Однако вечером уже после ресторана, когда мы с Рене возвращались домой, она заставила меня вновь задуматься. Всю дорогу я внимательно наблюдал за женщиной. По ее напряженному выражению лица я пытался понять, о чем она думает. Она казалась немного напуганной и сбитой с толку.

– Как тебе ужин? – обратился я к Рене, сидящей рядом со мной.

– Нормально, − с равнодушием буркнула она, не поворачиваясь и глядя в окно.

– Мне показалось, что ты была не в настроении, − заметил я, припоминая, как жена была раздражена и постоянно нервно косилась на Свон и на ее дочь.

– Тебе это действительно показалось, − холодно посмотрев на меня, язвительно сказала она. Но я как обычно пропустил ее въедливый тон мимо себя и продолжил наш разговор.

– Что думаешь насчет Каллена? – Я пытался разрядить обстановку и подобраться к основной теме издалека через парня, ведь Рене он вроде как понравился.

– Он симпатичный молодой человек, − мягким голосом произнесла она, проведя рукой по шее и ямке между ключицами. − Я читала много статей о нем. Он богат и перспективен. Думаю, у него все еще впереди, − поведя плечами, подчеркнула жена.

– Да, он еще молод, но весьма успешен и дальновиден. Карлайл хорошо его воспитал.

– Ты знаешь его отца?

– Да. Мы часто пересекались, когда он только начал развивать свой бизнес. Карлайл быстро поставил на ноги свою компанию и также быстро передал ее в руки своего сына. Складывается ощущение, что бизнес был создан специально для Эдварда. Он хороший парень и неплохой бизнесмен, но ему не хватает опыта, − быстро проговорил я, не желая заострять внимание на молодом человеке.

− Опыт не главное.

− Ты права, − согласился я. − Нужно время и думаю, что Каллен еще попортит всем нервы, − задумчиво протянул я, понимая, что он уже взялся за дело и вовсю вставляет мне палки в колеса.

– Он обаятельный мужчина, он и так многим портит нервы, − усмехнулась Рене. − Девушки так и вешаются ему на шею. Я много раз видела его на вечеринках и читала о его похождениях, он известный ловелас. У него было столько женщин, и все они были отвергнуты. Сколько сердец он разбил, − меланхоличным голосом поведала она, выглядя так, будто испытывает к нему слабость.

Да, Каллен ей точно приглянулся. Но странно то, что я сижу и, слушая это, никак не хочу и не могу реагировать на это. Я просто обессилен. Во мне нет тех эмоций, что были раньше. По идее я должен жутко ревновать и злиться, что она отпускает такие явные признаки симпатии к другому мужчине, но мне почему-то все равно. Это убивает меня. Я себя чувствую сухарем, но ведь я таким никогда не был. Создалось ощущение, что я болтаю не со своей женой, а с подругой, к которой у меня нет совершенно никаких чувств. Что со мной происходит вообще? К тому же вместо ревности и былой нежности к жене, я вдруг ощутил обиду за девушку, с которой встречается Каллен. Мне захотелось встать на ее сторону и элементарно защитить от нападок. Она, должно быть, испытывает огромное давление со стороны его окружения, со стороны других женщин, которые как Рене сидят и обсуждают ее. Её и ее ребенка.

– Ты думаешь, что с Изабеллой он не всерьез? – наконец, я затронул тему, к которой стремился с самого начала.

– Конечно, нет. Она ему не пара, − отрицательно покачав головой и при этом поморщившись, Рене быстро вынесла вердикт.

– Почему? Ты же ее совсем не знаешь. Мне показалось, что она милая и очень хорошая девушка.

– Ага, милая. Ну-ну, − с насмешкой произнесла она. – Да у нее же на лице написано, что она хищница.

Непонимающе поглядев на Рене, я нахмурился. О чем она? Изабелла − хищница? По-моему, моя жена что-то путает.

− Я этого не заметил.

− Господи, – протянула она, закатив глаза. – Вся эта напускная скромность, стеснительность и обаятельность искусственна! Вы мужики такие идиоты! – вскинув руки вверх, женщина не сдержала эмоций. – Вам сколько угодно можно вешать лапшу на уши, а вы будете всему верить. И эта девушка совершает с ним именно этот трюк.

– Мне так не показалось, − возразил я, ощущая необходимость стоять на стороне Изабеллы до конца. – Она не похожа на стерву.

− Хм. Ты просто плохо разбираешься в людях.

− Я то? – я изучающе поглядел на жену, а через несколько секунд молчания, задумчиво кивнул и изрек, − Возможно.

− Ей нужны от него только деньги, − с брезгливостью на лице подытожила она.

− Но у них же есть ребенок.

– И что? Ты действительно думаешь, что это его дочь? Вряд ли. Это лишний раз доказывает, что так Белла выкачивает из него деньги. Маленький ребенок – прекрасная манипуляция.

Я считал, что дети не могут и не должны быть предметом манипуляции и я сомневался, что Изабелла могла как-то использовать Эмили ради собственной выгоды. Ну, это глупо. По крайней мере, я никак не мог связать такую ситуацию с той девушкой, которую сегодня увидел в ресторане. Это не тот случай.

И еще... Рене только что сказала: Белла? Странно. И еще более странны ее рассуждения. Страшно осознавать, что она и правда так думает. Я уже понял, что моя жена ненавидит детей и даже избавляется от них, но хотя бы молчала об этом и не позорилась.

– Ты действительно думаешь, что ребенок может быть способом манипуляции? – повторил я ее слова, бросив на нее озадаченный взгляд. − Не считаешь, что это слишком?

– Маленький ребенок идеально подходит для этой роли, − не стесняясь, она выразила свое мнение.

Я весь холодел от понимания ее слов. Это какой-то кошмар.

− Да я и не поверю, что та девчонка дочь Эдварда. Как-то это не вяжется с моими представлениями о вкусах Каллена.

– Откуда тебе знать о его вкусах? – чувствуя, что меня стал напрягать этот разговор, проворчал я.

– Я наблюдательна, − она пожала плечами, выпучив на меня глаза. − Думаю, ему нравятся изящные, роковые красотки. А что Белла... Она простушка.

– Ты же вроде говорила, что она охотница? И когда ты успела так много о ней узнать? – зацепился я. С каждым высказыванием жены в адрес девушки у меня появляется новый вопрос к ней. Откуда такая просвещенность? Может, я уже нашел ту, которую искал? Может, эта Изабелла все-таки и есть ее дочь? Или Рене просто ревнует Каллена к ней?

Это какой-то абсурд. Я запутался.

– Она простушка-охотница. Знаешь, есть такой тип женщин. Они подкупают своей простотой и невинностью. А вообще хватает одного взгляда на нее, чтобы определить, кем она является, − объяснила она так, будто считает себя дипломированным опытным специалистом в этой области.

– Не понимаю, откуда у тебя такой негатив к ней? Что она тебе сделала? Или она тебе что-то сказала, пока вы были в туалете? – полюбопытствовал я, вспомнив, что у них было время для уединения и общения. Может, пока они были в дамской комнате, они что-то не поделили между собой? Только что им делить? Разве что выяснять отношения и разбираться в их общем прошлом?

– Просто она в отличие от Эдварда мне не понравилась вот и всё.

– Странно... – протянул я, отворачиваясь к окну.

– Что странного?

– Ничего... – я покачал головой, а потом, вздохнув, решил добавить. − Кстати, ты заметила, что у нее такая же фамилия, как у твоего бывшего мужа?

– Что? Фамилия? Я как-то даже не обратила на это внимание, − она сделала очень удивленный вид, что это даже не было похоже на искреннее удивление. − У нее фамилия Свон?

– Да. Изабелла Свон, − кивнув, подтвердил я. − Может она дочь Чарли? Ты кстати не знаешь где он сейчас? У него есть дети?

Я видел, как она напряглась после моего вопроса. Рене вся съежилась и сильно сжала ручку своей сумки, словно это был спасательный канат.

– Нет, не знаю, − спрятав от меня глаза, быстро ответила она и тут же схватилась за свой зазвонивший телефон, который суетливо нашарила в сумке. − О, Вайолет звонит. Привет! Как там подготовка к выставке?

Я медленно оглядел Рене, а потом вновь отвернулся к окну. По жене было видно, что она не желает разговаривать о Чарли, о странных совпадениях с фамилией, да и о Изабелле не особо хочет думать.

Но как бы подозрительно она себя не вела, я не собирался заранее подводить итоги. Меня до сих пор терзали сомнения. Хоть я и посмотрел на реакцию жены и сам увидел Изабеллу, у меня не было достоверных данных, что это именно она дочь Рене, так что не стоило рано радоваться. Нужно было, чтобы Вик проверил стриптизершу на всякий случай.

Впрочем, пока Николсон занимался поисками другой потенциальной дочери, я больше не затрагивал тему Свон, но вот имя Каллена постоянно витало в воздухе.

Например, в четверг, когда я был в компании, ко мне пришел Габриель Хелфер. Он выглядел обеспокоенно, но всячески пытался это скрыть от меня, делая вид, что всё складывается лучше, чем обычно.

− Что опять? – спросил я, не поднимая глаз, как только Хелфер вошел в мой кабинет.

− Я пришел, чтобы убедиться, что ты не передумал, − сев на стул и закинув ногу на ногу, претенциозно прояснил он.

− Ты же знаешь меня, уговор есть уговор, − флегматично проговорил я, продолжая заниматься своими делами и всё также не смотреть на визитера. Я не очень хороший лгун, хоть всю жизнь и приходится учиться этому. − Документы готовы? – выглянув из-под очков, я, наконец, бросил на него короткий взгляд.

− Конечно. Осталось только закончить всё, − довольно изрек он, устроив на своем животе, сложенные в замок руки.

− Прежде чем заканчивать нужно, чтобы меня приняли в партнеры, − не видя причин для радости, уточнил я. Мы говорили о за получении места в руководящем составе компании «Cullen Industry». Это был план Габриеля, с помощью которого он собирался осуществить коварный замысел поглощения одной компании другой. Нужно заметить, что благодаря мне, Эдвард в курсе происходящего, но вот мой партнер по заговору до сих пор уверен, что я на его стороне и пока такое положение дел меня устраивает. Всё должно идти своим чередом.

− Это не проблема. Я уже пообщался с некоторыми особо строптивыми членами совета, они готовы поддержать твою кандидатуру на собрании, − обнадежил он меня. Наверное, я должен был успокоиться после его объяснения, но я лишь напрягся.

− Не перестарайся, а то Каллен заподозрит тебя в заговоре.

− Этот парень, как слепой котенок, он всегда видит ситуацию только поверхностно, он никогда не углубляется в подробности, так что Каллен ни о чем не догадается, − уверенно произнес он. Однако я не был согласен с ним, я видел, что Габриель сильно недооценивает Каллена и в этом его ошибка.

− Чем он так тебе не угодил? – задал я давно назревший вопрос. − Эдвард вроде нормальный парень.

− Лично мне он ничего плохого не сделал, я просто хочу компанию.

− Для чего? Являясь акционером компании, ты хочешь... – непонимающим тоном излагал я, пытаясь понять смысл его планов. Он и так частично управляет «Cullen Industry», зачем еще создавать лишние заботы, не понимаю.

− Хочу быть не только акционером, но и владельцем компании Калленов. Я буду президентом корпорации, а Эдвард может работать моим помощником, если захочет, − сказав, усмехнулся он.

− Ты же понимаешь, что это полный бред? – подняв одну бровь, удостоверился я в его адекватности.

− Понимаю, но дай хоть помечтать.

− Почему ты так уверен, что акционеры согласятся на слияние?

− Трое, не считая меня уже дали согласие. Значит нас четверо. Осталось уболтать лишь одного. Но с семьей Бэйли не будет проблем. После смерти Зака его жена вступила в права наследства, но она ничего не смыслит в делах компании, так что всем занимается их юрист. Сейчас я работаю над тем, чтобы втереться в доверие жёнушке и взять на себя управление ее акциями. У меня пока что не улажен вопрос с Сальваторе, но думаю, это временно. А вообще, было бы прекрасно, чтобы на моей стороне было большинство партнеров, но сойдет хотя бы шестеро против пятерых.

− И каким это образом они встали на твою сторону? – поинтересовался я, зная, что просто так никто не будет его поддерживать. Было любопытно, какой способ давления на людей он использовал на этот раз: подкуп, угрозы? Или в его рукаве есть другой козырь?

Расплывшись в молчаливой улыбке, Габриель заявил:

− Все любят деньги, Кайл. Ради собственного благополучия, люди готовы даже родную маму продать. Хотя... – он замолчал и задумался, − с одним пришлось повозиться. Несговорчивый попался, пришлось надавить посильней.

Разумеется, я понял, о чем он говорит. Нанесение вреда здоровью, увечий, появление серьезных проблем или расправа вполне подходят в качестве инструмента убеждения. Думаю, Хелфер предпочел воспользоваться последним способом, это ведь просто...

− Ну хорошо, представим, что ты переманил большинство акционеров, − я положил руки на стол и потер ладони. − Хотя это маловероятно, но представим. И ты реально надеешься на голосование? Ты думаешь, Каллен со своим контрольным пакетом акций даст вам проголосовать? Он всё возьмет в свои руки и никакого слияния не будет, − представил я ситуацию, которая произойдет обязательно. Я бы на месте Каллена ни в коем случае не допустил слияния и уж точно не позволил никому голосовать, даже если бы пришлось в ответ идти на подкуп руководящего состава

− Пфф, а кто сказал, что Каллен вообще будет в этом участвовать?

− А он не будет?

− Каллен выйдет из игры раньше...

− И как ты собираешься это устроить?

Он развел руками и улыбнулся. − Тебе не нужно это знать. Так будет лучше.

− Да, возможно, ты прав, − кивнул я и задумался.

Меня вся эта ситуация настораживала. Вспоминая наш разговор с Эдвардом и его опасения связанные с покушениями, я начал подозревать, что парень не зря паникует. Да и вопрос с похищением ребенка меня тоже волнует. Эта тема еще открыта, и я собираюсь как следует покопаться в ней. Но помимо всего, меня также возмущал тот факт, что Габриель затеял эту игру ради удовлетворения собственных амбиций и прихотей. Я, конечно, тоже люблю деньги, нет, я очень люблю деньги, но у меня хватает ума не терять голову из-за них. Но вот мой сообщник от жажды власти и денег просто обезумел.

На следующий день, после нашей с ним беседы, состоялось общее собрание акционеров «Cullen Industry». По подстроенной договоренности, я почти без проблем был принят в состав правления компании. Разумеется, Хелфер тут же засуетился, надеясь в скором времени использовать меня против Каллена, а Эдвард тем временем собирался повернуть возникшую ситуацию в свою пользу. На самом деле, я не был против, чтобы меня использовали в этой заварушке, потому что дальнейшие события во многом зависели исключительно от меня, а как такое может не устраивать? Я был почти всем доволен, ведь мог распоряжаться ситуацией и быть хозяином положения. В итоге, я принимал решение с кем мне сотрудничать. Хотя в любом случае у меня уже был договор с Калленом. Взамен на участок земли, который был нужен мне очень сильно и показания против Габриеля я должен был вернуть акции Эдварду, что собственно я и собирался сделать. Тут даже не о чем было размышлять.

Я планировал действовать соответственно составленному нами контракту, однако в тот день кое-что пошло не так и мои планы резко изменились.

Всё дело в том, что во время собрания у меня состоялся разговор с Николсоном. Он нашел Изабеллу Свон из стриптиз-клуба и сообщил, что она никогда не жила в Форксе и никогда даже не бывала в штате Вашингтон, так что оставалась только помощница Каллена, ну и плюс еще около сотни девушек с таким же именем по всей стране. Честно говоря, я пребывал в неприятном смятении, я приближался к крайней степени отчаяния, ведь перспектива поиска девушки по всей стране, а то и миру представлялась мне совершенно напрасной и бесперспективной задачей. Но с другой стороны, зачем искать где-то, когда совсем рядом есть та, которая идеально подходит под все параметры. Однако выяснить правду я мог лишь несколькими способами: поговорить с Рене, поговорить с Изабеллой и сделать тест ДНК. Из всех вариантов экспертиза подходила мне больше всего, но разговор с Изабеллой я тоже не исключал, хотя планировал отложить его на потом. Для начала я просто хотел прощупать почву, понаблюдать за ней, чтобы понять, имеет ли она хоть какое-то отношение к Рене.

Впрочем, в течение рабочего дня я не раз замечал, что Изабелла смотрит на меня, внимательно слушает, что я говорю и даже с кем я общаюсь. Девушка стала свидетельницей моего спора с Хелфером. Она не должна была этого слышать, потому что я играл с ним и не собирался выполнять ни одного пункта из нашего с ним уговора, но помощница Каллена этого не знала, поэтому настороженно относилась ко мне. Когда я вернулся в конференц-зал, где вовсю шли дебаты по вопросу моей земли, я не мог сконцентрировать внимание ни на чем, кроме Изабеллы, которая заинтересованно разглядывала меня. Впрочем, наш зрительный контакт продолжился даже после окончания собрания уже в кабинете президента компании. А происходило это по причине моего внезапного заявления:

− Прости, Эдвард. Но возможно ты никогда не получишь назад свои акции. У меня есть для них лучшее применение, чем просто отдать их тебе, − ошарашил я Каллена. Я помню его глаза и недоверие. Честно говоря, мне было неприятно подставлять его, но я действовал не только в своих интересах, чуть позже он обязательно меня поймет.

− И какое же применение вы им нашли?

− Я думаю о передаче акций Изабелле Свон, − сообщил я, после чего обратил взгляд к девушке, стоящей как раз неподалеку от меня. Я сказал эти слова нарочно, хотя точно не знаю какой реакции я ожидал увидеть от них обоих, может, я нуждался в ярости и необузданного возмущения со стороны Эдварда, а может, неимоверного шока и дрожи от Изабеллы, однако ни того ни другого не последовало. Да, конечно, после моих слов они оба задержали дыхание, они переглядывались в недоумении, но сумасшедшей паники не было, будто они уже были готовы к этому. Подозрительно как-то. Будто они сами что-то скрывали от меня.

− Что? – уточнил Каллен, будто надеясь, что я быстро передумаю со своим решением. И кстати, он не ошибся. Я быстро сдался, дабы не осложнять и не рассусоливать эту тему.

− Я пошутил! – всплеснув руками, пояснил я. − Это всего лишь шутка! Видели бы вы свои лица, − театрально засмеялся я, хотя мои собеседники не оценили мой юмор.

Тем не менее, с передачей акций я все-таки решил притормозить и на это у меня было несколько причин. Во-первых, все утро я следил за Изабеллой, присматривался к ней и пытался представить ее в роли дочери Рене. Странное чувство скажу я вам. Но еще занимательней было то, когда я вглядывался в ее лицо и во мне рождалось безумное чувство: желание отомстить. Кому? Не знаю. Может Рене, а может судьбе. Я смотрел на эту девушку и думал, что возможно, именно она больше всех заслуживает вознаграждения за все мучения, которые ей пришлось пережить. Знаю, что решать финансовые проблемы Изабеллы Свон за счет Каллена нецелесообразно... но какого хрена!? Я купил акции, мне их никто в руки даром не совал, так что я мог распоряжаться ими как моя душа пожелает. А желала она всеми возможными способами выяснить та ли это Изабелла и как скоро я могу сделать ей многомиллионный подарок... А во-вторых, помимо нерешенных вопросов с Изабеллой Свон меня тревожила еще одна ситуация, а именно акции Эдварда, которые когда-то были незаконно присвоены его отцом.

Я понимал, что как только Эдвард начнет поднимать шум и подаст в суд на Габриеля Хелфера по делу похищения ребенка, тайна семьи Каллен всплывет на поверхность и тогда полетят головы. Я хотел уберечь парня от неизбежной катавасии с прокуратурой, которая обязательно возникнет. В данном случае я был готов принять удар на себя, ведь я владелец этих акций.

Так что я не торопился выполнять все условия нашей с ним сделки.

Да уж, я прям как добрая фея, сплошные хорошие поступки: другим всё, себе ничего, но по крайней мере так будет лучше для всех...

*

− Привет, вызывал?

Уже вечером, когда я был в своем офисе, ко мне заглянул мой надежный и незаменимый помощник, а также заместитель начальника безопасности Кит Спенсер.

− Да. Найди мне информацию об этом человеке, − я положил руку на фото и придвинул ее к парню. − На обороте его имя и фамилия. Мне нужно узнать всё.

− Что именно? – прищурился он.

− Где и с кем он встречается, темы разговоров, выясни куда он ездил в последние полгода и с какой целью, а также мне нужны данные о его родственниках, друзьях, крестниках, крестницах, троюродных бабушках обо всех, − дал я четкие указания, зная, что в таких вещах желательно детализировать свои пожелания.

− Понял. Прослушка нужна?

− Если получится, то не помешает. В общем, поработай.

− Ясно. Когда нужен результат?

− Первые результаты нужны на этой неделе. Хотя бы что-нибудь, − подняв на него глаза, уточнил я.

− На что нацелиться? Личное или бизнес?

− Бизнес, но если будет компромат на личное, то тоже будет отлично.

− Хорошо. Что-нибудь еще?

− Нет. Деньги перечислю вечером, − подытожил я, давая понять, что Кит может идти. И к счастью, он был очень смекалистым парнем, так что взяв фотографию, он тут же покинул мой кабинет.

Однако не успел он выйти, как в мое пристанище вломился другой человек, которого я никоим образом не мог выставить за дверь.

− Привет! – пройдя по кабинету, молодой человек прицелился и бросил свою спортивную сумку на кожаный диван, а потом следом сам завалился на него, с грохотом кинув на пол набитый всяким хламом ранец.

− Мистер Вагнер, простите, я не смогла его удержать, − замерев в дверном проеме, взволнованно проговорила запыхавшаяся секретарша.

− Ничего страшного, Алексис, − успокоил я девушку, бросив на нее скучающий взгляд. − Все нормально, можешь идти.

Алексис согласно кивнула и бросив косой взгляд на парня, собиралась уйти, однако молодой человек потянул шею и спешно пробулькал:

− А можно мне кофе?

Девушка замерла, снова повернулась и уставилась на моего гостя. Я знал, что он ее всегда раздражал, наверное, из-за того, что с ней он ведет себя как с прислугой, которой неровно дышит. Хотя это не его стиль поведения, выделывается что ли. Эх, молодость...

− Принеси два кофе, пожалуйста, − обратился я к секретарше, после чего она кивнула и, наконец, оставила нас одних.

− Что ты тут делаешь? – уставившись на своего племянника, строго спросил я.

− Прячусь от мамы, − пробурчал Бен, не глядя на меня.

− Что ты опять отчебучил? – поинтересовался я, не переставая пристально наблюдать за тем, как он задумчиво то расстегивает, то застегивает молнию своей олимпийки.

Обычно племянник приходит ко мне за защитой и поддержкой, чтобы пообщаться со мной, чтобы составить мне компанию, или чтобы я свозил его куда-нибудь, или... В общем, с сыном моей сестры у нас много общего, мы очень близки. Я воспринимаю его как своего собственного сына, мне он очень дорог и я готов на многое ради него.

С ним я чувствую себя полноценным, практически отцом, так что порой мне даже приходится идти против Келли, которая, по моему мнению, слишком строга к парню.

− Ничего! Я просто не хочу идти домой, − проворчал он, бросив на меня набыченный взгляд.

− Бен... – я вышел из-за своего рабочего стола и направился к мальчику.

− Мама решила отправить меня в Англию и запереть в частной школе, − покосившись на меня, недовольно протараторил он.

− На лето? – спросил я, садясь на кресло возле парня.

− Нет. До колледжа, − насупился он.

− И ты этого не хочешь, − подчеркнул я, кивнув сам себе.

− Ну, разумеется! – он всплеснул руками и, наконец, сел ровно. − Я ничего не сделал, чтобы меня отправляли! Я не хочу уезжать из Нью-Йорка! – опрокинув голову на ладони, пробубнил он.

− Твоя мама хочет сделать для тебя как лучше. Лондон – это отличное место, − глядя на его ссутулившиеся плечи и усталые потирания лба руками, я попытался приободрить его.

− Я не хочу туда ехать. Я не хочу там учиться. У меня здесь всё! – прохныкал он, вскинув голову и пришибленно посмотрев на меня. − У меня тут друзья, учеба, здесь я занимаюсь футболом, плаванием, а там что я буду делать? Там у меня никого нет! – провопил племянник, махнув рукой в сторону двери, в которой как раз появилась Алексис с переполненным подносом в руках.

− Также как и здесь будешь заниматься футболом и учиться. Почти ничего не изменится, − попытался убедить я его, в то время пока девушка расставляла перед нами кофе и легкую закуску, которая не входила в список самых любимых блюд моего племянника.

− Ну, да, − изрек парень, откинув голову на спинку дивана.

− Знаешь, когда родилась твоя мама, мои родители отдали меня в академию. Сначала я злился, но потом привык, и мне даже стало нравиться. Я многому там научился, − как только мы с Бенджамином остались одни, я уже в который раз поведал свою незатейливую историю из юности.

− Вот именно! Сначала твои предки избавились от тебя, а теперь мои поступают со мной точно также, − пялясь в потолок, пробормотал Бен. − Это что семейная традиция? Ты бы отдал своего сына в какую-то сраную академию в Лондоне? – эмоционально и не стесняясь в выражениях, отреагировал он, поморщившись и поглядев на меня.

− Если бы это было необходимо, то да.

− Но со мной нет проблем, так что необходимости тоже нет. Я веду себя идеально! Да у меня отличные баллы почти по всем предметам! Я окончил музыкальную школу. Я капитан школьной команды по футболу. Чего она еще хочет от меня? Я с самого детства рвал жопу, чтобы родители могли гордиться мной и моими успехами, но для них я всегда недостаточно хорош. Я все время не дотягивал до их идеала. Я устал! – напряженно дергая волосы на голове, изложил он.

− Бен, тебе только четырнадцать лет, твоя мама знает, что для тебя лучше.

− Вот именно, она нихрена не знает. Отец может быть и знал, но и то сомневаюсь. Мне кажется, они всегда старались только для себя. Лучше бы ты был моим отцом!

− Бен! Не говори так. У тебя прекрасный отец... был, − исправился я. − А Келли делает для тебя абсолютно всё возможное. Она заботится о твоем будущем, о твоем благополучии. Сейчас ты этого не понимаешь, но потом ты это оценишь и еще будешь благодарить их обоих.

− Хах. Но почему я сам не могу выбирать? – взмолился он, жалостливыми глазами посмотрев на меня.

Я не знал, что ответить ему. Я видел, что у мальчика практически не было детства. Он всегда был чем-то занят, будто Келли и Коул дрессировали его. Они хотели вырастить из него достойного мужчину, хорошего бизнесмена, но они всегда перегибали палку. Парню нужен был элементарный отдых, детские и юношеские радости, он нуждался в свободе выбора и действий, только так он мог стать настоящим мужиком. Он должен совершать ошибки, должен сам набивать себе шишки и только так он научится хоть чему-то. А бизнесменом нужно родиться и никакие занятия этикетом тут не помогут. Он просто должен иметь эту хватку, предпринимательскую жилку, но если Келли и дальше будет держать его в ежовых рукавицах, то он даже менеджером самого среднего звена не станет, так как не сможет принимать даже самые простые решения.

В общем, пожалев племянника и немного подумав и вздохнув, я предложил свою помощь:

− Слушай, если тебе от этого станет легче, то я могу поговорить с Келли. Может, она еще передумает.

Знаю, что это плохая идея и Келли, скорее всего, пошлет меня ко всем чертям, но попробовать все же стоило. Всё-таки Лондон это слишком далеко...

− Ты, правда, поговоришь с ней? – воспрял он духом.

− Да, − кивнул я и, поразмыслив, добавил, − знаешь, я бы не хотел, чтобы мой единственный племянник куда-то уезжал.

− Да. Если меня сошлют в ссылку, то тебе меня явно будет не хватать. Умрешь тут со скуки, − иронично подметил он и криво усмехнулся, потянувшись к столу и сделав один глоток кофе.

− Ага.

− Да ладно тебе. Я тоже без тебя никак, − смущенно улыбаясь, признался племянник.

− Это радует. Мне приятно, − я расплылся в улыбке. Мне действительно приятно знать, что нужен кому-то, особенно этому сорванцу.

− А когда ты поговоришь с ней? – вернувшись к теме школы в Лондоне, озабоченно уточнил он, глядя на меня глазами преисполненные надеждой.

− Сегодня уже не получится, а на выходных я уезжаю, тогда на следующей неделе, − вздохнув, объяснил я.

− Чееерт, − протянул Бенджамин, вытягивая ноги вперед. − Она уже ведет переговоры со школой, на следующей неделе мама должна дать свой ответ.

− Ничего страшного. Расслабься, − сказал я и откинулся на спинку кресла, не видя никаких проблем в его ситуации.

− Легко тебе говорить, − хмыкнул Бен.

Не отреагировав на его апатичный тон, я поглядел на часы и спросил:

− Ты ужинал?

Надув щеки, при этом нервно ковыряя свои джинсы на коленке, он отрицательно помотал головой.

− Может, тогда поедем? – предложил я.

− Куда?

Я пожал плечами. − Куда-нибудь, где можно перекусить, а потом я отвезу тебя домой, а сам поеду на встречу.

− А можно я сегодня переночую у тебя?

− Твоя мама будет против, − поднявшись с кресла, хмуро отметил я. На самом деле, Бен частый гость в моем доме, но в данном случае мне казалось, что Келли останется недовольной моим гостеприимством, ведь ее сын по ее мнению ведет себя неподобающим образом.

− Ей плевать, − фыркнул парень.

− Прикуси язык, − одернул я его. – Не смей так говорить и даже думать.

Бен недовольно покосился на меня, но промолчал.

− Ладно, я позвоню Келли, скажу, что ты со мной.

− Давно бы так, − обрадовался племянник, хватая свой рюкзак с пола.

− У тебя есть какие-нибудь планы на завтра? – спросил я, взяв свой пиджак, который висел в шкафу и снова, посмотрев на Бена, стоящего позади меня с рюкзаком на плече и спортивной сумкой в руках.

Он пожал плечами и тут же подтянул рукой соскальзывающий ранец. – Никаких. А что?

− Не хочешь слетать со мной кое-куда? – надевая пиджак, предложил я.

− Куда?

− У меня дела в Майами, а потом нужно слетать на остров. Хочешь составить мне компанию?

− На остров? – с трепетом повторил он, упустив ту часть предложения, где я говорил про дела в Майами. Но что еще нужно подростку? Путешествия, приключения и свобода. Пусть наслаждается, пока не началась взрослая жизнь. − Я с удовольствием. Только мама не разрешит.

− Я беру ее на себя, − пообещал я, толкнув дверь кабинета.

− Тогда сегодня и про школу поговорите, − торопливо шаркая ногами позади меня, прокомментировал он.

− Нет, потому что это будет долгий разговор, − отрезал я, оглянувшись на него через плечо. − Поговорим только про поездку.

− Ладно, − сник он. – Может, хоть тогда получится отдохнуть перед ссылкой в Лондон... – пробубнил он, первым входя в лифт.

− Хах, − войдя в лифт следом за ним, усмехнулся я. Каждому бы такую ссылку. Но да ладно, все равно я попробую переубедить сестру, тем более что чаще всего у меня получалось влиять на ее решения.

Так или иначе, разговор с Келли пришлось отложить на потом, так как нам предстояла поездка в ресторан, где у меня должна была состояться быстрая встреча с моим знакомым. Ну, а после быстрой, но емкой беседы с клиентом, мы с Беном плотно поужинали и уже потом поехали домой.

По пути, пока мы находились в машине, я не стал терять время даром и успешно дозвонился до сестры, которая уже потеряла своего сына и обзванивала его друзей. Бедный пацан, ни часа личного времени и пространства. Я бы сдвинулся от такого контроля.

− Он со мной, не нервничай, − тут же сообщил я, как только Келли взяла трубку.

− Какого черта он там делает? – прошипела она.

− У нас с ним были дела.

− У вас дела? Не смеши меня, Кайл. Дай ему трубку, − настояла женщина, после чего я молчаливо протянул телефон племяннику.

− Это тебя.

Бен тяжко вздохнул и, подготовившись к встряске, взял мобильник и приложил его к уху. − Алло.

Даже через трубку на расстоянии я слышал возмущение Келли. Она была абсолютно недовольна поведением сына, так что без остановки кричала, воспитывая и осуждая его поступки.

Парень все это время вздыхал, закатывал глаза к потолку и утомленно качал головой. А потом он вдруг не выдержал и заорал:

− Да у меня телефон сел!

После его реплики Келли что-то проорала в ответ, на что мальчик снова отреагировал.

− Да че ты орешь!? – он также громко прокричал ей в ответ, а потом поморщился и сунул мне трубку. − На, поговори с ней сам, я не могу.

− Твои выходки уже достали меня, Бен!

− Келли, это я, − подал я голос, понимая, что девушка до сих пор думает, что мальчик ее слушает.

− Какого черта, пусть он едет домой! Сейчас же!

− Да что ты на него так взъелась? Дай парню немного отдохнуть, − встал я на его защиту.

− Какой может быть отдых!? Он под домашним арестом, сейчас он должен быть дома и делать уроки, а не разъезжать там с тобой.

− Ты под арестом? – я вопросительно посмотрел на него.

Он со странным безразличием пожал плечами и, цокнув языком, отвел взгляд к окну, сделав вид, что его там что-то жутко заинтересовало.

− За что? – поинтересовался я у сестры.

− За вечеринку, устроенную дома без моего ведома. За разгром, который устроил он и его друзья.

− О, Господи, − буркнул я, утомленно потерев лоб.

− Это же просто обычная вечеринка! – вспылил Бен, посмотрев на меня. – Разгрома было не избежать, − пояснил он. – Так всегда бывает после вечеринок. Почему всем можно устраивать вечеринки, а мне нет?!

− Рассказать, что было в бассейне, когда я приехала? – подначивала Келли.

− Нет, − отказался я, с осуждением глядя на парня.

− А зря! Я бы тебе с удовольствием рассказала, что вытворяет твой любимый племянник! – сварливо произнесла она в трубку.

− Давай забудем об этом, − предложил я, решив сменить тему. − Я звоню, чтобы сообщить, что заберу Бена на несколько дней. Мы полетим с ним в Майами.

− Что?! Нет, Кайл! Пусть он едет домой. Он наказан!

− Я уже в курсе. Но я хочу, чтобы он составил мне компанию. Наказание я сам ему придумаю.

− Знаю я твои наказания. Поселишь его в самую дорогую гостиницу и отправишь его плавать в бассейне и пить коктейли, пока сам будешь ездить по делам, − изрекла сестра, словно знала заранее, что ожидает парня. Впрочем, да, в какой-то мере она была права, но про наказание я тоже не соврал.

− Дай парню глоток свободы! Сестренка, он уже боится тебя, − проговорил я, наблюдая за выражением лица ее сына. Бен выглядел так, будто его всё окончательно достало и ему уже ничего не хотелось. Казалось, он уже был готов даже сбежать в Лондон, лишь бы не слышать этих воплей матери.

На самом деле, Келли не истеричка. Она нормальная добрая и любящая мать, просто Бен порой вытворяет такие вещи, к которым просто невозможно спокойно относиться, вот она и беситься. А тут еще я со своими поощрениями и поддержкой, конечно, она злится, ведь думает, что я балую его и выставляю ее в плохом свете. Но дело обстоит совсем иначе, я просто стараюсь быть ему опорой. У парня нет отца. Коул умер три года назад в автокатастрофе и сейчас Бен больше, чем когда-либо нуждается в мужском воспитании.

Ему просто нужна мужская компания не только в школе или в спортивном клубе, но и дома, и я вроде как отлично подхожу под эту роль.

− Тебе тоже следует меня бояться, Кайл! Не нужно баловать его. Бен не заслужил никаких поездок! Кайл! – давящим голосом произнесла женщина, надеясь вернуть сына домой.

− Всё, Келли, я ругаться с тобой не буду. Я тебя предупредил. Бен переночует у меня, а завтра мы улетаем. Всё хорошо, не волнуйся. В понедельник он будет в школе на занятиях, обещаю.

− Ну-ну, думаю, Рене еще не знает о ночевке, − иронично прокомментировала сестра, отлично зная, что моя жена не жалует внезапных гостей. − А когда узнает, то я жду тебя дома, Бенджамин!!! – с криком, чуть не оглушив меня, обратилась она к сыну.

− Всё я отключаюсь.

− Кайл, не смей! Слы... – затарахтела сестра, но я нажал кнопку отбой и убрал мобильник подальше.

− Почему ты не сказал, что под домашним арестом?

− Не хотел тебя расстраивать.

− Не делай так больше.

− Хорошо. Прости, − извинился он, выглядя при этом так, словно действительно испытывает вину. Я поверил ему и на этом закрыл этот вопрос. Впрочем, к этому моменту мы уже подъехали к дому.

Поднявшись в апартаменты, мы с Беном вошли в прихожую, где нас встретила Рене, стоящая на пороге со скрещенными на груди руками. По ее насупленному виду я понял, что она чем-то недовольна. Ну, это как обычно.

− Привет, − взмахнув рукой вверх, Бен поприветствовал свою тетю.

− Здрасте, − с кислым лицом ответила она.

− Как поживаете? – поинтересовался Бенджамин, проявляя свои навыки доброжелательности. Однако Рене ничего ему не ответила. Она лишь скривившись поглядела на него, а потом направила враждебный взгляд в мою сторону.

Племянник понял красноречивый взгляд Рене и тут же решил оставить нас одних. − Ок, ясно. Я пойду к себе, − оповестил парень, направившись в свою комнату, которую я специально отстроил для него.

− Кайл? – жена недобрым тоном протянула буквы моего имени.

− Что?

− Что он тут делает? – она вопросительно вскинула одну бровь.

− Бен переночует у нас.

− У него что, нет своего дома?

− Он в ссоре с Келли.

− И что? У нас здесь не приют, − ровным, но весьма холодным тоном, изрекла она.

− Вообще-то, он мой племянник, если ты забыла, − проходя мимо женщины, подчеркнул я.

− А почему я должна от этого страдать? – нежданно рявкнула она, повернувшись вслед за мной.

− Появление в нашем доме племянника для тебя это мучение? – изумился я, повернувшись к жене.

− Он причиняет мне неудобства. Ты мог хотя бы предупредить, что приедешь не один, − прошипела она, сильно нахмурив лоб.

− Ну, я не предупредил, − я развел руками. − И что теперь?

− Ты себя ведешь так, будто тебе плевать на мое мнение.

Я рассеянно покачал головой, не видя смысла отвечать на ее реплику.

– Я хочу, чтобы Келли приехала и забрала своего сына, − твердо заявила жена, заставив меня внимательно посмотреть на нее.

Не понимаю, зачем я терплю всё это?

− Нет. Никто никуда не будет приезжать, − встав напротив Рене, размеренно, но твердо заявил я. − К тому же, Бен здесь ненадолго. Завтра мы с ним едем в Майами, − сказал я, а потом отвернулся и прошел по гостиной, направившись к кухне.

− Хах, как интересно получается! И почему это я опять не в курсе ваших планов? – придирчиво проворчала супруга, − сложив руки на груди.

− Потому что тебя это не касается.

− Ты охренел!? Меня касается всё, что касается тебя. Я твоя жена! – внезапно проорала она, заставив меня вернуться назад и снова поглядеть на нее.

− Вот именно! – с каменным выражением лица бесстрастно сказал я. − Так и будь моей женой и не доставай меня.

После этого я продолжил путь, сменив свой курс с кухни на спальню, желая переодеться и расслабиться после насыщенного трудового дня. Но Рене не собиралась оставлять меня в покои. Ей нравилось действовать мне на нервы.

− Куда ты пошел!?

− Отдохнуть! – рыкнул я, не оборачиваясь к ней.

− Отдохнуть?! Так ты устал, значит! – провоцируя меня на скандал, язвительным тоном прошелестела она, следуя за мной по пятам на второй этаж.

− Да, я устал, Рене! Я устал, мать твою! − проорал я, резко остановившись и повернувшись назад, отчего женщина слегка столкнулась со мной. − Я хочу отдохнуть! У меня сегодня был очень тяжелый день. У меня большие проблемы на работе, я получил много неприятных новостей, а вдобавок ко всему я повздорил с сестрой, а теперь еще и ты ебешь мой мозг! Так что дай мне просто побыть одному. Пожалуйста, отвали от меня!

Она замерла в недоумении и испуге. Наверное, я впервые не сдержался и нагрубил ей вот таким образом. Обычно я не сквернословил, обычно я терпеливо относился к выносу мозга, но теперь после всего, что я узнал пузырь терпения начал лопаться и боюсь, что дальше будет только хуже. Как бы ни произошел взрыв, а то от моего срыва могут пострадать люди...

Отступив от меня назад и спустившись на пару ступеней ниже, я заметил, что Рене побледнела. Ее губы были крепко сжаты, лицо напряжено, глаза часто заморгали. Нет, она не собиралась плакать, просто она была шокирована, она не ожидала от меня такого выпада. Замерев на секунду, я отчаянно вздохнул и, проведя рукой по волосам, быстро развернулся и ушел подальше от этой женщины.

Всё летело к чертям собачьим. Но печально то, что я только сейчас начал понимать и открывать глаза на всё происходящее между нами. Я не понимаю, почему всё это время я был таким слепым. Неужели я так сильно любил эту женщину, что изо дня в день принимал все ее вспышки гнева, нервные припадки, ссоры и оскорбления. Я вел себя, как верный пёс. За всеми этими разборками и выяснениями отношений, за желанием наладить контакт и больше не враждовать с женой я даже не заметил, как потерял самого себя. Разве такое бывает? И разве с этим стоит мириться?

Но больше всего меня мучил другой вопрос... Почему я вдруг стал говорить о любви к Рене в прошедшем времени? И почему, разговаривая с ней, я чувствую... ничего не чувствую, только раздражение и желание ударить ее. Я смотрю на нее, но внутри ничего не ёкает, как это было раньше. Сердце бьется в стабильном ритме, а если и учащается, то только от злости, у меня нет желания подойти и крепко обнять ее, поцеловать, нет желания любить ее. Меня всё напрочь достало и это пугало.

Источник: http://robsten.ru/forum/29-687-1