На лице Орлова тут же возникло такое выражение, что Каллен даже засомневался, не лишится ли капрал рассудка от этой новости. Глаза его открылись так широко, что едва удержались в орбитах, а изо рта вылетело какое-то слово, которое по значению наверняка соответствовало любимому выражению лейтенанта Каллена.

— Орлов, приди в себя, — одёрнул его Каллен, и капрал, слегка очухавшись, проговорил:
— Я ничего об этом не знаю, сэр. А это точно правда?
— Так написано в дневнике капитана Феодоракиса.
— Охренеть. Так это он что, меня завербовать пытался что ли? — захлопал Орлов глазами.
— Тебе виднее.
— А на хрена я ему сдался? — воскликнул капрал.
— Вот и мне это интересно. Ты Кингу про свои дела с Башардостом рассказал?
— Рассказал, сэр.
— И что он?
— Сказал, чтобы я обо всём забыл и никому никогда об этом не говорил.

Разумеется. Зачем капитану нужны лишние проблемы? Тем более Феодоракис из игры выбыл, и его можно больше не опасаться.

— А теперь мне расскажи, — потребовал Эдвард, и капрал тут же завис — видимо, не знал, с чего начать своё повествование, и Каллен решил ему помочь:
— Когда Башардост предложил тебе заниматься с его сыном?
— Месяца четыре назад, сэр. Ещё когда был жив Джек Монсон. Мы тогда на рынок в очередной раз приехали, а полковник Башардост там с семьёй был. Я с Садри стал болтать. Ну, он же по-английски немного понимает. И тут полковник Башардост ко мне подошёл и спросил, русский ли я. Я сказал, что да, русский. И он со мной на русском заговорил. Плохо, но понять можно. Объяснил, что много лет назад у советских солдат переводчиком служил. А на самом деле он, выходит, русский шпион? Вот это поворот!

— Не отвлекайся, — оборвал его Каллен. — А дальше что?
— Ну, дальше он спросил, не хочу ли я немного подзаработать, а мне как раз нужны были деньги, — тут капрал ужасно смутился, и Эдвард хмыкнул:
— Что, в карты Милье проигрался?
— Не в карты, сэр. И не Милье, — ответил Орлов. — Я парнишке одному протез купил.
— Что ты купил? — удивился Эдвард.
— Протез ноги. Ну, помните, после того, как мы освободили Гармсир, тут всё снарядами было усыпано. Мы тогда ещё предупреждающие таблички на пушту везде понатыкали, но местные всё равно там ходили. И два пацана неразорвавшийся миномётный снаряд нашли. В итоге одного — сразу насмерть, а другого осколками серьёзно ранило. Мы там как раз рядом на патрулировании были, первую помощь ему оказали и до медиков довезли.

Эдвард машинально кивнул, хотя и думать забыл об этом случае. А ведь что-то такое действительно было в самом начале командировки.

— В госпитале мальчишке этому ногу ампутировали, а на нормальный протез у его семьи денег нет. Ну, я и заказал его из Кабула с помощью Амуна. Амун подкинул, сколько мог, но всё равно не хватило, и я продавцу должен остался, — сказал Орлов. — Вот я и подумал, что если подзаработаю немного, ничего плохого не будет.
— А сбор вы почему не объявили? Наверняка многие бы вложились, — сказал Эдвард, поразившись поступку капрала.
— Мы не хотели привлекать к этому внимание, сэр. Вдруг журналистка бы пронюхала. Это же наш снаряд был, понимаете? — проговорил Орлов, и Эдвард снова кивнул.

Если бы Лорен Мэллори сняла сюжет о том, как афганский парнишка подорвался на американском снаряде, а американские морпехи из личных денег скинулись ему на протез, это был бы отличный подарок для антивоенных организаций, которые обвинили бы их в лицемерии и желании пропиариться. Кинг убил бы их всех за такой вред для имиджа Корпуса. Но ведь можно было сказать журналистке, что это был снаряд талибов. Хотя талибы в Гармсире из миномётов, кажется, не стреляли. Но Лорен-то об этом не знала. Эдвард тут же устыдился такой мысли. Кажется, он уже начинает думать, как Кинг. Плохой признак.

— Ясно. И что тебе предложил полковник Башардост? — спросил Эдвард, поразившись, что никому, кроме Орлова с Амуном, не пришло в голову проследить за судьбой того пацана. Впрочем, если бы они так переживали из-за всех случайно пострадавших гражданских, они просто не смогли бы воевать.

— Заниматься русским языком с его сыном. Он хочет отправить своего второго сына Алима в военную академию в Россию. Он в интернете увидел, что его бывший командир теперь возглавляет какое-то училище в Санкт-Петербурге, — произнёс Орлов. — Вот и решил к нему сына пристроить.
— Это что ли и есть тот генерал, которому вы с Башардостом письмо писали? — догадался Каллен, вспомнив, как ему говорил об этом Кинг, ссылаясь на слова Фоули.
— Да. Только он не генерал, а полковник. Полковник Алексей Смирнов, — сказал Орлов и снова округлил глаза. — А что, в этом письме какой-то шифр что ли был? Юстас — Алексу или что-то в этом роде?
— Какой Алекс? Какой Юстас? — не понял Эдвард.
— Да это из одного российского фильма про разведчиков. Вы его не знаете, сэр, — смущённо проговорил Орлов.

— А что было в этом письме?
— Ничего особенного. Башардост просто напоминал об их знакомстве и просил помочь сыну поступить в училище. В красивых выражениях — ну, как у них тут принято, — сказал Орлов. — Да хранит тебя Аллах, брат шурави, и всё в таком духе.
— А куда он это письмо отправлять собирался?
— Наверное, на адрес училища. Я не в курсе, сэр. Я же это письмо только написал. Башардост туда ещё фотографию вложил, я видел.
— Фотографию? Какую фотографию?
— Ну, где они с этим полковником вместе возле БРДМ советской стоят, — пожал плечами капрал. — Видимо, чтобы тот его вспомнил.

Эдвард хмыкнул. Всё это действительно выглядело безобидно. Но когда речь идёт о настоящем российском шпионе, эта история с письмом наверняка должна что-то означать.

— Окей. А как ты занимался с этим парнем, Алимом? Ты же не мог к ним домой приезжать.
— Не мог, сэр. Я договорился с Монсоном, что когда мы будем ездить на рынок, я на сорок минут буду в чайхану уходить. Алим меня там ждал, мы занимались. А потом я возвращался к отряду, и мы ехали на базу, — тут Орлов вдруг весь побледнел и проговорил с растерянным видом. — А ведь как раз во время моей отлучки снайпер и застрелил Монсона. Может, это как-то связано, сэр? И это я виноват в его смерти?

— Успокойся, Орлов. Вполне возможно, это просто совпадение, — сказал Каллен, хотя очень в этом сомневался. Как минимум благодаря этим занятиям полковник Башардост всегда точно знал, когда американские морпехи находятся в кишлаке. А значит, и снайперу мог об этом сообщить.
— А после гибели Монсона ты занимался с Алимом?
— Лично — нет. Я же стал командиром отделения, а командир отделения уже не может никуда отлучаться. Но я задания ему давал через Садри и проверял потом, когда Садри его тетради с упражнениями приносил.
— А Монсон, получается, знал о твоих делах с Башардостом?
— Знал, — кивнул Орлов. — И ничего не имел против. Я рассказал ему, зачем мне деньги, и он даже немножко подкинул от себя. Джек был классный парень. Если бы я там был, сэр, может быть, это я бы к Козельски бросился, а не он.

— Отставить самобичевание, капрал, — снова оборвал его Эдвард. — Ты можешь связаться с Башардостом и сообщить, что готов снова заниматься с его сыном лично?
— Могу, сэр. Но зачем?
— Потому что мне надо поговорить с ним в неофициальной обстановке. Сообщи ему, чтобы он пришёл вместе с Алимом, потому что ты хочешь с ним денежный вопрос обсудить.
— Хорошо, сэр. Как только Садри тут появится, я сразу всё передам. Так вы, получается, со мной пойдёте на эту встречу?
— Да. И не вздумай предупредить об этом Башардоста. Я должен застать его врасплох.
— Разумеется, сэр, — воскликнул капрал. — Вот это да! Мы будем встречаться с настоящим шпионом! А о чём вы с ним разговаривать будете?

— Капрал, ты границы-то не теряй, — хмыкнул Эдвард, и Орлов тут же притих. — Иди. И никому ни слова про всё это. Понял?
— Да, сэр, — кивнул капрал и побрёл в казарму, нагруженный теперь не только тактическими аптечками, но и шпионскими тайнами.

А Эдвард остался ждать Горана Вуковича. К счастью, серб не заставил себя долго ждать и принёс всё, что успел перевести. С кипой листов Каллен ушёл в свою каюту и просидел над ними до трёх часов ночи. Дочитав последний лист перевода, лейтенант вздохнул и потёр виски — у него снова начиналась головная боль. Видимо, это всё-таки что-то нервное. Как там это называется — головная боль напряжения или что-то вроде этого? Надо и вправду аккуратно посоветоваться с отцом. Стресса ему теперь предстоит немало, и надо как-то решить эту проблему, иначе Эдвард сойдёт с ума от головной боли, а горстями есть обезболивающее для него не вариант — во-первых, Тинкербелл ему столько не даст, а во-вторых, так и зависимость приобрести недолго.

Эдвард убрал листы в ящик стола. Прочитанное только усилило его тревогу. Зря Эдвард говорил в своё время, что Феодоракис ничего не делает — за эти два месяца он раскопал целую гору информации обо всех значимых лицах в уезде. И кое-чем из этого богатства Каллен собирался поделиться с Насибом Вардаком. Если, конечно, тот покажется ему заслуживающим доверия.

***

Утром невыспавшийся и всё так же страдающий от головной боли Эдвард направился к ожидающим их «Хамви» и уже собирался сесть в одну машину с капитаном Кингом, но тот мрачно произнёс:
— Садись в другой «Хамви», Каллен.
И захлопнул перед его носом дверь.

Лейтенант усмехнулся и отправился к другой машине. Вот теперь игра по-крупному действительно началась. Все эти месяцы они пренебрегали неписаным правилом «президента и вице-президента» (1), по которому двум офицерам, следующим друг за другом в цепочке командования, не рекомендовалось, если для этого нет особых причин, ездить в зоне боевых действий в одной машине. Чтобы в случае подрыва средства передвижения подразделение не лишилось сразу двух офицеров.

Но капитан Кинг чувствовал себя уверенно только в присутствии другого офицера и поэтому вне базы почти всегда сажал с собой то Каллена, то Брэдли. С Джейкобсом капитан выезжал редко — то ли не был уверен в его профессионализме, то ли это был снобизм белого консерватора. Но так или иначе капитану Кингу всё-таки придётся ездить в одиночку. Потому что теперь в его машину в любой момент может прилететь ракета из похищенного у французов ПТРК, которые, вполне возможно, уже доставлены в Гармсир.

Разместившись в «Хамви», Каллен подумал, что им с Уитлоком тоже, пожалуй, стоит ездить отдельно друг от друга. В случае собственной гибели Эдвард хотел бы, чтобы командование взводом принял стафф. И если в «Кэмп-Феникс» пришлют нового лейтенанта, только Уитлок сможет быстро ввести его в курс дела.

Как странно. Смерть подобралась к ним ближе, а Эдварду наоборот стало как-то спокойнее. Когда знаешь, с чем имеешь дело, ты уже можешь придумать план действий. А когда у тебя есть план действий, паниковать уже незачем, надо просто работать.

До базы Сангара они добрались без происшествий. И когда они преодолели КПП и за окнами заскользили многочисленные модульные постройки, Каллен в полной мере осознал, как сильно расширилась за последние месяцы база местных военных. Вокруг было очень много техники и очень много вооружённых людей. От этого зрелища лейтенанта снова кольнуло чувство тревоги. Он вспомнил слова Джамили о том, что Сейфуллах призвал местных военных перейти на его сторону. Если Сангар действительно связан с талибами, всё это может достаться врагу — все эти бронетранспортёры, «Хамви», пулемёты, гаубицы, гранатомёты, которые проезжали и буксировались сейчас мимо их колонны.

Майор Сангар встретил их лично возле своего штаба, как всегда высокомерный и подобострастный одновременно. За его спиной Эдвард увидел заместителей и сразу же опознал в одном из них Насиба Вардака. Видимо, фото, которое показывал ему майор Харт, было совсем свежим — афганский капитан в жизни выглядел точно так же, как на снимке. Встретившись взглядом с Вардаком, Каллен понял, что тот тоже его узнал. Похоже, майор Харт и ему каким-то образом продемонстрировал изображение того, с кем предстоит иметь дело.

Как только все ритуальные беседы завершились и было выпито три чайника чая, отказаться от которого было равнозначно объявлению войны, Эдварда наконец оставили наедине с Вардаком. Но тот лишь разложил на столе карты и предложил Эдварду совместно их изучить. Каллен склонился над картой и увидел в углу надпись, состоящую из одного только слова — «Позже». Эдвард взглядом подтвердил, что всё понял, и следующий час они занимались исключительно составлением плана зачистки, провести которую решено было уже на следующей неделе. И с каждой минутой Эдвард убеждался, что Вардак не так прост. Его подготовка была намного лучше, чем у любого из когда-либо встреченных Эдвардом афганских офицеров.

Каллен мог поклясться, что этот капитан закончил какое-то очень хорошее военное учебное заведение, а не кратковременные курсы для афганских офицеров в Кабуле. Пожалуй, его квалификация была не хуже, чем у самого Эдварда. И это было хорошо. Проще будет найти общий язык.

Когда план был готов, они вернулись к Кингу с Сангаром, которые опять пили чай. К плану зачистки они не проявили особого интереса — видимо, были заняты чем-то намного более важным, чем планирование военных операций.

— Майор Сангар, я хотел бы съездить в Хазар-Джофт, чтобы кое-что уточнить на месте, — сказал капитан Вардак. — И было бы лучше, если бы лейтенант Каллен поехал со мной. Разумеется, если капитан Кинг не имеет возражений.

Кинг явно был удивлён этим предложением, но пожал плечами и произнёс:
— Можете ехать, капитан. Но вы должны вернуться не позже, чем через два часа.
— Да, сэр, — кивнул Вардак, и они с Эдвардом вместе вышли из кабинета.
— Вы не против, если мы поедем на моей машине? — спросил капитан.
— Нет, — сказал Эдвард. — Возьмёте с собой бойцов?
— Возьму. Без сопровождения здесь ездят только безумцы, — усмехнулся Вардак.

Когда они подошли к машине, капитан взял у подошедшего солдата досмотровое зеркало и внимательно обследовал с его помощью днище автомобиля.
— На всякий случай, — прокомментировал свои действия Вардак. — У нас в Кабуле было уже несколько инцидентов с СВУ, в том числе прямо на территории базы. А наши машины не так хорошо бронированы, как ваши.
— До нашей провинции столичная мода ещё не добралась, — хмыкнул Каллен. — У нас предпочитают действовать по-старинке.
— Я слышал про теракт, — кивнул Вардак. — Ваши морпехи не пострадали?
— Нет. Но погиб журналист, который снимал фильм о нашей роте.
— Смертник — местный? — осведомился Вардак, и Эдвард усмехнулся:
— Расследованием теракта занималась местная полиция. И о результатах расследования они нам до сих пор ничего не сообщили.
— И не сообщат, — сказал капитан Вардак и пригласил Эдварда в машину.

Внутри он достал из разгрузки какой-то прибор и, включив его, стал внимательно следить за показаниями на мониторе. Удовлетворённо вздохнув, он взглянул на Эдварда, и тот спросил:
— Детектор жучков?
— Да. На всякий случай, — многозначительно улыбнулся ему капитан, и в этот момент на водительское сидение сел молодой аскар.
— Это мой человек, — предупредил Вардак вопрос Эдварда и, обернувшись к лейтенанту, уже без всякого акцента произнёс:
— Вот теперь мы можем поговорить.

— Вы ведь не хотите сказать, что вы не афганец? — с удивлением посмотрел на него Каллен.
— Я афганец. Наполовину. Мой отец — пуштун, а мать — американка. Я родился и вырос в США.
— Но пошли служить в афганскую армию?
— Не сразу. Я десять лет прослужил в Армии США.
— И окончили Вест-Пойнт (2)? — спросил Каллен, и Вардак рассмеялся:
— Это очень заметно?
— Если честно, да, — кивнул Эдвард.
— Сложно притворяться тупее, чем ты есть. Но я очень стараюсь. Впрочем, вас я и не пытался провести. Ведь всегда можно сказать, что этот план разработали вы. В Аннаполисе тоже неплохо учат.

Оба рассмеялись, и Эдвард почувствовал облегчение: пожалуй, с этим парнем ему будет легко сработаться. Даже являясь наполовину афганцем, в первую очередь он всё-таки был американцем, а общий менталитет — хорошая основа для сотрудничества.

— Майор Харт сказал мне, что у вас есть информация, которая может нам пригодиться, — сказал Насиб Вардак, повернувшись к Эдварду. — Как вы понимаете, меня не просто так приставили к майору Сангару.
— Вы подозреваете его в сотрудничестве с Сейфуллахом? — напрямик спросил Каллен.
— Есть кое-какие сигналы на его счёт, — кивнул Вардак. — Но нам нужны факты, а не мнения. А фактов у нас пока недостаточно.
— К сожалению, мои факты тоже не указывают на Сангара напрямую, — сказал Эдвард, и Вардак хмыкнул:
— Рассказывайте. Информация никогда лишней не бывает.

И Эдвард подробно рассказал разведчику про то, как они перехватили на шоссе колонну с контрабандным оружием и нашли у одного из контрабандистов документы с подписью Сангара. А затем про Бехзада Халиля и арсенал в подземелье, про откровения Джамили о джирге и о том, что Сейфуллах якобы предложил местным военным перейти на его сторону.

— И капитан Кинг никуда об этом не доложил? — усмехнулся Вардак, когда Каллен закончил рассказ.
— Нет, — произнёс Эдвард. — Он считал, что роту скоро передислоцируют, и не хотел мутить воду. Кроме того, мне кажется, он просто не хотел верить, что в уезде действительно что-то происходит. Как будто кто-то гарантировал ему, что здесь будет тихо.

Эдвард специально сказал это, потому что очень хотел проверить свою версию о том, что Кинг через Сангара заключил какую-то сделку с местными полевыми командирами. Ведь если разведка так плотно ведёт Сангара, то они наверняка докопались и до его делишек с Кингом, если таковые действительно имелись.

— Он просто не знал, что те, кто ему это гарантировал, уже не на этом свете, — сказал Вардак, и Каллен присвистнул. То есть этот придурок действительно пытался подкупить врага, чтобы тот не трогал его роту и не испортил ему карьеру? А может быть, именно до этого и докопался Феодоракис, а вовсе не до той давней аварии с участием Розали Хейл? Тогда неудивительно, что Кинг так радовался его ранению. Если бы про его сделку с талибами стало известно, карьере его отца пришёл бы конец.

— Это были те самые полевые командиры, которых казнил Сейфуллах? — догадался Эдвард.
— Да. Это были они, — кивнул Вардак.
— И сколько Кинг им заплатил? — полюбопытствовал Каллен.
— Таких подробностей до меня не доводили. И платил он, разумеется, не им, а Сангару, который в свою очередь часть денег передал полевым командирам, а часть положил себе в карман за посредничество. Полагаю, Ройс Кинг даже не знал, кому именно ушли его деньги. А Сангар утверждал, что договор в силе. Поэтому ваш капитан до последнего не верил, что его роте что-то угрожает, — сказал разведчик. — Даже после теракта он считал, что это просто борьба за власть между разными группировками, и для американцев это не представляет никакой опасности.

— Какой же он феерический идиот! — не сдержался Каллен, и Вардак усмехнулся:
— Теперь вы понимаете, почему мы вынуждены взаимодействовать с вами за его спиной.
— И что? Неужели ему за это ничего не будет? — воскликнул Каллен. Он понимал, насколько наивен этот вопрос, учитывая, чей сын и чей племянник Ройс Кинг, и какой вред репутации Америки могла нанести информация о связях сына конгрессмена с талибами, если она станет достоянием общественности. Но просто не мог промолчать.

— Аллах всё видит, лейтенант Каллен, — лукаво взглянул на него Насиб Вардак.
— Какое дело Аллаху до какого-то неверного? — ухмыльнулся Эдвард.
— На этой земле Аллаху есть дело до всего. Ведь это его земля.
— Талибы считают, что Аллах на их стороне.
— Они ошибаются. Аллах на стороне тех, кто справедлив и чист душой. Не думаю, что среди талибов таких много, — сказал капитан, и Эдвард с удивлением подумал, что несмотря на то, что он родился и вырос в Америке, Насиб Вардак всё же был настоящим афганцем.
***
Прибыв в Хазар-Джофт и покинув машину, они снова обсуждали только текущие дела. Насиб Вардак опять говорил по-английски с заметным акцентом, и Каллен понял, что разведчик подозревает в ком-то из сопровождающих их аскаров шпиона Сангара или шпиона талибов. И наверняка не зря. Вряд ли ушлый майор не сообразил, что из Кабула к нему прислали надсмотрщика. Даже если он не докопался до того, кто такой Вардак на самом деле, всё равно он мог на всякий случай приставить к нему «уши».

Вместе Эдвард с Вардаком посетили администрацию, рынок и мечеть. На них никто не обращал внимания — вооружённые солдаты здесь появлялись регулярно и давно никого не смущали.

Они уже собирались уехать, как вдруг к их машинам подбежала маленькая девочка. Она бросилась к одному из аскаров, и тот, смеясь, подхватил её на руки.

Вардак посмотрел на них и спросил что-то у аскара. Тот коротко ответил и понёс девочку в ближайшую лавку. Малышка крепко обнимала его, как родного, и Эдвард спросил у Вардака:
— Это его сестра?
— Нет. Дочь хозяина лавки, где он раньше работал, — ответил капитан.

Афганский солдат тем временем вернулся из лавки, нагруженный пакетами с фруктами, и Вардак снова с ним переговорил, после чего пояснил Эдварду:
— Во время теракта он спас жизнь этой девочке, и за это хозяин лавки теперь бесплатно снабжает его семью фруктами. Не хотите попробовать хурму? Этот солдат нас угощает.

Эдвард, знавший, что в Афганистане от подарков отказываться не принято, взял у аскара большой оранжевый фрукт с лопающейся от зрелости шкуркой, источавший сладкий медовый аромат.

— Ташаккур, — сказал лейтенант и, встретившись с аскаром взглядом, узнал его — это был тот самый солдат, который вступил в бой с Али после убийства Бехзада. Во всяком случае ни у кого другого в Гармсире Каллен не видел таких ярко-голубых глаз.

Вардак, видимо, заметил, что Каллен узнал солдата. Потому что когда они, проверив днище машины, сели в неё, и капитан снова включил своего ловца жучков, он тут же спросил:
— Этот солдат уже раньше попадался вам на глаза?
— Да, — кивнул Эдвард и рассказал Вардаку, как голубоглазый аскар пытался поймать хромого снайпера, но тот удрал через кяриз.

— Очень интересно, — сильно оживился разведчик. — А что ещё вы знаете об Али Аль-Хазари? Для нас он практически белое пятно. Известно только, что он не афганец и у него светлая кожа.
— Да. Он действительно не афганец, — подтвердил Эдвард. — Он русский.
— Русский? Вы уверены? — Вардак, похоже, на самом деле этого не знал, потому что удивление его выглядело очень искренним.

— Уверен. Во всяком случае, такой информацией о нём обладал капитан Деметрий Феодоракис, — сообщил Каллен, и Вардак оживился ещё больше:
— В таком случае эта информация действительно обладает достаточной степенью достоверности.
— Репутация капитана Феодоракиса настолько высока в разведывательном сообществе? — рассмеялся Эдвард, но Вардак ответил совершенно серьёзно:
— Его репутация гораздо хуже, чем он того заслуживает.

Услышав в голосе капитана злость, Каллен понял, что Вардака похоже ознакомили с биографией Феодоракиса и как американский мусульманин тот принял историю его опалы из-за смены веры близко к сердцу, поэтому лейтенант решил не продолжать скользкую тему.

— Что ещё накопал Феодоракис про этого Али? Он как-то связан с российской разведкой? — спросил капитан.
— Нет. Во всяком случае у меня нет таких сведений. Он бывший советский солдат, перебежал к моджахедам в середине 80-х. Вместе с моджахедами его тренировали американские инструкторы. Он воевал со своими бывшими соотечественниками сначала в Афганистане, потом в Чечне на стороне повстанцев и в 90-х, и в начале 2000-х, — рассказал Каллен. — Он профессиональный снайпер и торговец оружием. Пока это всё, что у меня есть. Записи капитана Феодоракиса сделаны на албанском. Это всё, что удалось перевести нашему сержанту. Он серб, но немного знает албанский…

— Понятно, — кивнул Вардак. Лицо его было мрачнее тучи. — Это очень плохие новости, лейтенант. Очень плохие. Потому что это в корне меняет ситуацию. Даже если Али Аль-Хазари никак не связан с русскими, его участие в руководстве наступательной операцией рушит все наши прогнозы. Вы же понимаете, когда мы просчитываем, как будет действовать враг, мы исходим в том числе из личности его военачальников и их боевого опыта. Мы предполагали, что имеем дело с афганскими полевыми командирами, чья тактика нам в целом понятна и знакома. Но если всё, что вы сказали про боевой опыт Али Аль-Хазари, — правда, у него принципиально иное понимание ведения боевых действий. Во-первых, он русский. Даже если он прожил в Афганистане больше двадцати лет, он всё равно мыслит абсолютно иначе, чем мыслят афганцы. Во-вторых, у него есть опыт ведения боевых действий не только в Афганистане, причем против профессиональной армии, применяющей все виды современных вооружений. В-третьих, он сам имеет опыт службы в профессиональной армии.

— Вряд ли этот опыт очень обширен. Сейчас ему лет 45, значит, к моджахедам он перебежал, когда ему было лет 20, — уточнил Эдвард.
— Важен любой опыт службы в регулярной армии, даже самый небольшой, — возразил Вардак. — Он уже даёт человеку принципиально иной подход к боевым действиям, чем у гражданского лица. Как минимум, такой командир уже гораздо больше внимания уделяет командной работе, тренировкам и боевому слаживанию, что для обычных талибов нехарактерно. А с ваших слов его ещё и тренировали наши инструкторы. Кроме того, вы сказали, что он профессиональный снайпер и торговец оружием. Это означает, что он будет более активно использовать снайперов и имеет собственные каналы по приобретению и доставке оружия, в том числе из России, где у него наверняка после Чечни остались контакты. Этот тип сильно осложнит нам жизнь, лейтенант, если Сейфуллах действительно позволит ему руководить операцией. К счастью, талибы обычно не доверяют чужакам, поэтому его возможности, скорее всего, будут сильно ограничены.

Эдвард кивнул. Ему было досадно, что он сам не смог так быстро и хорошо всё проанализировать, как это сделал Вардак.
— Эти записи на албанском при вас? — спросил разведчик.
— Они остались в казарме. Но я могу их привезти.
— Пока не нужно. Я подумаю, как мы сможем их перевести, не поднимая шума.
— Я еду в отпуск через пять дней. Могу взять их с собой и передать заслуживающему доверия переводчику.
— Отлично, лейтенант! Я сообщу, куда вам нужно будет их доставить, — обрадовался Вардак и посмотрел в окно. — Подъезжаем. В жилах вашего капитана вместо крови уже, наверное, течёт чай.

— Как вы, афганцы, можете пить столько чая? — рассмеялся, вылезая из машины, Эдвард.
— А я всегда удивляюсь, как вы, американцы, можете пить столько колы, — с сильным акцентом ответил ему Вардак, и они вместе вошли в штаб.
***
— Что представляет собой этот новый заместитель Сангара? — осведомился Кинг, когда они вернулись на базу.
— Ничего особенного, сэр, — как можно убедительнее сообщил Каллен. — Очередной сын какого-то кабульского чиновника, который ни хрена не понимает в военном деле, но много о себе думает, потому что целых три месяца стажировался в США.

Именно эту версию просил сообщить Кингу Вардак, если тот о нём спросит.

Эта информация явно успокоила Кинга, и тот произнёс:
— Это заметно. План, который он показал Сангару, сделан крайне непрофессионально. Мне придётся существенно его переработать, чтобы представить в штаб на утверждение.

Эдвард приложил титанические усилия, чтобы скрыть ухмылку. На самом деле разработанный Вардаком при участии Эдварда план был более чем хорош, и Кинг не мог этого не понимать. Наверняка вся его существенная переработка будет заключаться в каких-то мелочах, как это уже не раз бывало. Причём мелочи эти план в итоге только испортят.

— Кто будет командовать зачисткой с нашей стороны, сэр? — спросил Каллен, которого очень волновал этот вопрос.
— Ты, — не моргнув глазом, ответил Кинг, и Эдвард вздохнул — как раз этого он и опасался.
— Я буду в отпуске, сэр.
— Ты всё время требовал активных действий, Каллен. И теперь, когда они начались, ты собираешься уйти в отпуск и переложить всё на других? — вперил в него возмущённый взгляд Кинг. — Чтобы другие рисковали жизнью, а ты дома Рождество отмечал?

Это была примитивная манипуляция, но Кинг хорошо знал своего подчинённого. Эдварду тяжело было сейчас бросить свой взвод, когда угроза уже так близко подобралась к ним. Но умом он понимал, что если останется, этим он сделает только хуже. Во-первых, он сам не отдохнёт, не повидает родителей и Карли, а усталость всегда отражается на моральном духе и способности соображать, и во-вторых, он уже пообещал Вардаку, что отвезёт на перевод записи Феодоракиса. Да и нет ничего хорошего в том, что только его взвод постоянно участвует во всех зачистках, рискуя жизнью. Пора наконец и Джейкобсу с Брэдли понюхать пороху.

— Я предлагаю для участия в зачистке взвод лейтенанта Брэдли, сэр, — проговорил Каллен, проигнорировав подначку Кинга.
— У Брэдли мало опыта в проведении зачисток, — недовольно произнёс Кинг.
— Если он не будет участвовать в зачистках, опыт у него так и не появится, сэр, — сказал Эдвард, и Кинг посмотрел на него с раздражением, но ничего не возразил и направился к штабу, как вдруг развернулся и произнёс:
— Каллен, ты ведь делал заявку на пополнение личного состава?

— Делал, сэр. Но я в курсе, что сейчас это вряд ли возможно, — осторожно ответил Эдвард.
— Учитывая, что твоему взводу предстоит решать в Гармсире самые сложные задачи, я принял решение усилить его морпехами из взвода Джейкобса и Брэдли, — сказал Кинг.
— В таком случае я хотел бы ходатайствовать о переводе в мой взвод капрала Санжара Малика, сэр, — тут же среагировал Каллен, который давно мечтал, чтобы толковый парень со знанием пушту и местного менталитета служил у него во взводе.

— Я уже всё решил, Каллен, — осадил его Кинг. — В твой взвод возвращается капрал Лоран Милье.
— Но он же сам от меня ушёл, сэр, — воскликнул Эдвард. Лоран с его алкогольным бизнесом и дерьмовым характером был ему совершенно ни к чему. И Каллен был только счастлив, что Милье перевёлся к Брэдли. Да и сам Лоран вовсе не изъявлял желания вернуться. С какой стати Кинг решил запихнуть к нему Лорана? Просто чтобы очередной раз нагадить?

— Вот и сделай так, чтобы на этот раз у тебя с ним не возникло проблем. Также в твой взвод переводится младший капрал Дерек Бэнтри, — сказал Кинг, и тут Эдвард уже не выдержал:
— Да ведь этот Бэнтри распространяет на базе наркотики, сэр! Вы что, хотите сделать из моего взвода «Отряд самоубийц»? Отправить ко мне всех, кого не жалко?
— Каллен, ты ведь всё время выступаешь за воспитательную работу с личным составом, — ухмыльнулся Кинг. — Вот и покажи, чего ты стоишь как командир.

Кинг зашёл в штаб, а Эдвард в очередной раз с трудом подавил в себе желание его убить. Это ничтожество, заключившее сделку с врагом, не должно, не имеет права командовать ротой. Да, может, он и не предатель в полном смысле этого слова, потому что не продался врагу, а сам пытался врага купить. Но ведь он не мог не понимать, что его деньги пойдут на закупку оружия или наркоты. А вот это уже вполне тянуло на преступление.

Проклиная Кинга, Эдвард направился к казарме и увидел, что там его ждёт Лоран Милье.
— Лейтенант Каллен, сэр, — произнёс он с унылым видом. — Вы же можете сделать так, чтобы меня не перевели обратно в ваш взвод?
— Милье, если бы всё зависело от меня, ты бы никогда не вернулся в мой взвод, — сказал Каллен. — В чём дело? Тебя выпер Брэдли?

— Типа того, — вздохнул Милье, и по его интонации Каллен понял, что за этим кадровым решением скрывается какая-то интересная история.
— Рассказывай, — потребовал Каллен, который сейчас очень нуждался в чём-то весёлом, способном отвлечь его от мыслей о приближающемся наступлении талибов.
— Да это дурацкая история, сэр, — с кислой физиономией проговорил Лоран. — Я кое-что продал лейтенанту Брэдли, а он претензии предъявил…

— Траванулся твоим палёным виски? — ухмыльнулся Каллен.
— Это не виски был, сэр, — вздохнул Лоран, пряча взгляд, и Эдвард хмыкнул:
— Ты что, ему наркоту впарил?
— Да какую там наркоту, сэр! Гашиш обыкновенный! Он же как марихуана, такой же слабенький. Местные даже детям его дают, — воскликнул Милье. — А лейтенант Брэдли заявил, что из-за моего гашиша у него петушок не кукарекает.

Эдвард, не сдержавшись, заржал, а Милье буркнул:
— Ему кто-то передал, будто вы своим морпехам говорили, что от афганской наркоты у них член обвиснет и никогда уже не встанет.
Эдвард заржал ещё громче:
— И он решил, что у него не стоит из-за тебя? Так вот почему Брэдли в последнее время такой злой ходит!

— Скажите ему, что гашиш безвреден, сэр, и что вы типа пошутили! Если бы от него реально не стоял, эти дикари не плодились бы как кролики! — взмолился Милье. — Я не хочу обратно к вам во взвод, и вы ведь тоже меня в своём взводе не хотите видеть! Давайте поможем друг другу, сэр. Я в долгу не останусь.
— Поздно, Милье. Брэдли уже дошёл до Кинга, и тот согласовал твой перевод, — сказал Эдвард, и Милье грязно выругался по-французски.
— А, собственно, в чём проблема, капрал? Разве в моём взводе не служат твои придурки-приятели? Они будут рады твоему возвращению, — ухмыльнулся Каллен.

— Они-то, конечно, будут рады, — произнёс Лоран мрачно. — Если нас всех не перебьют к чёртовой матери.
— А с какой стати нас должны перебить? — поинтересовался Эдвард.

Несмотря на то, что Кинг постоянно его в этом обвинял, лейтенант никогда не делился своими подозрениями с личным составом, чтобы не провоцировать панику. О том, что талибы планируют в уезде масштабное наступление, в его взводе знал только Джаспер Уитлок. А рядовые всегда были уверены, что всё в порядке и ничего страшного базе не угрожает. Конечно, последние события могли эту уверенность поколебать. Но Милье-то перевёлся к Брэдли две недели назад, а переговоры о переводе начал ещё задолго до этого, когда их единственной проблемой был «Джуба». Чего он тогда испугался?

— Боишься снайпера повстречать? Так он и в другой уезд перебраться может, — хмыкнул Эдвард, но Лоран покачал головой:
— Нет, сэр. Не в снайпере дело. В общем, мне Ахмед сказал, что скоро сворачивает лавочку и вместе с семьёй сваливает в Джелалабад. Потому что скоро тут всё захватят талибы, а они торговцев алкоголем на воротах вешают.

Эдвард присвистнул. Вот, значит, какими интересными путями тут ходит информация.
— И когда он тебе это сказал?
— Где-то месяц назад, сэр, — ответил Лоран. — Вот я и стал думать, как перевестись. Взвод Брэдли ведь на базе с капитаном остаётся. А наш наблюдательный пункт как раз возле шоссе. Шоссе ведь по-любому под контроль брать будут. А значит, по нашему взводу в первую очередь вдарят.

— Почему ты мне про слова этого Ахмеда не сообщил? — спросил Эдвард, и Лоран нервно рассмеялся:
— Как я должен был вам это сообщить, сэр? Что мой поставщик алкоголя считает, что на нас скоро нападут талибы?
— А сейчас твой Ахмед ещё не уехал? — спросил Каллен.
— Нет, сэр. Семью он уже перевёз, но сам всё ещё здесь трётся. Он обещал предупредить, когда сваливать будет, чтобы мы с ним до конца рассчитались.
— В таком случае сообщи мне об этом сразу же, — приказал Каллен, и Милье обречённо кивнул:
— Да, сэр.

Оба они в этот момент думали об одном и том же. Если Ахмед покинет уезд, значит, до наступления Сейфуллаха остались считанные дни.
***
На следующий день Эдвард шёл на ланч, когда увидел, что на базу приехали афганские военные. Возглавлял делегацию Насиб Вардак, и Эдвард понял, что разведчик, вероятно, уже договорился о переводе записей Феодоракиса и приехал, чтобы рассказать об этом Эдварду.

Около часа Вардак провёл в кабинете Кинга, и Каллен пожалел, что не сходил на ланч. На еду у него оставалось всего пол-часа. В три у него была назначена встреча с Саймоном Брэдли, с которым он должен был обсудить проведение зачистки.

Брэдли был страшно недоволен тем, что ему придётся командовать зачисткой. Как и Кинг, он всё время боялся облажаться и испортить себе карьеру. А зачистка, даже хорошо подготовленная, была очень рискованным мероприятием, во время которого в любой момент всё могло пойти не по плану. И офицеру, её проводящему, порой приходилось принимать решения молниеносно, ни с кем их не согласовывая. А это было для Брэдли немыслимо. Со штабом он привык согласовывать каждый свой шаг вплоть до похода в сортир.

К счастью, Вардак наконец освободился и, посмотрев на часы, направился к Эдварду.
— О, лейтенант Каллен! — произнёс он так, словно не ожидал его встретить. — Ас-саламу алейкум!
— Ва-алейкум ас-салам, капитан Вардак! — откликнулся Каллен с таким же удивлением, как будто стоял тут просто так, а не поджидая его. — Вы ведь впервые на нашей базе? Если есть время, могу устроить вам экскурсию.

— Времени нет, поэтому предлагаю сокращённую версию экскурсии — в вашу столовую, — улыбнулся Вардак.
— Мы называем её «ди-фек» (3), — сказал Эдвард и увидел, как Вардак с трудом скрыл понимающую ухмылку.

Вместе они направились к столовой, и Каллен с удивлением увидел, что вслед за ними гуськом потянулись аскары, которым капитан что-то сказал на пушту.
— Вы позвали их с собой? — удивился Эдвард, который думал, что в столовой они смогут наедине обсудить всё, что требуется.
— Конечно. Эти ребята ведь ни разу не были в вашей столовой? — спросил капитан, и Эдвард покачал головой.

Афганские аскары на базе бывали редко, и обычно командиры оставляли их сидеть в машинах, пока сами ели ланч. И Каллену никогда не приходило в голову их туда пригласить.
— Нет. Не были, — ответил лейтенант. — А они об этом мечтают?
— Ещё бы. Об американских гамбургерах у них ходят легенды, — сказал Вардак, заходя в столовую.

Оказавшись внутри, аскары сбились в кучу и удивлённо глазели на полные лотки на раздаче, холодильники с десертами и кофейный автомат.
— Бургеры на всех, — попросил Эдвард и добавил: — Без свинины.

На лице у парня за раздачей мелькнуло выражение ужаса, и Эдвард усмехнулся. До него долетел красочный рассказ о том, как капитан Феодоракис заставил поваров готовить котлеты из крысиного мяса, когда эти придурки накормили Амуна свининой. И этот парень, судя по посетившему его вьетнамскому флешбэку, был одним из непосредственных участников той некрасивой истории.

Когда каждый аскар получил свой бургер с картошкой фри и колой, Вардак с Эдвардом сели за столик, и разведчик спросил:
— Почему у вас в столовой не подрабатывают местные? Везде, где я бывал в Афганистане, это обычное дело.
— Когда мы разворачивали базу, уезд только-только освободили от талибов, и у нас были серьёзные сомнения в их благонадёжности, — ответил Эдвард. — А потом никому не пришло в голову что-то менять.

На самом деле это была не совсем правда. Амун как-то раз заговорил о том, чтобы пригласить местных в качестве обслуживающего персонала. Но капитан Кинг тут же заявил, что у афганцев нет медицинских документов, а в регионе всё время регистрируются заболевания холерой. Амун попытался возразить, что кандидатов вполне можно направить на медосмотр и ознакомить со всеми правилами. Но Кинг отказался это обсуждать. И Эдвард догадывался, что дело не только в его брезгливости и мизофобии. Кинг просто-напросто не любил местных и не хотел постоянно сталкиваться с ними на базе.

Пока они ели ланч, Эдвард всё время ждал, что Вардак заговорит с ним о деле. Но тот, видимо, снова опасался слежки и вёл с Калленом бессмысленную светскую беседу. Закончив ланч, Вардак собрал довольных аскаров, и они все вместе покинули столовую.

Посмотрев на часы, разведчик произнёс:
— У нас ещё есть время для молитвы. Покажете, где у вас комната для намаза, лейтенант?
Эдвард вздохнул. Несмотря на распоряжение подполковника Дэниелса, капитан Кинг так и не выделил мусульманам комнату для намаза.

— У нас нет комнаты для намаза, — наконец признался лейтенант.
— У вас на базе нет мусульман? — с удивлением посмотрел на него Вардак.
— Есть, — сказал Эдвард, испытывая жгучий стыд из-за происходящего.
— И где же они молятся?
— Я покажу, — проговорил лейтенант и повёл капитана туда, где уже собрались для молитвы переводчики, пара техников и капрал Малик.

Оглядев крошечный пятачок земли, со всех сторон окружённый унылыми бараками и расположенный недалеко от помойки, Насиб Вардак посмотрел на Эдварда и с усмешкой проговорил:
— Пожалуй, теперь я понимаю, почему в вашей столовой нет местных рабочих.

Оставив мусульман совершать намаз, Эдвард отошёл в сторону и закурил. Через двадцать минут Вардак и его бойцы покинули место молитвы, и разведчик произнёс:
— Рад был снова с вами увидеться, лейтенант Каллен. Желаю вам хорошего отпуска. И счастливого празднования Рождества.
— Спасибо. А вам — удачной зачистки, — сказал Эдвард, всё ещё ожидая, что Вардак сообщит ему какую-то информацию.

Но разведчик, больше ничего не сказав и обменявшись с Эдвардом крепким рукопожатием, отправился к машине.
Как вдруг, уже открыв дверь, внезапно повернулся и воскликнул:
— Да, кстати, лейтенант, чуть не забыл! Майор Сангар предлагает организовать товарищеский матч по крикету между вашими морпехами и нашими солдатами. Я уже сообщил об этом вашему капитану.

— По крикету? — с удивлением взглянул на него Эдвард.
— Да, по крикету. Крикет у нас очень популярен. Каждая страна, чьи войска долгое время находились в Афганистане, обогатила чем-то нашу культуру. Англичане научили нас играть в крикет.
— А мы научим вас играть в бейсбол, — хмыкнул Эдвард.

— И всё-таки подумайте насчет товарищеского матча, лейтенант. В Кабуле такой уже состоялся на прошлой неделе. Про него даже в газете написали, очень интересное получилось мероприятие, — Вардак протянул Эдварду газету, которую выпускали для местных жителей в ISAF. Каллен тут же понял, что именно в этой газете содержится какая-то важная информация, но виду не подал. — Говорят, что спорт объединяет людей. А нам сейчас очень нужно объединиться.

— Согласен, — кивнул Эдвард, сложив газету и убрав её в карман. — Я поспрашиваю, кто у нас на базе умеет играть в крикет.
— Если никого не найдёте, это не проблема. Подберём вашим парням хорошего тренера, и через пару недель сыграем. Те, кто умеют играть в бейсбол, быстро научатся играть в крикет, — улыбнулся Вардак и сел в машину.

Через несколько минут афганские военные покинули базу. Решив изучить газету подальше от посторонних глаз в своей каюте, Эдвард сначала решил сходить на встречу с Брэдли, и тут его остановил голос Кинга:
— Они уехали?
— Да, сэр.
— И они что, все ходили в столовую? — с беспокойством спросил капитан.
— Да, сэр.
— А они помыли руки перед едой? — с отвращением осведомился командир роты, и Эдвард подумал, что Вардак совершенно прав: пока этой базой командует капитан Ройс Кинг, местного персонала в «Кэмп-Фениксе» не будет точно.
***
Поговорив с Брэдли и израсходовав на этот разговор все оставшиеся силы, Эдвард поплёлся в каюту и тут увидел, как Тинкербелл вместе с Уитлоком направляется в сторону каюты для свиданий. Вместо ланча эти двое, похоже, решили удовлетворить другую базовую потребность, и лейтенант чертовски завидовал сейчас своему взводному сержанту. Провожая взглядом счастливую парочку, Эдвард вдруг осознал, что если Элис сейчас с Уитлоком, значит, Беллу Свон в медотсеке никто не охраняет. Забыв об усталости, он рванул туда, чтобы застать врасплох эту интриганку.

Пока он шёл, у него созрел отличный план и, переступая порог, он уже точно знал, что будет ей говорить. То, что он намеревался сделать, было некрасиво, но с другой стороны она тоже поступила с ним по-свински и заслужила хорошую встряску.

В медотсеке, положив ноги на стол, сидел Джонатан Броди и слушал музыку. Увидев Эдварда, он тут же снял ноги со стола и выдернул из ушей наушники.
— Кому-то нужна помощь, сэр? — спросил он с тревогой, и Каллен успокоил его:
— Нет. Всё в порядке, Броди. Я пришёл навестить рядового Свон.
— Сэр, лейтенант Брендон запретила пускать к ней посетителей, — проговорил Джонатан испуганно.
— Броди, ты понимаешь, с кем разговариваешь? — угрожающе взглянул на него Эдвард.
— Понимаю, сэр. Но лейтенант Брендон мне голову оторвёт, — воскликнул Броди, и Каллен успокаивающе похлопал его по плечу:
— А потом пришьёт на место. Так что давай, Броди, проваливай. Мне просто надо с ней поговорить. Всего пару минут.

Джонатан обречённо покинул медотсек, и Эдвард, подойдя к палате, осторожно и бесшумно заглянул в щель приоткрытой двери. Белла Свон валялась на койке, положив ногу на ногу, жевала M&M’s и читала любовный роман из обширной коллекции Тинкербелл. Лейтенант слегка толкнул дверь. Свон тут же вздрогнула, закинула конфеты в тумбочку и метнулась под одеяло. Когда Каллен вошёл, она уже лежала в кровати с закрытыми глазами как чёртова Спящая красавица.

В старшей школе Эдвард полгода играл в театральной студии, и её руководитель пыталась научить их хитрому актёрскому методу, который якобы очень популярен в Голливуде. Она утверждала, что актёр сможет правдоподобно изобразить любую эмоцию, если во всех красках вспомнит ситуацию, которая вызвала у него такие же чувства в реальной жизни.

Что ж, мисс Дэвис, пришло время снова проверить ваш метод на практике. В прошлый раз, когда он пробовался на роль Гамлета, ничего у него не вышло, потому что вспомнить ему было просто нечего. Но теперь он повидал достаточно дерьма, чтобы натурально изобразить злость и отчаянье человека, лишившегося всего, что было ему дорого, и съедаемого заживо чувством вины.

— Рядовой Свон, я пришёл сообщить, что на меня собираются завести дело из-за нанесения вам тяжких телесных повреждений, отстранили от командования взводом, и вместо отпуска я поеду в Кабул на допрос, — сказал он, глядя в её сторону строго и серьёзно.

На этот раз метод мисс Дэвис его не подвёл. Потому что Свон тут же поверила его словам, и глаза её распахнулись от ужаса. Но Эдвард сделал вид, что ничего не заметил.

— Это всё, что я хотел вам сказать, рядовой Свон, — продолжил он, как будто сглатывая комок в горле. — Надеюсь, вы скоро поправитесь и забудете обо всём этом. В отличие от меня.

Сказав это, он развернулся и быстро покинул помещение. Пожалуй, под конец он всё-таки сфальшивил и перегнул с трагичностью. Мисс Дэвис опять сказала бы «Не верю». Но ведь для девятнадцатилетней девчонки чем больше трагического пафоса, тем лучше.

Увидев его не с окровавленными руками, Броди вздохнул с облегчением и снова вставил наушники.

Эдвард вышел из медотсека и стал считать шаги. Один, два, три, четыре… Есть! У Изабеллы Свон всё-таки проснулась совесть!
Дверь медотсека хлопнула, и Каллен услышал, как девчонка бежит за ним. Но не обернулся.

— Лейтенант Каллен, сэр! — обогнала его Белла Свон. Вид у неё был жалкий — глаза покраснели, а в носу громко хлюпало. — Со мной всё в порядке! У меня нет никаких телесных повреждений! Вы меня только прикладом отпихнули! Я готова пойти и всё рассказать! Я могу с вами в Кабул поехать! Или рапорт какой-нибудь написать! Я не хотела, чтобы вас наказали!
— А чего ты хотела, Свон? — осведомился он, и Свон замялась. Ведь идея всего этого спектакля принадлежала не ей.
— Я… я просто решила, что это хороший повод отложить сдачу нормативов… — сказала девчонка, шмыгая носом, и в этот момент сзади послышался возмущённый голос:
— Какого чёрта ты тут делаешь, Эл Ти?

Эдвард повернулся и увидел взбешённую Тинкербелл. Откуда она здесь взялась вообще? Ведь они со стаффом ушли меньше десяти минут назад! Неужели Уитлок такой скорострел?

— Ты что ей опять наговорил? — воскликнула Элис, и Белла Свон всхлипнула:
— Из-за нашего спектакля на лейтенанта Каллена завели дело и отстранили от командования взводом! Мы должны немедленно во всём признаться, Элис!

Тинкербелл уставилась на него своим рентгеновским взглядом и фыркнула:
— Да врёт он всё! Не заводили на него никакого дела и от командования взводом не отстраняли! А следовало бы! Не ожидала я от тебя такой подлости, Эл Ти!
— От меня? Да это я от вас такого не ожидал! — опешил Эдвард. — Это ведь вы первые начали! А я всего лишь выяснил правду! Вы обе, между прочим, даже не подумали, что у меня из-за вашего спектакля действительно могли возникнуть проблемы!

Элис пожевала губами и буркнула:
— Если бы у тебя на самом деле возникли проблемы, мы бы сразу признались.
— И на этом спасибо, — ухмыльнулся Эдвард.
Тинкербелл мрачно посмотрела на него и спросила:
— И что теперь? Заложишь нас Кингу?
— Нет. Просто теперь мы будем сражаться с открытым забралом, — хмыкнул Эдвард, посмотрев на Беллу Свон. — Когда я вернусь из отпуска, вы снова будете сдавать нормативы. Но на этот раз никакого читерства! И да, рядовой Свон, я действительно мог вас убить. Подумайте об этом!

С этими словами он развернулся и направился к казарме. Пройдя пару сотен футов, Эдвард оглянулся и посмотрел на посрамлённых заговорщиц: Тинкербелл шипела ему вслед как тасманский дьявол, а Свон размазывала по лицу слёзы и сопли.

Чувствуя себя отомщённым, Каллен, напевая «Дворцы Монтесумы» (4), подошёл к своей каюте и увидел капрала Орлова, весь вид которого говорил о том, что ему срочно надо сообщить командиру что-то важное.

— Садри объявился? — догадался Каллен.
— Ага, — кивнул капрал. — Вот только Башардост уехал.
— Куда?
— В Кабул. В командировку.
— Надолго?
— На две недели.

— А он случайно не насовсем свалил? — хмыкнул Эдвард. Если Башардост каким-то образом догадался, что его идентифицировали как русского шпиона, он мог и исчезнуть с концами.
— Вряд ли, сэр. Семью-то он здесь оставил, — пожал плечами Орлов.
— Так может у него где-то и другая семья есть. У шпионов обычно так и бывает. Ладно. В общем, если он вернётся, мы его сразу же и прихватим, — сказал Эдвард и, посмотрев на капрала, осведомился: — Орлов, ты случайно не умеешь играть в крикет?

Россия, конечно, никогда не была колонией Англии, но кто знает, вдруг русские тоже играют в крикет или во что-то очень на него похожее.

— В крикет? — удивился капрал. — Нет, я только в соккер хорошо играю, сэр.
— Жаль. Вот что, Орлов, сделай-ка объявление по всей базе: срочно требуются игроки в крикет.
— А можно спросить, зачем нам игроки в крикет, сэр? — осведомился любопытный капрал.
— Можно. У нас будет товарищеский матч с афганскими солдатами.
— Круто, сэр! — обрадовался Орлов, который, видимо, был рад любому мероприятию, связанному со спортом. — Но вряд ли у нас на базе много любителей крикета.
— Нам много и не нужно. Если хотя бы пара человек найдётся, они смогут обучить остальных.

— Хорошо, сэр, что они не предложили нам в бузкаши сыграть, — хмыкнул Орлов, и Эдвард вопросительно посмотрел на него:
— Что ещё за бузкаши?
— Вы не смотрели «Рэмбо-3» (5), сэр? — спросил капрал.
— Нет, — пожал плечами Каллен. — А что?

— Да там просто сцена была с этой игрой, очень крутая. В общем, бузкаши — это афганская национальная игра. Игроки ездят на лошадях и на скаку отбирают друг у друга тушу козла, — сказал Орлов, и Эдвард с удивлением уставился на капрала:
— Тушу козла?
— Да, сэр. Обезглавленную тушу козла, — кивнул капрал. — Побеждает тот, кто сумеет удержать её у себя и дотащить до заранее определённого места.

— Ты шутишь? — недоверчиво взглянул на него Эдвард.
— Нет, сэр. Не шучу. Афганцы этой игрой очень гордятся (6), — сказал русский.
— Дикость! — воскликнул лейтенант, во всех красках представив себе это кошмарное поло с козлиной тушей вместо мяча. — Действительно, уж лучше крикет!

Отослав Орлова делать объявление, лейтенант наконец зашёл в свою каюту и тут же в нетерпении развернул газету. Внимательно изучив каждую страницу, Эдвард обнаружил под статьёй о вреде наркотиков написанный карандашом американский номер мобильного телефона с кодом Аризоны и именем Розафа.

Интересно, кто эта Розафа? Эдварду почему-то казалось, что это должна быть женщина. Хотя капрал Орлов как-то сказал, что Никита в России — мужское имя. Хорошо, что Эдвард не знал об этом, когда в пятнадцать лет шептал это имя, снимая напряжение в душе под эротические фантазии об обнажённой Пите Уилсон (7).

Сложив газету, Эдвард стал убирать её в ящик стола и увидел фотографию, где он держал на руках улыбающуюся Карли с воздушным шариком.

Осталось всего пять дней, малышка, и твой папа будет рядом с тобой. Всего пять дней. Главное, чтобы за это время больше ничего не случилось, и его не оставили на базе на Рождество.

В этот момент раздался стук в дверь и, открыв её, Эдвард увидел на пороге Уитлока.
— С нами вышел на связь командир афганцев, которые были сегодня на базе. Сообщил, что на обратном пути их первая машина подорвалась на фугасе. Погиб один солдат и двое ранены, — сообщил стафф.
— Поели парни бургеров, — вздохнул Эдвард, порадовавшись, что хотя бы Вардак, во всяком случае, не пострадал.
— Фугас был на той дороге, по которой мы обычно на патрулирование ездим, — многозначительно посмотрел на него Уитлок.
Эдвард кивнул и с усмешкой произнёс, вспомнив свои вчерашние размышления:
— Это значит, стафф, что теперь мы с тобой будем ездить на разных машинах.
____________________________________
(1) Президент и вице-президент США никогда не летают на одном самолете, чтобы на случай авиакатастрофы у страны осталось первое лицо, так как в случае смерти президента его пост автоматически переходит к вице-президенту.
(2) Военная академия Соединённых Штатов Америки (англ. United States Military Academy), известная также как Вест-Пойнт (англ. West Point) — высшее федеральное военное учебное заведение Армии США. Является старейшей из пяти военных академий в США.
(3) «Ди-фек» — жаргонная аббревиатура от «dining facility» (точка приема пищи). Пишется «DFAC» и схожесть с понятием «дефекация» здесь не случайна.
(4) «Дворцы Монтесумы» (Halls of Montezuma) — гимн Корпуса морской пехоты США, который начинается со следующих строк:
From the Halls of Montezuma
To the shores of Tripoli;
We fight our country's battles
In the air, on land, and sea.
(5) «Рэмбо 3» (англ. Rambo III) — фильм о ветеране войны во Вьетнаме Джоне Рэмбо, который принимает участие в боевых действиях в Афганистане. Фильм снят в годы Афганской войны 1979–1989 гг. и имеет ярко выраженную антисоветскую направленность.
(6) Для тех, кто готов увидеть воочию эту прекрасную игру:
https://www.youtube.com/watch?v=PUoNz48i9lQ
(7) Пита Уилсон — австралийская актриса кино и телевидения, модель. Известна по главной роли в канадском шпионском телесериале «Её звали Никита» (1997—2001).
https://encrypted-tbn0.gstatic.com/images?q=tbn:ANd9GcSX0JcAitbB9-o3UEDymGn91j9ttQ8n9bnMoQ&usqp=CAU