Эдвард

- Апчхи!
- Элис, ради Бога, уйди уже отсюда, – рявкнул Джаспер, балансирующий на стремянке.
- Да вы же все испортите! – Элис не прекращала верещать, отчего у меня уже заболели уши.
- Элис, – строго сказал Карлайл, что заставило ее наконец-то замолчать и покраснеть. Дальше мой брат со своей женой начали тихо шипеть друг на друга, словно змеи, но я уже не обращал на это внимания: их крики наконец-то перестали терзать мои уши.
Ремонт – стихийное бедствие, которое каждый переживает хотя бы раз в жизни. Банки с краской, кисти, деревянные панели, кучи мусора - всего этого у нас было в избытке. Тот факт, что отремонтировать нужно было лишь детскую, несказанно радовал. Так и не выяснив пол будущего ребенка, я и Белла сдались и решили, что это мы узнаем непосредственно в день его рождения. Но к появлению малыша нужно было подготовить комнату, и мы пришли к мнению, что пришло время делать ремонт. И это за полтора месяца до его рождения. На протяжении двух недель каждые выходные мы собирались всей семьей, чтобы придать обычной комнате вид детской. Так как нас было девять человек, не считая Беллы, управились мы довольно быстро. Сегодня нам осталось только покрыть стены нежно-желтого цвета защитным слоем, и основная работа будет выполнена. Потом нужно будет купить только мебель, которая уже была присмотрена в каталоге, одежду нейтральных цветов и много разных штучек, в которых разбираются только женщины.
Сделав последний мазок валиком, я аккуратно слез со стремянки и положил его на пол. Скрестив руки на груди, я оглядел результат нашей работы и довольно вздохнул. В ушах уже слышался детский лепет нашего малыша, топот его маленьких ножек по паркету и задорный визг, когда я буду подбрасывать его вверх. Почувствовав нежное прикосновение маленьких пальчиков к спине, я обернулся и привлек к себе одной рукой Беллу, которая с мягкой улыбкой оглядела комнату. Я прижался губами к ее виску, отчего она довольно зажмурилась.
- Ну как тебе, Беллз? – спросил Джаспер, вытирая руки влажной салфеткой.
- Восхитительно. Вы отлично постарались, ребята, – Белла одобрительно кивнула.
- Без меня они бы не справились, – Элис подмигнула ей и потрепала по голове Джаспера.
- Пойдем. Пока запах не выветрился, тебе лучше не заходить сюда, – я мягко подтолкнул любимую к двери.
Окинув взглядом комнату еще раз, жена мило поковыляла к выходу. Убрав мусор и все материалы, необходимые при ремонте, отец поехал в больницу, а Роуз в кафе. С нами остались мама, Джаспер с Элис и Эммет. Спустившись на первый этаж, я застал в гостиной Беллу, лежащую на диване и увлеченно поедающую какую-то шоколадку. Скрестив руки на груди, я облокотился плечом о стену и стал за ней наблюдать. Милая. Она была безумно милой, несмотря на свое капризное поведение, грубость и нежелание слушать чужие советы. С каждым днем приближался срок рождения нашего ребенка, и Белла становилась все более задумчивой и погруженной в себя. Вроде секунду назад она слушала меня, но в другую ее взгляд уже устремлялся вдаль, а рука замирала где-то в области живота, легонько его поглаживая. Это было похоже на молчаливый разговор матери и ребенка. В такие моменты мне очень хотелось присоединиться к этому ритуалу, но оставалось лишь довольствоваться ролью жадного наблюдателя. Хотя, даже за эти мгновения я был безмерно благодарен судьбе. Беременность - прекрасное время и, к сожалению, оно подходило к концу, но в памяти я бережно хранил каждый момент. Помнить все - это важно для меня, чтобы лет эдак через пятьдесят, растирая ее скованные старостью плечи, я мог напоминать Белле о том, через что мы прошли вместе.
- Эй, – тихонько позвала меня жена, – иди ко мне, – она похлопала рукой по дивану, отодвигаясь к спинке, освобождая мне место.
Я сел на диван и, положив ее ноги к себе на колени, стал аккуратно гладить ее отекшие лодыжки. Я протянул руку в попытке отобрать у Беллы шоколадку, за что незамедлительно получил шлепок. Моя благоверная с удовольствием засунула оставшийся кусочек лакомства в рот, жадно его пережевывая.
- Хватит уже лишать меня сладкого. Я глубоко беременная женщина и имею право есть всё, что захочу, – ворчливо сказала любимая, облизывая губы.
- Да ты же готова есть сладкое тоннами, поэтому мне и приходится контролировать тебя, – потирая руку, обиженно ответил я. – Это очень вредно.
- Эдвард Энтони Каллен, – раздался голос Эсми, в котором проскальзывали железные нотки. Мама подошла к нам и, уперев руки в бока, начала меня отчитывать. – А ну быстро убрал свои руки от шоколада Беллы. Еще раз увижу, что ты что-то запрещаешь своей беременной жене - высеку.
- Ха, мам, не думаешь же ты… - с наглой ухмылкой начал я, но она меня перебила.
- Тот ремень все еще висит в моем шкафу, – эти слова заставили меня окончательно заткнуться, потому что мама никогда не кидает угроз впустую. Усевшись в кресло, Эсми продолжила причитать, заставляя меня чувствовать себя шестилетним мальчишкой, порвавшим новые брюки.
- Ты - страшная женщина, Эсми Каллен, – Белла подмигнула свекрови и довольно засмеялась.
В гостиную вошел Эммет, и, слушая ругань нашей грозной матери, сел на пол и положил голову под руку Беллы.
- Что, мамочка грозится тебя отшлепать, неудачник? – ухмыляясь, пробасил Эммет, но вдруг резко вскрикнул и повернулся к Белле, потирая шею, которую любимая сильно ущипнула. – За что?
- Не обзывай моего мужа, – Белла кинула на него строгий взгляд и погрозила пальчиком. Губами прошептав ей: «Я люблю тебя», - я довольно откинулся на спинку дивана.
Через несколько минут в комнату зашли держащиеся за руки Элис и Джаспер.
- Лови, Беллз, – Эл кинула ей какой-то пузырек с бордовой жидкостью, который жена ловко поймала. – Тот, который ты просила.
Джас уселся на еще одно пустующее кресло и посадил к себе на колени жену, нежно обняв ее за талию.
- Что это? – с интересом спросил я.
- Лак. Накрасишь мне ногти на ногах? А то живот мешается, – моя малышка смешно пошевелила пальчиками на ногах, протягивая мне пузырек. Усмехнувшись, я забрал его из ее рук и, подложив под ее правую лодыжку маленькую подушечку, открыл его. Скривившись от запаха, я начал аккуратно наносить лак на ее ногти.
- Подкаблучник, – сделав вид что кашляет, выплюнул Эммет, но быстро осекся под строгим взглядом матери.
Мы все повернули головы в сторону дверного проема, когда раздался резкий звук открываемой двери. Как оказалось, побеспокоить нас решила Рене, влетевшая в дом словно ураган, с многочисленными пакетами в руках.
- Всем привет, – приветливо пропела теща, присаживаясь на журнальный столик перед диваном. – Привет, малышка, как ты? – Рене погладила живот дочери, заботливо посмотрев на нее.
- Хорошо. Представляешь, мам, комнату уже отремонтировали. Она прелестна, – начала с мягкой улыбкой рассказывать жена, а я не мог отвести взгляда от одного из пакетов Рене, через который был виден контейнер с клубникой и несколько баллонов со взбитыми сливками.
- Мне так жаль, что я не могла вам помочь. Но Чарли болеет и должен же кто-нибудь оказывать ему грамотный уход, – извинялась Рене. Заметив мой пристальный взгляд на злополучный пакет, она задвинула его ногой под стол.
- Рене, - начала Эсми, - если тебе нужен совет по поводу ухода за Чарли, то ты всегда можешь обратиться ко мне.
- Нет! – выкрикнул я и резко замолчал, потому что на меня уставились ошеломленные шесть пар глаз.
- Эдвард, с тобой все в порядке? – странно смотря на меня, спросила Элис.
- Эээ… Просто, насколько я знаю, Чарли не любит, когда ему оказывают чрезмерную заботу.
- Да, ты прав, – задумчиво протянула Белла, внимательно поглядывая на меня.
Рене, откашлявшись, встала.
- Ну, мне пора. Буду лечить твоего папочку, детка, – моя теща подмигнула Белле и подняла с пола пакеты.
- Смотри, не переусердствуй, – пробурчал я себе под нос.
- Что? – Рене непонимающе уставилась на меня, тем самым заставив меня покраснеть.
- Нет. Ничего. Тебе послышалось, – наигранно серьезным голосом сказал я, старательно делая вид, что с огромным интересом занимаюсь педикюром жены.
Рене внимательно посмотрела на меня, пожала плечами и ушла. Фух, на сегодня пронесло. Месяц назад я узнал, что Рене и Чарли связывают отношения, куда более близкие, чем мог предположить любой, присутствующий в этой комнате. Каждый день, после той злополучной вечеринки, был для меня самой настоящей мукой. Видеть, как Рене многозначительно подмигивает бывшему мужу, а он, в свою очередь, посылает ей страстные взгляды, было для меня невыносимо. Невыносимо держать в тайне это, надо сказать, не самое приятное открытие. Невыносимо врать жене, потому что она достойна того, чтобы знать правду. Почему я веду себя как трус? Почему боюсь рассказать Белле об отношениях ее родителей? Я не хочу расстраивать любимую, а я не сомневался, что это огорчит ее. Ведь даже спустя пять лет я помнил тот разговор.

Пять лет назад.

Даже теплый весенний вечер не мог скрасить атмосферы ледяного молчания, которая прочно установилась за столом. Ведь именно сегодня мы с Беллой рассказали ее родителям о нашем решении жить вместе. И если Рене довольно сдержанно отреагировала на данное сообщение, посетовав лишь на наш возраст: по ее мнению, мы были слишком молоды для серьезных отношений – то Чарли разразился оглушительными криками в мой адрес, а потом и в адрес бывшей жены, которая посмела встать на мою сторону в этом вопросе. Никакие разумные доводы и заверения в вечной любви к его девочке не помогали, так что пришлось подождать, пока шеф Свон наорется вдоволь, чтобы начать вести с ним конструктивный диалог. Исторгнув из себя последнюю порцию проклятий, Свон сел за стол и стал молча есть ужин, приготовленный моей любимой.
Белла огорченно вздыхала, но я мог только бережно сжимать ее ладонь, перебирая тонкие пальчики, пытаясь показать ей, что я рядом.
- Ты ведешь себя, как идиот, – Рене отшвырнула в сторону вилку, не выдержав молчаливой паузы. Чарли проигнорировал ее замечание, старательно запихивая в рот овощное рагу: сегодня Белле пришло в голову стать вегетарианкой, так что на столе были исключительно овощи.
- Наша девочка счастлива, разве ты не видишь этого? – бывшая миссис Свон продолжила взывать к благоразумию Чарли.
Тот же старательно делал вид, что полностью поглощен ужином, демонстративно не обращал внимания на бывшую жену и исподлобья кидал на меня презрительные взгляды. Все это немного нервировало, но я знал, что Белла будет стоять на своем и, не прислушиваясь к мнению отца, переедет в мою квартиру. Но я не хотел, чтобы все произошло именно так. Я мечтал, что мистер Свон обрадуется нашему союзу и не будет ему препятствовать, но обстоятельства нашего знакомства, кажется, уничтожили мои шансы на хорошие отношения с отцом любимой девушки.
- Пап, хочешь горошек? – заискивающе спросила отца Белла, приподнимая тарелку над столом. Чарли резко вырвал блюдо из ее рук, с грохотом поставив его рядом с собой.
Любимая огорченно вздохнула и послала мне полный неожиданной злости взгляд. Зная, что злится она на отца, я все равно почувствовал свою вину за произошедшее. Чтобы подбодрить ее, я не придумал ничего лучше, как, свернув губы трубочкой, изобразить рыбку. На Беллу это действовало всегда безотказно, вот и в этот раз она не выдержала и тихо засмеялась.
Чарли непонимающе посмотрел на нас, поднимая голову от тарелки. Рене встала, отодвинув со скрипом свой стул.
- Ну что ж, детки, мне пора идти. Фил уже ждет меня. Если надо будет помочь с переездом, звоните. А теперь ты, – Рене кинула убийственный по своей силе взгляд на Чарли, заставивший его с шумом сглотнуть.
- Засунь свой чертов эгоизм в свою чертову задницу и дай уже нашей дочери нормально жить. Белла достойна счастья, а ее счастье – это Эдвард. И не тебе мешать ей. Пусть живет так, как хочет. Будь уверен: я за этим прослежу, – Рене в угрожающем жесте навела на Чарли палец, на который он опасливо поглядывал, но свою игру в молчанку так и не прекратил.
- Удачи вам, детки, – обратилась Рене к нам с Беллой и, помахав на прощание ручкой, ушла.
Спустя минут двадцать засобирался и Чарли. Решив оставить отца и дочь наедине, я вежливо попрощался, но в ответ получил лишь хмурый взгляд из-под густых бровей. Я мыл посуду на кухне, когда услышал звук закрывающейся двери, оповестивший меня о том, что Чарли ушел. Белла зашла на кухню и обняла меня, прижавшись к спине и сцепив руки в замок на моем животе. Опустив ручку крана, перекрывая доступ воды, я вытер руки полотенцем и повернулся лицом к любимой, не разрывая объятий.
- Это было нелегко, – тихо сказал я, растирая ее затекшие плечи. Белла зажмурилась от удовольствия и улыбнулась мне.
- Ты неплохо держался. Будь я на твоем месте, то послала бы Чарли куда подальше. Что, кстати говоря, когда-то сделала мама, – с печальной улыбкой заметила Белла.
- Тебя это беспокоит?
- Развод родителей? – я кивнул, и Белла на несколько секунд задумалась.
- Наверно нет, – неуверенно заговорила она. – Я удивляюсь, как они прожили в браке девять лет и не убили друг друга. Папа всегда был очень ответственным, а Рене так и осталась где-то в возрасте семнадцати лет: легкомысленной и не определившей, чего же хочет от жизни. Из-за этого они постоянно ссорились, – Белла грустно вздохнула, – не понимали и не желали друг друга слушать. Обидно, когда двое любящих людей забыли о том, что были вместе не просто так и их связывали большие чувства.
- Ты бы хотела, чтобы все было по-другому, и они сошлись вновь? – спросил я, нежно поцеловав Беллу в лоб.
- Нет, – твердо ответила она. – Они пытались несколько раз начать все сначала, но неспособность говорить о проблемах, решать их, а не заминать, все напрочь ломала. Так что нет, я не хочу, чтобы они были вместе. Я же хочу, чтобы мои родители были живы, а не поубивали друг друга в пылу очередной ссоры.
Я грустно улыбнулся Белле и мысленно пообещал себе, что буду делать все, что от меня потребуется, чтобы наши отношения никогда не скатились в пропасть.

---

- Эй, Эдвард, может, прекратишь предаваться мечтам и перестанешь красить мой палец? – словно сквозь туман донесся до меня недовольный голос жены, и я невольно моргнул, приходя в себя. Посмотрев на ногу жены, я увидел, что, задумавшись, накрасил бордовым лаком весь ее мизинчик, которым она сейчас недовольно шевелила.
- Прости, солнышко, – только и смог пробормотать я, пытаясь пальцами стереть лак, только размазывая его по ступне.
Элис с раздраженным фырканьем встала с колен Джаса и пошла за жидкостью для снятия лака. Наконец закончив с педикюром жены, мы разговаривали о дальнейшем обустройстве детской. Пока Эсми объясняла Эммету, почему нельзя в детскую поставить несколько тренажеров для «хиляка-брата», то бишь меня, я положил руку на живот Беллы, чувствуя, как под ладонью раздаются нетерпеливые толчки маленьких ножек. Мы с Беллой молча смотрели друг другу в глаза, улыбаясь этому маленькому чуду, делающему нашего малыша более реальным.
- Ой, мне же мама обещала дать книгу о гимнастике для беременных, – вдруг вспомнила Белла, второпях вставая с дивана. – Надо сходить за ней.
- Может, останешься, а я потом принесу ее? – взяв ее за руку, спросил я.
- Я быстро, – жена быстро чмокнула меня в лоб и, держась за спину, поковыляла к дому родителей.
Мы все проводили ее умиленными взглядами.
- Белла - просто прелесть, – сказал Эммет, поднимаясь с пола я садясь со мной на диван.
- Я не перестаю любоваться ей, – отозвался я, глупо улыбаясь. – Беременность ей к лицу.
- Сынок, я так рада, что в твоей жизни появилась она, – мило улыбаясь начала говорить мама, но ее перебил Джаспер.
- Конечно, ведь до встречи с ней ты был таким идиотом, – ухмыляясь, сказал брат, под звонкий хохот его жены.
- Мам, ты слышала? – многозначительно спросил я, намекая на ТОТ САМЫЙ РЕМЕНЬ, но Эсми только засмеялась.
- Я хотела сказать то же самое.
Обиженно фыркнув, я уже хотел было начать возмущаться, но меня на полуслове прервал оглушительный крик. Почувствовав, как волосы на затылке встают дыбом, я осознал, что вопль принадлежит Белле и, ни секунды не медля, первым выбежал из дома, понимая, что произошло нечто страшное.

Белла

Выйдя на улицу, я с наслаждением вдохнула осенний воздух, прохладными струями овевающий мое лицо. Аккуратно спустившись по ступенькам, я медленно пошла к дому родителей, чтобы забрать обещанную книгу. Вообще-то я три раза в неделю исправно занималась гимнастикой для беременных и никакие вспомогательные материалы мне не были нужны, но отсутствие работы и желание хоть чем-то заняться, заставляли меня находить себе дела, спасающие меня от скуки.
Окна в доме Чарли были освещены только на кухне, значит, родители сейчас находились там вместе. Жаль, что папа болеет. Мне бы хотелось просто побыть с ним рядом, но это может негативно сказаться на здоровье моем и ребенка, так что придется ограничить общение с отцом до минимума. Чисто символически постучав в дверь, я вошла в дом и сразу направилась к кухне, откуда раздавались голоса.
- Ты хорошо придумала. Давно мы так не развлекались, – услышала я отца, голос которого был подозрительно напряжен. – Ты потрясающе выглядишь, крошка.
Я остановилась в оцепенении. Кто эта крошка, которая потрясающе выглядит? Неужели папа настолько не уважает маму, что в ее присутствии приводит в дом других женщин? Смутившись того, что могло происходить на кухне, я уже сделала несколько шагов к выходу, как услышала мягкий и такой знакомый смех.
- Какого черта… - пробормотала я и решительно пошла к кухне.
Я ожидала увидеть все что угодно, но открывшаяся моим глазам картина заставила меня застыть на несколько секунд. Рене сидела на столе, закинув ногу на ногу. На ней был одет коротенький, полупрозрачный халатик, сквозь который виднелось черное кружевное белье. Чарли сидел перед ней на стуле, держа в руках клубнику в сливках, которую облизывала моя бесстыжая мать, руки которой были заняты расстегиванием пуговиц на его рубашке. Но когда ее рука потянулась ниже, словно кто-то щелкнул пальцами у меня в голове и у меня вырвался непроизвольный крик. Рене от неожиданности выронила изо рта клубнику, а Чарли просто ошалело смотрел на кричащую что есть мочи дочь.
- Мои глаза! Господи, мои глаза! – закрыв лицо руками, верещала я, и, в попытках выбежать с этой кухни разврата, стукнулась лбом о косяк. Пока я пыталась сориентироваться в пространстве, прибежал Эдвард, а за ним Эммет и Джаспер с Эсми и Элис.
Пока родители пытались привести себя в относительный порядок, Эдвард быстро разобрался в ситуации и прижал меня к себе так крепко, насколько позволял мой разбухший живот.
- Охохо, Рене, – протянул Эммет. – А ты, оказывается, горячая штучка.
Мама проигнорировала его замечание и попыталась подойти ко мне.
- Дочка, ты все не так поняла. Это не то, что ты подумала.
- Мама! – свирепо рыкнула я. – Я замужем уже четыре года и прекрасно знаю, чем вы тут занимались.
- Белла, – строгим голосом сказал Чарли. – Мы все взрослые люди, и ты…
- Сливки со щеки вытри, – выплюнула я, и, схватив мужа за руку, потащила прочь из этого дома.

Спустя два часа.

Элис и Джаспер ушли, в доме остались лишь Эммет и Эсми. Если бы не они, мой несчастный Эдвард не справился бы с постоянным нытьем и брюзжанием беременной жены. Я никак не могла понять, осознать в полной мере, что произошло. Впервые в жизни я застала родителей в довольно пикантной ситуации, и когда? Спустя огромное количество лет после болезненного развода. Что их связывает? Как давно это происходит? Ворох вопросов вертелся в моей голове, не давая покоя ни мне, ни тем, кто сейчас был со мной.
- Милая, Рене уже пятнадцатое сообщение прислала с просьбами дать ей шанс поговорить с тобой, – задумчиво пробормотал Эдвард, прижимая лед к шишке на моем лбу. – Может, ты дашь ей эту возможность?
- Эдвард, ты хоть понимаешь, что я застала своих разведенных родителей за прелюдией? Мне не очень приятно их сейчас видеть.
Повисло гробовое молчание, нарушаемое только храпом Тайсона, который мирно спал возле ног Эммета. Вдруг Эсми тихонько захихикала, прикрывая ладонью рот.
- Что? – непонимающе спросила я.
- Я помню, когда мальчики еще учились в школе, Карлайл взял отгул на работе и пришел домой с пакетом ананасов и персиков. Сыновья были в школе, и мы решили немного развлечься и учитывая тот факт, что…
- Нет! – выкрикнул Эммет, густо при этом покраснев. – Даже не думай рассказывать эту историю.
- Ох, я вспомнил. У Эммета была тогда серьезная психологическая травма, – Эдвард усмехнулся и подмигнул брату.
- Ну, так вот, - продолжила Эсми. – Я легла на стол, а Карлайл обложил меня фруктами. Мы и не думали, что Эммет сбежит с последнего урока. Каково же было наше удивление, когда во время наших игр на кухню вбежал сын.
Эсми так уморительно рассказывала эту историю, что, забыв обо всем, я весело хохотала. Эммет и Эдвард в отвращении кривились, но это только подливало масла в огонь.
- С тех пор Эммет не прогуливал занятия, – довольно закончила свою историю моя шалунья-свекровь, когда в дверь раздался звонок.
Мы переглянулись, поняв, что пришли мои родители и серьезного разговора не избежать. Эдвард успокаивающе сжал мое плечо и поцеловал в висок.
- Мне их впустить?
- Валяй, – я махнула рукой, готовая встретиться с неизбежностью лицом к лицу. Эсми и Эммет, к моему огорчению, решили, что этот разговор не для их ушей, и, собрав свои вещи, попрощавшись, ушли.
Родители смущенно вошли в гостиную, держась при этом за руки.
- Ох, я вас умоляю, – простонала я. – Только не делайте вид, что у вас отношения.
Эдвард встал за спинкой дивана, положив руку на мое плечо. Сейчас мне как никогда была нужна поддержка любимого мужчины.
- Но у нас на самом деле отношения, – твердо сказала мама, прильнув к папиному плечу.
- И они серьезные, Белла, – добавил Чарли, прямо смотря мне в глаза.
Рене подошла к журнальному столику, стоящему напротив дивана и села на него. Нерешительно подняв на нее взгляд, я заметила, что на ее лице явно проступало чувство вины, нерешительность и страх. Боязнь того, что я могу не понять ее.
- Я не хочу злиться на вас, но я совсем не понимаю, что происходит.
Чарли хотел что-то сказать, но жестом Рене его остановила.
- Белла, милая, все действительно не так как ты думаешь, – начала она. – Я понимаю, что мы с Чарли измучили тебя за все эти годы своими ссорами. Да что там говорить, себя мы тоже помучили прилично. Казалось, мы уже никогда не сможем нормально общаться, но стоило нам пожить вместе, как что-то изменилось. Мы научились разговаривать.
- Стали слушать друг друга, – тепло смотря на Рене, сказал Чарли. – Перестали жить только своими интересами. Оказывается, когда твоя мать не орет, она прекрасная собеседница.
- Ох, Чарли, заткнись, – Рене смущенно засмеялась и покраснела. Моя мама покраснела? Впервые вижу на ее лице этот румянец и, честно говоря, он ей очень шел.
- Но куда эти отношения заведут вас? – я беспомощно развела руками, понимая, что эту битву проиграла.
- Мы любим друг друга. Это самое главное, – тихо сказал папа, смотря бывшей жене в глаза с таким теплом и любовью, что я почувствовала, что еще немного и расплачусь.
- Ладно. Я все поняла. Счастья вам, – словно обиженный ребенок, уткнулась носом в руку Эдварда, все еще борясь со слезами.
- Я знала, что ты поймешь нас, – Рене погладила меня по коленке и встала. Чарли подал ей руку, которую она с удовольствием приняла.
- А теперь идите, – я нетерпеливо махнула рукой. – Но это не значит, что я не выпытаю из вас все подробности. Но на сегодня с меня хватит волнений.
Родители ушли, а я стала жаловаться Эдварду, что просто невыносимо жить в такой сумасшедшей семье. Муж сел рядом и, закинув руки за голову, тихо посмеивался надо мной. Его футболка задралась, и моему взору открылась обожаемая полоска волос, спускающаяся по его твердому животу. Я протянула руку и погладила его живот, провела рукой вверх, останавливаясь на груди. Не открывая глаз, Эдвард прижал мою руку к своему телу и тихо пробормотал:
- Я рад, что ты так хорошо перенесла новость о воссоединении родителей. Я целый месяц не знал, как тебе о них рассказать, а оказалось, все так просто.
- Да, просто… Стоп! Как месяц?
Эдвард осекся и с виноватым выражением лица посмотрел на меня. Я вытащила руку из-под его футболки и отодвинулась от него. Я сверлила его взглядом, ожидая объяснений, а Эдвард смущенно молчал. Хотя, я и так уже все поняла.
- Ты знал о них целый месяц?
- Родная, я… Да. Я знал о них уже месяц. Но я боялся рассказывать об этом, потому что меня пугала твоя возможная реакция на это. Ты же сама говорила, что не хотела, чтобы они были вместе.
- Но я не говорила, что хочу твоего молчания. Это же мои родители и я имею право знать, ты понимаешь? Господи, я поверить не могу, что ты целый месяц скрывал это от меня, – горько сказала я, скрестив руки на груди.
Эдвард огорченно вздохнул и протянул ко мне руку, от которой я увернулась.
- Не трогай меня, – прошипела я, с трудом вставая с дивана. Эдвард вскочил и вплотную подошел ко мне. Чуть согнув ноги, он оказался на уровне моих глаз и взял меня за плечи.
- Клянусь тебе, милая, я бы все рассказал, но мне было страшно. Я не хотел тебя расстраивать. Твое спокойствие для меня очень важно.
- А ты думал, что твое молчание не расстроит меня? Ты думал, что тот факт, что у тебя есть от меня тайны, доставит мне удовольствие?
- Прости меня, - беспомощно выдохнул Эдвард, пытаясь привлечь меня к себе, но я аккуратно вывернулась из его объятий.
- Я не хочу сейчас с тобой разговаривать. Мне нужно время, чтобы успокоиться – спокойно сказала я. Нарочитое равнодушие стоило мне огромных усилий, потому что внутри полыхал огонь. Огонь ярости и обиды на мужа, скрывшего от меня такую важную информацию.
Поднявшись в спальню, я дала волю слезам, которые быстрыми дорожками текли по лицу. Я переоделась в пижаму и легла в постель, отодвинувшись как можно дальше от половины Эдварда. Как же обидно! Родной муж целый месяц хранил эту тайну, не посвящая меня в нее. Слезы душили меня и, чтобы Эдвард не заметил этого, я уткнулась лицом в подушку, выражая ей свою горечь и обиду.
Через некоторое время муж зашел в комнату и, сняв одежду, лег в кровать. Так хотелось стукнуть его посильнее, чтобы он хоть что-нибудь сказал, но с другой стороны, я совершенно не хотела с ним разговаривать. Как он мог так поступить? Как? Десятки гневных вопросов и обиженных восклицаний крутились у меня на языке, но я хранила гробовое молчание. Эдвард протянул руку ко мне и положил ее на мое бедро. Я мгновенно среагировала, шлепнув по ней ладонью и еще сильнее засопев в подушку. Этой ночью Эдвард больше не пытался притронуться ко мне или заговорить. Я никак не могла уснуть, потому что была расстроена, да и не привыкла я не обнимать ночью мужа, но гордость и задетое самолюбие не давали мне повернуться к нему и прижаться посильнее. Впрочем, Эдварду тоже не спалось, и полночи он проворочался. Кое-как усмирив ярость, я смогла заснуть.
Проснулась я от звука тихих шагов. Как оказалось, это Эдвард осторожно, стараясь не тревожить меня, надевал джинсы и футболку, чтобы поехать в больницу. Сделав вид, что все еще сплю, я не стала провожать мужа на работу. Эдвард уже вышел из спальни, но через несколько минут вернулся и подошел ко мне. Следующее, что я почувствовала, это прикосновение теплых губ к щеке и слова Эдварда, произнесенные горячим шепотом:
- Прости меня. Я очень тебя люблю.
Не дожидаясь моей реакции, Эдвард быстро вышел из комнаты. Я открыла глаза, из которых уже лились на подушку слезы. Какое же тяжелое чувство внутри, давящее словно камень в груди. Мы ругались очень редко, но если такое и происходило, то никогда не засыпали не помирившись. Как же нелегко было не поцеловать его в ответ и не прошептать слова любви, что я обычно делала, провожая мужа на работу.
Я встала с постели так быстро, как позволяло мое положение, и поковыляла на первый этаж, надеясь застать там Эдварда, чтобы подарить ему традиционный утренний поцелуй и настучать по голове за глупые тайны. К моему великому сожалению, я спустилась, когда машина уже отъезжала от дома. Огорченно вздохнув, я прижалась спиной к двери. Обида на саму себя, перекрыла весь негатив вчерашнего дня, показывая, какая же я идиотка. И что теперь делать? Может позвонить Эдварду? Нет, к этому я пока не готова. Надо сначала разобраться в самой себе, а потом звонить мужу.
Я решила занять себя повседневными делами, чтобы отвлечься от переживаний, но все равно ничего не помогало. Я почитала книжку, поиграла с Тайсоном, послушала классическую музыку, но это не помогло восстановить моральное равновесие. Виноваты чертовы гормоны, делающие из меня злющую стерву!
Мне нужен Эдвард. Быть с ним в ссоре просто невыносимо. Наконец-то я решилась ему позвонить. Эдвард ответил спустя два гудка.
- Белла? – опасливо прозвучал его голос, в котором проглядывались нотки надежды.
- Да, это я, - грустно ответила я и решила сразу приступить к делу. – Эдвард, я очень жалею, что мы поругались. Я должна была тебя нормально выслушать. Прости.
- Родная, это я не должен был так вести себя. Я больше не буду скрывать от тебя что-то, обещаю. Прости меня. Знаешь, мне нужно бежать, но хочу чтобы ты знала: я безумно рад, что ты позвонила, – тепло сказал он.
- Значит, мы все уладили? – с легкой улыбкой спросила я.
- Конечно. Люблю тебя.
- Я тоже люблю тебя, – радостно ответила я. Мы еще немного поговорили и попрощались. Нажав на отбой, я еще некоторое время смотрела на заставку на телефоне, где была фотография Эдварда. Нежно поцеловав экран, я отложила аппарат в сторону. Сейчас так хотелось прикоснуться к мужу. Он так нужен мне сейчас, но не может же он бросить работу ради моей прихоти. Я поднялась в нашу комнату и увидела, что на кресле лежит голубая рубашка Эдварда. Я скинула пижаму и накинула на себя этот предмет гардероба мужа. Так как живот был достаточно внушительным, пуговицы, естественно, не сходились, и, я смогла застегнуть рубашку лишь наполовину. Я легла на кровать, поглаживая живот, в котором толкался наш малыш.
- Солнышко, твоя мама такая идиотка.
Толчок.
- Да, я понимаю, что была неправа, но и твой папа мог бы иногда быть сговорчивее.
Толчок.
- Но я же извинилась.
И снова толчок. Я любила разговаривать с нашим малышом. Друзья смотрели на меня, как на чокнутую, и лишь Эдвард понимал, почему я это делаю. Это же так интересно и весело: разговаривать с еще не родившимся ребенком, чувствовать его настроение и угадывать, что он думает. Предаваясь этим мыслям, я не заметила, как крепко заснула.

Prince - Purple Rain

Проснулась я от легких прикосновений к моему лицу. Открыв глаза, увидела, что солнце уже почти село, и Эдвард лежал рядом со мной. Кончиками пальцев он очерчивал контуры моих глаз, носа, губ. Я поцеловала его в ладонь, и потерлась о нее щекой. Одну ногу я закинула на него и придвинулась ближе. Было в этом что-то до боли интимное, вот так лежать в темноте с самым дорогим человеком на свете, молчать и только кончиками пальцев изучать друг друга. Рука мужа потянулась к пуговицам на рубашке, и я не стала чинить ей препятствий, а только лишь сильнее прижалась к нему. Медленно, пуговичку за пуговичкой, Эдвард расстегивал рубашку, растягивая удовольствие, но мне хотелось большего. Хотелось подарить ему такой поцелуй, от которого бы губы болели и горели огнем, хотелось сжимать в исступлении его сильные плечи и целовать его тело.
Наконец-то рубашка была расстегнута и небрежно отброшена в сторону. Я встала на кровати на колени, и Эдвард последовал моему примеру. На мне были только трусики, в то время как муж был еще полностью одет. Я начала торопливо раздевать его. Наконец, почувствовав мое нетерпение, Эдвард быстро избавился от одежды и, сняв с меня последний ненужный предмет, мягко повалил на спину и стал покрывать поцелуями мое тело. Из-за беременности я стала более неповоротливой и уже не могла быть такой активной в постели, как раньше, но Эдвард все понимал и старался сделать мне как можно более приятно. Не желая оставаться в долгу, я гладила руками его плечи, грудь, покрытую мягкой порослью волос, плоский живот. Я отвечала на каждый поцелуй, стараясь не только брать, но и давать взамен. Каждое мое движение несло любовь, внимание, нежность, страсть, нужду в этом прекрасном мужчине. Мне так хотелось показать, насколько сильны мои чу вства, но их нельзя в полной мере выразить словами или доказать прикосновениями. Мое сердце словно увеличивалось от этой любви, которая давала сил жить дальше, делала меня добрее. Я любила в Эдварде все: как его достоинства, так и недостатки, его доброту, ум, внешность. Благодаря ему я стала любить себя.
Перевернув меня на бок, Эдвард лег сзади, положив одну руку мне на грудь и целуя меня в шею. Спиной я почувствовала, как волосы на его груди щекочут мою кожу и посылают заряд возбуждения в мое истомившееся тело.
Эдвард вошел в меня, сделав первый, немного резкий толчок.
- Осторожно, – первые слова за сегодняшний вечер, были перемешаны со стоном удовольствия. Я волновалась за ребенка и позволяла себе контролировать Эдварда
- Осторожно, – уже тише сказала я, прерывисто дыша.
Эдвард медленно двигался, целуя чувствительное место за ушком. Он слегка навалился на меня, не прекращая сводящих с ума движений, и взял в руку мою ладонь, лежащую на одеяле. Переплетя с ним пальцы, я устремила взгляд на наши руки. Они переплетались как две половинки одного целого. Идеально, в отличие от перипетий семейной жизни. Наша семья никогда не будет идеальной, но нам это и не нужно. Пусть все и дальше будет как сейчас. Мы немного сумасшедшие и нетерпеливые, иногда грубые, но влюбленные друг в друга до неприличия. Для нас быть неидеальными - свое, личное счастье, которое я буду ревностно оберегать, что бы ни случилось.

Источник: http://robsten.ru/forum/29-642-1