Изабелла Свон

Знаете, когда я родилась, я уже была нелюбимым ребенком в семье. Я не нужна была ни отцу, ни матери. Я получилась случайно и родилась в самый неподходящий для них момент. Я росла и понимала, что для этих людей − моих родителей я чужая и им все равно, что происходит со мной, что я чувствую или думаю. Отцу-то понятно, было все равно, он и четырех лет со мной не пробыл, а вот мама... Имея теперь собственного ребенка, я никак не могла понять и принять того факта, что моя мать решилась отдать меня. Неужели она меня ни капли не любила? Такое возможно? Как вообще женщина может не любить свое дитя? Не понимаю...

Когда я родила свою дочь, я сразу задалась вопросом как я вообще раньше жила без нее. Я знала точно, что никогда не смогла бы  пережить ее потерю. Как это быть без нее или не знать где она и что с ней? Я бы никогда не смогла поступить со своей малышкой также, как поступили со мной мои родители. Потому что моя жизнь – это мой ребенок. И если не будет ее, не будет и меня. Я всегда это понимала, но почувствовала и полностью осознала это только тогда, когда каждая клеточка моего тела ощутила нехватку моей Эми. Я не чувствовала, не видела, не слышала своей дочери. Ее просто не было рядом. И она не просто отсутствовала, она не была со мной не по нашей с ней воле. Ее забрали, наглым образом отобрали у меня. Мою девочку похитили...

Я знала, что она жива, но в каком она состоянии, я даже представить боялась. Это слишком страшно. Только от одной мысли об этом мои руки начинали трястись, а кровь будто замирала в венах.

Наступил второй день. Прошло уже девятнадцать часов и тридцать минут с момента, когда я в последний раз видела свою малютку. Я не могла ни есть, ни спать, ни говорить. Мне ничего этого не хотелось. Все было каким-то туманным и слишком пугающим. Мои мучения были невыносимыми. Порой я впадала в состояние транса, не видя и не слыша никого. Порой мое нервное возбуждение и лихорадочное состояние достигало пика. Я не могла просто сидеть на месте и ждать хоть каких-то новостей о Эми. Это было слишком тяжело для моей истерзанной души.

Еще вчера я предприняла попытку уснуть и забыться хотя бы на несколько часов, но стоило мне погрузиться в мир безоблачных фантазий, как меня наглым образом выдернули  обратно в этот холодный и серый аутентичный мир.

Очнувшись, я увидела перед собой ангела. Я даже на мгновение засомневалась, решив, что умерла или снова впала в кому. Но нет. Я просто проснулась, а передо мной на корточках сидел Эдвард, который с нежностью смотрел на меня. Я бы обрадовалась такому взгляду, если бы это не происходило при столь печальных обстоятельствах.

Я не знала зачем он пришел, но вскоре это выяснила. Все что ему было нужно, это еще раз услышать историю похищения Эмили. Несмотря на боль и ужас, который я пережила, сидя в машине с похитителями, я повторила все вновь, описав каждую секунду и минуту вчерашних событий, при этом все больше уничтожая себя огромным чувством вины перед дочерью. Каждое мое слово давало Эдварду пищу для размышления, но казалось, что он все больше впадает в отчаяние, не понимая, чего же требуют похитители. Видя растерянность и задумчивость Каллена, я думала, что это конец и мы никогда не вернем Эми.

Однако через какое-то время парень вскочил с кровати и с радостным возгласом:

«Джас! Кажется я понял!» − выбежал из комнаты. Разумеется, я последовала за ним, но то, что я услышала в гостиной, повергло меня в неописуемый шок.

Как оказалось, преступники требовали выполнения условий не от Эдварда, а от Карлайла Каллена, который в свою очередь оказался жив и здоров. Вы представляете мое изумление и смятение, когда Элис объяснила мне новые обстоятельства?

Карлайл и Эсми Каллен живы. Живы! Как это вообще возможно?! Нет, конечно, я была  рада и счастлива, что бабушка и дедушка Эмили целы и невредимы, только вот Эмили от этого нелегче. Что вообще происходит, черт возьми?! Зачем они устроили весь этот фарс? Чтобы выжить? Чтобы спастись самим? Хочу заметить, что это вообще особо никому не помогло, все пошло вкривь и вкось. В итоге, враги Эдварда и Карлайла использовали мою дочь, которая как уже было всем ясно, стала ахиллесовой пятой всей семьи Каллен.

В моей памяти сразу всплыл момент на кладбище, когда я положила цветы поверх могилы четы Каллен.  Помню как из меня полился словесный понос о том, что я понимаю чувства Эдварда и знаю что такое остаться одной... Господи, он наверное смотрел на меня как на идиотку! Он слушал меня и радовался, зная, что его родители живы и ему не пришлось ощутить всего того, о чем я ему рассказывала. Сейчас, зная истину, мне было бы стыдно смотреть в глаза Каллена, ведь я наверняка выглядела тогда полной дурой. И если бы я не находилась в столь сложной и печальной ситуации, я бы наверное наорала на Эдварда за то, что он заставил меня жалеть его да еще и поверить в его страдальческое выражение лица. Но о своем позоре я подумаю позже, когда Эмили будет рядом со мной, а я и Эдвард не будем сходить с ума от тревоги...

Как только мы выяснили, что и от кого требуется, Эдвард поехал на встречу с отцом, оставив меня и Элис в компании Джаспера Хейла. Однако и он вскоре покинул нас, отправившись по делам в компанию.

С того момента прошло уже около двух часов и теперь я сижу на диване и, глядя на дверцу шкафа, пытаюсь собрать свои мысли воедино. Это было так глупо, потому что все, что было в моей голове, это понимание того, что я виновата в пропаже дочери, я была слишком невнимательна, я позволила им украсть ее. Ведь после случая в Блэком, после того как я чувствовала слежку за собой, после покушения на Эдварда, я знала, что должна быть осторожной и подозрительной. Рано было расслабляться. Но теперь было поздно сокрушаться по этому поводу, все, что было в моих  силах, это просто сидеть без дела и переживать за свою дочь. Я была абсолютно бесполезна и никчемна. От этих мыслей мне становилось еще хуже, хотелось сброситься с обрыва, лишь бы не чувствовать себя столь ничтожной и бессильной. Все, что мне оставалось, это перебирать  в душЕ те дни, которые мы провели вместе с моей малышкой. Как же мало времени я была с нею. Теперь я жалею о каждом упущенном часе, который я могла использовать на совместные дела со своей дочерью... Конечно, мысленно я молилась, что завтра смогу увидеть свое дитя в лицо, смогу посмотреть в ее зеленые глаза и смогу обнять ее, а не просто сидеть и вспоминать ее внешность. Вспоминать те ощущения, когда я обнимала ее маленькое тельце, вспоминать ее переливистый звонкий смех и радостную улыбку, вспоминать ее сонную фигурку, когда она только просыпалась и смотрела на меня... Я не хотела рисовать эти изображения в своей голове, я хотела видеть ее перед глазами.

− Белла... – откуда-то издалека я услышала знакомый голос. Я отключилась на какой-то момент, поэтому даже не заметила появления человека позвавшего меня по имени. Почувствовав горячее прикосновение к своей руке, я начала постепенно возвращаться к реальности, хотя мне этого совсем не хотелось. – Белла, ты меня пугаешь... – Эти слова эхом отдавались в моем сознании, словно я нахожусь под толщей воды и могу с трудом разобрать их. Я была как под гипнозом и в какой-то степени мне нравилось это состояние, потому что мои чувства притуплялись и я не так сильно страдала от режущей боли в груди.

Но так как я чувствовала теплые поглаживания по коже, я начинала постепенно приходить в себя. Я уже практически смирилась с тем что я здесь, сижу в квартире Элис, рядом со мной по всей видимости Эдвард, который держит меня за руку и смотрит так, словно ждет увидеть во мне прежнюю Беллу, а не ее подобие. А еще я видела, что он хочет увидеть во мне сильную женщину, которая как тигрица готова напасть и разорвать всех ради своей дочери, но именно поэтому я тянула с возвращением в реальность. Я не могла быть такой, только не сейчас. Из меня словно выжали все соки, у меня не было больше сил бороться, я хотела чтобы кто-нибудь другой забрал мои проблемы и занялся их решением. Я разваливалась на глазах. Знаю, что это несерьезно, но я пребывала в упадке и изнеможении. Я должна была взять себя в руки и сделать все от меня зависящее, чтобы вернуть Эми, но просто не понимала как это сделать.

− Белла, я знаю что им надо, − тихо произнес молодой человек, когда я уже почти пришла в сознание. – Им нужны деньги. И я им дам их.

Медленно повернув голову в сторону Эдварда, до меня начал доходить смысл его слов. Однако я продолжала вглядываться в его выражение лица и никак не могла понять и поверить в то, что вижу перед собой. Неужели Эдвард действительно нашел способ вернуть нашу дочь? Неужели он готов пойти на все ради нее? Неужели он любит Эмили? Как получилось так, что я упустила этот момент? Ведь глядя на него сейчас, я вижу эту нежность и любовь к девочке... Откуда? Неужели он говорил правду о том, что хочет быть рядом с дочерью... Почему я не хотела видеть этого раньше?

− Мы ее вернем, − настойчиво повторил Эдвард и лучше бы он этого не делал, потому что в эту минуту мои чувства вернулись, а контролировать их я не могла. Нервный ком в горле снова встал преградой, а глаза заполнились солеными слезами. Но странным было то, что стоило мне более осознанно посмотреть в глаза мужчины, как я вдруг отчетливо увидела в них страх. Он боялся. Он до ужаса боялся, что больше никогда не увидит Эмили. Наши с ним чувства были как отражение друг друга. Насколько бы далеки мы с ним не были, но любовь к Эмили у нас была одинаково сильной. На самом деле для меня это было открытие, которое внезапно ворвалось в мои мысли. Мы оба были потрясены, оба сходили с ума от страха за нашу дочь, мы оба безумно мечтали о встрече с девочкой и оба не желали потерять ее.

Я видела, что Эдвард пытается сделать все, чтобы найти выход из сложившейся ситуации, он старается показать, что он сделает все ради Эмили, что мы с ней можем положиться на него, что он готов стать для нас опорой, в которой мы так нуждаемся. Но самое поразительное то, что я была готова принять от него эту поддержку. Впервые за все это время, я ощутила, что у меня есть настоящее мужское плечо, о которое я могу опереться. От этого становилось в миллион раз легче, хотя бы в какой-то миг я могла вздохнуть с облегчением. Конечно, фактически Эдвард еще ничего не сделал, но то, что он был здесь и разговаривал со мной, было очень важно для меня.

Подавшись чуть вперед, я оказалась в крепких объятиях мужчины. Положив руку на его вздымающуюся крепкую грудь, я уткнулась носом в изгиб его шеи. Его уверенные, но мягкие прикосновения, ровное дыхание и любимый запах кожи, успокаивали меня. Когда Эдвард вздыхал, от его жевательной резинки я ощущала яркий аромат ментола, смешанный с запахом сигарет. Удивительно как сильно меня это расслабляло. Но самое смешное, что я принимала это так, словно так и должно быть. Однако вместе с расслаблением ко мне пришла головная боль и новая волна горечи. Я дала волю чувствам и опять заплакала, удивляясь тому, что выплакала еще не все слезы.

− Мы ее вернем, Белла. Мы вернем нашу дочь, − продолжал повторять он, прижимая мое тело к себе. – Белла, мы должны... – он что-то хотел сказать мне, но не успел, потому что его перебил телефонный вызов. Поняв, что это мой мобильник, я тут же напряглась и выпрямилась, высвободившись из его объятий. У меня был новый номер телефона и никто кроме Элис, Джаспера, Эдварда и похитителей не знал его, но так как двое из перечисленных людей находились со мной, а Джаспер не стал бы звонить мне, то я заранее поняла, кого услышу когда подниму трубку. Оставалось только найти сам телефон, который беспрерывно громко вопил на всю квартиру.

− Это мой телефон, − прошептала я, оглядываясь по комнате.

− Что? Где твой телефон? – спросил Эдвард, озабоченно посмотрев на меня, когда я торопливо стерла слезы с щек.

− Элис, ты не видела мой телефон? – просипела я, поднявшись с дивана. Я словно вмиг вернулась к жизни, почувствовав странный прилив бодрости и жизненной энергии. Я была готова к новым потрясениям, оставалось только ответить на звонок.

− Он был здесь, − растерянно ответила подруга, выйдя из кухни. Мы снова все прислушались. Мелодия звонка продолжала играть, тогда мы с Калленом начали убирать декоративные подушки с дивана и кресел, откидывая их в стороны, однако телефон так и не был обнаружен.

Сконцентрировавшись на мелодии, я поняла откуда исходит звук и, подойдя к креслу, оторвала от липучки подушку сидения, под которой и лежал мой сотовый. И как черт побери он там оказался?

− Да? – произнесла я в трубку, как только приняла вызов от неизвестного абонента. Мое сердце колотилось так, словно собиралось пробить грудную клетку и я знала, что этой силы и скорости хватит на то, чтобы разбить стекло и вылететь в окно.

− Изабелла? – услышала я хриплый до боли знакомый голос. Это он − похититель, его я узнаю где угодно при любых обстоятельствах...

− Да это я, − с волнением ответила я, с шоком посмотрев на Эдварда.

− Дай мне трубку, − увидев мой испуг, он протянул руку и забрал мобильный.

− Я  слушаю, − громко произнес Эдвард, после чего сглотнул и на секунду прикрыл веки. Каллену что-то ответили, отчего его лицо вмиг побледнело, а зрение устремилось в одну точку. Он весь напрягся, настроившись на серьезный диалог с нашим врагом.

Как выяснилось, похитителя звали Роберт и ему нужны были какие-то документы, акции и деньги. По выражению лица Каллена, я поняла, что он требовал слишком многого. Он хотел те вещи, которые без согласия Карлайла были неподвластны Эдварду. Но стоило Каллену сказать, что он не собирается выполнять условия, как Роберт тут же показал нам на что он способен. Всего через мгновение сквозь трубку я услышала душераздирающий крик своей дочки. Они причиняли ей боль.

− Аааааааааа!!!!!! – закричала она во все горло. Я застыла на месте, чувствуя, как громкие рыдания и боль рождаются у меня в районе живота. Я была готова взорваться от страха за свою дочь.

− Эмили!!!? – проревел Эдвард в трубку, но там ему никто не ответил. Все что мы слышали это крик и плач Эмили. Это было невыносимо, температура моего тела вмиг упала, ладони похолодели, а дыхание стало обрывистым.

– Маааамммаааа!!! – громко зарыдала дочка. Я не могла слышать этого! Что они с ней делают!? Зачем всё это?!

− Не трогай ее!!! Сволочь! Не прикасайся к ней!!!! – проорал Эдвард, хватаясь за и так торчащие во все стороны волосы. − Не трогай ее!!! Черт! – проревел мужчина, сжав челюсть. После этого сожмурив глаза, он на минуту замолчал, внимательно слушая своего собеседника.

− Хорошо! Ты получишь все! Только не трогай  ее!!! – опустошенным голосом попросил Каллен, повернувшись к нам с Элис. − Дай мне поговорить с дочерью! – сказал он, снова схватившись за волосы.

Мы с подругой стояли в молчаливом ожидании, молясь, чтобы похититель позволил нам поговорить с Эми.

− Эмили, это Эдвард, − вздохнул парень, услышав голос девочки. Я сделала шаг к Каллену. −  Эми, мы скоро тебя заберем. Хорошо? Ты меня слышишь?

Я не знала, что она говорила ему в ответ, я хотела сама убедиться, что она жива и с ней все в порядке, поэтому я подошла ближе к парню и умоляющим взглядом уставилась на него.

− Дай мне с ней поговорить! – проголосила я, хватаясь за руки и плечи Каллена, начав вырывать трубку из его руки. Вскоре он сдался и отдал мне сотовый.

− Эмили! Доченька, ты меня слышишь? Я люблю тебя! Мы скоро заберем тебя! − скрипящим от слез голосом быстро проговорила я.

− Маммааа... – простонала моя девочка. – Маммааа!

Мое сердце заледенело, я даже представить не могла что они с ней сделали, что она в таком состоянии. Я готова была убить этих гадов своими собственными руками. Никто не смеет трогать моего ребенка и тем более причинять ей боль. Я мечтала встретиться с этим уродом и лично расцарапать его рожу, чтобы он на всю жизнь меня запомнил. В тот миг я мечтала вырвать его сердце и растоптать его своими ногами. Ненавижу!!!

Похоже, именно сейчас во мне проснулась та львица, которая готова убить за свое дитя. Мой ребенок должен быть со мной и для этого я сделаю все, что потребуется от меня, я была готова биться до конца.

− Ну, хватит! Дай Каллена, − проорал Роберт, лишив меня драгоценного голоса дочери.

Как только Эдвард забрал сотовый из моих рук, он приготовился к продолжению диалога.

− Слушаю, − прохрипел он. Сузив глаза, Каллен стоял как парализованный, молча выслушивая условия похитителей.

Когда Роберт закончил разговор и повесил трубку, Эдвард с телефоном в руке продолжил стоять на месте. Он часто дышал, отчего его грудная клетка высоко вздымалась, его руки тряслись, да и вообще казалось, что его тело дрожит от перенапряжения. Он с силой сжимал мобильник в руке, норовя раздавить его. Однако участь телефона была иной...

Посмотрев на мобильник, парень с силой размахнулся и с рыком швырнул его в стену. От удара о стену трубка рассыпалась на части, а Эдвард снова схватился за волосы. Мы с Элис стояли в немом шоке.

− Эдвард... – позвала я его, когда он невидящим взглядом прошел мимо меня. После разговора и пугающего крика девочки он был в смертельном отчаянии и растерянности, не имея представления как нам вернуть Эмили.

− Я не знаю что делать, Белла, − низким голосом произнес он, упав на диван. Сгорбившись и схватившись за голову, он казался таким беспомощным и слабым, но это было не так. Я знала, что сдаваться он не собирается, он никогда не останавливается перед трудностями, он будет бороться за дочь, которую обрел совсем недавно. Я верила в него и его силы, оставалось только помочь ему. Его нужно было чуть подтолкнуть к этому. – Я не знаю, Белла, − снова выдохнул он, начав покачиваться на месте. Я не могла смотреть на его мучения и, не выдержав, подошла к нему. Я хотела коснуться его плеча, но остановилась на полпути, решив, что это будет лишним.

− Ты же сам говорил, что мы сможем что-нибудь придумать, − прошептала я, стоя перед ним в нерешительной подкосившейся позе.

− Говорил, − выдохнул он, подняв на меня грустные глаза. – Прости.

Все что я сделала, это просто кивнула. Я не знала, что еще я могу ему сказать, хотя я понимала, что надо было его утешить, как-то успокоить, но я как всегда не смогла, побоявшись, что это будет выглядеть неуместно.

− У нас есть время до завтрашнего вечера. Я сделаю всё как он сказал, мы в любом случае заберем девочку, − измотанным голосом выговорил он, так и не получив от меня ни капли поддержки, в которой он нуждался. Я моментально почувствовала себя эгоисткой. – Мне нужно еще раз съездить к Карлайлу и заехать к своему юристу, − пояснил он, придя в нормальное состояние.

− Ладно, − пробормотала я, пропуская поднявшегося с дивана Эдварда.

− Все будет хорошо, − повторил он, посмотрев на меня. Я опять безмолвно кивнула ему, так и не ответив. После чего, окинув комнату взглядом, он направился на выход из квартиры. Мы с Элис снова остались одни.

− Он что-нибудь обязательно придумает... – задумчиво пробормотала девушка, продолжая загипнотизировано смотреть на входную дверь, за которой минуту назад скрылся Каллен. Я устало посмотрела на подругу и, вздохнув, снова опустилась на диван, не представляя, что тут можно придумать...

− Я не знаю, Элис. А что если не придумает? – боязливо вымолвила я, приложив ладонь ко рту.

− Придумает... Это же Каллен, он выкрутится из любой передряги, − подсев ко мне на диван, слегка улыбнулась девушка. Я хмуро поглядела на нее, удивляясь ее воодушевлению и веру в Эдварда. − Он найдет выход...

Раньше она не проявляла такой теплоты и веры в него, неужели решила сжалиться над ним. Серьезно? Из-за того что случилось с Эми она подобрела к Эдварду? И где в этом логика? Я ничего не понимаю в этом мире...

− Может, пойдем поужинаем? – предложила подруга, после недолгого совместного молчания.

− Я не хочу, Эл, − я скривилась в гримасе легкого отвращения к еде. От нервного напряжения в меня не лезло ни крошки,  я даже думать о пище не могла.

− Белла, ты должна хоть чуть-чуть поесть. Зачем ты себя изводишь? От того что ты голодаешь, лучше никому не станет, − рассуждала девушка, поглаживая меня по плечу.

− Элис... – измученно простонала я, не желая сейчас спорить с ней.

− Белла, ты недавно вышла из больницы, ты пьешь таблетки, тебе нужно подпитывать свой организм полезными веществами...

Я неслышно усмехнулась, изумляясь тому, что даже самое ужасное происшествие не изменило Элис. Она всегда остается разумной, стараясь не растрачивать свои силы и энергию попусту. К тому же еще и меня умудряется поддерживать. Ах, Элис, Элис...

− Хорошо, ты меня уговорила... – выдохнув, через силу согласилась я.

− Молодец! Хорошая девочка! – подруга похлопала меня по колену, а потом отправилась на кухню. Устало протерев глаза, я отправилась вслед за подругой...

Сидя за кухонным столом, я уныло ковырялась вилкой в своей тарелке, не имея никакого желания запихивать в себя хорошо прожаренный стейк. Все это время Элис внимательно наблюдала за мной...

− Ммм... я тут подумала... – протянула девушка, а я тут же подняла на нее замученные глаза, ожидая продолжения. – Если Эдвард придумает как совершить обмен, то он наверняка поедет на встречу с похитителями...

− И? – я качнула головой, не понимая, к чему она ведет.

− Я к тому что, если ты решишь поехать с ним, то он тебя не возьмет с собой, − покачала она головой, опустив глаза. Этот ее жест выглядел слишком наигранно, она точно что-то замышляла.

− Это еще почему? – удивилась я, прищурившись. На самом деле, я была уверена, что во что бы то ни стало первая увижу свою дочь сразу после обмена, а значит, я должна присутствовать при выкупе.

− Ну, хотя бы потому, что Эдвард вряд ли захочет брать с собой еле живую Изабеллу, за которой придется постоянно наблюдать, дабы она сама не свалилась в обморок...

− Я не собираюсь падать в обморок, − ворчливо пробубнила я и снова уставилась в почти нетронутую тарелку, наполненную овощами и мясом.

− Судя по тому, что ты нервничаешь, не ешь и не спишь, то завтра ты дойдешь до обморочного состояния, я тебя в этом уверяю.

Я наклонила голову набок и с упреком посмотрела на подругу.

− К чему ты клонишь?

− Может, ты уже поешь нормально, а потом отправишься спать? А завтра с новыми силами ты поедешь с Эдвардом туда, куда вас направят...

− Я не хочу спать...

− Хочешь, − усмехнулась девушка, встав из-за стола. Я знала, что она была права, мне нужно было хоть немного поспать, чтобы завтра не выглядеть как ходячий мертвец.

− Ладно, ты права, − сообщила я, отодвинув от себя тарелку. Элис, вскинув бровь, недоверчиво оглянулась на меня. – Я пойду в спальню может, удастся уснуть...

− Наконец-то! – громко обрадовалась девушка. Было бы чему радоваться. Разница между тем, что я собиралась уснуть и тем, что смогу ли я уснуть, была слишком велика. − Позови меня, если что-то понадобится, хорошо? – сказала Элис, когда я выходила из кухни.

− Хорошо... – прошептала я себе под нос, проходя по пустой гостиной, где по полу были разбросаны подушки от мягкой мебели.

Распахнув дверь спальной комнаты, я замерла в проеме. Вчера я была в отрешенном состоянии, но сейчас я могла уже более осознанно осмотреться здесь.

Заправленная слегка помятым покрывалом кровать, две прикроватные тумбочки, шкаф, в котором хранятся наши с Эми вещи, письменный стол, на котором разложены канцелярские принадлежности и игрушки говорили о том, что здесь живет как минимум два человека... И один из них ребенок. Здесь были повсюду игрушки. Много игрушек.

Мой взгляд зацепился за кукольный дом, который Эдвард подарил Эмили. Он был большим и занимал очень много места. Я заглянула внутрь и заметила кукол, сидящих за зеленым столом, они словно пили чай и о чем-то беседовали. На их игрушечных лицах застыла добрая улыбка, словно в их жизнях все складывалось просто великолепно. Жаль, что они не знали, что их хозяйка сейчас не дома и еще неизвестно когда вернется к ним. Им было все равно, ведь они просто куклы, неодушевленные предметы... Мне иногда тоже хотелось стать как они, неодушевленным предметом, чтобы не чувствовать всего того, что я чувствую сейчас.

Переведя глаза в сторону,  я улыбнулась, потому что на  небольшом детском столике была расставлена игрушечная посуда, которую я ей подарила. Она любит наливать настоящий чай в эти пластмассовые кружки, считая, что некрасиво с ее стороны наливать гостям просто обычную воду. Гостям... Ее выдуманные несуществующие друзья... Как только мы вернем Эмили домой, я сделаю все, чтобы она восстановилась после перенесенной встряски, стресса и шока. Я хочу, чтобы она зажила нормальной жизнью, той жизнью, которой должен жить маленький ребенок. Я хочу, чтобы она нашла себе друзей, ходила в гости на дни рождения, хочу, чтобы она не боялась людей, хочу, чтобы она улыбалась своей прежней доброй улыбкой с примесью хитрости. Как же я хочу видеть ее счастливые сияющие глаза и эти черные длинные ресницы. Да уж, господь знал как удержать меня в этом мире, совершив хитрый трюк с рождением моей малышки. Небеса сделали мне по-настоящему волшебный подарок. Как же я им благодарна за это. Именно благодаря Эми я пережила множество трудностей и готова пережить еще столько же, главное, чтобы моя детка была жива, здорова и рядом со мной. Я была уверена, что Эдвард вернет ее, потому что иначе я просто умру...

Пройдя по комнате, я остановилась перед столом, на котором лежали раскраски, фломастеры, карандаши и альбом для рисования. Именно тот, рисунки которого она не хотела показывать, всячески пряча их от меня.

Проведя рукой по гладкой разноцветной обложке альбома, я раскрыла его. Первая, как и последующие несколько страниц были как проба фломастеров, они все были в разноцветных разводах и линиях или рисунках, которые пока что не могли претендовать на всеобщее признание. Сев на стул, я продолжила просмотр альбома и вскоре наткнулась на странный рисунок. Это был огромный дом с водоемом, а из одного из окон выглядывал человек с оскалом, красным лицом и черными глазами. Я даже не сомневалась, что это был человек, которого мы все очень хорошо знаем − Блэк. Именно так она его воспринимала, как дьявола. Перелистнув страницу, я увидела похожий рисунок, только рядом с красным человеком стояла девушка со слезами на  глазах. На это было жутко смотреть. Дальше рисунок повторился. Меня это уже пугало. Эмили со времен нашего побега из дома Блэка рисовала мужчину, видимо пытаясь излить свой страх на бумагу, пытаясь избавиться от воспоминаний об этом чудовище. Перевернув страницу, я замерла в легком недоумении. Резкая смена красок и настроения. Яркое солнце, лучи которого падают на счастливую девочку и высокого парня с шикарной красно-коричневой шевелюрой. Они держатся за руки и улыбаются, находясь среди зеленых деревьев, розовых цветов и ручья, стекающего к их ногам. Следующий рисунок был похожим, только там появилась я, держа дочку за другую руку. Мы все до беспамятства радостные и веселые. Интересно, именно этот рисунок Эмили не хотела мне показывать?

Не ожидая ничего странного, я пролистала дальше, где повторялись наши совместные изображения и только ближе к концу я снова увидела печальную картину с изображением Блэка-дьявола. По альбому я практически прочитала мысли своей дочери и видела там страх и ненависть к одному мужчине и нежность и любовь к другому. Было видно, что Эми любит Эдварда, словно она уже знает, что он ее папа...

Закрыв альбом, я оперлась локтем о стол и запустила пальцы в волосы, раздумывая над тем, что Эмили до ужаса боялась Блэка, но когда мы ее вернем, то, скорее всего, нам придется избавлять ее уже от совершенно иных страхов. Выйдя из-за стола, я села на кровать и задумчиво посмотрела на шкаф. Нужно было переодеться, прежде чем ложиться спать, а поспать мне нужно было в любом случае. Совершив все манипуляции со своей повязкой на руке, я облачилась в удобную футболку и пижамные штаны, после чего легла в холодную постель.

Прошел час. Я мучилась бессонницей, ворочаясь в кровати с закрытыми глазами. Прошел второй час, а я по-прежнему не могла уснуть, лежа на спине и пялясь на белый потолок, каждую трещинку и черточку которого я уже успела изучить.

Когда я вконец устала от долгого и бессмысленного пребывания в постели, я ощутила,   как начала медленно погружаться в сон. Я даже почувствовала легкий привкус наслаждения от того, что моя цель уснуть начала воплощаться в реальности.