Part 3

Он подходит к Розали вплотную.
Его туалетная вода, кожа и голос опутывают быстро и неизбежно – в темноте это ощущается острее. Воздух вокруг электризуется, глубоко вдохнуть уже сложно. Сердце преступно колотится и Роуз приходится заметить, что она волнуется. Впервые за такое количество времени. Может, не лучшая это была идея остаться с мистером Койновски наедине? Пусть даже и на жалкие пять минут.
Розали помнит, что за секунду до того, как выключает свет, видит – голубые глаза его создают лишь иллюзию чистоты и прозрачности, в них взметывает огоньками пламени истинное предупреждение и ворох мыслей различного содержания. Все о ней. И все с металлическим привкусом и железной отдушкой. Он человек жесткий.
- Представьте, что вы живете во мгле, Розали, - Кристофф говорит тихо и четко, недалеко от нее – мужское дыхание чуть царапает висок. Роуз не вздрагивает, не пятится, но ощущение отсутствия уюта лишь нарастает.
Он отступает назад по паркету. Небыстро.
- И когда появляется что-то яркое, - слева от Розали вспыхивает погашенный светильник у дивана, и вот здесь от легкой дрожи ей не удержаться, слишком неожиданно, - вы оборачиваетесь. Это человеческий рефлекс.
Мистер Койновски стоит рядом со светильником, его пальцы медленно отпускают золотистую цепочку из шариков, ниспадающую к полу. Голова немного наклонена, взгляд пронзителен.
- Вы хотите, чтобы я не оборачивалась?
- Умно и емко, мисс Хейл. Да. Именно так.
Он грациозно движется по комнату к следующему светильнику. Рубашка отливает металлом, волосы оттеняют белоснежную кожу. Кристофф высокий, не меньше метра восьмидесяти пяти. И даже его тень движется уверенно по графитовому полотну стены. Роуз кажется даже, что она ошиблась. И перед ней по-настоящему сильный мира сего – они ведь не любят показывать лиц, а потому мало кто их видел вживую.
Загорается второй светильник. В комнате снова полумрак, как и во время ее прихода. Мужчина останавливается перед мисс Хейл. Его взгляд пробирает.
- Моя внешность специфична и, поверьте, Розали, я это знаю. Я не выбирал ни эти гены, ни это тело. Однако я собираюсь постоянно пребывать в вашем обществе, и никакие косые взгляды, обсуждения на сей счет или же попытки поближе рассмотреть меня я терпеть не намерен. Я выбрал вас, и вы мне подходите, но, если это непосильная для вас задача – игнорировать – лучше скажите сразу. Мы сэкономим наше время, и я сообщу мистеру Каллену, что передумал.
Ему бы подошло прозвище «Четкий». В каждом слове лаконичность, ясность, краткость. Он говорит языком хорошо образованного военного из прошлого века, и это немного забавит. Но по большей мере Роуз удивлена. Впервые она с этим сталкивается. С сомнениями на свой счет.
Розали поднимает на собеседника глаза. И не опускает их, устанавливая с ним прямой контакт. Не понаслышке знает, что так слова воспринимаются серьезнее. Он поверит.
- Мистер Койновски, моя работа – быть такой, какой я вам нужна. Специфика моей профессии строится на игнорировании, если можно так сказать. Я могу гарантировать, что ни одного лишнего слова или взгляда вы не заметите. Только требуемое и только обговоренное договором.
- Вы всегда следуете договору?
- Он – мои гарантии. Как и ваши, мистер Койновски.
Мужчине нравится ее тон и ее ответы. Он смотрит так, что несложно это понять. Подступает на полшага ближе. Голубые глаза – сверху-вниз. Веет нордическим холодом, что в полумраке вкупе с внешностью жутковато.
- Так вас научили. Вы чуть наклоняете голову, когда я поднимаю руку – раньше вы ее опускали, так ведь? Вы отводите глаза, в последний момент, но отводите, когда кто-то слишком к вам близко или твердо с вами говорит. Это удел женщин, пострадавших от домашнего насилия. Ваш отец-деспот или ухажер-тиран? Кто-то из них изменил ваше мировоззрение навсегда.
Розали гордо поднимает подбородок. Ее выстроенную годами броню не пробить ничем, однако преступно покалывает в груди и сосет под ложечкой. Говорить такого никто не имеет права.
- Это не ваша тема интересов и не вам ее со мной обсуждать, это личное. К нашему уговору и делу никак не относится.
Недостаточно вежливо для протокола, но исчерпывающе – при общении. Он заслужил.
- Мне не важно ваше прошлое, Розали, как и настоящее, вне меня, - качает головой Кристофф, удовлетворенный произведенным эффектом. Он не просто жесткий человек, о нет, Роуз видит. Он человек жестокий. – Но я хочу, чтобы и мои истории оставались при мне. Жизни людей запечатаны сотнями замков. Я не потерплю попыток через них проломиться. Все, что вам будет нужно знать, я скажу сам.
- Это хорошее условие, мистер Койновски.
Краешком губ он ухмыляется. Точно той ухмылкой, что она пыталась скрыть не так давно.
- Я рад, что мы друг друга поняли. Вы действительно очень умны, Розали. Настолько же, насколько обворожительны.
Девушка благодарно, вежливо кивает. Комплименты таких мужчин, как он, запоминаются из общего числа, но ненадолго. Они уходят, она остается. Она останется здесь навсегда.
Мисс Хейл пробуждает в себе профессионала.
- Я могу спросить, куда планируется поездка? Для правильного подбора гардероба и нужных аксессуаров.
Кристофф отступает, создавая между ними комфортное расстояние собеседников. Он выглядит спокойнее.
- Лофотенские острова.
- Это Норвегия?..
- Ее архипелаг, да, - приятно удивленный географическими познаниями Роуз (а она и сама от себя не ожидала), подтверждает мужчина. – География ваш любимый предмет в старшей школе?
- Отчасти. Спасибо за информацию, я возьму все необходимое.
- Я озвучу вам список мероприятий, когда подпишем бумаги. На некоторые утвержденный дресс-код.
- Конечно, это не станет проблемой. Мне следует ознакомиться с какой-то литературой на тему вашего стиля жизни или вашей профессии? Иногда это требуется.
Она говорит так сосредоточенно и уверенно, что ситуация выходит из того острого угла, куда ее загнали ненужными и неприятными темами. Роуз на своем месте, Роуз делает свою работу. Она в порядке и это – лучшее состояние.
Кристофф допивает свой коктейль. В его руках бокал смотрится очень органично.
- Ваши вкусовые предпочтения сказали мне, что вы достаточно обо всем осведомлены, - дельно замечает он.
- Вы – кулинар? Простите за мое любопытство, но редкие люди понимают все по выбору блюд.
- Выбор блюд говорит о человеке больше, чем вся его напыщенная ложь и «увлекательные» истории, - Кристофф щурится и усмехается, мотнув головой. Еще пару глотков. – Я ресторанный критик в прошлом и ресторатор с недавнего времени. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Но это последний вопрос, который вы так прямо мне задали, Розали.
В голосе звучит предупреждение. Роуз против воли хмурится, но легко соглашается. Играть по правилам она всегда умела очень хорошо.
В дверь, прерывая их разговор, стучат. Коротко. Ради приличия и только, потому как входят, не дожидаясь ответа.
Карлайл.
- Я сожалею, но пять минут истекли, мистер Койновски.
Клиент остается невозмутимым. На коктейльный стол опускается пустой бокал.
- Мы как раз закончили, мистер Каллен. Все улажено. Я предлагаю подписать договор прямо сейчас.

Розали садится в черный Porsche Cayenne спустя ровно полтора часа после приезда на территорию «Трех Граций». Ее платье все еще в идеальном состоянии, прическа – волосок к волоску, а на лице – невозмутимость. Но привычно побаливает спина и тянут от каблуков ноги. Розали закрывает глаза, облокотившись на спинку кресла, и они жгут огнем. Неприятное, болезненное, но привычное чувство. С болью ее давно научили мириться.
Карлайл садится рядом. Молча.
Водитель везет их в сторону дома мисс Хейл. Ее ждет горячий душ, салат с креветками и теплый апельсиновый сок. После него на удивление хорошо спится в своей просторной постели. Для Роуз она – лучшее место на свете.
За окном ночь. Запах сирени. Стрекот цикад. В соответствии с ее именем, они – ее тотемные животные. Розали это часто подбадривает своей иронией.
Машина останавливается возле парадной. До заветного лобби по ту сторону стеклянных дверей – пару шагов под начинающимся дождем.
Карлайл, прежде чем выпустить, кладет руку на ее колено. Призывает послушать.
- Завтра твой день свободен, но в пятницу, в девять, тебе нужно быть абсолютно готовой к приезду клиента. Четыре дня на островах, один – в городе. Всего пять. Как всегда, задаток в начале – полная оплата по факту, в конце.
- Я поняла, Карлайл. Спасибо.
Мужчина вздыхает.
- Тебе нужно знать, Роза, что он допустил возможность близости. В графе стоит его подпись.

Источник: http://robsten.ru/forum/67-3107-1