Глава 4.

                                                      Я ведь не рабской масти — будь начеку.

                                                      Я отвечаю требованиям и ГОСТам.

                                                      Просто в твоем присутствии — по щелчку —

                                                      Я становлюсь глупее и ниже ростом.*

Я стала раздражительной. И далее по списку:

-          Нервной.

-          Придирающейся к мелочам.

-          Стала кем-то, кто не я.

Вот сейчас: начало июня. Лето, все дела. Я окончила колледж и защитила диплом. Мой молодой человек – предел мечтаний. Чьих-то.

У нас отличная уютная квартира в сердце Нью-Йорка, Манхэттене.

И с каких пор меня всё это стало раздражать?

Наверно, всё началось на годовщине Эсме и Карлайла. Я не хотела туда идти. Взрослые люди празднуют свой праздник в семейном кругу, причем тут я?

Но как отказать Эсме? Она всегда была ко мне так добра. Пусть мы знакомы совсем немного, но я питаю к ней самые светлые чувства. Чувствую её почти материнскую любовь.

Даже Рене, до того, как бросить нас с Чарли одних, не заботилась обо мне так, как это делает Эсме.

Поэтому я пошла. Ну, конечно, взяла с собой Джейкоба.

Он любит посещать различные праздники, а я люблю, когда ему хорошо.

Мы знаем друг друга сто лет. Наши отношения начинались еще в песочнице. Потом общие проблемы подросткового возраста. Первый поцелуй в экспериментальном порядке. Он был моим первым мужчиной. И единственным. Этим, кстати, я почему-то гордилась, до недавнего времени.

Жизнь в Форксе никогда не была моей мечтой, поэтому окончив школу, я сразу же переехала в Нью-Йорк. И Джейк со мной, конечно. К тому моменту мы уже встречались два года.

Я поступила в колледж, а Джейкоб устроился на работу в автомастерскую. Он никогда не тянулся к знаниям.

Наша жизнь была размеренной. И далее по списку:

-          Обычной.

-          Заурядной.

-          Скучной.

Когда пошел пятый год наших отношений, я стала задумываться о том, как это – быть без него.

С одной стороны меня пугала даже сама эта мысль, с другой – я понимала, что хочу не этого.

Но это были только мысли.

Пошел шестой год, и я… смирилась. Да, ничего не изменилось, наши вечера всё также проходили по одному сценарию: ужин – телевизор – компьютер – кровать. Мы редко гуляли и еще реже разговаривали о чем-то более важном, чем погода.

Да, я всё также боялась приближения выходных, потому что придётся целых два дня провести с ним наедине.

Но я смирилась. Мне казалось, что такая она и есть – семейная жизнь.

И что же теперь? Почему меня вдруг всё это стало так раздражать?

Думаю, все началось с взгляда.

С печального взгляда.

С печального взгляда Эсме.

Её сын, о котором мне рассказано больше информации, чем я смогла бы когда-либо усвоить, пришел-таки на праздник.

Мы знакомы с Эсме уже больше полугода, но сегодня я увидела его впервые. Очевидно, у них не самые близкие отношения. Но его поведение не входило ни в какие рамки.

Он просто игнорировал праздник. И далее по списку:

-          Родителей.

-          Гостей.

-          Весь мир.

Зачем было вообще приезжать, если не можешь вести себя по-человечески с собственной матерью?

Не знаю, что во мне взыграло: досада, чувство справедливости, обида за Эсме или еще что-то, но я подошла к нему, наполненная решимостью.

Которая выпорхнула из меня при первом же его слове.

Он был так чертовски красив в своем цинизме. Его лицо было словно выточено. Из каждой черты кричало чувство собственного превосходства. Надменный, с небольшой хрипотцой голос, одновременно и окутывал обманной теплотой, и в то же время давал ясно понять, что он выше всего этого.

 Жестокий беспринципный эгоист с длинными красивыми пальцами впервые подтолкнул меня к мысли: как это – иметь другого мужчину?

Он издевался надо мной, глумился, насмехался – я понимала.

Но почему-то подошла еще раз.

Я краснела, как школьница, от его наглости. Та, что в обычной жизни за словом в карман не полезет, лепетала что-то, едва слышное ей самой.

Когда Эдвард ушел, я вздохнула спокойно. Наваждение меня отпустило, как только его запах перестал ласкать мои рецепторы.

Почти сразу ко мне подошел Джейк, до этого разговаривавший с Карлайлом.

- Устала? Хочешь домой?

Неожиданно для себя самой, я ответила:

- Да, я устала. Но я не хочу домой.

Когда эти слова сорвались с моих губ, я поняла, что это правда.

Он обнял меня за плечи и притянул к себе. Тёплый, родной, любимый.

И нестерпимо далёкий.

Из-за его плеча я смотрела, как к нам идёт Эсме. Когда она подошла, я и увидела то, что стало началом всего.

Её печальный взгляд.

Хотя, может, всё началось немного раньше.

- Можно тебя на минутку, Белла?

Я кивнула и оторвалась от горячего тела Джейкоба. Эсме отвела меня к тому самому окну, возле которого провело весь свой вечер гадкое совершенство под именем Эдвард.

- Как праздник?

- О, это лучшая годовщина, на которой я когда-либо была! – и ей не обязательно знать, что она же и единственная.

- Спасибо милая. – Эсме отвела взгляд на минуту. – Как тебе Эдвард?

- Ну, он немного замкнут. – Я выбрала самое безобидно описание.

- Ох, думаю, что совсем не «немного»! – она произнесла это с горечью. – Он очень замкнут.

- Наверно, у него очень высокая планка при выборе людей, допускающихся в его круг.

Эсме покачала головой и шумно выдохнула. Затем посмотрела по сторонам, будто проверяя, не подслушивает ли кто. Убедившись в нашей уединенности, она взяла меня за локоть и притянула чуть ближе к себе:

- Эдвард одинок. Он не высокомерен или надменен, как кажется с первого взгляда. Он просто чрезвычайно одинок. – Её глаза бесслезно плакали. – Он не подпускает ни нас, ни кого-либо еще, предпочитая тонуть в своём одиночестве.

Я слушала, задержав дыхание. Мне было нестерпимо жаль Эсме. И далее по списку:

-          Карлайла.

-          Эдварда.

-          Себя.

- Ты знаешь, он живет всего в квартале от вас. – Неожиданно проговорила она.

Я не знала ни того, что Эдвард практически наш сосед, ни того, зачем Эсме рассказывает это мне.

- Я люблю тебя, Белла, как родную дочь, которую Бог не подарил мне. – Она сжала мой локоть сильнее. - Помоги мне. Вытащи его из этой раковины, в которую он себя замуровал.

- Но, Эсме, как я смогу это сделать? Ты же сама сказала, что он никого не подпускает к себе. Даже вас, своих родителей!

Мне вспомнились два наших коротких сегодняшних разговора. Я явно произвела не лучшее впечатление.

- Хотя бы попробуй. – Её глаза практически умоляли.

У меня не было выбора. Я изначально не могла выйти победителем из этого.

- Хорошо, что мне делать? – я выдохнула, сдаваясь.

- Я дам тебе адрес. Придите к нему в гости, без предупреждения, чтобы он не смог сбежать. Поговорите. Может, позовите его с собой куда-нибудь. – Голос Эсме наполнился воодушевлением. – Я знаю своего сына: если вы пробьетесь через его стену, то он станет отличным другом.

- Конечно, Эсме. Уверена – так и есть. – Совсем не уверена, если честно.

Позже, выходя из их дома, я несла с собой тетрадный листок с адресом и огромнейший груз ответственности. Я чувствовала в тот момент сомнение. И далее по списку:

-          Непонимание.

-          Решимость.

-          Желание.

Джейк выслушал мой пересказ разговора с Эсме и сказал, что с радостью поможет такой прекрасной женщине. К тому же, Эдвард показался ему забавным.

Я была преисполнена благодарностью к нему, так как на поход к этому гордецу в одиночку моей уверенности точно не хватило бы.

Скорее всего, я бы струсила еще на собственной лестничной площадке.

Но не скажу, что присутствие Джейкоба реально помогло.

Поддавшись эмоциональному давлению прекрасного эгоиста, я опять превратилась в маленькую скромную девочку, не умеющую ясно выражать свои мысли и краснеющую при малейшей возможности.

Скажу даже больше – присутствие Джейка всё только осложняло.

Мне почему-то было стыдно за него и, одновременно, за то, что я стыжусь своего парня.

На фоне прижизненного, идеально высеченного памятника Эдварду, сидящему за ноутбуком на своем идеально чистом белом ковре, он выглядел… просто.

Слишком просто.

Меня и привлекала эта простота, и отталкивала.

Что со мной? И далее по списку:

-          Почему всё изменилось?

-          Что происходит?

-          Почему Он так действует на меня?

-          Почему мне это нравится?

Не уверена, что смогу когда-нибудь дать разумные ответы на эти вопросы.

Итак, я окончательно запуталась в себе. А поведение Эдварда еще больше закручивала узлы в моем сознании.

Эта его пугающая отстраненность не казалась наигранной. Он будто отгораживался от нас с Джейком.

Хотя я заметила, что он меня разглядывал. Это был самый смущающий опыт в моей жизни.

Мне хотелось провалиться сквозь землю, сейчас и немедленно.

Мне хотелось выдержать его оценивающий взгляд.

Мне хотелось, чтобы ему понравилось то, что он видел.

А потом случилось это. Резкая, лавинноподобная смена настроения. И нас выпроводили.

Быстро, нагло, завораживающе.

Мне казалось, что я почувствовала его страх. Но чего ему боятся? Это скорее мои коленки должны трястись.

И они тряслись.

- Смотри, куда идешь! – из моих путаных мыслей меня выдернул прохожий, в которого я чуть не врезалась.

- Сам смотри!

Конечно, я могу быть резкой с кем угодно.

За одним исключением.

За одним нагло-идеальным и красиво-эгоистичным исключением.

Я торопилась домой из магазина. Скоро с работы должен вернуться Джейк, а у нас из съедобного только штукатурка на стенах.

Моё внимание привлек белый клочок бумаги, приклеенный к остановке возле нашей парадной.

Я подошла поближе.

«Если вас раздражают люди, можете пожаловаться мне».

Ох, опять этот шутник, не считающий смешным то, что он делает?

Я нахмурилась, сорвала последний отрывной кусочек и сунула его в карман.

А если меня раздражает человек, который из-за своей упертости и высокомерия не хочет принять мою дружескую поддержку, я могу написать тебе ec_talk?

----------------

* автор эпиграфа Вера Полозкова