- Белла! – крикнула Элис, и я выскользнула из своих воспоминаний и вернулась в комнату с балкона. – Хватит там загорать, нам пора!

Элис прихватила заранее собранную сумку, с косметикой и некоторыми вещами, и взяла упакованное в чехол, свадебное платье. Мы вышли из комнаты и направились на причал. Макияж и мое одевание планировалось сделать по дороге к церемонии, ведь Эдвард решил провести его у водопада. Именно того, что сблизил нас раз и, теперь уж точно, навсегда.

Огромная белоснежная яхта с несколькими каютами, была пришвартована у причала. Это была яхта Серхио. Эдвард ушел на своей чуть раньше, увозя священника и своих родителей. Поскольку яхта Виктории и Серхио была раз так в пять больше его, он вез всех остальных гостей. Хотя на церемонии  будут присутствовать только самые близкие. Гости же приедут к вечеру на торжество. Так же вечером приедут Розали и Эммет, задержавшиеся на самолет по какой-то причине, которую я так и не разобрала по телефону.

Виктория проводила нас с Элис в самую большую каюту, обставленную роскошнее некоторых дорогих гостинец. Уложив мои волосы в незамысловатую прическу, Элис сделала мне едва заметный макияж, впрочем выгодно подчеркивающий меня, и помогла облачиться мне в мое свадебное платье. Оно тоже было очень простым, напоминая своим покроем чуть более украшенный сарафан, что я одевала на свадьбу Тани.

- Ты выглядишь очень красиво, Белла… - сказала Элис.

Я посмотрелась в зеркало, обув свои туфли.

- Тебе не кажется, что это слишком просто? Я разочарую Эдварда, да? – спросила я на выдохе. Элис покачала головой и улыбнулась.

- Думаю, если бы ты была одета в один купальник, он не был бы разочарован, а даже скорее наоборот… - рассмеялась она. Достав из специальных цветочных коробок срезанные бутоны белой лилии, Элис закрепила их в моих волосах. Конечно же, эти цветы выбирал Эдвард, конечно же он заказал их, как и все цветы, украшавшие наш дом и двор. А также ужин,  музыку, съемку и ве отальное. Все сделал он.

- И, конечно, твой букет. – Улыбнувшись, протянула букет Элис. Он был прекрасен. Украшенный атласной лентой, вокруг стеблей, букет представлял из себя сочетание  разных белых цветов и зеленых листьев. Нужно спросить Эдварда, что они означают.

Еще через пять минут, яхта замедлила ход и пришвартовалась к причалу.  Элис попросила оставаться меня в каюте, а сама умчалась на берег, как и все гости. Наконец, в каюту зашел отец, и мы отправились наверх. Серхио помог мне вступить на деревянный причал, где меня перенял отец, словно ребенка, взяв на руки. Серхио шел впереди, а папа – рядом. Я держала его за руку. Когда мы подошли к склону, из меня вырвался удивленный возглас. Вот почему Эдвард не привозил меня сюда с тех пор, как мы вернулись. Склон был укреплен, а к нему выстроена высокая широкая лестница с пологими ступеньками. Но украшения на перилах лестницы заставили меня высказать нечто ругательное в своих мыслях и покраснеть на яву. На уровне почти каждой ступени, с обеих сторон, были привязаны… купальники! Лифчики и трусики чередовались между собой до самой верхней ступени и, судя по наличию бирок, они все были новыми.

Серхио рассмеялся, а Чарли буркнул что-то вроде «современные стили». Я покраснела, но уверенно зашагала по лестнице. Когда мы добрались наверх, нас уже ждал красивый белый… конь. 

-  Черт… - проскулила я, Серхио рассмеялся еще громче.

Он помог забраться мне в дамское седло и вручил поводья Чарли.

- Встретимся у  водопада! – сказал он и направился вперед. Только сейчас я разглядела, что около домика, где находился прокат, было припарковано порядка пяти машин.

- Здесь есть машины? – удивилась я, он обернулся и не менее удивленно ответил.

- Ты не знала? Здесь от вашего дома по прямой дороге не больше часа, и он скрылся в черном тонированном мерседесе.

Чарли направил коня по дороге, ведущей к водопаду, будто уже не раз бывал здесь.

- Откуда ты знаешь, куда идти? – спросила я.

- Мы репетировали... – покраснев, ответил отец.

Эх. Все кругом были в заговоре против меня. Мы молча добрались до места, где Эдвард тогда оставлял коня. Но место изменилось до неузнаваемости. Поскольку это были заповедные земли, кусты, те, что я тогда еле смогла пройти, были красиво связанны и закреплены едва заметными арками из белого металла. С высоких деревьев, что закрывали водопад , свисали гирлянды белых цветов. Я ощутила себя словно в сказке.

Чарли помог мне спуститься и поправил небольшой шлейф на моем платье.

-Ты очень красива, доченька…, - сказал Чарли и вновь предложил мне руку, которую я с радостью приняла. Как только я вступила на украшенную лепестками дорожку, зазвучала легкая, почти незаметная мелодия. И, наконец, я увидела Его.

Он стоял почти на самом краю обрыва, облаченный в белую рубашку  и белые брюки. Его глаза светились ярче солнца, что просачивалось тонкими лучами сквозь плотные заросли зелени. Сумев оторваться от пристального взгляда любимого, я посмотрела по сторонам, продолжая медленные шаги. Еще один изумрудный взгляд перехватил мой. Эджей сидел на руках Аро, крепко держа Танину руку. Чтож, сын был на «моей стороне». Я улыбнулась им, еще раз порадовавшись счастью любимых мне людей. Затем я улыбнулась маме, родителям Эдварда, дяде Энтони и его «новой» девушке. Элис уже начала плакать, а Джаспер хоть и с улыбкой, но уже утешал ее. Я снова посмотрела на Эдварда и поняла, что уже подошла к нему очень близко. Чарли поцеловал меня в щеку и отступил назад, вставая рядом с мамой.

Священник, стоявший около Эдвада, начал свою речь, но я совсем не слышала его слов, не моргая смотря в глаза Эдварда. Эдварда Энтони Каллена. Моего мужа. Я очнулась лишь, когда услышала, что жених может поцеловать невесту. И жених именно это и сделал, да так, что я совсем обо всем забыла.

Его нежные губы становились все более и более властными, а руки, аккуратно придерживающие меня за талию, стали более напряженными, и он со стоном притянул меня ближе к себе. Я запустила свои руки в его волосы, всем телом прижимаясь в плавном толчке к его.

Эдвард еле слышно хмыкнул и отстранился от моих губ, он наклонился к моему уху, я все еще была не в силах открыть глаза, и прошептал:

- Мне нравится твое платье… жена.

Я громко вздохнула, чувствуя как волна возбуждения вновь пронзила меня от его шепота. Он мог шептать таблицу умножения, я возбудилась бы от нее.

- А знаешь почему?

- М-м-м? – все, что смогла выдавить я, начиная медленно открывать глаза.

- В нем нет карманов, любимая… - прошептал он. Я резко распахнула глаза, и почувствовала, как его руки сильнее схватили меня. Я взглянула ему в глаза в ту самую секунду, когда он с ухмылкой добавил: – Закрой ротик, любимая, и не дыши.

И в одно мгновенье наши тела взлетели с обрыва в шумящее озеро водопада.

Вынурнув из воды, я закричала на всю округу.

- Ах, ты, гад!

Эдвард рассмеялся, держась на воде чуть поотдаль.

- Не верно, теперь просто «муж», - рассмеялся он, оправив свои мокрые волосы. О, черт, возбуждение не стало меньше, а наоборот, усилилось.

- Ты испортил мое платье, это ведь…  это же наша свадьба! – закричала я, посмотрев наверх. Но гостей не было. – Где все?

 - Они отправились готовить торжество. – Улыбнулся он, оказавшись совсем рядом. Он притянул меня к своей груди и стал целовать мое лицо. – Я люблю тебя. Я хочу тебя. Я хотел взять тебя здесь, когда ты станешь моей. И я не хочу ждать какого-то вечера...

Я, конечно, уже не злилась, прижавшись к нему и кладя голову на его плечо.

- Но у меня нет никаких платьев, прическа испорчена, туфли где-то на дне…. – грустно прошептала я.

- Нет, милая, это было платье только для прыжка. – Прошептал он. – Все ждет тебя в нашей яхте. Элис поможет тебе собраться вновь.

Я изобразила самое недовольное лицо из всех, что могла. Но почти сразу улыбнулась в ответ на его улыбку. Эдвард был настолько романтичным, что не переставлял удивлять меня. Он все продумал, он хотел, чтобы водопад стал «нашим» окончательно. Пока я размышляла о том, как все продумал мой любимый, он, не теряя времени, стал избавлять меня от мокрого платья.

- Когда… на свадьбе Тани и меня… я увидел тебя в воде… ты была так прекрасна… это картина проигрывается в моей голове постоянно. Тогда я не мог сделать то, что сделаю сейчас. Тогда ты не была моей, а теперь моя и это навсегда… - его голос, с хрипотцой, казалось проходил сквозь мою кожу, и целенаправленно  спешил вниз моего живота, куда уже пробрались руки Эдварда.  – Я так люблю тебя…

Я прильнула губами к его, отвечая без слов на его слова. Эдвард застонал, и нас ничто уже не могло остановить. Мы целовались до тех пор, пока холодная вода не усилила нашу дрожь. Эдвард, крепко удерживая меня, вывел меня на берег, и рывками снял с себя мешавшую мокрую одежду. Куда более аккуратно он… дорвал мое платье и быстро избавил от белья. Только наблюдая за его нетерпеливыми движениями, я заметила, что на берегу был поставлен большой белоснежный шатер, в который Эдвард и внес меня на руках. Изнутри шатер представлял из себя огромную постель с бесконечным количеством подушек. По окружности шатра свисали гирлянды цветов, а вся белоснежная постель была усыпана лепестками алых роз.

Эдвард потянул меня в середину шатра, и я, не задумываясь, последовала за ним.

EPOV

Божественно красивое тело жены на белоснежной постели, среди красных лепестков роз, заставило меня чуть более поспешно, чем я планировал, накрыть ее тело своим. Я не мог ждать, но не собирался торопиться настолько, чтобы уменьшить удовольствие, которое я планировал доставить Белле.

Я начал ласки с ее живота, который день за днем становился все более плоским, забывая о беременности и родах. Я мог бы это исправить, усмехнувшись, подумал я. Но это подождет. Я прижался губами к ее плоскому животику, целуя и покусывая каждый участок нежнейшей кожи. Когда я добрался до пупка, Белла уже громко стонала подо мной, шепча мое имя и нетерпеливо требуя продолжения своей мольбой.

 - Пожалуйста!... – я знал, что это означает. Я знал либой ее вздох или прикосновения пальчика. Я изучал ее тело каждый день, я запоминал каждую частичку ее  кожи, я выучил наизусть все ее реакции. Но она удивляла меня и вдохновляла каждый день снова и снова. Я ждал ее так долго, и это не только время нашей разлуки, но и время, которое нужно было ее организму на восстановление после родов. Я разговаривал с ее врачом, я хотел быть уверенным, что не причиню ей даже намека на боль. Но когда, спустя почти три месяца, это, наконец, произошло, я точно знал, что Белле было хорошо. Очень хорошо. Очень-очень.

Я скользнул языком вокруг ее пупка и  прикусил край ее чувствительной кожи.

- О, Боже! – закричала она, сбивая подушки, зажатые в ее тонких пальчиках Я стал опускаться ниже, точно зная, что пока следует чуть меньше уделять внимание ее груди- кормление все еще делало ее чувствительной. Но каждый раз, когда сын смыкал свои губы вокруг розового красивого соска Беллы, я ощущал легкую зависть.

Когда мой язык скользнул между бедер жены, я задел руками ее соски, и был отблагадорен гортанным стоном Беллы. Ее ноги, широко раздвинутые для меня, дернулись в блаженной конвульсии. Я еще более настойчиво направил свой язык к  ее клитору и чуть ударил его кончиком языка.

- Эдвард! – закричала Белла, впиваясь ногтями в мои плечи. Я сдвинулся еще ниже, и ее пальчики оказались в моих волосах.

Еще раз коснувшись ее груди, я переместил пальцы на ее раскрытые бедра и подтолкнул их раскрыться еще сильнее. Белла тут же подчинилась. Ее растяжка и пластичность делали мне неоценимую услугу каждую ночь. Наконец, я скользнул языком в ее горячий вход, и застонал.

- Пожалуйста, Эдвард, пожалуйста! – прошептала Белла, потягивая мои волосы так, чтобы я поднял лицо. Я оторвался лишь на мгновенье и посмотрел ей в шоколадные, блестящие от возбуждения, глаза.  - Я хочу тебя… внутри, – прошептала она и я не мог отказать ее просьбе. Быстро приподнявшись на локтях, я разместился меж ее ног. Я скользнул еще раз взглядом по ее телу и увидел, как тонкая струйка питательной влаги заструилась из ее полной  груди. Не в состоянии сдерживать себя, я наклонил голову и слизал сладкую влагу с раскаленной кожи жены, смыкая губы вокруг источника и нежно втягивая его в свой рот... Белла издала громкий стон и  выгнулась дугой. Оторвавшись от ее груди, я резко вошел в нее одним толчком, и снова застонал, ощущая ее горячее узкое лоно.

Белла обхватила меня ногами, и стала сильнее и быстрее прижиматься ко мне. Я ускорил толчки, и на ее лице появилась довольная улыбка.

- Стоило только попросить, Белла, – прошептал я, и она улыбнулась еще шире.

Совсем не нежно, но страстно и божественно, мы двигались в унисон, пока сильнейший оргазм не обрушился на нас одновременно.

Мы лежали на подушках, в объятьях друг друга, украшенные лепестками, прилипших к нашим вспотевшим телам, и наслаждались шумным водопадом за тонкой тканевой стенкой шатра.

- Нам нужно торопиться? – почти лениво просила Бела, поворачиваясь лицом ко мне.

- Нет, Эл и Джас ждут нас через два часа… Думаю, они там не скучают…

Мы рассмеялись, глядя друг другу в глаза. Я провел рукой по ее спутанным волосам, достав из них лепесток розы.

- И что же за платье меня ждет?- спросила Белла, глядя на красный лепесток розы.

- Розали сшила его для тебя, по моему дизайну… оно все из живых цветов…

- Что? – удивленно воскликнула Белла, она не была возмущена, скорее наоборот, обрадована. – Ты придумал его для меня?

- Да, я хотел многое сказать этим… - начал я, но Белла вдруг нахмурилась и прервала меня.

- А как насчет приметы, что жених не должен видеть платье невесты до свадьбы? – ответила она.

Я рассмеялся и притянул ее к себе.

- Моя единственная плохая примета, это если тебя и Эджея не будет рядом.

Она тут же успокоилась и поцеловала меня в плечо, затем ниже, ниже. Уже через секунду, Белла сидела на мне, хитро улыбаясь и уверенно опуская руки на мою очнувшуюся плоть.

 - Говоришь, у нас еще есть пара часов… - сказала она, опуская лицо над моим животом, и я почувствовал ее губы на своем… О, черт!

***

- О, черт! – закричал я, роняя телефон из рук. Преподаватель, принимавший экзамен, вскочил из-за стола.

- Мистер Каллен, что вы себе...?

- Моя жена рожает! – заорал я, бросив свои вещи так и лежать на столе, и выбежал за дверь аудитории.

С скоростью ошалевшего лося, я бежала по коридору  престижнейшей школы Брендона, пока буквально не врезался в него самого.

- Эдвард, что…

- Белла рожает, схватки… Джеймс…

Джеймс Брендон бросился быстрее меня к выходу. Студенты и преподаватели оглядывались на нас, но это мало заботило как выпускника, так и ректора данного заведения. Мы выбежали на стоянку, первым здесь красовался скоростной новенький автомобиль Джеймса.

- В машину! – крикнул он. Повторять не требовалось.

Мы оставили часть шин на асфальте, когда Джеймс на полной скорости вывернул с территории школы и, вдавив педаль в пол, направился в направлении шоссе.

- Сколько уже раскрытия? – спросил он.

- Стеф сказала три, и сказала, что у меня примерно два часа, по ее мнению..

- Успеем! – ответил Джеймс и уверенно свернул на автобан, ведущий в Ватсонвилль.

Прошло четыре года с того момента, как Белла родила Эджея, одна. И я совершенно точно не собирался дать ей пройти это в одиночку опять. Роуз и Белла снова оказались на одинаковых сроках, и отговорить их рожать снова в этом городке, мы с Эмметом не сумели. Поэтому, мы выкупили дом у Мардж, сделали капитальный ремонт, на это время поселившись в квартире в Сан-Франциско, чтобы ездить на осмотры к Стеф. После третьего месяца беременности, я запретил эти поездки туда-сюда, и стал оплачивать приезд Стеф в Сан-Франциско. Наконец, дом был готов и, заново обставив его, мы въехали в него. Теперь, наших апартаментов насчитывалось примерно… миллион квадратных метров. Дом на Кубе, дом в Ватсонвилле, квартира в Сан-Франциско и квартира в Нью-Йорке, где мне частенько приходилось жить во время  важных деловых встреч. Я все еще управлял компанией дяди, хотя ее собственником официально я больше не являлся. После того, как Энтони узнал всю правду обо мне и Белле, он тут же лишил меня компании и передал ее в руки… Эдварда Джеймса Каллена, который в силу своего возраста, временно не мог приступить к делам, и я был назначен управляющим.

Сейчас маленький миллионер отдыхал с бабушками и дедушками в гостях у Тани и Аро, которые, наконец, решили пожениться… повторно. Спустя почти десять лет со дня их развода. С тех пор, как они снова сошлись на съемках в Италии во время «нашего» медового месяца, Таня очень изменилась. Она, наконец, была абсолютно счастлива и все проблемы, которые заставили их расстаться тогда, были позабыты. Отчасти их примирению поспособствовала ревность Аро, когда на съемках к Тане стал проявлять интерес какой-то миллионер. Ну, а когда Аро заявил Тане, что готов обо всем поговорить со мной, она созналась ему в фиктивности нашего брака. Она оказалась куда мудрее и умнее меня, сумев признаться в этом человеку, которого так любила. Я же был трусом тогда. Самым настоящим трусом. Я готов был изобразить нашу страсть и даже сделать вид, что занимался с Таней сексом, все – лишь бы получить фирму и деньги, даже не понимая, как сильно это ранило мою любимую. Но теперь, все в моей жизни было не так. Все, что было важно для меня – это моя семья. Белла, Эджей и… торопливая красавица, что, следуя примеру брата, решила  появится в теплый апрельский денек и не дожидаться мая.

Только когда Джеймс затормозил у дверей клиники, я посмотрел на часы. Мы проехали все это расстояние чуть меньше двух часов. Я резко открыл дверь и бросился в клинику, тут же запнувшись обо что-то и растягиваясь на мраморном полу.

- Черт!

- Черт! – раздался не только мой голос, но и голос подо мной. Эммет!

Мы вскочили на ноги и одного взгляда хватило понять, что происходит. Мы бросились дальше по коридору, но перед чередой дверей нас остановила медсестра.

- Мистер Каллен, мистер МакКартни, палаты пять и шесть.. .

Мы, не дослушав, бросились к двери, каждый открывая свою. Я забежал и взглянул на кровать, встретив знакомые голубые широко открытые глаза. Черт. Я бросился обратно, из соседней двери уже вылетал Эммет. Я забежал в соседнюю палату и наконец увидел свою жену.

- Что ж, теперь мужья у своих жен.  - Сказала Стеф.

- Ммгх... чертов Каллен, еще раз ты подаришь мне этот цветок, и сам будешь рожать! – заорала Белла, и с блаженной улыбкой на лице я направился к ней.

- Я тоже люблю тебя, Белла!