Эдвард брился, аккуратно проводя бритвой по щекам и избавляясь от так любимой мной щетины. Я стояла, прислонившись к косяку, и постукивала ногой по полу. Я была раздражена и настроена крайне скептически.

Бреется он. Ага.

Футболку черную собирается надеть. Она так выгодно подчеркивает его фигуру. Просто замечательно. Все с ним ясно.

- Хватит фыркать, – без эмоций сказал он, подставляя бритву под воду и смывая с нее остатки пены.

- Я не фыркаю.

Он ухмыльнулся и наклонился к раковине, чтобы умыться. Строя из себя обиженную и оскорбленную, я повернула голову в другую сторону, но все же успела насладиться видом напряженных мышц его спины.

- Хватит ревновать, – он подошел ко мне и сжал пальцами мою талию.

- Я не ревную.

- Хватит отворачиваться, – прошептал он мне на ухо, когда я отвела от него взгляд.

- Я не отворачиваюсь.

- И хватит спорить.

- Я не спорю.

Эдвард вздохнул и, взяв пальцами мой подбородок, приподнял мое лицо.

- Я тебе вчера уже сказал все, что ты должна была знать.  Ничего повторять не буду. Но я не хочу, чтобы ты весь день изводила себя, думая, что я собираюсь развлекаться. Я иду работать, понимаешь? Да, я задержусь сегодня, но это не значит, что я буду развлекаться с какой-нибудь красоткой.

Он нежно улыбнулся и провел большим пальцем по моей скуле.

- Я буду думать весь день о том, что самая главная для меня красавица будет ждать меня дома.

- Подхалим, - фыркнула я и нежно чмокнула его в губы.

- Ты побрился, - с грустной улыбкой я провела указательным пальцем по его гладкой щеке.

- Я просто не хочу быть похожим на моржа.

«Ты мой самый любимый морж», - подумала я, положив руку ему на грудь.

- Да, и мне совсем не нравится травмировать тебя своей щетиной.

- Эй, мне нравится твоя щетина!

Он соблазнительно усмехнулся и провел рукой по моей шее и красным следам на ней.

- Твою шею будто наждачной бумагой терли. А здесь? – Эдвард коснулся кончиками пальцев места под моей грудью. – Тебе больно?

- Совсем чуть-чуть, - прошептала я, не в силах отвести от него взгляда.

- А тут? – его рука незаметно скользнула к внутренней стороне моего бедра и ласково погладила раздраженную кожу.

Я покраснела и ушла на кухню варить ему кофе. Знает, как меня смутить. Засранец.

Когда он зашнуровывал в коридоре теплые ботинки, я с тяжелым вздохом сняла с вешалки его куртку и пробежалась пальцами по ее скользящей поверхности. Целый день без Эдварда. Он еще не ушел, а я уже безумно скучаю. Глупо? Возможно. Но я ничего не могла с собой поделать. Все чувства, что обрушились на меня в последнее время стали для меня откровением. Даже в лучшие времена жизни с Джейкобом я не ощущала такого чувства легкости и наслаждения, только думая о своем мужчине. Я не чувствовала никогда такой связи с человеком, будто нас соединяли сотни невидимых ниточек, переливавшихся сотнями оттенков моих чувств. Мое заржавевшее сердце наконец-то очистилось и заблестело. Несмотря на все тяжкие думы, преследующие меня последние пару месяцев, я с полной уверенностью могла сказать, что моя душа открыта, я вся открыта. Я наконец-то люблю. Это счастье…

Эдвард взял куртку из моих рук и надел ее на себя, резким движением застегнув молнию.

- Позволишь мне? – тихо спросила я и протянула руки к его воротнику. Я застегнула молнию до самого верха и расправила ворот куртки так, чтобы он прикрывал его шею. На улице стало так холодно, и я не хочу, чтобы он замерз.

- До вечера? – также тихо спросил он и нагнулся к моему лицу. Я думала, что он поцелует меня, но он только переводил взгляд с моих глаз на губы.

Я привстала на цыпочки и подарила ему нежный поцелуй, вложив в него всю свою безмерную любовь и тоску.

- Если задержусь, ложись спать, ладно?

- Я буду ждать тебя, – твердо сказала я, и Эдвард с улыбкой покачал головой.

Пробормотав «упрямица», он аккуратно пропустил сквозь пальцы прядь моих волос, провел указательным пальцем по скуле и вышел из квартиры. Я прислонилась к двери спиной и зажмурилась. Ощущение счастья разлилось по груди как малиновый сироп, посылая по телу заряд нежности к мужчине, который медленно, перышко за перышком, освобождал мои крылья, пробывшие в заточении долгое время.

День без Эдварда тянулся медленно, томительно растягивая каждую минуту. Единственной радостью и зарядом, дарившим силы, были сообщения, которыми мы обменивались.

Первое сообщение было набрано дрожащими от волнения пальцами и отправлено быстро, чтобы не передумать.

«Скучаю по тебе».

Я буквально обливалась холодным потом, пока ждала его ответа, и, слава Богу, он не заставил себя долго ждать. Внутри органы словно сжались в комок, посылая дрожь по всему телу. Что же он ответит на такое явное проявление чувств?

« Я тоже скучаю».

Улыбка сама расползлась по моему лицу. Я улыбалась так сильно, что буквально чувствовала, как щеки закрывают мои глаза.

« Может, вечером побезобразничаем? Я покажу, как сильно скучал».

Я фыркнула и, еле сдерживая смех, ответила:

«Мне начинать бояться?»

Ответ пришел минут через десять:

«Достаточно будет твоего обнажения».

- Пошляк, - я поцеловала экран мобильного и начала думать о том, как бы скоротать время в ожидании вечернего безобразия.

 В течение дня мы обменялись еще несколькими сообщениями. Их содержание варьировалось от сопливо-умилительного, до откровенно пошлого. Я не переставала улыбаться.

Ближе к вечеру Эдвард снова написал мне сообщение:

«Закрыл кафе для заказчиков. Сейчас будет много работы. Наверное, задержусь. Ложись спать. Целую».

Я тоскливо вздохнула, пожелала ему удачного вечера и с грустью села на диван в гостиной.

С каждым часом я нервничала все больше и больше. Когда он вернется? Не с ним ли сейчас Виктория? Что он делает? О Боже, это уже походило на сумасшествие. Возьми себя в руки, Белла. Он самый лучший. Я люблю его. Эдвард - не Джейкоб. Я вне конкуренции.

В половину одиннадцатого ночи я нарезала круги по кухне, напоминая самой себе львицу, запертую в клетке. Раздражение и тревога неприятно царапали изнутри, оставляя саднящие борозды где-то в области сердца.

Что-то подталкивало меня изнутри, я не могла остановиться и продолжала ходить из стороны в сторону. Мои ноги, обутые в мягкие тапочки, с каждым шагом издавали тихие шлепки, ударяясь об ровнейший пол, покрытый паркетной доской и только в центре кухни, когда я наступала на одну из досок, она постоянно скрипела. Этот скрип каждый раз проходился раскаленным прутом по моим нервам. Это безумно бесило.

Когда в очередной раз, наступив на проклятую доску, она скрипнула громко и жалобно как никогда, я со злостью топнула по ней, крикнув:

- Да чтоб тебя!..

От удара ноги доска щелкнула и немного сдвинулась.

- Вот черт…

Я села на колени и с беспомощностью уставилась на урон, нанесенный полу. И как я буду это исправлять? Эдвард будет в ярости.

Ну, может я смогу что-нибудь сделать? Возможно, получится задвинуть выпрыгнувшую доску на место так, чтобы не было заметно, что она уже выпадала из своего отверстия.

Я пощупала доску. Немного подвигала ей из стороны в сторону, приложила небольшое усилие и аккуратно вытащила. Так, теперь бы понять, как ее вставить обратно…

- О Господи! – я уронила доску на пол, и она ударилась об пол с громким стуком. В том месте, откуда я вытащила одну паркетину, оказалось углубление, в котором я увидела…

Я испуганно отползла в сторону и прислонилась спиной к кухонной тумбе. Глаза начала усиленно тереть, надеясь, что это поможет избавиться от наваждения. Этого не может быть, не может быть… этого не было. Просто не могло произойти. Только не сейчас, пожалуйста…

Оторвав ладони от лица, я с ужасом уставилась в сторону дыры в полу и судорожно вздохнула. Пересилив себя, я на коленях подползла вперед, с недоверием заглянула в отверстие и почувствовала, как волна дрожи прошла по позвоночнику. Я увидела до боли знакомый зеленый переплет…

- Поверить не могу… - как можно более аккуратно я протянула туда руку и достала вещь, принесшую мне столько бед.

Я села поудобнее и положила на колени толстую книгу. Она была очень старой, но учитывая то, сколько ей лет, она прекрасно сохранилась. Дрожащей рукой я провела по запыленному переплету, подула на нее. Сомнений быть не может. Но словно надеясь, что это не та книга, я открыла ее первую станицу и с болью в душе прочитала до боли знакомые слова, написанные изящным почерком:

« Я подслащу твою жизнь...

Н. Каллен»

Вот и окончательное доказательство того, что это та самая книга. Семейная реликвия Калленов. Я закрыла глаза и тяжело вздохнула. Поверить не могу, что она была так близко.

Снова посмотрев на книгу, я начала бережно перелистывать пожелтевшие страницы, исписанные сотнями рецептов. В это дело было вложено столько любви и трудов, что книга стала излучать едва ощутимую ауру тепла и света. Я ее чувствовала...

Просматривая многочисленные рецепты, заметки, рисунки в моей голове начали проноситься воспоминания. Всего лишь недолгие вспышки, но такие яркие, что от них веяло чем-то особенным. Вот я, маленькая, ем булочку, предложенную бабушкой Эдварда. Вот я вижу, как она месит тесто своими сильными натруженными руками. Ее пальцы - узловатые и тонкие. Вот она показывает мне старую фотографию ее матери и загадочным голосом говорит, что она очень любила печь и готовить сладости. Я вспоминаю лицо бабушки Мери: оно покрыто морщинами и кое-где пигментными пятнами. Оно всегда доброе, излучающее радость, но иногда я вижу, как меркнет ее улыбка и подрагивают губы, когда она покручивает на пальце обручальное кольцо, которое не сняла после смерти мужа. Потом вспоминаю юного Эдварда, готовящего ароматные булочки с корицей. Ему было всего шестнадцать, но уже тогда он приводил всю семью в восторг едой, которую готовил. Всплывает в воспоминаниях его лицо, когда он с воодушевлением говорит о своем любимом деле. Он счастлив…

Я буду свободна, только если отдам книгу Блеку. Эта мысль ворвалась в мой мозг, разогнав все приятные воспоминания и вернув меня в реальность. Все ведь было задумано именно ради этого. Ради этого момента я пришла в кофейню. Уж сколько раз я не отгоняла от себя мысли о книге, я помнила, что эта вещь принесет мне самую большую радость - свободу. Свободу от ненавистного мне канала, свободу от отвратительной передачи, в которой я была ведущей, и, наконец, свободу от Джейкоба Блека - человека, который превратил последние два года моей жизни в ад. Осталось только взять книгу и отнести ее этому блудливому ублюдку. Я буду СВОБОДНА.  Всего лишь сделать звонок и назначить встречу. Эдвард даже не заметит пропажи. Эдвард…

А как же Эдвард? О Боже… как же тяжело. Я ведь могу отдать книгу Джейкобу и никогда больше не быть связанной с ним. Сама по себе. Так как я и хотела.

Эдвард…

Я уткнулась лицом в ладони и застонала.

Эдвард. Мой Эдвард…

Боль разрывала меня на части изнутри. Я медленно умирала и с каждой секундой все больше и больше погружалась в этот кошмар. Если я сделаю это, то предам самого дорогого мужчину на свете, растопчу его…

Эдвард. Эдвард. Эдвард. Эдвард.

Мой мозг неустанно повторял его имя, сердце билось так, что становилось больно. Ладони вспотели и начали нервно подрагивать.

Пора делать выбор. Время пришло.

А был ли он? Был ли хоть какой-то выбор вообще? Я не могу предать Эдварда. Я его так люблю… как же я люблю его. Я нервно рассмеялась и покачала головой. Да это же с самого начала было невыполнимо. Просто немыслимо. Я не смогла бы его предать, даже если бы не любила. Хотя трудно представить, что я его не люблю. Но что же мне делать? Как сделать так, чтобы предательства не было?

На губах заиграла слабая улыбка. Сколько мне там осталось отработать? Два года? Да уж, срок немаленький для места, которое ненавидишь всей душой. Но когда тебя дома ждет мужчина, которого обожаешь до дрожи в руках, то этот срок не кажется таким уж пугающим.

С улыбкой я еще раз провела рукой по книге. Твердый узорчатый переплет приятно щекотал ладонь. От пожелтевших листов исходил запах старины.

- Спасибо. Я все осознала.

Аккуратно положив книгу на место, я кое-как разобралась с доской и поставила ее на место. Пошатываясь, я встала на ноги и села на стул. Я сделаю все как надо. Отработать еще два года? Я сделаю это. Каждый день будет наказанием, но вечера мои будут до краев заполнены мужчиной, которого я безумно любила.

Через тридцать минут, когда я уже успела поплакать, умыться и снова поплакать, пришел Эдвард. Я выбежала к нему в коридор и крепко его обняла, изо всех своих сил.

- Эй, я тоже соскучился, но меня не было всего день, - со смехом проговорил он и погладил меня по голове.

- Но ждала я тебя намного дольше, - прошептала я и с наслаждением вдохнула его запах.

Когда он ужинал, я сидела напротив и, подперев голову рукой, смотрела на него с нескрываемым обожанием. Эдвард несколько раз недоуменно поднимал на меня взгляд и наконец-то спросил:

- Что-то случилось?

- Нет. С чего ты взял?

- Да ты странная какая-то.

- Все нормально. Не волнуйся.

Когда мой любимый устроился на диване, чтобы изучить какие-то документы, я прилегла рядом, положив голову ему на колени. Эдвард был в очках, и я незаметно для него любовалась им.

- Может, отпразднуем Рождество вместе? – он погладил мое плечо, неуверенно смотря на меня.

- Ты уверен? – тихо спросила я, все еще не веря в то, что столько счастья в виде одного мужчины свалилось на меня.

- Да, я давно хотел спросить тебя об этом… - он ласково перебирал мои волосы, а я улыбнулась. Я решу все вопросы с Джейком, постараюсь объяснить Эдварду, что мне нужно вернуться на старую работу. Потом я признаюсь ему в любви, и мы вместе отпразднуем Рождество. Жизнь потихоньку налаживается…

Ранним утром я почувствовала легкие поцелуи, которые Эдвард оставлял на моем плече. Я сквозь сон фыркнула на его слова о том, что он уходит на работу, но перед тем, как снова заснуть, постаралась запомнить это ощущение его губ на своем теле. Приятно.

В следующий раз я проснулась от звонка мобильного телефона. На часах было десять утра.

- Алло? – сонно ответила я.

- Изабелла Блек? – раздался в трубке бодрый женский голос и я мгновенно подпрыгнула на постели.

- Изабелла Свон, - сквозь зубы сказала я и услышала ее смущенное покашливание.

- Мистер Ньютон требует вашего присутствия в его офисе в час дня.

- А по какому вопросу?

- Я… я не знаю. Но вы должны обязательно быть. До свидания.

Девушка отключилась и, слушая гудки, я растерянно смотрела на телефон. И что это значит?

Ровно в час дня я зашла в телецентр и поднялась на третий этаж. Я немного нервничала, но все же не устраивала истерик и не дрожала от страха как загнанный зверь. Все было уже обдумано, план на ближайшие два года составлен. Осталось только поднабраться немного решимости.

Когда я только завернула за угол, то услышала в дальнем конце коридора отборную ругань. Голос был до омерзения знаком, и я вернулась назад и спряталась в небольшой нише в стене. Джейкоб Блек шел по коридору к своему кабинету и оглушительно громко ругался матом. И почему я не удивлена? Когда дверь хлопнула и голос затих, я вышла из своего укрытия и быстро проскользнула мимо логова зверя. Через пару минут я уже стояла возле кабинета Майка и стучала в дверь.

- Войдите.

- Здравствуй, Майк, – тихо поздоровалась я, проходя в кабинет.

Ньютон нисколько не изменился за эти месяцы, и у меня создалось такое ощущение, что я вообще не уходила отсюда.

Увидев меня, он поперхнулся и указал рукой на стул.

- Эээ… присаживайся, Белла… Ты как-то изменилась, – он внимательно осмотрел меня с ног до головы. – Прическу сменила?

И да, он все так же любит нести всякую чушь.

- Может приступим к сути? Зачем ты меня вызвал?

- А, ну да, ну да.

Ньютон уселся в свое кожаное кресло на колесиках, закинул ногу на ногу и сцепил пальцы на коленях в замок. Всем своим видом он старался придать себе вид крайне делового директора канала и у него это почти получалось. Вот только я-то знала, что он все равно придурок.

Майк откашлялся и начал говорить медленно, доходчиво, словно пытаясь донести информацию для умственно-отсталой.

- Как ты знаешь, наш канал в последнее время терпит не лучшие времена. Программы имеют низкий рейтинг, нам не хватает квалифицированных работников. Финансирование далеко не радует. Ваша с Блеком программа в последнее время опустилась и стала откровенным дерьмом.

Я усмехнулась.

- Я уже говорил, что нам следует сменить формат, немного изменить концепцию. Знаешь, я много думал, какую же изюминку привнести в этот шлак и одна милая особа помогла мне докопаться до истины. Ох, а вот и она.

Дверь с противным скрипом открылась и в кабинет вошла Анжела Вебер. Я удивленно приподняла брови, когда она царственной походкой прошла мимо меня и села на колени к Ньютону. Он по-хозяйски погладил ее по бедру и смазливо мне улыбнулся.

- Здравствуй, Белла, – с ядовитой улыбкой проговорила Анж, и я только одарила ее тяжелым взглядом.

- В общем, - продолжил Майк, - Анжела новая ведущая «Сладких вечеров».

- А я? – пребывая в замешательстве, спросила я, попутно заметив победную ухмылку этой шлюшки.

- Ну, Белла, - Ньютон развел руки в стороны и сочувствующе покачал головой. – Ты же понимаешь, что у меня не было другого выхода, кроме как расторгнуть контракт?

В этот момент моя челюсть практически оказалась на полу.

- В смысле? – глупо переспросила я. – Ты хочешь сказать, что я теперь тут не работаю?

- Именно.                  

Бах.

В голове что-то взорвалось. Наверное, фейерверки. На лице расплылась счастливейшая улыбка. У меня даже щеки заболели. Увидев мою реакцию, ехидная улыбка Анжелы мгновенно спала с лица.

И тут я вздохнула. Глубоко-глубоко, всей грудью. По-моему, я давно так не могла сделать. Плечи расслабились и опали, будто с них сняли неподъемную тяжесть.

- Ты можешь уладить все вопросы в отделе кадров, – продолжал что-то говорить Майк, а я только улыбалась и учащенно дышала. Поверить не могу…

Я встала и, кинув что-то на прощание, пошла к двери, как Ньютон окликнул меня.

- И Белла… Без обид?

- Конечно, – счастливо ответила я и закрыла за собой дверь, успев уловить шокированное выражение лица Вебер.

На ослабших ногах я медленно шла по коридору и остановилась напротив двери Блека. Оттуда доносилась отборная ругань и звуки предметов, бьющихся о стены.

Неужели все так просто? Уволили и все. Это же невероятно. Просто немыслимо, что все страдания и переживания закончились так резко и так легко. Наверное, я самый счастливый уволенный человек в мире. И да, надо поблагодарить Анжелу. Если бы не ее активные действия по спихиванию меня с моего места ведущей, то неизвестно, сколько бы я там еще проработала. Надо послать ей цветы. Я пошлю лилии. Они такие же как и Анж - красивые, но от них очень болит голова.

Я прошла мимо своего бывшего кабинета, мимо пустого павильона, в котором мы раньше работали. В последний раз…

Выйдя на улицу, я поймала такси и назвала адрес кофейни. По прибытии расплатившись с таксистом, я выбежала на улицу и обежала кофейню, чтобы зайти с черного хода. Остановившись перед кухней, я постучала в дверь.

- Белла? – Эдвард был удивлен увидеть меня здесь.

Я поднялась на носочки и поцеловала его в губы.

- Не ожидал?

- Это самая приятная неожиданность за весь день, – он счастливо улыбался, и я улыбалась в ответ. Люблю его всей душой.

Он обхватил ладонями мое лицо и начал покрывать его нежнейшими поцелуями.

- Я просто хотела спросить, что на ужин приготовить? – спросила я, наслаждаясь его действиями.

- Все что хочешь, – шепотом ответил он. – Но самое главное блюдо - это ты.

Через пять минут я еле-еле оторвала себя от него и вышла из кофейни. Выйдя на главную улицу, я посмотрела на вывеску и улыбнулась. «Добрый день» - только сейчас я поняла, сколько смысла в этих словах. Ведь теперь и мой день стал добрым.