- Итак, здесь у меня разная еда, фрукты и напитки. Заехали с Эдвардом в магазин, прежде чем забрать тебя и Джаспера, - говорит Элис, стоя у открытого багажника вольво. Я немного в шоке, потому что сомневаюсь, что мы сможем и просто захотим съесть всё купленное в полном объёме. Три пакета как с вредной, так и с полезной пищей кажутся перебором даже с учётом того, что нас четверо. Я смотрю на подругу, неуверенная, с чего начинать, и стоит ли перетаскивать ближе к берегу сразу всё без исключения. - Так, ладно, по твоему взгляду я уже понимаю, что Эдвард был прав, и я действительно переборщила.

- Точно. Предлагаю разложить всё это и взять с собой готовую еду и фрукты, а остальное пока оставить тут.

- Хорошо. Тут где-то есть одноразовые вилки и тарелки. Сейчас. О, вот они.

Вдвоём мы быстро распределяем покупки иначе, чем было, и всё необходимое помещается в один пакет. Эдвард подходит ко мне как раз в этот момент и берёт меня за руку. Он уже без майки, которую, видимо, оставил в машине.

- Ты скоро? Я собираюсь пойти купаться.

- Да, Белла скоро. А ты не единственный, кто хочет общаться с Беллой, - неодобрительно качая головой, замечает Элис. Я лишь тянусь за пледом в глубине багажника, чтобы отдать Эдварду ткань вместе с пакетом, пока эти двое не дай Бог не начали спорить или ругаться.

- Я подойду через минуту. Возьмёшь еду?

- Да, давай. Кстати, можешь положить к себе ключи от автомобиля?

- Конечно. А что с сигнализацией?

- Лучше поставь. На всякий случай.

- Сделаю.

Не обращая внимания на сестру, Эдвард целует меня в левый висок, прежде чем, подмигнув, уйти. Я иду к передней пассажирской двери, где и сидела в машине по пути сюда. Там моя сумка с полотенцем, крабиком для волос и расчёской. Через стекло водительской двери я вижу Джаспера, бродящего вдоль берега, и то, как Эдвард, расстелив покрывало и оставив пакет, заходит в воду всё глубже и глубже.

- Вы такие... счастливые. Непривычно видеть его таким расслабленным и так часто улыбающимся просто потому, что он будто бы не может перестать. И тебе тоже идёт всё это.

- Это?

- «Ты не видела мои ключи, дорогая?». «Не знаешь, куда я задевал свой телефон?». «У тебя есть сумка, а я не могу оставить ключи в шортах, иначе вода их просто убьёт, и мы останемся тут надолго». Все эти разговоры тебе подходят.

- Я как-то не думала об этом, - честно говорю я, когда жму на кнопку включения сигнализации и для верности дёргаю ручку двери. Она не поддаётся, как и должно быть, если все замки в машине закрыты. - Эдвард вроде не из тех, кто забывает, куда положил телефон или ключи, и я сомневаюсь, что мне нравится слово «дорогая». Оно...

- Слащавое, да. А если «ты не видела мои ключи, колибри?»? Готова поспорить, что так тебе понравится.

- Да иди ты, - улыбаюсь я, в шутку толкая Элис. Мы ступаем по каменисто-песчаному берегу и с каждой секундой, с каждым новым шагом становимся всё ближе к воде, в полутора метрах от которой наши парни и расстелили два покрывала. Наши парни... Мысленно я назвала их так, даже не задумавшись.

- Не подумай, что я предрекаю вам разногласия, но когда мои родители в чём-то не сходятся, и между ними пробегает чёрная кошка, отец зачастую специально спрашивает у мамы, не видела ли она его сотовый, лишь бы она сказала хоть что-то, даже если это будут слова, что он же врач и должен быть внимательным во всём. В жизни всё вроде труднее, чем в фильмах. Ты просто ещё не жила с Эдвардом. Те несколько дней вдали от всего не в счёт. Хотя мне хочется, чтобы у вас всё было лучше всех. Даже когда вы будете спорить о чём-то.

Я снимаю с себя вязаное платье, которое брала с собой и на озеро, оставаясь в сплошном купальнике. Элис принимается сооружать что-то вроде пикника, тогда как я пью воду из своей бутылки.

- О чём-то это о чём?

- Да о чём угодно. Когда мы жили в Нью-Йорке, лет в тринадцать я захотела себе чёрный цвет стен в комнате. Папа поддержал, и мама, казалось, тоже, но когда мы купили краску, и он всё перекрасил, она привыкала ещё месяца два, не меньше. Тогда я и поняла, что ремонт в той или иной степени это занятие не из приятных. Но опять-таки я знаю лишь о вещах, которые происходили, уже когда у родителей была я, причём в сознательном возрасте. А вот до меня... Без детей наверняка всё иначе. Может, и проще. В том числе и разойтись. Я не вас имею в виду, - поспешно добавляет Элис, виновато улыбаясь. - Даже не представляю, как всё было, когда отец разводился с матерью Эдварда.

- Ты видела её хоть однажды?

- Нет, никогда. Думаю, она и не захотела бы встречаться даже в случае моего приезда к Эдварду в гости. Я ведь ей никто, а ещё я второй ребёнок её бывшего мужа, который воспитал меня и вырастил без ухода из семьи. Не знаю... Вряд ли Эдвард будет рассказывать своей маме, как съездил к нам, и как дела у его младшей сестры. Скорее всего, ты встретишь его маму и познакомишься с ней раньше меня.

- То есть ты к нему ни разу не ездила?

- Родители не могли отпустить меня одну, но теперь всё изменится. Может быть, мы согласуем всё так, что я буду приезжать, когда и ты будешь в Такоме. И летом нам тоже надо пересечься там. Пусть покажет город нам обеим.

- Это было бы здорово, Элис. Ты ещё не идёшь купаться?

- Я пойду посмотрю, что там ищет Джаспер. Но ты иди, мы присоединимся к вам позже.

Не став закреплять волосы, я преодолеваю небольшое расстояние до воды и захожу всё глубже, пока дно не исчезает. Я вижу Эдварда чуть в стороне, но мне кажется, что там уже слишком глубоко, а мне волнительно не только плыть столь далеко, но и по поводу того, что он там. Я плаваю примерно на одном месте, немного вперёд и снова назад, а потом возвращаюсь туда, где вновь чувствую дно. Эдвард подплывает ко мне через несколько минут, замирая напротив почти вплотную и протягивая руку к моему лицу, прикасаясь мокрой рукой, с которой стекает вода.

- Ты долго. Я по тебе скучал. О чём говорили?

- Обо всём понемногу.

- И про меня?

- Да, в том числе, - отвечаю я и тоже дотрагиваюсь до Эдварда для большей уверенности в плане нахождения на одном месте. - Элис хочет посмотреть Такому, когда там буду и я, чтобы провести время с нами обоими.

- Почему бы и нет. Места всем хватит. Мы в кровати, она на диване. Или на кровати в комнате для гостей. Элис не была у меня прежде.

- Да, она упомянула.

- Белла. Я так хочу тебя поцеловать.

- Ты так спрашиваешь разрешение?

- Нет. Просто предупреждаю.

Губы Эдварда ощущаются солёными, как, вероятно, и мои, просто об этом может сказать только он. Он прижимает меня к себе, скользнув руками под воду и сжав мою попу, и я забываю, где нахожусь. Имеет значение лишь то, что я с ним, в его объятиях, а всё остальное становится словно шумом за сценой. Мы целуемся, пока не заканчивается воздух в лёгких. Но и тогда не отпускаем друг друга, оставаясь близкими ещё некоторое время. Эдвард проводит рукой по моим волосам с томительной нежностью, которую я ощущаю буквально внутри, словно он прикоснулся прямо к сердцу.

- Эй, вы двое. Хватит уже обниматься. Давайте сыграем в мяч.

Элис кидает в нашу сторону надувной мяч, и я едва успеваю его перехватить, чтобы его не унесло течением, и кидаю его обратно. Он попадает как раз в цель, на что Элис притворно делает вид, что ей больно. Мы перебрасываем его по воздуху туда-сюда какое-то время, но с течением времени становится ветрено, и я говорю, что выхожу. Я не подразумеваю, что остальные обязаны прерывать игру, и разворачиваюсь, чтобы пойти в сторону берега. Там я закутываюсь в полотенце, немного вытирая кожу, когда сбоку появляется тень. Она обретает силуэт и черты Джейкоба, стоит мне только поднять глаза, а чуть поодаль я явно различаю его приятелей, некоторые из которых смотрят на нас.

- Привет, Белла. Это всё-таки ты. На солнце я не совсем был уверен.

- Привет. Да, я. Как дела?

- Нормально, как обычно. Ну а ты как?

Мы не звонили друг другу и не виделись с выпускного. Прошло всего-то три дня, а по ощущениям вечность. К настоящему времени Джейк наверняка знает, с кем именно меня тогда прикрывал. Он мог услышать от отца, если тому звонил мой отец, или просто услышать от кого-то ещё. После того моего ужина в ресторане. Но всё это не особо меня заботит. Я не хочу омрачать этот день чем бы то ни было.

- Хорошо. Всё хорошо.

- Значит, ты с Калленом. Разговоры не врут. Как там Чарли? Хотя, видимо, неплохо. Иначе ты бы сидела под замком.

- Очень смешно, остряк. До недавних пор я и не знала, что ты такой любитель пошутить.

- До недавних пор ты как-то и не давала мне повода, Беллз.

Со смешком я слегка ударяю Джейка в его левое плечо. Он обнимает меня спустя доли секунды, задерживаясь в этом состоянии на некоторое время, прежде чем отступить на шаг с задумчивым видом.

- Слушай, а если серьёзно, он ведь хорошо с тобой обращается? Уверен, твои с ним уже поговорили, но, если что, я рядом, знаешь.

- Спасибо, Джейк, но всё в порядке. Мне ничего не грозит.

- Ну раз так, то передавай привет друзьям. Не буду тебя отвлекать. Пока.

- Пока, Джейк.

Немного посмотрев вслед другу, я ощущаю влажные руки на своих плечах. Эдвард. Несомненно, Эдвард. Он немного усиливает прикосновение, и я взаимно прислоняюсь в ответ.

- Твой друг с выпускного?

- Он самый.

- Тебя и на минуту нельзя оставить, - Эдвард отступает от меня и наклоняется за своим полотенцем, попутно извлекая солнцезащитные очки из кармана шорт. Я не совсем уверена, шутит ли он, или мы снова за старое, но вот Эдвард улыбается, прежде чем набросить полотенце на шею. - Ты так забавно нахмурилась. Видела бы ты себя со стороны.

- Значит, тебе забавно? - я подхожу к нему и прикасаюсь к мокрой от воды спине, всей в каплях, которые беспорядочно стекают вниз. - Я подумала, что ты вновь не в себе. Я имею в виду, сам не свой.

- Нет, колибри. Я понял, он просто друг. Ещё с первого раза.

- И хорошо, - говорю я, прислоняясь грудью. Эдвард обнимает меня поверх полотенца. Настойчиво и дразняще. Его настроение передаётся и мне, и вот он уже склоняет голову вниз в явном намерении меня поцеловать. Я раскрываю губы, когда его губы только-только соприкасаются с моими. Мы целуемся, находясь в общественном месте при свете дня, но меня больше не тревожит подобное. Я перестала беспокоиться.

Через несколько минут я читаю книгу, а Элис с Джаспером всё ещё не видно. Эдвард сидит рядом на покрывале, пока не ложится на правый бок, протягивая ко мне левую руку.

- Твоя бабушка ведь завтра уезжает, да?

- Да. Но вечером. У неё поздний рейс. Уже после заката.

- Твои родители её отвезут?

Спрашивая, Эдвард придвигается ещё ближе, ещё дальше скользит рукой по моей спине, и я дочитываю до точки, прежде чем оставить магнитную закладку на нужной странице.

- Да, так и будет.

- Ну а ты не едешь с ними?

- Про это речи пока не шло. Сама я не собираюсь, - говорю я и приподнимаюсь на локтях. - А что? Думаешь, что меня могут отправить в ссылку, пользуясь случаем? Посадить на самолёт вместе с бабушкой?

- На случай, если так, ты должна сказать мне её адрес, и я заберу тебя.

- Не переживай. Вряд ли буквально в самый последний момент отыщется хоть один свободный билет, - теперь я тоже на боку. На левом. Лицом к Эдварду. Для меня это становится принципиально. - А без него меня точно не посадят в самолёт.

- Ну да, это маловероятно. А вообще тебе доводилось летать?

- Да. Как раз-таки к бабушке в Финикс. С родителями. Каждое лето. Они не могли оставаться надолго, но я оставалась, а потом кто-то из них прилетал меня забирать примерно через месяц-полтора. Там жарко, но я обычно не вылезала из воды.

- Значит, ты не боишься летать?

- Я бы не сказала, что боюсь. Периодически у меня закладывает уши, но это ерунда. А ты боишься?

- Нет, - Эдвард качает головой, прежде чем соприкоснуться своими ногами с моими и поднять правую руку мне к выемке между плечом и шеей. - Но я предпочитаю место у окна, поэтому, если и ты тоже, у нас небольшая проблема касаемо перелёта в Вашингтон. Это я так, к слову. Знаю, ты ещё ничего не решила.

- Вообще-то я склоняюсь к тому, чтобы решить поехать. И я могу сидеть не у иллюминатора, - говорю я, что приводит к улыбке, возникающей на лице Эдварда. Он улыбается совсем широко, а потом между нами не остаётся пространства совсем. Я забрасываю ногу на бедро своего парня, и он направляет левую руку уже под полотенце, которое всё ещё на мне. И потом под купальник, обхватывая мою попу. Порывистый выдох вырывается из меня сам собой. - Эдвард. Что ты делаешь?

- Продолжаю то, что ты начала первой. Или ты имеешь что-то против?

- Нет, и я тоже тебя хочу, но не когда Элис с Джаспером рядом.

- Так они и не рядом. Они всё ещё купаются, - на мгновение повернув голову, Эдвард смотрит в сторону воды. - Они не увидят. Я просто хотел сделать тебе хорошо. Только тебе, колибри. Не говори, что тебе не понравилось тогда, в машине, - его голос становится тише, напоминая, как всё было в тот вечер, что мы делали и что ещё могли бы сделать, и что моё тело ощущалось вполне податливым. Эдвард так и держит руку под купальником, слегка двигая пальцами мне по коже. Если согласиться, за сколько секунд ладонь переместится вперёд и коснётся меня уже там?

- В машине мы были вдвоём и в темноте.

- А если позже в моей комнате? Ни отца, ни Эсми не будет дома ещё несколько часов. Отвезём Элис к Джасперу, уверен, она только обрадуется. Я соскучился, колибри, - хриплым голосом шепчет Эдвард, и я чувствую, насколько именно он соскучился, около своего живота. Всё ощущается и через моё полотенце с тонкими шортами Эдварда. Твёрдость его члена вместо расслабленного состояния. Я прикасаюсь к мужской груди поверх незначительной поросли волос.

- Уверен, что их не будет?

- Эсми уехала по работе. Отец на дежурстве до самого вечера. Да, уверен. Если только тебе не надо вернуться домой именно днём, то...

- Не надо.

- Значит, мы можем поехать ко мне?

- Да, можем.

Эдвард нежно вытаскивает свою руку обратно, прежде чем повернуться на спину спустя несколько минут и обнять меня уже из этого положения. Он уже... успокоился. Я опускаю голову ему на плечо, наблюдая, как он надевает солнцезащитные очки. Свои я забыла взять из дома и, немного подумав, сажусь спиной к солнцу. Вдалеке кричат чайки, и периодически ветер доносит до нас возгласы Джейка и парней, с которыми он приехал. Я касаюсь живота Эдварда и говорю:

- Они владеют виндсёрфингом. Если тебе ещё интересно и хочется.

- Ты про компанию своего друга?

- Да, я о них.

- Мне интересно не настолько сильно, колибри. Я спрашивал, потому что хотел проводить время с тобой и пытался найти способ. Если бы ты умела и согласилась меня учить, я бы, может, не преследовал тебя. Но это не точно, - Эдвард обхватывает мою левую ногу вокруг бедра, поглаживая внутреннюю сторону пальцами. - Мне хотелось быть рядом так, как я только мог, знаешь.

- Я бы не стала заниматься бесплатно.

- Если только поначалу. Уверен, что спустя несколько уроков мы бы перешли на безналичный расчёт.

Я улыбаюсь, понимая глубинный смысл, скрытый за этими словами. Раньше, может быть, и не поняла бы, но теперь всё по-другому. Теперь я другая. Может быть, не во всём, но во многом. Эдвард так и водит пальцами мне по коже, пока не появляются Элис с Джаспером. Эдвард замечает их первыми и скользит рукой к моему колену, прежде чем убрать её совсем. Но от Элис всё равно ничего не укрывается:

- Ясно всё с вами, чем вы тут занимаетесь, - она садится рядом со мной, и мне приходится сесть иначе, вытянуть ноги вперёд, чтобы подруга поместилась на покрывале. - Предполагалось, между прочим, иное.

Главным образом Элис смотрит на Эдварда, словно бы намекая не только ему, но и нам всем, что это всё он виноват, потому что является моим парнем и отбирает всё моё внимание. Он невозмутимо приподнимается, чтобы сесть, и по его голосу не скажешь, что он разделяет невысказанную жалобу сестры:

- А кто там ракушки собирал или ещё что, не знаю, что? Без обид, Джаспер, но давай оставаться разумными, Элис. Мы же не целуемся при тебе.

- Но ты уже хочешь свалить?

- А ты нет? Кого не было дома весь вечер накануне, и кто уехал сразу после ужина, а вернулся лишь около полуночи? Здешний кинотеатр работает только до десяти.

- О, ненавижу тебя, - восклицает Элис, тогда как Джаспер смущённо отводит взгляд, но всё-таки позволяет себе или просто не может сдержать намёк на улыбку. - Ты хуже отца с мамой. Они и слова не сказали.

- Да наш отец вообще не особо разговорчив. Или ты не согласна?

Элис, было весёлая, за мгновение становится задумчивой, и в воздухе словно повисает странное напряжение, в котором каждый из нас думает о своём. Точнее, мы с Джаспером как будто присутствуем при том, что не должны. Хочется разрядить обстановку, сказав хоть что-то, но на ум не приходит ничего действенного. Вместо этого снова заговаривает Элис, отвечая на вопрос:

- Он просто... врач. Нелегко, наверное, оставлять работу на работе. Это же вроде не просто работа. Это призвание.

- Ну да. Слушай, оставим эту тему. Давайте поедим что ли, - Эдвард дотягивается до пакета с едой и первым делом достаёт оттуда напитки, открывая банку колы и протягивая её мне. Я беру, но пока не пью. Элис пересаживается к Джасперу на их коврик, и, воспользовавшись этим, Эдвард склоняет голову к моему лицу. - Ты в порядке, колибри? Я не хотел портить настроение. Ты расстроилась?

- Нет. Мне не из-за чего расстраиваться, - я прикасаюсь к его колену, игнорируя, смотрит ли Элис или Джаспер. Если даже смотрят, меня не так беспокоят их взгляды, как потребность убедиться, что Эдвард знает, что со мной можно быть открытым. - Ведь не из-за чего, да? Если только ты не хочешь, чтобы твой... ваш отец был другим, и хотел бы поговорить об этом. Я хочу и готова выслушать, если тебе необходимо чем-то со мной поделиться. Чем угодно, Эдвард.

- Ты и так знаешь разные вещи про меня. И про маму. Я рассказал про неё что-то, хоть и не был уверен, что стоит именно тогда. Однажды мы сможем говорить обо всём, но не сейчас. Должно пройти больше времени, понимаешь?

- Для меня это ничего не меняет. Я желаю быть с тобой, Эдвард, независимо ни от чего.

- Я желаю того же не меньше, Белла, - шепчет он, прикасаясь к моим волосам левой рукой. - Всё будет хорошо. У нас с тобой.

В этот момент мы словно находимся в своём персональном мире, словно в пузыре, куда больше никому нет доступа. Мне невероятно важно чувствовать это ощущение. Без преувеличения это ещё один из лучших моментов моей жизни. Мы проводим на пляже ещё около двух часов, играя в карты, купаясь и снова купаясь с перерывом на то, чтобы немного обсохнуть, и поедая фрукты с салатами, пока солнце не начинает печь довольно сильно, и только тогда начинаем собираться. Элис просит положить всю оставшуюся еду в холодильник, когда я складываю свои вещи у передней пассажирской двери. Но просит Элис не у меня. Она находится рядом с Эдвардом у открытого багажника, откуда до меня доносятся их голоса и шелест пакетов. Секунду спустя я слышу будто издевающуюся тональность в словах Эдварда:

- А ты сама не можешь что ли? Ты же тоже едешь домой.

- Я так не думаю. Подвезёшь меня к Джасперу?

- А вы разве не закончили свои дела вчера?

- А тебе самому разве не нужен пустой дом, в котором нет никого?

Шутливая перебранка заканчивается так же быстро, как и началась.

- Мы тебя отвезём. Только позвони, если потребуется забрать.

- Не потребуется, но спасибо тебе. Люблю тебя, - очень вместительный багажник фактически является частью салона, и потому, посмотрев в сторону задней части автомобиля, я вижу, как Элис целует Эдварда в правую щёку. Думаю, он не ожидал ничего подобного, потому что прикасается к лицу, пока Элис заканчивает разбираться с оставшимися продуктами, прежде чем сесть в машину за моим сидением и крикнуть Джасперу.

Он присоединяется к своей девушке на заднем сидении, закрывает дверь, и, захлопнув багажник, Эдвард садится за руль. Мы никуда не выезжаем, пока он не проверяет ремни безопасности на всех нас. Оглядываясь, я тоже смотрю на друзей. Они оба пристёгнуты. Значит, можно ехать. Эдвард надевает солнцезащитные очки, и через минуту пляж остаётся позади. Я включаю музыку, чтобы было не так тихо. Эдвард убавляет звук, но я прибавляю снова. В шутку, через секунду возвращая громкость к тому значению, которое предпочтительно для того, кто за рулём. Эдвард ухмыляется мне, прежде чем вновь сосредоточить всё внимание на дороге. Спустя время остановившись у дома Джаспера, где я ещё не была и теперь созерцаю ярко-зелёный газон перед постройкой, мы продолжаем путь уже вдвоём, без парочки на заднем сидении, и я высовываю руку в своё открытое окно. Дома у Калленов, как и говорил Эдвард, никого нет. Он отпирает дверь своим ключом, который, может быть, есть у него всегда, либо Эдвард получил его на время своего пребывания тут. Эдвард распределяет продукты по холодильнику или кухонным шкафам в зависимости от условий хранения, а я пока пью воду. Закончив, Эдвард подходит ко мне и, обхватывая мою шею спереди, почти касается моих губ своими:

- Пошли наверх, - прежде он ещё ни разу не касался меня именно так. Но мне нравится. Я дотрагиваюсь до его спины и киваю, неотрывно смотря в его красивые глаза.

- Пошли.

В комнате под крышей Эдвард сначала скидывает с себя майку, а потом пробирается руками мне под платье, чтобы стащить его прочь. Всего несколько секунд, и дело сделано. Подхватив на руки, он относит меня в кровать, которую, очевидно, оставил не застеленной с утра, и прижимается ко мне, наконец целуя. Уверенно, собственнически и долго. Его запах здесь буквально повсюду. Я и вдыхаю, и окружена им. И с течением секунд и мгновений я словно теряюсь в пространстве или теряю способность мыслить. Оторвавшись от меня, Эдвард велит, чтобы я сняла купальник. Я снимаю, не переставая наблюдать, как Эдвард тоже раздевается, просто скидывая вещи на пол. Та же участь постигает и мой купальник. Я прикасаюсь к Эдварду, решившись, немного обхватываю член в желании понять, как он ощущается в руке, и Эдвард смотрит на меня так, словно я его удивила. Он сжимает мою ладонь своей, прежде чем показать, как надо, или как ему нравится, перемещая наши руки, отчего член становится только твёрже.

- Всё нормально?

- Да.

Эдвард целует совсем исступленно и настойчиво, продолжая контролировать мои прикосновения. Вверх-вниз. Я вдыхаю, когда он отодвигается и натягивает презерватив, приникая обратно через мгновение. Его руки на моих бёдрах, его взгляд не отрывается от моего лица. Через короткий миг он уже во мне, скользит туда и обратно, и я чувствую, как он вновь и вновь задевает одну и ту же точку внутри. Эдвард упирается кулаком в кровать рядом с моим боком, прожигая меня своим пронзительным взглядом. Этот взгляд... От него я словно в огне. Но я ошибаюсь. Действительно жарко становится, когда Эдвард тянет меня за собой, пока я не оказываюсь сверху. Он двигается ещё немного, схватив за попу почти больно, моя грудь соприкасается с волосками на его груди при каждом быстром толчке, но Эдвард почти замедляется, посасывая мне шею около уха и отрываясь, чтобы попросить через сбитое дыхание:

- Двигайся сама, колибри. Как ты хочешь. Я помогу.

Я еле открываю глаза и смотрю. Просто смотрю на Эдварда. Нет, я же не могу. Я никогда ещё... Мы никогда ещё не занимались сексом вот так... Я и не думала об этом. Меня устраивает то, что было. Или устраивало. Потому что моё тело словно существует отдельно от меня. Я интуитивно приподнимаюсь и опускаюсь обратно. Эдвард так и стискивает кожу ниже моей поясницы, выглядящий эротично с прядью волос, упавшей на лоб, и видеть его таким заставляет меня желать его только больше. Я поддаюсь потребности, забывая обо всех лишних мыслях и думая лишь об Эдварде. О том, как он смотрит на меня. Как пронзает собою и становится дальше, только чтобы всё повторилось. О его необузданной страсти, когда в мгновение кульминации он склоняет голову к моей груди и, втянув сосок в рот, задевает тот зубами. Это так потрясающе, что ощущения и эмоции переполняют меня и делают невозможным потерпеть ещё хотя бы секунду. Я цепляюсь за Эдварда, руки обхватывают его вспотевшую спину, ощущая движение мышц, и, скользнув внутрь меня вновь, он кончает вслед за мной. Его протяжный хриплый стон вторит моему частому дыханию. Эдвард опускается на спину со мной в своих объятиях. Его сердце так гулко стучит под моей рукой. Я не могу пошевелиться, если не считать движения головой, чтобы поцеловать Эдварда в грудь. Медленно он ведёт рукой мне вдоль позвоночника. Буквально кончиками пальцев. Мы лежим так словно вечность. Среди тишины и в атмосфере спокойствия. Где-то снаружи хлопает дверь или калитка, звук чего доносится через приоткрытое в комнате окно, но в остальном здесь царит безмолвие. По крайней мере, до тех пор, пока, сделав глубокий вдох, Эдвард не говорит:

- Ты первая, с кем я занимался сексом в этой кровати. Это новые впечатления.

- И почему новые? Неужели ты не приводил девушку домой, будучи подростком?

- Видишь ли, нет, не приводил, - посмотрев на меня не без прикосновения к губе, он качает головой, - ей было не слишком комфортно у меня, да и мне так-то тоже, ну и мы зависали у неё. Потом я уехал учиться, и всё закончилось, несмотря на то, что первые несколько месяцев она часто приезжала ко мне в Нью-Йорк. В общем, у меня нет опыта, связанного с тем, чтобы уединяться с девушкой в отчем доме. Точнее, не было до нынешнего дня. Как насчёт совместного душа?

Эдвард медленно и аккуратно выскальзывает из меня, прежде чем сесть на краю кровати. Подтянув одеяло, чтобы накрыться, я наблюдаю, как он встаёт и направляется в ванную обнажённым. Наверное, есть смысл в том, чтобы помыться вдвоём, ведь мы оба солёные после купания и вспотевшие, но... Я лежу, думая, пока не слышу звук воды, и вот тогда решаюсь. Эдвард даже не закрыл ширму, через которую в окружающую среду и пробирается пар от воды. Он был так уверен, что я присоединюсь? Подойдя, я ступаю в кабину и задвигаю за собой дверь. Оборачиваясь, Эдвард касается моей левой руки, и спустя секунду или две я стою перед ним, мокрым и уже немного намыленным пеной. На меня падают первые струи из душевой лейки вверху. В правой руке Эдварда мочалка, которой он слегка проводит по моему плечу, там остаются пенящиеся линии, прежде чем он отводит от них взгляд и поднимает его к моим глазам:

- Повернись, помоем твою спину, - шепчет он. Его голос это нечто среднее между просьбой и требованием. Я поворачиваюсь, ощущая первые движения ворса по коже в направлении поясницы, но потом... потом Эдвард отбрасывает мочалку прочь и прижимается ко мне, подтолкнув меня к кафельной стене. Он скользит рукой мимо моих грудей и по животу, моментальная дрожь распространяется по телу повсюду. Ещё даже прежде, чем рука Эдварда останавливается у меня между ног, и он проникает внутрь двумя пальцами. Я не думаю. Я лишь хватаюсь за его запястье.

- Эдвард.

- Мне прекратить?

Я качаю головой, не отвечая вслух. Это и есть ответ. Желание, чтобы он не останавливался. И Эдвард продолжает. Вода бесцветными потоками стекает по нашим телам, когда к ней примешивается мой стон, а потом ещё и ещё. В ногах возникает неестественная слабость, но Эдвард совсем близко, обхватывает мою талию другой рукой, и я откидываю голову ему на грудь. Он целует меня, прежде чем позволить моему дыханию вернуться в норму. Мы остаёмся в душе ещё несколько минут, после чего Эдвард подаёт мне полотенце и оставляет меня одну сполоснуть свой купальник. Я вешаю его сохнуть на ширму рядом с шортами Эдварда, как и полотенце с пляжа, и выхожу из ванной в комнату в своём платье. Эдвард уже в домашних штанах и серой майке.

- Ты, я и Нетфликс внизу? Как тебе идея? Посмотрим их новый сериал про самозванку?

- Да, давай. Я уже интересовалась им.

Мы смотрим три серии, расположившись на диване и перекусывая сэндвичами, оставшимися после поездки, и незадолго до пяти часов Эдвард отвозит меня домой. Эсми появляется чуточку раньше, что становится первым разом, когда она видит меня после всех новостей. По очевидным причинам я ожидаю неловкости, но улыбка Эсми, как обычно, символизирует радушие и гостеприимство, так что я здороваюсь с ней и прощаюсь без всякого напряжения. Уже дома за семейным ужином папа заговаривает о завтрашнем дне и про бабушкин отъезд, что я воспринимаю с некоторой задумчивостью, ведь если речь снова о том, чтобы я провела время в кругу близких, никуда не отлучаясь, то ещё утром я согласилась, что всё так и будет. И сказала Эдварду, пока он переключал с первой серии на вторую. Кивнув, он лишь ответил, что у нас всё ещё остаются телефоны, и обнял меня крепче, хотя я и так была прижата спиной к его груди, полулёжа на диване.

- Пап, я помню.

- Нет, Белла, речь не о том. Мы с твоей мамой подумали и решили, что раз мы всё равно будем в Сиэтле, и поскольку у нас есть такая возможность, то нам стоит остаться там, скажем, на пару дней. Погулять, посмотреть город, появилось ли там что-то новое и интересное. Мы доверяем тебе, дочь.

- То есть завтра вы домой не вернётесь? - прожёвывая пищу, спрашиваю я. - После того, как проводите бабушку? Предполагалось, что к полуночи вы будете здесь.

- Да, милая, но теперь планы изменились, - добавляет мама, - или ты против?

- Нет, совсем нет. С чего мне быть против? Я рада, если это то, чего вы хотите. Я найду, чем себя занять.

- Да, с Эдвардом.

- Ну не только, пап, - мы смотрим друг на друга, но он вроде бы не выглядит раздражённым тем, что в той или иной степени прав, и что я не отрицаю. - И с Элис тоже.

- Что ж, позови их в гости, пока нас не будет. Это правильно. Не всегда же тебе бывать у них или с ними, - неожиданно говорит папа, и я настолько смущена и одновременно удивлена его словами, что меня хватает только на то, чтобы кивнуть. После мы вчетвером заканчиваем ужин почти в тишине, если не считать звука столовых приборов и мгновений, когда кто-то да спрашивает меня о моём дне, про Элис, и видела ли я сегодня Карлайла или Эсми. Я рассказываю, как всё было, прежде первой встаю из-за стола.

После всей еды Элис я наедаюсь гораздо раньше обычного, но это был замечательный день, и мне нравится мысль не только побыть без родителей, но и то, что они побудут без меня. Я ведь уеду в колледж, и это то, к чему им придётся так или иначе привыкать.