Глава 59. Уходи

 

Приближались рождественские каникулы. Эдвард напрочь отклонил предложение отца, а затем и бабушки прилететь на праздники в Чикаго. У него были совсем другие планы. Он серьёзно задумывался над тем, как скоро он сможет воспользоваться предложением о сотрудничестве от дизайнерского бюро, которое он получил лично, и которое предназначалось бы Джейн, выпускнице этого года, если бы она смогла его принять.
Каллен твёрдо решил как можно раньше начать работать, не бросая учёбу, чтобы получить самостоятельность и отказаться от денег семьи и отца. Он больше не мог позволить никому управлять своей жизнью. Но до того, как он вступит в переговоры с работодателями, ещё было время - целые рождественские праздники, и Эдвард собирался в Форкс. Это было единственное место, которое он признавал и где хотел находиться.
В Форксе была Изабелла, которую Эдвард хотел и не хотел видеть. Он злился на неё, винил за вмешательство в его дела, которое привело к такому тяжёлому результату. Эдвард понимал, что Белла просто не смогла выдержать неизвестности, но это не мешало ему чувствовать себя преданным. Она предала его. Её веры в него не хватило даже на то, чтобы продержаться три месяца. Она считала, что он — мальчишка, не способный принимать правильные решения и постоять за себя. Если же она подумала, что он бросил её, не объяснившись, значит, нисколько не верила в его любовь. В любом случае, он не собирался больше никому, даже Белле, позволять управлять своей жизнью.
С тех пор у них с Беллой состоялся только один короткий разговор по телефону, но после произнесённых первых двух слов он почувствовал, что не может говорить. Слишком сильно жгло у него внутри. Он не стал продолжать беседу: о том, что он жив и здоров, ей доложили почти сразу же, как думал Эдвард. Отец доложил. И это было ещё одним обстоятельством, которое подпитывало гнев Эдварда. За его спиной Белла обратилась к Карлайлу. «Взрослые», как всегда, договорились и решили за него, как лучше.
Эдвард летел домой. Прямого рейса до Порт-Анжелеса не было: Эдвард уже давно опоздал забронировать удобный перелёт, и ему пришлось лететь через Такому, потратив лишние два часа на стыковку. Из Порт-Анжелеса Каллен взял такси до Форкса. Он не говорил Белле, что приедет, и не знал, в курсе ли она из «других источников». Эдвард, конечно, не сомневался, что они с Беллой встретятся, но сейчас гнев и обида душили его. Он хотел дать себе время. Он даже не знал, наказывает ли он Беллу тем, что игнорирует, или ей теперь всё равно.
Поздним вечером Каллен добрался до Форкса, который встретил его мокрым снегом и сырым ветром с побережья. Он вошёл в свой огромный, пустой дом. Некоторое время Эдвард потратил на то, чтобы снять сигнализацию, затем он прошёл в тихую и тёмную гостиную. Не включая свет, он приблизился к окну на кухне. В соседнем доме было темно. Каллен включил рубильник электричества, привёл в рабочее состояние отопление и приступил к обследованию кухонных шкафчиков. Он нашёл кое-какие съестные припасы, кофе, сахар и сливки. Идею заказать пиццу он отмёл — для этого в Форксе было уже слишком поздно. Жуя свой скудный ужин в огромной, пустой кухне, Эдвард думал, что одиночество — не такая уж приятная вещь.

После того злополучного разговора с Карлайлом Изабелла знала, что совершила ошибку, сразу же после того, как положила трубку. Она обратилась к отцу Эдварда за его спиной. Что бы там ни было, она рассказала Карлайлу о нём и о Джейн. После этого всё разрешилось довольно быстро: доктор Каллен позвонил через несколько дней и сообщил, что Эдвард жив и здоров, но попал в небольшую историю. Она не спросила о подробностях, и Карлайл не уточнил. Ей стало намного легче от мысли, что с Эдвардом всё в порядке. Некоторое время Изабелла по-прежнему не знала, что происходит в их с Эдвардом отношениях, пока он не позвонил. В результате этого звонка она поняла, что Эдвард не хочет с ней разговаривать. Изабелла совершенно пала духом, и в таком подвешенном и подавленном состоянии прожила до Рождества. Одно было ясно: её переезд в Массачусетс не состоится. Она испытала горькое удовлетворение от того, что заранее не заговорила об увольнении. По крайней мере, у неё осталась работа. Но это всё.
Кое-как пережив всеобщую предпраздничную суету и стараясь изо всех сил держаться в присутствии коллег и знакомых, утром в Рождественский сочельник Изабелла оставила свою квартиру в Порт-Анжелесе и отправилась в Форкс зализывать раны. Единственное, что она собиралась предпринять, это позвонить Эдварду и объясниться с ним, где бы он не находился.
Она приехала рано, когда едва занимался короткий зимний день. Тусклый рассвет скрадывали туман и мокрая снежная пелена. В их тихом углу у кромки леса на дворе и на постройках лежал свежий снег, не тронутый ничьими следами или колёсами. Подъехав к своему дому, Изабелла первая нарушила его чистоту.
В Каллен-хаусе было тихо. Изабелла и не предполагала увидеть там кого-либо. Она вошла в дом Чарли, где сильно пахло сыростью и холодом, и первым делом включила отопление и электричество.
Этот дом видел так много. Когда-то здесь было тепло и солнечно, когда сюда приходил Эдвард. Изабелла села в кресло в гостиной, на то самое место, где она оповестила Карлайла о своей связи с его сыном. Она никогда не жалела об этом. Даже теперь. Она просто чувствовала, что устала строить планы и ждать, всегда и вечно ждать. Устала платить эту немыслимую цену. Любовь — штука дорогая. Это она знала всегда.
Изабелла просидела так довольно долго, пока комната не нагрелась, и ей не стало жарко в её одежде. Она пошла к себе, чтобы переодеться, как вдруг услышала знакомый звук: тихо захлопнулась дверь калленовского дома. Изабелла быстро подошла к окну и увидела тёмную долговязую фигуру. Это был Эдвард, его профиль чётко выделялся на белом снежном фоне. Он курил на заднем крыльце своего дома. Внезапно Эдвард повернулся и посмотрел прямо на застывшую в окне Изабеллу. Затем он ловким жестом запульнул сигарету в снег и медленно направился прямо к ней.
Изабелла открыла ему дверь.
- Эдвард, ты..., ты здесь, - растерянно твердила Изабелла.
- Да, я здесь.
- Но почему... почему ты не сказал мне, что приедешь?
- Я не хотел.
- Ты не хотел? - повторила она.
- Нет.
Изабелла замолчала.
- Я увидел твою машину утром. - Эдвард был серьёзен. - Нам надо поговорить.
У Изабеллы упало сердце. Она ясно увидела, что произошло что-то более серьёзное, чем «небольшая история».
- Я…, Эдвард, я знаю, что, наверное, не должна была..., но... - начала Изабелла.
- Что ты не должна была?
- Я сказала Карлайлу про Джейн. Знаю, что...
- Нет, ты не знаешь, - перебил Эдвард. - Всё это время я пытался спасти Джейн, а теперь я даже не знаю, жива ли она. В любом случае, её больше нет. Она не придёт в себя.
- И это сделала я? - спросила Изабелла.
- Нет, не ты. И не я. Но у меня был шанс помочь ей, которого она лишилась из-за тебя в том числе.
- Из-за меня? - переспросила Изабелла. - Но я же ничего не знала! Ты пропал, я с ума сходила от неизвестности.
- А вот это уже другой вопрос. Ты не знала, потому что я не мог сказать тебе обо всём, но я предупредил тебя! Но ты решила натравить на меня охранников Мерино!
- Охранников? Я просила твоего отца... узнать о тебе, - лепетала Изабелла.
- Просила отца? А знаешь, почему ты позвонила ему? Потому, что ты не поверила мне, когда я просил тебя подождать.
Эдвард говорил сдержанно, но она знала цену этой сдержанности. Она уже видела у него эти побелевшие, сжатые губы. Он посмотрел на неё исподлобья.
- Эдвард! Позволь и мне спросить тебя. - Изабелла почувствовала горечь во рту. - Ты и я, у нас отношения на расстоянии. Я — всего лишь женщина. А знаешь, о чём думает женщина, когда её оставляют? Помнишь ли ты, что у нас тоже был план! К тому времени, как ты пропал, я уже собирала чемоданы, чтобы ехать в Массачусетс к тебе! Да, ты спасал Джейн. То, что ты говоришь, с ней случилось, это страшно! И ты должен был помогать ей. Это чистая правда. А я? Как же я? Что же мне надо было сделать, чтобы кто-нибудь пришёл и спас меня? Меня! Эдвард! Всю мою грёбанную жизнь! Я могла бы захлебнуться здесь в наркоте, и никто бы не пришёл и не помог мне! Никогда! - Она задыхалась. Она никогда не могла с собой справиться, если дело касалось Эдварда.
- Тебя не надо спасать, Белз! - глухо сказал Эдвард. - Ты сильная. И ты не хочешь, чтобы я был сильным и решал сам! Но я больше никому не позволю влиять на мою жизнь. Ни отцу, ни Филиции, ни тебе.
- Я хотела, чтобы ты был сильным для меня! Для меня! - закричала Белла.
- Нет! Тебе никогда ничего не было от меня нужно. Только одно. Я был твоим маленьким Эдвардом с большим членом. С ним можно только трахаться, ни на что большее он не способен. Ты трахала меня с восемнадцати лет...
Изабелла задохнулась, отступая вглубь своего дома. Вдруг она быстро подошла, как будто желая ударить. За то, что он так грубо понимал её, и за то, что сейчас убивал всё, чем она жила, и за то, что он снова не пощадил её.
- Уходи, - сказала она тихо и повторила: - Уходи.

Она закрыла глаза и крепко обхватила себя руками, пытаясь удержать остатки самообладания.
«Всё, что ты когда-нибудь сделаешь, вернётся и укусит тебя за задницу», - это Изабелла слышала уже тысячу раз. Когда за Эдвардом закрылась дверь, она снова осталась один на один со своими ошибками и своими чувствами. Она думала. «Он так изменился. Вот теперь он стал мужчиной. Грубым и независимым. Он сам решает, как ему жить. Я этого хотела. И я потеряла его. Теперь он сам по себе. Даже если он и был привязан раньше, теперь у него есть дела поважнее, - говорила себе Изабелла. - Он будет строить свою жизнь и в промежутках трахать кого-нибудь, всё равно, кого захочет...»
Время текло. Она просидела в своей гостиной до сумерек, не в силах двинуться с места. Стены давили её, но о бегстве в Порт-Анжелес она не могла даже и думать. - Он был здесь. Такой жёсткий, такой ушедший в себя и не замечающий ничего вокруг. Такой мужчина. Изабелла вдруг подумала о своём бывшем муже, с которым прожила совсем недолго и о котором совсем не вспоминала. Она ушла от него потому, что он точно так же был занят своими проблемами и совсем не замечал её. Только тогда она не любила, и ей не было больно. Теперь же боль раздирала грудь, ворочаясь и свиваясь внутри, как мифическая гидра. С ней нельзя было сражаться, её нельзя было победить. Можно было только кричать от нового мучительного приступа. И Изабелла закричала, разрывая темноту своего дома.
Как ни странно, её крик разбудил её саму. Она отправилась в тёмную кухню, открыла кран и налила себе в стакан немного воды, не забыв даже немного пролить вхолостую, прочищая трубы. После этого, также в темноте, она поднялась в свою комнату, разделась и легла в кровать, чтобы провалиться в сон, надеясь, что он дарует ей забвение.

 

Автор: Иринет