- Белла, ты что? Какая пауза?! – кричит Сэм, а у меня в ушах такой гул, что я едва улавливаю смысл его слов. - Кто будет платить за эфирное время?! А реклама?! Ты её из своего кошелька оплатишь?! 

Молчу. И не от того, что чувствую вину, потому что эфир на грани срыва, а от того, что не могу говорить. Ощущаю отчетливый ком в горле, что не позволяет мне произнести ни слова. Сердце давно сжалось в болезненном спазме. Оно ноет так, что хочется вырвать его изнутри, ведь я все равно умру, хоть с ним, хоть без него... Как рыба, которую выбросило на берег, отчаянно хватаю воздух ртом. 
- Белла! Сейчас же объяснись! – кричит уже совсем не голос Сэма. Это женщина, определенно женщина. 

Мне требуется еще минута для того, чтобы наконец прийти в себя и поднять веки. Первое, что вижу перед собой - пара серо-голубых глаз, которые с ужасом уставились на меня. Уже по привычке опускаю взгляд, и взору открываются волосы - белоснежные, крупными локонами спадающие с плеч. 

С ужасом догадываюсь, кому они принадлежат. Розали Хейл, только она обладает такими локонами, и никто иной. Директор радио и по совместительству моя подруга. Якобы. В моей жизни все так. Якобы. 

Она последний человек, которого я хотела бы видеть прямо сейчас. Хотя кого я обманываю, есть еще один... ОН будет всегда. 

- Белла, что случилось?! Какая «твоя история»? Ты хочешь угробить мое радио?! Если тебе плевать на свою жизнь, то подумай о тех, кто останется без работы, когда нас закроют. 
- Прости, - шепчу я. Это тяжело, как выяснилось. Люди, что сидели здесь и рассказывали свои истории, казались такими уверенными в себе и своих силах, что, глядя на них, я решилась. Но сейчас не могу. Я никогда не была сильной. Я сломлена, сломлена им уже давно… 
- Прости? Прости?! – ее голос становится все жестче и жестче. – Я чуть в аварию не попала, когда услышала тебя по радио. Это же надо было додуматься! Если ты не была готова к эфиру, то так бы и сказала. Мол, Роуз, у меня день рождения, и я хочу его отпраздновать. Разве я не дала бы тебе выходной?! 
Она говорит "день рождения, выходной, отпраздновать", а я мысленно умираю. Все эти слова несут меня обратно, туда, куда я никогда не вернусь. 
- Не надо, пожалуйста! – мычу и вижу ЕГО перед собой. 

*** 

- Бел-л-ла, сегодня твой день рождения! 
Уже тринадцатое сентября?! Неужели прошел… ГОД?! Целый год. Сколько мне еще быть в этом аду?! Но внезапный удар по лицу и обжигающий след, что остается после него, приводят меня в чувство. 
- Не смей отключаться, когда я с тобой разговариваю! Я хочу, чтобы мы отпраздновали его достойно! Я даже взял на работе выходной по этому поводу. 
Мои глаза расширяются, когда я узнаю, что он будет со мной целый день. Двадцать четыре часа. 
- Смотри, у меня подарок для тебя, - говорит он и наклоняется ближе к моему лицу. Внутри меня все ноет. Пытаюсь скрыть отвращение и не отвернуть голову. 
- Смотри, - шепчет он, поднимая руку с фотографией. Сердце пропускает пару ударов. Дыхание сбивается, когда я вижу, кто запечатлен на этом фото. 
- Ах ты ж! – кричу я, и слезы текут из глаз. Мое тело безрезультатно вздрагивает, бьется в цепях в тщетной надежде освободиться и бежать отсюда. – Не тронь его! – молю я, - не тронь! 

*** 

- Белла! Белла! Посмотри на меня, это я, Роуз! Милая! – реальность медленно настигает меня. Передо мной испуганная Розали, которая пристально всматривается в мои глаза в поисках хоть мельчайшего намека на то, что я в порядке. – Милая! Ты дрожишь вся… 
- Пожалуйста, - прошу я. 
- Все в порядке! Все хорошо! Я с тобой! – как в бреду повторяет она и крепко прижимает мое вялое тело к себе. – Расскажи мне, что случилось. 
В ответ лишь отрицательно мотаю головой. 
- Хорошо. 
- Розали! Через минуту эфир! Что делать?! 
- Белла, - говорит она и отстраняется, а я теряю так нужное мне тепло. – Посмотри на меня, - и это не требование и не приказ, скорее просьба, или, может, даже мольба. 
Подчиняюсь… 
- Эфир нужно завершить! Ты это понимаешь? 
Слабо киваю в ответ. 
– Есть один единственный выход. Ты должна завершить свой рассказ. Справишься? 
- Не могу… Не могу… Пожалуйста. 
Голос дрожит, я дрожу. 
- Успокойся! Я помогу! Хорошо?! Я буду рядом. Ты начни, и, если что, мы прервёмся на рекламу в любой момент. Только начни. Ладно?! Давай, как всегда с приветствия и краткой биографии, а дальше все само пойдет. 
Её нежный голос успокаивает. Она говорит, что все будет хорошо, и почему-то я ей верю. Хочу верить. Мне нужно это. Мне необходимо высвободить все, что я держу в себе. Эта ноша слишком сильно давит на меня. Я прошла весь этот путь одна. Всегда одна… 

Раздается сигнал, который оповещает о прямом эфире, и я слышу обратный отсчет. 

— Пять, четыре, три, два, один, эфир! 
«Вы слушаете «Radio Starbright». С вами ведущая рубрики «Не моя любовь» Изабелла Свон». 
- Давай, - шепчет Розали и крепко сжимает мою руку. Прочистив горло и сделав глубокий вдох, я начинаю говорить: 
- Приветствую всех тех, кто только что присоединился к нам. С вами по-прежнему я, Белла Свон, и мы продолжаем, - вдох, - как я уже сказала раньше, сегодня я расскажу вам свою историю… - заканчиваю предложение, после чего смотрю на лист сценария и не знаю, что говорить. Он пуст. Точнее вопросы, на которые гости должны отвечать, есть, но ответов к ним я так и не написала. Сколько раз не садилась, ничего не выходило. Я не знаю, как это делать. Как открыть душу? Я сделала это только раз, и тогда это почти убило меня. 

Заметив мое замешательство, Розали надевает наушники и, придвинувшись к микрофону, заговаривает: 

- Привет-привет всем, кто сейчас слушает нас. Я Розали Хейл, и сегодня я буду помощником Беллы. Итак, Белла, расскажи нам, где ты родилась, как проходило твое детство, кто твои родители? 

- Ам, кхм, я родилась и росла в Форксе, - от одного только упоминания об этом аде меня всю передергивает. - Это маленький городок в штате Вашингтон. Мой отец, - глубокий вдох, закрываю глаза, - Чарли, был шефом местной полиции. А мама умерла при родах. Я её никогда не видела… Чарли уничтожил все, что напоминало ему о ней. Кроме меня… - я горько ухмыльнулась. – Он ненавидел меня. Я была причиной смерти его возлюбленной. Ходячим воспоминанием… Ему было плевать на меня. Всегда… Он не занимался и не играл со мной в детстве, как это делали другие отцы. Я научилась ходить только в два года, и то благодаря женщине, которая заменила мне мать. Аманде Вебер. Мы жили по соседству. Несмотря на то, что у нее была дочь моего возраста, она заботилась и обо мне. А Чарли жил и делал вид, что меня нет. Бывало такое, что он уходил на работу, закрывал дом, и я не могла никуда выйти. Поэтому я часто пропускала школу. Но я не виню его - наоборот, даже была благодарна ему, что он не бросил меня в роддоме. Хотя сейчас понимаю, что лучше бы мне было где угодно, только не там… Мы никогда не отмечали праздники, как другие семьи. Я попросту росла и не знала, что они вообще существуют. Как дикарка. Не зная и не видя ничего другого, кроме стен своей комнаты. Однажды Аманда пригласила меня в гости в канун Рождества. Мне тогда было десять. Она подарила мне свитер. Это был самый первый подарок в моей жизни. Я до сих помню его цвет, каким он был на ощупь, какой имел запах. Я почти никогда его не надевала, только изредка. И то дома, перед зеркалом. Мне было страшно - вдруг я нечаянно его порву или измажу, с моей-то координацией и удачей. Но потом Аманда стала звать меня на все праздники, которые отмечала их семья. Я отчетливо помню каждый из них. Каждый подарок, что они мне сделали. В основном это были предметы гардероба. Брюки, сапоги, пальто, и много другого. 

С ними я чувствовала себя счастливой. Они были очень добры ко мне. Я росла, и вместе со мной росла их дочь Анжела, мы были лучшими подругами. Не разлей вода. Нас невозможно было разлучить. 

Со временем нас стало трое, к нашей крепкой дружбе присоединилась Джессика Стенли, их семья переехала в Форкс из Сиэтла. Причину мы не уточняли. И не нужно было. 

Но вскоре все изменилось. Это случилось после моего шестнадцатилетия... Чарли вдруг ожил. Просто в один день, когда я пришла домой из школы, он впервые за всю мою жизнь спросил, как у меня дела. Слезам не было предела. Я прорыдала всю ночь. Ответив ему сухое «нормально», я до утра не выходила из комнаты. Каждый день он все больше и больше, казалось, пытался сблизиться со мной. Пытался завести разговор и все в этом духе. Потом, как оказалось, все это он делал для того, чтобы сообщить мне одну новость. Он получил повышение, и его переводили в другой участок, что находится в Порт-Анджелесе. Я огорчилась, думая, что нам придется переехать, и мне нужно будет бросить школу и друзей. Но у Чарли были другие планы на мой счет… 

Я шумно сглотнула и мельком взглянула на Розали. Она, заметив это, напряглась. Неужели я смогу произнести это вслух?! Или не смогу… 

Рука Розали, по-прежнему сжимающая мою ладонь, взметнулась вверх и прикрыла рот тонкими пальцами. Я поняла, о чем она подумала, но это было не так. На самом деле все было гораздо хуже. 

- Я осталась в Форксе, - тихо прошептала я. По щеке скользнула первая слеза. И, повторив жест Розали, я прикрыла рот ладонью, чтобы крик, который стоял у меня в горле, не вырвался наружу. – Он оставил меня в Форксе… - поток слез уже было не остановить. – Он… он… Закрыл меня! Там… Все думали, что я уехала. А он закрыл меня… - повторяла я все те же слова, не в силах подобрать новые. 
- Белла… - прошептала Розали, смахивая влагу с лица. 
- Нет… Нет… Он закрыл меня… Закрыл в подвале. Темно и холодно. Холодно. Мне было холодно, понимаешь?! – мой голос сорвался на крик. – Я была там одна, совершенно одна. Мне было страшно и холодно. Там я потеряла счет времени. Я не знала, какой был день, месяц, год… А все из-за того, что я влюбилась… Просто влюбилась. Но я не виновата, понимаешь, - кричу, - не виновата! Я не хотела… 
- Дорогие слушатели, мы вынуждены прерваться на короткую рекламную паузу, оставайтесь с нами, - быстро проговорила Розали в микрофон. 
- Белла! – тихо позвала она после, но меня там уже не было. 

*** 

- Это он, да-а-а?! 
Я отрицательно качаю головой, пытаясь убедить Чарли в обратном. 
- Он-он, я вижу твою реакцию!!! 
Во рту кляп, он мешает мне кричать, молить его не трогать Эдварда. Я виновата, я влюбилась… Не он. Я виновата. 
- Я убью его, - тихо говорит он, - как ты убила Рене. Ты, чертов выродок, никогда не будешь счастливой. Ты не заслужила! – выплевывает он и уходит. Я дергаюсь, но цепи не позволяют шевелиться. Мое тело окровавленное и обессиленное. Я истощена. Он убивает меня. Хотя нет, я давно мертва… 
Сколько я уже здесь?! Год?! Два?! Три?! Я не знаю… Он приходит сюда редко… По понедельникам и по пятницам, как он сам когда-то сказал. Иногда приносит еду, иногда воду, а иногда просто приходит, чтобы в очередной раз избить и уйти. От его ударов нет живого места на теле. Нет такого участка моей кожи, который бы не ныл и не болел. Если не от ударов, так от цепи, которой я прикована к столбу. Я умру здесь… Только об одном прошу - чтобы случилось это как можно быстрее. 


_________________________________

Фото, которое принес Чарли вы можете увидеть на форуме перейдя по этой ссылке - http://robsten.ru/forum/67-1963-1#1391062