Моим последним уроком на сегодня был испанский. Для меня этот урок прошёл как в тумане. У Джаспера была тренировка, поэтому на испанском его не было, и я сидела вместе с Эллис. Весь урок я сидела, уставившись невидящим взглядом в одну точку. Я была поглощена собственными размышлениями, которые касались Эдварда. Ну, и ещё его поступка в кафетерии. Неужели он решил доказать мне серьёзность его намерений? Даже если я могу поверить ему по поступкам. Даже если ему поверит мое сердце. Мой разум и моя неуверенность в себе не верят ему. Вернее, они не верят в меня. Да, я не верю сама в себя. Не верю, что такая как я могу понравиться такому как Эдвард. Хотя, собственно говоря, чем мы различаемся? Ах, да. Моя внешность самая обычная и я сравнима разве что с серой мышкой. А он…он подобен богу. Правда я не уверена, что на небесах найдется божество, которое сможет затмить Эдварда. Эллис пихнула меня в бок, и я ненадолго вернулась в реальность. Примерно так и прошёл весь мой испанский. Я прибывала в своих мыслях, а Эл иногда «вытаскивала» меня на «поверхность». Наконец, прозвенел долгожданный звонок. Я быстро собрала вещи и направилась к двери. Но не успела я переступить порога двери и выйти в заполненный учениками коридор, как меня кто-то поймал за руку. Я развернулась и тут же встретилась взглядом с такими любимыми и манящими изумрудными глазами.
- Нам, кажется, вместе нужно идти к мисс Адамс? – спросил он, улыбаясь. Я улыбнулась ему в ответ.
- Кажется, да – ответила я, всё так же улыбаясь.
- Тогда пошли. – Он потянул меня в сторону, где находился кабинет мисс Адамс, и только сейчас я заметила, что Эдвард до сих пор держит меня за руку. Мою руку приятно покалывало, и я была безумно рада тому факту, что он до сих пор не отпустил мою руку. Но мы уже подходили к кабинету литературы. Эдвард постучался в дверь и, повернув ручку, зашел внутрь, втягивая меня за собой в кабинет. В кабинете было ещё пару ребят, но они, похоже, уже уходили. Когда они покинули кабинет, мисс Адамс подозвала нас к себе.
- Для начала, мисс Свон, вы уже видели список тех, кто будет выступать на концерте?
- Да, мисс Адамс. Я вхожу в этот список.
- Верно. Концерт состоится в следующие выходные. Поэтому до конца недели вам нужно выбрать песню… самостоятельно. С музыкой я вам помогу. Репетиции начнутся со следующей недели. Когда именно будет первая репетиция, я объявлю по школьному радио или вывешу расписания на стенде. Самое главное не опаздывайте. Вам всё ясно, мисс Свон?
- Абсолютно.
- Что ж, тогда перейдём к вашей пересдаче. Так как вы были последними, кто ко мне подходил по поводу концерта, то мы сразу же направимся в актовый зал. – С этими словами она встала из-за стола и направилась к двери. Мы последовали за ней. Поток мыслей в моей голове вновь разлился необъятной рекой. Актовый зал? Зачем? По идее она должна просто задавать мне вопросы. Но зачем тогда понадобилось звать Эдварда? Чёрт, что задумала эта старуха?! Я, конечно, догадывалась, что она мне придумает что-нибудь сложное, но в актовом зале можно разве что играть на сцене. Так что же, чёрт подери, она придумала?! Наверное, всё то, что творилось в моей голове, отразилось на моём лице, так как спустя пару минут Эдвард взял меня за руку и ободряюще улыбнулся мне. Мне сразу же стало спокойнее, ведь он будет рядом. Мы как раз подошли к актовому залу. Мисс Адамс открыла двери зала и зашла внутрь. Я зашла внутрь следующей, а за мной зашёл Каллен и закрыл дверь. В зале было немного прохладно. Слава богу, сегодня я одела толстовку. Мисс Адамс сидела в одном из кресел первого ряда. Мы направились туда же.
- Мистер Каллен, садитесь рядом со мной, а вы мисс Свон идите на сцену. – Я вздохнула и медленно пошла на сцену. Второй раз я на сцене за два дня. Прелестно. Может, в будущем я вообще здесь поселюсь?!
- Становитесь на середину. – Скомандовала учительница, и я повиновалась.
- Сейчас я буду задавать вам вопросы, а вы непосредственно на них отвечать. Книги находятся на столе рядом с вами. – Только сейчас я заметила рядом стоящий стол, удивительно как я на него не наткнулась. – Итак, начнём…
Около получаса мисс Адамс задавала мне вопросы абсолютно разного типа. Но благодаря урокам Эдварда я справилась. Некоторые вопросы были сложными, и я не сразу находила ответ, а некоторые наоборот были легкими, и я давала ответ «сходу». Иногда даже встречались вопросы, которые мне задавал Эдвард. В общем и целом всё прошло хорошо. После того, как я ответила на её очередной вопрос, она сказала:
- Что ж, вы очень продуктивно поработали с мистером Калленом. Все ваши ответы верные.
- Значит, вы зачтёте мне пересдачу? – с надеждой спросила я.
- К вашему сожалению, мисс Свон, ваша пересдача ещё не закончена.
- Да? – Мягко говоря, я была в шоке. Я быстро вспомнила, что разговариваю с учителем, поэтому добавила – Простите, я имела в виду разве моих ответов не достаточно? Вы сказали, что они все правильные.
- Да так и есть, но как я говорила вам две недели назад я придумаю для вас что-нибудь поинтереснее, нежели обычная пересдача. Я вижу ваш неплохой потенциал в области литературы и до сих пор не могу понять, как вы умудрились завалить ту контрольную, – мисс Адамс вопросительно подняла одну бровь и полуулыбнулась. Насколько я поняла, это был вопрос.
- Наверное, был не мой день, – тихо сказала я. Я не сильно умею врать, но не говорить же ей, что я влюблена в Эдварда и его присутствие сводит меня с ума. Тем более если учесть, что он сидит рядом с ней и, пристально смотря на меня, вслушивается в каждое мое слово.
- Наверное. – Сказала мисс Адамс с сарказмом. – Так как я закончила с вопросами, то перейдём ко второй части вашей пересдачи. Именно для этого я вас и попросила придти с мистером Калленом. – Я и Эдвард удивлённо уставились на учительницу, но она даже не моргнула и продолжила свою речь. – Мистер Каллен поднимитесь на сцену. – Эдвард поднялся со своего места и, взойдя на сцену, встал рядом со мной. Мисс Адамс достала из своей сумки, которую я раньше не замечала, две папки и, поднявшись со своего места, подошла к краю сцене и подозвала нас к себе. Мы тут же подошли к краю сцены.
- Я знаю, что вряд ли кто-то из вас ходил в драматический кружок и что из вас никудышные актёры. – Начала она. – Но я попрошу вас разыграть одну сценку. Это сцена из Ромео и Джульетты. Акт третий, сцена пятая. Но не полностью. Только начало сцены и вплоть до ухода Ромео. Я выбрала эту сцену, потому что её меньше всего «разыгрывают». Если бы я выбрала сцену у балкона или сцену на балу, но обе эти сцены знают практически наизусть. Ещё раз повторяю, это не прослушивание и я не собираюсь давать из вас кому-то роль в школьной постановке. Когда человек читает, он проникает в мир книги. Он переживает вместе с персонажами. Если вы поняли её содержание, то передать чувства вам не составит труда. – Она ободряюще улыбнулась и села на место. Я открыла тонкую папку и достала оттуда два листа со словами. Они были раскиданы на роли. Помимо реплик Ромео и Джульетты было две реплики Кормилицы, как я полагаю, их скажет мисс Адамс. Когда я дошла до последний реплики Ромео, мне стало нечем дышать. Я должна была поцеловать его. Мой взгляд переместился на Эдварда. Он смотрел на меня, но вместо удивлённого взгляда, такого же какой был у меня, в его глазах плясали бесенята. В очередной раз за этот день я подумала о правдивости его слов относительно чувств испытываемых ко мне. Из задумчивого состояния меня вывело покашливание учительницы. Тряхнув головой, я встала в центр сцены, где и стояла ранее, и повернулась левым боком к залу (в профиль). Напротив меня встал Эдвард. Его глаза были полны решимости, мои же напротив, излучали неуверенность. Он улыбнулся мне. От его улыбки я потеряла голову и забыла, где нахожусь. Забыла, что должна была делать. Немного опомнившись, я посмотрела на листок. Первые слова принадлежали Джульетте, то есть мне.

«Уж ты идешь? Еще не скоро день...
То соловья, не жаворонка голос
В твой боязливый слух вонзился звоном...
Ночью всегда поет он на гранате...
Поверь мне, милый, это соловей!»

Произнесла я, стараясь вложить чувства в голос. По-моему мнению Джульетта говорила эти слова с любовью и грустью. Грусть была, потому что Ромео должен покинуть её. Когда я произносила слово «милый», я старалась вложить в него всю нежность и любовь, что переполняли меня. Пусть в настоящее время мы не говорим так красиво. Пусть это диалог Ромео и Джульетты. Мне казалось, что это наш разговор с Эдвардом. Я хотела в это верить.

«Нет! жаворонок это - вестник утра.
Не соловей! Взгляни, любовь моя:
Завистливые проблески уж ярко
Край облаков востока золотят...
Сгорели свечи ночи, день веселый
Встал на дыбки на высях гор туманных...
Идти и жить мне надо, иль остаться
И умирать!»

Ответил Эдвард. Его бархатный голос был подобен музыке. Нет, он был музыкой. Он говорил слова с лёгким придыханием, вкладывая в голос, так же как и я, любовь и грусть. Не знаю почему, но мне показалось, что он особенно выделил фразу «любовь моя». Я не переставала надеяться, что это наш разговор.

«Тот блеск - не свет дневной,
Я это знаю, знаю хорошо.
То - метеор от испарений солнца,
Чтобы тебе в ночи светить как факел
И в Мантую дорогу озарять.
Останься же, идти еще не время!»

Я молила его. В моей голове мелькнуло воспоминания дня, когда Джессика подстроила «трюк» с листовками. Случись это ещё раз, я бы молила Эдварда поверить мне. Я бы и тогда его молила, если бы не онемела от шока. Представив себе повтор ситуации, у меня получилось наиболее убедительно сказать этот текст. Вложить эмоции.

«Ну, пусть меня возьмут, влекут на смерть!
Доволен я, коль ты того желаешь!
Да! этот серый свет - не утра взор,
То - Цинтии чела лишь отблеск бледный,
И то не жаворонок высоко над нами
Под сводом неба громко зазвенел...
И больше, больше у меня желанья
Остаться здесь, чем воли уходить.
Приди ты, смерть: привет тебе! Джульетта
Так хочет. Жизнь, душа моя! Ну, что же?
Давай же говорить... еще не день»

Эдвард говорил это с таким воодушевлением, любовью, проникновенностью. Моё дыхание стало замедляться. Я тонула в его голосе. Растворялась в его изумрудных, задорно поблескивающих глазах. Я чувствовала, как подгибаются мои колени, и я лишь чудом устояла на поверхности. Он закончил свою фразу, а ещё несколько секунд пыталась придти в себя.

«То день, то день! Увы! беги скорее!
То жаворонок звонко дребезжит,
И резкие, нескладные свои
Нам звуки сверху сыплет... Вот ведь лгут же,
Что делит песнь он сладко на лады:
Он наш с тобою лад теперь расстроил...
И говорят еще вот, что он с жабой
Глазами поменялся... О! зачем
Они и голосами не сменялись?
Тот голос руку от руки твоей
Мою отторгнул... Трескотней своей
  Предрассветною тебя он изгоняет...
Беги... Все ярче, ярче рассветает»

Я снова молила его, торопила, но вкладывала всё ту же любовь слова. Любовь в наших словах не угасала, она разгоралась всё большим огнём. И с каждым новым словом я забывала про окружающий мир. С каждым новым словом наш диалог казался всё реальнее.

«Все ярче? Наше горе - все темней»

Одна лишь его фраза. Но даже этого мне хватило, чтобы ещё больше погрузиться в наш мирок. Мы оба молчали. Сейчас была реплика Кормилицы.

Позвала меня мисс Адамс. Её голос слегка вернул меня к реальности.

«Что, кормилица?»

Ответила я, не отрывая взгляда от Эдварда. Только сейчас я заметила, что редко смотрю на слова. Возможно, всё вспоминалось само собой в присутствии Эдварда.

«Идет к вам
Синьора, ваша матушка, сюда»

Вновь произнесла мисс Адамс. Мне стало не по себе. Оставалось две реплики до поцелуя. Сейчас должна говорить я.

«Окно! впускай же солнце ты и жизнь
Ты выпусти мою!»

Произнесла я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. Моя последняя реплика. Дыхание слегка участилось. В животе запорхали бабочки. Ладони немного вспотели. Я волновалась всё больше с каждой секундой. Да, мы уже целовались. Но это была игра. Сейчас мы тоже играем, хотя я уже сомневаюсь, что это актёрская игра. Наш поцелуй должен быть полон любви, грусти. Это не просто поцелуй, это прощальный поцелуй. И именно это меня и пугало.

«Прощай, прощай!
Один лишь поцелуй и я спущусь»

Произнес Эдвард. В его глазах было отражение всех тех чувств, что мы оба пытались вложить в слова. Уголки его губ немного приподнялись. Я вздохнула и медленно приблизилась к нему. Нас разделяло всего два шага. Через несколько секунд я стояла вплотную к Эдварду. Мы смотрели в глаза друг другу. Время застыло вокруг нас, как застыл и весь мир. Он наклонился ко мне, а я потянулась к нему. Я закрыла глаза. Осторожно, почти не осязаемо я коснулась его губ своими. Его руки обвили мою талию, а мои обвились вокруг его шеи. Он коснулся моих губ в ответ, но его действия были настойчивее. Наши губы двигались синхронно, передавая через поцелуй все те чувства. Страсть, грусть, боль, чувство разлуки, наслаждение и наконец любовь. Каким бы жгучим не казался этот коктейль, я пыталась выпить его без остатка. Целуя Эдварда, я поняла, что мы не играли на сцене. Мы лишь говорили слова придуманные Шекспиром. Но чувства были наши собственные. Этот поцелуй тому доказательство. Мы нехотя отстранились друг от друга, чтобы восстановить дыхание, соприкасаясь лбами и глядя друг другу в глаза. Внезапно раздались аплодисменты, и вся магия момента была разрушена. Я тут же отскочила от Эдварда и посмотрела на аплодирующую мисс Адамс.
- Потрясающе! Великолепно! Боже, у меня даже слов нет! - восторженно восклицала она. – Как жаль, что вы не входите в драматический кружок. Из вас вышли бы потрясающие актёры!
- Спасибо. – Хором ответили мы и, переглянувшись, засмеялись.
- Мисс Адамс, ваши похвалы означают, что вы зачтёте мне пересдачу? – робко спросила я.
- Конечно, Белла! Ты всё пересдала. Спасибо, мистер Каллен за то, что позанимались с Беллой. Вы свободны. – Всё с таким же энтузиазмом ответила она. Эдвард кивнул ей, и мы спустились со сцены. Взяв свои вещи, мы направились к выходу из актового зала. У дверей мы крикнули «До свидания» и пошли дальше по коридору, направляясь к выходу из самого здания. Всю дорогу до стоянки мы шли молча. Я не знала, что сказать Эдварду. Я хотела ему верить. Должна была поверить. Но страх внутри меня был сильнее. Я боялась, что если случиться ситуация подобная ситуации с листовками и Эдвард вновь мне не поверит, но будем парой, я не переживу этого. Я боялась боли. Так правильнее всего сказать. Боль естественна. Так же естественен и страх перед ней. Я не заметила, как мы пришли к парковке.
- Прощаемся? – тихо спросила я. Из-за долго молчания мой голос немного хрипел.
- Ты не против, заехать ко мне? Сделаем вместе уроки, а потом посмотрим фильмы. – Спросил он. В его голосе звучала надежда. Я не могла ему отказать.
- Хорошо, только я сначала к себе заеду, возьму нужные учебники и тетрадки, а потом приеду к тебе. Идёт?
- Идёт.
- Тогда, до встречи?
- До встречи. – Он легонько чмокнул меня в щёчку и, улыбаясь, пошёл к своей машине. Может я и «самоубийца», раз решилась провести с ним остаток дня после поцелуя в актовом зале, но мне нельзя сейчас оставаться наедине с собственными мыслями. Я пока не готова принять его чувства, но никто же не запрещает мне с ним дружить. Улыбнувшись, я села в свою машину и завела мотор. А вообще, почему я такая грустная? Я пересдала литературу! Сегодня это было моей задачей номер один. И плюс ко всему я проведу оставшееся до вечера время вместе с Эдвардом. Неужели всё начинает налаживаться? Надеюсь, что ответ «да». Иначе, как объяснить события сегодняшнего дня? С поднявшимся настроением и глупой улыбкой на лице, я поехала к своему дому. Мне уже хотелось вновь увидеть Эдварда. Улыбнувшись ещё шире, я нажала на газ, и машина прибавила скорости. Дорога была пустая. Определённо, сегодня удача на моей стороне.