Начало лета в штате Вашингтон выдалось прохладным. Ранним утром рядового рабочего дня Изабелла курила утреннюю сигарету на веранде своего небольшого дома и любовалась прекрасно ухоженным двором, лужайкой и клумбами соседского дома. У Эсме, соседки и подруги Изабеллы всегда пышно цвели прекрасные растения, сменяя друг друга, когда подходило время. Сейчас это были роскошные ранние пионы с говорящим названием «Капли крови». Огромные белые цветы с пунцовыми крапинами в сердцевине, влажные от росы, склонялись почти до самого идеально выравненного газона, источая сильный аромат густого сахарного сиропа.

Все без исключения жительницы Форкса были уверены, что супруга доктора Каллена обладает несравненным талантом к дизайну и домоводству. И лишь Изабелла, одна из немногих, не без оснований считала, что всем Эсме обязана своему ежедневному почти двенадцатичасовому труду в саду и по дому. Подруга была домохозяйкой и отдавала всю себя без остатка заботе о семье и домашнем хозяйстве.

Изабелла с восторгом и благодарностью любовалась достижениями Эсме в цветоводстве, тем более, что веранда её дома окружала только фасад и ту сторону, которая выходила на соседнее владение. Другая сторона и заднее крыльцо смотрели на хозяйственные постройки и небольшую лужайку, за которой начинался «парк» - изредка посещаемая жителями Форкса часть леса, в которой, однако, были проложены довольно хорошие дорожки. За «парком» мало-помалу начинался сырой тёмно-зелёный хвойный лес, покрытый мхом, перегороженный поваленными деревьями и кустарником. «Вся красота моего дома находится снаружи», - шутила Изабелла, а замужние дамы, чьи дома находились в центре городка, и которым не приходилось бороться с подступающей дикой природой, придерживались того мнения, что мисс Свон «запустила дом». Изабеллу это задевало, но в меру, потому что она изо всех сил боролась с опавшей листвой, сорняками, приносимыми ветром, и молодыми побегами диких кустарников, каждую весну прораставшими на её участке.

Сегодня, как и в другие дни, Изабелла старалась завершить свой ритуал курения и созерцания пионов Эсме до того, как Карлайл, глава семейства Калленов покинет свой дом, чтобы отправиться на работу, и снова напомнит ей о том, о чём она и так была хорошо осведомлена. Карлайл не упускал случая поговорить с ней о вреде сигарет, исполняя свой профессиональный и общественный долг. Кроме того, меньше всего Изабелла хотела подавать дурной пример соседскому мальчишке.

Дверь особняка Калленов открылась, и Изабелла уже было завела руку с сигаретой за спину.

- Опять сокращаешь свои дни, Из? - улыбаясь, поприветствовал её доктор Каллен.

«Опять не успела», - подумала Изабелла, но вслух не ответила, лишь улыбнулась и, помахав рукой, затушила сигарету.

- Доброе утро, - вежливо поздоровался единственный сын Эсме и доктора Каллена Эдвард, буквально вывалившись из дома.

- Привет, капустка, - отозвалась Изабелла, и Эдвард странно посмотрел на неё. В его взгляде не было обиды или удивления. Изабелла называла его этим смешным прозвищем, ещё когда он был двенадцатилетним подростком, а она переехала в этот дом после смерти отца и начала сближаться с соседями. Тогда и сейчас он был похож на «капустку» своей манерой надевать на себя несколько слоёв одежды, а также благодаря серо-зелёному цвету глаз, как у верхних листьев молодой капусты. Волосы Эдварда всегда торчали в беспорядке и были редкого бронзового оттенка, как у Эсме.

Взгляд Эдварда, брошенный в сторону Изабеллы, выражал скорее несоответствие прозвища его статусу повзрослевшего ученика старшей школы, предмета обожания девушек и начинающего пробовать на вкус взрослую жизнь молодого человека.

«Пора перестать так называть его», - подумала Изабелла и вернулась в дом. Сегодняшнее утро было похоже на многие другие, однако, нельзя было сказать, что так происходило ежедневно. У Изабеллы иногда складывалось впечатление, что она как всякая одинокая женщина склонна к наблюдениям за счастливой семейной жизнью своих соседей. Положа руку на сердце, она нисколько не завидовала своей подруге и не примеряла на себя жизнь Эсме. Во-первых, не о таком мужчине, как Карлайл Каллен, она мечтала. По её мнению, он был слишком серьёзен, обязателен, предсказуем. «Хирург — это не профессия, это характер», - думала она про него. Во-вторых, она полагала, что таких ровных, отлаженных, гладких на поверхности семейных отношений, но с многочисленными подводными камнями (уж она-то знала) ей было бы не достаточно. Всё, чего душа Изабеллы ждала с ранних лет — была любовь. «А любовь должна быть процарапана на сердце», - так думала Изабелла. Конечно, она тосковала в своём одиночестве и испытывала страх пред будущим. Но, в силу особенностей характера, Изабелла Свон была хорошо подготовлена к одинокой жизни.

Сегодня Изабелле не нужно было идти в редакцию, так как у неё, журналиста одного из немногих местных изданий, был день свободного посещения. Зато да завтра она должна была написать и подготовить к публикации очередной материал. Поэтому она поднялась на второй этаж в свой кабинет, небольшую комнату с эркером, открывающим прекрасный вид на мрачный, таинственный парк, и села за стол, подвинув к себе ноутбук.

Из её головы никак не шли утренние впечатления. Об этом стоило поразмышлять. «Какое счастье, когда тебя окружает такая красота. Здесь и лес красивый. Всё-таки, Форкс — особенное место. Наверное, из-за утреннего влажного воздуха всё кажется нереальным. Боже, я поняла, что меня поразило сегодня»! - Изабелла не дала этой мысли развиться, но перед её внутренним взором возник облик сына Эсме: красивый профиль, румянец, ясные глаза и совершенно особенный взгляд. «Эсме — счастливица, - подумала Изабелла, - а мне нужно поменьше пялиться в сторону соседского дома», - оборвала она себя. «Это, наверное, из-за мягкого утреннего света все выглядят, как ангелы.»

Белла посмотрела в зеркало на себя, и, как часто бывало, осталась довольна увиденным.

Вечером того же дня, предварительно предупредив по телефону, к Белле зашёл Карлайл. Был уже поздний вечер, и доктор Каллен выглядел устало-очаровательным.

- Я хотел попросить тебя об одолжении, Изабелла. Мне необходимо расширить гараж. Ты знаешь, что сейчас он примыкает к твоему участку. Так вот, я нанял строителей переложить стену и всё такое. Возможно, им понадобится зайти на твой участок. Наверняка, в ходе работ они что-нибудь затопчут или сломают изгородь. Прошу, позволь это. Потом они всё восстановят. Не сомневайся, я прослежу.

- Пустяки, Карлайл! Пуст только не трогают пионы Эсме, всё остальное я переживу.

- Благодарю тебя, - мужчина широко улыбнулся.

Карлайл был и оставался очень привлекательным. И он, и Изабелла знали, что несколько лет назад был момент, когда они взаимно сблизились, и оба поняли, что дальнейшие шаги могут привести к интрижке. Тогда Карлайл сделал несколько движений и намёков в адрес Изабеллы, и подача была на ее стороне. Но она не сделала необходимых шагов навстречу, и всё естественным образом сошло на нет. Карлайл были умными взрослыми мужчиной и знал, как подвесить ситуацию, чтобы в любой момент можно было сдать назад. Изабелле временами казалось, что всё это она придумала, но взгляд Карлайла иногда выражал нечто, отчего ощущение возможности их романа снова возвращалось. Изабелла нисколько не сомневалась в любви Карлайла к Эсме — она видела её своими глазами. Также она понимала, что Карлайл — красивый и сильный мужчина, который перестал бы себя уважать, если бы презрел законы природы и не пытался бы отметить приглянувшихся ему женщин. Но Эсме у него была только одна. Со своей стороны Изабелла ни за что бы не рискнула своей репутацией на новом месте и уж точно, не предала бы их с Эсме дружбу.

Вот и теперь Карлайл улыбался, пожалуй, слишком лучезарно, но тут же себя одёрнул, произнеся имя своего сына и тем самым вернув себя к мыслям о семье.

- Эдвард не даёт нам с Эсме проходу просьбами подарить ему на совершеннолетие байк. И мы, похоже, сломались.

- Мотоцикл? - удивилась Изабелла. - Ты ли это, Карлайл! Это же самая опасная вещь. Как Эсме согласилась?!

- Пойми, Изабелла, мы сделали всё возможное, чтобы убедить нашего сына отказаться от этой идеи. Но он уже взрослый. Я не могу запретить ему. К тому же, он упорно работал, чтобы заслужить его. Я связал приобретение мотоцикла с успеваемостью Эдварда и исполнением обязанностей по дому. Я не могу отступить.

- Да, Карлайл. Уговор дороже денег, - согласилась Изабелла. - А строители пусть приходят.

Перед сном Изабелла размышляла о том, как, оказывается, сложно взаимодействовать даже с единственным сыном.