Открываю глаза и вижу перед собой уже привычную обстановку. Белый потолок, светлые обои, кровать, аквариум, в котором живёт одна рыбка, как символично, рабочий стол и огромное окно-панорама. Вставать не хочется, но какая-то неведомая сила поднимает меня с кровати. 

Ступаю босыми ногами на холодный пол и ничего не ощущаю. Сейчас бы метнуться по квартире в поисках мягких тапочек, но нет, стою на месте как пригвождённая. Закрываю глаза и пытаюсь полной грудью вдохнуть воздух. Не выходит… Слишком больно, ещё больно… 

Иду вперёд, выхожу из спальни и от низкой температуры воздуха немного морщусь. Пробирает. На дворе уже глубокая осень, а батареи до сих пор холодные… Но как по мне, так лучше уж ощущение холода, чем бесконечная боль в груди. Пока мы чувствуем боль — мы живём. 

Иду по коридору в ванную, на глаза попадается вибрирующий телефон, «Входящий Элис». Элис, немудрено, что она звонит с самого утра; нажимаю «отбой». Холодный душ и крепкий кофе без сахара — две главные мои составляющие каждого утра. 

Без перерыва жужжащий телефон начинает бесить, отключаю его и бросаю на кровать. Не до разговоров мне сейчас. Мне вообще сейчас ни до чего нет дела. Сама сажусь за стол, смотрю на листы перед собой и понимаю, что за все выходные написала лишь пару предложений: 

«Я не люблю тебя так, как прежде, — мои глаза были закрыты. В эту фразу я попыталась вместить всю любовь, которой только обладала. Мой голос давно перешёл на шёпот, губы дрожали, я дрожала, сердце судорожно сжималось. 
— Я люблю тебя ещё сильней! — несмотря на моё состояние, эта фраза звучала достаточно уверенно. В ответ я получила лишь удар тишины…» 

Разорвав и этот листок бумаги, я всматриваюсь в окно. Осень… Моя любимая пора. Светит солнце, в небе летают птицы, деревья сбрасывают с себя оставшиеся листья. Но вмиг погода меняется, солнце исчезает за серыми тучами. Поднимается сильный ветер, ветви деревьев бьются и скребут о стекло, всё как в самом жутком фильме ужасов. 

Часы на стене бьют восемь раз, пора идти… Надеваю первые попавшиеся джинсы и джемпер, на выходе успею схватить пальто. 

На улице темно и сыро. Вот-вот пойдёт дождь. Прохожие несутся по своим делам, им не до погоды. Первые капли падают на мои руки, поднимаю их вверх, что бы убедиться, что мне не показалось. Не показалось. Подхожу к автомобилю, отключаю сигнализацию и поспешно забираюсь в салон, мне не хочется промокнуть. В автомобиле так же холодно, как и в квартире. 

Включаю печку, тру руки, чтобы поскорее отогреться. Пара минут, и салон автомобиля заполняет тёплый воздух. Можно ехать. Завожу мотор, автоматически бросаю взгляд на телефон в поисках маршрута дороги и только сейчас замечаю его отсутствие. Возвращаться не хочется, решаю ехать по памяти. Столько времени езжу по одной и той же дороге, но до сих нуждаюсь в навигаторе. Спустя пару минут понимаю, что без GPRS будет трудно добраться, но я все же на верном пути. Проезжаю знакомый парк, кафешку на углу Уэстерн-авеню и Брод-стрит, запах жареного кофе наполняет салон, останавливаюсь. 

Я всегда испытывала слабость к этому напитку, а в этом кафе он лучший в городе. 

Как только я оказываюсь на улице, тут же ощущаю всю прохладу дождя. Закрываю дверь машины и мечтаю быстрее оказаться внутри. 

— А вот и она! — приветствует меня Джун, хозяйка заведения и просто очень хороший человек. Мы с ней довольно сильно похожи, хоть я ей и гожусь в дочери, у нас одинаковое горе. Только вот у неё боль из-за потери мужа, который скончался недавно, а у меня — из-за потери любви. Хотя я в некотором роде тоже мёртвый человек. Я много сплю, а когда просыпаюсь, вновь нестерпимо хочется спать. Я одеваюсь во всё серое и тёмное, как будто ношу траур. Траур по любви. По тем мечтам, которым не суждено было сбыться. — Что-то ты, дорогуша, припозднилась, — добавляет она, и я вновь возвращаюсь в реальность. В ответ лишь натягиваю на лицо слабую полуулыбку и протягиваю деньги. 

— Что ты! Нет! Сегодня никаких денег! У тебя праздник, — говорит Джун, а меня всю воротит от одного только слова «праздник», — Подарки себе дарить запрещаешь, так позволь хотя бы угостить тебя кофе! 

И, не дожидаясь моего ответа, ставит передо мной стакан с горячим и очень ароматным напитком. Не сдерживаюсь и вдыхаю аромат, насколько позволяет грудная клетка. Беру стакан, горячий, хорошо… И направляюсь в сторону выхода. 

— Держись, милая. Всё будет хорошо. Это твой праздник, не позволяй прошлому его испортить. На то оно и прошлое, чтобы оставаться позади. Открой глаза, оглянись, и ты увидишь, каким прекрасным бывает этот мир, — ухмыляюсь. Она смотрит так пристально, что я не в силах отвести взгляд. Закрываю глаза и роняю несколько слезинок. Делаю глубокий вдох и пытаюсь собрать мысли воедино. В голове возникают картинки, как слайд-шоу. Сердце ускоряет ритм, приходится мелкими рывками хватать воздух, начинаю дрожать. 

Но вдруг ощущаю чью-то руку у себя на плече, открываю глаза: Джун. Её взгляд наполнен любовью и заботой. Вход-выдох, и дыхание снова в норме, слайд-шоу закончилось… 

С благодарностью смотрю на неё, и она отвечает мне тем же. Мы понимаем друг друга без слов. Больше ничего не надо. В кафе царит тишина, люди уставились на нас. Обвожу помещение взглядом, толкаю дверь и выхожу из кафе. Ещё раз оборачиваюсь, понимая, что больше сюда не вернусь… Тяжело. 

Становится невыносимо жаль Джун, у неё ведь никого нет, кроме меня. Да и меня-то по сути никогда толком не было. Она знает, обо мне только то, что я позволила себе рассказать. Джун знает, что мне больно, знает, что страдаю. Но причину я не говорила, в прочем и не нужно было. Она читает меня как открытую книгу. Как-то однажды эта женщина процитировала известного французского писателя Фредерика Бегбедера, сказав: «Любовь — это упоительная катастрофа: знаешь, что несешься прямо на стену, и всё же жмешь на газ; летишь навстречу своей гибели с улыбкой на губах; с любопытством ждёшь минуты, когда рванет». Тогда я сидела и понимала, что до сих пор жму на газ, лечу навстречу своей гибели, а остановиться храбрости нет. И каждый день бьюсь об эту стену, но потом поднимаюсь и вновь жму на газ. 

Дождь намочил мои волосы. Закрываю глаза и поднимаю голову вверх, в этот момент хочется завыть, закричать и продолжать до тех пор, пока не выйдет всё, что меня убивает. 

Тридцать минут спустя 

Захожу в здание радиостанции. Я без сумки, а значит, пропуска у меня с собой тоже нет. Втайне надеюсь, что меня не пропустит охрана, и я вернусь домой. 

Но тщетно, охранник меня пропускает и мычит какое-то поздравление. Ускоряю шаг, чтобы быстрее отсюда убежать. Прохожу по коридору, сотрудники радио шарахаются от меня, косо смотрят и шепчутся за моей спиной. Наверное, причиной всему является мой внешний вид. Но меня это нисколько не трогает, запускаю руку в карман пальто, и ищу ключи от кабинета. 

Только успеваю засунуть ключ в замочную скважину, как сзади раздаётся крик: 

— Изабелла. мать твою, Свон! Стой на месте, иначе я за себя не ручаюсь! — Элис… 

Не обращая на неё никакого внимания, открываю дверь и захожу внутрь. Успеваю скинуть с себя пальто перед тем, как она с грохотом врывается в мой кабинет. 

— Я тебе что сказала делать?! — быстро выплёвывает подруга и садится на диван. Вид у неё ещё похуже моего. 
— Элис, — шиплю я и пугаюсь своего голоса. Это первое слово, сказанное мной за сегодня, голос немного хрипловат и грубоват. 
— Ты заболела?! — тут же обеспокоенно спрашивает она. 
— Нет, — отвечаю я уже более похожим на свой голосом. 
— Хорошо. Ты понимаешь, что сводишь меня с ума?! Да?! — молчу, стою, опустив голову вниз. 
— Понимаешь… — подводит итог Элис и встаёт с дивана. — Ты гробишь не только себя, но и всех окружающих, — строго говорит она. — Я так волновалась. 
— Я об этом не просила, — шепчу я. 
— Белла, посмотри на меня, — я поднимаю на неё взгляд, — Я в пижаме сорвалась и приехала к тебе домой, а тебя уже нет, потом рванула сюда. И только потому, что ты не берёшь трубку. Я уже Бог знает что подумала. Так нельзя… — говорит она и подходит ближе. 
— Знаю, — виновато мычу. 
— Иди сюда, — шепчет она и сгребает меня в объятия. Как только я оказываюсь в мёртвой хватке Элис, становится легко, как будто груз упал с плеч. — С Днём... 
— Замолчи! — прерываю её я. 
— Знаю, но попытка не пытка, люблю тебя, — говорит она, целует в щёку и покидает мой кабинет. 

Одиночество вновь окутывает меня... 

Сажусь за стол, открываю ноутбук и вижу сценарий сегодняшнего эфира. Всё готово. Перечитываю первые строчки, и возникает непреодолимое желание убежать. 

Стоит ли оно того? Стоит ли моя свобода всех тех, кого я собираюсь предать? 

*** 

— Готова? — слабо киваю, и оператор начинает отсчёт, — Пять, четыре, три, два, один, эфир! 
«Вы слушаете «Radio Starbright». С вами ведущая рубрики «Не моя любовь» Изабелла Свон». 

Всё, назад дороги нет… 

— Я приветствую вас на волнах нашего радио! С вами Белла Свон. Мы начинаем! И по традиции я должна познакомить вас с гостьей нашей сегодняшней программы. Но в студии я одна, так как сегодня вы будете слушать мою историю. Мы продолжим после короткой паузы, оставайтесь с нами!...