Лейтенант Каллен шёл к казарме и матерился сначала себе под нос, а потом уже и вслух. На обратном пути из Хазар-Джофта его опять укачало, да так, что сдержался он только чудом. Даже Уитлок заметил, что с ним что-то не так.

И это было очень хреново. Похоже, от медицинского обследования ему теперь не отвертеться. И хорошо, если это можно как-то исправить. А если нет? Всю жизнь жрать горстями таблетки от укачивания?

Может быть, всё-таки умолчать об этом и подождать ещё — вдруг само пройдёт. Главное, чтобы Элис об этом не пронюхала. Тогда она ему устроит весёлую жизнь и отцу настучит.

Зря он, выходит, отказался тогда ехать в госпиталь. Тинкербелл ведь готова была всё равно вызвать за ним вертолёт, и плевать, что скажет Кинг. Но Эдвард настоял на том, чтобы остаться в Кэмп Фениксе, потому что не хотел в очередной раз конфликтовать с капитаном и подставлять своих ребят. А теперь получается, надо было послушаться Элис и поваляться недельку в госпитале — выспаться, отдохнуть и поесть нормальной еды.

И главное, как всё это не вовремя сейчас, когда над их головами сгущаются тучи. Чтобы разобраться со всем этим дерьмом, Эдвард обязательно должен быть в строю. Ведь если у него найдут что-то серьёзное и оставят дома для лечения, а в Кэмп Феникс пришлют нового командира взвода, тот просто не успеет войти в курс дел прежде, чем талибы устроят им Армагеддон.

Да ещё и эта идиотка Свон под ногами путается. Ведь эта дурочка теперь наверняка не отступит и будет биться лбом в стену, пока не проломит и стену, и лоб. Упрямая, глупая, невыносимая девица, возомнившая себя реинкарнацией Энни Оукли (2). Но Энни хотя бы просто в шоу выступала, а эта телезвезда на полном серьёзе под пули лезет, не имея ровным счётом никакой подготовки, кроме девчачьего курса в «Пэррис-Айленде».

И в сегодняшней заварушке она выжила только чудом — лишь благодаря вовремя подошедшей помощи. Как же всё-таки хорошо, что совсем скоро его ждёт отпуск, где он хотя бы на две недели забудет об Изабелле Свон. Пусть Уитлок сам с ней повозится и поймёт наконец, что стрелок из неё как из Эдварда Каллена — танцор диско.

И тут Эдвард замер на месте как вкопанный. Возле казармы его взвода на ящиках сидела Изабелла Свон и разбирала винтовку. Судя по разложенному рядом набору для чистки оружия, она решила сама довести её до ума. А ведь Каллен приказал Чёрному Щенку лично решить вопрос с этой винтовкой. Но тот, разумеется, в очередной раз не сумел отказать своей приятельнице.

Лейтенант хотел отобрать у Свон винтовку и прогнать её прочь от своей казармы, но потом любопытство победило и он решил посмотреть, как именно девчонка будет издеваться над этим инвалидом войны, который достался ей в наследство от Эрика Йорка.

Свон, к счастью, была так поглощена процессом разборки, что не почувствовала чужой взгляд, и Каллен укрылся за ближайшим бараком. На удивление, девчонка разбирала винтовку так легко, словно делала это каждый день. Быстро закончив с разборкой, она приступила к чистке и орудовала CLP (3), ватными палочками, зубной щёткой и тряпкой так же ловко, как другие девушки — всякими косметическими прибамбасами.

Эдвард Каллен был страшным занудой и ретроградом в вопросах чистки оружия, из-за чего над ним постоянно подшучивали и во время учёбы, и в Кандагаре, и в Кэмп Фениксе. Он терпеть не мог сдавать своё оружие техникам для чистки, предпочитая всегда чистить его самостоятельно. Поэтому лейтенант был очень рад, что в штат Кэмп Феникса включили только техников по ремонту оружия, а регулярное обслуживание и чистку отдали на откуп самим морпехам. И, пожалуй, впервые за годы службы он столкнулся с таким же занудой, как сам, — даже не догадываясь о том, что за ней наблюдают, рядовой Свон перебрала и тщательно очистила от нагара даже самые мелкие детали, проверяя их на чистоту до тех пор, пока ватные палочки не становились белоснежными.

Высунув от усердия язык, девчонка несколько раз прочистила ствол сначала разборным, потом гибким шомполом, и при совершении всех этих манипуляций на лице у неё читалось такое наслаждение, что выглядело это даже как-то… неприлично. Похоже, назвав её гансексуалкой, лейтенант охарактеризовал её очень точно. Рядового Свон с винтовкой явно связывало нечто большее, чем служба.

Обычно зажатая и нервная, Свон выглядела сейчас такой расслабленной и прикасалась к стволу с таким блаженством, словно и вправду собиралась проделать с ним то, о чём нафантазировал извращённый мозг сержанта Орлова.

Закончив со всей этой оружейной порнографией, девчонка удовлетворённо осмотрела результат своей работы и принялась собирать винтовку с такой же сноровкой, с какой прежде разбирала. Проверив все крепления и переключатели и убедившись в том, что винтовка работоспособна, Свон собрала набор для чистки, поднялась с ящиков и направилась к казарме, но в этот момент из неё как раз вышел Чёрный Щенок и с улыбкой осведомился:
— Ну что, почистила нашего уродца?
— Да, — кивнула Свон. — Почистила. И переводчик огня подкрутила. Ствол, правда, всё равно с дефектом. И патронник весь в кавернах, обычной чисткой не исправишь. Надо бы проверить, насколько это критично при стрельбе и не повторится ли опять то, что случилось в Хазар-Джофте.
— Проверим, как только комбат уедет, — сказал Блэк, забирая у неё винтовку. — Если дело совсем плохо, отнесём в реанимацию к оружейникам.

— Спасибо, что разрешил мне самой её почистить, — сказала Свон с похоронным видом. — Это, наверное, был последний раз, когда я держала в руках настоящее оружие в этой командировке.
— С чего ты это взяла? — с недоумением спросил Щенок.
— Дракула меня больше никуда не возьмёт, — произнесла Свон, и Эдвард удовлетворённо хмыкнул — наконец-то она поняла, что в его взводе ей действительно ничего не светит. За это он даже готов был простить ей, что она опять назвала его Дракулой.

— А это не ему решать, — подмигнул ей Щенок. — Пока на твоей стороне Лорен Мэллори, Дракуле придётся брать тебя повсюду, и он ничего не сможет с этим сделать.

Щенок заявил это с таким явным злорадством, что Каллену сразу захотелось оторвать ему голову.

— Лейтенанту Каллену наплевать на Лорен, — произнесла Свон, отмахнувшись от Блэка, но тот воскликнул:
— Так ты что, ничего не знаешь? Журналистка попросила комбата оставить тебя в нашем взводе, чтобы ты стала главной героиней её фильма. И комбат сказал ей, что обсудит этот вопрос наверху. А генерал как-то говорил мне, что Пентагону сейчас позарез нужны хорошие отношения с журналистами.

Каллен ожидал, что Свон сейчас завопит от радости, но вместо этого девчонка застыла с таким видом, словно ей сообщили, что её увольняют из Корпуса.
— Главной героиней её фильма? — в ужасе переспросила она. — Но я не хочу быть телезвездой, Джейк! Я хочу быть обычным стрелком!
— Я тоже хочу быть обычным стрелком, Свон, — сказал ей Блэк. — Но я сын генерала Билли Блэка, а ты — девчонка, заслужившая NAM за уничтожение вражеского пулемётчика. Лорен Мэллори от тебя не отцепится. Так что смирись с этим и получай удовольствие.

— Но Дракула мне жизни не даст, если меня припишут к его взводу из-за Лорен! — на удивление здраво оценила ситуацию Свон.
— Да плевать на него! — окончательно распоясался Щенок. — В конце концов, твои непосредственные командиры — я и сержант Орлов, а мы оба — на твоей стороне.

В этот момент Каллен понял, что этот беспредел пора прекращать. Если Щенка сейчас не заткнуть, он договорится до того, что командир взвода нужен только для красоты, а реальной власти у него никакой нет, и слушаться его совершенно необязательно.

Поэтому лейтенант призвал на помощь весь свой скудный актёрский потенциал и вышел из-за барака с таким видом, словно просто проходил мимо и не слышал ничего из того, что было здесь сказано. При виде него Чёрный Щенок и Белла Свон тут же приняли самый невинный вид, и лейтенант произнёс:
— Капрал Блэк, идите в казарму и проследите за тем, чтобы ваши морпехи привели себя в надлежащий вид. Через сорок минут начинается матч, и за двадцать минут до начала весь взвод должен сидеть на трибунах как на параде.

— Да, сэр, — воскликнул Щенок и поспешил в казарму, а Каллен посмотрел на Свон, и та тут же съёжилась под его взглядом:
— Вас это тоже касается, рядовой Свон. Комбат опять может посадить вас рядом с собой, а ваша подружка будет снимать вас на камеру.
— Да, сэр, — пролепетала девчонка. — Я… я могу попробовать убедить Лорен, чтобы она меня больше не снимала. Это всё не моя идея, сэр. Я её об этом не просила!

Если бы несколько минут назад он не подслушал её разговор с Блэком, Каллен решил бы сейчас, что она нагло врёт. Но, похоже, Лорен Мэллори действительно сама всё это придумала, даже не посоветовавшись со своей главной героиней.

— Ящик Пандоры уже открыт, и назад его не закроешь, — произнёс Каллен. — Поэтому просто выполняйте мои приказы, рядовой Свон, и мы оба выйдем из этой ситуации с наименьшими потерями.
— Да, сэр, — сказала Свон очень серьёзно и пошла к своей казарме.
А у Эдварда впервые промелькнула призрачная надежда, что на этот раз ему всё-таки удалось до неё достучаться.

***

Когда Эдвард появился на стадионе, весь его взвод уже послушно сидел на трибунах и даже вёл себя прилично, что показалось лейтенанту подозрительным. Но потом он увидел Уитлока и усмехнулся: штаб-сержант одним своим видом способен был привести в человеческий вид самых отъявленных хулиганов.

Взглянув на кривовато приклеенный плакат с надписью «Полный вперёд, Медведи!», Каллен вспомнил про Свон и тут же увидел её вместе с Лорен Мэллори возле центральной трибуны. Свон что-то с горячностью говорила журналистке, но та лишь успокаивающе похлопывала её по плечу, иронически глядя на свою протеже. Лейтенант понял, что девчонка не сумела отговорить Лорен от идеи сделать из неё телезвезду, и его это нисколько не удивило.

Наивная, как вообще она могла подумать, что эта зубастая журналистка добровольно откажется от такого отличного сюжета. Репортёры, как пираньи, вцепляются в жертву, пока не обглодают её до костей.

У Эдварда уже был опыт общения с журналистами и крайне неприятный. Пентагону после череды скандалов так нужен был позитивный информационный повод, что на награждение под телекамеры его вытащили сразу из госпиталя, не позволив даже провести время с семьёй. Накачанный транквилизаторами, он с трудом осознавал, где находится, улыбался, как слабоумный, и на все вопросы отвечал, как зомби, по указке увивающихся вокруг него пиарщиков. А журналисты задавали и задавали свои вопросы о том, что он чувствовал, когда закалывал талиба штыком, а вокруг умирали его морпехи.

В конце концов Эдвард не выдержал и после очередного такого интервью просто сбежал из телестудии и скитался по улицам, пока его искали по всему городу. В итоге то ли случайно, то ли намеренно — Эдвард сам уже этого не помнил — он шагнул прямо под колёса грузовика, но его успел оттащить в сторону какой-то бомж, и они вместе напились в его логове до полного беспамятства. И когда на следующее утро его всё-таки нашли, он был в таком состоянии, что его снова отправили в госпиталь, откуда он выписался раньше, чем планировалось, чтобы повидаться с женой…

Впрочем, та драка с Маркусом Вольтури в итоге спасла его от журналистов: связи Аро позволили быстро замять эту историю, и ни в СМИ, ни в его личное дело она не попала, как и эпизод с бомжом. Но Пентагон сразу передумал дальше лепить из него героя. Психически нестабильный ветеран, нажравшийся в компании бомжа и чуть не утопивший в бассейне любовника своей жены, больше не годился для прославления американской армии, и его наконец оставили в покое.

Родители тут же забрали его домой, и постепенно он сумел оставить всё это позади. А у Америки очень скоро появился новый герой, которому вместо Эдварда пришлось отдавать долг Родине, улыбаясь перед телекамерами и закидываясь антидепрессантами перед сном.

С тех пор лейтенант Каллен нисколько не обольщался насчёт журналистов. Им было совершенно наплевать на чувства своих героев: если человек расплачется или попытается наложить на себя руки, тем же и лучше — ведь зрителю такое понравится.

Так что Изабеллу Свон впереди ожидало много разочарований, и Эдвард ей даже сочувствовал. И практически не злорадствовал. Разве что совсем чуть-чуть.

— Орлов, а ты чего не играешь? — спросил Эдвард, увидев сержанта на трибуне вместе с другими морпехами. — МакКарти в команду тебя не взял?
— Я в бейсболе полный ноль, сэр. Даже правила запомнить не могу, — с улыбкой сообщил Орлов. — Зато в футбол я хорошо играю.
— Лучше Тома Брэди? (3) — осведомился с иронией Каллен, и Орлов засмеялся:
— Я даже не знаю, кто это такой, сэр. Я не про этот футбол, а про другой, в который ногами играют.
— Соккер, — подсказал лейтенант, и русский кивнул:
— Ну да, точно, соккер.

— То есть ты, типа, Дэвид Бэкхем? — ухмыльнулся Эдвард.
— Я круче, — заявил Орлов, закинув в рот горсть попкорна, который в честь матча в огромных количествах приготовили служащие столовой.
— Тогда почему ты здесь, а не играешь за какой-нибудь крутой клуб?
— Потому же, почему и МакКарти, сэр, — стрелять я люблю больше, чем гонять по полю мячик, — засмеялся Орлов, а Эдвард стал искать себе место на трибунах.

— Лейтенант Каллен, — услышал он голос подполковника Дэниелса и, повернувшись, увидел, что комбат пришёл на стадион вместе с капитаном Кингом.
Подполковник осмотрел переполненный стадион и, улыбнувшись, проговорил:
— Ваши морпехи хорошо умеют воевать, лейтенант. Теперь посмотрим, как они умеют играть в бейсбол.

Кинг угодливо посмеялся над его шуткой, а Эдвард как обычно почувствовал себя не на своём месте. Лейтенанту Каллену никогда не давалась такая важная для карьеры наука угождения начальству, и если он чего-то и добивался на службе, то исключительно по воле случая, а не благодаря умению вовремя смеяться над командирскими шутками.

— Ваши морпехи действительно показали себя достойным образом, лейтенант, — продолжил Дэниелс. — А в инциденте с «Хамви» виноваты афганцы, которые не заметили отхода целой группы боевиков. Честно говоря, я крайне разочарован их действиями во время боя. Давно я не видел настолько бездарного командования.

Эдвард снова промолчал, не очень понимая, чего ждёт от него комбат — критики действий майора Сангара или предложений, как можно это исправить. Но комбат, похоже, вовсе не ждал от него никакой реакции, потому что сразу продолжил:
— Я хотел бы поговорить с теми морпехами, которые были в этом «Хамви». Прикажите им подойти ко мне после матча.
— Да, сэр, — откликнулся Каллен, а Кинг тут же вставил своё слово:
— Это была команда капрала Джейкоба Блэка, сэр.

— А, сын Чёрного Пса Блэка, — понимающе кивнул подполковник Дэниелс. — Я слышал, что он служит на этой базе. Генерал Блэк — удивительный человек. Отправить своего сына служить рядовым — странное решение для офицера такого высокого ранга. Так значит, сын пошёл в отца — его команда отлично поработала. И ведь с ними была эта девчонка, рядовой Изабелла Свон, верно? — вопросительно взглянул на Эдварда комбат, и тот вынужден был это подтвердить.

— И она снова принимала участие в бою? Журналистка сказала, что она опять застрелила талиба, — произнес Дэниелс, вновь посмотрев на Каллена.
И Каллен понял, что может сейчас навсегда избавить себя от Изабеллы Свон, если скажет, что в бою от неё не было никакого толку и она была обузой для всей команды, потому что парням приходилось прикрывать её, пока она пыталась разобраться, как стрелять из винтовки.

Но Эдвард всегда был слишком честным, порой даже в ущерб себе. После того, как он своими глазами увидел, как хорошо Свон умеет разбирать винтовку, он уже не имел права выставить её настолько некомпетентной. Поэтому он вздохнул и произнёс:
— У рядового Свон возникли проблемы с винтовкой, сэр. У неё гильза застряла в патроннике и заклинило переводчик огня. Поэтому участия в бою она практически не принимала. Но потом ей удалось наладить стрельбу одиночными. И, по словам сержанта Орлова, она действительно подстрелила талиба, а другой морпех его добил.

— То есть она сумела починить винтовку прямо во время боя? — тут же понял комбат то, что Эдварду так не хотелось озвучивать.
— Да, сэр. Не до конца, но ей это действительно удалось.
— Вот это да! — воскликнул потрясённый комбат. — Во время Войны в заливе у меня была такая же проблема и, честно говоря, это были худшие минуты в моей жизни. Требуется большое самообладание, чтобы, находясь под огнём противника, разобрать винтовку и правильно собрать её обратно. Чёрт возьми, похоже, эта девчонка и правда не просто так получила свой NAM!

Лейтенант Каллен тяжело вздохнул. Он только что своими же руками испортил себе жизнь.

***

Разговор с комбатом настолько выбил его из колеи, что, сидя на трибуне, Эдвард даже не смотрел на поле и вновь вернулся в реальный мир только после того, как сидящий позади него рядом с Кингом комбат воскликнул:
— Да я смотрю, у вас тут везде процветает феминизм, капитан Кинг!

Эдвард посмотрел на поле и увидел, что на позиции кэтчера стоит Розали Хейл и надевает на голову защитный шлем, спрятав под ним свои роскошные волосы.
— Это ещё что такое, Каллен? — прошипел ему на ухо разъярённый Кинг.
— Это сержант Хейл, сэр, — ответил Каллен, изумленный появлением Розали на поле не меньше капитана.
— Не надо разыгрывать из себя Лейтенанта Очевидность! — взбесился Кинг. — Какого чёрта ты выпустил её на поле?

— Я не вмешивался в тренировки команды, сэр. Они сами выбрали себе тренера, и он занимался подготовкой к матчу. А я готовился к поездке в Хазар-Джофт, — сказал лейтенант, а комбат весело осведомился:
— И кто эта очаровательная мисс кэтчер?
— Сержант Розали Хейл, сэр, — ответил лейтенант Каллен. — Она служит радистом в моём взводе.

— И она действительно хорошо умеет играть в бейсбол? — спросил комбат, и Кинг, привыкший всегда отвечать на любые вопросы командира, тут же сообщил:
— Она два года играла в женской бейсбольной команде, сэр.

И, судя по тому, как резко он замолчал, Кинг понял, что сболтнул лишнего. Командиру роты неоткуда было узнать такие подробности о жизни простого радиста, которые вряд ли отмечены в её личном деле. Но комбат ничего такого не заподозрил и произнёс:
— Ну что ж, тогда посмотрим, сколько очков она поможет заработать своей команде.

***

Эдвард Каллен очень любил бейсбол, но любил в него играть, а не смотреть. Особенно это касалось любительских игр. Отец, конечно, сказал бы, что он слишком высокого мнения о себе, но ему почти всегда при просмотре подобных матчей казалось, что он сам наверняка сыграл бы лучше.

Но сегодня был явно не тот случай. Эммет МакКарти не только сам играл за девятерых, но и команду натренировал отлично. Даже Розали Хейл не выглядела на поле белой вороной и умудрялась регулярно ловить мячи, что совсем не радовало капитана Кинга, мечтавшего о позорном провале своей бывшей фаворитки.

События на поле развивались стремительно. Удар следовал за ударом, кручёный за кручёным. Эдвард так активно следил глазами за всеми перемещениями мяча и игроков по полю, что у него закружилась голова: давно он не видел такой скоростной и драйвовой игры.

В итоге лейтенант Каллен настолько увлёкся игрой, что, когда сержант Ричардс еле-еле потащился занимать базу, как будто специально позволяя защите «Воронов» опередить себя, лейтенант не сдержался и закричал во всё горло:
— Да беги уже, Ричардс, мать твою! Ногами шевели, каракатица в камуфляже!

И тут же получил тычок в спину от капитана Кинга:
— Веди себя как положено, Каллен!
Эдвард хотел ответить ему, что именно так и положено вести себя на бейсбольных матчах, но не успел, потому что на поле произошло такое, чего никто, наверное, не ожидал увидеть своими глазами в матче непрофессиональных игроков.

Эммет МакКарти отправил мяч в такой далёкий межгалактический полёт за пределы поля, что Каллен даже не сразу понял, что это означает, а когда осознал, что все базы уже заняты «Медведями», подавился воздухом от потрясения.

Ошеломлённый происходящим подполковник Дэниелс вскочил на ноги и заорал во всю мощь своего командирского голоса:
— Гранд-Слэ-э-э-эм! (5) Это же грёбаный Гранд-Слэм, мать твою!
И, схватив Эдварда за плечо, прокричал:
— Твои «Медведи» — просто звери, лейтенант! Вот это игра, чёрт побери! Вот это игра!

Каллен скосил глаза на Кинга и увидел на лице у него выражение крайней досады — опять он не сумел угадать, какое поведение подчинённых нравится комбату. И это неудивительно. Подполковник Дэниелс оказался нормальным живым человеком, а логика нормальных живых людей такому прирождённому бюрократу, как Кинг, была недоступна.

Но, к сожалению, дальше ситуация для «Медведей» развивалась уже не так радужно. От бешеного темпа игры ребята явно подустали, а после такого потрясающего хоумрана (6) и вовсе расслабились, чем сразу же воспользовались «Вороны». За два следующих иннинга (7) они трижды взяли дом, несмотря на все старания рядового МакКарти.

Харви Джейкобс, который всё это время следил за игрой с унылым видом, предчувствуя скорый проигрыш в споре, тут же воспрянул духом и принялся радостно подшучивать над медведем, которому хитрый ворон глаз выклевал.

Шла вторая половина девятого иннинга, и играющие в нападении «Вороны» уже получили два аута. Эдвард сидел как на иголках: ведь если в ближайшее время парни Харви не получат третий аут и успеют сравнять счёт, будет назначен дополнительный иннинг и игра продолжится дальше. А чем дольше длится игра, тем сильнее выдыхаются игроки и тем больше они допускают ошибок.

Обстановка на поле и на трибунах накалилась настолько, что напряжение, повисшее в воздухе, ощущалось физически. Все взгляды на стадионе были прикованы к питчеру «Медведей» сержанту Питеру Бёрнсу и бэттеру «Воронов» Кенни Трэвору.

Эдвард напрягся. Младший капрал Трэвор выглядел чертовски собранным — ведь на него рассчитывала вся команда «Воронов». А сержант Бёрнс был самым худшим питчером «Медведей». Всю игру он постоянно бросал мяч не как мяч, а как гранату. В итоге половина его мячей пролетала мимо страйк-зоны, а вторую половину благодаря такой предсказуемой траектории с лёгкостью отбивал бэттер. А ведь если сейчас Кенни Трэвор отобьёт подачу, это будет катастрофа. «Медведям» было жизненно необходимо вывести Трэвора в аут, и для этого он обязательно должен был получить три страйка. Но с таким питчером об этом приходилось только мечтать.

— Бёрнс!!! Синкер (8) бросай! — закричал Эдвард, но из-за стоящего на стадионе гула сержант, разумеется, не мог его услышать.
От возложенной на него ответственности Бёрнс совершенно растерялся. Парень уже несколько минут стоял с мячом в руках и думал. Зрители на трибунах принялись свистеть, призывая питчера определиться.

— Включи мозги, Бёрнс! Бросай синкер! — сложив руки рупором, прокричал Эдвард, и в этот момент Бёрнс наконец принял решение и, размахнувшись, отправил мяч в полёт. Прямиком в биту Кенни Трэвора.

К счастью, младший капрал Трэвор был не таким хорошим бэттером, как Эммет МакКарти, и мяч отбил недалеко — прямо в шортстопа (9) «Медведей» Лиама О’Коннэла. Но в одном шаге от дома на третьей базе уже находился кто-то из «Воронов» и со всех ног бросился к дому.

Каллен понял, что это конец. Харви гнусно заржал. Но О’Коннэл, не теряя ни секунды, швырнул мяч на третью базу Питеру Кауфману, который в свою очередь перебросил мяч Розали Хейл, защищающей дом. Чтобы поймать его, сержант Хейл оставила дом, и Эдвард открыл рот, чтобы выдать в её адрес длинную матерную тираду, потому что чёртов «Ворон» уже на всех парах мчался к пустому дому.

Но, поймав мяч, Розали Хейл как ветер метнулась обратно к дому и, вытянув руки вперёд, в каком-то совершенно нечеловеческом, тигрином прыжке успела осалить «Ворона» за секунду до того, как тот коснулся базы. Судья зафиксировал третий аут, и на этом игра завершилась со счетом 6:4 в пользу «Медведей».

Трибуны разразились такими криками, что они наверняка долетели до Хазар-Джофта, и суеверные афганцы приняли их за вопли шайтанов и попрятались в своих подземных убежищах. Эдвард и сам орал как ненормальный, напрочь забыв про предупреждения капитана Кинга.

— Ну, Джейкобс, так кто кому в итоге глаз выклевал? — проорал Каллен прямо в ухо раздосадованному таким финалом Харви.
— Ладно, признаю свое поражение, граф Дракула. Сожрали моих «Воронов» твои «Медведи», — рассмеялся Джейкобс. — И да, братишка, ты меня убедил — такой бейсбол не хуже баскетбола!

***

— Это была одна из лучших игр, которые я видел за последние годы! Этот ваш бэттер, тот, который сделал Гранд-слэм, — просто гений, чёрт бы его побрал. А кэтчер-то какова — да ей за эту игру медаль полагается! Я бы этих ребят из Афганистана прямиком в Главную лигу отправил вместо тех слабаков, которые там сейчас играют! — никак не мог успокоиться впечатлённый игрой комбат.

Капитан Кинг, когда на него не падал взор комбата, выглядел мрачнее тучи, но как только к нему поворачивался подполковник Дэниелс, тут же демонстрировал безудержный восторг. От такой постоянной смены настроений у него уже, наверное, свело все лицевые мышцы, но командир роты просто не мог спокойно смотреть на триумф своей бывшей.

А Розали Хейл действительно была признанной королевой этого матча. «Медведи» качали её на руках, и больше всех старался Эммет МакКарти, в поистине медвежьих лапах которого миниатюрная радистка взлетала высоко в воздух как чирлидерша на выбросе. Поймав её в очередной раз, МакКарти на руках вынес Розали Хейл с поля, и вся команда с радостными криками повалила за ним.

После того, как буря восторга улеглась, а все участники игры и болельщики разошлись, к их трибуне подошли Джейкоб Блэк, Джаред Кэмерон, Эммет МакКарти и Изабелла Свон.
Увидев перед собой всех офицеров роты и подполковника Дэниелса, они сразу насторожились, не зная, ругать их собираются или хвалить, но выправку показали отменную. Даже Белла Свон старательно выпячивала грудь колесом, что при её комплекции смотрелось крайне забавно.

Комбат внимательно осмотрел прибывших, и взгляд его надолго задержался на лице Чёрного Щенка. Капрал Блэк напрягся ещё сильнее, и Эдвард понимал почему: парень терпеть не мог, когда окружающие сравнивали его с отцом. А подполковник Дэниелс благодаря капитану Кингу уже был в курсе его родства с генералом Билли Блэком. Лейтенант Каллен хорошо знал, каково это — иметь отца, которым все восхищаются.

Мать в своё время сказала, что раз уж Эдварду так хочется связать свою жизнь с военной службой, то ему стоит пойти по отцовскому пути и стать военным медиком. Но Эдвард решительно этому воспротивился, обосновав это тем, что в химии и анатомии он не понимает ровным счётом ничего. И это была чистая правда — о строении человеческого тела лейтенант Каллен знал только одно: куда надо стрелять, чтобы убить врага наповал.

Но было и то, чего он матери тогда не сказал: он просто хорошо понимал, что никогда не будет таким же хорошим хирургом, как его отец. Поэтому в жизни Эдвард Каллен пошёл своим путём. А Джейкоб Блэк, похоже, такой возможности не имел, ну или действительно верил, что сумеет стать достойным преемником Чёрного Пса.

— Ваша команда, капрал Блэк, продемонстрировала истинное мужество во время отражения атаки противника, — сказал комбат. — Ваши родители могут гордиться тем, что их сыновья — настоящие морпехи.

Чёрный Щенок расслабился — имя его отца не прозвучало. Кэмерон и МакКарти засияли как прожектора, и только Белла Свон приуныла. Эдвард ухмыльнулся — девчонка, похоже, ожидала для себя особых почестей, а в итоге её даже не причислили к «настоящим морпехам».

— Рядовой Свон, — вдруг повернулся к ней комбат, и девчонка тут же встрепенулась. — Лейтенант Каллен рассказал мне о том, как вам удалось починить винтовку прямо во время боя. Имея в прошлом аналогичный опыт, я представляю, насколько это был для вас серьёзный вызов. Вы по-настоящему нас впечатлили, рядовой Свон.

Слова комбата ударили Эдварда под дых, и он тут же ощутил на себе изумлённый взгляд Изабеллы Свон. Лейтенант почувствовал себя полным идиотом. Ведь он столько времени внушал Свон, что на войне ей не место, а теперь со слов комбата получилось, что он её как будто бы даже похвалил.

— Благодарю за службу, морпехи. Нам здесь ещё многое предстоит сделать, и я уверен, что вы со всем справитесь, как настоящие американцы, — продолжал тем временем свою мотивирующую речь подполковник Дэниелс.

Блэк, Кэмерон, МакКарти и Свон смотрели на него горящими глазами, и Эдвард им даже слегка завидовал: он уже давно не вдохновлялся такими речами, потому что сам прослушал целый курс по их подготовке и прекрасно знал все приёмы, на которых они основаны.

— И да, рядовой МакКарти, у вас отменный удар. Я теперь ваш самый преданный фанат, — широко улыбаясь, сказал подполковник. — Готовы играть за морскую пехоту везде, где вам прикажет Дядя Сэм?
— Готов, сэр! — воскликнул, лопаясь от гордости, рядовой МакКарти.

Получив напутствие от комбата, Блэк и его команда отправились вместе со всеми праздновать победу в матче, а подполковник повернулся к своим подчинённым и произнёс:
— А теперь я с удовольствием приглашаю всех офицеров на обед. Я всегда считал, что сытый офицер соображает лучше голодного. А сегодня нам предстоит серьёзный мозговой штурм, джентльмены.

Эдвард улыбнулся: вот теперь речь подполковника Дэниелса прозвучала действительно вдохновляюще.

***

— Повара у вас отличные, капитан Кинг, — сказал подполковник Дэниелс, отправив в рот последний кусок индейки в карри. — Должен признать, моя жена готовит намного хуже!

Ройс Кинг снова угодливо посмеялся над шуткой комбата. Впрочем, на этот раз и Эдварду она показалась забавной — его бывшая жена тоже не отличалась кулинарными талантами, и он всегда притворялся, когда хвалил её стряпню. А обед у поваров сегодня действительно получился отменный. Ради того, чтобы выслужиться перед комбатом, они превзошли самих себя. И больше их отмазка, что такая паршивая еда у них получается из-за дерьмовых продуктов, уже не прокатит: теперь им придётся кормить всех морпехов как положено.

— Что ж, пока мы не перешли к более серьёзным вопросам, я хотел бы обсудить с вами, что делать с рядовым Свон, — произнёс комбат, и Эдвард насторожился — он очень надеялся, что подполковник Дэниелс всё-таки проявит благоразумие в этом вопросе. — Считаю нужным поставить вас в известность о том, что эта журналистка, мисс Мэллори, намерена добиваться того, чтобы Изабелла Свон получила место стрелка в одном из взводов как минимум до конца съёмок её фильма. И полагаю, в порядке исключения это может быть сделано.

— Но… — начал Эдвард и осёкся: мало того, что ему никто не давал слова, так он ещё и прервал подполковника прямо посреди речи.
Дэниелс взглянул на него и усмехнулся:
— Я столько раз сам сказал это «но», что прекрасно понимаю ваше возмущение, лейтенант. Но существуют некоторые обстоятельства, о которых мне сообщил капитан Кинг и которые я не считаю нужным от вас скрывать.

Ройс Кинг слегка позеленел, и Эдвард понял, что командир роты, видимо, вовсе не планировал светить перед подчинёнными своей политической искушённостью. Но демократичный подполковник Дэниелс похоже не был любителем интриг и тут же выложил все карты на стол.

— В общем, эта журналистка — любовница важной шишки из CNN, который, в свою очередь, кузен одного из очень влиятельных сенаторов-демократов. А этот сенатор — член Комитета Сената по вооружённым силам, — сказал комбат. — И этот фильм в зависимости от того, в каком виде мы в нём предстанем, может либо улучшить наши взаимоотношения с Сенатом, либо стать поводом для парламентского расследования. Как вы знаете, у демократов не самые лучшие отношения с Пентагоном и с нынешней администрацией, и этот фильм может стать их орудием в политической борьбе. Мне, как, думаю, и вам, хотелось бы держаться от политики подальше, но в таких условиях всё, что мы можем сделать — не вступать в конфронтацию с этой особой. Поэтому с высокой долей вероятности в Пентагоне пойдут ей навстречу. Я понятия не имею, как Управление по кадрам всё это оформит. Но лазейка всегда найдётся. Поэтому предлагаю уже сейчас решить, каким образом мы будем действовать. Капитан Кинг?

Комбат повернулся к Ройсу Кингу, и Эдвард понял, что всё пропало — капитан сейчас точно отправит Беллу Свон к нему во взвод.

— Полагаю, сэр, что самым разумным решением будет оставить рядового Свон во взводе лейтенанта Каллена, — сказал капитан, улыбаясь Эдварду торжествующей улыбкой. — Сегодня она продемонстрировала отличную командную работу с его морпехами.

Эдвард почувствовал, как съеденная индейка просится обратно, и тяжело сглотнул. Джейкобс и Брэдли смотрели на него: Харви — с сочувствием, Саймон — со злорадством.

— Да. Сегодня она неплохо себя показала, — кивнул Дэниелс и повернулся к Эдварду. Лейтенант невероятным усилием воли сохранил нормальный человеческий вид, хотя на самом деле ему очень хотелось съездить Кингу по морде и дезертировать нахрен из этого цирка. — Лейтенант Каллен, эта задача не из лёгких, но вы опытный офицер, и я уверен, что она вам по плечу.

— Благодарю за доверие, сэр, — проговорил Каллен, ощущая, как взгляд Кинга прожигает дыру у него во лбу. — Но что, если её убьют в бою? При такой слабой подготовке она — практически камикадзе. Да, ей несколько раз повезло, сэр. Но это везение не может быть бесконечным. И вряд ли её смерть улучшит наши отношения с Сенатом.

— Как бы то ни было, скоро этот камикадзе станет стрелком в вашем взводе, — сказал комбат. — И, к сожалению, у вас не получится просто отправить её в резерв чистить оружие всему взводу, — мгновенно разрушил Дэниелс все надежды лейтенанта Каллена. — Мисс Мэллори это не устроит.
— Но я ведь могу не допускать её до несения службы, пока она не сдаст все нормативы, сэр? — спросил Эдвард, впервые за последние три года обратившись с мольбой к Богу.

Глаза Дэниелса наполнились иронией:
— Вы правильно поняли вашу задачу, лейтенант Каллен.
— Но разве мисс Мэллори с этим согласится? — вставил Кинг, которому так не терпелось отправить Беллу Свон под пули, что он даже решился возразить комбату. — Рядовой Свон ведь может вообще не сдать эти нормативы!
— Мисс Мэллори с этим согласится, — уверенно заявил подполковник Дэниелс. — По пути в Хазар-Джофт я очень доходчиво объяснил ей и рядовому Свон, почему для морской пехоты так важны нормативы.

Кинг промолчал, а Эдвард посмотрел на комбата с искренним восхищением: так красиво всё разрулить способен только по-настоящему умный офицер. И Эдвард был рад, что правильно угадал ход его мыслей. Жаль только, что с талибами вряд ли получится разобраться так же легко, как с Изабеллой Свон.

***

Когда они вышли из столовой, небо затянули тучи и пошёл противный холодный дождь. Погода в провинции стремительно ухудшалась — хотя днём температура всё ещё поднималась почти до 70 градусов (прим. — до 21 градуса по Цельсию), вечера и ночи стали уже настолько холодными и промозглыми, что не спасало никакое термобельё. Но была у этого и хорошая сторона: перевалы в горах зимой становились совершенно непроходимыми, а значит, в ближайшие несколько месяцев притока новых сил к моджахедам не предвидится. Вопрос только в том, сколько боевиков уже прибыло в Гармсир, пока администрацией заправляет родственник майора Сангара.

В последние несколько месяцев Эдвард стал отмечать, что народу на улицах кишлаков заметно прибавилось. Хотя было этому и вполне мирное объяснение: домой массово вернулись сборщики мака, чтобы перезимовать с семьями до нового урожая, и другие местные жители, которые всё лето провели на сезонных сельскохозяйственных работах в соседних уездах и провинциях. Но среди простых декхан наверняка скрывалось и немалое число талибов, вычислить которых было совершенно невозможно, пока они не выстрелят тебе в спину.

По пути к штабу комбат обратил внимание на мусульман с молельными ковриками, которые несмотря на дождь шли совершать намаз на своё обычное место за свалкой, куда сослал их капитан Кинг, испытывавший к иноверцам неприкрытую ненависть.

— А почему они молятся под открытым небом? — спросил комбат. — Зимой тут отвратительная погода.
— Им так нравится, сэр, — соврал Кинг, не моргнув глазом. — Я предлагал им помещение для молельной комнаты, но они отказались.
— Предложите настойчивее, — сказал комбат. — В такой собачий холод они заработают воспаление лёгких. А найти хорошего переводчика не так-то просто.

— Да, сэр. Я решу этот вопрос, сэр, — заверил комбата Кинг, и Эдвард порадовался, что благодаря комбату на базе решилась ещё одна проблема. По утрам и по вечерам мусульмане и вправду дрожали от холода, совершая намаз на земле на тонких ковриках, и Каллен уже собирался лично просить за них перед Кингом, но к счастью, за них заступился сам подполковник Дэниелс. Так что теперь молельная комната была им обеспечена. Если Амун вернётся на базу, он будет очень этому рад, как и тому, что им всё-таки удалось устроить судьбу Аиши.

Войдя в кабинет для брифингов, Каллен увидел майора Харта, который стоял возле большой карты уезда на стене и внимательно её рассматривал. Майор вернулся на базу через четыре часа после всех остальных, пропустив практически весь бейсбольный матч. Судя по всему, он посвятил это время допросу пленных в застенках у Сангара и осмыслению услышанного. И теперь Эдвард очень надеялся, что этот тип с рыбьими глазами наконец доведёт до них реальную обстановку в уезде, а не влажные мечты капитана Кинга, в которых талибы настолько испугались американцев, что добровольно сложили оружие и превратились в безобидных мирных жителей, искренне преданных демократии.

Началось всё стандартно — с краткого изложения сложившейся на данный момент обстановки. Расположение, состав и вооружение баз союзников по ISAF, описание последних инцидентов с участием боевиков «Талибана» и информация о ходе мобилизации дополнительных рекрутов в национальную армию. Эдвард и так всё это прекрасно знал и уже начал постепенно терять концентрацию, когда майор Харт, наконец, перешёл к делу:
— Но это всё для вас не новость, в отличие от того, что я намерен сейчас сообщить. И предупреждаю — до особого распоряжения эта информация не должна выйти за пределы этого кабинета. Как вы знаете, в последнее время инциденты с участием талибов в уезде участились, и это не случайность, а прямое следствие изменений, произошедших в руководстве «Талибана» в провинции. Прежде на данной территории действовали разрозненные группировки, главари которых постоянно конфликтовали друг с другом из-за ресурсов и финансовых потоков, в том числе из-за платежей за безопасный проезд по основным транспортным артериям провинции.

Эдвард ухмыльнулся. Он, пожалуй, впервые слышал, как кто-то из старших офицеров официально признал давно существовавшую в Афганистане практику — платить местным главарям за то, чтобы те не нападали на колонны и не минировали дороги, по которым регулярно передвигается гражданский и военный транспорт. Причём платили боевикам не только местные военные и торговцы, но и наёмники, занимающиеся снабжением баз ISAF, и, страшно об этом даже подумать, сами союзники по антитеррористической коалиции.

Видимо, Ройс Кинг прекрасно знал об этой традиции, и в том числе на ней была основана его уверенность, что его царствование в Кэмп Фениксе пройдёт спокойно и безопасно. Наверняка майор Сангар заверил его, что хорошо заплатил всем заинтересованным лицам, и ничего, кроме пары лёгких перестрелок с особо отбитыми воинами Аллаха, им в ближайшее время не грозит. Не зря Каллену постоянно казалось, что Сангар и Кинг взаимодействовали между собой вовсе не как военачальники, а как типичные коммерсанты. Но Сейфуллах, похоже, оказался не из тех, кого можно купить. Ну или он просто намерен продаться подороже.

— Эта порочная, но весьма эффективная тактика приводила в том числе к общему ослаблению всех полевых командиров, не способных в итоге на какие-либо совместные действия, — продолжил майор Харт, и капитан Кинг явно приуныл, видимо, уже зная, что последует дальше. — Но несколько месяцев назад мы получили информацию, которая впоследствии полностью подтвердилась, о том, что руководство «Талибана» чрезвычайно обеспокоено такой обстановкой в одной из ключевых южных провинций. Для изменения ситуации сюда был направлен один из доверенных сподвижников муллы Омара бывший наместник провинции Гильменд Максуд Махдави, известный среди полевых командиров как Сейфуллах — Меч Аллаха. Это почетное для моджахедов имя он получил за фанатичную веру и верность идеалам «Талибана», за измену которым он готов нещадно карать, чем он, собственно, и занялся практически сразу после возвращения из Пакистана. Многие полевые командиры считали Сейфуллаха мёртвым, и его появление спутало им все карты. Сейфуллах затеял масштабную чистку рядов, в результате которой уцелели только те, кто вместе со своими отрядами присягнули ему на верность и отдали все собранные деньги на дело борьбы с неверными. По имеющейся у нас информации Максуд Махдави уже казнил двух полевых командиров, которые отказались делиться своими деньгами и полномочиями.

«И припугнул майора Сангара», — подумал Эдвард, вспомнив бегающие глазки джэгрэна, когда Каллен осматривал обнаруженные в кузове грузовика миномёты. Разумеется, Сангар хорошо знал, кому предназначалась эта посылка, потому что тоже присягнул Сейфуллаху на верность, чтобы остаться в живых.

— Параллельно с чисткой рядов Сейфуллах, опираясь на свою чрезвычайно высокую репутацию среди местного населения, занялся обработкой племенных старейшин с целью пополнения своих рядов и беспрепятственного занятия его боевиками ключевых населённых пунктов, — продолжил майор Харт.

Эдвард снова усмехнулся. Как странно было слышать из уст майора Харта всё то, что он сам по крупицам добывал в последние два месяца, порой рискуя ради этого жизнью, и пытался донести до Кинга, а тот сидит теперь и слушает разведчика с таким видом, как будто впервые об этом слышит. Словно это не он все эти месяцы отмахивался от Каллена, когда он говорил ему про Сейфуллаха, про Али и про джиргу. И ведь он, конечно, даже не подумает извиниться перед Эдвардом за то, что называл его психом и параноиком.

— Боевики, которые сегодня атаковали колонну, принадлежат к отряду, недавно перешедшему под командование некоего Али Аль-Хазари, о котором у нас пока нет конкретной информации. Но, как сообщил один из боевиков, этот Али — фактически правая рука Сейфуллаха, уполномоченный в том числе от его имени говорить со старейшинами, — сказал Харт, и Эдвард вывел в блокноте «Али Аль-Хазари». Это было единственное, что он до сих пор записал из слов майора Харта. Единственное, о чём он прежде не знал — полное имя русского моджахеда, которого уже считал своим личным врагом. — Численный состав сил, которыми располагает сейчас Сейфуллах, точно неизвестен, но предварительно оценивается в сто пятьдесят-двести боевиков, в данный момент рассеянных по территории, но способных быстро объединиться в организованные отряды после получения соответствующего приказа. Что касается их вооружения, на этот счёт у нас пока тоже нет точной информации. Предположительно, кроме стрелкового оружия, в руках у боевиков Сейфуллаха могут находиться ПТУР (10), похищенные при нападении на колонну французской армии четыре месяца назад, а также как минимум три китайских РСЗО Тип-63 (11), захваченные в боях с афганской армией два месяца назад на севере провинции, о чем англичане сообщили нам только сейчас. Целью Максуда Махдави, как мы предполагаем, в первую очередь является установление контроля над основными транспортными узлами и административными центрами провинции. Одним из них является уезд Гармсир, через который проходит достаточно протяжённый участок шоссе Лашкаргах — Кандагар. Блокировка этого шоссе способна нарушить снабжение прилегающих территорий, фактически отрезав одну из контролируемых ISAF зону от другой. Кроме того, Гармсир может использоваться как плацдарм для продвижения боевиков в другие уезды, очень слабо контролируемые нашими союзниками по коалиции.

Эдвард заметил, с какой тревогой смотрит на него Харви Джейкобс, и ободряюще улыбнулся ему. В конце концов, если штабу теперь обо всём известно, значит, они предпримут все необходимые шаги для того, чтобы помешать планам Сейфуллаха и прогнать его обратно в Пакистан с голым задом. Несмотря на общий скептицизм в отношении того, чем закончится эта война, в силу американского оружия Эдвард верил безоговорочно. Главное, чтобы такие же осторожные сторонники переговоров и подкупа, как капитан Кинг, не испугались его применить.

— Как вы видите, джентльмены, ситуация складывается очень непростая, — сказал подполковник Дэниелс, когда майор Харт, сделав ещё несколько уточнений, занял своё место за столом прямо напротив Эдварда. — И как вы понимаете, эта информация доведена до вас не для того, чтобы заставить вас нервничать, — бросил он взгляд в сторону сильно побледневшего Ройса Кинга, и тот сразу вытянулся по струнке. — А для того, чтобы вы были готовы действовать. И действовать решительно.

***

Следующие полчаса говорил подполковник Дэниелс, и на этот раз Эдвард исписал несколько листов в своём блокноте. Но чем больше он слушал комбата, тем больше убеждался — никаких решительных шагов командование пока предпринимать не намерено. Вернее, намерено, но без привлечения дополнительного личного состава, что Эдварда совсем не радовало, потому что Сейфуллах новых боевиков привлекал весьма активно, и в итоге его предполагаемые силы уже практически сравнялись с ротой «Браво» по численности.

Батальон майора Сангара Эдвард, в отличие от штаба, в расчёт не принимал. Он нисколько не сомневался, что как только Сейфуллах развернёт наступление, Сангар перейдёт на его сторону или сбежит, а его батальон просто-напросто перестанет существовать, оставив боевикам всю свою технику.

В общем и целом всё планирование свелось к усилению взаимодействия с афганской национальной армией. Причём речь шла не только о проведении серии совместных зачисток во всех крупных кишлаках уезда, но и о совместных учениях роты «Браво» и батальона майора Сангара, о которых, как выяснилось, давно ходатайствовал сам майор. Кроме того, ВВС пообещали увеличить частоту полётов над территорией уезда, а в ближайшее время на базу должна прибыть группа топогеодезической привязки, чтобы уточнить координаты основных целей для обработки их артиллерией в случае захвата талибами.

Всё это было хорошо и правильно. Но существовала одна проблема: если Сангар действительно работает на Сейфуллаха, о любом шаге американцев талибы будут знать заранее, и к моменту прибытия американцев все подозрительные лица из кишлаков уже исчезнут, а оружие будет надёжно укрыто в подземных схронах, для обнаружения и зачистки которых нужны люди и специальная техника, которую, разумеется, никто не выделит.

Закончив свою речь, подполковник Дэниелс внимательно осмотрел всех сидящих за столом и осведомился:
— Есть вопросы и предложения, джентльмены?

Эдвард уже открыл рот, чтобы заговорить о кяризах и о возможном предательстве со стороны местных военных, как вдруг ощутил на себе тяжёлый взгляд капитана Кинга. Во взгляде этом читалось обещание десяти казней египетских, и лейтенант Каллен, вспомнив о своём долге перед подчинёнными, опустил глаза в блокнот и, чувствуя себя последним трусом, молча дождался конца совещания.

***

Выйдя на улицу после совещания, Эдвард полной грудью вдохнул прохладный вечерний воздух с явным привкусом горелого дерьма. Утром перед приездом комбата на базе собрали скопившийся за неделю мусор и содержимое биотуалетов, свалили в кучу за периметром и подожгли.

В Афганистане это была обычная регулярная практика — если вовремя не избавляться от мусора, в нём быстро и в огромных количествах заводилась всякая ползучая дрянь. Но на этот раз стремление к чистоте вышло боком: капитан Кинг пришёл в ужас от распространившейся по базе вони и приказал немедленно всё потушить.

Но это уже не помогло: вонь до конца так и не развеялась и до сих пор напоминала о себе. Впрочем, комбат в отличие от капитана Кинга оказался человеком со здоровым чувством юмора и только посмеялся над «типичным запахом Афганистана».

Эдвард достал пачку сигарет, и тут увидел, что рядом с ним остановился майор Харт.
— Лейтенант Каллен, вы не против, если я составлю вам компанию? — осведомился разведчик.
— Разумеется, нет, сэр, — сказал Эдвард и протянул Харту пачку сигарет, но тот вытащил свою, и его сигареты, конечно, оказались намного лучше, чем у Каллена.

В Хазар-Джофте купить можно было только контрафактное дерьмо, от которого жутко першило в горле, а по утрам во рту было насрано, как с похмелья.

— Лейтенант Каллен, — повернулся к нему Харт, и его водянистые, ничего не выражающие глаза зажглись ярким пламенем любопытства. — Судя по всему, то, что я сообщил на совещании, уже было вам хорошо известно?
— Почему вы так думаете, сэр? — спросил Эдвард как можно более равнодушно, хотя на самом деле ему чертовски не понравился интерес Харта к его персоне. Конечно, своя разведка лучше, чем ЦРУ, но и от неё можно ждать неприятных сюрпризов.

— Из всего моего доклада вы записали всего пару слов, тогда как речь подполковника Дэниелса законспектировали практически полностью, — хитро взглянул на него майор Харт, и Каллен пожурил себя за глупость — надо было не лениться и испачкать бумагу, не пришлось бы сейчас оправдываться.

— Мне показалось, на совещании вы хотели о чём-то сказать, но почему-то промолчали, — произнёс Харт, закуривая. — Если вам есть что сообщить, лейтенант, то сейчас для этого самое подходящее время.

Эдвард затянулся сигаретой, и это была, наверное, самая длинная затяжка в его жизни. Дым за это время, казалось, проник ему не только в лёгкие, но и в каждую клеточку тела. У Эдварда даже в глазах потемнело, но зато когда ему всё же пришлось выдохнуть, он уже готов был заговорить:
— Я хотел сказать, сэр, что такое тесное взаимодействие с афганскими офицерами может принести нам больше минусов, чем плюсов.

— Вы ведь имеете в виду не только их отвратительную подготовку, верно? — усмехнулся майор.
— Не только, — кивнул Эдвард. Он не стал прямо указывать на Сангара. Но майор Харт дураком не был и осведомился:
— У вас есть какие-то доказательства?

— Нет. Поэтому я и промолчал, — сказал Эдвард. После того как Кинг забрал у него видеозапись допроса Бехзада Халиля, доказательств у него действительно не осталось. Впрочем, и на этой записи имя Сангара ни разу не прозвучало, а значит, все его подозрения на самом деле являются лишь подозрениями.

Майор Харт понимающе усмехнулся и достал что-то из кармана. Это оказалась фотография афганского офицера лет тридцати с небольшим — капитана, судя по нашивкам на форме.
— Это капитан Насиб Вардак, новый заместитель майора Сангара, — сообщил Харт. — Он вступил в должность несколько дней назад. Очень советую вам встретиться с капитаном Вардаком в самое ближайшее время, лейтенант Каллен.

— Мне или капитану Кингу? — уточнил Эдвард, разглядывая волевое и серьёзное лицо афганского капитана. В отличие от Сангара и других его офицеров, Насиб Вардак не выглядел ни бандитом, ни идиотом.
— Вам, лейтенант Каллен, — сказал майор Харт, и по его интонации Каллен понял, что капитана Кинга лучше не ставить в известность об этой встрече.

Означает ли это, что у разведки есть что-то на Ройса Кинга? Или просто тупость его настолько очевидна, что по-настоящему важные вопросы легче решить за его спиной, чтобы не тратить уйму времени на разъяснения?

Майор Харт убрал фотографию обратно в карман и протянул Эдварду свою пачку сигарет:
— Возьмите, лейтенант. Я-то куплю себе ещё, а вот вам, боюсь, ещё очень долго придётся обходиться без нормальных сигарет.

Лейтенант сначала с удовлетворением подумал, что у него скоро отпуск, и дома он затарится сигаретами по полной программе, а перед отлётом попросит других морпехов взять по одному блоку в свой багаж, чтобы его не посчитали контрабандистом. Но потом Эдвард осознал настоящий смысл слов майора Харта и мрачно усмехнулся. Их рота должна была вернуться домой уже через четыре месяца. Но теперь, из-за свалившихся на них новых вводных, они тут, похоже, застрянут ещё хрен знает насколько.

— Спасибо, майор Харт, — сказал Эдвард, принимая подарок. — Не только за сигареты.
Майор криво улыбнулся ему и ушёл в сторону модулей, которые гостям выделили для ночёвки.

А Эдвард тут же решил поднять себе настроение и немедленно попробовать полученное от разведчика сокровище. Для этого он отошёл подальше от штаба и встал в стороне от источников света, чтобы в одиночестве выкурить первую за несколько месяцев хорошую сигарету, не отвлекаясь на разговоры и оставив в стороне все проблемы.

Щёлкнув зажигалкой, Эдвард поднёс её к зажатой в зубах сигарете и вдруг услышал сзади голос:
— Лейтенант Каллен, сэр, а для меня у вас сигаретка найдётся?
Чуть не вздрогнув от неожиданности, Каллен развернулся и произнёс:
— К своим так подкрадываться невежливо, сержант Колл.

— Виноват, сэр. Профдеформация, — расплылся в улыбке снайпер. — Извините за наглость, сэр, но так курить хочется, сил нет, а сигареты кончились.
— Ты где мотался-то всё это время? — осведомился Эдвард, протянув Эмбри одну из драгоценных сигарет майора Харта. Конечно, он мог бы дать ему и свою, паршивую. Но снайпер всё-таки целый день провел в тылу врага, рискуя жизнью, и заслужил за это хотя бы небольшую благодарность.
— Спасибо, сэр. Ну, так не днём же нам было пешком из Хазар-Джофта тащиться. Выдвинулись, как только солнце село, — сообщил, прикуривая, сержант Колл. — Ого, какие хорошие у вас сигареты!

— Так значит, не было там этого загадочного снайпера, — сказал Эдвард, возвращая снайпера с небес в жестокую реальность.
— Был, сэр, — ответил Колл, и Каллен уставился на него во все глаза:
— Но ты ведь говорил — никаких признаков.
— На тот момент так и было, сэр, — кивнул Эмбри. — Во время визита комбата я действительно ничего не заметил. Но после того, как вы с аскарами уехали, я решил ещё раз проверить все ключевые точки. В общем, нашёл я в итоге его позицию, сэр. Характерный отпечаток в пыли от приклада и свежие следы на полу около окна, именно такие, которые оставляет стрелок, с признаками заметания. Ублюдок чертовски спешил, но это и неудивительно, учитывая, в какие условия мы его поставили.

— И с этой позиции действительно можно было снять комбата? — озабоченно спросил Эдвард.
— Запросто, — кивнул снайпер. — Но я не сказал вам главное, сэр. Попасть в тот дом, где я обнаружил эту позицию, можно только с площади — с обратной стороны дома и с боков глухие стены без окон, и никаких кяризов и других подземных ходов в этом доме нет, я проверял.

— И как тогда этот тип туда проник? Получается, ты его просмотрел? — осведомился Каллен, не понимая, почему лицо Эмбри Колла светится таким самодовольством, учитывая, что он только что фактически расписался в собственном непрофессионализме.
— Нет, сэр. В том-то и дело, что не просмотрел, — сказал с торжеством Эмбри. — За пятнадцать минут до приезда комбата к этому дому подошли двое афганских аскаров. Один остался возле дверей, а второй вошёл в дом и находился там всё время, пока комбат не зашёл в здание администрации. После чего вышел и вместе со вторым аскаром отправился на построение. Вы понимаете, что это означает, сэр?

Эдвард всё понимал, но предоставил снайперу самому озвучить своё сенсационное открытие:
— Наш неуловимый снайпер — один из солдат майора Сангара!
_________________________________________________________
(2) Энни Оукли — американская женщина-стрелок, прославившаяся своей меткостью на представлениях известного шоумена Буффало Билла. На сцене она простреливала яблоко на голове своего мужа, делала дырку в изображении сердца на тузе червей, сбивала пробки с бутылок, пулей задувала пламя свечи и стреляла назад, глядя через небольшое зеркало. Оукли всячески способствовала службе женщин в Вооружённых силах Соединённых Штатов. В апреле 1898 года она написала письмо президенту Уильяму Мак-Кинли, в котором предлагала ему услуги 50 женщин-стрелков в случае начала войны с Испанией. На протяжении своей карьеры Оукли обучила обращению с оружием свыше 15 тысяч женщин.
https://upload.wikimedia.org/wikiped....hot.jpg
(3) CLP (Clean (Очистка), Lubricate (Смазка) и Protect (Защита)) — оружейное масло, которое подходит для чистки, смазки и консервации оружия.
(4) Том Брэди — один из самых титулованных игроков в американский футбол.
(5) Гранд-Слэм — в бейсболе самое главное действие атакующей команды. Гранд-слэм происходит, когда все базы закрыты и игрок делает хоум-ран. Гранд-слэм даёт команде четыре очка и является единственным способом набрать четыре очка за один розыгрыш.
(6) Хоумран — разновидность игровой ситуации в бейсболе, представляющая собой мощный удар бэттера, во время которого бэттер и бегущие, находящиеся на базах, успевают совершить полный круг по базам и попасть в дом
(7) Иннинг — это период игры, поделенный на две части (фрейма): «верх» (англ. top half) и «низ» (англ. bottom half), во время которых одна команда играет в обороне, а другая в нападении.
(8) Синкер или ту-сим — бросок питчера, при котором мяч перед битой резко опускается вниз, провоцируя пронос биты выше мяча и промах.
(9) Шортстоп — игрок обороняющейся команды, находящийся между второй и третьей базами.
(10) ПТУР — противотанковая управляемая ракета — ракета, предназначенная для поражения танков и других бронированных целей.
(11) РСЗО Тип-63 — буксируемая реактивная система залпового огня, разработанная в Китайской Народной Республике в начале 1960-х годов. Является одной из самых распространённых в мире систем реактивной артиллерии.

Источник: http://robsten.ru/forum/67-2059-1