Двадцать третья глава

30.05.2014

Этот город никогда не выглядел лучше. Солнце никогда не светило так ярко и непрерывно. Мне казалось, что даже ночью было светло, так много света за день вбирала в себя луна, чтобы отдать его нам, когда темнело.

Чувство радости за город, весну и самого себя пьянило посильнее любого алкогольного напитка. Хорошие новости сыпались одна за одной. Белле нравилась её новая и, по сути, первая работа. Она помогала какой-то опытной журналистке искать материал для статей, проверяла его на стилистические ошибки, занималась подбором нужных слов.

Вероятнее всего, после завершения стажировки, она займет место этой самой работницы. Той уже давно пора на отдых.

Неизвестно откуда появились новости о том, что Джаспер с Элис тоже собираются перебираться в Нью-Йорк. Это было еще не точно и не скоро, но сам факт такой возможности несказанно радовал меня.

Все люди, которые были мне когда-то близки, снова понемногу собирались вокруг меня. Жизнь будто бы давала мне шанс вернуть их. Отнестись более ответственно в этот раз. Я собирался сделать все возможное, чтобы не проворонить такой подарок.

С Беллой мы виделись по возможности часто. Её работа и обустройство на новом месте занимали много времени, так же, как и мое обучение и практика в клинике, но мы старались что-то придумывать.

Я часто бывал у неё в гостях. Мне нравилась атмосфера в её маленькой квартирке. Я хотел иметь у себя дома такую же, но что-то мне подсказывало, что здесь дело было не в планировке помещения, а в самой хозяйке.

Иногда я оставался у неё ночью. Просто потому, что в моем доме меня не ожидало ничего, кроме пустоты. Здесь же я мог часами рассматривать одни и те же фотографии, совсем недавно повешенные на стену нашими совместными усилиями. Там было много нас. Много её и Джаспера. Других людей, незнакомых мне. Скорее всего, это были её друзья из Чикаго.

Мне нравилось касаться пальцами глянцевой бумаги. Ждать за этими действиями полной тишины, когда делалось настолько безмолвно, что становилось слышно, как равномерно дышала Белла из своей спальни. Среди этой тишины мне нравилось читать её книги, разбросанные по всей гостиной, да и по кухне тоже.

В такие ночи, если вдруг мне становилось скучно, я с чувством очень сильного стыда и не менее сильного счастья заходил в её спальню. Там стояла тишина особого рода. Она стелилась по полу, накрывала Беллу вместо одеяла, обворачивала собой. Мне нравилось задерживать дыхание и погружаться в их идиллию. Я завидовал сну, который так беззастенчиво владел Беллой на протяжении долгих часов.

За прошедшие две недели, мы не затрагивали тему нас, если не считать моих постоянных намеков и очевидных подтекстов. Я совершенно не собирался откладывать все в дальний ящик, но попытался дать Белле время. Прошло еще совсем мало времени с тех пор, как она так кардинально изменила свою жизнь, переехав в другой город, и давление с моей стороны могло вызвать только агрессию, чего мне не хотелось.

Это я понимал своей рациональной частью. Другая же, менее контролируемая часть меня, не собиралась подчиняться никаким доводам разума. Она стремилась получить то, чего ей так не доставало, то, чего она так долго ждала и добивалась.

Я все чаще стал замечать, что действовал именно под управлением той неподконтрольной части. Это совсем не было каким-то пограничным состоянием или чем-то плохим. Просто это были эмоции, которые не всегда удавалось направлять в нужное русло.

Белла, находящаяся рядом со мной, остающаяся рядом со мной, – что было гораздо важнее - позволяла мне быть прежним. Таким, каким я и сам себя уже почти не помнил.

Это действовало расслабляюще, притупляюще бдительность. Я и сам не знал, почему должен её сохранять, но это чувство – что я вот-вот должен был столкнуться с чем-то подавляющим, было очень громким.

Выскочка: Расскажите нам о ваших галлюцинациях.

Заводила: Я рассказываю о каждой по ходу истории. Ничего не умалчиваю.

Выскочка: То есть после девушки с ребенком ничего не было?

Заводила: Да. На тот момент в моей голове уже организовалась кое-какая начальная теория относительно всего этого.

Выскочка: И в чем же она заключалась?

Заводила: Они случались каждый раз в момент наиболее неуравновешенно-эмоционального состояния.

Выскочка: Насколько я могу судить, все ваши галлюцинации так или иначе связаны с Изабеллой.

Заводила: Нет, я так не думаю.

Выскочка: Это очевидно.

Заводила: Очевидно лишь то, что все самые эмоциональные и самые неуравновешенные мои состояния были связаны с Беллой. Отсюда и ваша мнимая уверенность.

Выскочка: Были связаны? Сейчас все иначе?

Заводила: Мне кажется, эти вопросы выходят за рамки нашей беседы.

- Скорее всего, мне еще не скоро удастся выбраться куда-то на лето, - скорчила рожицу Белла, внимательно выбирая для себя самый вкусный десерт.

- В следующем году – вполне, - я тоже присматривал для себя что-нибудь, хотя есть вообще не хотелось. Усталость давила на все внутренности, заменяя чувство голода тошнотой.

Я только-только освободился с очередного дежурства, но никак не мог отказать себе в радости провести вечер с Беллой. Это было лучшим отдыхом, который я мог представить.

- Ты этим летом поедешь в Бостон? – она сделала свой окончательный выбор и теперь нетерпеливо дожидалась нашей очереди, перекатываясь с носка на пятку.

- Нет, - ответил я и, подумав, добавил, - теперь уже нет.

- А собирался?

- Да, - я утвердительно кивнул, посчитав, что хочу рассказать это именно Белле. – Я думал о том, чтобы провести все летние каникулы в клиники у доктора Нельски. Помнишь его?

- Припоминаю… - задумчиво протянула она, остановив свои перекатывания.

Наш разговор прервался подошедшей очередью. Я все-таки взял себе какое-то сладкое пирожное, просто чтобы не стеснять Беллу. Мы сели за наш привычный столик. Точнее она села, а я, казалось, обрушился. Мой организм очень нуждался в отдыхе. Еще лучше – во сне.

- Ты передумал ехать, - Белла, нахмурившись, обняла кружку со своим напитком ладонями. – А почему вообще собирался? Почему именно сейчас?

- Этим летом у меня намечаются достаточно большие каникулы, - я вздохнул. – Да и пора бы уже с этим что-то делать.

- Пора? – она саркастически приподняла брови. – Думаешь?

Я усмехнулся и покачал головой. Мне было легко с ней. Действительно легко. Как с самим собой. Это будто думать вслух. Почти никаких фильтров.

- Все в порядке? – она дотронулась до моей ладони, лежащей на столе, и не отняла руки. Очевидно, я задумался на более длительное время, нежели предполагал.

- Помнишь, я тебе рассказывал про девушку с ребенком?

Белла отрицательно покачала головой.

- Они ехали в такси вместе со мной, когда я встречал тебя, - напомнил я.

- А, ну да, - непонимающе протянула она.

- Таксист сказал мне потом, - я помедлил и набрал побольше воздуха в легкие, - что я ехал один.

- В смысле?

- Не было никакой девушки и никакого ребенка. Мне просто показалось.

- Постой-ка. – Белла неосознанно сжала мою руку сильнее. – Показаться может знакомый человек в толпе, или животное какое-нибудь в темном лесу. Но не семья же средь бела дня!

- Да… - я нахмурился, осознав свою ошибку в том, что не рассказывал ей ничего раньше. – Это уже не в первый раз. Как бы галлюцинации.

- Как бы галлюцинации?! – пропищала она.

- Они очень редкие и почти безобидные, - я улыбнулся, показывая, что это пустяки.

- Это не нормально, Эдвард, - серьезно констатировала она.

- Я знаю. Я сам врач, не забыла? – моя усмешка не смогла даже немного разрядить обстановку.

- Еще не врач. У тебя нет диплома.

- Скоро будет.

- Будет, как же! Если до этого момента ты не сойдешь с ума!

- Будешь навещать меня в психиатрической больнице? – моя широкая улыбка все-таки не смогла оставить её равнодушной.

Белла подняла глаза наверх, сложила руки на груди и рассерженно вздохнула.

- Я ведь не специально это делаю, - тихо сказал я.

- Почему ты передумал ехать, Эдвард? – она серьезно посмотрела в мои глаза.

- Появились другие планы, - совершенно искренне ответил я.

Никакие силы не заставили бы меня уехать в Бостон тогда, когда Белла была в Нью-Йорке. Тогда, когда решался вопрос наших с ней отношений. Вопрос нашего счастья.

- Это из-за меня.

Она не спрашивала. Я не ответил.

- Мы ведь уже разговаривали об этом, - она устало опустила ладони на стол. – Решения, которые ты принимаешь из-за меня, приносят мне так много ответственности и страха за тебя, что я не знаю, что мне делать.

- Не обращай внимания. Это мои решения.

- Я не могу не обращать внимания, когда один из самых близких для меня людей, возможно, совершает огромную ошибку! – она прошептала это почти отчаянно. Её шепот был громче крика.

- Чего ты хочешь, Белла?

- Хочу, чтобы ты не делал что-то из-за меня.

- Тогда скажи мне «нет».

Казалось, на то, чтобы произнести эти шестнадцать букв мне потребовалась вся оставшаяся во мне сила.

- Нет?

- Нет. Окончательное и бесповоротное. Скажи, что между нами ничего не будет. Скажи, чтобы я исчез из твоей жизни. Скажи, чтобы я перестал мешать тебе строить личное счастье.

- Ты хочешь, чтобы я сказала это?

- Смеешься? – я как-то слишком горько усмехнулся, скорее выкашлялся. – Конечно же, я не хочу.

Она смотрела на меня еще несколько долгих, откровенно страшно-долгих секунд. Её взгляд был мягким, почти пластилиновым.

Я не мог знать, что она увидела на моем лице, в моих глазах. Возможно, какое-то религиозное благоговение или так ненавистную ей любовь, приносящую одни только неприятности.

- Пойдем, поужинаем дома, - вот и все, что она сказала.

15.06.2014

Шел пятый час вечера, и мы шли вместе с ним, почти в ногу, наступая на пятки уходящему солнцу. Белла молчала. Она слишком много молчала в последнее время, постоянно скрывая свои слова от меня в пугающем беззвучии.

Людей было мало. Может, тому виной стал понедельник или не по-летнему прохладная погода. Мы обменялись, самое большее, десятью словами за двадцать минут ходьбы. Примерно через четверть часа мы должны были уже дойти до дома Беллы и, скорее всего, расстаться до завтра.

Её тишина путала мои мысли. Она не выглядела грустной, скорее, очень сильно задумчивой. Мне бы хотелось знать, какие идеи вспыхивали в её голове.

- Что бы ты делал, если бы меня не было? – повернув голову ко мне, спросила она. Её глаза были серьезными и внимательными. Она хотела конкретного ответа.

- Надо подумать, - я поднял голову к синему палантину, раскинувшемуся над нами, и попытался представить себе этот абсурд. – Остался бы в Бостоне. Скорее всего, уже был бы женат и имел ребенка, - банальность ответа еще больше подчеркнула иррациональность вопроса.

Если бы Беллы не было, то не было бы и меня, такого, какой я сейчас. Не было бы этой любви, на которой, казалось, держалась вся Вселенная.

- Ты был бы счастлив, - с печальной, совсем не шедшей к её лицу  улыбкой сказала она.

- Не я.

- Уезжай в Бостон, Эдвард. – Белла вдруг остановилась и схватила меня за руки. Её пальцы были непривычно горячие, будто её одолевал жар или нестерпимое волнение. Глаза блестели. Красиво. И невозможно страшно.

- Я уже все решил, - её пальцы почти мертвецкой хваткой сжимали мои ладони. – Возможно, в другой раз.

- Какой другой раз, Эдвард? – Она сделал еще полшага ко мне. Теперь ей приходилось задирать голову, чтобы смотреть в мои глаза. Мои руки все еще были в цепком плену её пальцев. Действия противоречили словам. Или слова – действиям.

- Когда-нибудь мы…

- Я люблю тебя, ты знаешь? – она не дала мне ответить, а сказала то, что сказала. Все с тем же страшно-красивым блеском в глазах.

- Знаю. Но не так, как…

- Точнее, любила. Теперь уже нет того Эдварда.

- Конечно же, есть, - мне стало жарко от её горячих ладоней.

- Нет. Я не знаю, где он теперь. Ты – только пародия. – Она говорила шепотом, холодным шепотом, который так контрастировал с жаром её рук. – Когда ты в последний раз делал что-то для себя, ради себя? Не из-за меня, не из-за родителей, не из-за «надо».

- Говоришь бред.

- У тебя нет настоящего времени. Ты обо всем говоришь в будущем, а живешь прошлым.

- Неправда.

- Правда. Мне нужен тот Эдвард. Который человек, а не набор из «надо» и «должен».

Она замолчала, резким вдохом втянув воздух. На её ресницах ярко переливалось влажное бессилие и четкое, осознанное отчаяние.

- Помнишь, ты просил меня сказать тебе «нет»?

Я вдохнул этот вопрос вместе с воздухом, и он встал костью в горле.

- Нет, Эдвард. Я не буду с тобой. С таким тобой.

Она говорила не только звуками. Из её глаз градом стекали эти же слова. Дублями.

- Я хочу исчезнуть. Думаешь, не смогу? Я попробую, - она ослабила свою хватку на моих остывающих ладонях, но не отпустила. Пока нет. – А ты? Ты попробуешь?

Возможно, я спросил что-то, уточнил, что я должен попробовать. Или, может, промолчал, так как человеку при смерти не свойственно много говорить.

- Если тот Эдвард когда-то снова будет существовать в этом мире, я надеюсь, что смогу найти его еще раз. И если ты вдруг отыщешь его где-то глубоко внутри себя, то… - она опустила мои руки. – Скажи ему, что я его люблю.

Еще один вздох. Похожий, очень похожий на последний. Белла не уходила. Она все еще стояла так же близко, но теперь, не касаясь и не говоря ни слова. Убивая только взглядом.

- Ты будешь счастлив? – она спрашивала, а не утверждала.

- Ты будешь, - я утверждал.

---------

П.С. Больше никаких вопросов, всем взамен этого по платочку.

В следующей главе развязка. Посмотрим, что получится.