Эдвард Каллен

«Слишком долгий путь. Слишком много времени. Слишком много мыслей затрачено впустую. Вместо того чтобы остановиться, оглядеться вокруг, подумать, я бежал. Мчался вперед без остановки и без оглядки так быстро, что начал задыхаться. Куда или от чего я бежал? Не знаю, наверное, от самого себя. От своих чувств, от себя настоящего, того кем являюсь на самом деле. Ведь признать то, что я не такой сильный, умный, волевой и уж точно не такой решительный очень сложно и неприятно. Хотя раньше я даже не сомневался, что мне присущи все эти качества, но видимо я ошибался. Не знаю, может к моему разочарованию, а может и к счастью, сегодняшний вечер изменил многие мои представления о себе и об окружающих меня людях.  Конечно, самый большой вклад в это привнесла Изабелла, которая буквально ткнула меня носом в ужасную действительность. Хотя не настолько уж она ужасна, если присмотреться...» − лежа в постели и отдыхая после головокружительного секса, рассуждал я, держа в своих крепких объятиях прекрасную, милую, великолепную женщину, которую всё это время я дико недооценивал. Но в моей голове особым вихрем крутились еще несколько важных мыслей: «Как я мог быть таким слепым? Как все это время я не догадывался, что она неравнодушна ко мне? И как, черт возьми, я умудрился не заметить, что эта девушка давно плотно засела у меня в голове, пробралась мне под кожу и уже очень давно не дает мне спокойно жить? Как я не понял, что она мне небезразлична намного больше, чем я думал и что ревность к человеку, к которому я ничего бы не испытывал не появилась бы из ниоткуда. У всего всегда есть своя основа...»

И стоило мне подумать об этом, как я почувствовал, как Белла пошевелилась и, вздохнув, спросила:

− О чем ты думаешь?

Я открыл веки и, опустив глаза на девушку, понял, что она, облокотившись подбородком о мои ребра, смотрит на меня. Проведя пальцами по ее волосам, я слабо пожал плечами, не зная, что сказать ей.

− Ни о чем... – прохрипел я, соврав.

− Знаешь, для человека,  у которого никогда не прекращается мыслительный процесс, ты слишком неубедителен, − обидчиво проговорила Изабелла и снова легла в прежнюю позу, положив голову мне на грудь. Мы снова замолчали. Я тяжко вздохнул и, посмотрев на потолок, сглотнул.

Она права, может, уже стоит набраться смелости и поговорить обо всем?

Поморщившись, я провел ладонью по лицу, а потом, переведя взгляд на обнимающую меня девушку, нарушил тишину:

− Белла...

− М? – оставаясь в моих объятиях, тихо отозвалась она.

− Могу я задать тебе вопрос?

− Да.

− Что ты чувствуешь ко мне? − не зная, правильно ли я поступаю, не тороплюсь ли, я всё-таки задал ей мучающий меня вопрос, а потом затаил дыхание. Сначала девушка проводила рукой по моему животу, заставляя мышцы приятно сокращаться, но когда прозвучали мои слова, она вдруг застыла. − Когда мы с тобой ругались, ты сказала, что любишь меня... Это правда?

Полежав примерно пару минут в полной тишине и абсолютно без каких-либо движений, Белла вдруг села, оторвавшись от моего тела. Всё, что я мог видеть это ее оголенную спину и руки, которыми она держала кусок одеяла, прикрывая грудь. Но мне хотелось заглянуть ей в лицо, чтобы понять, что происходит с ней, поэтому я также принял вертикальное положение. Придвинувшись чуть ближе к девушке, я протянул руку и коснулся ее плеча, отчего она вздрогнула и, обернувшись ко мне, с тревогой в глазах посмотрела на меня. Думаю, в этом взгляде без каких-либо слов я мог прочитать ответ на свой вопрос, только вот доходить до меня он никак не хотел. Серьезно? Всё так просто? Я спросил, а она лишь взглядом дала мне понять, что она любит меня? Поздравляю Каллен, разгружай повозку и веди лошадей на водопой, потому что ты приехал! А скорее докатился...

− И как долго это всё продолжается? – глядя ей в спину, осторожно поинтересовался я, теряясь в тех промежутках времени, что мы знакомы с Изабеллой.

Подумав некоторое время, девушка вздохнула и пояснила:

− А как ты думаешь? – она снова повернулась ко мне, посмотрев на меня. − Эдвард, думаешь, если б я ненавидела тебя, я бы родила ребенка? – спросила она, ошарашив меня таким заявлением.

− Я не понимаю, − уставившись на нее и облизнув пересохшие губы, я покачал головой. −  Белла, но мы с тобой даже знакомы толком не были! И ты хочешь сказать, что влюбилась в меня с первого взгляда на той вечеринке? – удивлялся я, не веря в этот абсурд. Но продолжительное молчание и печальные глаза Беллы лишь подтверждали мои мысли. – Господи,  я не верю в это, − схватившись обеими руками за голову, я повалился обратно на подушки. Какого хрена? Она что серьезно? Эта девушка любит меня столько лет, а я даже не догадывался об этом? Черт, да она же терпела все мои выходки и издевательства только из-за того, что все это время была неравнодушна ко мне. Какой же я болван!

 − Наверное, тебе это кажется безумием, да? – увидев мою реакцию, проговорила она, скривившись в горькой усмешке.

− Я не знаю, Белла, − задумчиво произнес я, покачав головой. – Я не могу тебя осуждать, но меня немного пугает то, что ты хранила чувства к человеку, которого совершенно не знала... Поверь, я знаю, что значит любить кого-то и не иметь возможности быть с этим человеком. И я не понимаю, как ты выдержала... – пояснил я, уставив свой взор в потолок.

− Потому что я была не одна, − тихо изрекла она, а я тут же повернул голову и, удивленно посмотрел на нее. – Эмили. Она не давала мне расслабиться и хотя бы на день забыть о существовании ее отца... – улыбнувшись, объяснила Изабелла, а я, приоткрыв рот, усмехнулся. Да уж, наверное, тяжело забыть о человеке, когда перед тобой его точная копия, хоть и в уменьшенном размере. Нахмурившись от возникшей в голове мысли, я приподнялся на одной руке и, внимательно посмотрев на маленькую ссутулившуюся фигуру девушки, больше похожую на хрупкую фарфоровую статуэтку,  я вдруг задумался...

− Белла, а после меня ты встречалась с кем-нибудь кроме Джейкоба? – меня почему-то очень сильно заинтересовала эта тема...

Испуганно посмотрев на меня, я заметил, как щеки девушки покрылись румянцем. Сначала я решил, что она стыдится того, что возможно у нее был далеко не один мужчина,  но когда она отрицательно покачала головой, я вдруг понял причину ее смятения.

− Как такое возможно? – непонимающе спросил я, на что Изабелла вздохнула.

− Обыкновенно. Я забеременела, родила Эмили, поднимала ее на ноги, потом нашла работу, и мне просто было некогда. Да и мало кому нужна женщина с ребенком. По крайней мере, я не встречала таких мужчин, − объяснила она, пряча от меня свои глаза.

От ее разъяснений я поморщился, потому что мне стало тошно от самого себя. У меня сжалось сердце, а живот скрутило в больной тугой узел. Я почувствовал себя конченным ублюдком, который осмелился назвать эту девушку шлюхой. Девушку, у которой за всю жизнь было всего два партнера. Да и с чего я вообще ее так назвал, ведь причин на это у меня не было... Твою ж мать! Белла оказалась права, я настоящий придурок!

− Белла, − не выдержав, я снова поднялся и, поймав ее взгляд, сдавленно произнес. − Прости меня. Прости, что я вел себя как урод. Я оскорбил тебя сегодня и даже не подумал, как сильно это может ранить тебя, − я покачал головой, посмотрев на тонкий почти невидимый шрам на ее плече. Надо же, как я мог не заметить его раньше. − Я знаю, что недостаточно просто сказать извини и сделать вид, что всё решилось. Но я понял свою ошибку и хочу исправить ее.

− Ты уже говорил мне это, Эдвард... – перебив меня, она посмотрела мне в глаза, а я нахмурился, не понимая, о чем она. – Помнишь, там на лестнице? Ты говорил, что исправишься...  − хрипло пояснила она.

− Это другое, Белла.

− Это не другое, Эдвард. Ты очень часто говоришь что-нибудь резкое, а потом ты вдруг все осознаешь, просишь прощения и говоришь, что хочешь всё изменить. Но я не могу тебе верить постоянно, рано или поздно это закончится и даже мои чувства к тебе не помогут... – выпалила девушка. Немного трусливо подняв на нее глаза, я некоторое время молчал, а потом вобрал воздуха в легкие и несмело поинтересовался:

− А... а как насчет моих... чувств...

Недоумевающе поглядев на меня, Изабелла, наморщив лоб, покачала головой.

− О каких чувствах ты говоришь? – с горечью на лице, просипела она, а я, прикрыв глаза, устало провел ладонью по лбу и глазам.

− Если честно, я не знаю, − выдохнул я. − Я не буду врать и говорить, что люблю тебя, потому что я... Я действительно не знаю, что чувствую к тебе, я еще не разобрался в себе. Всё так запутанно... Но, Белла, я точно  знаю, что во мне что-то изменилось и ты являешься причиной всего этого. У меня было много женщин, и были те, которые твердили мне о любви, но я никогда не обращал на это внимания. Если быть точным, мне было откровенно наплевать на их чувства. Для меня это было неважно, всё что мне было нужно это секс, который ни к чему бы меня не обязывал. Но с тобой все не так. Словно у тебя есть какая-то невидимая связь со мной, которая заставляет меня все время думать о тебе и это нарушает порядок привычных для меня вещей... И я не знаю, что это значит, – лихорадочно объяснил я, надеясь на то, что девушка смогла понять мотив моих признаний. Хотя если посудить эти слова были скорее открытием для меня самого, ведь так я еще ни разу не рассуждал.

− Эдвард это не из-за меня... – изрекла она, опустив глаза на мои пальцы, которые невзначай касались ее коленки.

− Это не из-за Эмили, − помотав головой, сказал я, зная наперед, что она мне ответит. Я тоже часто списывал многие чувства на то, что нас объединило чувство заботы о девочке, общие  проблемы и страхи, но это не так.  − Это другое. То, что я никак не могу объяснить. Я знаю, что такое любовь, Белла. Однажды я испытывал это сильнейшее чувство к одной девушке, но она... – словно подавившись комом, вставшим в горле, я запнулся.

− Она погибла... – Изабелла договорила за меня, а я удивленно посмотрел на нее.

− Откуда ты знаешь?

− Мне Эсми рассказывала, − смущенно объяснила девушка, опустив глаза. На самом деле я не был зол или разочарован тем, что Белла уже всё знает, отпадала необходимость заново вспоминать, переживать и говорить об этом.

− Да, она погибла, − поджав губы, кивнул я, чувствуя, как давно запрятанная боль от потери снова дает о себе знать.

− И после нее у тебя не было серьезных отношений? Сколько прошло времени? – с изумлением спросила Белла.

− Мне было девятнадцать.

− Это было почти... – она нахмурилась, начав в уме пересчитывать года.

− Почти десять лет назад, − сообщил я, заметив с каким шоком девушка посмотрела на меня. – Хмм, да, − чувствуя себя полным кретином, усмехнулся я, проведя рукой по волосам.

− Это... Эдвард,  мне... действительно жаль, − сопереживая мне, пробормотала она и будто случайно коснулась моей руки. – Я даже подумать не могла, что ты... – так и не договорив, она покачала головой. Наверное, девушка думала, что я вообще не способен кого-то любить, но сказать это так и не решилась. Впрочем, меня это нисколько не огорчило, ведь именно этого я всегда и добивался...

− В любом случае, это в прошлом, − сказал я, нарушив вновь возникшую тишину.

Белла подавленно кивнула, а потом немного прищурено посмотрев на меня, о чем-то задумалась, но вскоре спросила:

 – А что тогда в настоящем?

 − Что? – переспросил я, нахмурив лоб и никак не ожидая такого вопроса.

– Что будет дальше? Ты думал о том, что последует за нашим разговором? – с тревогой поинтересовалась девушка, не отрывая своего взгляда от меня. Я понимал, что она хотела услышать от меня, он хотела, чтобы я, наконец, определился сам и больше не вводил ее в заблуждение. Она хотела, чтобы мы расставили все точки над i и больше не мучили друг друга, но пока я не мог дать ей вразумительного ответа.  Вместо этого я сам того не замечая с задумчивым видом протянул руку и, убрав локон темных волос с ее обнаженного плеча, невесомо проскользил пальцами по плавному изгибу шеи и ключице и, замерев на какое-то время, стал всматриваться ей в глаза.

− Белла, я не знаю что будет дальше. Я не могу тебе ничего обещать... – объяснил я, нежно проведя ладонями вниз от плеча к локтю девушки. – И если ты захочешь, чтобы я ушел, то я сделаю это. Но я хочу, чтобы ты знала, что я не намерен повторять свои ошибки. И если ты сейчас сама меня не прогонишь, то я не оставлю тебя здесь одну. Только не в этот раз. Так что решать только тебе... – высказался я, после чего немного дистанцировался от нее и задержал дыхание, ожидая реакции Беллы. Я даже представить не мог, о чем она думала, но в течение нескольких минут, мы оба просто молчали и ничего не делали. Опустив ресницы, девушка невинно разглядывала мое тело, заострив внимание на моем животе и пластыре, который прикрывал заживающее ранение в боку, а потом она вдруг медленно протянула руку к моей ладони и осторожно переплела наши пальцы. Сжав ее кисть в ответ, я заметил, как робко она посмотрела на меня, а потом хрипло изрекла:

− Не надо. Не уходи. Я хочу, чтобы ты остался...

Я кивнул.

− Хорошо, − согласился я, приподняв уголки губ. А после я просто не сдержался... – Иди сюда.

Я не знаю, что управляло мной в тот момент, но взяв девушку за талию, я притянул ее к себе и, оставив несколько поцелуев на ее шее, крепко обнял. Практически сидя на мне, Белла положила голову мне на плечо и, проведя руками по моим лопаткам, тихо вздохнула, в то время как я, ощущая жар от ее тела, с наслаждением всё сильнее и сильнее прижимал ее к себе.

− Всё хорошо? – вдыхая приятный родной запах, спросил я, проскользив ладонями вверх по  маленькой гладкой спине девушки.

− Угу, − произнесла она, после чего крепче обхватив меня руками, переместила свои бедра еще ближе ко мне. Вот тут-то наш костер начал снова быстро разгораться, норовя превратиться в настоящий пожар.

Оставив легкий поцелуй за ее ушком, я отстранился от Беллы и, проведя рукой по ее щеке,  посмотрел ей в глаза. Но не имея больше сил сдерживаться, я приблизился к мягким малиновым губкам и жадно впился в них, желая впитать в себя сладкий вкус нашей страсти...