Любовь — самая сильная из всех страстей,
потому что она одновременно завладевает
головою, сердцем и телом.
(Ф. Вольтер)
потому что она одновременно завладевает
головою, сердцем и телом.
(Ф. Вольтер)
Edward
ВРЕМЯ. Господи, до чего же время иногда может быть несносным союзником! Почему секунды длятся мучительно долго, когда ожидаешь помощи для своего любимого человека?... Почему на каждый шорох, скрип двери, голос обслуживающего персонала подскакиваешь как неврастеник?... Почему внутри всё болит и кричит от безысходности и невозможности что либо изменить?...
Моя душа не находила себе места, тело металось по коридорам больницы, а память прокручивала каждое мгновение этого злосчастного вечера, пока я ждал новостей о состоянии моей жены. Я не понимал, как Тане удалось узнать, где мы с Беллой находимся, и тем более подкинуть в наши покои эту мерзость – змею, ведь о нашем отъезде практически никто не знал, так как решение поехать в Саудовскую Аравию было спонтанным. Ярость во мне клокотала сейчас как магма в жерле вулкана, поднимая моё нервное напряжение до неописуемых пределов. Несмотря на моё взбудораженное состояние, на мою душевную агонию из-за неизвестности будущего моей жены, мой мозг сейчас работал как машина-убийца – расчетливо, коварно и хладнокровно, четко вырисовывая мне разрушающий план мести для этой сучки Денали. Набирая на телефоне номер своего друга, я точно уже знал, что и как мне делать.
- Алло! – раздался громыхающий голос Эммета после долгожданных гудков.
- Привет, Эммет! – прохрипел я, сдерживая свою ярость.
- Эдвард, что с голосом?... Что-то случилось? – встревожился мой друг.
- Таня… Эта сучка добралась до Беллы…
- Что?... Но как?
- Не знаю, Эммет, это я скоро выясню, - замогильным голосом продолжил я. – Мне нужно, что бы ты приступил к плану уничтожения этой суки… Ты выяснил, когда у неё ближайшие поставки?
- Да. Послезавтра, - ответил Эммет. – Я как раз собирался тебе звонить по этому поводу. Поставки сразу по трем параметрам.
- Сразу по трём? – удивился я решительности Денали. – Она никогда так не рисковала…
- Мистер Каллен? - услышал я за спиной голос врача, который осматривал Беллу.
- Минуточку, - обратился я к врачу. - Эм, я тебе перезвоню…
- Я лучше подожду, так как многое нужно обсудить, - буркнул друг.
- Тогда жди, - проговорил я Эммету и обратился к врачу, выражая надежду, что услышу хорошие новости. – Как она?
- Ваша жена в полном порядке, - улыбался мужчина. – Опасности её здоровью никакой не было.
- Что?... Я не понял… - сбитый с толку бормотал я, - её ведь укусила…
- Молочная змея, - продолжил врач, видя моё недоумение и замешательство. – Эта змея совершенно безвредна, она не ядовитая.
- Ничего не понимаю, но…
- Мистер Каллен, молочные змеи очень похожи на ядовитых коралловых аспидов и да, если бы Вашу жену укусила бы эта змея, то… боюсь, последствия были бы плачевными, так как в нашей больнице даже противоядия от укуса этих змей нет.
Моё сердце похолодело, при мысли, что я мог потерять Беллу.
- Это хорошо, что Вы изловили проказницу и привезли к нам, это очень помогло.
- Вы говорите, что эти змеи друг на друга очень похожи, тогда как Вы отличили?... Откуда у Вас уверенность, что опасность позади… ведь она укусила Беллу, а змеи просто так, а тем более неядовитые не кусают?
- Белла, видимо, когда входила в ванную комнату наступила нечаянно на неё, вот у змеи и сработал защитный рефлекс – она укусила. Отличить этих змей можно по их окрасу, у кораллового аспида окраска: широкая черная полоса – узкая желтая – широкая красная – узкая желтая – широкая черная – узкая желтая и так далее, а у молочных змей: широкая красная – узкая черная – узкая белая – узкая черная – широкая красная – узкая черная и так далее. Для простоты было придумано мнемоническое правило: «Красный и чёрный – друг непритворный (это про молочную змею), желтый и красный – смертельно опасный (это про аспида). Так что Ваша змея – это декоративная змейка, абсолютно безвредная и неопасная. Таких дома держат, как любого другого питомца.
Моё сердце стало успокаиваться и выравнивать свой сумасшедший ритм, который с момента происшествия грохотом отдавался в каждой клеточке моего тела.
- Так значит… моя жена… - мямлил я, боясь поверить, что беда в этот раз прошла стороной, - она в порядке?
- Да. Я уже Вам пять минут объясняю, что с ней всё хорошо и волноваться нет причин, - широко улыбнулся доктор. – Но… забрать её домой я порекомендовал бы Вам завтра утром.
- Почему? – снова тревога сцепила моё горло, превращая мой голос в хрип старика.
- Успокойтесь, - тут же спохватился доктор, увидав мою реакцию. – Вся эта ситуация вымотала Вашу жену и когда мы объяснили, что опасность позади… м-м-м точнее, что её вовсе и не было, у неё началась небольшая истерика… - доктор стал неуклюже почёсывать макушку, невольно создавая себе образ нашкодившего мальчишки, - в общем, нам пришлось уколоть ей успокоительное… и теперь она отдыхает, а так как уже ночь… то проспит до утра, завтра Вы её заберете. Да и Вам не мешало бы немного поспать.
- Я останусь здесь, - твердо проговорил я голосом, не терпящим каких-либо возражений со стороны доктора.
- Как знаете, - вздохнул врач, - тогда я распоряжусь, чтобы Вам поставили дополнительную кровать в палате.
- Спасибо, - благодарственно прошептал я, наблюдая, как доктор направился в приемный покой.
Прикрыв устало глаза и облокотившись на стену, я впервые в жизни благодарил Господа за то, что он не отвернулся от меня, за то, что даровал Белле жизнь, а мне шанс всё исправить и виновных наказать.
- Эдвард!... Эдвард!... - раздавался приглушенный голос Эммета из телефонной трубки. – Каллен, черт бы тебя побрал! Ответь!
- Да, Эммет, - поднёс я мобильник к уху. – Ты всё слышал?
- Да.
- Я уничтожу эту тварь, - прорычал я, сдавливая трубку с такой силой, что корпус телефона стал потрескивать в моих руках. - Срочно перешли мне всю информацию по её поставкам, свяжись с Интерполом и предоставь им всё, что нам известно самим. К Кэти приставь своих ребят, что бы они 24 часа в сутки следили за каждым её шагом, за каждым вздохом…
- Эммм… Эдвард… по поводу Кэти… - начал мямлить Эммет. – Тут такое дело…
- Блядь, Эммет, что с Кэти? Не тяни! Говори же! – потребовал я, предчувствуя, что услышу то, что мне не понравится.
- Кэти в Валенсии нет, - выпалил друг на одном дыхании.
- Как нет? – паника охватила меня со скоростью звука, лишив возможности нормально говорить.
- Она уехала в Париж, - виноватым голосом продолжил Эммет. – Как только вы с Беллой уехали, Кэти на следующий день предложили фотосъёмки в Париже в каком-то там супер-пупер глянцевом журнале, - недовольно проворчал Эммет. – Её не возможно было остановить! Эта чертовка мне и Джасперу так одурачила мозги, что…
- Вы её отпустили, - могильным тоном проговорил я, закрывая рукой глаза.
- Ну, в общем – ДА! – выдохнул громила. – Но ты не переживай за ней там смотрит целая рота моих ребят, эту сучку Таню я к нашей крошке даже на йоту не подпущу. Дело в другом…
- Что ещё?
- Кэти сообщила нам, что в Париже она встретила Джейкоба Блэка.
- Кого? – чуть было я не перешел на крик. – Что ОН там делает?
- Вот как раз об этом нам и стоит поговорить, - подытожил Эммет.
Bella
Проснувшись утром в больничной палате, куда вчера вечером после укуса змеи меня определили врачи, я улыбнулась солнечным лучикам, которые проникли в помещение с восходом нового дня. Рассматривая свои покои, я не могла не заметить, что в палате я находилась не одна: в углу комнаты на небольшой кровати спал сном младенца мой муж. Его осунувшееся усталое лицо и работающий на полу рядом с кроватью ноутбук, говорили мне о том, что пока я спала, Эдвард всю ночь занимался какими-то делами.
То, что он ночами работал, для меня не было новостью, так как частенько, просыпаясь в нашем арендованном доме, я видела, как Эдвард работал с проектами будущих объектов: торговых центров, отелей и развлекательных комплексов, но увидеть его здесь, в палате, около моей кровати… это было… очень мило и трогательно.
Стараясь не шуметь, я лежала на своей кровати, любуясь прекрасными чертами своего мужа, и перебирала в памяти все моменты, которые мы с ним провели вместе как муж и жена, все слова, которые он мне сказал за эти дни, все взгляды, которыми он меня одаривал,… наш поцелуй в машине…
Всё это медленными шагами подводило моё сознание к неоспоримому факту – Эдвард стал частью моей жизни, меня самой. Я уже не представляла утро без его подарков и нежных поцелуев, вечер - без его рассказов о нашем совместном сотрудничестве в строительных проектах, а ночи – без его пленительного парфюма, благодаря которому я и засыпала в нашей огромной кровати, радуясь, что он со мной рядом. Те дни, когда мы ругались, выясняли отношения и кололи друг друга обидными фразами, теперь казались мне не реальными и такими далёкими, словно эти дни прожили вовсе не мы, а какие-то совсем чужие друг другу люди.
- Белла? – раздался в тишине палаты тихий голосок Самиры, заглянувшей в помещение через небольшой дверной проем. – Ты уже проснулась? Как ты себя чувствуешь?
- Всё хорошо, - тихо ответила я, прижимая к своим губам указательный палец в знак того, чтобы она не шумела. – Эдвард спит.
- О! – удивилась подруга, взглянув на спящего Эдварда, закрывая своё лицо темным куском ткани от хиджаба. – Я думала ты здесь одна.
- Я тоже так думала, - улыбнулась я, глядя на мужа. – Однако… как видишь не одна.
- Ещё скажи, что ты не довольная такому и тогда я тебя поколочу прямо здесь, - услышала я бурчание молодой девушки, глаза которой выражали лукавый задор.
- Да,… то есть нет,… блин, не знаю… - начала я тараторить, - Самира, я… всё это странно и не понятно… его поведение меня просто сбивает с толку… Ух! – тяжело выдохнула я, пряча глаза от проникновенного взгляда девушки. – Я уже и сама не знаю, чего я хочу и… блин, ты не поверишь, но вчера…
Я убрала свои руки от лица и, подняв глаза на свою подругу при этом, покраснев до кончиков волос, тихо прошептала:
- Вчера я ужасно хотела быть с ним,… принадлежать ему,… быть женой Эдварда в полном смысле этого слова.
- Ого! – хихикнула Самира, присаживаясь на край моей кровати. - Неужели айсберг дал трещину?
- Самира! – одарила я подругу укоризненным взглядом.
- Всё, молчу, - хихикала под хиджабом девушка. – Молчу, молчу, молчу и даже словечка тебе не скажу… Нет, скажу! Вы должны быть вместе!... Смотреть то, как вы мучаете друг друга, уже просто нет сил.
- Но…
- Неужели ты не видишь, что порознь вам плохо, а вместе…
- Нам ещё хуже, - закончила я за неё фразу и тяжело выдохнула, поворачивая свою голову в сторону своего мужа.
- Белла, что за глупости ты несешь? Разве тебе эти дни было с Эдвардом плохо? – не отступала Самира.
- Нет.
- Так может муж с тобой обращался грубо и неуважительно?
- Нет.
- Он не дарил тебе своё внимание, нежность, заботу, ласку…
- Дарил,… всё так! – не выдержала я натиска подруги. – Но…
- Что «но»?
- Я совершенно Эдварда не интересую… как женщина… - снова покраснела я. – После свадьбы… он ни разу ко мне не прикоснулся. Даже намека на желание или…
- Что за глупости… да муж смотрит на тебя такими глазами, словно готов на тебя наброситься прямо у всех на глазах, даже в нашей стране, где такое запрещено, - вздохнула Самира, опуская свои прекрасные глаза, тихо шепча своими губами. – Вот бы Али на меня так смотрел,… я бы отдала за такой взгляд половину своей жизни.
Понимая всю горечь ситуации своей подруги, я только и могла, что обнять её и утешить в своих дружеских объятьях. Всё дело было в том, что Самира безумно любила своего мужа, но вынуждена была по закону их религии делить его с другой женой, запирая на огромный засов своё чувство ревности, которое испытывала каждый раз, когда Али уходил от неё в дом своей первой жены. Да, их религия требовала от мужчин, которые имели не одну жену, уделять внимание всем своим женам одинаково, никого не выделяя, но Самире этого было мало. Она в тайне мечтала быть его единственной любовью, той женщиной, ради которой Али бы свернул горы, сдвинул моря, перевернул мир.
- Эх, да ладно! Хватит сопли развешивать! Я знаю, что нужно делать? – прищурились хитрые глазки подруги, заставляя меня немного заволноваться. – Мы разрушим эти неприступные стены, только обещай, что ты будешь слушаться меня и делать так, как я скажу?
Господи, до чего же она сейчас походила на Элис!
- Ну…, - сомнения закрались в мою голову.
- Белла! – строго глянула на меня красавица.
- Хорошо, - сдалась я, - ОБЕЩАЮ!
Что интересно придумала эта плутовка?
Edward
слушать
Когда я проснулся и открыл глаза, то первое, что я увидел это теплый шоколад моих любимых глаз, глаз моей жены. На Белле уже была одета абайя и, наблюдая за моим пробуждением, сидя рядом со мной на кровати, она тихо, еле слышно, водила своими маленькими пальчиками по моей небритой щеке.
- Привет! – прошептала моя жена, озаряя комнату своей лучезарной улыбкой, от которой моё сердце стало колотиться как сумасшедшее, наполняясь радостью её утренней нежности.
- Привет! – прошептали мои губы, пока я сам утопал в этом манящем шоколаде её глаз. Мне так хотелось сейчас обнять Беллу, поцеловать, прижать к своему телу, вдыхать аромат её кожи, шептать ей слова любви, но… я не мог, так как очень сильно боялся спугнуть мою девочку, потерять то хрупкое доверие, которое установилось между нами за эти дни медового месяца.
Черт, Кален, не торопись,… прошу тебя, только не торопись!
- Как ты? – спросил я, присаживаясь на кровати и осторожно притягивая её к себе, чтобы сократить разделяющее нас расстояние.
- Всё хорошо, - тихо проговорил мой ангелочек. – Ах,.. глупо всё как-то вышло… змея… больница… тебя до смерти перепугала, Абдулу…
- Белла, милая, - нежно целуя её в лоб, проговорил я. - Перестань. Это счастье, что обошлось. Ведь всё могло быть иначе и тогда…
Меня прямо передернуло при вспоминании её бледного личика, мокрых дорожек на её щечках от пролитых слез и прерывистый от рыдания голос. Уткнувшись своим лбом в моё плечо, она тихо прошептала: «Спасибо», а потом, подняв свои прекрасные глаза, в которых я утонул, нежно прикоснулась своими губами к моим.
О, небеса!!!...
Какое же это блаженство, когда женщина, которую ты безумно и умопомрачительно любишь, дарит тебе свой поцелуй!!!
Её нежные, мягкие губки, словно маленькие бабочки, порхали по моим губам, оставляя невесомые следы своего пребывания и вознося всю мою сущность на небеса. Я был в раю. Словно подросток, которого впервые поцеловала его девушка, я испытывал бурю чувств одновременно: трепет и волнение, возбуждение и страсть, страх и любопытство, всё то, что во мне могла вызвать только она – моя Белла.
- Белла! – чуть отстранился я, превозмогая своё желание наброситься на мою богиню и заняться с ней любовью прямо на этой больничной койке. – Если мы не хотим, чтобы нас арестовали и получить 100 плетей в наказание,… то нам лучше убраться отсюда… немедленно.
- Ах, да! – хохотнула жена, опуская свои глаза в пол, скрывая при этом за хиджабом своё прекрасное личико. – Я и забыла где мы.
- Н-да! – нервно взъерошил я свою копну волос, чувствуя, что между нами вдруг ни с того ни с сего возникла какая-то неловкость. – Саудовская Аравия это тебе не Америка.
*****
После того как мы с Беллой покинули больницу, я не находил себе места: чем ближе мы подъезжали на машине к нашему временному дому, тем больше и больше с каждой минутой моё вчерашнее волнение и тревога стали меня переполнять. Я понимал, что все эти переживания напрасны, что дом раз двести проверили и перепроверили и слуги, и охрана, любезно приставленная к нам Али, но все же, меня колотило и не слабо.
Я никак не мог избавиться от картинок вчерашнего происшествия и от того, что Таня стала действовать в открытую, не прикрываясь теперь ни кем и ни чем. Естественно Белле о том, что это проделки Тани Денали я не рассказал, хватит от неё и того стресса, который она испытала вчера. Да и моя девочка, видимо, вспоминать больше этот вечер не хотела, так как не задавала по этому поводу ни единого вопроса, что мне было на руку.
Али, пока я был со своей женой в больнице, провел тщательное расследование: были допрошены все слуги и проверен каждый уголок дома, но результатов это не давало, но он, все же, не терял надежду, перебирая все варианты разоблачения прихвостня Тани. И лишь только после того, как он объявил прислуге, работающей в нашем доме, что врачам не удалось спасти Беллу, и что она умерла от укуса ядовитой змеи, а я собираюсь отомстить за её смерть всем, кто был в этот вечер в доме - нервы нашей «тайной злодейки» не выдержали и она сдалась, уповая на мою и Али милость.
Это была молодая девушка, которая ежедневно поддерживала наш дом в чистоте и порядке. Когда Али допрашивал эту молодую особу, то та во всё горло орала, что она не знала, что эта змея ядовитая и опасная, так как её «наниматель», а точнее «нанимательница» всего лишь хотела зло подшутить над своей старой подругой, за то, что та, якобы, не пригласила её на свадьбу из-за какой-то там детской обиды. Я прекрасно понимал, что Таня действовала не сама, а через подставных людей, что эта сучка просто подобрала удачный момент и отлично разыграла свою «черную карту». Но почему так открыто? Не стараясь замести за собой следы? Так уверенно и бесстрашно, словно насмехалась надо мной, проверяя и испытывая прочность моих угроз. Но и на этот вопрос скоро был дан ответ всё той же «домашней злодейкой», которая поведала, что змею она должна была подбросить Белле только через 2-3 дня. «Как раз после поставок, которые Таня собиралась провести в ближайшие дни», - подумал я тогда, когда слушал от Али подробности происшествия. Только вот девушка слишком трусливой оказалось и, руша Танины планы, боясь, что её могут поймать и наказать, она подбросила змею в тот же день, когда и получила.
Теперь кусочки головоломки стали в моей голове немного сходиться: Денали, видимо, подумала, что я упустил её из виду из-за медового месяца, и решила тут же воспользоваться случаем – заработать немного грязных денежек: осуществить поставку оружия и наркотиков в страны третьего мира, а также поставить «живой товар» - молоденьких несовершеннолетних девочек на сексуальные утехи таким же гадам и ублюдкам как она сама, держащих публичные дома закрытого типа.
Только вот у этой гадины ничего не вышло. Её послание для меня и Беллы, которое должно было попасть в мои руки только после поставок, было своего рода насмешкой надо мной, мол, я из-за своей молодой супруги, упустил момент её наказать, но… благодаря пугливости молодой девушки, подбросившей нам змею и открытку, это стало для меня предупреждением, или лучше сказать, пусковым механизмом в нашей с ней «безмолвной войне».
Ну, что ж сучка – Денали пощады от меня не жди!
- Эдвард? - тихонько дотронулась до моей руки Белла, вырывая моё сознание из раздумий. - Что-то случилось? Ты так напряжен…
- Нет, дорогая, - улыбнулся я, пытаясь её успокоить, - всё нормально. Просто я… немного волнуюсь, не будешь ли ты напугана тем, что мы возвращаемся в тот же дом, где вчера…
- О! Не думай об этом, - стала храбриться Белла. – Я уверенна, что ты уже приказал весь дом раз сто, если не больше, перепроверить.
Я лишь усмехнулся её догадливости.
- И к тому же, - немного замялась моя красавица, покрывая пунцовым цветом свои щечки, - нам необязательно возвращаться в ту комнату, в которой всё это произошло. В доме есть и другие спальни…
- Конечно, - утвердительно сказал я, понимая, что все же страх вчерашнего происшествия ещё до конца не покинул Беллу. – Это упущение с нашей стороны – жить в таком шикарном доме и не испытать кровати в других его спальнях.
- Эммм… что?
- О… черт, прости, - тут же занервничал я, прокручивая в голове то, что только что слетело с моего языка. – Я … совсем не это … имел ввиду… - выдохнул я воздух из легких, понимая, что скорей всего только что всё снова испортил, снова её оттолкнул своей озабоченностью и похотливостью. И какое же было моё удивление, когда, оставив на моих губах легкий нежный поцелуй, Белла открыла дверцу и покинула автомобиль, который уже был припаркован на крыльце нашего дома, оставив меня в полном недоумении того, что сейчас произошло в его салоне.
- Ну и ну! Что это только что было?
-----------------------------------------
*Сура 4, 3
А если вы боитесь, что не будете справедливы с сиротами, то женитесь на тех, что приятны вам, женщинах – и двух, и трех, и четырех. А если боитесь, что не будете справедливы, то – на одной, или на тех, которыми овладели ваши десницы.
** Законы Саудовской Аравии. Преступления Кисаса
Если человек признан виновным в преступлении против кого-либо, семья потерпевшего имеет право отомстить обидчику. Приговор выносится в кругу семьи, а исполнение его производится в тайне. Если совершено убийство, семья жертвы имеет право убить убийцу. Если кто-либо погибает в результате преступной халатности другого человека, семья покойного имеет право требовать с невольного убийцы отступного. Размер платы колеблется от 120,000 до 300,000 саудовских риалов (45,000 -80,000 долларов), за женщин вдвое меньше, чем за мужчин. При нанесении увечья семья пострадавшего имеет право причинить такое же увечье виновнику.
Источник: http://robsten.ru/forum/29-1045-1
0
И слава богу, что все обошлось, что эта змея оказалась только пугалкой 
