год вперед и ретировался, как это сделал Блейк.

Ситуация усугубилась с появлением Тиа и Виктории. Я возился с этой озлобленной троицей подпитых девок до рассвета, а избавившись, не знал, что делать.

«Ворваться в номер к Блейку? Стащить его с Джейн? Орать, захлёбываясь слюной и гневом? Выбить из него все органы и кости? Сжечь его контракт?»

Я выбрал другой вариант. Не считая времени, я колесил по городу с громко-орущей музыкой в арендованной тачке, не решаясь на новую пытку.

Ласкать его снежную кожу, а не наносить удары. Обнять худощавую фигуру, а не толкать от себя подальше. Целовать полные губы, а не выплёвывать оскорбления.

«Блять! Я такое даже к Тане не испытывал!»

Всегда мои отношения с девушками сводились к сексу с небольшими паузами на романтику. Таня не поддалась шаблону и внесла в наш роман дружбу, свободные перепихи на стороне, совместные трах-вечеринки.

Ни о какой любви речи не было. Нам было весело вдвоём до того момента, пока она не решила превратить наш дуэт в трио.

Джеймс стал новым претендентом на её профессиональный анал, и я ушёл с дороги, пропуская его вперед.

Не было обиды, ревности, душевных переживаний. Таня оставалась моей подругой, Смит продолжал быть моим другом.

Я начал жить, в наркотическом пузыре спасаясь от внутреннего омерзения и наружной грязи. Менял курсы реабилитации чуть ли не каждую неделю. Срывался и начинал сначала.

Когда я, обессиленный, корчился от ломки в одной из клиник Флориды, позвонила Таня. Она просила меня приехать и помочь Смиту с полицией, нанять адвокатов для суда, но я не мог сделать этого, потому что сам еле функционировал, а узнав, что он натворил, так и вовсе залёг на дно, не желая в этом участвовать.

Джеймс оказался за решёткой, Таня уехала в Россию, я взял передышку.

Мы возобновили связь недели две назад. В один из вечеров похмелья и созерцания фотографий Блейка в «Facebook» Таня написала мне, прогоняя тягу к самоудовлетворению. Она предложила увидеться, я согласился, и на этом всё, ни единой строчки с её стороны и с моей тоже.

Кто бы мог подумать, что спустя двенадцать или, возможно, пятнадцать часов я буду не в состоянии сосредоточить взгляд из-за слёз, начну неуклюже глотать и ловить рукавом ручей собственной крови, перестану слышать мысли в голове от взрыва в черепной коробке.

Моё лицо горело в огне, а внутренности в ярости. Во всём был виновен мелкий сопляк, который сейчас лежал рядом. Внутренний голос прорывался через боль, требуя возмездия.

Втянув ртом воздух с примесью ржавчины, я перекатился на живот, улавливая болезненные колебания на физиономии, и ползком добрался до поганца.

Сморгнув лишнюю влагу, я заметил свою кровь на его заострённом подбородке. Скотт закрыл свои глаза. Его тёмные ресницы легли на мокрые, пунцовые щёки. Блейк молчаливо замер, ожидая от меня побоев, но я, словно последний кретин, вбирал в сознание черты манящего лица.

Беспомощность мальчишки передо мной не предавала гнева. Моя центрифуга активизировалась, перемешивая сердце и лёгкие.

Две соразмерные капли выкатились из уголков его глаз и двинулись в стороны по вискам, теряясь в шелковистых, каштаново-красных волосах. Я отпрянул в сторону.

Фрагменты нашей стычки атаковали мою голову, как недавний удар Скотта. Вжавшись в стену, я закрыл руками свою физиономию и надрывно взвыл:

- Блять, просто уйди! Убирайся, мать твою!

Тишина ничего не выражала. Я дышал кровью целую минуту, а когда убрал от щёк склизкие руки, увидел, что в коридоре остался совершенно один.

ХХХ

Pov Изабелла

Представления не имею, как я оказалась в ванной своего номера с холодным, мокрым полотенцем, обёрнутым вокруг головы и шеи.

Линзы двигались, жаля роговицу глаз, и я избавилась от них. На затылке уже пробилась шишка размером с теннисный мяч, затмевая своей пульсацией отголоски дискомфорта на местечке выше лба.

Слова Каллена продолжали витать в воздухе, словно незримая пыль, выключая моё самообладание. Я плакала так чертовски горько и судорожно, что, казалось, сорвала голосовые связки, хотя все мои крики заглушал комок из полотенца.

Рядом не от кого было ждать поддержки или понимания. Одиночество вкупе со вскрытой гнилой раной и бессилием перед болью предвещали мой неизбежный крах.

«Нет! Нет! Это не февраль! Не февраль! Декабрь. Только декабрь!»

Не слушая себя, я побрела к шкафу и начала швырять одежду на голый матрас кровати. Пачка «Camel» выпала из кармана спортивного пиджака, и я немедленно закурила.

Я столько времени мучилась от лживой личины. Играла роль ради осуществления самого заветного желания. Поступала так, как бы не поступила никогда, будь у меня альтернативные варианты. И теперь на грани истерики с сигаретой в зубах едва держусь, чтобы не развалиться окончательно.

«Почему он не избил меня?! Пинок, удар, пощёчина – что угодно, и я бы могла дышать ровнее!»

Шкаф опустел на второй сигарете. Я хотела вытащить из мини-бара что-нибудь убийственное, но у меня впереди была долгая дорога, поэтому мне пришлось попрощаться с этой идеей.

В забвении я забралась внутрь шкафа и закрыла дверцы, погружаясь в темноту. Рыдания спадали и нарастали вновь. Вымотанная психологическим кризисом, я провалилась в беспокойный сон и очнулась только от грохота в гостиной.

Мало соображая, с трудом раскрывая отёкшие веки, я ногой приоткрыла дверцу, уничтожая мрак серым светом этого отвратительного дня.

- Блейк?!

Тенор Джаспера походил на скрип, дробь по двери ни прекращалась. Отзвуки насиловали мой мозг, шишка увеличивалась в размерах, тело обмякло и не слушалось ментальных приказов.

На четвереньках я достигла середины комнаты и с усилием смогла встать на затёкшие ступни. Нужно было надеть свитер поверх мятой рубашки, умыть лицо, вставить линзы, пригладить волосы, однако я только нацепила запасные «Ray-Ban» и открыла дверь на девять дюймов.

Обычное дружелюбное выражение на лице Каллена - младшего изменилось до недоумевающе-любопытного. Хмурясь, он пялился сначала на меня, а затем попробовал рассмотреть обстановку в пока ещё моих апартаментах. Не произнося ни звука, я рикошетом уставилась на него, вызывающе выгнув одну бровь.

- Видок у тебя неважный, чувак,- точно подметил Джаспер в своём амплуа.

- По крайней мере, мой нос цел,- осипло фыркнула я, всем телом навалившись на косяк.

Переплетая брови в одну, барабанщик, озадаченно отклонил голову немого назад.

- Ах, ты не в курсе,- развязно вставила я,- мы с твоим братом повздорили.

- Когда?! – бирюзовые глаза парня просились наружу.

- Я не слежу за временем.

- Выкладывай! Что произошло?

- Он не оценил моего порыва к быстрому примирению. Нёс самую отвратную гнусь, переходя все этапы мудака. Между нами произошла маленькая стычка, и наверно он сейчас в клинике. Надеюсь на перелом. Конец, – кратко обрисовала я, чуть хрипя.

- Ты хоть в порядке?

- У меня раскалывается голова, я устал и уволен, как думаешь, я себя чувствую?

- Уволен?..

- Ага,- отступая вглубь комнаты, я распахнула дверь, - уже собираю вещи.

- Нет, это какая-то херня,- перешагивая порог, ужаснулся барабанщик.

- Точнее моя жизнь.

- Чёрт… Блейк,- парень нерешительно сложил руки на груди, - ты, правда, хочешь вот так уехать? Послать нахер и меня, и группу? У нас готовый альбом, концерт в пятницу, фотосессии. Ты не можешь…

- Зато смог твой брат,- отрезала я, направляясь в спальню, чтобы набить шмотками чемоданы.

- Что он тебе сказал?

- Он приказал уйти, этим я и занят.

Джаспер с возмущением вырвал у меня стопку сорочек и обнял ее, прикрывая рисунок кролика на свитшоте.

- Ты этого не сделаешь! – протестующе проговорил парень. – Я не позволю! Мне хватило дерьма ещё на кастинге, но теперь, когда подписан контракт…нет! Ни сегодня, ни завтра ты не покинешь группу.

С полувздохом я подкурила сигарету и бухнулась навзничь на заваленный матрас, пуская в воздух идеальное колечко дыма. Барабанщик не сводил с меня расширенных глаз, тиская в ладонях мои рубашки.

- Вчера мы совершили ошибку, но она не должна стоить нам карьеры, – мирно продолжил парень. – Я, как и ты, нахожусь в опале…

- Между мной и твоим братом колеблется невидимая нить, и называется она - обоюдная ненависть,- угрюмо произнесла я,- представить себе не могу наше дальнейшее сотрудничество.

- Об этом я позабочусь,- обнадёживающе сказал Джаспер, кладя сорочки на пустую полку открытого шкафа.