Я помогала переносить раненых и легко втянулась в рутину обязанностей медсестры – час или два я занималась обработкой ран, кормила и поила больных, пока не стала падать с ног от усталости.

Занятая заботами, на это время я совсем потеряла из вида Джаспера и теперь, на ходу жуя половинку буханки хлеба (такой вкусноты я еще никогда в жизни не пробовала!), шла по лагерю, ища своего друга и выспрашивая о нем всех встреченных солдат.

Наконец, мне подсказали – один из раненых, совсем молодой парнишка лет, казалось, четырнадцати или пятнадцати, указал куда-то в ночную мглу в сторону озера, где я с трудом смогла различить в отдалении одинокий костер.

- Он на посту, охраняет периметр, и уже давно, - сказал парнишка и, когда я, поблагодарив его, отправилась туда, остальные солдаты отпустили мне в спину несколько пошлых шуток и многозначительных смешков.

С присущим моему времени спокойствием я проигнорировала их, хотя для моей носительницы этот опыт наверняка мог как-то аукнуться. Ох, как она меня, наверное, ненавидит.

Спотыкаясь о высокую, невидимую в темноте траву, я очень осторожно шла на свет, отодвигая руками бьющие по лицу ветки деревьев.

В памяти Беллы Свон я отыскала ее истинное отношение к мужчинам – оказывается, в этом крылась еще одна причина ее побега в мужском обличии.

В городе, где она жила, отец-кузнец защищал честь дочери, пока был жив, но после его смерти вокруг семнадцатилетней Изабеллы стали виться навязчивые кавалеры, желающие вовсе не взять девушку в жены, а попросту позабавиться с ней. Сильный характер и умение владеть оружием до поры до времени спасали Свон от развратников, но рано или поздно все закончилось бы плачевно.

Даже служение в богатом доме не изменило ситуации – просто одни лица сменились на другие. Хозяин дома, у которого мисс Свон стала работать, попытался спасти девицу единственным возможным способом – выдать замуж за своего управляющего, пожилого белого мужчину, несколько лет назад овдовевшего, считая подобную партию для дочери кузнеца более чем хорошей.

Хозяин был абсолютно прав, но не в случае с Беллой. Именно это стало последней каплей для девушки и она, в одну из ночей обрезав волосы и переодевшись в мужчину, сбежала. К тому моменту ей стукнуло восемнадцать лет, и она легко сошла за юношу-патриота, устроившись добровольцем на службу в пехоту армии конфедератов.

Почти целый год она сражалась наравне с мужчинами и получала ежемесячное жалование, пока ее не раскрыли. Теперь ей оставалось только вернуться домой… туда, где у женщины был лишь один путь – стать чьей-то женой. Белла надеялась, правда, что теперь мужчины не смогут увидеть в ней привлекательную глупую девочку, плетущую кружева и рожающую детей, и оставят в покое.

Джаспер Уитлок повернул голову в мою сторону задолго до моего появления в свете костра – хруст веток под моими шагами разносился на километр. Его лицо разгладилось, как только он узнал меня и вскочил, подавая руку, чтобы помочь устроиться на толстом сукне, накинутом на ствол дерева и траву наподобие дивана.

- Я искал вас, мисс Брэндон. Но вы были заняты.

Он сел только после того, как я настояла на этом похлопыванием руки. Чертово воспитание – неужто он простоял бы всю ночь только потому, что так велят кем-то выдуманные «приличия»?

Теперь мы оказались друг к другу лицом, устало прислонившиеся боками к бревну.

- Здесь никого нет, называй меня просто Элис, - предложила я, протягивая Джасперу остаток своей ароматной буханки.

На его лице возникло престранное выражение, как будто его озадачили мои слова. Но потом он кивнул, забрал хлеб, а мне показал на свой импровизированный стол – возле низко горящего костра на чурбане стоял черный походный котелок с водой, в тарелке лежали кусочки жареного мяса, которое Джаспер, судя по валяющимся вокруг перьям, сам поймал и приготовил.

- Утка, - пояснил он, когда я понюхала кусок.

Я даже не знала, как она выглядит – эти птицы вымерли давным-давно, а искусственно их никто не клонировал. Синтезированное утиное мясо, возможно, и существовало, но мне как-то не доводилось его пробовать – самой распространенной из века в век неизменно оставалась курятина. Правда, натуральная стоила баснословно дорого – и это при том, что производилась путем искусственного выращивания готового животного волокна, а не живых кур.

- М-м-м… - застонала я от удивления и восторга, когда мои зубы вонзились в жестковатое, но изумительно сочное мясо, и сок потек в рот. – Господи, ничего вкуснее я не ела никогда!!!

Джаспер посмотрел на меня с ироничной полуулыбкой – как на ребенка, сделавшего первое в жизни чудесное открытие.

- Прости, - пробормотала я с набитым ртом, почти что плача от удовольствия и вкуса. – В моем мире нет настоящего мяса. Я ем его сейчас впервые в жизни!

- Что же вы вообще едите? – улыбка солдата стала шире, как будто он оттаял и расслабился в моем присутствии, и мои эмоции сильно подняли ему настроение.

- Животных у нас не осталось, так что мясо, молоко, сыр – все искусственное. Ну, это как… - попыталась я найти сравнение, - как если бы ты взял эту траву, - сорвала я пучок и смяла, - перетер ее в порошок, добавил в нее соль, перец, чеснок и другие вкусовые добавки и замесил все это с мукой, а потом слепил шарики, поджарил их на огне и сделал вид, что это и есть мясо.

Впервые я услышала его смех. Джаспер хохотал, запрокинув голову назад, так искренне и естественно, что я тоже невольно прыснула, чуть не подавившись.

- Из травы, - повторял он, покачивая головой и вытирая глаза.

- На самом деле, травы у нас тоже нет, - поправилась я, просто не смогла придумать сравнение получше. Взмахнула рукой: – Равно как и озер, и лесов, и солнца… Точнее, озера-то есть, но только подземные, а солнце скрыто за слоем коричневого смога… Это такой дым, - показала я на костер, - только он никогда не рассеивается.

Улыбка Уитлока померкла. Красивые губы сложились в неидеальную и именно поэтому очень привлекательную линию, причем нижняя была немного полнее верхней и с ямочкой посередине. Обветренные и сухие от тяжелых условий жизни и отсутствия косметического ухода, они вызывали у меня непреодолимое желание прикоснуться к ним. Понять, каково это – быть настоящим созданием природы без пластической хирургии.

- Так вот почему ты такая дикая. - Новый вид улыбки мне тоже понравился – теперь у мужчины появились мягкие ямочки на щеках.

Странный озноб прокатился по всему моему телу, и Джаспер с присущей ему невероятной проницательностью, приподнявшись, накинул мне на плечи теплый плед.

- Значит, ты прибыла сюда за ощущениями…

- Можно сказать и так, - покаялась я виновато. И была благодарна солдату за отсутствие осуждения. За доверие и искренний интерес. И за то, что я оказалась здесь не одинока, что у меня в его лице появился друг. – Мне хотелось посмотреть на синее небо и яркое солнце, своими глазами увидеть настоящий живой лес и людей.

«Мужчин», - хотелось мне добавить, но по необъяснимой причине я не осмелилась на это признание.

Мой взгляд украдкой скользнул по мужественным предплечьям и поднялся к полуобнаженной груди, на которой играли красные отсветы огня, и в горле вдруг перехватило дыхание от вспышки возбуждения.

Джаспер Уитлок меня привлекал – пора было это признать.

- Хотелось узнать, как жили люди в другом времени. Я вовсе не желала попасть именно на войну, но мой компьютер нашел не так уж много вариантов для путешествия.

- Комь… пютр, - попытался Джаспер повторить и издал потрясенный смешок.

- Машина, - подобрала я более понятное слово. – Такое… механическое, очень сложное и умное устройство – гораздо умнее человека. Оно знает абсолютно всё и может… почти всё.

Мужчина прищурился, приняв полулежачее положение, опустив затылок на бревно. Он выглядел очень усталым, но в его взоре горел непрекращающийся интерес.

- Значит, за людей в будущем все решают машины? – заметил он наблюдательно, и я вынужденно кивнула.

- Ты даже не представляешь, - пожаловалась я. – Машины заполонили все – они за нас работают, обеспечивают людей пропитанием и одеждой, лечат, строят, чинят, развлекают и даже изобретают. Они буквально везде – ездят, летают, ходят, живут в твоем доме, они есть почти в каждой вещи, которую ты берешь в руки! Но взамен они указывают нам, что делать: что съесть и во сколько ложиться спать, с кем заводить детей и когда, планируют твой идеальный день, чтобы тот был проведен с максимальной пользой, они контролируют каждый твой шаг! Я их… ненавижу.

Зажмурившись, Джаспер потряс головой. На его губах играла удивленная, недоверчивая полуулыбка.

- Что? – улыбнулась и я.

- Прости, я этого даже представить себе не могу, - извинился он и поднял задумчивые глаза. – Наверное, ты очень одинока в своем мире?

Внезапно меня охватил жар. Никто и никогда так быстро и так глубоко не проникал в мою душу, не видел самую мою суть. Этот человек… родившийся и живший пять столетий назад, был самым идеальным мужчиной на Земле, теперь я в этом была уверена. Он был совершенен самим своим несовершенством, неповторимой, поразительной индивидуальностью и острым, гибким умом.

Мне нравились его обветренные губы и неровный загар, круглые ямки шрамов на виске и даже новая отметина, не зажившая, ясно показывающая, насколько коротка человеческая жизнь и как близко ходит смерть, решая, кого забрать, а кому дать шанс.

Легкий ветерок слегка топорщил на макушке светлые волнистые волосы, в которые мне хотелось зарыться пальцами, а мой неосторожный взгляд то и дело скользил по стройной вытянувшейся фигуре, выдавая мои скрытые чувства.

Сделав глубокий вдох, я с усилием отвернулась и скинула с плеч плед, потому что моя кожа горела. Возможно, мне просто стало жарко от костра, а может, майская ночь была теплой, но мне просто необходимо было отвлечься, пока я не совершила какое-нибудь очередное безрассудство, неподходящее этому времени.

- Ты куда? – обеспокоился Джаспер, когда я решительно поднялась.

- Здесь рядом озеро, хочу искупаться.

От автора: Спасибо всем, кто читает историю, ваши комментарии читаю с огромным удовольствием!
Буду очень рада вашим комментарии здесь, под статьей, и на Форуме.