Глава 32

Ты уехала.

Конечно, спустя несколько часов ступора. Несколько дней ощущения ненужности. Несколько стен, излазанных от одиночества. Несколько тысяч звонков и миллиона сообщений. Несколько бессонных ночей.

Конечно, спустя всё это, я понял, что ваше решение можно назвать удачным.

Тебе будет безопасней там, с Чарли. Никто не посмеет ехать за тобой в Форкс и делать что-то на виду у полицейского.

Да и рекомендации Стивена о том, что нахождение в родных стенах может помочь тебе, никто не отменял.

Но… Маленькая поправка: Я умираю здесь один.

Белла, почему я не участвовал в принятие этого решения? Неужели моё мнение настолько незначительно, что его и спрашивать не стали?

Всё, что произошло между нами за последнее время – это ничто?

Моя любовь не дает мне права на… на… да, блять, на хоть что-то?!

Я просто не понимаю. Тебя. Себя. Ничего!

Ты уехала.

Знаешь, как пишут в любовных романах: «Она улетела и забрала моё сердце с собой».

Так и вышло. Но только у этого предложения в нашем случае не какое-то переносное значение.

Самое, блять, прямое.

Твои карие глаза светились любовью и нежной грустью, когда Ты подходила ко мне с ножом, зажатым в руке.

А я, как самый отчаявшийся человек в мире, тянулся к тебе, своему любимому палачу.

Помнишь, как Ты начала говорить о том, что через несколько часов у тебя самолет на Форкс?

Это был первый надрез.

 Я не хотел слушать твои слова. Я просто умолял тебя глазами: Убей меня. Нежно. Смотря на меня этим любящим взглядом. Не надо никаких церемоний.

Но Ты продолжала говорить и одновременно разрезать мою грудную клетку. Вспарывать ножом, как тушу животного.

Твои слезы, скатывающиеся с глаз, жгли мою рану своей солью.

Ты протянула ко мне руку, помнишь, Белла?

Один рывок, и моё сердце зажато в твоей руке. Мне было почти не больно. Ты сделала это нежно, как я и просил.

Но что потом? Почему Ты не дала мне спокойно умереть от потери крови?

См. также: Или точнее от потери тебя.

Зачем стала зашивать рану острыми иголками своих обнадеживающих слов? О том, что любишь. О том, что будешь ждать моего приезда. О том, что всё наладится рано или поздно.

Это было намного больнее.

А потом Ты уехала.

А я остался здесь, один на один со своей пустой, наспех заштопанной, грудной клеткой.

Мне потребовалось три дня, чтобы понять, что своей депрессией я ничем не помогу.

Завтра у меня первый экзамен по финансовому менеджменту. Я уверен, что сдам его даже с головой забитой совсем не финансами.

См. также: И уже тем более не менеджментом.

Я проснулся сегодня утром и почувствовал себя… в состоянии.

В состоянии сделать что-нибудь, сдать экзамены, дожить до конца сессии.

Я стараюсь сильно не надоедать тебе своими звонками и сообщениями, поэтому пишу только при крайней необходимости.

Я пока ничего не могу с собой поделать, но эта крайняя необходимость возникает каждый час.

Мой телефон загудел. Это Элис, или Обама. Но точно не Ты.

Сейчас восемь утра, Ты будешь спать еще целый час. И только потом я получу от тебя пожелание доброго утра.

-Эдвард, привет! Ты как? – Элис звучит бодро, несмотря на раннее время.

Отвечаю: Пока жив.

-Очень смешно! Хочешь, мы зайдём?

А я не шучу, но этого ей знать не надо: Нет, у меня сегодня дела будут кое-какие.

-Какие еще дела? Надеюсь это не связанно с алкоголем? – Она повысила голос.

Закатываю глаза: Нет, Элис, не связанно.

-Смотри мне! Ладно, Эдвард! Звони мне, если что. – И она сбросила звонок.

Странно, но за эти три дня я не пил ничего крепче кофе.

Не то, чтобы я не хотел.

Это наоборот было так заманчиво: просидеть всю ночь в баре и топить себя в золотистом виски, в надежде, что треснет разум.

Но почему-то я этого не делал.

Сегодня с утра я вдруг понял, что если я чего-то хочу, надо делать это самому.

И если я хочу, чтобы Ты была в безопасности рядом со мной в Чикаго, я сам должен это устроить.

У меня в голове были пока только наброски на план действий, но это не помешало мне почувствовать прилив энтузиазма.

 Я сходил в душ и привел себя в порядок. Побрился, чтобы опять вернуться в обличье человека. 

Мне надо было постоянно делать что-то, шуметь, нарушать тишину.

Знаешь, вчера я понял, что эхо вдруг в моей пустой квартире стало слишком похоже на Твой голос.

Я закрыл глаза, сжимая в руках мою первую на сегодня кружку кофе.

Просто иногда бывает очень больно. Чрезмерно.

В такие моменты, за своими закрытыми веками я вижу нас.

Наблюдаю за нашим последним разговором в моей прихожей. 

Словно превышение моего болевого порога запускает повторное воспроизведение этой сцены.

Хочешь знать, была ли Ты жестока?

Это было бы кощунством, любимая.

Но я бы выбрал вечно жить в этих повторах, чем вот так. Без тебя. Мне сейчас уже почти нравится тот наш разговор. У тебя были такие красивые глаза.

Я не виню тебя. И даже не обижаюсь больше. Скучаю страшно. Люблю отчаянно.

Я просто прошу тебя: позволь мне хотя бы иногда быть мишенью твоей жестокости.

Даже не так: просто быть твоей мишенью.

Не важно для чего.

Я открываю глаза. Вроде отпустило.

Глотаю кофе – он уже изрядно остыл.

И как долго я так стоял, держа глаза закрытыми и мысленно разговаривая с Тобой?

Разговор со смыслом своей жизни можно считать сумасшествием?

Если да, будешь ли Ты навещать меня в психбольнице?

Если нет, долго ли мне еще удастся держать свой разум в порядке?

Я допил холодный кофе и уставился в окно.

Итак, надо привести в порядок мысли и подумать о чем-нибудь кроме раздирающей нехватки Тебя.

Я выуживаю из кармана сотовый телефон и набираю Адама.

После третьего гудка, я понимаю, что он может спать, но отклонять звонок уже поздно.

-Алло. – Раздалось по ту сторону трубки.

Подхожу ближе к окну: Адам, Это Эдвард. Привет. Я не помешал?

-Привет! Ну скажем так – я могу тебя выслушать, если это ненадолго.

Выдыхаю на стекло и провожу пальцем по запотевшему пятнышку: Это ненадолго.

-Тогда я слушаю тебя.

Вырисовываю на стекле какие-то непонятные узоры: Помнишь того парня, что хотел пробраться к Белле в палату?

-Конечно.

Набираю побольше воздуха в грудь: Я знаю, по чьей указке он действовал. Он друг того парня, которого посадили в тюрьму из-за того, что он стрелял в нас с Чарли.

-Хм, так он же вроде как в тюрьме. – Уточнил Адам.

Сжимаю двумя пальцами переносицу: Он-то в тюрьме, а его сестра – нет.

-Сестра? А она здесь каким боком?

Провожу ладонью по лицу: Понимаешь, там такое дело: я был знаком с ней раньше. Но понятия не имел, что она сестра этого мудака. А теперь вот она угрожает Белле, и…

-Подожди, подожди, Эдвард. – Адам перебил меня. – Я как-то не уловил связь. Хорошо, пусть она сестра того парня, ну и что? Почему она должна иметь что-то против вас? В семье не без урода, знаешь ли. Она не должна быть плохой, если ей брат такой.

С шумом выпускаю воздух: Она уверена, что мы с ней пара.

-Что? – Поперхнулся он.

Повторяю: Она думает, что мы с ней любим друг друга, а Белла стоит между нами.

-Она психически нездорова?

Пожимаю плечами: Откуда я могу знать? Хотя я как-то видел её в той же клинике, где лечится Белла. Но это ничего не значит.

-Так, ладно. – Адам задумался. – И почему ты уверен, что это именно её рук дело?

Раздраженно отвечаю: Да, блять, потому что она сама мне это всё сказала!

-Эй, эй, друг, не надо нервничать. Я просто хочу знать все детали.

Дергаю себя за волосы: Да, прости, Адам. Вообщем, вот – ты полицейский. Я – свидетель. Таня – организатор преступления. Когда вы её задержите?

-Боюсь, что просто со слов одного человека нельзя посадить кого-то в тюрьму.

Спрашиваю: Ну вы хотя бы начнете работать в этом направлении?

-Конечно, я постараюсь сделать что-нибудь. Но, Эдвард?

Отзываюсь: Да?

-Было бы в сто раз проще и быстрее, если бы у нас были какие-то доказательства.

Переспрашиваю: Доказательства?

-Ну смотри: она уже однажды рассказала тебе всё, без твоего на то желания. Почему бы не повторить этот разговор, имея в кармане записывающее устройство?

Я замешкался: Адам, я не знаю. Мы расстались не очень хорошо.

См. также: Охренеть как нехорошо.

-Смотри сам, конечно. Ты можешь оставить всё это нам.

Прочищаю горло: Я попробую.

-Отлично! Звони мне, если что понадобится. Я сейчас займусь поиском информации на эту Таню.

Отвечаю Адаму, находясь мыслями уже совсем в другом месте: Спасибо, пока.

Отключаю звонок и опять выглядываю в окно.

Начался дождь.

Смогу ли я сделать это? Захочет ли Таня разговаривать со мной после того, что я наговорил ей?

Впрочем, у меня нет выбора.

Мой телефон загудел, оповещая меня о том, что Ты проснулась.

Я улыбнулся экрану, высвечивающему твоё послание, в надежде, что Ты почувствуешь это.

Теперь во мне стало еще больше решимости.

Я просто обязан сделать это!

Мне стало нечем дышать в этой кухне. Я накинул легкую куртку, чтобы не промокнуть и вышел на улицу.

Шёл ливень. Огромные потоки воды били об землю, в надежде найти здесь своё пристанище. Небо не плакало. Оно рыдало. Стонало раскатами грома. Скулило и швыряло молнии в ненавистную землю. Водяные стены не позволяли видеть дальше пары метров.

Я вышел из-под навеса под эти небесные слезы.

И ждал, пока мою боль зальёт водой.

Но долго так стоять у меня не было времени, поэтому через несколько минут я побрел к своей машине.

Усевшись на водительское сиденье, я достал пару салфеток и протер лицо.

Это совершенно не помогло, так как вода продолжала стекать с мокрых волос.

Я оставил эти бесполезные попытки и достал телефон.

Сейчас. Я сделаю это.

Белла, любимая, закрой уши, если ты меня слышишь.

Я нашел в записной книжке номер Тани. Он записан у меня только для того, чтобы ни в коем случае не отвечать, когда она звонит.

Кажется, что она взяла трубку еще до того, как начались гудки.

-Эдвард?

Ну, поехали: Привет, Таня.

-Привет. – Проговорила она медленно.

Я стал перебирать музыкальные диски свободной рукой: Я звоню, чтобы извиниться. Я не должен был так разговаривать с тобой.

-Ох, мой… Эдвард, я не обижаюсь на тебя! Я всё понимаю! – Мне послышалось, или она всхлипнула на последнем слове?

Я зажмурился и быстро проговорил: Не хотела бы ты встретиться со мной? Я чувствую, что должен как-то загладить свою вину.

-Когда? – Пропищала она.

Откашливаюсь: Сегодня? Сейчас?

-А как же Белла? – Настороженно спросила Таня.

Я сжал зубы и прошипел: Она переехала в другой город. Навсегда.

-О. – Протянула она. – Я буду готова через час. – Она шумно выдохнула. – Через сорок минут. Это нормально?

Я выбрал один диск и вставил его в приемник: Конечно. Где мне забрать тебя?

Она назвала мне адрес, и мы попрощались.

Первый этап прошел отлично.

Я вернулся к себе за своим плеером. У меня здесь максимальный размер памяти, так что можно записывать звук хоть целую неделю без остановки.

Чтобы проверить качество записи, я включил диктофон, положил его в карман джинс и, вышагивая по комнате, пропел строчку из недавно услышанной песни.

Воспроизвел. Отвратительно.

В смысле, качество хорошее. А вот мой голос и пение оставляют желать лучшего.

Я переоделся и взял зонт.

До встречи с Таней осталось двадцать минут.

Спустившись вниз, я раскрыл зонт и пошел к магазину.

Просто чувствую, что без сигарет никак не обойдусь.

Забравшись в машину, я сразу же начал поиски расслабляющей музыки на диске, находящемся в приемнике. Я остановился на Coldplay - The Scientist.

Медленная мелодия подхватила меня и, устроившись где-то в моей пустой грудной клетке, начала наполнять меня собой.

Ты замечала, Белла, что когда любишь, все песни словно про тебя?

Немного тряхнув головой, я выехал на дорогу.

Ливень перешел в обычный дождь. Кажется, небо стало успокаиваться. Может оно тоже любит Coldplay?

Я добрался до нужного места за десять минут.

Мои пальцы барабанили по рулю, выдавая волнение.

Я включил диктофон, и положил его в карман куртки. Затем вынул оттуда, перепроверил и убрал обратно.

Чёртов неврастеник!

Я увидел, как Таня выходит из подъезда. Она была в платье до колен и с зонтом. Я собирался просигналить ей, чтобы она увидела мою машину.

Но голос Эсме в моей голове приказал мне вести себя прилично.

Долбанный этикет!

Я вышел из машины и позвал её: Таня!

Она посмотрела на меня и засеменила в мою сторону.

-Привет. – Она улыбалась так широко, что я начал волноваться за её губы.

Я обошел машину и открыл для неё дверь: Здравствуй, Таня.

Только когда мы уселись на свои места, я вдруг понял, что понятия не имею, как вывести её на нужный мне разговор.

Блять, надо было подумать об этом раньше!

Вливаясь в поток машин, я посмотрел на неё. Она была тиха и зажата. Если бы я не познакомился с ней в баре, когда она чуть ли не прыгала ко мне на колени, я бы подумал, что это её первое свидание.

Всё же решив начать говорить хоть что-то, я спрашиваю: Как ты обычно проводишь время?

-По-разному. – Она слегка пожала плечами. – Хожу по магазинам, сижу в кафе, посещаю различные мероприятия.

Я вспомнил кое-что: Мне кажется, что я видел тебя как-то, выходящей из психоневрологической клиники. Что ты там делала?

-Хм… - Она замялась. – Я посещаю психиатра. Иногда.

Я только кивнул головой в знак того, что понял её.

Увидев справа какой-то ресторан, я завернул туда: Пообедаем?

-Конечно. – Она улыбнулась.

Дождь совсем закончился, когда мы вышли из машины и в молчании дошли до ресторана.

Усевшись за столик и заказав по бокалу вина, я решил, что больше нет времени тянуть: Таня, откуда ты узнала всё о нас с Беллой?

Её взгляд стал настороженным, и я добавил: Просто знаешь, не хочется, чтобы каждый в этом городе имел на меня целое досье. Это может быть опасно.

-О, тебе не о чем беспокоится! – Она заметно расслабилась. – Я же говорила, что никому не дам тебя в обиду!

Я решил настоять на своем: Но всё же.

-Джеймс собирал весь этот материал. Я не знаю как и где. Я узнала об этом, только когда он попросил меня передать ваши данные его другу.

Я чуть склонился над столом, и мягко улыбнулся ей. Она начала говорить в нужном для меня направлении. Необходимо немного поощрить её.

Блять, меня тошнит от самого себя!

Стараюсь говорить спокойно и тихо: Но информацию обо мне ты никому не отдала, так?

-Конечно, нет! – Вскинула подбородок Таня. – Я вынула из конверта, адресованного другу Джеймса, всё, что касалось тебя.

Чуть подталкиваю её: А остальное? Всё, что касалось Беллы?

-С её досье я сделал то, что просил брат. Отдала его другу. – Она скривила недовольное лицо.

Наклоняюсь еще ближе к ней: И что он должен был с этим делать?

-Ну, у него была масса вариантов! – Весело проговорила Таня.

Я схватился за край стола, чтобы держать себя в руках.

-Только вот выбрал он не лучший.

Склоняю голову: Что ты имеешь в виду?

-Он пошел в больницу, а там была охрана. Ну и, провалился его план. – Таня нахмурилась. – Я была сначала очень зла.

Спрашиваю: А теперь?

-А теперь нет. – Она мягко посмотрела в мои глаза. – Если Белла переехала, то всё отлично.

Моя рука еще крепче схватилась за край стола: Таня, как зовут друга Джеймса, которого ты попросила убить Беллу?

Я специально задал этот вопрос напрямую. Чтобы не было потом никаких недомолвок.

-Луис Крафт. – Абсолютно спокойно произносит она. – Он торговал наркотиками раньше. Собственно на этой почве они и сдружились с моим братом.

Я узнал, всё, что было необходимо.

Я выпрямился и резко встал со стола: Думаю, нам пора.

-Но наши заказы еще не принесли. – С удивлением посмотрела на меня она.

Достаю из кармана деньги за вино и бросаю их на стол: Таня, пошли. У меня ужасно разболелась голова. Думаю, я заболел.

Она растерянно кивнула и пошла следом за мной.

В машине мы ехали молча. В моих губах была зажата сигарета, которая ничем мне не помогала. Я старался следовать скоростному ограничению, но желание поскорее оказаться одному, пересиливало все мои старания.

-Я тебя чем-то обидела? – Спросила Таня, когда я уже остановился у её подъезда.

Выдыхаю: Нет, конечно нет. Просто плохо себя чувствую. Я позвоню.

-Я буду ждать. – Произнесла она каким-то странным голосом.

Я взглянул в её глаза и увидел в них пугающую пустоту.

Мне стало не по себе.

Когда она захлопнула за собой дверь моей машины, я почти сразу же стартовал с места, желая оказаться как можно дальше от неё и этого ужасного взгляда.

Выехав на дорогу, я достал из кармана плеер и нажал на «стоп».

Воспроизвел запись.

Затем достал телефон и приложил его к уху.

-Да?

Произношу чётко: Я сделал это, Адам.