В холле школы поставили огромную ель, макушка которой упиралась в пятиметровый потолок, отделанный лепниной и позолотой. На разлапистых ветках лесной красавицы весели бордовые и синие шары, гирлянда переливалась всеми цветами радуги. Венчала рождественское дерево желтая звезда, грустно взирающая с высоты на снующих туда-сюда студентов.
У дверей величественно здания выстроились в ряд лимузины и дорогие автомобили. Водители в неизменных черных фуражках распахивали двери машин перед отпрысками благородных фамилий, чтобы умчать их домой к камину и подаркам.
Белла с тоской вспомнила времена, когда они с мамой сами делали елочные украшения, пекли пряники и развешивали их, дожидаясь, пока отец придет с работы, чтобы сесть за стол в гостиной и зажечь свечи. Теперь вместо теплого семейного праздника ей предстоит провести время с людьми, которые были чужими даже ее матери. Ведь, если бы родители понимали свою дочь, то она никогда бы не убежала из дома и не жила под другой фамилией.
Присев на чемодан, Белла ожидала, когда же за ней приедет машина, чтобы доставить в городской дом семьи Дауэр. Но водитель запаздывал. Уже почти все студенты разъехались. Осталась лишь она, Эммет и Эдвард. Каллен отлучился в неизвестном направлении, и девушка весело болтала с Харли, но в глазах у нее была звериная тоска. Это не укрылось от внимательного друга.
Парень присел перед ней на корточки, и с тревогой в голосе, спросил:
- Эй, Белль, что такая грустная?
- Не хочу уезжать, Эмм. Здесь хотя бы я знаю, что могу себя вести, как обычно. А там... Я не могу назвать этих людей «дедушка» и «бабушка». Просто язык не поворачивается.
- Привыкнешь со временем. Тем более, это всего лишь две недели. Потом ты опять окажешься здесь. Мои вот предки намекнули, что пора мне присмотреться к одной девчонке, у которой родители не прочь породниться с моими, - Эммет усмехнулся. – На благотворительном вечере буду вести себя, как галантный кавалер.
- Эммет! Как так можно? Я не понимаю. А как же твой выбор? – спросила Белла.
- Так принято. – Пожал плечами парень. – Выбор из пяти представительниц семей «нашего круга». Мезальянсов быть не должно.
- И ты готов к этому? – потрясенно проронила девушка.
- Да, - безразлично произнес Эммет. – Готов сделать вид, Белла. О, за мной сегодня прислали «Роллс-ройс». Не скучай, принцесса. – Харли увидел в окно, как около парадного крыльца остановился белый автомобиль.
Эммет подмигнул на прощание, подхватил свои вещи и скрылся за дверью. Белла вновь погрузилась в меланхолию, пытаясь понять, где ей взять силы, чтобы приспособиться к новой жизни, к которой она не готова и о которой она еще ничего толком и не знает.
Спустя пару минут появился Эдвард. Белла невольно залюбовалась парнем. Удивительно, но ему шло, чтобы он ни одел: строгая школьная форма, джемпер с рубашкой или кожаная куртка, в которую он был облачен сегодня. Каллен улыбнулся ей своей излюбленной улыбкой.
- Белла, пойдем. Директору звонил твой дед, у него какие-то чертовски важные дела. Поэтому поедешь вместе со мной, заодно познакомишься с моей матерью.
- Эдвард! – Белла подскочила к нему. – Я не могу. Так быстро? Я не знаю, как себя вести с ней, о чем говорить. – Она заискивающе посмотрела ему в глаза, стараясь убедить в никчемности подобной идеи. Но Каллен уже все решил, и спорить было бесполезно.
- Тебе нечего бояться. Леди Эсми не лицемерит в моем присутствии. Она приберегает это для гадюшника на своих благотворительных вечерах.
Белла все еще пыталась протестовать, но Эдвард молча взял ее чемодан, подхватил под руку и потащил к выходу. На подъездной дорожке, расчищенной от снега, стоял черный лимузин, куда Эдвард усадил упирающуюся девушку. Внутри автомобиля могли уместиться человек десять, и Белла не сразу в полумраке заметила хрупкую женщину, сидящую на самом центре дорого сиденья, обитого бежевой кожей.
- Добрый день, сын. Познакомь меня со своей одноклассницей. – Тихо произнесла она дружелюбным, мягким голосом.
Белла сразу же отметила, что Эсми Каллен выглядит так же, как она представляла светскую даму: прямая осанка, идеальная ухоженная внешность, элегантный внешний вид – кашемировое пальто кофейного цвета, из-под которого виднеется костюм на два оттенка светлее. Рыжеватые волосы уложены в прическу, из которой не выбился ни один волосок. Женщина мило улыбнулась, Белла вернула ей полуулыбку в ответ.
Каллен сел на противоположное сиденье, усадил Беллу рядом с собой, по-хозяйски приобнял ее за плечи. Девушке было очень неловко, и она покраснела, отчего еще больше засмущалась. Белла ненавидела себя в такие моменты. Из ее головы уносились все более-менее связные мысли, и она не могла выдавать из себя слова, которые бы подошли к ситуации.
- Мама, позволь представить тебе Беллу Свон Дауэр, мою одноклассницу, - произнес Эдвард.
Эсми усмехнулась:
- Эдвард, не пугай девушку. Можно оставить приличия в школе. Белла, очень приятно.
- И мне очень приятно миссис Каллен, - сказала девушка, и тут же вспомнила, что обращение «миссис» оскорбляет жену графа. – Леди Каллен, - сразу же исправилась она.
- Наедине можешь звать меня Эсми, мои дети так меня называют с раннего возраста. Давай не будем усложнять ситуацию. – Женщина замолчала, рассматривая Беллу. Затем произнесла:
– Значит, ты дочь Рене. Совсем не похожа на мать.
- Вы знали мою маму? – Изумилась Белла.
- Да, но не так близко, конечно. Мы учились в одной школе, я старше на пару лет. Рене была королевой, парни сходили с ума от ее красоты. Но она не выделяла никого, не поощряла. Даже тогдашний король школы поначалу получил от нее отказ.
- Я не знала этого, - тихо произнесла Белла.
Он и представить не могла, что ее непоседливая мама, наивная, как ребенок, могла разбивать сердца парням. Более того, Белла не могла даже думать, что она когда-то ходила по этим же коридорам, одевала точь в точь такую же форму и дала отпор первому красавцу.
- Когда она уехала, то весь Лондон был шокирован. Ее жених был в бешенстве, родители в ужасе. Подобная сцена из водевиля могла показаться бы забавной, если бы …
Эсми прервала себя на слове, а у Беллы на уме была уйма вопросов. Почему мать сбежала? Кто был ее женихом? И почему она двадцать лет скрывалась, и ее не могли найти родители со связями и деньгами?
- Я не знала этого, - медленного произнесла девушка, которой стало плохо. Она уцепилась за Эдварда, и он сжал ей руку, своим теплом не давая погрязнуть в вязкой темноте, резко подступившей к глазам.
- Прости, Белла. Я стала сплетничать, как старуха. Мы еже не думали, что Рене когда-либо объявится. И вот Дауэры нашли тебя. Это просто удивительно.
- Мам, давай не будем смущать Беллу еще больше, - с нажимом произнес Эдвард, крепче прижимая девушку к себе. От Эсми не укрылось, что сын испытывает к девушке совсем не дружеские чувства. Она с прищуром посмотрела на парочку. Белла все больше нервничала, и в итоге выдала тираду:
- Каллен, прекрати меня сдавливать! У меня уже ребра болят! – отбросив руку Эдварда, девчонка уселась поудобнее на сиденье. – Простите, Эсми, но ваш сын иногда бывает просто невыносим. Все делает, как ему нравится, не считаясь с другим мнением.
- А у тебя есть характер, Белла. И ты мне нравишься. У моего сына упрямство иногда зашкаливает, поэтому приятно встретить того, кто сможет ему намекнуть, что так делать не стоит. – Изрекла леди Каллен. – Эдвард, у тебя появился достойный соперник.
Каллен рассмеялся, сверкнув белозубой улыбкой, все еще пытаясь подвинуть Беллу к себе.
- Не выйдет. И еще мне не нравится сговор против меня одного. Бесполезно, дамы.
Белла хмыкнула, но предпочла промолчать. В итоге рука Эдварда вновь легла к ней на плечо. Но на сей раз, девушка смирилась с таким положением дел.
Когда лимузин остановился перед широким крыльцом, перила которого были украшены старинной ковкой, Белла содрогнулась. Ей очень не хотелось идти в дом, где все было чужое, холодное и не родное. Она мило улыбнулась матери Каллена, хотела поблагодарить за то, что ее доставили к порогу, но в этот момент Эдвард притянул ее к себе, пытался поцеловать на прощание.
- Каллен! – взвизгнула девушка.
- Белла, здесь все свои, - ухмыльнулся он гаденькой ухмылкой.
- Простите, леди Эсми за отвратительную сцену, - произнесла Белла, глядя на удивленную женщину.
- Белла, от моего сына можно ожидать и не такое. – Спокойно произнесла она. – До встречи на рождественском балу, дорогая. Приятно было познакомиться.
- Мне тоже, - Белла произнесла уже снаружи, потому что Эдвард вытащил ее силком.
Не успела девушка понять, что происходит, как Эдвард сжал ее в объятиях и прильнул к губам страстным поцелуем, от которого у Беллы улетели прочь все сомнения. Его губы требовательно раскрыли ее губы, язык властно проник в рот и принялся вести за собой в неспешном, плавном танце.
Спустя пару мгновений блаженство закончилось, Каллен отстранился и прошептал:
- Буду скучать, мой ангел. Увидимся.
В это время водитель флегматично достал чемодан из машины, поставил перед Беллой, не обращая внимания на выходки хозяйского сына. Девушка подавила тяжелый вдох, и стала подниматься по ступенькам к двери, украшенной изящной резьбой. Каллен скрылся в недрах огромной машины, и она неповоротливо скрылась за углом.
Эдвард сидел напротив матери, хранящей необъяснимое молчание. Она разглядывала сквозь затемненное стекло лимузина празднично украшенные улицы Лондона, думала о своем, не обращала внимания на сына. Каллен выжидал, понимая, что такое несвойственное поведение леди Эсми в итоге объяснит.
- Забудь о ней, - резко произнесла мать.
Эдвард криво усмехнулся, и ему показалось, что она непроизвольно дернулась. Но прошла секунда и леди Каллен вновь владела собой, придав своему лицу невозмутимый вид.
- О чем ты? – безынициативно поинтересовался он, хотя внутри он содрогнулся от гнева. Неприятности начались раньше предполагаемого срока.
- О Белле, сын. Эта девушка не для тебя. Лучше сразу забудь о ней, пока не поздно.
- А если уже не могу? – проронил он.
- Тем хуже. – Пожала плечами Эсми. – Но тебе придется. Вы не подходите друг другу, пойми.
- С чего такие выводы? – Эдвард сузил глаза, и мать поняла, что сын закусил удила врожденного упрямства и теперь попытается стоять на своем до конца.
- Я вижу тебя и ее. В Белле слишком много свободолюбия, и она не сможет быть с тобой. Вы будете подавлять друг друга, пока кто-то не сломается. И, скорее всего, это будет она. Я знаю, что бывает, когда на тебя давят, лишают воли, сын.
- А я думал, что…
- Твой отец, - Эсми замялась и тут же добавила:
- Карлайл может ее одобрить, но все дело в ваших характерах, в упрямстве, в желании настоять на своем. Поначалу эта игра заставляет огонь в крови пылать, затем подобное входит в привычку, ну, а потом приходит усталость. Рене Дауэр не выдержала давления со стороны отца, жениха, правил приличий и сбежала в другую страну, жила под чужим именем. Ее дочь унаследовала нрав своей матери, подумай об этом.
- Я много думал, мама. И вот что мне пришло в голову. Кажется, я знаю, почему ты против, а так же знаю, от кого сбежала Рене, - Эдвард мрачно усмехнулся. Его лицо стало таким холодным и надменным, что Эсми показалось, будто сын высечен из мрамора. Женщина с ужасом осознала, что ее ребенок иногда пугает поразительным сходством со своим отцом.
- Давай не будем вспоминать давно ушедшие дела, - леди Каллен немедленно перевела разговор в другую плоскость. – Элис ждет тебя и очень скучает. У нее есть подарок для тебя.
- Отлично, - проронил Эдвард. Дальнейшая дорога прошла в абсолютном молчании.

 

 

Баронесса Рейчел Дауэр поправила изящным движением занавеску, отошла от окна, надеясь, что внучка не заметила слежки. Уже немолодая женщина быстро села в кресло, взяла в книгу и сделала вид, что увлечена романом.
Но ее мысли были далеко от содержания произведения. Рейчел с тоской думала, как могло получиться так, что ее нежная, любимая всеми дочь проявила такую невиданную силу воли и порвала со своей беспечной жизнью.
Все шло хорошо. Рене была счастлива, ее любили все, без исключения. В школе она пользовалась популярностью у парней, у нее было много подруг. Улыбка дочери согревала вокруг всех, кто попадал под ее обаяние. Но после помолвки все пошло не так. Жених запретил поступать ей в университет, стал внушать, что она теперь является его собственностью. Любая другая девушка давно бы уже рассталась с таким тираном, но не Рене. Она все терпела, надеялась на лучшее. Но перемены были лишь к худшему, отношения между ней и женихом испортились беспросветно.
Баронесса догадывалась, что послужило толчком для побега Рене. Старая и печальная, как мир история – ревность, боль измены, недомолвки, крупный скандал. О свадьбе писали все газеты Великобритании. По пышности торжество должно было сравниться со свадьбой принца Уэльского и принцессы Дианы. Первые лица государства должны были стать почетными гостями. Но за неделю невеста исчезла без следа. Ее искал Скотланд Ярд, затем Интерпол, но Рене Дауэр, словно растворилась после того, как вышла из самолета, следующего рейсом «Лондон-Нью-Йорк». Отец Рене – Ричард – потратил немалую сумму на частного детектива, но их дочь приложила максимум усилий, чтобы ее не смогли найти.
Спустя три года Рейчел получила письмо без обратного адреса. Дочь писала, что счастлива в браке, у нее есть ребенок – мальчик по имени Джошуа, она беременна вторым, и не надо ее искать. Все напрасно. Она работала официанткой в кафе, познакомилась с прекрасным парнем, вышла за него замуж, они взяли в кредит дом. У нее новая жизнь. Именно об этом Рене мечтала, задыхаясь от лицемерия высшего общества.
Впервые Рейчел ничего не сказала мужу, утаила от него, что дочь нашлась. Если бы ее властный супруг узнал, что жена имеет от него тайны - плохо пришлось бы и ей, и Рене, если бы Дауэр ее нашел. Но баронесса теперь сокрушалась над тем, что тогда перекупила частного детектива, заткнув его суммой в два раза больше, что давал ему Ричард. Возможно, Рене, ее первый ребенок и муж остались бы в живых.
Джошуа умер от воспаления легких, когда ему исполнилось три года. Дауэр улетел по делам в Токио, Рейчел бродила по темному дому, мучаясь от бессонницы. Вдруг ночную тишь разорвал телефонный звонок. Предчувствуя неладное, женщина взяла трубку и услышала, как на том конце провода в истерике плачет ее дочь. После того, как Рене сообщила страшную новость, баронесса, недолго думая, собрала вещи и улетела в Америку, воспользовавшись помощью своей давней подруги, жены консула Великобритании.
Когда Рейчел приехала в Форкс, то ее сердце оборвалось в груди. У Рене и ее мужа Чарли был неплохой, по меркам маленького городка дом, но для того общества, в котором выросла дочь, он был просто ужасен. Всего одна гостиная, небольшая кухня, наверху три комнаты. Рейчел старалась не показывать, подобное жилище ее шокирует, но Рене все прочла по ее взгляду. Правда, в тот момент ей было все равно. Дочь оплакивала смерть малыша, и всегда жизнерадостная молодая женщина не была похожа на прежнюю себя. Ее не интересовал муж, быт и годовалая дочь. Рене полностью отдалась своему горю, и на других не обращала никакого внимания.
Когда Рейчел увидела маленькую Беллу, то была просто очарована ее темными кудряшками, темными глазами и сияющей, милой улыбкой - такой же, как и у матери. В остальном же, она была похожа на своего отца Чарли. И женщина, которая лишь сейчас поняла, что стала бабушкой, всем сердцем полюбила свою внучку. Она с удовольствием ухаживала за ней, пока Рене не пришла в порядок.
Дочь не сказала мужу, кто она и откуда. Она выбросила свой паспорт в Гудзонский залив, обратилась в полицию, сказала, что потеряла документы, назвалась другой фамилией. И удивительное дело, Рене повезло; полицейская база двадцать лет назад не была еще полностью компьютеризированная, поэтому ей без труда сделали новые документы. Потом она уехала в Форкс, вышла замуж. Чарли, когда увидел Рейчел, то очень удивился, но принял свою объявившуюся тещу с радушием, и не досаждал расспросами о прошлом своей жены.
Когда пришло время уезжать, то Рене взяла с матери клятву, что отец никогда не узнает, где его дочь. И баронесса блюла ее очень тщательно. Если бы не вновь прозвучавший ночной звонок в сонной тишине дома. Рене оставила номер телефона матери, прежде чем умереть в больнице от полученных травм при аварии. Полицейская машина Чарли столкнулась с лесовозом. Шериф погиб на месте, его жена побыла в сознании чуть больше двух часов и скончалась от полученных травм. Белла осталась сиротой, которую Дауэры не замедлили забрать к себе.
Теперь им предстояло, как следует узнать друг друга. И еще Рейчел твердо намеривалась устроить судьбу внучки. Она уже привыкла к фортелям судьбы и старалась не думать о том, что же будет с девочкой, если ее и мужа не останется в живых.
Белле через многое пришлось пройти. Не хватало еще самостоятельно решать дела деда. Барон был упрямым, несгибаемым и несговорчивым, но Рейчел давно уже нашла рычаги управления мужем. Она сумела убедить его, что их внучке надо получить хорошее образование, построить планы на будущее и найти такого молодого человека, который бы смог защитить ее от всех невзгод жизни.
Увидев внучку в дверном проеме, баронесса отложила книгу, мило улыбнувшись, спросила:
- Как доехала, милая?
- Спасибо, хорошо, - натянуто произнесла Белла в ответ.
- Тебе подвезли Каллены? Кажется, ты забыла представить мне своего кавалера. – Рейчел следила за тем, как на лице девочки появляется сначала удивление, но его быстро сменила досада.
- Эдвард Каллен – мой одноклассник. В машине с нами ехала еще его мать. Я не подумала, что я могу…
- Ты можешь приглашать в этот дом, кого угодно, дорогая. Он твой. Тем более, я хорошо знакома с Эсми. Мы вместе организовали фонд помощи больным детям из эмигрантских семей.
- Хорошо, - произнесла Белла с запинкой, решая, про себя, как же назвать женщину, царственно сидевшую в кресле.
- Можешь называть меня Рейчел, если «бабушка» тебе тяжело дается. Я все понимаю. Ты росла, даже не зная, что я и твой дед существуем. Белла, я хочу тебе добра, дорогая. Я всегда думала о тебе, о твоей маме, о том, как сложилась ее жизнь. – Заметив, что девушка поменялась в лице, баронесса сменила тему. – Об этом мы еще поговорим.
- Хорошо, - вновь произнесла внучка, не зная, что ей делать дальше.
Рейчел поднялась с кресла, позвонив в изящный колокольчик, который стоял на журнальном столике. Появилась женщина в униформе горничной.
- Милисент, приготовьте мне и мисс Белле легкий ужин. А пока я сама провожу ее в комнату.
- Да, миледи. – Женщина скрылась в одной из комнат огромного городского дома семьи Дауэр.
Белла, когда попала сюда впервые, ходила по нему с раскрытым ртом. Ей казалось, что она попала на страницы романа Шарлоты Бронте – все здесь было старинным, надежным и традиционным. Девушке было страшно прикасаться к вещам, боясь, что она их сломает.
Поднявшись по лестнице, устланной ковровой дорожкой с рисунком в виде синей геральдической лилии, Белла вошла в комнату, дверь которой открыла ей бабушка. Девушка пыталась мысленно называть так пожилую женщину с ровной осанкой, прекрасным лицом, которое все еще щадили морщины, но не могла. Единственное, что в ней было родное, так это глаза – голубые, оттенка самой настоящей морской лазури. Такие же, как у Рене.
- Располагайся. И вовсе не обязательно тебе нести чемодан самой. О нем позаботился бы Томпсон – наш дворецкий.
- Я сама. Так проще. – Белла злилась на то, что рядом с баронессой становилась косноязычной и отделывалась пустыми фразами, но по-другому у нее не получалось.
- Белла, я сейчас уйду, чтобы ты могла отдохнуть. Но постарайся понять, что я скажу. Твой дед вряд ли одобрит твою дружбу с сыном Карлайла Каллена. Постарайся понять и не воспринимай это в штыки. Со временем, Ричард привыкнет. А пока не афишируй этого.
- Почему? Что он имеет против Эдварда? – спросила Белла, уже начиная ненавидеть своего деда. С кем дружить и кого любить ей никто не запретит. Никто!
- Слишком долгий разговор. – Вздохнула Рейчел. – Я пойду, а ты пока отдыхай. Потом мы перекусим и нарядим елку самостоятельно. Твоя мама любила так делать.
Бабушка вышла, а Белла сняла куртку, бросила в кресло, обессиленно опустилась на пол, обхватила руками колени и дала волю слезам. Впервые она жалела о том, что не осталась в школе. Ей безумно не хватало Эдварда, его крепких объятий и нежных прикосновений. Он всегда знает, что делать. А она запуталась, и понятия не имеет, куда выведет ее кривая тропинка судьбы.