ВНИМАНИЕ! ПОД СПОЙЛЕРОМ ОБРАЗ ДЖЕЙКОБА БЛЭКА, И ЭТО НЕ ТЕЙЛОР ЛОТНЕР!
САУНДТРЕК К ГЛАВЕ И ОЧЕНЬ ПОДХОДЯЩЕЕ ВИДЕО С НАШИМ ДЖЕЙКОБОМ!
Людей случайных не бывает.
Кого встречаем на пути,
Тот непременно помогает
Нам думать, чувствовать, идти.
Людей случайных не бывает.
И не случаен каждый шаг…
Счастливый тот, кто принимает
И говорит: “Да будет так”.
Людей случайных не бывает.
И не случаен каждый миг…
Случайно кто-то прочитает
Души случайной тихий стих.
Кого встречаем на пути,
Тот непременно помогает
Нам думать, чувствовать, идти.
Людей случайных не бывает.
И не случаен каждый шаг…
Счастливый тот, кто принимает
И говорит: “Да будет так”.
Людей случайных не бывает.
И не случаен каждый миг…
Случайно кто-то прочитает
Души случайной тихий стих.
Шла третья неделя июня. Я, наконец, получила диплом юриста, но не это радовало меня. Я была счастлива от того, что снова держала в объятиях мою девочку после двухнедельной разлуки, а самое главное: мне больше не нужно было никуда уезжать и оставлять Мелли на попечение Рене.
Я решила отметить это событие поездкой с дочкой в Порт-Анджелес – только я и Мелани!
Мы прошлись по магазинам, к великой радости маленькой модницы, накупив ей ворох обновок. Примеряя одежду, она забавно вертелась перед зеркалом, оттопырив нижнюю губку, и придирчиво разглядывала себя со всех сторон, чем вызывала на лицах продавцов неподдельную улыбку умиления.
Немного устав от шопинга, мы зашли в кафе и съели по мороженому. Глядя на перепачкавшуюся дочку, уплетающую второй шоколадный кекс, я вдруг почувствовала какую-то легкость и умиротворение, на душе было легко и спокойно, я была счастлива, или почти счастлива, мне, как никогда верилось, что впереди нас ждут только светлые, радостные моменты, и больше никакой боли, никакого предательства.
Погода была на редкость теплой и солнечной, мне хотелось продлить этот чудесный день, поэтому перед возвращением домой я решила немного погулять с Мелли в парке. Покачавшись на качелях, мы долго бродили по извилистым аллеям, дочка бежала впереди меня, срывая цветы, из которых я обещала ей сплести венок. На какую-то минуту я потеряла дочку из виду, а затем услышала ее восторженный крик:
- Мама, мама! Смотли – Бетховен!
Забежав за кусты, за которыми скрылась моя проказница, и в ужасе замерла, перестав дышать: Мелли бежала вприпрыжку навстречу огромному сенбернару, один в один похожему на собаку из единственного фильма, который она с интересом смотрела.
- Мелл! – враз осипшим от страха голосом крикнула я, срываясь с места, но понимая, что не успею остановить ее.
Боковым зрением я заметила, как мне наперерез кинулся мужчина, жестом призывая меня остановиться. Уже в следующую минуту он преградил мне дорогу, выставив вперед руки.
- Стойте, стойте! Не бойтесь! – слегка запыхавшись, зачастил парень. – Фиона – самая безобидная в мире собака, больше всего на свете любящая детей! Она не причинит девочки никакого вреда, можете быть уверены. Вы же только напугаете их обеих!
Я заглянула ему за плечо: словно в подтверждение его слов, сенбернар легонько ткнулась носом в плечо Мелл, а затем лизнула ее в щеку, отчего дочка залилась звонким смехом и обняла собаку за шею.
- Вы верите в любовь с первого взгляда? – вдруг спросил парень.
- Что? – прищурилась я, передернув плечами: вот только горе-ухажера мне и не хватало!
- Кажется, это как раз их случай, - улыбнулся он, кивнув в сторону Мелани и Фионы, приближавшихся к нам.
- Да, пожалуй, - смущенно пробормотала я, почувствовав себя невероятно глупо. С чего я только взяла, что парень пытается со мной заигрывать? – Все-таки собак нужно водить на поводке, - скорее из вредности проворчала я.
-Да, вы правы, у меня он с собой, но ей трудно сразу привыкнуть к поводку. Я всего две недели назад переехал сюда из Сиэтла из-за работы и был очень удивлен, что здесь нет ни одной площадки для выгуливания собак! – он присел на корточки и ласково потрепал пса по лохматой голове.
- А как ее зовуть? – проявила любопытство моя девочка, все еще продолжая восторженно разглядывать собаку.
- Фиона, - улыбнулся парень, переводя взгляд на Мелл. – А как зовут вас, юная леди?
- Мелани, - зардевшись, прошептала малышка.
- Очень рад с тобой познакомиться, Мелани! Меня зовут Джейкоб, но лучше просто Джейк! – Парень осторожно пожал ее ладошку и, выпрямившись, вопросительно посмотрел на меня.
- Изабелла, но лучше просто Белла! – в тон ему представилась я.
- Мам, я хотю такую зе собатьку! – немного осмелев, протянула Мел. – Ты обесяла!
- Совсем скоро у Фионы появятся маленькие щеночки, так что если твои мама с папой не будут против, я могу подарить тебе одного, - улыбнулся Джейк.
- У нас неть папы! – выставив вперед подбородок, выпалила малышка.
Я застыла, удивленно приоткрыв рот и не зная, как на это реагировать. Мелани еще ни разу не задала мне ни единого вопроса о своем отце, а сама я не спешила заводить с ней такой серьезный и непростой для меня разговор, думая, что она еще слишком мала для него. Видимо, я ошибалась…
- Ну, тогда, если не будет против твоя мама, - поправился Джейкоб, бросив на меня извиняющийся взгляд.
- Я не против, - поспешно ответила я, отводя глаза в сторону, чтобы парень не заметил в них смятения и тоски, появившейся при воспоминании об Эдварде.
Мелл радостно взвизгнула и захлопала в ладоши, Фиона высунула язык и завиляла хвостом, пытаясь лизнуть ее в щеку.
- Но с собакой много забот, ты справишься? – подмигнул малышке Джейк.
- Да-да! – закивала головой та, вмиг посерьезнев.
- Тогда оставьте мне ваш номер телефона, я позвоню, как только щенка можно будет забрать, - переводя взгляд с меня на Мелли, улыбнулся Джейк.
- Я… эмм… - Я уже не была уверена в том, что поступаю правильно, идя на поводу у дочери, да и давать номер своего телефона этому улыбчивому парню у меня желания не было.
- Сетясь! – Не растерявшись, Мел полезла в свою сумочку (о да, она росла настоящей модницей!) и извлекла оттуда небольшой прямоугольник картона с номером нашего домашнего телефона и адресом, который всегда лежал там на случай, если она потеряется, или случится еще что-то непредвиденное. – Во! Только не забуте, позалуйста!
Это было сказано таким деловым тоном, что мы с Джейком , переглянувшись, не смогли сдержать смех.
- Будет исполнено! – шутливо козырнул парень, заставив мою дочь смущенно улыбнуться.
Попрощавшись с Джейком, мы вернулись к машине и поехали в Форкс. Всю обратную дорогу мне не давала покоя реплика Мелани о том, что у нас нет папы. Было бы не правильно с моей стороны сделать вид, будто бы эта фраза дочери не имеет значения, нужно попытаться хоть что-то объяснить малышке, причем на доступном для двухлетнего ребенка языке.
Мы зашли в дом, дочка была утомлена, она вяло плелась за мной, я взяла ее на руки и поднялась в детскую, думая, что переодену и уложу спать, но ее вопрос об отце звенел в ушах.
Я посадила Мелли на колени, в этот день она была особенно внимательной, задавая вопрос за вопросом, мне казалось, она вслушивается в каждое мое слово. У нее в руках был зажат Мистер Дейч, малышка не отпускала его почти никогда, и в последнее время стала называть его папой. Меня пугало это, все чаще я стала чувствовать свою вину перед собственным ребенком, особенно в такие моменты, когда Мелли, прижималась ко мне, обнимая мягкую игрушку.
А сегодня, она так резко сказала, что у нее нет папы – я была растеряна, напугана, озадачена. Дочка была такой теплой, мягкой, она была отдушиной, радостью, моим счастьем, и мне было больно, оттого что я отняла у нее отца, ведь я на самом деле сознательно отняла у нее Эдварда. Узнав о беременности, я не сделала ничего, чтобы найти Эдварда, когда Мелли родилась, я замкнулась на ней, вытесняя всех и вся из нашего мира, самонадеянно полагая, что смогу быть и мамой и папой. Господи, как же я ошибалась!
Больше всего я хотела, чтобы Мелли узнала отца, мечтала познакомить их, но для этого надо было найти Эдварда, посмотреть ему в глаза. Возможно, сейчас он уже женат на ком-нибудь и счастлив, я не нужна была ему тогда, а уж сейчас и подавно. Увидеть его счастье с другой будет выше моих сил, я не смогу, не смогу, даже ради дочери. Во мне говорил эгоизм, который заглушал даже упрек дочери в том, что у нее нет отца.
Мелли тихо вздохнула, удобно устраиваясь у меня на коленях, ее маленькая ручка, погладила игрушку, и с губ слетело:
– Мамотька, а папа разрешил бы собатьку?
Я изумленно посмотрела на дочку: она совсем недавно начала произносить предложения, и я еще не привыкла к ее внезапной разговорчивости, сейчас же слова малышки были подобны удару хлыста, несколько простых слов, проникающих в самое сердце, разбивающих его на сотни осколков. В этот момент я приняла окончательное решение немедленно рассказать ей об Эдварде. Я прекрасно сознавала, что Мелл слишком мала, чтобы понять что-то, запомнить, а тем более осознать, но мне было необходимо выговориться.
-Конечно, родная, папа разрешил бы щенка, разве он мог бы быть против!
Я крепче прижала Мел к груди, словно в ней было мое спасение, старалась подбирать самые простые слова, когда рассказывала нашу историю, мне хотелось, чтобы дочка хоть что-то поняла из моего рассказа. Я прикасалась к ее личику, говоря, как сильно она похожа на папу: у нее такие же ямочки на щеках, ее волосы непослушны и мягки, я легонечко пощекотала ее бок, срывая искорки смеха:
- Ты даже щекотки боишься, как папа, - грустно улыбнулась я, целуя макушку Мел.
Слово за словом, я рассказывала ей, как мы встретились, полюбили друг друга, труднее всего было говорить о тех прекрасных счастливых мгновениях, что связывали нас, я словно проживала их заново.
Мелли сидела так тихо, я чувствовала, что она понимает меня, вернее, я верила в это. Рассказывая об Италии, я напела ей небольшую песенку о фиалках, моя малышка улыбнулась, услышав знакомое слово – «Viola», маленькая ручка указала на себя:
- Это я! – улыбнулась моя крошка.
Она была забавной, трогательной и бесконечно любимой.
Когда мой рассказ подошел к моменту расставания, я инстинктивно прижала Мел крепче к себе, не зная, что ей сказать, понимая: я не смогу даже проговорить дочери слова о том, что Эдвард бросил меня, предав нашу любовь.
Мне хотелось создать образ отца в ее глазах, который Мелани будет любить, моя девочка не должна думать, что она была не нужна отцу, он ведь даже не знал о ней. Сотни мыслей проносились в моей голове, за короткое время я перебрала десятки вариантов.
- Папе пришлось уехать, я не знаю, когда он вернется, и вернется ли он вообще, - наконец, с запинкой проговорила я. – Мелли, маленькая, папа любит тебя, ты его частичка, в тебе его плоть и кровь, ты в его сердце, душе! Пусть он и не знает, что ты родилась, но ты самое лучшее, что мы создали в нашей жизни.
Я все еще носила ту подвеску в виде половинки сердца, что подарил мне Эдвард, и сейчас пришло время отдать его Мелли. Я расстегнула цепочку на шее, снимая его, тонкая нить скользнула в руку, это ощущалось как потеря, словно у меня отнимала частичку меня.
- Маленькая, это половинка сердца теперь твоя, в ней заключена вся та любовь, что испытывал папа к маме, я верю, что он любил меня, и ты тому подтверждение.
Я аккуратно надела дочке цепочку на шею, спрятав подвеску за воротничок белой кофты.
-Теперь папина любовь всегда с тобой, родная моя девочка, - прошептала я, и одинокая слезинка скатилась по моей щеке, утонув в каштановых кудряшках нашей с Эдвардом дочери.
В следующую субботу родители уехали в Порт-Анджелес на юбилей папиного шефа, и мы с Мелани остались предоставлены сами себе. Перемыв посуду после завтрака, я вышла в гостиную, где играла дочка, и застукала ее мило болтающей с кем-то по телефону.
- Мама, это Джей-Джей! – увидев меня, радостно крикнула она, протягивая мне трубку.
- Кто? – удивленно переспросила я, не зная никого с таким именем.
- Ну, мам, - вздохнув, осуждающе покачала головой Мелли, - это зе дядя с песиком, помнись? Он зоветь нас на калусеки, мы подём, да?
Прижав указательный палец к своим губам, я дала понять ей, что нужно немного помолчать.
- Алло, - проговорила я в телефонную трубку.
- Добрый день! – раздался на другом конце провода жизнерадостный голос с легкой хрипотцой. – Извините, что беспокою вас, просто в Порт-Анджелес приехала ярмарка аттракционов, и я подумал, что вы с Мелли могли бы составить мне компанию.
- И зачем вам это? – строго спросила я.
- Что именно? – растерялся Джейк.
- Вести нас на ярмарку? – пояснила я.
- Стыдно признаться, но я обожаю аттракционы, а идти туда в одиночестве не имеет смысла! Я совсем недавно живу здесь и не знаю ни одного человека, кого бы привлекала перспектива провести субботу подобным образом. Вот я и решил, что кому, как не ребенку, должно быть это интересно, - на одном дыхании выпалил он. – Только не думайте, будто я навязываюсь, вы вполне можете послать меня куда подальше, но прошу вас – соглашайтесь! Если вы не против, то я заеду за вами.
- Допустим, мы хотим поехать на ярмарку, - глядя на дочку, умоляюще сложившую свои ладошки, сдалась я, - но мы же вас совсем не знаем, вдруг вы какой-нибудь маньяк?
- Нет, я точно не маньяк! Я – архитектор! – засмеялся парень, от звука его звонкого смеха мои губы непроизвольно растянулись в улыбке. – Мы с Мелли уже пятнадцать минут разговариваем по телефону и успели много чего узнать друг о друге, так что, можно сказать, я теперь ваш хороший знакомый... Ну, так я заеду за вами?
- Хорошо, - еще немного поколебавшись, согласилась я.
Уже через два часа мы ехали в машине Джекоба в направлении Порт-Анджелеса. За время поездки я успела узнать, что ему двадцать восемь лет, он работает архитектором в самой крупной строительной компании Сиэтла и приехал в Порт-Анджелес для строительства семейного развлекательного комплекса, хотя в его личном присутствии не было особой необходимости, но парню захотелось сменить обстановку. В свободное от работы время он занимался живописью, увлекаясь рисованием пейзажей и портретов.
В свою очередь Джейк пытался разговорить меня, но я отделывалась лишь общими фразами, не прикладывая ни малейших усилий, чтобы поддержать разговор, так что вскоре наш новый знакомы переключил свое внимание на Мелли, умело развлекая ее всю дорогу.
На ярмарке эти двое тоже не отставали друг от друга ни на минуту, переходя от аттракциона к аттракциону.
В какой-то момент я почувствовала легкий укол ревности: впервые в жизни дочка не обращала на меня никакого внимания, ей было легко и весело рядом с Джейком, я видела, как она непроизвольно тянется к нему. Джейкоб стал наглядным доказательством того, насколько моей девочки недоставало отцовской любви и заботы, как же я была наивна и самонадеянна, полагая, что смогу стать для нее и мамой, и папой!
Но и сам Джейк отвечал ей взаимностью. Первое время я внимательно наблюдала за каждым движением, взглядом парня, пытаясь углядеть в его действиях некий подвох, подозревая, что таким образом он пытается произвести на меня впечатление. Но вскоре я была вынуждена признать свою неправоту, если приглашение Джейкоба сходить с ним на ярмарку и было неким подобием свидания, то скорее это относилось к Мелл, на меня же он смотрел вскользь, без всякого особого интереса и уж тем более не оказывал мне никаких знаков внимания.
Джекоб искренне наслаждался всем происходящим, таскал малышку на руках, сажал ее к себе на плечи, ел с ней наперегонки сладкую вату, и даже выиграл для нее в тире огромного плюшевого медведя, раза в два больше самой Мелли.
Дочка визжала от восторга, доверчиво обхватывала его за шею своим тонкими ручками, а когда тот сбил все банки с первой попытки, я увидела в ее глазах неподдельное восхищении и гордость за Джейкоба.
Когда мы посадили Мелл в тележку, запряженную пони, вместе с другими детьми, у нас появилось несколько минут, чтобы перевести дух, но не тут-то было!
- Пойдем вон на тот аттракцион! – крикнул Джейк, указав подбородком на какую-то жуткую металлическую конструкцию, от которой раздавались восторженно-испуганные человеческие вопли.
- Нет, ни за что! - покачала я головой, зажмурив глаза.
- Да ладно тебе, это же здорово! – парень крепко обхватил мое запястье и потащил в нужном ему направлении.
Я пыталась сопротивляться, но делала это, видимо, не слишком убедительно, потому что уже через считанные минуты я дико орала вместе с остальными, изо всех сил вцепившись в железную перекладину и моля Бога, чтобы меня не стошнило прямо на Джейкоба.
Удивительно, но этот выброс адреналина резко поменял мое настроение, впервые за день я полностью расслабилась и быстро втянулась в восторженную компанию Джейка и Мелл, наравне с ними принимая участие в каждом аттракционе и развлечении.
Возвращались мы домой уже поздно вечером. Мелли мирно посапывала на заднем сиденье машины, крепко обняв плюшевого медведя. Джейкоб не спеша вел автомобиль, включив негромкую музыку и время от времени вспоминая забавные моменты сегодняшнего дня.
Первой время я ерзала на переднем сиденье, не в силах успокоить восторженное возбуждение, впервые за последние пару лет я испытывала такой эмоциональный подъем. Но вскоре усталость взяла свое, и я блаженно откинулась на спинку кресла, тайком рассматривая нашего нового знакомого.
Я не могла ни отметить, как Джейк хорош собой: черные, слегка вьющиеся волосы, смуглая кожа, ямочка на подбородке, глаза цвета безлунной ночи, в которых читалась вся его восторженная любовь к жизни, но самое главное – это улыбка парня. Она была такой теплой, доброй и искренней, что невольно вызывала ответную улыбку. Когда Джейк улыбался, то, словно по волшебству, превращался из взрослого мужчины в задорного мальчишку.
Я всегда плохо сходилась с людьми, а в последнее время и вовсе отгородилась ото всех, кроме самых близких, но Джейкоб с легкостью, кажется, не прикладывая ровным счетом никаких усилий, сумел расположить к себе, мне было так легко и просто рядом с ним, словно я знала его уже много лет.
Когда мы подъехали к дому моих родителей, Джейк осторожно взял спящую Мел на руки, прошептав, чтобы я не забыла забрать медведя. Чарли с Рене остались ночевать у друзей в Порт-Анджелесе, поэтому в доме царили тишина и полумрак.
- Спасибо за отличный день, я словно вернулся в далекое детство, - прошептал Джейк, переступая порог следом за мной.
- Это все благодаря Мелли, - улыбнулась я, устраивая плюшевого медведя на диване и подходя к парню, чтобы забрать у него дочь.
- Да, она удивительная! – Джейкоб ласково посмотрел на спящую малышку, и передал ее мне. – Со дня на день у Фионы должны родиться щенки, так что я вам позвоню.
- Конечно, - кивнула я, осторожно прижимая к себе своего ангелочка. – И спасибо тебе за то, что подарил нам этот праздник.
Улыбнувшись, Джейк кивнул и, махнув на прощание рукой, вышел на улицу.
Он позвонил спустя несколько дней и с гордостью в голосе сообщил, что Фиона родила трех щенят. Я записала его адрес и обещала через неделю привезти к нему Мелли, но я недооценила свою девочку: как только Мелл узнала новость, не проходило и часа, чтобы она не начинала проситься «в гости к Фионе и ее маленьким деткам». Поэтому уже через три дня мы стучали в квартиру Джейкоба.
Он распахнул нам дверь и окинул нас недоуменным взглядом, но в следующее мгновение улыбнулся и хлопнул себя ладонью по лбу:
- Вот я бестолочь! Хотел немного порисовать, но, как всегда, потерял счет времени! Что же вы стоите? Заходите!
- Ты такой тюмазый! – прыснула со смеху Мелли, разглядывая растрепанного и перепачканного красками Джейкоба. – Как моя бабуска!
- Мел! – одернула ее я и пояснила смутившемуся парню: - Моя мама тоже художник.
Проводив малышку к огромной плетеной корзине, в которой Фиона вылизывала копошащихся щенков, Джейк пошел умыться.
Я окинула взглядом просторную комнату, заставленную не распакованными коробками, создавалось впечатление, будто сюда переехали только вчера и еще не успели разобрать вещи.
- Бардак, я знаю, - произнес за моей спиной Джейкоб, - никак не могу заставить себя распаковать коробки, мне не очень-то нравится эта квартира: какая-то она мрачная.
- Вовсе нет, просто здесь нужно многое переделать, - переходя в следующую комнату, задумчиво произнесла я, прикидывая в уме, что бы тут изменила я, - например, перекрасить стены в более светлые тона, выкинуть этот жуткий шкаф, похожий на гробницу фараона, повесить на окна легкие, воздушные занавески…
Я говорила и говорила, входя во вкус, все ярче представляя себе эту квартиру преображенной. Одна идея за другой рождались в моей голове, и я, глядя на изумленного Джейка, одобрительно кивающего головой, не стесняясь, высказывала их. Реакция парня на мою болтовню добавляла мне еще большего куража, так что к концу своего монолога я уже готова была немедленно бежать за краской и обоями.
- Извини, я не знаю, что на меня нашло, - выдохнула я, после того, как обошла всю квартиру.
- Я называю это вдохновением, - выразительно изогнул бровь Джейкоб. – А теперь скажи мне, каким ветром с таким-то дизайнерским талантом тебя занесло в юриспруденцию? Ты просто генератор гениальных идей!
- Скажешь тоже, - пробормотала я, покраснев от смущения и удовольствия.
- Белла, я никогда не лгу и не лицемерю, говорю людям только то, что в действительности думаю, хотя иногда этот принцип здорово мешает мне жить, но так уж я устроен, - совершенно серьезным тоном проговорил Джейк.
- Мам, мам! – прервала наш разговор забежавшая в комнату Мелли. - Они такие холосые, такие холосые!
Взмахнув кудряшками, дочка развернулась и снова убежала.
- Теперь ее отсюда ни за какие коврижки не выманишь! – улыбнулась я, проводив ее взглядом.
- Дети легко увлекаются чем-то новым, но так же быстро им это надоедает, - улыбнулся Джейкоб.
- Только не Мелл, - покачала я головой и, подойдя к стоящим около стены картинам, накрытым белой льняной материей, спросила: - Это твои?
- Да, - кивнул парень, - но здесь лишь малая часть моих работ, почти все остались у родителей в Сиэтле.
Откинув в сторону материю, я начала перебирать и рассматривать картины, замерев в восхищении: настолько они были прекрасны! Моя мама была отличным художником, и я всегда любовалась ее работами, но эти пейзажи и портреты незнакомых мне людей были совсем другого уровня. Они притягивали взгляд, побуждали разглядывать их снова и снова, наслаждаться каждой мелкой деталью, так тщательно вырисованной художником, вложившим в эти картины частицу свой души.
- Боже, Джейк, твои работы восхитительны, у тебя определенно талант! – выдохнула я.
- Не преувеличивай, Белла, восхитительными можно назвать только работы великих художников, а это так… - неопределенно махнул рукой Джейкоб.
- Нет-нет, они действительно восхитительны! – убежденно возразила я. – Тебе нужно устраивать свои собственные выставки!
- Возможно, но это означало бы, что часть картин нужно будет продать неизвестно кому, а это не для меня, я могу со спокойной душой раздарить их друзьям, но вот продать… они слишком дороги мне, хотя, может быть, я просто еще не дошел до этого, - пожал плечами парень.
- Рамы тоже очень красивые, они как будто завершающий штрих. – Я провела указательным пальцем по витиеватому узору одной из рам.
- Резьба по дереву – не мой конек, но да, получается вроде бы неплохо, - задумчиво проговорил Джейк.
- Так ты сам их делаешь?!
- Да, стараюсь, сначала получалось так себе, но сейчас уже вполне сносно.
- Что ты! Они красивые! Если бы моя мама увидела их, то умерла бы от белой зависти! – закатила глаза я.
- Белла, после твоих слов я ведь могу и возгордиться собой! – рассмеялся Джейкоб. – Но не все так восторженно реагируют на мое увлечение. Например, моя бывшая девушка считала, что я трачу слишком много времени на эту ерунду, хотя мог бы вместо этого взять пару выгодных заказов чертежей, - усмехнулся он.
- Да она была просто меркантильной… - я чуть было не добавила «дурой», но вовремя прикусила язык, все-таки это было бы не очень тактично с моей стороны.
- Именно поэтому она из разряда настоящих быстро перешла в разряд бывших, - рассмеялся Джейк, но тут же добавил уже серьезным тоном: - На самом деле, у нас оказались слишком разные взгляды на жизнь.
На этой фразе парня нас снова прервала Мелли, схватив меня за руку и требуя, чтобы я немедленно взглянула на щенков.
С тех пор на протяжении двух недель мы практически каждый день ездили к Джейку. Я получала удовольствие, просто наблюдая за тем, как он и Мелл возятся с Фионой и ее щенками, а пока те спали, Джейкоб учил малышку рисовать, она же, в свою очередь, высунув от усердия кончик языка, старательно водила кисточкой по бумаге.
А затем у меня всерьез и надолго сломалась машина. Мы не виделись с Джейкоб несколько дней, в течение которых Мелл постоянно твердила, как она скучает по нему, Фионе и щенкам, а еще она обронила фразу, что Джей-Джей (почему-то дочка упорно продолжала называть его именно так, а тот и не возражал) – ее лучший друг.
Видимо, парень тоже успел привязаться к Мелли, потому что вскоре сам возник на пороге нашего дома и на следующий день тоже, а вот на третий…
- Привет, Джейк! – улыбнулась я, открывая входную дверь.
- Белла, - каким-то странным тоном произнес он и, сделав паузу, добавил: - Я купил дом тут неподалеку!
- Что ты сделал?! – удивленно воскликнула я.
- Все-таки мне не нравилась моя квартира, - начал объяснять Джейкоб, - я проезжал мимо дома, увидел табличку, что тот продается, решил взглянуть на него… он очень хорош: светлый просторный, как раз то, что нужно! Я не смог устоять и купил его!
- Ты сумасшедший, Джейк! – рассмеялась я, выслушав его сумбурный монолог. – Ну, зачем тебе дом в Форксе?!
- Я могу себе позволить купить дом где угодно! Так почему бы не купить его в Форксе? Только представь, сколько мы сэкономим на бензине! – подмигнул он. – К тому же я склонен принимать импульсивные решения.
- То есть ты ветреный? – прищурилась я.
- Вовсе нет! – возмущенно воскликнул он, прислоняясь к косяку. – В некоторых вопросах нельзя принимать поспешных решений, но иногда нужно просто следовать зову сердца, отключая на время голос разума.
- Ты говоришь как философ! – шутливо ткнув парня кулаком в плечо, воскликнула я.
- Бывает иногда, но речь сейчас не об этом. На самом деле, я не знаю, что мне теперь делать. В доме нужно все поменять, переделать, а я даже не представляю, как лучше это сделать. Вот и решил обратиться к самому гениальному дизайнеру, какого знаю. Ты ведь спасешь меня, Белла? – умоляюще сложил руки Джейкоб.
- Нет, Джейк, я все испорчу, - неуверенно протянула я, в глубине души желая немедленно воплотить в жизнь идеи, уже начинающие зарождаться в моей голове.
- Не говори глупостей, - нахмурился он, - просто поверь в себя, потому что я в тебя верю!
С этого дня началась моя новая жизнь, в которой вдруг появился смысл помимо любви к дочери. Сначала я целыми днями обдумывала свои идеи, бродя по новому домку Джейка, а затем начала постепенно воплощать их в жизнь. Джейк дал мне полный карт-бланш, позволив самой принимать решения, начиная от выбора цвета краски и заканчивая милой вазочкой для гостиной.
Мы вместе красили, белили, ходили по мебельным магазинам, проводя друг с другом практически по двенадцать часов в сутки. Очень скоро я, как и Мел, уже могла абсолютно искренне назвать Джейкоба своим лучшим и, пожалуй, единственным другом.
Он ворвался в нашу жизнь подобно урагану, но не разрушительному, а созидательному, наполнив ее светом и теплом, заразив нас всех жаждой жизни.
После предательства Эдварда мои родители тоже сильно изменились, это здорово задело их, подорвало веру к людям. Но Джейк сумел «встряхнуть» Рене и Чарли. Мама быстро прониклась к парню симпатией, они подолгу болтали о живописи, обсуждая любимых художников, давая друг другу советы.
Первое время отец относился к Джейкобу настороженно, но и он быстро сдался, удостоверившись, что у того нет никаких «коварных планов» на мой счет. Уже через месяц Чарли усердно пытался смастерить на день рождения Рене раму для одной из ее любимых картин под чутким руководством Джейка.
Он был совсем не похож на Эдварда, возможно, именно поэтому мне было так легко и уютно с ним. Никогда прежде я не встречала человека, столь безумно влюбленного в жизнь и заражающего этой любовью всех вокруг.
Сначала я опасалась с его стороны каких-то особых знаков внимания, но вскоре совсем расслабилась: он воспринимал меня просто как друга, в его взгляде не было никакой заинтересованности во мне как в девушке, в его прикосновениях не чувствовалось желания чего-то большего, и я была особенно благодарна ему за это.
Однажды глубокой ночью, когда все уже спали, за бутылкой вина я рассказала Джейкобу нашу с Эдвардом историю, начиная с самого знакомства и заканчивая рождением Мелли, не скрывая ничего, даже своих самых потаенных чувств и мыслей, о которых никогда не говорила маме с Роуз. Положив голову Джейкобу на плечо, я говорила и говорила, то улыбаясь, то плача. Он крепко держал меня за руку, гладил по спине, улыбаясь и плача вместе со мной. Каждой своей клеточкой я чувствовала его поддержку, понимание, его заботу, тепло, которое он бескорыстно дарил мне.
Кажется, именно после той ночи Джейк стал для меня по-настоящему близким и дорогим человеком, потеря которого стала бы для меня серьезным ударом, еще одной незаживающей раной на истерзанном Эдвардом сердце.
Источник: http://robsten.ru/forum/29-877-18
по любому она ему нравится, просто он не торопит события.. 
