– Немедленно сядь и позавтракай! – мама уже очень долгое время пытается заставить меня избавиться от вредных привычек. Ну, или тех, которые она считает вредными: мою ненависть к пище ранним утром, она относит именно к таким.

У нее всегда абсолютно на все свое противоположное моему мнение. Не потому, что мы в плохих отношениях, а просто потому что она мама.

 – Я не успеваю, уже ухожу. – Я пытаюсь привести себя в более-менее презентабельный вид для человека, вставшего десять минут назад и ужасно опаздывающего. О косметике сегодня можно забыть. Белая блузка – есть. Черная юбка средней длины – есть. Длинные волосы, собранные в хвост – есть. Идеальная школьница готова.

 – Изабелла, ты хочешь расстройство пищеварения? Садись за стол, ты все равно уже опоздала! – Вот в чем заключается главный минус проживания с родителем, работающим в сфере охраны здоровья. Люди наподобие моей мамы и похожие на нее представители медицины считают своим непосредственным долгом рассказать вам о всех рисках принимаемого вами решения, с которым они не согласны. Прикрываясь исключительно тем, что такие, как они никогда не ошибаются и всегда правы: веди они выбраны, чтобы служить людям.

Чушь.

Просто у них самомнение величиной с задницу моего преподавателя по философии и стойкое убеждение, что они стоят на втором месте после Бога. А иногда и на первом.

 – Я не хочу ухудшать свое и без того шаткое положение: опоздать на пятнадцать минут – не то же самое, что на тридцать! Тем более это математика: эта гарпия меня и так ненавидит, я не дам ей лишнего повода меня опустить. – Я пошла в папочку, поэтому упрямства и твердости мне не занимать: подгорелая каша и маффин не первой свежести могут даже не рассчитывать сегодня попасть ко мне в желудок.

На мне пальто и полуботинки. Единственное, чего я жду – это традиционное объятие и поцелуй, которые остаются неизменными атрибутами моего утреннего ритуала перед уходом на протяжении многих лет. Хоть какая-то постоянная переменная в моей жизни присутствует, приятно знать.

 – Ладно, вперед, но когда ты загнешься от истощения, я буду последним человеком, который станет навещать тебя в больнице. – Объятие – есть. Поцелуй в щеку – есть. Предсказание медицинской сестры центрального госпиталя – есть.

Пока я добираюсь до школы, проходит ровно девять минут. Не то чтобы я считала, просто все, о чем я могу думать, когда Он идет позади меня – как же медленно я передвигаюсь, хотя шаги делаю нарочито огромными. Гигантскими.

Прошло уже пять месяцев.

Пять месяцев непонятных взглядов, ухмылок и молчания. Иногда я ловлю себя на мысли, что, может быть, схожу с ума, и все то невидимое внимание, которым он меня одаривает день ото дня, мне просто мерещится. Что в этих усмешках и пронизывающих взглядах нет ничего особенного. Проще думать, что мне все просто показалось, чем признать тот факт, что самый популярный мальчик в школе мною заинтересовался. Даже если бы это было возможно в одной из альтернативных реальностей, я бы никогда не смогла в это действительно поверить, ведь такие, как я, по определению не могут быть интересны. Я обычная. Самая что ни на есть обычная девчонка. Не самая страшная, но и не самая красивая. Не самая глупая, но и не самая умная. В общем, не особенная и не избранная. Это просто я и моя заниженная самооценка, с которой порой трудно живется, но от которой уже никуда не денешься.

Прохожие никогда бы не смогли понять, почему девочка в узкой школьной юбке так торопится убежать от мальчика, идущего за ней ровным, скучающим шагом. Глядя на него, вы бы не сказали, что он куда-то опаздывает – скорее, он прогуливается и дышит свежим воздухом, слушая классическую музыку. Просто мальчик и просто девочка.

Чушь.

Мой дом находится в десяти минутах ходьбы от школы. И знаете, в чем проблема?

Его – тоже.

Когда я в первые увидела его, идущего по моей дороге, то не могла поверить, что такое возможно – его семья переехала в дом, находящийся в пяти минутах ходьбы от моего. Так не бывает. Мужчина моей мечты живет рядом со мной, и мы каждый день будем ходить в одном направлении? Да вы, должно быть, разыгрываете меня. Это было пределом моих розовых девичьих фантазий: я летала чуть ли не на крыльях, решив, что мы хотя бы сможем подружиться и стать приятелями.

Чушь.

За все то время, что мы ходили по одной дороге, он даже не сказал мне "привет". Ни разу. Все, что он когда-либо делал – это просто смотрел. Всегда и везде.

На совместных уроках. В кафетерии. В библиотеке. Абсолютно везде. Я будто стала его путеводной звездой, зеленым огоньком его надежды (1), магнитом, притягивающим настолько сильно, что он не мог удержаться от соблазна, хотя бы попытаться скрыть свои наклонности вуайериста.

Не хочу показаться лгуньей или лицемеркой, но это мне невероятно льстило, заставляло краснеть и смотреть исключительно перед собой, попутно делая вид, что я не замечаю его глаз, направленных в мою сторону. Делать вид, что ты неожиданно ослепла, безусловно, проще, чем признать, что это до дрожи в коленях тебя шокирует и пугает.

Он, конечно, являлся причиной моего существования и повелителем моих влажных снов, но я не была настолько влюблена, чтобы не осознавать, что это немного странно. Для чего он это делает, когда мы и парой фраз то не обмолвились на протяжении чуть ли не полугода, я не имела понятия.

Еще большую неразбериху вносит наличие у него автомобиля, на котором он довольно часто катается по городу. Не то чтобы я следила, но даже у меня есть свои источники. Школьные сплетни не всегда так скучны и однообразны, как многие думают. 

У меня нет ни автомобиля, ни даже перспективы его когда-либо получить. Родители в разводе, и живу я только с матерью, которая даже на смертном одре не согласится купить мне и колесо от машины. Поэтому почему он не хочет упростить жизнь нам обоим, остается для меня загадкой. Нет, серьезно. Вернуть мне мою дорогу – это меньшее, что он мог бы для меня сделать.

После того, как я захожу в класс и сталкиваюсь с приветствием, полным сарказма и грубости от преподавателя математики, проходит по меньшей мере минут пять, прежде чем открывается дверь и заваливается никогда никуда не спешащий Мистер Популярность. Вы думаете он получает хотя бы недобрый взгляд в свою сторону? Правильно, нет. Математичка вместе с большинством девчонок готовы чуть ли не зааплодировать в благодарность, что он снизошел до посещения точной науки.

Я сижу рядом с Роуз на самом крайнем ряду, и когда наступают моменты отчаяния или нехватки воздуха, я отвлекаю себя, смотря из окна на стоянку перед школой. Поэтому, когда в один из таких моментов она толкает меня локтем и что-то шепчет, то я не сразу обращаю на нее внимание.

 – Хм? – не хочу казаться невеждой, но стоянка машин за окном, выглядит куда интереснее, чем примеры и формулы на доске.

 – Скажи, что мне показалось, как один из тех дебилов только что тебя сфотографировал. – Она кивает на парту за которой сидит тот, кого бы я предпочла испепелить одним лишь своим взглядом и который, не стесняясь никого и ничего, подносит телефон на уровень моей головы явно не для того, чтобы кому-то позвонить или отправить сообщение.

Средний палец правой руки, единственная реакция, которую он от меня получает и ухмылка, появившаяся на его лице, говорит лишь о том, что это не последний раз, когда мне пригодился этот палец.

(1) - Отсылка к роману Фрэнсиса Скотта Фицджеральда "Великий Гэтсби"