Глава 25. Pov Белла

Саундтрек "Две души"

Обложка к главе
 

Ночь сменило утро, утро- день, затем настал вечер, а Эдвард так и не приходил в сознание. Правда, к вечеру его состояние стабилизировалось и нам разрешили вновь увидеть его. На этот раз я уступила очередь Эсми, и она вскоре вышла из палаты, вытирая глаза платочком.

Я робко зашла в палату, он выглядел чуть лучше, чем вчера. Я ласково провела кончиками пальцев по его лицу.

- Я здесь, родной… Я всегда буду здесь для тебя…

Я сжала его руку в своей.

- Ты чувствуешь мою руку, мою любовь, мое тепло, пусть это поможет тебе все преодолеть и вернуться сюда.

Сейчас я верила, что все будет хорошо, особенно после того, как Тори рассказала мне свой сон.

- Мамочка, я снова видела того мальчика…

- Сына Эдварда?

- Да, он погладил меня по голове и сказал, что с папой все будет хорошо и он скоро поправится!

- Значит, это правда…

Джеффри, наш милый малыш, ты услышал наши мольбы и помог своему отцу. Я улыбнулась сквозь слезы. Мне было так невыносимо жаль, что я не знала его раньше, что он не с нами! Как мы могли быть счастливы все вместе, я любила бы его как мать может любить своего ребенка! Но, мы можем лишь хранить память о нем в наших сердцах…

Я недолго посидела с Эдвардом, просто разговаривая с ним, чтобы он слышал звук моего голоса.

Эсми отправила меня домой отдохнуть, хоть я и сопротивлялась, потому что мне не хотелось покидать его ни на минуту.

- Белла, подумай о себе и о том, что ты должна быть здорова к тому моменту, когда Эдвард очнется!

- Хорошо, Эсми…

Беспокойная ночь в нашем доме, где было так тоскливо и пусто без Эдварда, миновала, и утром мы с Тори, упросившей взять ее с собой, вновь стояли у палаты дорогого нам человека.

Мы зашли к нему, и Тори сразу же, нисколько не боясь всех этих проводов, подошла и положила свою маленькую ладошку на руку Эдварда.

- Здравствуй, папочка! Это я, Тори. Я очень скучаю по тебе и мама тоже, мы тебя любим… - говорила она, поглаживая его руку, а у меня на глаза наворачивались слезы.

Мониторы вдруг запищали сильнее и громче, дочка удивленно вскинула голову, а я бросилась вперед, к кровати, готовая звать врачей, если ему стало хуже.

Виктория отступила чуть назад, позволяя мне вплотную приблизиться к Эдварду. Мониторы продолжали бурно реагировать, а я приложила руку к лицу мужа.

- Эдвард… - прошептала я вопросительно. Мое сердце оглушительно грохотало. И почувствовала слабое шевеление пальцев в моей ладони… Боже мой…

- Эдвард, родной мой, ты слышишь меня? – позвала я, внимательно вглядываясь в его лицо. Темные ресницы дрогнули и глаза чуть приоткрылись, но тут же вновь зажмурились. Он очнулся! Он слышит нас, реагирует на нас!

- Эдвард, все хорошо, не волнуйся… - проговорила я, стараясь успокоить его.

- Белла… - едва слышный шепот бледных губ.

- Я здесь, хороший мой, я здесь, - слова перемежались со слезами радости и облегчения. – Сейчас я позову врачей!

- Не… уходи… - слабое шевеление руки, и глаза снова распахнулись, щурясь от яркого света.

- Нет, мы никуда не уйдем, - пообещала я, ласково поглаживая его по лицу. – Тори тоже здесь…

Я оглянулась и малышка немного нерешительно подошла поближе. Эдвард перевел взгляд на нее и попытался улыбнуться.

- Эдвард, пусть тебя осмотрит доктор, а мы никуда не денемся.

Я нажала кнопку вызова медсестры, и когда она пришла через минуту, то немедленно отправилась за доктором и мы с Тори вышли из палаты, где в коридоре нас ждала взволнованная Эсми.

- Белла, что случилось? Сначала медсестра, теперь доктор?

- Он очнулся, Эсми, Эдвард пришел в себя! – успокоила я ее.

- Правда? – всхлипнула она, не веря своим ушам.

- Да, он говорил со мной и даже улыбнулся Тори! Сейчас доктор осмотрит его! – рассказала я, плача и улыбаясь.

- Это чудо, просто чудо…

- Почему вы плачете, папа же проснулся? – спросила дочка, удивленно глядя на нас с Эсми.

- Это от радости, детка, мы так рады, что ему стало лучше, - объяснила свекровь, прижимая малышку к себе.

- Я здесь, родной, я всегда буду здесь для тебя… - издалека, словно сквозь плотный слой ваты, доносится такой знакомый до боли голос, даже сквозь эту пустоту я слышу в нем тепло, к которому тянусь. Я нуждаюсь в нем, чтобы согреться среди этого холодного безмолвия.

Но затем голос исчезает, а вместе с ним и тепло, что он щедро дарил мне. Холодно, снова холодно…

Я дрейфую в этой пустоте, надеясь снова отыскать тепло, и я нахожу его. Маленькая горячая звездочка опускается на мою руку и я слышу другой голос, не менее родной и желанный.

- Здравствуй, папочка! Это я, Тори. Я очень скучаю по тебе и мама тоже, мы тебя любим… - звенящим ручейком звучит милый голосок, и я узнаю его, и рвусь к нему навстречу!

Какой-то посторонний шум вмешивается, что-то пикает, все громче и громче. Нет, мне не нужен этот шум, я вновь хочу услышать голос, я должен идти на него… И снова прикосновение, нежное и теплое на моем лице, я помню эти руки…

- Эдвард? – встревоженный голос зовет меня. Меня? И я вдруг понимаю, кто это! Белла… Моя Белла… Все становится на свои места. Это она здесь, со мной, и я пытаюсь дотянуться до нее, ответить ей, но мое тело почти не слушается меня и выходит лишь слабое движение пальцев.

- Эдвард, родной мой, ты слышишь меня? – голос переполняют волнение и надежда. Я хочу к ней, хочу видеть ее и невероятным усилием воли открываю глаза, кажущиеся неприподъемными, но резкий свет больно бьет по ним, вынуждая меня сразу закрыть их.

- Эдвард, все хорошо, не волнуйся… - нежный успокаивающий шепот. Она видела, что я вернулся, что я здесь, я смог…

- Белла… - тихо, едва-едва слышно прошептали мои губы драгоценное имя.

- Я здесь, хороший мой, здесь, - радостно откликнулась моя жена. – Сейчас я позову врачей!

- Не уходи… - нет, не хочу, чтобы она покидала меня хоть на секунду. Я непроизвольно дернул рукой, пытаясь задержать ее, но ничего не вышло, и я открыл глаза. Свет все так же резал по глазам, но я терпел все неудобства. Постепенно смутные очертания обрели вполне реальную фигуру. Моя Белла склонилась надо мной, ласково поглаживая мое лицо. Ее глаза блестели от слез…

- Нет, мы никуда не уйдем, - горячо заверила она меня. – Тори тоже здесь!

Я увидел, как она оглянулась и из-за ее спины робко приблизилась моя малышка. Ее глазки казались такими встревоженными и я попытался улыбнуться, чтобы приободрить ее. Это далось мне нелегко, только сейчас я начал чувствовать жалящую боль в груди.

- Эдвард, пусть тебя осмотрит доктор, а мы никуда не денемся, - Белла словно ощутила мою боль.

Она нажала кнопку вызова медсестры и та, увидев, что я в сознании, немедленно привела доктора. Он смотрел меня и задал несколько вопросов.

- Мистер Каллен, вы помните причину, по которой оказались здесь?

На мгновение я пришел в замешательство, а потом картинки выстроились в моей голове в правильный ряд – Ирина! Она выстрелила в меня. О чем я и сказал доктору.

- Все верно, пуля прошла достаточно близко от сердца и пару дней вы находились в критическом состоянии.

Если бы он знал, что я побывал там, за чертой. Мой мальчик, я видел его, и он отправил меня сюда. Ведь здесь ждали мои девочки. Как же они должно быть волновались за меня!

- Доктор, я хочу видеть жену и дочь!

- Вы только пришли в себя, но я уступлю вашей просьбе ненадолго.

Белла и Тори снова оказались в моей палате.

- Папочка, как хорошо, что ты проснулся, мы ждали тебя, - рассказала моя крошка, беря меня за руку.

Папочка… Она назвала меня отцом… Это было самое лучшее лекарство в мире, ну и безграничная любовь моей жены, конечно.

- И я хотел вернуться к вам, я не могу быть без моих любимых девочек.

Джеффри прав, оставить их я не в состоянии. Если бы я по-прежнему был один, то оправился к нему, но теперь, когда я вновь отец и муж, я нужен здесь.

Тори забрала мама, на минуту заглянувшая в палату, чтобы удостовериться в том, что я пришел в себя.

Мы остались наедине с Беллой, и я не хотел терять ни минуты больше, прежде чем сказать ей то, что давно уже должен был, то, что она заслужила, то, о чем кричит мое сердце.

Именно в ту роковую минуту, когда щелкнул взведенный курок пистолета, все стало ясно для меня. Я прятал голову в песок, как страус, но всегда это знал в глубине своей души. Я предпочел умереть сам, но потерять тех, кого я люблю, было немыслимо.

- Белла, - позвал я, она присела на краешек кровати, держа мою руку в своей.

Я заметил все следы переживаний прошедших дней, она боялась потерять меня, как и я ее. Моя любимая…

- Белла, - повторил я, - я хочу сказать тебе самое важное.. Прости, что я так затянул… И лишь у последней черты понял… Но это всегда было со мной, с самой первой нашей встречи. Я люблю тебя, Белла, люблю безудержно, безумно! Я считал, что невозможно так любить, но, оказалось, что я берег эти чувства для тебя. И сейчас мне хочется повторить тысячи раз, как сильно я люблю тебя…

- Я знала это, Эдвард, всегда знала… - голос Беллы дрожал от слез. – Может, ты и не осознавал этого, но я чувствовала твою любовь в каждом жесте, в каждом взгляде, каждом слове, обращенном ко мне! Я люблю тебя и всегда буду любить…

Она склонилась ко мне и я ощутил ее соленые от слез губы на моих губах. Когда она вновь подняла голову, я протянул руку к ее лицу, вытирая ее слезы.

- Не плачь, любовь моя, теперь мы всегда будем вместе. Я хочу, чтобы мы обвенчались, когда я выйду из больницы. Я решил это еще в Италии и теперь хочу осуществить это как можно скорее, хочу перед богом поклясться тебе в любви и верности. Ты согласна?

- Конечно, согласна, Эдвард! – смеясь сквозь слезы, ответила любимая.

- Тогда обрадуем Элис, она подготовит все в два счет!

И я оказался прав, за три недели, что я провел в больнице, сестра успела приготовить умопомрачительное торжество! Белле подобрали шикарное платье, которое скрывали от меня со шпионской тщательностью, а мне предстояло надеть темный фрак с серебристым шейным платком.

Также за это время было окончательно оформлено удочерение Тори, и к концу февраля она официально стала Викторией Эмбер Каллен Свон. Моя доченька… Сердце наполняла светлая нежность от этого и каждый раз, навещая меня в больнице, она звала меня только папой и так теперь будет всегда.

Меня тревожило дело Ирины, я разговаривал с Эмметом, и он передал свой разговор с ней. Я пришел к тому же выводу, что и он, умелый кукловод, держащийся в тени, руководил ею как марионеткой. Эммет объединил усилия с детективом Пейсом, и они все это время шли по следу, уверенно приближаясь к разгадке. Я многократно усилил меры безопасности, приставив охрану к жене и дочери, а также в нашем доме. Больше никто не сможет нанести удар в спину. Жаль, что я был слеп и не сделал этого раньше.

Я вернулся домой, через пару дней должна была состояться наша настоящая свадьба. Меня встретили самые близкие люди – жена и дочь, мать и сестра с мужем, и Эммет. Виктория уже обожала его и я даже немного ревновал.

- Не дуйся, папочка, тебя я все равно люблю больше, чем дядю Эма, - утешила она меня, а все рассмеялись.

- Да, Эд, расслабься, я не собираюсь красть твою принцессу! – подколол друг.

На следующий день, Элис и Эсми увезли Беллу и Тори, чтобы соблюсти традиции. Это было несправедливо. Со мной остались Джаспер и Эммет, мальчишника, как такового у нас не было, мы просто болтали за бутылочкой пива.

- Кто бы мог подумать, наш истинный холостяк Эдвард влюбился по уши и ему не терпится отвести жену к алтарю! – пошутил Эммет.

- Смейся-смейся, оглянуться не успеешь, как сам будешь на моем месте в церкви вместе с очаровательной мисс Хейл! – парировал я.

Знаменательный день венчания настал вместе с прохладным мартовским утром. Я оделся и только шейный платок упрямо не желал мне покоряться.

- Не дергайся, если не хочешь удушиться! – Джаспер пришел мне на помощь. – Нервничаешь?

- Еще бы! Сбывается моя мечта, а кроме того, это для меня впервые!

- Я тоже нервничал, когда женился на Элис, но все пройдет хорошо! – похлопал он меня по плечу.

- Мне не терпится увидеть Беллу…

- И ты будешь сражен! Элис хвалилась все время, как ей удалось найти этот невероятный наряд для твоей жены! – улыбнулся друг.

- Кажется, пора отправляться в церковь? – я все время смотрел на часы.

- Еще рановато, но дома тебя не удержать, так что пошли, жених! – усмехнулся Джас.

В половине десятого утра мы приехали в церковь Святой Троицы, где должно было состояться венчание. Гостей собралось немного, в связи с последними перипетиями, это событие держалось практически в тайне.

Войдя внутрь, чтобы занять свое место у алтаря, я не смог сдержать восхищенного возгласа. В самом начале прохода стояла арка из живых цветов, а сам проход был украшен букетами из белых роз и орхидей, от каждого букета спускался шлейф из белоснежного шифона, очень красиво!

Эммет, серьезный, как никогда, встал рядом со мной у алтаря, исполняя обязанности шафера.

- Ну, где же они? – я схватился за часы.

- Спокойно, сын мой! Опоздание – привилегия всех невест! – напутствовал меня отец Роуэн.

Через несколько минут появилась мама, что означало прибытие и моей Беллы.

- Я счастлива быть здесь, сынок! Белла прекрасна и день вашей свадьбы, один из лучших в моей жизни.

- Спасибо, мама!

Она вернулась на свое место и заиграла неизменная мелодия Аве Мария. Я замер, не отрывая глаз от арки. Сначала, широко улыбаясь, по дорожке прошагала Тори, тоже в белом воздушном платье. Она ловко разбрасывала лепестки цветов впереди себя, а потом отошла в сторону с корзиночкой в руках. Следом важно прошествовали подружки невесты – Элис, Анжела и Розали, в одинаковых голубых платьях с серебристой отделкой.

И, наконец, Чарли Свон повел к алтарю свою единственную дочь. Мои ожидания не шли ни в какое сравнение с тем, как восхитительна была моя жена на самом деле.

Каскады материала только подчёркивали тонкую талию моей любимой, а обнажённые плечи вызывали нешуточное желание покрыть их поцелуями. В волосах Беллы, красивыми кудрями лежащими на плечах, красовались живые цветы и нити жемчужин. В ее руках был нежный бело-голубой букет цветов. Прекраснее её не существовало никого в мире. На лице Чарли читались гордость за дочь и торжественность сего момента.

Он подвел ее ко мне, и я принял ее руку в свою, словно главную драгоценность. Мы посмотрели друг другу в глаза, чтобы увидеть там отражение взаимной любви.

Наши клятвы мы повторили на одном дыхании, едва ли веря в происходящее. Теперь все стало правильным, нас соединил Господь, соединил навсегда.

- Объявляю вас мужем и женой… - снова прозвучали эти главные слова и мое сердце возликовало. Я повернулся к жене и, заключив в объятия, слился с ней в нежнейшем поцелуе. Моя любовь, моя жена, мой друг… Отныне мы навеки принадлежим друг другу.

Под аплодисменты и лепестки роз, мы вышли из церкви навстречу нашему счастливому будущему. Медовый месяц у нас уже был в Италии, а потому мы всей семьей отправимся, наконец, в Диснейленд, осуществляя мечту нашей дочери.

__________________________________________________________________________________________
Добрый день, дорогие читатели! В жизни наших героев произошло такое важное событие, ну а мы потихоньку приближаемся к концу истории, осталась одна глава и эпилог...