Глава 16.
Одной крови.
Одной крови.
Плотные шторы, закрепленные на карнизе крупными деревянными кольцами, не пропускали в комнату ни единого лучика. Таня работала допоздна, часто возвращалась домой после полуночи и, вполне естественно, любила поспать подольше; спасаясь от солнца, по утрам заливавшего сиянием обращенную на восток квартиру, она украсила все окна тяжелой плотной тканью. При задернутых шторах комнаты погружались в густой почти черный сумрак. Даже в самый ясный летний день по велению хозяйки здесь царила вечная ночь.
Эдвард, не желая ее будить, зажег светильники - темное стекло приглушало свет, окрашивая его в фиолетовый, изумрудный, винно-красный. Встал, стараясь не шуметь.
- Куда ты?
Чертовы простыни. Таня всегда крахмалит их так, что они хрустят, как проклятые, при малейшем движении.
В ее квартире слишком много звуков. Она не любит ковры, приглушающие шаги. Кольца штор скользят по карнизам с душераздирающим скрипом. Свист чайника режет уши. А уж дверной замок щелкает, как кастаньеты.
Каллену казалось, что все это - следствие страха. Она должна слышать все, что происходит в ее квартире, она просто боится пропустить хоть один звук.
Певица села на кровати, недовольно глядя на любовника, ожидая ответа.
- Я обещал Белле съездить с ней к частному детективу. Не хочу оставлять ее одну сейчас.
- О, как мило, - холодно улыбнулась женщина; разноцветные отблески скользили по бежевому шелку ее сорочки, каким-то дьявольским светом озаряли лицо. - Ей что, восемь лет?
- Почему восемь? Восемнадцать.
- Тогда почему бы ей не съездить в агентство одной? Сегодня воскресенье, Эд, - она шагнула на холодный пол, прильнула к хореографу всем телом, - мы ведь не так часто уделяем время друг другу... Я выразилась резковато, прости, но пойми и меня. Не одна только мисс Белла заслуживает твоего внимания и заботы. Я так мечтала провести это воскресенье с тобой...
- И ты меня пойми, если сможешь. Сейчас рядом с ней нет никого из взрослых, кто мог бы помочь и поддержать. Ты не представляешь, как много может дать человеку вовремя подставленное плечо и добрый совет, данный в нужную минуту... - Эдвард ходил по краю, не желая обижать свою женщину, но и не оставляя ей возможности для маневра. Он знал - крыть Тане нечем.
Все-таки обиделась. Вздрогнув, разомкнула объятия; бледные глаза странно блеснули:
- Хорошо, поступай, как считаешь нужным. Но ты хотя бы вернешься не очень поздно?
- Не очень. Там всего пять остановок, если подземкой. Возможно, к чаю я уже буду дома.
Он постарался побыстрее одеться и выйти из комнаты: Таня свернулась калачиком у стены, с головой накрывшись одеялом. Обижена, расстроена... Он не хотел, и обязательно преподнесет свои извинения вечером вместе с подарком - кажется, во время последнего совместного похода по магазинам ей понравились духи с апельсином и зеленым чаем - но сейчас извиняться нет времени. Нужно ехать.
* * *
Позавчера звонила мама. Наврала ей с три короба, что у Дориана обострились проблемы с позвоночником, он сейчас в больнице - и поэтому не может подойти... Рене, конечно, перепугалась - им с Чарли Дориан как родной... задала тысячу и один вопрос насчет госпитализации, не возникло ли у нас сложностей с медицинской страховкой, а я несколько раз ловила себя на мысли, что отключаюсь. Ох, мама, если бы наши проблемы действительно ограничивались такими мелочами...
Вчера Эдвард сопровождал меня в частное детективное агентство. Детектив мне не понравился - скользкий какой-то, зализанный, с мутными бегающими глазками и какими-то чересчур плавными движениями. Да еще высокий и худой, самая настоящая пиявка. Бр-р.
А сегодня с утренней почтой пришла кассета, завернутая в полиэтилен. С запиской: "Посмотри и убедись - твой парень жив-здоров. Но помни, это очень легко исправить. Его жизнь - в твоих руках. Будь умницей." Внизу число - вчерашнее...
На этой неделе Эдвард освободил меня от работы, распределив мои партии между Эмили и Леа. Можно посмотреть кассету, никуда не торопясь.
...Дориан лежит на кровати, приподнявшись на локте; я помню эту его позу, исполненную небрежной грации, и не узнаю ее сейчас. Как будто марионетку не очень аккуратно положили в коробку, да так и оставили лежать, не обратив внимания, как неустойчиво, неудобно ее тело опирается на руку... Не узнаю его лицо, обычно такое выразительное. Бледное и застывшее, как восковая маска... Не узнаю голос - тихий, невыразительный, почти как у той девицы из музыкального магазина. Прекрасный принц никогда так не разговаривал.
Кто с ним беседует - непонятно; этот человек, скорее всего, держит камеру, потому и не попадает в кадр. По-видимому, с пленкой потом работали - второй голос затерт начисто; между ответами Дориана повисает глухая тишина. В принципе, и так понятно, о чем именно спрашивают.
Это уже не принц. Он не лжет - в кои-то веки. А ведь даже в больнице умудрялся врать, успокаивая меня... и, стоит признать, был довольно убедителен. Я живу с лицемером, который врет как дышит и сам же первый верит в свои небылицы... Впервые вижу его без маски, и это ужасно. Без своей блестящей легенды мнимого благополучия и довольства жизнью этот завзятый лжец выглядит так, словно с него содрали кожу.
А еще... верхняя пуговица на рубашке расстегнута и видно, что ворот грязный.
Снова начинаю реветь. Не отсутствие притворства меня добило, даже не сами слова, а именно несвежая рубашка.
Ноги сами несут меня в театр. Я не считаю Эмили, Леа и Ирину особенно близкими подругами, но других все равно нет. А мне очень нужно излить душу.
Не останавливает даже присутствие Розали в столь ранний час; впрочем, она так зла и так сосредоточенно красится, что вряд ли ей есть дело до окружающих. И, пока я рассказываю, она действительно не прерывает своего занятия; Ирина же вся обратилась во внимание, даже очередную книгу отложила.
- Как считаешь, может, отнести эту кассету в полицию?
Гример фыркает, словно я сказала несусветную глупость:
- В полицию? Я тебя умоляю, что они могут? Как они преступления раскрывают, так я в опере пою. Ведущие партии сопрано.
- Ты себя недооцениваешь. В подвалах некоторых театров развелось столько крыс, что только мощь твоего голоса может их оттуда выгнать, - надо же, оказывается, она все-таки слушала... - Впрочем, ты заодно побьешь все люстры и все стаканы в буфете, Денали, так что даже не знаю, что лучше...
- Заткнись, - миролюбиво советует Ирина. Розали поворачивается к нам, сверкая левым глазом - правый заплыл так, что веки не разлепляются, и даже сквозь толстый слой грима еще проглядывает синева. - Вижу, Ройс уже успел сказать тебе, как же его достает твоя болтовня?
Безупречная холодная леди совершенно не аристократическим жестом показывает Гарпии средний палец, не удостаивая ее взглядом; ее яркий фиалковый взор устремлен только на меня:
- Не слушай ее. В полиции, даже в нашей, местной, есть хорошие специалисты. Тот же Эмметт Маккарти - он еще молод, но уже...
- То, что ты с ним кувыркаешься, Кинг, не делает его хорошим копом.
- То, что никто не нашел парня, размазавшего по асфальту твою сестрицу и ее обкуренного бойфренда, Денали, не делает всех копов плохими; может, твои родственнички сами виноваты - под кайфом были, или, к примеру, сперва посмотрели налево*, - невозмутимо парирует красавица; Ирину начинает трясти, как вентилятор со сломанной лопастью, по лицу разливается сероватая бледность, глаза из голубых становятся серо-стальными. Сейчас прольется чья-то кровь... ой-ой, как бы она на меня не кинулась - я-то ближе сижу...
- Что здесь происходит?
- Эдвард! - облегченно-радостно выдыхаю я, томно мурлычет Розали, шипит сквозь зубы Гарпия. Он целует руку миссис Кинг (та сразу расцветает улыбкой), чуть сжимает губы, кивая Ирине, садится подле меня, обнимая за плечи.
- Я звонил тебе домой, но ты не снимала трубку, - краснею, вспомнив, что и мобильный телефон оставила дома. - Хорошо, вспомнил твою привычку здесь сидеть, а то, право, не знал бы, что и думать. Так что у вас случилось?
Рассказываю. Наставник внимательно слушает, хмурится. Под конец медленно кивает:
- Да, думаю, обратиться в полицию на всякий случай стоит.
- Похоже, я одна внимательно слушала рассказ Беллы, - замечает Ирина.
- Ты о чем?
- Да о том, что, как только вы обратились к детективу, эти люди - кто бы они ни были - немедленно среагировали, прислав кассету. Это предупреждение, неужели непонятно? Мол, не рыпайся лишний раз, и все будет хорошо...
- Либо ее прислали, чтобы напугать нас и лишить возможности действовать. Сама посуди - допустим, мы будем рассуждать, как ты, и будем сидеть сложа руки, боясь, как бы чего не случилось. Пройдет неделя, и старый паук припрет нас к стенке, так что нам останется лишь соглашаться на все да кусать локти от осознания, что не все возможности были испробованы...
- Уже не неделя, - тихонько напоминаю я. - Три дня, исключая сегодняшний.
- Ирина, молчи, - поднимает руки Каллен, видя, что гример намерена что-то сказать. - Я все понимаю, но в данном случае - умерь свой пыл. Человеческие жизни важнее ваших мелких интриг, ясно?
Денали возмущенно фыркает и утыкается в книгу, Розали, удовлетворенно улыбаясь, снова принимается наводить красоту.
- Зачем ты с ней так? - спрашиваю я, выходя вместе с Эдвардом из театра.
- Видишь ли, я понимаю, что это Таня ее накручивает. Они очень любят друг друга, несмотря на то, что очень разные... Таня ревнует, ей не нравится, что я так много времени провожу с тобой, и наверняка она делится с сестрой своими переживаниями. А Ирина... двуличная лицемерка. Знаешь, есть такая категория людей, которые интригуют как дышат.
- Знаю... мой парень так же врал... а я знала, что он врет, и не останавливала, - вздыхаю, смаргивая слезы.
- Зря. Таких людей надо осаждать. Я вообще за честность во всем.
И я, наверное, тоже... хотя... странно, мне не нравится лицемерие Лорана, мелочность Ирины, страсть Эмили и Леа к интригам, а вот Дориану я готова тысячу раз прощать любую ложь. Может, это и есть любовь - видеть недостатки и прощать их? А может, мы все одной крови - и я такая же лгунья и мелкая интриганка? Просто с Дорианом нас связывает слишком много, и в нем, как и в себе, я вижу пороки не так отчетливо...
Неприятная мысль, но она не покидает меня даже в участке.
Эмметт Маккарти - высокий молодой мужчина с телом боксера - внимательно слушает нас, внимательно смотрит. Глаза у него голубые, как ясное небо, живые и острые; взгляд - открытый и смелый. Славный человек, лучше многих. Мне почему-то стыдно смотреть ему в глаза.
* * *
Ирина Денали курила на клетке черной лестницы. Она бросила было, начав встречаться с Лораном - из сочувствия к его болезни, да еще Каа однажды обмолвился насчет поцелуев с пепельницей, - но сейчас Гарпия забыла даже о нем. Она была в бешенстве.
Если бы не эта дура Кинг и не Каллен - кой черт его дернул явиться в гримерную?! - девчонка не подумала бы обратиться в полицию. Слишком молода, слишком неопытна, слишком напугана... Да кому бы вообще в голову пришло идти к копам за защитой от всемогущих богачей?! Самой Ирине - точно нет... ах да, она же дочь бандита. И женщина убийцы. И сама по себе - Гарпия, младшая сестра Сирены и Горгоны, воровка, шпионка и шантажистка. Ей вообще в участок никогда не надо.
Маленькой идиотке Свон тем более в участок не надо, если она хочет жить. Еще не хватало грамотных копов, работающих по делу похищения искалеченного парня. Котерии без этого проблем хватает.
После третьей затяжки стало легче, ушло ощущение, что еще немного - и из ушей повалит серный дым, а из глаз посыплются искры. Пальцы немного тряслись, набирая знакомый номер, но хотя бы попадали по клавишам.
- Лана?
- Tá mé ag éisteacht le,* - почти сразу раздался в трубке нежный голос.
- Можно по-английски? - раздраженно выплюнула Денали и тут же спохватилась: - Если ты не дома, конечно.
Она понимала этот язык примерно через слово и сама на нем еще не говорила. Разгадывать ребусы сейчас было бы выше ее сил.
- Я на работе, - Лана, в отличие от некоторых других представителей старой гвардии, никогда не обращала внимания на неподобающий тон. Или делала вид, что не обращает.
- У нас проблемы. Свон решила на всякий случай обратиться еще и к копам; я хотела ее отговорить, но Розали приперлась на работу раньше обычного и - как думаешь, кого порекомендовала? Неутомимого карьериста Маккарти.
- О, можно было не уточнять, - женщина тихо рассмеялась, - кого же еще может порекомендовать миссис Кинг, как не своего племенного жеребца... Но неужели ты, дорогая моя, не справилась с пылкой влюбленной?
- Клянусь, я попыталась! Но... там еще был Эдвард. Взвинченный и злой.
- Я знаю, Таня уже сообщила о своем провале. Там все чисто - я выложила перед детективом, нанятым Калленом, его годовой оклад. И предупредила, что поведу разговор по-другому, если рыпнется.
- От Маккарти мы не отделаемся деньгами... Да и на шантаж он вряд ли купится.
- Мы от него просто избавимся, - тихий голос звучал по-другому - не шелест шелка, но лязг стали. - Дело, вероятнее всего, перепоручат Уитлоку, а с ним несложно договориться. Но в целом - я вами недовольна. Я не обязана исправлять ваш брак. Или берете себя в руки и работаете как следует... или я в вас обеих разочаруюсь. В тебе - особенно.
- Я поняла. Прости меня, это не повторится.
- Надеюсь, - холодно бросила Лана, прежде чем отключиться.
Странное дело, именно расположением Драконессы Ирина в особенности дорожила. Задолго до того, как обратила внимание на ее сына, выделила из всей старой гвардии невероятно хрупкую блондинку, похожую на фарфоровую куклу. Гарпия уважала интеллект Вирджинии, преклонялась перед внутренним благородством Лэнса, не вытравленным, но закаленным годами, при всей ненависти к Эли, не могла не отмечать его проницательности и силы воли. Но самой ценной похвалой для себя считала одобрение, порой вспыхивающее в мерцающих светлых глазах Ланы. Да и дознавательница вроде как благоволила к сестрам Денали...
- Возможно, дело в том, что мы одной крови, - как-то раз уронила она, томно развалившись на бархатном диване и рассеянно оглядывая полутемный зал бара; атмосфера вечеринки "только для своих" и пара бокалов абсента располагали к откровенности. - Мы единственные выросли среди всей этой грязи.
Тонкая рука изящным жестом обвела зал; сверкнули золотом недлинные ногти. Пояснений не требовалось: мать Тани, Кейт и Ирины была призом, за который насмерть дрались видные люди темного мира; мать Ланы Сильвер торговала собой за дозу крэка - "ей, должно быть, уже плевать было, с кем, - фыркала блондинка, оплетая паучьими пальцами бокал. - Никак иначе объяснить свое зачатие я не могу".
Она сама не знала и не хотела знать, что там было сорок с лишним лет назад, а спросить было не у кого - мать она никогда не видела, общение с отцом ограничивала смс-сообщениями в духе "задание получено, сделано, не сделано". Как бы там ни было, дочь криминального авторитета в юном возрасте вдохнула запах смерти и порока, чтобы потом всю жизнь дышать этим отравленным воздухом. Так же, как и сестры Денали. Других ломала жизнь - или же приходилось ломать себя, переступая черту, отделяющую человека от монстра; четверым женщинам долгое время и в голову не приходило, что эта грань вообще существует.
Тем легче им было понять друг друга. И тем важнее - оправдывать доверие.
Примечания:
От автора:
*В СК левостороннее движение.
**Я слушаю (гаэл.)
____________
Ирина с самого начала использовала в театре свою официальную кличку, ибо не считает нужным париться.
Источник: http://robsten.ru/forum/67-1744-1
0
